Текст книги "Пелена (СИ)"

Автор книги: Валентин Гольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава 2. Пятница. Вечер

Дозвониться до Кости так и не удалось. За этот день Максим набирал его добрый десяток раз, и если первые два раза гудок вызова звучал исправно, то затем телефон просто выключили или он ушёл из зоны действия сети и больше не включился. Беспокоиться было не о чем, у Кости на работе имелись подземные уровни, о чём он как-то по секрету признался брату, и там мобильная связь не работала. Да и бывали уже случаи, когда старший брат пропадал на день-два, а затем появлялся вновь, и всё же Максим чувствовал некое необъяснимое беспокойство, оттого и нажимал клавишу дозвона время от времени.

В обед зашёл в бухгалтерию и подписал приказ о лишении десяти процентов премии, что опустило плохое с самого утра нестроение и вовсе ниже уровня плинтуса. Галя охала и вздыхала, а сама сразу после обеденного перерыва отпросилась по каким-то делам домой, и никаких долгих разговоров в кабинете руководства не было. Зашла, спросила можно ли уйти, ушла. Давно было замечено, что их предпенсионного возраста директор питает слабость к красивым стройным девушкам. Конечно, он директор и вообще, владелец фирмы, но обидно блин…

С трудом дождавшись окончания показавшегося бесконечным дня, Максим наконец вышел из кабинета и заперев дверь, направился к выходу. Сухо кивнул на прощание сонно моргающему вахтёру, и лишь оказавшись на улице, почувствовал, что свободен. Невольно улыбнулся, даже на душе стало легче.

Сегодня не просто день. Сегодня пятница! А ещё точнее, вечер пятницы, и впереди целых два выходных дня! Сбежав по ступенькам, он пошёл по неширокой аллее, прячась от палящего солнца в тени деревьев. Кустарник слева и справа, невысокий, декоративный, выглядел свежим и ухоженным, и он впервые задумался: поливают ли эти зелёные насаждения, или же им хватает той влаги, что черпается из почвы? По крайней мере за всё время работы здесь, он ни разу не наблюдал процесса полива. Не ночью же это делают, в самом деле?

– Кирюш, сначала подбросишь до музея? А потом за Оленькой… – послышался сзади женский голос, и Максим подвинулся в сторону, чтобы пропустить парочку.

Вместо этого, его подхватили под руку, весело поинтересовались:

– Куда ты так… Ой!

Девушка, к которой обернулся Максим, вдруг обнаружила, что идёт под ручку с совершенно незнакомым парнем и ойкнув от неожиданности, оттолкнула его, сама отшатнулась в сторону. Она лишь немного отступила вправо, выйдя на центр тротуара, а вот не ожидавший толчка Максим, который к тому же и так придерживался левого края, шагнув ещё левее, зацепился ногой за кусты и самым позорным образом перевалился через них, упав за невысоким ровным рядом декоративных зарослей.

Сзади послышался взрыв хохота.

– Красава, просто красава!

– Девушка, вы наверно чемпион по игре в «Царь-гору»?

Пока Максим пытался встать, одновременно выпутывая правую штанину брюк из цепких веток кустарника, мимо сгибаясь от смеха, прошла компания молодых людей, и самое ужасное, что все они работали в том же офисном здании. Пусть не в их фирме, пусть не на другом этаже, но всё же… Проклятые брюки никак не желали отцепляться от кустов, поднявшись, Максим встал на одной ноге, точно аист, красный от стыда и от злости. Посмотрел на виновницу его позора – она стояла, спрятав лицо в ладонях и кажется даже закрыв глаза.

– А прикинь, с такой спать ляжешь ночью! Лежишь себе, сон хороший видишь, и тут с одного мощного удара улетаешь на кухню… – поделился один из всё тех же парней новой пришедшей в его голову шуткой, и компания, взвыв, едва не попадала от смеха.

Дёрнув со злости злосчастные брюки и едва не упав, Максим вдруг услышал тихий голос:

– Простите пожалуйста, я нечаянно…

Она что, плачет?!

Он посмотрел на обидчицу и едва удержал рвущиеся нецензурные выражения. Плачет, как же! Её лицо было красным, но кажется лишь от едва сдерживаемого, рвущегося наружу смеха.

– Вы не сердитесь, пожалуйста, я не хочу вас обидеть, я приняла вас за Кирилла, моего друга, одежда одинаковая… – девушка опять спрятался лицо в ладонях. – Я сейчас помогу выпутаться, только… и за это тоже простите…

– Ещё?! За что теперь?! – невольно выдал Максим, и девушка наконец сдалась. По-прежнему пряча лицо, она засмеялась вслух, сдерживая всхлипы и трясясь всем телом. – Очумели совсем, – констатировал он, и сев прямо на траву, прикрыл глаза.

Оказалось, что выпутаться из цепких зарослей он вполне мог и сам. Да и держали они так крепко, скорее всего лишь потому что Максим тянул на себя брюки. Стоило девушке наконец прийти на помощь и спустя несколько мгновений он уже стоял на тротуаре, разглядывая её.

Темноволосая, но с несколькими светлыми прядями, в ушах красивые серьги с фиолетовым камнем. Точно такой же камень, вставленный в кулон, висит на шее, и ещё россыпь меньшего размера на браслетике на запястье – кажется некий набор или комплект. Сама девушка весьма даже миленькая, может не из разряда королев красоты, но в королевы школьного бала её бы точно взяли. Она не была пышечкой и уж тем более полненькой, но всё же худенькой Максим её бы тоже не назвал. Нос может быть чуть более крупный, чем имеют вечно голодающие модели. Скулы шире привычных ему, губы полнее, впрочем, поправил себя Максим, губы как раз-таки потрясающие, полные и чувственные. Большие глаза смотрят внимательно, с деланной настороженностью. А ещё, ему показалось, что в её глазах до сих пор мелькает смущение, кажется она раздумывала как загладить вину и никак не могла придумать. Впрочем, возможно последней мыслью Максим лишь выдал желаемое за действительное.

– Бить будете? – спросила девушка задорно, явно кого-то изображая. Дунула, прогоняя упавшую на левый глаз чёлку.

– Нет, – машинально отмёл нелепое предположение Максим.

– А что? – Со всё теми же смутно знакомыми интонациями вопросила незнакомка, опять дунула на непослушную чёлку и этот жест точно перелистнул память на нужную страницу. Почти не колеблясь, Максим ответил:

– Вести разъяснительную работу, – и кажется по-настоящему удивил незнакомку, она даже ротик приоткрыла, а затем рассмеялась. Отряхивая брюки, Максим добавил: – Учтите, я вспомнил что за фильм вы мне тут процитировали, и с удовольствием приступлю к этой самой работе.

– Садист? – сдерживая хихиканье, вопросила она почти серьёзно.

– Скорее радею за справедливость. Между прочим, мне тут ещё работать, в здании, у входа в которое вы меня опозорили.

– Так уж и опозорила, – усомнилась она, и в её глазах плясали смешинки. Впрочем, они тут же исчезли. – Ой, да вы брюки порвали!

Она присела на корточки, тронула небольшой лоскут ткани, почти вырванный из штанины.

– Теперь вы должны предложить зашить это повреждение, а для этого пригласить к себе, – предположил Максим печально. Брюки было жалко – совсем новые. Девушка подняла удивлённо голову, и он добавил: – Раз уж мы решили вспомнить старые фильмы.

– Ой, – она поднялась на ноги, смущённо развела руками и потупила взгляд. – Я живу не очень близко, и шить… Ну могу попробовать, только видно будет всё равно. Могу вам купить новые брюки, они очень дорого стоят?

– Дорого, – согласился Максим, и неожиданно даже для себя сказал: – прогулку в кино сегодня вечером, никак не меньше. – Подумав, добавил: – Или вы предпочитаете парк? Меня Максим зовут.

– Катя, – представилась и тут же смущённо отвела она взгляд. – Вы что, на свидание меня приглашаете?

– Только сегодня супер акция! Одно свидание по цене одних брюк! Спешите воспользоваться предложением! – продекламировал парень торжественно, и уточнил: – Но лишь при условии, что вы свободны, конечно. Водить по кинотеатрам девушек в компании их мужей и бойфрендов не в моих правилах.

– Только в компании своих мужей и бойфрендов водите?

– Я не об этом, – рассмеялся Максим. – Ну так как?

– Можем вечером в парк сходить…

– Отлично!

– Если вас не смутит то, что я буду с ребёнком.

– Эм… кхм… – сбился Максим с мысли от неожиданности.

– Оленьку сегодня не с кем оставить, а в парке можно погулять и втроём, – лукаво уточнила Катя. – Мне ещё нужно по делам съездить, потом домой… Ну в общем, примерно к семи буду готова. Если у вас что-то не получится, может окажетесь заняты другими, неожиданными делами, то вы позвоните пожалуйста заранее, ладно?

Записав продиктованный номер, Максим по привычке сделал дозвон, проверяя нет ли ошибок, и едва заслышав донёсшуюся из её сумочки мелодию, сбросил вызов.

– Ну что, до вечера? Мне Кирюшка уже устал махать руками, – она ткнула пальцем в сторону стоянки, где долговязый парень, действительно одетый точно в такие же брюки и рубашку, что и у Максима, махал рукой.

– Ах, да, Кирюшка… – Максим лишь сейчас вспомнил обстоятельства начала их знакомства и пошёл вслед за Катей к стоянке. – А он кто?

– Мой друг, – беззаботно махнула девушка. – Старый-старый-самый лучший друг.

Вообще то, Максим не имел привычки знакомиться с девушками, да и вообще, если честно, чаще всего испытывал робость в разговоре с незнакомками. Сегодняшнюю смелость, можно было объяснить лишь нетипичностью ситуации, его смущением, гневом и стыдом.

«И спасибо им за это», – подумал Максим, провожая взглядом Катю, садящуюся в машину друга. Фигурку девушки нельзя было назвать тонкой, или осиной, но стройной и притягивающей к себе взгляд он бы назвал безоговорочно.

Однако, что же делать? Пригласить красивую девушку на прогулку – это одно, но пригласить молодую маму с дочерью, – как говаривал брат Костя, – совсем другие ощущения. Может отказаться? Тем более, что девушка сама дала на это намёк.

«Если вы будете заняты другими делами», – так она кажется сказала. Я же занят другими делами, правильно?

Проезжая мимо, Катя бросила взгляд на Максима, и ему почудилась в нём слабая насмешка. Точно она знала о чём он думает, точно чувствовала его сомнения, и Максим достал телефон.

– Думала напугать прогулкой втроём? – пробормотал себе под нос, набирая сообщение.

«Планы подвинем, дела отменим. Жду вас у входа в парк в семь вечера!»

Ответ прилетел почти сразу и содержал лишь короткое слово «ок» и несколько смайликов.

Махнув на прощание рукой, Катя ещё некоторое время следила за своим новым знакомым в боковое зеркало, пересказывая Кириллу обстоятельства неожиданного знакомства. Кирилл смеялся, и жалел лишь о том, что сам не присутствовал при эпическом полёте через кусты вверх тормашками.

– Теперь мы идём в парк, – вздохнула девушка. – Прогуляемся, угощу его мороженым.

– А не он тебя? Ты кажется роли перепутала, – хмыкнул Кирилл.

– Ну надо же как-то за порванные брюки извиниться… Так неудобно получилось, со мной никогда такого не было.

– Ну если вы идёте на свидание, думаю у него есть идеи, какую компенсацию за брюки ты можешь дать.

– Ты за кого меня держишь?! – с деланным возмущением фыркнула девушка.

– Вместо формального поцелуя в щёчку на прощание, подари нормальный поцелуй – и он будет счастлив, – предложил Кирилл. – Офисный работник, молодой парень, стеснительный с виду – много ли ему надо?

– Ну не знаю, – продемонстрировала девушка телефон с пришедшим сообщением. – Я думала он испугается и передумает, а он вот, подтвердил прогулку, несмотря даже на то, что пойдём втроём.

– А ты ему сказала, что Оля – твоя племяшка? Или как обычно, запугиваешь встреченных парней?

– Как обычно!

Они рассмеялись, машина вырулила на проспект, и пошла со всё возрастающей скоростью.

– Весёлый будет вечер, – констатировал Кирилл.

Черноволосый проводил взглядом отъезжающую тёмно-синюю Гранту.

«Брат Максимка» был найден, опознан, и осталось решить лишь где и как выполнить работу. Черноволосый стал свидетелем падения объекта и в другое время вволю посмеялся бы над этим случаем, но сейчас было не до веселья. Телефон точно сошёл с ума, выдав за этот день не меньше десятка звонков, и каждый раз бесстрастный голос в трубке говорил черноволосому неприятные вещи.

Давал новую срочную работу. Выговаривал за мелкие, всплывшие недочёты, – во время таких разговоров, лицо черноволосого застывало, а сам он ёжился и внутренне содрогался. Страх, настоящий страх пробирал его в такие моменты. Черноволосый знал, что может произойти с неугодным сотрудником его профиля работы. Костя, с которым он встречался сегодня утром, мог считать себя настоящим счастливчиком, от того, что ушёл так быстро, даже не осознав своего ухода.

Происходило что-то неладное, черноволосый чувствовал. Профессиональный нюх убийцы улавливал малейшие признаки беспокойства в голосе начальства, и сейчас привычно бесстрастный голос в телефоне скрывал в себе нестоящую тревогу. Эти нотки в нём черноволосый слышал впервые. Что творится?

Одно ясно: затягивать с нынешним заданием нельзя, требуется выполнить его максимально скоро. Лучше всего сегодня же, вечером, в парке. Черноволосый слышал, что его цель планирует отправиться на прогулку, знал время и место, оставалось лишь подгадать момент, когда «Брат Максимка» окажется на одной из боковых аллей, которых в парке так много, и на которые так любят заворачивать прогуливающиеся парочки.

Наличие рядом девушки и ребёнка каких-либо сложностей тоже не обещало.

Гитара бренчала и кажется была немного расстроенной. Обычная уличная шестиструнка, всего лет десять-двадцать назад пользующаяся бешенной популярностью, с ней сидели перед подъездами и в парках, гуляли по улицам. Сейчас гитара в городке встречалась редко, но в парке порой ещё звучала, и сотрудники полиции эту молодёжь не трогали. С виду трезвые, или почти трезвые, шумные, но в меру, к прохожим не пристают – так кому они мешают? Отдыхают люди по-своему, как умеют. Редко-редко количество выпитого всё же перешагивало негласно разрешённый рубеж, но из тех же летних кафе, посетители порой просто выползали, а конфликты бывали чаще и серьёзнее. Полицейские тоже были молоды, сами ещё помнили времена, когда сидели в этом парке с гитарой, а потому старались относиться с пониманием.

Зачем и кому все песни мои?

Лететь одному, сбивая столбы?!

Такие, как я, живут один час!

Запомни меня таким, как сейчас!

Издав несколько мелодичных прощальных звуков, гитара умолкла, а Ванёк, или как его чаще называли, Гитарист, выдохнул.

Это была его любимая песня, и голос парня отлично подходил под неё, оттого, она пользовалась неизменным успехом. Слева прильнула губастая девчонка, распространяющая запах сладкого ликёра и ещё более сладких духов. Как там её? Ванёк не запомнил имени, запомнил лишь мягкость и влагу её губ, пьяный поцелуй, с которого началось их знакомство. Иногда так бывало – девушки липли к симпатичному гитаристу с красивым и чистым голосом, порой знакомство заходило далеко, но дольше двух-трёх недель не длилось никогда. Ванёк любил свободу, дорожил ею, и каждую новую подружку заранее записывал с список временных. Уйдёт эта – придёт новая, может ещё лучше, девушек гуляет много. За это он любил городской парк, за это он любил вечерние пятничные вечера.

Стоило замолчать гитаре, и с этого уголка парка точно сдёрнули некое невидимое волшебное покрывало. Окружающие задвигались, зашевелились, послышались голоса и смешки, а из-за деревьев зазвучала танцевальная музыка летнего кафе. Вообще то, музыка играла всё время, просто до этого она почему-то не замечалась, словно вовсе не была слышна.

Зашевелился и Максим, лишь сейчас вдруг заметивший, что во время исполнения песни, сжал ладошку сидящей рядом Кати. Девушка поймала его взгляд, мягко выдернула тонкие пальчики из его руки.

– Ой хитрюшка, ой хитрюшка, – усмехнулась она. – Заманил в сиреневую часть парка, отвлёк гитарой, и стоило девушке расслабиться…

– По-моему заглянуть в сиреневую аллею была твоя идея, – отмёл Максим несправедливые обвинения.

В этой части парка, росла сирень. Всего несколько кустов, но аромат они давали такой, что вся аллея приобрела негласное название сиреневой, а по вечерам появилась традиция гулять здесь парочками, почему-то считалось, что прогулки по этой аллее на начальном этапе знакомства – хорошая примета.

– Здесь очень красиво, – подтвердила Катя.

– И посидеть, послушать гитару тоже.

– Но ведь так здорово поёт…

– И тебя очень приятно держать за руку, у тебя тёплая и нежная ладошка.

Короткая пауза и пальчики вернулись в его руку.

Максим вздохнул с тихой радостью. Катя оказалась очень лёгкой в общении, приятной собеседницей и весёлой девчонкой. Не хохотушкой, с которыми ему никогда не удавалось найти общий язык, а умной, порой ироничной, и шутила она так же: умно и непривычно для него. И стеснительность, с которой он каждый раз боролся, во время знакомства с девушками, сама вдруг куда-то исчезла. В том числе благодаря малышке, которая пришла с Катей, и непонятно кто из них кого привёл, потому что ко входу в парк, эта пигалица шла, таща за руку девушку.

Девочка Оленька – милейший ангелочек пяти лет, с которой он поначалу общался осторожно, сама растопила ледок первого знакомства, когда без лишнего стеснения залезла на колени к Максиму и потребовала мороженого. Там же, на его коленях, она его и ела, капая белыми сладкими каплями на брюки и болтая ножками. Максим ничуть не возражал, потому что Оленька выдала главный секрет, назвав Катю не мамой, а тётей, и пока девушка отходила «попудрить носик» (что вообще то прозвучало смешно в парке, где были установлены голубые кабинки биотуалетов), рассказала, что мама и папа уехали отдыхать на море, а она, Оля, заболела и в последний момент осталась дома, с тётей Катей.

Сейчас девочка беззаботно носилась вокруг их лавочки, в белом платьице и белых колготках, с вплетённым в белокурые волосы фиолетовым цветком. Её не смущали опускающиеся на парк сумерки, не интересовали песни под гитару – ведь вокруг имелось просто невероятное количество одуванчиков. Эти жёлтые цветы Оленька знала и любила, а главное, умела плести из них замечательные венки. Один такой уже украшал голову тёти Кати, и сейчас девочка старательно работала над вторым – для себя. Делать ли третий – для гуляющего сегодня с ними дяди, она пока не решила.

Максим сидел, приглядывая одним глазом за девочкой, а другим намертво прикипев к своей спутнице. Одетая в короткий летний сарафан, нежно-голубого цвета с бледно белыми, почти незаметными узорами, девушка выглядела свежей и словно бы воздушной, по крайней мере такое впечатление у него появилось, когда они встретились у входа в парк. На пальцах левой руки тонкое золотое колечко, на шее цепочка. Фиолетовых камней, которые он видел на ней днём, уже нет. Поймав его взгляд, Катя чуть повернула голову, посмотрела искоса.

– И как?

– Что как? – не понял вопроса Максим.

– Как я тебе? Ты весь вечер смотришь на меня, думая, что делаешь это незаметно, – она немного смущённо улыбнулась.

Максим сконфуженно отвернулся, поймал взгляд черноволосого парня, сидящего с банкой лимонада неподалёку. Его лицо показалось знакомым – то ли пересекались на работе, то ли уже встречались сегодня в парке.

– Очень даже ничего.

– Ни-че-го?! – притворно возмутилась Катя.

– Нет-нет, – замахал Максим торопливо. – Очень даже чего, в смысле красивая. Блин, ты что, специально надо мной издеваешься?

– Ага, – призналась она, невольно расплывшись в улыбке. – Ты становишься таким забавным, когда смущаешься.

– Так ты по этой причине меня уронила днём в кусты?

Девушка засмеялась, замахала руками:

– Не напоминай пожалуйста, мне опять неловко будет. – И тут же, крикнула племяннице: – Оля, не отходи далеко, будь рядом с нами!

Ванёк взял первый аккорд новой песни, и Катя с Максимом повернулись в его сторону.

– Может пойдём ещё прогуляемся немного? – предложила девушка. – Можно даже в сторону дома, Оле скоро пора ложиться спать.

– Хорошо, как скажешь, – Максим поднялся, обменявшись с Гитаристом прощальными кивками, двинулся по аллее к выходу.

– Вы что, знакомы? – поинтересовалась Катя.

– Живём в соседних домах, – ответил Максим. – И учились в одной школе, хотя конечно в разных классах – он младше меня на несколько лет.

– А сколько тебе кстати?

– Двадцать семь.

Очень хотелось задать тот же вопрос спутнице, но он сдерживал себя, помня, что этот вопрос девушки считают неприличным.

– Мне двадцать пять, – без лишних сантиментов сообщила Катя, немного удивив его.

– Хорошо.

– Почему хорошо? – полюбопытствовала Катя.

– Ну… если бы тебе оказалось сто лет, или больше, мы бы не смогли встречаться, – предположил Максим. – Мама не любит, когда я привожу в дом подружек старше ста.

– Какая она старомодная, – рассмеялась девушка. – Но, по-моему, ты торопишь события, мы с тобой впервые вышли на прогулку в парке, а ты уже знакомство с родителями планируешь.

– Ой, я не в том смысле… То есть в том, но это просто шутка такая, неудачная.

Стоило немного отдалиться от фонаря, как вокруг сгустилась тьма и Оля придвинулась ближе ко взрослым, протянула руку Максиму:

– В темноте, папа всегда держит меня за руку, можно я пойду с тобой?

– Конечно, – согласился он, осторожно сжимая маленькую прохладную ладошку.

Следующий шар молочно-белого света находился всего в полусотне метров, но Максиму вдруг показалось, что до него невозможно далеко. Он старался приноровиться к скорости Оленьки, шёл медленно, делая маленькие шажочки. Слева его взяла под ручку Катя, и он почувствовал себя этаким папашей на прогулке, – странное и непривычное чувство. Своих племянников и племянниц у Максима не было, единственный старший брат до сих пор не женился, и как грустно говорила мама, уже не женится – слишком привык к холостяцкой жизни.

– Чувствуешь себя семейным человеком? – лукаво предположила Катя.

– Да, – он даже кашлянул от удивления. – Но как ты узнала?!

– У тебя это на лице было написано. Во-о-от такими буквами, – развела девушка руки в стороны, издала смешок. – Неверие в происходящее и радость от нового чувства, я даже описать не смогу.

Где-то позади и справа раздался шелест, точно в кустах кто-то пробежал. Машинально оглянувшись, Максим заметил, как листья и ветки кустарника качнулись. Пошарив левой рукой в кармане, извлёк телефон, включил на нём фонарик, посветил. Кажется, никого…

В прошлом году, в городе развелось невероятное количество бродячих собак. Питаясь и обитая на мусорках и свалках, подкармливаемые добрыми бабушками, они встречались буквально повсюду, сбивались в стаи, а уж в парке чувствовали себя просто как дома. Затем, власти сказали своё веское слово, и бродячие собаки исчезли. Ожидается второй акт прошлогодней драмы?

– А что с кафе? Почему не играет музыка? – вдруг задумалась Катя.

Максим лишь сейчас осознал, что танцевальный марафон, который они слышали весь сегодняшний вечер, действительно затих. Ди-джей не терзал микрофон поздравлениями, а выкрики празднующих и просто отдыхающих больше не доносились из-за деревьев.

– Перерыв? – неуверенно предположил он.

И в этот момент где-то там впереди, в скрытом за деревьями летнем кафе, завизжали женщины. Остановившись, Максим настороженно прислушался.

– Что это? – напряжённо спросила Катя, и в её голосе послышалась тревога.

– Не похоже на крики радости.

Оленька промолчала, но красноречиво прижалась к ноге Максима, и он нагнулся, собираясь поднять её на руки.

Нечто тёмное, неразличимое в ночи, вылетело у него из-за спины, промчалось над головой, взъерошив волосы и самым краем задев кожу на затылке. Ойкнув, Максим присел на корточки, оглянулся. Никого и ничего, лишь несколько кустов, в том числе тот самый, на который он светил недавно фонариком, стоят неподвижно.

– Ты чего? – Катя, которая в этот момент смотрела в другую сторону, с беспокойством оглянулась на присевшего парня.

– Да вот… ночная птица, что ли? – Максим коснулся головы и опять ойкнул, почувствовав боль. Поднёс пальцы к глазам – кажется они были в крови…

– Подожди, сейчас, – Катя достала одноразовый платочек, смочив его из какой-то бутылочки, промокнула рану. Глядя на задёргавшегося от боли парня, озабоченно произнесла: – Видимо у тебя глубокий порез, может стоит съездить в больницу, швы наложить?

– Пройдёт… – выдохнул Максим. – Чем ты смазала? Щиплет – жуть!

– Перекисью… Когда гуляешь с маленьким ребёнком – приходится держать в сумочке кучу разных вещей. Ой, слушай, там теперь шрам может остаться, я совсем забыла!

– Не понял…

– Говорят если перекисью сильную ранку полить, то шрам может остаться…

– Ты имеешь в виду на голове, в волосах? – усмехнулся Максим. – Пусть остаётся, постараюсь пережить.

– Ну да, тоже верно. Хотя, если к старости облысеешь, то станет видно. И сразу обо мне вспомнишь…

Хмыкнув, Максим подхватил Олю на руки и поднялся.

По аллее, с той стороны откуда они пришли, в сторону кафе пробежали два сотрудника полиции, а за ними следом потянулась компания, сидевшая с гитаристом.

– Что случилось? – Максим обратился к смутно знакомому парню, поймав его за рукав.

– Говорят, Колобка убили, – тот махнул рукой куда-то в сторону и ушагал дальше, торопясь к месту событий.

– Это ди-джей в кафе, – пояснил Максим для Кати, но та кивнула, явно знающая как зовут ди-джея самого популярного летнего кафе в парке.

– Пойдёмте домой, – девушка зябко передёрнула плечами. – Хороший был вечер, но кажется нам пора…

Они ускорили шаг, направляясь к выходу.

Людей вокруг прибавилось. Новость мгновенно облетела парк, и отдыхающие оживились, поодиночке и компаниями выбирались из многочисленных тропинок и аллей, которыми парк был пронизан. Большинство потянулось к выходу, именно к такой компании и прибились Максим с Катей и Олей, направляясь к оставленной на стоянке машине.

«И на старуху бывает проруха» – пробормотал черноволосый, с досадой глядя на уходящую цель. Подумав, добавил аналогичное по смыслу матное выражение.

Он заслуженно гордился своим умением метать ножи. Разумеется, не абы какие, а специальные, боевые, два таких непременно имелись у него с собой в любое время, как и удостоверение, разрешающее их ношение. Вообще-то, их применение не приветствовалось – слишком характерное и необычное оружие, но это был самый тихий способ сделать свою работу. Вот и сегодня, цель была как на ладони, наступившие сумерки не мешали ему видеть прогуливающуюся троицу. Вокруг никого не было, лишь в расположенных рядом с ним кустах ненадолго возникло какое-то движение, но и оно быстро стихло.

Черноволосый осторожно выступил вперёд из скрывающих его зарослей, сосредоточился на руке, на зажатом в ней оружии, и привычно задержав в момент броска дыхание, метнул нож.

И едва не выругался в голос! В последнюю секунду он уловил движение Максима, наклонившегося к ребёнку. Несколько мгновений в душе ещё держалась смутная надежда на попадание, но затем пришлось достать второй нож и вновь приготовиться к броску. Цель сидела очень неудачно, да ещё эта девчонка то и дело закрывала своего приятеля. Черноволосый почти решился выйти и завершить начатое более грязным и грубым способом, но тут на тропинке, совсем близко, зазвучали торопливые шаги. Интуиция заставила его отступить, раствориться в темноте. Мимо пробежала пара полицейских, а затем откуда-то взялось столько людей, что оружие пришлось спрятать, а самому выбраться на аллею и затесаться в толпе, чтобы не выглядеть подозрительно.

Стоит ли продолжать преследование, или же отложить работу на завтра? Сложнейший вопрос, ответ на который никак не находился…

Черноволосый не увидел, как в кустах, которые привлекли его и Максима внимание, вновь возникло шевеление, а затем раздался тихий злой клёкот.