Текст книги "Контролер (СИ)"

Автор книги: Валентин Ненормальный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Марина через забор с интересом наблюдала, как участковый выходит звонить в районный центр, и жалуется буквально на все. От невнятных показаний Глеба, который к этому времени был далеко не трезвый, до абсолютной неясности самой ситуации. Участковый, своим женственным голосом, впадал почти в плачь, требуя выслать следственную группу побыстрее, аргументируя это возможным ливнем, с последующим уничтожением всех улик на месте происшествия. К самой Марине вопросов ни у кого не было, лишь только Прохор один раз спросил, видела ли она убитого после встречи в детском саду. Девчонка, естественно, не призналась, и больше в следствии участия не принимала, и даже не имела интереса у репортеров. Зато такое оживление крайне перепугало Веру, и она строго запретила Маринке покидать двор, пока все не уляжется. Девчонка сама была слегка сбита с толку, таким поворотом событий, и особо не противилась. Ей моментально нашлось множество неотложных дел, закончив которые, бабушка Марине подкидывала другие, не менее важные.

Под вечер стало намного спокойнее. Потому как все действие перекачивало на место происшествия. Приехала судмедэкспертиза и установила неожиданное заключение. Это было самоубийство. И даже по предварительному осмотру, опытный патолог определил, по подтекам крови на глазницах и других косвенных признаках, что покойный был в состоянии передозировки, и вполне возможно сам не понимал, что делал.

Прохор провожал взглядом скорую помощь, увозящую труп, вместе с небольшим эскортом сопровождения из следственной группы, а так же эвакуатор увозящий джип, и глубоко погруженный в мысли, а точнее в анализ, все никак не мог успокоиться. Что-то здесь не сходилось.

– Проша. Ты идешь? – позвал его участковый, – у меня мурашки бегают от этого места, тут и без того что в фильме ужасов, а теперь еще и кишками приправили. Придурок, не мог у себя там, повесится что ли, как все нормальные люди делают.

Капитан лишь быстро закачал головой, нет, но потом увидев напряженное лицо участкового, тяжело вздохнул и медленно вставил.

– Старший участковый, я не думаю что все так просто, – затем он призадумавшись, сморщился.

– Та ты шо? Давай еще ковырни тех упырей из райцентра. Они тебя ко мне сошлют, будет вместе бабок пьяных разнимать.

Закончил фразу участковый смеясь, но только не по-злому, а скорее по-дружески.

– Леша. Я тут погуляю, езжай, тут мне до дома пешком нечего идти. И да, если меня грохнет Майкл Майерс, выдай мою дочь замуж, но только удачно.

Второй всячески переваривал сказанное, и когда ему все-таки это удалось, то он ничего не сказав, махнул на прощанье рукой и ушел к машине.

Оставшись наедине сам с собой, капитан наконец смог сосредоточиться. Он вернулся к месту, где был найден труп, и долго всматривался в темное пятно грязи перемешанной с кровью. Следов борьбы никто не обнаружил, как и следов обуви, разве только самого покойного, хотя из-за вязкой слякоти, точно утверждать было нельзя, ведь все они были практически бесформенны, с трудно уловимым сходством. Но точно говорили одно, мужчина метался из стороны в сторону, как будто замкнут среди деревьев посадки.

– Может и реально передоз, – тихо, в стоячий воздух на вдохе произнес Прохор.

Он немного пожалел, что отпустил участкового и теперь с полчаса, или даже дольше, ему придется идти пешком, но решил уже друга не вызванивать.

– Одну минуту….

Вдруг сказал капитан, и снова сам себе, так как заметил кое-что интересное, а главное необъяснимое.

Уже за пределами посадки, на подсохшем бугорке грязи, отчетливо виднелся отпечаток аккуратных, узких ботинок, маленького размера, и судя по узору на подошве, скорее всего женских. Сразу становилось ясно, что отпечаток, примерно того же временного участка, что и самоубийство. И хоть выводы было делать рано, все же пища для размышлений появилась.

– Я знал, – довольно говорил тот, – я знал, я знал, что что-то тут не чисто. Кто ты? Свидетель? Или может ты и есть убийца?

Наконец, к третьему дню, все вернулось на свои места. Новости, словно взбаламученный ил со дна застоявшегося озера, медленно и уверенно оседали в сердцах местных жителей. Все последние события, что впрочем, как всегда, быстро забывались, и сменялись обыденной рутиной. И только три лица, несли тяжесть их последствий на себе. Прохор, которого мучил отпечаток женского ботинка, полностью ломающего всю сложенную картину. Словно кусочек пазла из этого же набора, но которому не хватило места, и нужно теперь все перебрать, чтобы понять где он должен находиться. А вот участкового, вполне удовлетворило, пришедшее сегодня утром заключение, подтвердившее самоубийство на почве передозировке. И как гласила неофициальная приписка к нему, «мозг был просто всмятку». Еще был Глеб. Он вовсе не переживал и практически в тот же день выбросил из головы все пугающие образы, так как не был особо впечатлительным человеком. Но его прельщала возможность безнаказанно пить вдоволь. Потому он выбрал себе предлог душевной травмы и заливал горе под заботливую суету своей жены Зои. Но с истечением нескольких дней, она раскрыла план, и больше не потакала мужу. Но, а третей, конечно же, была Марина. Она по-прежнему не переживала о содеянном, а как только вся полиция исчезла, и от Аньки узнала о закрытии дела, ее самомнение просто полетело вверх. Страх стать раскрытой, все отдалялся и отдалялся. И теперь, когда ил улегся, девчонка сняла с себя карантин, на день раньше своей школы, и принялась готовиться к освоению. Но и за прошлые несколько дней, Маринка пару раз, под сильным прессом любопытства, нарушала режим молчания. Она легко касалась сознания прохожих, пытаясь, не привлекая внимания, аккуратно воздействовать на их разум. Девчонка не хотела никому навредить, и потому практиковалась крайне осторожно. Особых результатов, конечно, добиться ей не удалось, но направление та поняла, и теперь оставалась только практиковаться. Но, а ориентироваться по аурам, оказалось совсем не сложно, гораздо сложнее было входить в нужное состояние чтобы их видеть, и чем глубже был транс, тем четче, полноценней и дальше она их могла рассмотреть. Да и к этому, девчонка быстро приловчилась.

Маринка знала, что у нее последний выходной, выпадающий на будний день. Обычно по таким дням, она сама любила сидеть дома, потому как бабушка часто уезжала к частным теплицам, на подработки, кстати, уже давно мечтая возить девчонку с собой, но пока Марине не исполнилось шестнадцать лет, устроить ее туда было нельзя. Поэтому та оставалась на хозяйстве. Но Вера никуда не ехала, и у Марины на сегодня были совершенно другие планы.

– Я за хлебом схожу! – громко сказала Марина, в направлении загона для птицы.

– Да-да, сходи, – донеслось оттуда. – Спроси у Зои как там дела. И возьми пачку муки. И сахар.

Марина игриво улыбнулась.

– Сахар есть, – и вышла.

Оказавшись на дороге, девчонка просто потерялась в собственных желаниях. Ее голова больше не боролась сама с собой, так как решение было давно принято. Все колебания и страхи ушли, а их место тут же заняли возможности. Но какие, она сама пока не знала.

Решение пришлось само собой. Проходя около очередного дома, Марина услышала обрывок фразы, в котором одна старушка говорила другой, что самоубийцу видели около закрытого в тот день, детского сада, и что мол он теперь порченный. Улыбнувшись на такую громкую речь, девчонка подумала, что это и есть отличное место для старта. Ведь косвенно, все там и началось. Она и так шла в этом направлении, потому просто ускорила шаг. Чувствовала Марина себя как во время выполнения веселого задания, какой-то интерактивной игры, где нужно добраться до определенной точки, и получить следующие указания. Потому она и не забивала себе голову планами, и решила действовать как по обстоятельствам, так и по своему настроению.

Проходя мимо автобусной остановки, Марина увидела сонную женщину, что ее и удивило, ведь для села это утро уже считается далеко не ранним. Так, остановившись неподалеку, и больше ради интереса, девчонка вошла в то состояние, которое помогало ей призвать звон, выступающий источником всех ее способностей. Сама же Маринка, называла это состояние, углублением, и уже успела к нему вполне привыкнуть. В этот раз, девочка, решила «углубиться», чуть дальше, чем она делала через забор с прохожими, но и естественно, не так как с незнакомцем в посадке. Ведь при этом Марина боялась навредить женщине, хотя уже и не было понятно, боялась она за нее или за себя. Ведь произойди подобный случай в этом же селе еще раз, полиция уже начнет копать, и пристально следить. А там и до ее ночного кошмара недалеко.

Марина как можно, аккуратней коснулась сознания женщины, и почувствовав, пока еще легкий ответный удар, сразу же отступила. Женщина приподняла голову, словно почувствовав беспокойство, и даже осмотрелась. Но ничего примечательного не заметила, и осталась в недоумении.

– Не то, – прошептала Марина, и коснулась немного сильнее.

Женщина, заметно зашевелилась, и стала переступать с ноги на ногу, при этом взволновано посматривая то на часы, то на сумочку, то по сторонам. И это волнение не проходило, вплоть до тех пор, пока уникальный подросток, не убрала свое воздействие.

Марина разочарованно вздохнула, и потянулась опять. На этот раз она вместо касания, просто окутала своим воображением облако сознания, и вместо того, чтобы попытаться в него проникнуть стала обволакивать.

Результат был довольно специфическим, и ранее Марина с таким не встречалась. Ее сознание, частично, и на короткое время, стало проникать в сознание той женщины. А в голове, словно из ниоткуда, появлялись чужие мысли. Но эти мысли были несформированными, и несли в себе точно уж не слова, а скорее эмоции и ощущения. И Марина четко почувствовала тревогу. Причем по образам, проносившимся у нее в воображении, смогла понять, что тревожится женщина за свою сумочку, так как в ней лежит нечто ценное. Тогда Марина, поймавши максимальную связь их сознаний, идущую волнами, словно вложила в ее мысли, свои, и женщина, на секунду замерев, раскрыла сумку, тем самым обнажив папку с документами. В следующий миг, она словно ошпаренная, подскочила и, закрыв сумку, прижала к себе как ребенка, испуганно оглядываясь, и даже посматривая на тихо стоящую Марину.

Полностью удовлетворившись, и расплываясь в нескромной улыбке, Марина продолжила свой путь. Она стала понимать, что благодаря аккуратности, смогла проникнуть в сознание человека, и мало того что не повредить его, так еще и внушить свою идею, такую неприемлемую для него. А дальше, как говориться, дело практики. В случае с незнакомцем, ведущем ее в посадку, Марина пришла к выводу, что от страха и переживания, да еще и по незнанию, буквально проломила его сознание, и раздавила этот хрупкий мир с такой силой, что у мужчины, шансов сохранить личность практически не оставалась. И в лучшем случае, его ждала бы вечная кома, и жизнь овоща на койке. Но можно действовать и намного элегантней. И как показывают последние случаи, терпение и аккуратность могу завести даже дальше марионеточного контроля.

Ворота в детский садик были на удивление открыты, что немного насторожило девчонку. Она углубившись на мгновенье, рассмотрела шесть аур, где четыре были на втором этаже и две на первом. Марина подумала, что скорее всего это воспитатели и другой персонал собрались чтобы подготовиться к завтрашнему открытию, потому решила не останавливаться. Так Марина, постепенно начинала понимать правила своей же игры, и с каждым новым успехом интерес лишь рос, и возможность поиграть с воспитателями, или с кем-нибудь еще, лишь добавляло остроты ощущений. А вредить людям без причины, или даже просто пугать их, она не собиралась, поэтому совесть и молчала.

Так пройдя короткую дорожку, ведущую от ворот к центральному входу, Марина как можно тише подкралась к окнам и, пригнувшись, стала высматривать тех двух людей внутри. Но на свое разочарование, она слышала только голоса, но никого не видела. Дверь была закрыта изнутри, потому пришлось искать иное решение.

– Машенька?! – раздался громкий, но ласковый голос, где-то рядом, возможно сразу за стеной, что заставило Марину замереть на месте.

– Ну что? – последовал возмущенный ответ, тонкого явно подросткового голоска.

Марина тут же узнала в нем, свою одноклассницу, и замерла еще сильнее, но теперь с заметно ожившим интересом.

– Ты знаешь что, третий раз просить не буду! Вынеси мусор.

– Аххх, мама! Ладно!

И следующее событие развернулось в мгновение ока. Явно под давление своих задетых эмоций, Маша резко открыла дверь, и тут же уперлась взглядом в перепуганную Марину, в то время практически на корточках подглядывающую в окно. И едва ли Маша успела сообразить, что происходит, ведь с Мариной она была знакома, но совершено не ожидала ее здесь увидеть, как та бегло выкрикнула.

– Замри!

А когда кровь отхлынула от головы, и сердце немного успокоилось, то Марина опомнилась в состоянии глубокого, но на удивление подконтрольного транса, а перед ней стояла застывшая Маша, молча и вопросительно смотрящая ей в глаза. Девчонка приподнялась, но Маша по-прежнему не шевелилась, лишь просто подняла за ней взгляд.

– Привет Маша, – ради пробы, уже гораздо тише, поздоровалась Марина, но в ответ была все та же тишина.

– Машенька? – протянуто, имитируя усталость, донеслось изнутри.

Сначала Марина очень испугалась, задаваясь вопросом, не повредила ли она сознание внезапно возникшей девчонки. Присмотревшись в ее глаза, то увидела в них живой блеск, и заметно успокоилась. Что правда не надолго. Марина по-прежнему не знала, что происходит с Машей, и как это исправить. Она внимательно вслушивалась в звон в поисках подсказки, одновременно наблюдая за его реакцией, при каждой попытке касания разума Маши. Странным было и то, что Марина не получая при этом касании уже привычного сопротивления, и ее одноклассница будто осознано хотела повиноваться, и ждала указаний. Девчонка быстро сообразила что ей нужно сделать.

– Я сейчас, – ответила Маша, под командой извне. Но на этот раз Марина не говорила через нее, а как бы подсказывала, что нужно сказать.

– А кто это с тобой? – не переставая лить вопросы, вышла к ним полная женщина, с веселым, радужным лицом, и при этом, с хитрыми маленькими глазками.

Едва она переступила порог, как Марина, испугавшись выдать состояние загипнотизированной девчонки, быстро переключила внимание на себя, и по-ребячески активно выступила навстречу. А Маша, тем временем, стояла спокойно, будто в глубоких раздумьях и лишь поворачивала голову. Марина слегка засмеялась, удивившись ошеломляющему успеху, который до конца еще так и не поняла, а потом наигранно вежливо поздоровалась.

– Здравствуйте, Вы Жанна Дмитриевна?

– Да, – растянуто и заинтересованно, ответила женщина, рассматривая гостью, и при этом игнорируя полностью потерянную дочь. – А я тебя узнала, ты с моей принцессой в одном классе учишься.

– Да, Жанна Дмитриевна, я Марина Посийко. Я шла мимо и увидела Машу.

– Ах ну да, Мариночка, эээ…, – вытянула женщина, безуспешно пытаясь вспомнить Марину среди подруг своей дочери, и развернулась обратно в здание. – Вы недолго тут, у нас полно работы.

Не дожидаясь ответа, Жанна Дмитриевна вернулась назад к работе, и взяв пластиковое ведро, молча ушла вглубь коридора. А Марина посмотрела на по-прежнему замершую Машу, и осторожно проследовала за Жанной, с любопытством осматривая обстановку внутри, где не была уже много лет.

Экскурсия выдалась короткой, потому что Марине, быстро надоели голые стены, покрытые все той же, синей плиткой, с редко встречающимися рисунками героев мультфильмов, еще советских времен, и пионерами, с серьезными, патриотическими лицами. Она совершила беглый круг, и аккуратно избежав новых встреч, вышла обратно на крыльцо, к послушно ожидающей однокласснице.

Марина остановилась напротив нее и коварно улыбалась.

– А в школе ты меня за ноль считаешь, но почему? – тихо спросила она Машу.

– Я завидую тебе, – моментально ответила та, тем самым просто выбив Марину из равновесия, и послушанием и самим ответом.

– Завидуешь? Но чему? У меня кроме бабушки, никого нет, ни родителей, ни богатства. У меня даже телефона нет. А у тебя есть все. Ты популярная, у тебя всегда с собой деньги, за тобой старшеклассники бегают. У тебя, пушистый, красивый, породистый кот. А у меня грязный пес, и все. Ну и Фроська.

Казалась что Маша смотрела сквозь Марину, но при этом, все равно ее слушала очень внимательно.

– Ты красивая. Намного красивее меня. Если бы я была такая красивая как ты, то была бы моделью. Я даже знаю как. Но меня не выбрали. Я плакала две ночи. И теперь я застряла тут на вечность. Я всегда тебе завидовала. Твоей красоте. Я прямо хочу ее с тебя снять и надеть на себя.

Сонно, обрывками, высказалась Маша, проигнорировав слова Марины, и глаза их обеих покраснели от слез, но у каждого было свое горе.

– Я бы тебе всю эту красоту отдала бы, за нормальных родителей. Не нужна она мне. Только больно с ней.

Но Маша молчала и просто смотрела в глаза, практически не мигая. А Марина под сильнейшим впечатлением, направилась в сторону ворот.

– Иди, помогай маме, принцесса. Пока, Маша.

– Пока, – тихо ответила та, и послушно ушла выполнять задание.

Настроение немного упало, и Марина даже стала подумывать о возвращении домой, но потом вспомнила, зачем вообще выходила и приободрилась. Да и настало время сюрприза для Зои Михайловны. Насчет Маши, она почему-то даже не переживала. У нее была полная уверенность, что та не осмелиться поднимать панику в связи со своими провалами в памяти, и сама замнет эту тему, дабы не выглядеть ненормальной, чего так сильно боится.

Обратная дорога пролегала через бар. В его Марина и загляну, сразу окунувшись в застоявшуюся и не менее задымленную атмосферу изнанки здешнего мира. Внутри было темно, и не очень чисто. Хотя вполне возможно, первое причина второго. Несколько деревянных высоких столиков, пока были пустыми, а у барной стойки сидела два помятых жизнью старика и как-то чересчур тихо о чем-то беседовали, словно секретничали. Бармен же, был немолодой мужчина, крепкого телосложения с чем-то восточным в лице. Подтянутый, серьезный, растрепанный. Он стоял обособленно, перебирая пустые пивные бокалы, с одного подноса на другой, поочередно рассматривая их состояние. Девчонка подошла к нему и смело присела на высокий стул, поймав негодующие взгляды, как стариков, так и самого бармена, который ее хоть и немного, но все же знал.

– Здравствуй, большеглазая Марина. Почти дочь капитана, – начал он своим басом, показывая неодобрение со своей стороны, ее присутствия здесь, и поглядывая на дверь в ожидании Прохора. Но спустя минуту неловкого молчания и напряженного переглядывания, переспросил. – С чем пожаловала?

Но Марина молчала, и в это время медленно, но неуклонно, подбиралась к сознанию бармена.

– У Вас для меня что-то есть? – загадочно, словно закадровым голосом из сказки, спросила девчонка, и облизнувшись, широко улыбнулась.

– Наверное, – изменившись в лице, и растеряв часть эмоций, тихо ответил тот, а потом, обернувшись, снял с полки запечатанную бутылку коньяка, и передав ее Марине, куда более радушней добавил. – С наилучшими пожеланиями.

Та ее взяла и, не снимая сияющей улыбки, выскользнула на улицу. А там, нетерпеливо ускорила шаг, предвкушая свою полудетскую месть, Зое.

Войдя в магазин, Марина очутилась уже в знакомой картине, с Зоей Михайловной смотрящей свой маленький телевизор. Она, увидев Марину, подняла бровь, и конечно же, вопросительно посмотрела на бутылку.

– Откуда стырила?

– Как стырила? Это Ваша, – ответила та, и протянула коньяк Зое.

Та привстала в полном недоумении, но бутылку все-таки взяла. И пока она ее пыталась рассмотреть, Марина уже обволакивала ее разум, своими уникальными возможностями.

Так, спустя, несколько коротких мгновений, Зоя Михайловна, со слегка отрешенным лицом, открыла коньяк, и налила себе рюмку, ловко спрятанную под прилавком. Затем она взяла с полки лимон, и аккуратно порезав на дольки, разложила их по пластиковой тарелке и поставила около бутылки. Марина же, не теряя времени, выбирала себе хлеб и пачку муки.

– Вы отдыхайте, Зоя Михайловна, – иронично улыбнулась девчонка. – А я пойду, на своей красоте выезжать.

Но буквально у самой двери, остановилась, и более серьезно добавила.

– Пейте-пейте. Может наконец напьетесь, и тогда перестанете бабушку спаивать.

Марина ушла. А Зоя, очнувшись, и в глубоком шоке, смотрела на заготовленный банкет. Который для ее возник, чуть ли не из воздуха, а как именно, она, естественно, не помнила, что в прочем ее не остановило.

Марина стояла на своем любимом пляже лимана, и смотрела на противоположное село. Мысли, о той загадочной девчонки с другого берега, ее расстроили. Теперь она понимала, что одна, и что нет никого ей подобного, а значит, и выдуманной девчонки тоже нет. Все эти годы фантазий, слились теперь в одно размытое пятно, и потеряли весь свой былой смысл.

Не так она представляла себе, свое будущее. Не так хотела стать взрослой. Девчонка вообще не планировала выделяться, и где-то глубоко в своей душе, жалела о таком опасном даре. Марина уже не понимала, что ее может ждать впереди, и что она оставит после себя позади, но твердо знала, что прежней уже не будет. Разнообразные мысли, как хорошие, так и плохие, наполняли и без того напряженную голову. И девчонка смотрела на себя то как на монстра, о которых ей часто рассказывает Вера, то как на жертву мистических обстоятельств.

Она подняла взгляд к небу и даже слегка улыбнулась.

– Если бабушка права, и ты такой всемогущий. Ответь. Кто я такая? Ты меня создал?

Затем даже засмеялась.

– Но тебя ведь нет? Или тебе плевать, как и всем вокруг?

Привычно-сонное небо, пуховым одеялом мягких туч, висело над Мариной, и помогало расслабиться. Легкий туман, нежно касался ее лица, будто успокаивал и всячески пытался подбодрить. А не менее легкая морось, невидимым облаком растворенная в тумане, садилась ей на щеки, и плакала вместо нее. Вся природа этой мрачной осени, отражала душу запутавшегося ребенка. То был туман, то шла гроза, то даже выходило солнце, но и оно, все равно, было холодным, хоть и ярким.

Марина специально ушла сюда, с надеждой побыть в одиночестве. Все ее сегодняшние эксперименты и столь усердная практика, напрочь выбили все силы, и опустошили рассудок. Но слабости не было, а было лишь состояние полной неопределенности и глубокий, подсознательный страх, перед собой же. Но подросток был горд всеми этими достижениями, она очень много освоила, возможно больше чем надеялась, и уж точно больше, чем рассчитывала. Но следом за гордостью шел другой вопрос, не меньшей важности. Где предел ее возможностям? Он то и пугал своими неизвестными, выставляя перед глазами ту подсознательную, неконтролируемую жестокость.

Неожиданно Марина услышала вдалеке веселый звонкий женский смех, а за ним мужской. Она тут же ими заинтересовалась и стала высматривать их источники. Но из-за густого, хоть и сухого камыша, никого не увидела. Тогда на помощь пришло состояние углубления, где по белым облакам-аурам, девчонка заметила на соседнем пляже, бегающую друг за другом парочку, и решила подойти поближе. Само их присутствие, на этом полумертвом побережье, уже было необычным и странным. Но с другой стороны, они, наверное, сами искали уединения, потому и пришли сюда, как в идеальнейшее место.

Марина шла медленно, словно крадущаяся кошка, издалека вслушиваясь в их разговор. А они весело бегали вокруг бревна, гоняясь один за другим, и кидали шарф, словно шерстяной мячик. И вот когда она была совсем рядом, то ее первым заметил парень, и серьезно взглянув, спросил.

– Привет. Ты что-то хотела? – он не испугался, а скорее удивился, и внимательно смотрел своими карими, почти черными глазами, через узкую оправу дорогих очков. Обернулась и девушка.

Марина молчала и думала, как ей быть. С одной стороны, сегодня она более чем хорошо попрактиковалась, и вполне заслужила отдых, но с другой, все ее действия, были как бы вполсилы, неполноценными. Боясь привлечь чрезмерное внимание окружающих, и соблюдая осторожность на знакомых, Марина не смогла себя раскрыть, как в смысле обнаружиться, так и в смысле выложиться. А тут шанс сам плывет в руки. Люди приезжие, незнакомые, и по припаркованной недалеко машине, становилось ясно, что скоро они уедут, и здесь больше вряд ли появятся. Конечно ничего плохого, она им делать не собиралась, но вот идея слегка поозорничать, начинала становиться все более и более заманчивой.

Озадаченная пара, красивых, молодых людей, смотрела на задумавшуюся Марину с нарастающим беспокойством. Светловолосая, худая и высокая девушка, и под стать ей парень. Девушка не выдержала первой и спросила, ожидаемо звонким голосом.

– Зайчонок, с тобой все хорошо?

Марина обратила на нее взгляд и задумчиво ответила, а точнее переспросила. Сама не осознавая, что ведет себя как персонаж из фильма ужасов.

– А как вас зовут?

– Я Марина, а это Саша.

– И я Марина, – улыбнувшись, подхватила та.

– Как славно. А ты тут живешь?

– Да, совсем рядом, – потом она вернула себе загадочный вид, и добавила намного глубже, но с детской игривостью. – А вы умеете танцевать?

– Что?

Растерянно переспросила взрослая Марина, но сразу же, и замерла, со знакомым уже вопросительным взглядом на потухшем лице. Саша это заметил, и было собирался ее окликнуть, как сам принял подобную позу.

– Сейчас и посмотрим, – подойдя к ним совсем близко, бойко сказала девчонка.

Выскочив к ровному пляжу, Марина позвала и парочку, которые стали по обеим ее сторонам, в ожидании команды. Девчонка весело рассмеялась и сквозь смех вскрикнула.

– Танцуйте.

И естественно, молода пара пустилась в пляс. Кто как умел. Девушка изгибалась и извивалась, словно состоит из мягкой глины, все еще вращающейся на гончарном круге, сопровождая свои движения легко эротическим стоном, и помогая руками своему телу эластичней завиваться. Парень, наоборот, подпрыгивал и вертелся, словно первобытный воин во время ритуал перед охотой. Грубо топча ногами и махая руками, он вскрикивал и рычал. Со стороны, да еще и без музыки, это зрелище, казалось, мягко говоря, странным. Но и сама Марина, вошла в кураж, и просто прыгал на месте по кругу, махая руками над головой, и радостно попискивала.

Так повеселившись минут с десять, Марина, наконец, устала и села прямо на песок.

– Фух, – громко смеясь, выдохнула она, – хватит. Хватит, а то попадаете.

Парочка послушно остановилась, пытаясь активно отдышаться.

– Умеете! – радостно выдала девчонка, играясь с ними словно со своими куклами. Но затем, сменив выражение лица на более заинтересованное, она, пристально посмотрев на них, добавила. – А вы же влюбленные?

– Да, – твердо ответил парень.

– Нет, – тихо ответила теска.

– Оу, – уже намного вялей, и скорее рефлекторно, засмеялась Марина, главным образом из-за глаз парня, в этот момент. – А чего так? Вы же вместе.

– Он богатый, а я не хочу работать.

Улыбка моментально исчезла. Марина была очень слаба в подобных вопросах, она даже своей Ане верила, когда та хвастливо перед ней выступала, а тут так в лоб, вся правда жизни. Девчонка, несмотря на то, что категорически это отрицает, все же в последнее время часто мечтала о загадочном мальчике, который появится, чуть ли, не из тумана, и будет той самой чистой любовью всей ее жизни. Все эти мечты, не несли в себе ничего материального, лишь любовь, лишь чувства, лишь прекрасное. Потому такое откровение, вызвала чувство отвращения к девушке, и чувство жалости к парню. Но при всем при этом, даже Марина понимала, что это отнюдь не исключение, и совершенно не редкость.

Она тяжело вздохнула, и пристально посмотрела на теску.

– И ты сможешь так жить? С нелюбимым?

– А что мне делать? Идти менеджером вкалывать? Да почти все мои подруги, давно замужем. Коляски возят. Спрашивают, как издеваются. Ну что там? Ну когда уже? А я знаю?! Этот баран не решается никак. Столько времени убахала. Тупо жалко его. Время.

– Ты ему изменяла?

– Да. Но не специально.

– Не специально? – голос Марины задрожал.

– Да. Так получилось, – все так же холодно ответил девушка, смотря перед собой.

Марина мигом остолбенела. Вместо слов, она обернулась к Саше и увидела, как тот со своим каменным лицом, плачет. Все настроение пропало, и девчонка не на шутку разозлилась. Так она слегка отпустила контроль над парнем, и тот моментально ударил увесистой пощечиной свою подругу, причем это было сугубо его решением. Та громко вскрикнула и упала на песок прямо у ног тески, а парень, подойдя к ней, нагнулся и ударил еще. Марина испугавшись, что ситуация выходит из под контроля, резко вскочила на ноги и громко вскрикнула, будто была какая-то разница.

– Хватит! – сама едва сдерживая слезы, выдала она. – Проваливайте отсюда! Видеть вас больше не хочу! Ты жадная свинья, а ты жестокий!

Потекли слезы.

– Нельзя быть такими….

Парочка, молча, ушла в сторону своей машины, а Марина продолжала стоять и смотреть им вслед, вплоть до тех пор, пока они не ухали. Девчонка понимала, что когда они опомнятся, то вряд ли вспомнят последние события, а соответственно и слова. Сами придумают следам и последствиям, какие-то свои оправдания и будут дальше жить. А Марина с тяжелым сердцем, поволочила ноги домой. Силы иссякли, глаза слипались, а впереди было еще так много хозяйский дел, плюс подготовка к школе. Ее голова распухала, как и от мыслей, так и от событий, и все чего хотела уставшая Марина, это просто лечь спать.

Глава 5.

Что такое дождь? Самый обычный, небольшой, и даже слабо ветреный дождь, на самом деле нечто большее, чем поток капель воды с неба. Это мысли, это настроение, это целый характер. Кто бы не смотрел на дождь, равнодушным он не останется. Хоть самые маленькие, но все же свои эмоции, тот вызовет. А когда же, дождь приедается, начинает раздражать, тогда начинает меняться и сознание. Временно, медленно, неглубоко. Меняется и природа, меняется и отношение к ней. Небо сливается с землей, через туманы и сырость, а симфония ветра и падающих капель, заставляет все вокруг замирать в ожидании ее конца. Человек выходя на улицу словно попадает в иное измерение, и воспринимает окружающую обстановку совершенно иначе, чем в обычный день. Он чувствую необоснованную гордость за свой вызов силам природы, даже не задумываясь над тем, что это всего лишь ее каприз.

Громыхая по размокшей дороге, медленно ехала серебристая, грязная и неухоженная машина. Она храбро боролась со стекающей по дороге водой и галькой, поднимаясь рывками вверх. Ее колеса, жалобно подвизгивали, а двигатель напряженно рычал, каждый раз, когда она умудрялась въехать в очередную канаву. Внутри находилось трое мужчин. Двое молодых и один намного старше. За рулем сидел тот самый низкорослый брюнет с узкими, почти черными глазами и синеватой щетиной. Он оживленно смотрел на дорогу, и негромко ругал погоду, при этом сам себе указывая путь. Второй молодой был заметно выше и крепче, с почти круглой головой и словно надутыми щеками. Он был лысый, одет в кожаную длинную куртку, и держал в зубах не подожженную сигарету. В общем, его образ был словно визитером из начала девяностых годов. По его слабо интеллектуальному лицу, и брезгливо отрешенному выражению, становилось понятно, что он тут против своей воли. Что всячески и демонстрировалось вздохами и ерзанием на заднем сидении. Хотя, естественно, все его попытки привлечь внимание, оставались проигнорированными остальными. Последним был угрюмый, дорого одетый старик, с худым лицом и впавшими щеками, негусто покрытыми твердой щетиной. Он был тоже невысок, с завидно здоровыми для такого возраста волосами, блестящими от лаков и гелей, что правда, в короткой стрижке. Бросались в глаза, как и старые шрамы по всему лицу, так и полный рот золотых зубов. Его хищные глаза с пронзительным взглядом, переполненным глубокой мудростью и опытом, но при этом излучающие только холод, тяжело смотрели из под черных, элегантных очков, которые сейчас больше выступали в роли прикрытия, чем защиты от солнца.