Текст книги "Гонщик (СИ)"
Автор книги: Вахтанг Глурджидзе
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)
Вахо Глу
Гонщик
Глава 1
Первые дни в будущем
Я открыл глаза. Какая – то белая пелена мешала что-либо разглядеть. Пришлось закрыть глаза. Мысли путались, но постепенно мозги заработали в нужном ключе, и я стал вспоминать, что же со мной произошло. Перед внутренним взором промелькнули картинки. Вот, я сижу на диване, смотрю телевизор. Через некоторое время я хватаюсь за голову – виски стиснула обручем непереносимая боль. Попытка дотянуться до тюбика с лекарством от давления, успешно провалена, и моё тело валится на пол…
И что это было? Таблетки я не успел выпить…. Я что, умер, или кто-то из соседей зашёл – двери у меня всегда открыты, и вызвал «Скорую помощь»? И я теперь в больнице?
Раз думаю, значит, жив…. Да, это хорошо! Наверное, все-таки я в больнице….
Пора открыть глаза. Что это?!
Взгляд зафиксировал две стенки серого цвета, поднимающиеся справа и слева от моей тушки вверх сантиметров на сорок. Сверху лежало что-то похожее на пластик матового цвета. Я что, в новомодном гробу? В панике поднимаю руки до матового «потолка» и толкаю его вверх. Он с лёгкостью отходит куда-то набок. Быстро сажусь и оглядываюсь. «Гроб» стоит в круглой комнате без окон.
Медкапсула
На одной из стен видна дверь такой же формы, какие бывают на авиалайнерах. Сзади ящика, в котором я нахожусь, стоит тумба с какими-то светящимися огоньками и несколькими кнопками. Подтянувшись на руках, вылезаю из ящика. Подхожу к тумбе. На кнопках какие-то значки в виде пиктограммы. Пытаюсь расшифровать их значения, но ничего не получается. Сзади пульта вижу свёрток. Взял, развернул – похоже на рабочий комбинезон. Оглядываю себя – а ведь и не почувствовал, что гол. Внезапно понимаю, что у меня ничего не болит, и вроде я резко помолодел. Оглядываю руки, ноги, потом щупаю голову…
Так и есть – шевелюра густая, кожа гладкая, как будто мне двадцать лет. Да и очков на глазах нет, а вижу любую мелкую деталь интерьера. Хотя точно помню, что было шестьдесят два. Как бы лицо рассмотреть…
Тут есть вообще зеркала? Взгляд зацепился за какую-то тонкую линию на гладкой стене. Подхожу и внимательно осматриваю. Потом тыкаю пальцем. Угадал! Открывается ниша. Там на двух полках лежат какие-то разноцветные цилиндры. Что это, я не знаю, а трогать опасаюсь. Ладно. Потом посмотрю на себя. Сейчас попробую надеть этот комбинезон. Справился быстро, но «одежда» висит на мне, как мешок. И что делать? Пока думал, комбинезон зашевелился, а потом ужался до моих размеров. Ничего нигде не натирает, вообще его не чувствую. Так, значит я не в двадцать первом веке – там таких «одежд» не было…. Про попаданцев я читал, но никогда не верил, что они существуют. Значит, фантасты в чём-то правы. Тогда, выходит, что я лежал в медкапсуле, где меня лечили… Стоп! А может меня, украли какие-нибудь работорговцы из гребенного Содружества, и сейчас везут на рабский рынок? Провёл рукой по шее – там ничего нет. Значит ошейник, как писали в фантастике, они мне ещё не поставили…. А может я такой «ценный» фрукт, что они меня будут беречь. Как зеницу ока? Вряд ли…
Снова подхожу к тумбе и смотрю на кнопки и огоньки. Больше в голову ничего не приходит. Раздаётся шелест. Поднимаю голову – дверь открылась, на пороге стоит толстенький человек в белом комбинезоне.
– О, вы встали и уже оделись? Молодец! При таких травмах, какую получили вы, юноша, даже после медкапсулы многие не могут самостоятельно передвигаться дня два – три. Хорошо! Но прежде, чем я поведу вас в столовую, обязан спросить, что вы помните?
– Ничего! Я просто заснул, а очнулся уже здесь! – Решил я соврать. – Да, доктор, а здесь есть зеркало?
– Конечно! Вот! – Врач тронул стенку на противоположной стене, и она развернулась – её вторая сторона была зеркальной. Я взглянул туда – на меня смотрел совершенно незнакомый паренёк, которому было от силы лет шестнадцать.
– Пойдёмте, Сай! – Врач сделал приглашающий жест, и мы вышли в коридор.
«Так, значит я – Сай! Выходит, что я там умер, а потом оказался в теле этого юноши. Ладно! Если получится, попытаюсь разыграть амнезию, хотя бы частичную».
До столовой было метров сорок. Внутри никого не было. Доктор подошёл к висящему на стене прямоугольному ящику со светящимся наверху экраном. Он потыкал в экран пальцем, сбоку открылось окошко, и врач достал оттуда две тарелки с каким-то мясным супом в одноразовых тарелках, два куска хлеба и ложки. Прямо перед ним из воздуха материализовался одноногий столик. Мужчина положил еду на столешницу и произнёс:
– Давайте, Сай, приступайте.
Мы молча опустошили тарелки, а потом доктор кинул их в стоящий в углу красный ящик.
– Флоп! – И всё выкинутое исчезло. Я не подавал виду, что вижу всю эту технику впервые. Сопоставив с тем, что я читал в романах по ЕВЕ, мной был опознан в ящике на стене пищевой синтезатор, а в красном аппарате – утилизатор. Но я понял, что нахожусь точно не в каком-то мифическом Содружестве, а где-то рядом с Землёй или даже на самой планете. После обеда врач провёл меня в какое-то помещение, где за столом сидел человек в форме.
«Наверное, это какое-то официальное лицо» – Решил я. И оказался прав.
– Меня зовут Джон Торанс. Я являюсь официальным представителем службы правопорядка в этом секторе. С глубоким прискорбием вынужден вам сообщить, Сай Магнум, что в результате столкновения вашего семейного флайера с потерпевшим аварию грузовиком, вы остались одни вдвоём с вашей сестрой Ликой. Вашему отцу осколок обшивки при столкновении попал прямо в голову и сильно повредил мозг, а мать сгорела при выбросе заряда плазмы из накопителя. Ваша сестра ещё в медкапсуле, выйдет через три часа. После этого вас направят к юристу. Вам будет зачитано завещание ваших родителей.
– А что будет с нами?
– Это вам объяснит юрист. Вот вам временные документы – у вас из-за возраста нет пока нейросетей или нейрочипов, поэтому держите эти карточки при себе. – Мужчина протянул мне две пластиковые корочки синего цвета. Когда мы вышли из комнаты, я попросил доктора прочитать, что написано на карточках. Врач с удивлением посмотрел на меня. Но просьбу выполнил:
– Сай Магнум, шестнадцать лет, ученик старшей школы Прим 5. 16 июня 2524 года;
– Ликара Магнум, четырнадцать лет, ученица старшей школы Прим 5. 16 июня 2524 года.
Чтобы поставить все точки над «и», сказал доктору:
– У меня проблема – не помню ни одной буквы. Что это?
– Частичная амнезия. После таких аварий и не то бывает. Постепенно всё у вас восстановится. Я оставлю вас в комнате номер 15, там и подождите свою сестру!
Когда я оказался один в помещении, похожим на гостиничный номер, с двумя кроватями, большим экраном на пол стены и шкафом около двери, решил привести свои мысли в порядок.
«Значит так. Я умер на Земле в 2021 году 16 или 17 января. По какой-то причине моё сознание перенеслось в тело погибшего юноши на пятьсот три года в будущее. Пока надо больше помалкивать и наблюдать, знакомиться с окружающей действительностью. Можно разыграть небольшую амнезию. Ведь врач сказал, что так бывает. Вот и будем больше наблюдать, меньше говорить, а то вдруг ляпну что-то не то, кто-то в чём-нибудь усомниться и под ментоскоп положат, и что тогда мне делать?».
Так, ничего не решив, прилёг и немного прикорнул. Проснулся, когда в дверь постучали. Пошёл открывать. Рядом с врачом стояла юная девушка довольно приятной наружности – миловидное личико с ямочками на пухлых щёчках, полные губки, прямой нос, простые прямые волосы длиной до пояса, карие глаза, ноги от ушей, грудь второй номер…. В общем, всё при ней. А лицом она похожа на Сая, то есть, на меня. Сыграю на опережение:
– Лика, доктор, проходите!
– Сай, мама и папа погибли! Что мы будем делать, Сай! – Бросилась «сестра» мне на шею. Из глаз у неё ручьём потекли слёзы.
– Будем жить дальше, Ли! – Ответил я, поглаживая девушку по волосам.
– Как ты меня назвал? – Она отстранилась и внимательно посмотрела на меня.
– Ли, а что? – Я немного струхнул: «Вот чёрт, само вырвалось!».
– Так ты меня звал, когда я была маленькой!
– Ты и сейчас не очень большая! – С улыбкой парировал я, облегчённо вздохнув. – Вот тебе удостоверение личности, временное. – Протянул сестре пластиковую карточку. – Ты ела?
– Да, врач провёл меня в столовую, а потом сюда.
– Теперь я вас поведу к юристу. – Произнёс молчавший и наблюдающий за нами медик.
Мы двинулись по коридору, вышли к лифту, потом проехали на три этажа вверх. Нас ждали в комнате 405. Там сидел представительный мужик с красным лицом, толстым мясистым носом и оттопыренными ушами. Лика чуть не засмеялась, когда взглянула на него, но сумела взять себя в руки.
– Садитесь, молодые люди! – Юрист достал что-то вроде мобильного телефона, положил его на стол, нажал кнопку на боковой стороне аппарата. Над столом возник лист с текстом.
– Сами прочитаете или мне это сделать? – Спросил мужчина.
– Лучше вы, а то от волнения что-нибудь пропустим! – Ответил я.
– Так. Вот. Вначале я ознакомлю вас, молодые люди, с тем положением, в котором вы оказались.
Первое. У ваших родителей была арендована для проживания трёхкомнатная ячейка. Там ваша семья прожила полгода, хотя заплатила за год вперёд. Деньги арендатор конечно не вернёт.
Второе. Флайер, принадлежащий вашей матери, Карине Магнум, ремонту не подлежит. Третье. На счетах ваших родителей осталось около пяти тысяч земов. Их вы сможете получить, когда вам исполнится по восемнадцать лет – половину Сай и половину Ликара.
Четвёртое. Все вещи, которые были найдены целыми на месте крушения вашего флайера, будут переданы вам завтра.
Теперь о завещании вашего отца. Согласно его пожеланию вам передаются и права на космический межсистемный бот – он находится в ангаре станции «Земля – 12». Ему уже сорок лет, капитальный ремонт был проведён пятнадцать лет назад. Но управлять им вы не сможете, пока вам не поставят при совершеннолетии нейросети или нейрошунты. Так как вы потеряли родителей по вине транспортной компании «Грузоперевозки Транка», то она обязана помочь вам с установкой НУ (это нейроустройства). Также, по завещанию вашего отца, вам передаётся этот кристалл. Что там записано, не знает никто. Он сам распакуется и выдаст информацию через два года, когда Саю исполнится восемнадцать. Вам надо будет только приобрести к этому времени ИИ или ридер.
– А можно этот кристалл положить в банковскую ячейку?
– Конечно! Я пройду с вами, чтобы подтвердить, что это ваш кристалл, а то вы ещё несовершеннолетние, и банк может не принять ваш кристалл на хранение.
– Да, ещё вопрос! А где мы будем жить?
– Для таких детей, как вы есть жилые ячейки с отложенной оплатой. Вот вам представление. – Юрист протянул мне пластиковую карточку чёрного цвета. – Но потом вы должны будете при совершеннолетии закрыть кредит с 40 % годовой доплатой. Примерно выйдет за два года из расчёта в 1200 земов за год за человека – семь тысяч.
– А если мы не станем жить в этих ячейках? Например, поселимся в нашем боте, на станции.
– Тогда вам надо будет, перейти учится в школу на станции. Если вы это решите, то я вам помогу перевести документы на «Землю – 12». Там людей меньше, и в отделении Прим 5 вас с радостью примут.
Я посмотрел на сидевшую молча сестру. Она вздохнула, а потом кивнула головой. Юрист включил свой ИИ и над столом появилась голограмма импозантного мужчины.
– Здравствуйте, господин директор! Нам надо перевести документы на брата и сестру Магнум в отделение Прим 5 на станции «Земля – 12».
– Сейчас переброшу! – Мужчина нажал кнопку, а затем произвёл какую-то манипуляцию.
– Всё, искин станции принял всю документацию. До свидания!
После этого юрист повёл нас в отделение Галактического банка Земного союза. Я удивился, когда смог прочитать название, написанное какими – то пиктограммами. Потом проверил свои способности на всех надписях, которые мне встретились внутри банка. Действительно, я стал понимать, что там написано, и довольно бегло читать. Потом, позднее, хорошо подумав, я пришёл к выводу, что частички памяти настоящего Сая сохранились, влились в мой мозг, поэтому я сразу знал язык, изменившийся за триста лет, начал узнавать по внешнему виду различные технические приспособления, применяемые в новой действительности, свободно читать и писать. Но больше память Сая мне никаких дивидендов не принесла.
В банке нам выделили ячейку, и кристалл перекочевал в этот бронированный ящичек. Я и Лика получили по пластинке с электромагнитным ключом и кодом. То есть, чтобы вынуть из ячейки нужную вещь, мы должны присутствовать оба. Ключи именные, поэтому никто другой воспользоваться не сможет.
Затем юрист повёз нас на космодром. Он заплатил за билеты – по десятке за голову, и челнок поднял нас на станцию. Внутри салона не было иллюминаторов или экранов, поэтому я и Лика фактически ничего не увидели. На станции, пройдя шлюз, наша тройка зарегистрировалась, и отправилась к ангару 1378, где находился межсистемный бот, завещанный нам отцом.
Ангар был метров восемьсот длиной, и шириной шестьсот. Высота помещения была около четырёхсот метров. Со стороны космического пространства его закрывали двое массивных ворот. Между ними было такое же по объёму помещение, как и сам ангар. Фактически это был гигантский шлюз. При выходе корабля наружу вначале открывались внутренние ворота, звездолёт выезжал на специальной платформе в шлюз. Затем ворота закрывались. Из шлюза выкачивался воздух, и открывались двери, контактирующие с космосом. При посадке в ангар всё происходило в обратном порядке. Немного громоздко, но зато надёжно.
В помещении стоя на своих опорах аппарат длиной метров сто пятьдесят. Он был похож на цилиндр с овальным основанием.
Приблизительный схематический вид корабля МКБ-4
На поверхности этого корабля было множество конусообразных выступов разной высоты. Как потом я узнал, это были эмиттеры плазменной защиты. Они создавали три слоя защиты, которая могла испепелить метеориты весом до пятнадцати килограмм, летящие со скоростью в семь – восемь километров в секунду. На корме и носу бота были кольца, которые вращались в полёте, создавая вихревое электромагнитное поле, закрывающее корпус от излучения звезды.
– Этот бот не предназначен для спуска на планеты с атмосферой. У него, несмотря на возраст, хороший корпус с толстыми стенками. Такое сейчас уже не делают. Давайте зайдём внутрь и пропишем вас хозяевами.
Мужчина вызвал искин корабля по нейросети. Что он там говорил, мы, конечно, не слышали, но через две минуты нам спустили трап. Наша тройка проследовала прямо в рубку. Там был один большой экран, опоясывающий пульт, рядом с которым стояло два ложемента, принимающих форму тела пилота. Искин находился за бронированной перегородкой. Я внимательно осмотрел его. Цилиндрический корпус устройства поднимался на метр от пола рубки и имел диаметр сантиметров сорок. Юрист тоже заинтересовался, и сказал:
– Это ИИ четвёртого поколения. Довольно надёжные устройства. Правда в производительности современным умникам он уступает в тысячу раз. Да и двигательная установка довольно древняя. Какие тут реакторы, я не смотрел, но раньше были термоядерные контура на дейтерии, гелии и тритии. В общем, давайте переводить корабль на ваше имя.
Я и Лика приложили все пальцы к специальной пластине и наши отпечатки с генетическим кодом перешли к ИИ. Специальной камерой были сняты и наши сетчатки глаз. Потом был записан мой и Ликин голос.
– Это старая, но надёжная система. В современных распознавателях, берущих только генетический код с крови, случаются накладки, если владельцы – родственники.
Мы вышли из рубки в коридор. Из него вели три двери. Две шли в каюты, а третья – к техническому отсеку.
– Дальше смотрите сами, теперь это ваша собственность. И ангар тоже ваш. Завтра я принесу все документы и ваши вещи. Вот их список. – Он передал лист Лике. – Сегодня корабль и ангар зарегистрируют в Реестре собственников. А сейчас пора идти в местную школу. Она на другом уровне станции.
Наша троица вышла из ангара. Дверь искин заблокировал изнутри. К лифтам вели три коридора. Людей было немало, но и лифтовых кабин на этаже было около двадцати. Через полчаса мы уже вышли на седьмом уровне станции, где и был филиал школы Прим 5.
Юрист провёл нас в дирекцию. Там сидела полная женщина, которая представилась Раной Тварекс. Наш сопровождающий дал директрисе необходимые документы, и она, набрав код, вывела наши данные на голоэкран.
– Так, Сай и Ликара Магнум! Тесты вы прошли с оценкой «посредственно». Куда вы собираетесь поступать после совершеннолетия?
– Мы ещё не решили! – Робко сказала сестра. – Но я хотела бы на что-то связанное с космосом.
– Ну, милочка моя! – Рассмеялась директриса. – Чтобы попасть на курсы пилотов, солдат, станционных техников, инженеров или шахтёров, вам надо иметь, во-первых, соответствующий КИ, а во вторых, сдать тесты на «отлично». А вот в этом я сомневаюсь.
Пока вы должны учится. Я тут преподаю математику и физику, так что спущу с вас три шкуры, как впрочем, и с других учеников. Учёбу начнёте завтра. Пройдёте к восьми утра, чтобы получить в библиотеке учебники и всё, что надо.
– А можно применять планшеты? – Заинтересовалась моя сестра.
– Если у вас они есть, то, конечно, можете использовать любые современные устройства, вплоть до искинов. Но не во время тестов!
Мы попрощались с директрисой и юристом, а потом пошли к себе в ангар. По пути я спросил Лику:
– А у тебя правда есть планшет?
– А ты не помнишь, что мама с папой подарили нам одинаковые аппараты?
– Я после этой аварии с трудом вспомнил, как читать и писать. Просто не хотел пугать тебя сестрёнка, но многое вылетело у меня из головы, и обратно залететь не спешит. Как сказал доктор, это так называемая приобретённая частичная амнезия. Она постепенно пройдёт, но когда это будет, никто точно не знает.
– Ты не врёшь? Наверное, ты просто пугаешь меня!
– Нет, можешь поговорить потом с доктором. – Я придал своему голосу такую уверенность, что Лика сразу поверила.
– И ты что, правда, ничего не помнишь?
– Правда, правда! Но постепенно ко мне возвращаются те знания, которые у меня были…
– Бедненький! – Пожалела меня сестра.
– Да, вернёмся к планшетам. Где они?
– Завтра юрист привезёт все наши личные вещи. Вот список, найденных при нас вещей после аварии.
Она протянула мне лист бумаги.
1. Планшет школьный ПШ -12 – 1 штука;
2. Планшет инженерный ПИ -870 – 1 штука;
3. Планшет гражданский ПГ– 322 – 1 штука;
4. Браслет – 1 штука;Искин БЦУ -6 – 1 штука.
– А почему тут один школьный планшет?
– Твой экземпляр переломился пополам! – «Обрадовала» меня Лика. – Ничего, возьмёшь мамин или папин аппарат. Хотя нет, отец поставил свой планшет на пароль. Надо будет потом, когда появятся деньги, понести его в магазин, чтобы сняли пароли. Мамин аппарат третьего поколения, а мой – первого, школьникам их бесплатно выдают. Но ПГ с самого начала включён в Галонет, а мой ПШ – только в школьные программы.
– А что за браслет? Мамино украшение?
– Сразу видно, что ты и вправду многое забыл! Этот браслет – новая разработка папы. В его корпусе собраны ридер со всеми функциями, головизор, искин восьмого поколения и источник тока нового образца. Корпус у браслета антиударный. Пока устройство не имеет хозяина. Если мы сможем его активизировать, то можно будет убрать из корабля штатный ИИ.
– А искин БЦУ?
– Это рабочий домашний аппарат шестого поколения. Его можно поставить сторожить и убирать с помощью дроидов наш ангар.
– Ладно, сейчас придём на корабль, а потом разберёмся досконально.
Наконец мы добрались до ангара и поднялись по трапу в рубку.
– Интересно, откуда на корабле энергия?
– Наверное, из реакторов. Не знаю! – Лика зевнула, а потом сказала, – Я пойду спать, устала.
– Иди, я задержусь. Да, а искины могут говорить?
– Конечно! Через громкоговорители и микрофоны. А когда нам поставят нейросети, тогда можно будет мысленно с ними болтать. Ну, ладно, я пошла в свою каюту.
Сестра ушла, а я сел в ложемент и поэкспериментировал, вызвав ИИ.
– Искин, ты слышишь меня?
– Да хозяин!
– У тебя имя есть?
– Нет, только номер БКИ-4095-УВ.
– Тогда я буду тебя звать «Чёрт».
– Принято, хозяин.
– А ты можешь поменять голос?
– Да! Выполнить указание?
– Нет! Лучше скажи, откуда на корабле энергия?
– От ионных конденсаторных накопителей. Их у нас шесть. Один такой агрегат может питать жилые отсеки почти год. Команда их включить пришла от прежнего хозяина неделю назад. Вообще это резервный источник питания.
– А ты можешь вывести на экран схему корабля.
– Сейчас, хозяин.
Через минуту на экране была цветная схема звездолёта. Разные отсеки были выделены различными цветами. Самым длинным был реакторный трюм.
– А сколько у нас реакторов, и какого типа?
На экране появилась таблица с отмеченным типом используемого на звездолёте энергетического устройства и его общий вид:
– Значит, общая энерговооружённость нашего корабля составляет восемьдесят мегаватт.
– Да, хозяин. Но реакторы старые, они уже выработали свой ресурс. Сейчас появились более надёжные, и компактные термоядерные реакторы на боре и водороде. Они не выделяют при работе радиацию, и полностью безопасны. К тому же они позволяют убрать все эти отводящие лишнюю теплоту элементы. А они на нашем корабле занимают около 20 % объёма, да и вес у них порядочный. Вот реакторы типа РБВ. – Искин вывел на экран данные и изображение энергоблоков нового типа:
– Значит, нам нужны деньги. Надо подумать, откуда их взять. Тогда и можно будет поставить четыре реактора вместо двух – они по длине поместятся… И мощность возрастёт сразу на 32 Мвт.
– Да, хозяин! Но это гражданские реакторы, а есть ещё и военные, которые мощнее при тех же размерах в полтора раза.
– Ну, военное нам никто не даст. Да и стоить оно будет намного дороже.
Я зевнул. В каюту идти было неохота. Поэтому я сказал Чёрту:
– Разбудишь нас в шесть утра по станционному времени.
– Принято, хозяин.
Выспались мы с сестрой хорошо. Чёрт разбудил нас в 5.59, поэтому мы успели помыться в душе, поесть– на корабле в каждой каюте и рубке стояло по пищевому синтезатору и утилизатору.
– Лика, нужно нам подтянуться в учёбе.
– Да… – Нехотя отозвалась сестра, ковыряя вилкой кусок синтетической курятины.
– Если провалим тесты, то в космос не попадём. Хочешь, не хочешь, чтобы поступить на пилота, кроме нейросети надо и тесты пройти.
– Я интересовалась этой темой. Сдавать тесты и так придётся – без отметки в нейросети об их прохождении нас просто никто не примет ни в одно профессиональное училище. Но для того, чтобы попасть в галактическую школу на годовые курсы подготовки есть и другой путь. Надо выиграть ежегодную гонку на арендованном или собственном звездолёте. Победитель получает сто тысяч земов и право учиться по той профессии, к которой он годен. Причём ему поставят не стандартные нейросети, а специализированные.
– Ну и что надо для попадания в список участников? – Заинтересовался я.
– Нужен собственный или арендованный звездолёт и экипаж не менее пяти человек.
– Корабль у нас есть, правда очень древний, и его надо ремонтировать. Но если это нам удастся, то мы выйдем на трассу. А экипаж как-нибудь наберём.
– Не забывай, что у нас нет нейросетей, а управлять кораблём с планшета неэффективно.
– А нельзя, чтобы полёт проводил наш искин?
– Это он будет делать только в подпространстве, а в системах, куда нужно будет выходить на трассе, чтобы получить отметку о прохождении того или иного участка, управление лежит целиком на пилоте.
– Тогда надо будет переделать всё на ручное управление.
– Эта функция и так есть в кораблях до пятого ранга. А у нас бот четвёртого поколения. Просто надо будет проверить все схемы управления кораблём, и включить их в ручной режим.
В это время Чёрт проинформировал нас, что у дверей ангара стоит юрист. Я вышел, взял небольшой контейнер, в котором лежали наши вещи и документы.
– До встречи! Моя работа закончена. – Юрист сел на станционное такси и отбыл по своим делам. Чёрт запер за нами дверь ангара, и я и Лика отправились в школу. Там нас уже ждала женщина, передавшая нам нужные учебники и список внешкольной литературы. В девять началась учёба. В нашем классе сидело тридцать юношей и девушек возрастом от четырнадцати до шестнадцати лет. Я с сестрой заняли одну из пустующих парт. Зашла директриса – был её урок физики. Я половину не понял. Были какие-то формулы, коэффициенты, незнакомые термины. Вернее, для Сая они может и знакомые, но не для меня, человека двадцать первого века. Правда, никаких опросов директриса не проводила. Урок закончился через сорок минут. Мы вышли на перемену. К нам подошли несколько парней и девушек.
– Как вас зовут? – Обратился ко мне высокий мускулистый парень с рыжей шевелюрой.
Мы назвались.
– Магнум? – Спросила стоящая рядом с ним девушка с большими голубыми глазами и курносым носиком. – Я читала по планшету об аварии. Соболезную! Кстати, меня зовут Ирен Голд. Вот этого рыжего – Лор Тварекс, он племянник директрисы. Этих двух братьев – Миха и Джон Ровен, а мою подругу – Эллина Турев. Через два года мы кончим школу. Я, например, хочу пойти работать на верфи. Там моя мама строит корабли, она инженер. А вы куда пойдёте?
– Мы хотим стать пилотами, но по тестам у нас средние баллы. – Ответила Лика. – Поэтому придётся принять участие в ежегодной гонке и выиграть её!
– Ого! Вот это заявление! – Засмеялись ребята.
– Но для этого нужен корабль. – Сказал Миха.
– Он у нас есть! – Вставил я свои пять копеек.
– Вот как! А какой у вас аппарат? – Заинтересовался Тварекс.
– Сейчас посмотрю! – Лика подняла пристёгнутый к поясу комбинезона планшет и потыкала пальцем в экран. – Вот, нашла. У нас межсистемный бот МКБ – 4. Правда, его надо ремонтировать. Но время есть. В этом и следующем году мы не сможем принять участие в гонке, а вот через два года, когда мой брат станет совершеннолетним, и ему поставят нейросеть, можем попробовать.
– Для своего времени это был хороший корабль. Но сейчас вряд ли вы с его помощью выиграете. Трасса сложная, да и там всё взаправду. Вам дадут груз, который вы должны будете доставить в названную организаторами систему. А по пути вам могут встретиться различные опасности, в том числе, и настоящие пираты. С нашей школы готовятся три группы, вы будете четвёртыми. Вначале лучше пройти внутри школьные и межшкольные соревнования. Это поможет вам оценить свои силы. Соревнования состояться через полгода. Если хотите записаться, то у вас есть ещё две недели до того, как запись желающих окончится. – Просветила нас Эллина.
Прозвенел звонок. Следующим уроком была литература. В класс вошла высокая, под два метра ростом, красивая учительница. Все ученики смотрели на неё с нескрываемым интересом.
– Я ваша новая учительница литературы. Зовут меня Аллариель Лисарио.
– А вы бионг? – Поинтересовался парень с первой парты.
– Да! А вы что, никогда не встречали бионгов? – Парировала учительница.
– Только издали видели!
«Надо будет почитать историю, выяснить, как тут сдают тесты, и по каким предметам. Заодно посмотрю, что может нам пригодится для восстановления корабля. Да и почитаю, кто такие бионги. Эта Аллариель на эльфа похожа, только уши нормальные…»
– Вас, кажется, зовут Сай Магнум? – Заставила меня подскочить с места преподавательница.
– Да, госпожа Аллариель!
– Скажите мне Сай, о чём я сейчас говорила?
– О литературе! – Произнёс я под смешки весело смотрящих в мою сторону учеников.
– Логично! – Хмыкнула бионг. – Но мы говорили не просто о литературе, а о произведениях Тёмного периода истории. Это, к вашему сведению, Сай, от 18 до 22 века по старому летосчислению. И что вы можете сказать мне, Магнум, по этому периоду?
«Ну, сейчас я тебе покажу, Тёмные века!» – разозлился я. И стал говорить:
– В тот период летосчисление велось от рождества Христова. Восемнадцатый, девятнадцатый и двадцатый века ознаменовались появлением литературных произведений таких стилей, как научная фантастика – её основателем считается француз Жюль Верн, революционной литературы, одной из представительниц которой считается Лилиан Войнич со своим романом «Овод», произведений реализма, например, американский писатель Теодор Драйзер, и многих других. В середине и конце восемнадцатого века появилась целая школа стихотворцев и писателей в Российской империи, например, признанный потомками гением поэзии, Александр Пушкин а также Лермонтов, Некрасов и другие. Появились и романы о нарождающемся революционном движении, например, «Что делать?», «Отцы и дети» и много других. Появилась детективная и шпионская литература, родоначальником которой стал англичанин Артур Конан-Дойдь.
– Откуда вы всё это знаете? – Прервала меня учительница. На меня смотрели расширенные зрачки Аллариель. – Эти произведения проходят только на специальных курсах в вирт-капсулах!
Я оглядел притихший класс. Сидевшая рядом со мной сестра восхищённо глядела на меня.
– Я знаю наизусть многие стихи того периода и даже могу рассказать вкратце содержание некоторых романов. Например, Пушкин, стихотворение «Памятник», начало девятнадцатого века:
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру – душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья избежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит…
– А более позднего периода что-нибудь знаете? – Задала вопрос бионг.
– Конечно! Вот стихи периода Второй мировой войны, сороковые годы двадцатого века. Константин Симонов, стихотворение «Жди меня»:
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет…
– А стихи более позднего периода не знаете? – Подначивала меня бионг.
– Песни знаю. В них ведь тоже стихи есть. Например, произведение последней четверти двадцатого века. «Надежда». – И я полностью пропел эту песню[1]1
https://www.youtube.com/watch?v=MNy65TItXnU
[Закрыть].
Класс зачарованно молчал. Аллариель задумчиво смотрела куда-то в даль.
– Да! – После трёхминутной паузы сказала она. – Умели предки и стихи и песни и романы писать. К сожалению после Арктической и третьей мировой войн нам остались только крохи этих прекрасных произведений и обрывки знаний…
Прозвенел звонок. Учительница подхватила свой планшет и вышла из класса. Вокруг меня собрались все ребята.
– Ну, ты и отжёг! – Радостно говорил Джон Равен, а его брат стоял и улыбался во всю ширь своего рта.
– Сай, а почему ты мне не говорил, что знаешь, такие хорошие стихи и песни? – Поинтересовалась Лика.
