Текст книги "Немцы в Катыни. Документы о расстреле польских военнопленных осенью 1941 года"

Автор книги: Валентин Сахаров

Соавторы: В. Першин,С. Рыченков,Ричард Косолапов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

2) составление актов о злодеяниях и списков жертв злодеяний по большему числу сельских Советов или групп сельских Советов не представляется возможным для районных комиссий вследствие полного опустошения этих сельских Советов и отсутствия в них населения. И до настоящего времени (т. е. спустя более года по освобождении) не функционируют некоторые сельсоветы в Гжатском районе (Батюшковский, Варгановский, Коробкинский, Костровский), в Кармановском районе (Плосковский), в Сафоновском районе Комаровский сельсовет лишь недавно возобновил свою деятельность и т. д.;

3) изза разрушения и обезлюдения городов области также не представляется возможным составить списки и учесть количество населения, угнанного в немецкую неволю (например, по городам Смоленску, Вязьме, Дорогобужу, рабочему поселку Колодня и др.).

Ко времени освобождения области от вражеской оккупации в ней насчитывалось менее 900 тыс. человек населения, или только 40% довоенной численности (перепись 1939 года 1987,7 тысяч).

Кровавые злодеяния немецкофашистских оккупантов имели место во всех без исключения районах и городах Смоленской области. Повсюду были массовые и одиночные расстрелы мирного населения, в большинстве неповинных стариков, женщин и детей. Повсеместным было применение виселиц. Факты массовых или групповых сожжений установлены также почти во всех районах области. Расстрелам, сожжениям советских людей, применению виселиц почти всегда предшествовали мучительные пытки и истязания.

Особенно выделяются по многочисленности расстрелянных граждан районы: Батуринский 1391 человек (по актам), Всходский 1514, Глинковский 1984, Ельнинский 3764, Куйбышевский 1244, Пречистенский 909, Сафоновский 954, Семлевский 816, Темкинский 1484, Хиславичский 2280 и т. д.

Факты массового сожжения живых людей имели место в

Батуринском районе 461 человек, Гжатском 357, Глинковском 384, Дзержинском 141, Демидовском 299, Знаменском 280, Мосальском 483, Новодугинском 139, Семлевском 384, Сы чевском 213, Темкинском 158, Тумановском– 156 и т. д.

Немецкие разбойники закапывали людей в землю живыми (Андреевский, Касплянский, Сычевский, Темкинский, Усвятский и другие районы), убивали граждан отравой (Дорогобужский, Понизовский, Тумановский районы) и в душегубках (Смоленск, Рославль), взрывали на минных полях (Велижский, Глинковский, Демидовский, Слободской, Сычевский, Темкинский и другие районы).

Массовым явлением была насильственная смерть мирных граждан от холода и голода: Вяземский район 140 человек, Гжатский 283, Медынский 72, Мосальский 173, Темкинский 311, Тумановский 322 и другие.

Особые массовые изуверства совершали немецкие изверги над еврейским и цыганским населением. Евреи и цыгане были истреблены поголовно и повсеместно.

Гнусные насилия над женщинами немцы совершали также во всех районах и городах области.

Массовый угон населения в немецкий тыл и на германскую каторгу производился оккупантами из всех без исключения районов и городов области. Особенно свирепые мероприятия в этом отношении немцы осуществляли в тех районах, где длительный срок пролегала через районы линия боевого фронта, а также в районах, близких к немецким рубежам обороны. Так, угнано в рабство из Вельского района 6902 человека, Велижского 2059, Гжатского 7171, Кармановскош до 12000, Сычевского до 7000, Темкинского 8054, Износковского 4500, Мосальского 10313, Юхновского 4341, Всходскош 13600, Знаменского 3988, Думиничского 7476, Ельнинского 3862. В зоне немецкой обороны Смоленска угнано в рабство из Ярцевского района 13329 человек, Духовщинского 4169, Пречистенского 9797, Батуринского 6506, Руднянского 5000 и т. д.

Массовая гибель военнопленных имеет место не только в лагере для военнопленных, где они злодейски истреблялись, но и в пути следования. Дороги, по которым немецко фашистские захватчики вели пленных, покрывались трупами замученных и убитых. Так, например, на судебном процессе над фашистскими преступниками в Харькове вскрылось, что из 15 тысяч человек заключенных, отправленных из Вяземского лагеря в Смоленск, к месту назначения дошли только 2 тысячи человек. В лагерях военнопленных Смоленском № 126, Рославльском № 130, Вяземском, Сычевском, Гжатском, Дорогобужском, Екимовичском № 112, Кармановском, Усвятском, Мосальском, Руднянском, Пречистенском, СпасДеменском и других военнопленные массами гибли каждодневно от холода, голода, болезней и непереносимых пыток и истязаний, а также от непосильного труда для измученных людей.

В Смоленском лагере № 126 истреблено не менее 115 тысяч военнопленных, в Рославльском 120 тысяч, Вяземском 15 тысяч, в Сычевском свыше 3 тысяч, Дорогобужском свыше 1800 человек и т. д.

Гибель военнопленных (расстрелы, сожжения и т. д.) небольшими группами на остановках или этапах следования отмечается в актах почти всех районов.

Конкретными виновниками злодеяний немцев на территории Смоленской области, непосредственными исполнителями преступлений над мирными гражданами и военнопленными бойцами и командирами Красной Армии областная комиссия считает лиц из состава германского военного командования, офицеров и солдат воинских частей и чиновников немецких оккупационных властей, поименованных в представляемом списке (отсутствует. Ред.).

Председатель областной комиссии Д. Попов.

Член областной комиссии Зорохович.

Секретарь областной комиссии Бландовский.

Государственный архив Смоленской области (ГАСО) Ф.1630. Оп.1. Св.61. Д367. Л.1011 об. Опубликовано: Смоленская область в годы Великой Отечественной войны. 19411945. Документы и материалы. М., 1977. С. 325329.

№9

ТАЙНА ЖАГАНСКИХ ЛЕСОВ

Варшава, 21 августа (ТАСС). Главная комиссия по расследованию гитлеровских преступлений в Польше закончила расследование по делу бывших гитлеровских лагерей для военнопленных и массовых могил времен Второй мировой войны, обнаруженных близ Жагани на территории Зеленогурского воеводства Польши.

На основании тщательного изучения собранных в ходе расследования материалов, в том числе показаний 50 свидетелей, установлено, что в лесу около города Жагань (прежнее немецкое название Заган) в годы Второй мировой войны находился ряд лагерей для военнопленных с филиалами в Свентошуве (Нейхаммер) и КонинеЖаганском (Канау).

В этих лагерях первоначально содержались польские военнопленные, затем бельгийские, английские, французские, югославские, итальянские и советские военнопленные. В лагере Шталаг № 308 заключенными были исключительно советские граждане.

Как сообщает польское агентство печати, через каждый из лагерей прошло 100 тысяч военнопленных.

Расследование показало, что отношение к военнопленным было неслыханным попранием международного права. Особенно зверски обращались фашисты с советскими военнопленными: их морили голодом, мучили, истязали, убивали.

Близ лагерей обнаружено значительное количество массовых и одиночных захоронений, в некоторых погребены военнопленные. Это было установлено на основании показаний свидетелей и официальных германских документов, а также найденных в могилах вещественных доказательств – опознавательных знаков солдат и офицеров военнопленных вооруженных сил отдельных стран, остатков обмундирования, пуговиц и т.д. Обнаружение могил было сопряжено с большими трудностями, так как на массовых могилах гитлеровцы посадили лес.

Выявленные в ходе расследования факты свидетельствуют о преступном обращении гитлеровцев с военнопленными и беспримерном попрании международных прав. Действия фашистов по отношению к советским военнопленным носили признаки геноцида.

Как сообщает ПАП, 3 сентября на территории бывшего лагеря в Жагани состоится открытие памятника жертвам гитлеровского варварства.

Газета «Социалистический Донбасс». 1968. №200. 28 августа.

№10

ИЗ ДОКЛАДА МИНИСТЕРИАЛЬНОГО СОВЕТНИКА ДОРША РЕЙХСЛЕЙТЕРУ РОЗЕНБЕРГУ 10 ИЮЛЯ 1941 ГОДА «ОТЧЕТ О ЛАГЕРЕ ДЛЯ ВОЕННОПЛЕННЫХ В МИНСКЕ»

[Документ 022-ПС]

…Заключенные ютятся на такой ограниченной территории, едва могут шевелиться и вынуждены отправлять естественные потребности там, где стоят.

Этот лагерь охраняется командой кадровых солдат, по количеству составляющей роту. Такая недостаточная охрана лагеря возможна только при условии применения самой жестокой силы.

Военнопленным, проблема питания которых с трудом разрешима, живущим по 6-7 дней без пищи, известно только одно стремление, вызванное зверским голодом,– достать что-либо съедобное.

Гражданские заключенные в возрасте от 15 до 50 лет происходят из Минска и его окрестностей. Эти заключенные питаются, поскольку они из Минска, благодаря своим родственникам. Питанием обеспечены, конечно, только те, у которых есть родственники, тянущиеся длинными рядами с утра до вечера к лагерю пленных.

Единственно доступным средством недостаточной охраны, день и ночь стоящей на посту, является огнестрельное оружие, которое она беспощадно применяет.

Помочь этому хаотическому состоянию военные власти не могут вследствие огромной потребности в транспорте и людях, вызванной наступлением.

Организация Тодта по строительству автострад (ОТ) попыталась принять решительные меры, сознавая, что, во первых, огромную работу, выпавшую на долю тыловых оперативных работников, невозможно выполнить только с помощью немецкой рабочей силы; вовторых, потому, что из за уничтожения всех предприятий, выпускающих продукты питания в Минске, изо дня в день возрастает угроза распространения эпидемии в лагере вследствие тесного контакта человеческих масс.

Из числа гражданских заключенных организация Тодта в качестве опыта отобрала полноценных в смысле расы квалифицированных рабочих и успешно использовала их. После этого удачного опыта предполагалось отобрать еще около 200 квалифицированных рабочих для использования на восстановлении автопарка при управлении автострады Минск Смоленск Москва.

Отбор заключенных следовало производить и далее с целью использования заключенных на строительстве дорог под руководством немецких рабочих из организации Тодта. На второй же день ОТ был запрещен отбор гражданских заключенных со ссылкой на приказ генерал-фельдмаршала Клюге, согласно которому вопрос о предоставлении заключенных для работ фельдмаршал решает сам.

Под этим понятием, с военной точки зрения, приказом скрыта опасность того, что:

1. Реализация срочной программы не возможна из-за недостатка рабочей силы.

2. Едва ли возможно предотвратить ужасную эпидемию.

Вследствие этого необходимо немедленно освободить от ОТ нужное количество гражданских заключенных для восстановления предприятий, выпускающих продукты питания в Минске, причем при отборе следует ограничиваться только теми квалифицированными рабочими, которые полноценны с точки зрения расы.

Поскольку в недалеком будущем не может быть и речи о роспуске или сокращении лагерей, надо немедленно объявить строгий карантин в массовом лагере Минска, который, вероятно, не один в таком состоянии.

Гну рейхслейтеру Розенбергу в связи с беседой с гном министром д-ром Тодтом.

Подписано: Дорш, министериальный советник.

Нюрнбергский процесс. Сборник материалов. Т. I. М., 1954. С. 478479.

№11

ТЕЛЕГРАММА УПРАВЛЕНИЯ ВНУТРЕННЕЙ АДМИНИСТРАЦИИ ИЗ ВАРШАВЫ ПРАВИТЕЛЬСТВУ ГЕНЕРАЛ ГУБЕРНАТОРСТВА ОТ 19 АПРЕЛЯ 1943 г. ПО ПОВОДУ ОРГАНИЗАЦИИ ОБСЛЕДОВАНИЯ ПОЛЬСКИМ КРАСНЫМ КРЕСТОМ ЛАГЕРЕЙ ДЛЯ ВОЕННОПЛЕННЫХ ПОЛЬСКИХ ОФИЦЕРОВ

[Документ СССР 507,402-ПС]

Срочно. Краков.

Местный отдел пропаганды и я пытались сформировать делегацию из представителей Польского Красного Креста для осмотра лагерей пленных польских офицеров в Германии. Польский Красный Крест ответил нам на это следующим образом:

«В связи с предложением о создании делегации из представителей Польского Красного Креста для осмотра лагерей пленных польских офицеров в Германии главное правление Польского Красного Креста заявляет о своей готовности принять в этом участие и просит соответствующие инстанции о предоставлении этим представителям соответствующих прав в рамках международных конвенций. Поэтому мы просим подвергнуть рассмотрению следующие моменты:

1. Справочное бюро Польского Красного Креста должно вновь проводить такую работу, которая предусмотрена в конвенциях.

Запрещения и ограничения, которые не обусловлены интересами безопасности вооруженных сил, должны быть сняты. Речь идет о следующем:

a) деятельность справочного бюро Польского Красного Креста должна вновь распространиться на все области, являющиеся местожительством военнопленных или их родных, это значит на те области, жители которых призывались в польскую армию, независимо от настоящих административных границ,

b) справочное бюро Польского Красного Креста должно вновь получить право прямой переписки с военнопленными и их родственниками и наоборот.

Эта корреспонденция будет проверяться уполномоченным Польского Красного Креста. Бюро должно также получить право пересылать посылки в соответствии с существующими в лагерях правилами. Наконец, право заботы о семьях военнопленных.

2. Отпущенным из лагерей по состоянию здоровья военнопленным должно быть разрешено возвращение на территорию генерал-губернаторства. Военнопленным из Шильдберга возвращение должно быть запрещено.

3. Военнопленные из лагерей не могут быть предоставлены в распоряжение гражданских и полицейских властей в целях расследования и осуждения их за якобы совершенные перед войной проступки, они должны лишь подлежать военному суду согласно международным конвенциям, причем они должны бы пользоваться правовой охраной, предусмотренной в конвенциях, и охраной со стороны других государств. Осужденные уже военнопленные должны быть вновь препровождены в лагери для военнопленных и предоставлены в распоряжение соответствующих военных властей. Вынесенные приговоры должны быть пересмотрены.

4. Дела арестованных и препровожденных в концентрационные лагери офицеров резерва должны быть проверены как можно скорее, и, если окажется, что они лично не совершили каких-либо проступков, их следует немедленно отпустить.

В связи с вышеизложенным главное правление Польского Красного Креста обращается с просьбой о пересмотре дела госпожи Марии Бортновска, начальника справочного бюро Польского Красного Креста, которая шесть месяцев тому назад была арестована и отправлена в Берлин.

Если будет невозможно освободить ее тотчас же, то главное правление Польского Красного Креста надеется, что высшие инстанции рассмотрят ходатайство Польского Красного Креста в письме от 1 апреля 1943 г. № 1474 к президиуму Германского Красного Креста и освободят госпожу Бортновска на поруки членов президиума Польского Красного Креста».

Судя по этому заявлению, мне кажется невозможным побудить Польский Красный Крест предпринять осмотр лагерей пленных польских офицеров в Германии. Я прошу связаться по этому вопросу и обсудить его как можно более тщательно с начальником местного главного управления пропаганды Хейнрихом.

Нюрнбергский процесс. Сборник материалов. Т. I. М, 1954. С. 481482.

№12

ТЕЛЕГРАММА УПРАВЛЕНИЯ ВНУТРЕННЕЙ АДМИНИСТРАЦИИ ИЗ ВАРШАВЫ ПРАВИТЕЛЬСТВУ ГЕНЕРАЛ ГУБЕРНАТОРСТВА ОТ 20 АПРЕЛЯ 1943 ГОДА

[Документ СССР507, 402-ПС]

Правительство генерал-губернаторства.

Управлению внутренней администрации, отдел обеспечения населения Краков.

Вручить старшему административному советнику Вейрауху.

В случае, если к гну Вейрауху нельзя будет больше дозвониться по № 15200, прошу передать по его личному № 11200.

Генеральный руководитель Гартман от президиума Германского Красного Креста передал мне только что через министерство пропаганды следующую телеграмму:

«Очень срочно – немедленно доложить – немедленно по телефону гну Хейнриху правительство Варшава, отдел населения и обеспечения.

Телеграмму Польского Красного Креста в Женеву обязательно задержать, а это мероприятие и другие подобные мероприятия – до получения полномочий. По всем связанным с этим вопросам поддерживать связь с заграничным отделом. Установлена связь с министерством иностранных дел относительно телеграммы Польского Красного Креста. Для дальнейшего ведения дела поддерживать связь с учреждением уполномоченного, Краков, связь с которым уже установлена. Германский Красный Крест, отдел заграницы. Генеральный руководитель Гартман».

Что делать? Телеграмма могла бы быть задержана еще в Берлине. По моему мнению, вмешательство Германского Красного Креста не оправдано. Гл. упр. пропаганды, Краков, доктор Штейнмец получил также телеграмму по телеграфу пропаганды. Прошу сейчас же установить с ним связь. Ожидаю новых указаний.

Подпись: Хейнрих.

Нюрнбергский процесс. Сборник материалов. Т. I. М., 1954. С. 482.

№13

ОТЧЕТ ТЕХНИЧЕСКОЙ КОМИССИИ ПОЛЬСКОГО КРАСНОГО КРЕСТА МЕЖДУНАРОДНОМУ КОМИТЕТУ КРАСНОГО КРЕСТА

12 октября 1943 года [33]

«A b s с h r I f t

Ubersetzung aus dem Franzosischen.

Polnisches Rotes KreuzWarschau, den 12.X.43

HauptvorstandSmolna 17, V

Warschau

Nr.: 3681

An das Internationale Komitee des Roten Kreuzes in G e n f

Im Anschluss an unser Fernschreiben vom 20. IV. 43, sowie unseren Brief vom 3.V.43 Nr. 1840, erlauben wir uns dem Internationalen Komitee des Roten Kreuzes und alien daran interessierten Stellen den Bericht der technischen Kommission un serer Auskunftsstelle, die nach Katyn zur Identifikation der dort entdeckten Leichen polnischer Militarpersonen delegiert war, wie folgt mitzuteilen.

In der Angelegenheit von Katyn war die Lage des Polni schen Roten Kreuzes ausserst peinlich. Das, Polnische Rote Kreuz ist nicht berufen, an dem Aufrollen der Tragodie in Katyn teilzunehmen und jede Stellungnahme seinerseits ware eine Uberschreitung seiner Befugnisse gewesen.Unterdessen gehorte ohne jeden Zweifel in das Gebiet der Befugnisse und Pflichten des PRK die Tilnahme an den Aushebungsarbeiten zwecks Identifizierung der Opfer, Benachrichtigung der Angehorigen und Er ganzung der Verlustkartei der polnischen Armee.

Bei die Ubemahme lediglich dieser Aufgabe und der be dingungslosen Beschrankung auf die technische Mitarbeit, haben wir uns offen von jeder Propagandaaktion ferngehalten.

Die provisorisch aus drei Mitgliedern zusammengesetzte technische Kommission begann ihre Arbeit am 17 April 1943. Die Arbeit war auf folgende Weise eingeteilt:

1) ein Mitglied prufte die bei den Leichen der Ermordeten gefundenen Dokumente im Arbeitszimmer der Dienststelle der Feldpolizei, die 10 km von der Mordstele entfernt war,

2) zwei Mitglieder iibernahmen das Aufsuchen und die Si cherstellung der Dokumente an der Aushebungsstelle.

Die Arbeiten wurden unter der Kontrolle des Oberleutnants der deutschen Wehrmacht SLOVENZIK, des Kommandanten der,Дк tivpropagandaKompanie", die in Smolensk stationierte, ausgeflihrt und waren von den Anordnungen dieses Offiziere abhangig.

Am 19 April bemuhte sich die Kommission, mit dem Ober leutnant SLOVENZIKIN Verbindung zu treten, um die Einzel heiten der Arbeit festzulegen. Infolge der vollstandig fehlenden Verkehrsmittel waren diese Bemiihungen erfolglos.

Am 20 April, nach einer Wartezeit bis 14 Uhr, begab sich der Leiter des Kommission zu Fuss nach der Feldpolizei, um mit dem Oberleutnant SLOVENZIKIN in Verbindung zu treten. Er kehrte jedoch zuriick, da er unterwegs ein Auto mit dreiweiteren Mitgliedern der Kommission des PRK, die nach Katyn fuhren, begegnete.

Diese Hatten Warschau am Vortage mittags vorlassen. Wah rend der Verhandlungen, die mit dem Oberleutnant SLOVENZIKIN stattfanden, wurdeh folgende Angelogenheiten besprochen:

1) Die Einquartierung der Mitglieder der technischen Kommission des PRK;

2) Die Arbeitstatte;

3) Die Verkehrsmittel;

4) Die Organisation der Arbeit;

5) Die Sicherstellung der Dokumente;

6) Die Auswahl einer neuen Begrabnisstatte.

Mit Rucksicht auf die Entfernung von 14 km. zwischen Katyn und Smolensk und den Mangel an Verkehrsmitteln, wurden die Mitglieder der technischen Kommission in einer Baracke im Dorf bei Katyn, gegen 3 Ѕ km von der Mordstelle entfernt, ein quartiert. An dieser Stelle befand sich zur Zeit ein Feldlazarett der Organisation „TODT".

Die Mitglieder der technischen Kommission verweilten in diesem Lokal seit dem 15 April bis zum 20 Mai 1943. Nach dem 20 mai bis zum 7 Juni 1943 hatten sie ihr Quartier in einer Dorf schule, nicht weit vom Bahnhof Katyn. Die Mitglieder der technischen Kommission wurden in dem Offizierskasino (der Organisation TODT) verpflegt. Daselbst wurden sie wie die Heeresab teilungen in dem Frontgebiet versorgt. Man muss feststellen, dass die Verpflegung hinreichend war. Das Aufsuchen der Dokumente und die Umbettung der Leichen fand an Ort und Stele im Walde bei Katyn statt, die einleitende Priifung der Dokumente wurde in der Dienststelle des Feldpolizei, gegen 6 km. vom Walde Katyn in der Richtung nach Smolensk entfernt vorgenommen. Der Obersleutnant SLOVENZIK war der Ansicht, dass das PRK ein eigenes Transportmittel nach Katyn schicken konnte. Nach einer Aufklarung, dass samtliche Kraftfahrzeuge des PRK seit langerer Zeit beschlagnahmt worden sind, wurde die Angelegenheit der Verkehrsmittel folgendermaBen geregelt:

a) Auf dem Hinwege zur Arbeitsstatte waren die Mitglieder der Kommission befugt der Strasse die militarischen Kraftfahrzeuge anzuhalten (und mitzufahren). Dasselbe durften sie auf dem Rtickwege tun.

b) Fur die Fahrt zur Dienststelle der Feldpolizei, gegen 10 km. vom Dorfe entfernt, erhielt der Leiter der Kommission ein Motorrad zu seiner Verffigung.

Die Arbeit wurde folgendermaBen eingeteilt:

a) Ein Mitglied der technischen Kommission war bei der Aushebung der Leichen anwesend,

b) Zwei Mitglieder assistierten beim Durchsuchen und Sor tieren der Dokumente

c) Ein Mitglied prufte die laufenden Nummern der Leichen, die man demnachst an die Stelle der neuen Graber befordert,

d) Ein Mitglied war bei der Umhettung anwesend,

e) Zwei bis drei Mitgliederassistierten bei der Entzifferung der Dokumente,

f) Vom 28 April ab, dem Zeitpunkt der Ankunft der restli chen Kommissionsmitglieder, besichtigt ein Arzt der Gerichtsme dizin unter Beihilfe eines Proscktors eingehend die nicht erkann ten Leichen.

Die Arbeit selbst wurde auf folgende Weise ausgefiihrt:

a) Ausgrabung und Aushebung der Leichen.

b) Entnahme der Dokumente.

c) einleitende Priifung der Dokumente.

d) Priifung der nicht erkannten Leichen durch den Gerichts mediziner.

e) Unbettung.

Die Arbeit begann taglich um 8 Uhr morgens und dauerte bis 18 Uhr, mit einer 1 Ѕ standigen Mittagspause.

Die Kommission stellte fest, dass die Ausgrabungen mit grossen Schwierigkeiten verbunden war; die Leichen waren fest aneinander gepresst, chaotisch in die Gruben geworfen; teile mit verbundenen Handen auf dem Rticken, teile mit aufgeworfenen Manteln tiber dem Kopf und mit einer Schnur um den Hals ge bunden. Die Hande waren von hinten geknebelt und wieder mit der Halsschnur verbunden. Die derail geknebelten Leichen befan den sich vor alien in einem mit Grundwasser tiberschwemmten Grab, aus dem die Mitglieder der Kommission des PRK person lich 46 Opfer enthoben haben, da die deutschen Militarbehorden angesichts der sich darbietenden Schwierigkeiten auf die Ausgrabung verzichten und dieses Grab zuschutten wollten. Nur in einen Schichten mit dem Gesicht nach unten lagen.

Bei den Aushebungsarbeiten machte sich der Mangel an Gummihandschuhen recht fuhlbar, da deren Lieferung in hin reichender Menge infolge der schwierigen Verbindungen unaus fiihrbar war. Die Anagrabung selbst wurde durch die von den deutschen Behorden beigetriebene einheimische Bevolkerung ausgefuhrt. Die ausgegrabenen Leichen wurden auf Tragbaren herausgetragen und nebeneinander zurechtgelegt. Dann trat man an das Heraussuchen der Dokumente in Gegenwart eines Mitgliedes der Kommission des PRK heran. Zwei Arbeiter durchsuchten jede Leiche. Die Taschen wurden aufgeschnitten und deren Inhalt dem Kommissionsmitglied uberreicht. Die Dokumente als auch die einzelnen gefundenen Gegenstande wurden in mit laufenden Nummern verschene Kuverts gesteckt, wobei dieselbe auf Block gestanzte Nummer an die Lichten angebunden wurde. Zwecks genauerer und eingehender Durchsuchung wurden oft die Wasche und Stiefeln aufgeschnitten. Wann man weder keine Dokumente nicht ubersengende Gegenstande gefunden hatte, so wurden Mo nogramme aus der Wasche und den Kleidern (insoweit vorhan den) herausgeschnitten.

Die Kommissionsmitglieder waren nicht befiigt die Dokumente durchzusehen und zu sortieren, sondern waren verpflichtet folgendes ins Kuvert zu stecken:

a) Die Brieftaschen mit ihren vollen Inhalt

b) samtliche lose vorgefundene Papiere

c) die Abzeichen und Andenken

d) die Medaillons, Kreuze usw.

e) ein Achselsttick

f) die Geldbeutel

g) samtliche Wertsachen.

Jedoch sollten sie beseitigen lose gefundene Banknoten, Zei tungen, Kleingeld, Tabakbeutel, Zigarettenpapier, Zigarettenetuis aus Holz oder Blech. Diese Anordnungen trafen die deutschen Behorden um eine Uberfiillung der Umschlage zu vermeiden.

Die auf diese Weise gefullten Kuverts wurden mit Draht oder Schnur verbunden, und nummerweise auf einem speziell fur diesen Zweck aufgestellten Tisch gestapelt. Danach ubergab man sie den deutschen Behorden die sie zweimal taglich, gegen Mit tag und abends mit dem Motorrad zur Dienststelle der Feldpolizei abschickten. Im Falle, wenn ein Kuvert nicht alle Dokumente aufnehmen konnte, legte man sie ein zweites und versah es mit derselben Hummer.

Die einleitende Priifung der Dokumente und die Entziffe rung der Namen fand in Gegenwart von drei deutschen Soldaten und eines Vertreters der technischen Kommission des PRK statt. Die Kuverts wurden in ihrer Gegenwart geoffnet und die Doku mente sorgfaltig mit Holzstabchen von den Spuren des Schmut zes, des Fettes und er Faulnis bereinigt. Vor allem bemiihte man sich die Dokumente herauszusuchen, aus denen sich zweifellos die Namen der Verstorbenen feststellen liessen. Die Erkennungs marken, Personalausweise, Dienstausweise, Mobilisationskarten und die in Kozielsk ausgestellten Impfscheine dienten zu diesem Zweck. Sobald diese Dokumente fehlten, priifte man die Briefsa chen, Visitenkarten, Notizen, Notizbiicher uns. Die Brieftaschen und Geldbeutel mit polnischem Geld wurden verbrannt, auslan disches Geld (mit Ausnahmedes russischen), samtliche Miinzen und Gegenstande aus Gold wurden in die Kuverts Hineingelegt. Die Familiennamen und der Inhalt der Kuverts wurden von einem deutschen Soldaten auf einem besonderen Bogen notiert und mit derselben Kennummer versehen.

Die Technische Kommission erlautert, warum die ersten Listen nur in deutsche Sprache angefertigt wurden. Die deutschen Behorden hatten erklart, dass die Listen alsbald hergestellt und unmittelbar dem PRK ubersandt werden. Die Kommission glaubte also keine zweite Liste anfertigen zu mtissen, umsomehr. Die anfange die Zahl ihrer Mitglieder sehr klein war.

Sobald beim Entziffern der Personalien Schwierigkeiten vorkamen, wurde unter der laufenden Nummer das Wort „unbekannt", jedoch unter Anftihrung der samtlichen gefundenen Dokumente eingetragen. Die deutschen Behorden schickten diese Dokumente in ein spezielles chemisches Laboratorium, wo sie einer genauren Priifung unterzogen wurden. Fiihrte diese Priifung zur Aufklarung des Namens des Opfers, so wurde dieser Name in eine Erganzungsliste eingetragen. Es muss bemerkt werden, dass einige Leichen weder Dokumente noch Andenken besassen. Sie wurden ebenfalls in die Liste der mit der laufenden Nummer und Adnotation „unbekannt" eingetragen.

Nach der Eintragung des Inhalts des Kuverts auf einer Liste wurden die Dokumente und einzelnen Gegenstande in einen neuen Umschlag gelegt, der mit derselben Nummer wir das Verzeichnis und einer Inhaltsangabe versehen wurde. Dese Tatigkeit wurde von deutschen Soldaten (л.3435) ausgefuhrt. Die gepriiften, ge ordneten und nummerierten Kuverts wurden in Kasten gelegt und bleiben in ausschlieBlicher Verfugung der deutschen Behorde.

Die auf der Shreibmaschine von den deutschen Soldaten ge schriebenen Verzeichnisse konnten durch die Kommission nicht mehr gepriift werden, da sie in diese Urschrift keine Einsicht mehr hatte. Diese Arbeitstatigkeit wurde wahrend der Anwesen heit des ersten Leiters der Kommission ausgeubt und umfasst die Posten von Nr. 0421 bis Nr. 0794. Die Priifung der folgenden Nummern 079504243 fand in Gegenwart von 13 Mitgliedern der Kommission statt. Ihre Ausflihrung war identisch, doch mit dem Unterschied, dass gleichlautende Listen in polnischer Spra che verfertigt und zum Versandt an den Hauptvorstand des PRK bestimmt waren. Die Identifikation der Ankunft der technischen Kommission statt und wurde ausschlieBlich von den Deutschen ausgefuhrt.

Die Kommission fuhlt sich verpflichtet festzustellen, dass bei der Priifung der Dokumente, Denkschriften (Memoiren), Heeresbefehle und einige Briefe von dem deutschen Behorden zwecks Ubersetzung auf deutsch herausgezogen wurden. Die Kommission hatte nicht mehr die Moglichkeit festzustellen, ob diese Dokumente in die entsprechenden Kuverts zuriickgelegt wurden.

Wahrend der ganzen Dauer Arbeiten der technischen Kommission in dem Walde von Katyn, von 15 April bis zum 7 Juni 1943 wurden im ganzen 4243 Leichen ausgegraben. Hiervon wurden 4233 aus 7 Gruben enthoben die nahe voneinander lagen und von den deutschen Militarbehorden im Marz 1943 entdeckt wor den sind. Diese 7 Gruben wurden vollstandig entleert. Die 8 Grube liegt gegen 200 m. stidlich und wurde am 2 Juni 1943 entdeckt. Daraus wurden die ersten 10 Leichen enthoven und in der damals noch offenen dann die Arbeiten aus atmospharischen Rucksich ten, verschoben ihre Ausflihrung auf den Monat September, und die 8 Grube wurde zugeschiittet. In der ganzen Umgebung wurden von den deutschen Behorden recht genaue Sondierungen des Bodens durchgefuhrt. Diese Arbeiten lassen annehmen dass man keine weiteren Griiber finden wird. Nach dem Umfange schat zend, diirfte die 80Grube einige hundert Leichen enthalten.

Die Leichen der Ermordeten in der Zahl von 4241 wurden in der Nahe in 6 neuen Nassengrabern beigesetzt. Die beiden Generate wurden in zwei einzelnen Grabern beerdigt. Alle Graber liegen auf einer Anhohe im trockenen und sandigen Boden. Das Gelande beiderseits der Massengruften ist niedrig und feucht. Die Ausmessungen der Graber sind nicht gleich gross, infol ge der Gelandegestaltung und der technischen Schwierigkeiten, die sich bei der Ausfuhrung der Arbeiten erwiesen. Der Boden samtlicher Graber ist vollkommen trocken. Jede Gruft enthalt, je nach ihrer Tiefe und Breite mehrere Reihen von Leichen, die sind wieder aus mehreren iibereinander liegenden Schichten zusam mensetzen. Die oberen Schichten der Leichen liegen mindestens 1 m. tief unter der Erdoberflache. Durch das Aufschiitten eines 1 m. hoben Grabhtigels betragt also die Gesamtdecke der oberen Leichschicht gegen 2 m. Alle Graber haben eine gleiche Hohe und ihre Seiten sind mit Rasen belegt. Jedes Massengrab ist mit je einem 2 Ѕ m. hohen Kreuz aus Kiefernholz versehen und am Fusse eines jeden Kreuzes sind Waldblumen gepflanzt. Ein grosses Rasenkreuz schmiickt jedes Massengrab. Die Graber sind der Reihe nach wie sie entstanden sind nummeriert, um die laufende Nummeration der geborgenen Leichen aufrecht zu erhalten. Die Leichen liegen nebeneinander mit dem leicht erhohten Haupt nach Osten gerichtet; die Hande sind auf der Brust gefaltet. Jede Reihe ist mit einer 2030 cm. Dicken Sandschrift bedeckt. Infolge der Transportrichtung, aus welcher die Leichentrager kamen, wurden die Leichen in den Grabern I, II, III und IV von rechts nach links und in den Grabern V und VI von links nach rechts gestaffelt. Die unangenehme Verschiebung der Laufenden Nummeration der Leichen in der II. Gruft entstand durch die spatere Ruckgabe deijenigen Leichen, die von den deutschen Behorden fur die von den Professoren, den Mitgliedern der internationalen Kommission, aus gefiihrte Prosection vorbehalten worden sind. Das Verzeichnis der in jeder Gruft begrabenen Leichen sowie der Lageplan mit samtlichen Ausmessungen des Friedhofes von 2160 m2 Oberflache, sind dem Bericht beigefugt.