Текст книги "Республиканец. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Вадим Полищук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Сержант Рахман доложил о готовности.

– Атака!

Выполняя противоракетный маневр, Дескин повел свою пару в промежуток между крейсером и носителем. Пока им никто не мешал, вторая и третья эскадрильи истребительного полка, точнее, то, что от них осталось, обеспечивали безопасный коридор ударным парам. Откуда‑то снизу выскочил одиночный «Рекс», ведомый выпустил по нему ракету, и тот, выполняя маневр уклонения, убрался с дороги. Пора!

Пара Вольдемара нацелилась в лоб носителю и начала наращивать скорость. Осознав, что идущая на сближение двойка республиканских истребителей делает это не случайно, противник обратил на нее внимание. Звено «Рексов» попыталось выйти на перехват, но было атаковано республиканцами. Оператор комплекса ПРО носителя решил дождаться входа пары республиканцев в зону уверенного поражения, особенных неприятностей от республиканских истребителей он не ждал. К тому моменту, когда он решил обстрелять атакующих, бортовой компьютер истребителя сообщил, что есть захват головок. Головки самонаведения ракет поймали цель. Вольдемар произвел пуск и тут же бросил истребитель в головоломный маневр на пределе возможностей человека и машины. Ведомый некоторое время шел за ним, но после кратковременной потери сознания отстал и чудом не стал жертвой ракеты с палубного носителя. А вот Вольдемар избежал попадания, вполне осознанно уводя свой истребитель от имперских ракет.

Тем временем ракеты добрались до имперского носителя. Две попали в ворота правого борта, одна взорвалась при ударе о лист носовой брони, четвертая потерялась по дороге. Теоретически ракеты сами должны были распределить между собой цели и поразить оба шлюза, но что поделаешь – опытная партия. Однако это было уже неважно, на восемь секунд раньше четыре ракеты, выпущенные сержантом Рахманом, поразили все кормовые ворота. Там все прошло штатно.

Через десять минут у первых «Рексов» начнет заканчиваться горючее, а через пятьдесят, максимум пятьдесят пять минут космос будет чист. Вот тогда и пойдут в атаку штурмовики и бомбардировщики. Нет, не пойдут. Командир имперского рейдера ситуацию осознавал ничуть не хуже республиканцев. Вскоре имперские корабли начали брать курс на выход из планетной системы. Почти шестьдесят еще уцелевших истребителей будут брошены вместе с пилотами.

– Да‑а. Ну, что скажешь?

Адмирал Кагершем оторвался от прокладки курса имперских рейдеров и повернулся к сидящему рядом с ним вице‑адмиралу – начальнику штаба ВКФ:

– Скажу, что наши задницы находились в большой опасности. Если бы имперский крейсер успел хорошо порезвиться в системе, сенат дал бы нам такого пинка, что мы повылетали бы из своих кресел, как снаряд из пушки этого самого рейдера.

Оба адмирала были старыми друзьями и однокурсниками по академии, поэтому между собой могли говорить абсолютно откровенно.

– А ты не преувеличиваешь? Мы же только что взяли Варен.

– Мы можем разгромить Империю и Коалицию, захватить все их планеты, но если хоть один волос упадет со спины какого‑нибудь сенатора, то все, нам крышка.

– Почему со спины, а не с головы? – поинтересовался начальник штаба.

– Потому, что они там все лысые, – ответил адмирал.

Они помолчали.

– Интересно, а откуда на этой занюханной учебно‑тренировочной базе экспериментальные ракеты? – вдруг спросил начальник штаба.

– Полагаю, что кому‑то в военном министерстве надо было отмыть деньги, выделенные на науку, – пояснил адмирал. – В результате появился заказ на разработку и опытная партия ракет, которые никак не вписывались в тактику флота. Вот их и сплавили на базу курсов, планировали расстрелять и забыть, но не успели.

– Но здесь они пришлись кстати.

– Единичный случай, – возразил Кагершем. – Если бы мы оставили у Астгартуса хоть один крейсер, они бы сюда вообще не сунулись.

– Если бы… Нас провели, как слепых щенков. Деблокада Варена была отвлекающим маневром, а мы потащили туда все, что было под рукой. Можно поставить нашей разведке жирный минус.

– Поставь, если хочется. А дальше что?

– А дальше есть у меня одна идея. Отдай мне этого твоего лейтенанта. Кстати, характеристики он пишет толковые. Он уже явно перерос тренажер. У Токора что‑то затевается, вот туда его и пошлю.

– Хочешь получить независимый канал? Ладно, забирай. А на тренажер назначим этого сержанта…

– Рахмана, – подсказал начальник штаба.

– Вот именно, подготовь мне на завтра его личное дело.

На следующий день младший лейтенант Дескин получил приказ сдать тренажер сержанту Рахману и прибыть в штаб флота.

Глава 9

Наблюдатель

– Доброе утро, господин капитан, – поприветствовал младший лейтенант Дескин командира токорского патрульного корабля. – Мне кажется, что первоначальный вариант был лучше.

– И вам не хворать, – ответил невидимый собеседник, видеоканал он включать не стал. – Надеюсь, вы скоро избавите нас от своего присутствия.

– Сожалею, но у моего командования несколько иные планы.

Токорский патрульный и республиканский сторожевик типа «Сокол» с бортовым номером двадцать два разошлись на расстояние дипломатической вежливости. Уже месяц республиканский соглядатай шнырял в окрестностях, не пересекая, однако, ее границ. За этот месяц он успел уже смертельно надоесть местным военным, вынужденным отслеживать его перемещения и как‑то на них реагировать.

Сам сторожевик сошел со стапелей республиканской орбитальной верфи чуть менее сорока лет назад. В составе действующего флота провел всего три года, после чего, в результате кампании по экономии бюджетных средств, был выведен в резерв, где и пребывал до недавнего времени. После потерь, понесенных в начале войны, республиканский ВКФ вынужден был выгрести все имеющиеся резервы. Престарелый сторожевой корабль подновили, поставили новые двигатели и систему управления. Два месяца «Сокол» № 22 числился в планетарной обороне Астгартуса, затем был возвращен на верфь и снова подвергнут модернизации, но уже более глубокой.

Емкость топливных баков была увеличена вдвое, автономность доведена до шестидесяти стандартных суток, экипаж сокращен за счет дальнейшей автоматизации систем корабля, но самое главное – в носовом отсеке установили несколько тонн новейшей электроники и выделили помещение, в котором сейчас в поте лица трудился флотский лейтенант‑криптолог. Однако результаты криптоанализа не радовали, взломать токорские шифры никак не удавалось. Поэтому исполняющий обязанности командира сторожевика младший лейтенант Дескин занялся анализом открытых каналов информации, которые перехватывала аппаратура в носовом отсеке.

– В последние три месяца вокруг Токора идет какая‑то непонятная возня. Наша разведка ничего внятного сказать не может. Идет нагнетание напряженности, вокруг системы крутятся какие‑то корабли неизвестной принадлежности, военный бюджет Токора пересмотрен в сторону увеличения, – начальник штаба ВКФ закончил вводную часть и перешел к постановке задачи: – У вас, лейтенант, будет почти два месяца. За это время вам предстоит выявить источники напряженности. Сейчас токорская верхушка проводит политику нейтралитета, мы не можем допустить перехода планеты на сторону Коалиции, а также захвата планеты силами Коалиции или Империи. На вас возложена большая ответственность, и, надеюсь, вы осознаете ее. В вашем распоряжении будет недавно модернизированный сторожевик типа «Сокол» с самой новейшей разведывательной аппаратурой на борту. В конфликты с местными не ввязывайтесь. Связь будете держать непосредственно со мной. Жду вашего доклада. Вопросы?

– Никак нет.

– Тогда выполняйте. Удачи вам, лейтенант.

Первый месяц прошел в бесплодных поисках. И только через пять недель у младшего лейтенанта Дескина появилось одно предположение. Однако никаких доказательств, кроме нескольких статей в открытой прессе, он найти так и не смог. На исходе шестой недели Вольдемар плюнул на поиск доказательств и просто изложил свои догадки в рапорте начальнику штаба ВКФ. Понимая, что рапорт является лучшим доказательством его некомпетентности и несоответствия занимаемой должности, начал готовиться к предстоящему возвращению и разжалованию в сержанты, в лучшем случае. Аттестационная комиссия особым гуманизмом не отличалась.

– Прочитал? Что скажешь?

Адмирал Кагершем помедлил с ответом.

– Может, сотрем, и нет никакого рапорта?

Начальник штаба прищурился:

– А если он прав? Представляешь, в какой… в каком положении я окажусь?

– Мы. Мы окажемся! Отправку сторожевика к Токору санкционировал я.

– А идея была моя. – Начальник штаба закрыл файл с рапортом. – Что делать будем?

– С такими доказательствами в сенат не сунешься, – сказал адмирал. – Может, разведчиков запросим?

– О чем? Здесь сплошные догадки и предположения, в качестве доказательств несколько статей из желтой прессы. Да над нами все смеяться будут.

– Значит, выпутываться будем сами, – подвел итог командующий. – Будем исходить из того, что Дескин правильно просчитал ситуацию. Во‑первых, смену проводим по плану, во‑вторых, на провокации не поддаваться, в‑третьих…

Три токорских сторожевика приближались широким фронтом.

– Уходим. Команде надеть противоперегрузочные костюмы.

«Сокол» начал удаляться от системы, сторожевики легли на курс преследования.

– Почему мы бежим? – спросил Вольдемара штурман сторожевика.

– Мы не бежим, мы уходим от вооруженной провокации.

– Но у нас с ними нейтралитет.

– Хорошая фраза, как раз для эпитафии на твоей могиле, если она у тебя будет.

Токорские сторожевики были существенно крупнее, лучше вооружены и защищены. Но создавались они явно не для гонок – модернизированный «Сокол» был быстрее. Противоперегрузочный костюм республиканцев позволял выдерживать большие ускорения. Длительная многократная перегрузка не улучшала здоровье экипажей преследователей, поэтому вскоре, убедившись в бесполезности дальнейшей гонки, токорцы прекратили разгон и отстали.

– На что они рассчитывали? – удивился штурман.

– На нейтралитет, – ответил младший лейтенант Дескин.

За следующие две недели еще дважды приходилось бегать от токорцев. Но все когда‑нибудь заканчивается, закончилась и миссия «Сокола» № 22. Сменщик, новенький сторожевик типа «Беркут» с бортовым номером два, уже находился неподалеку от планетной системы, на расстоянии видеосвязи, когда все началось. Сначала резко, в разы, увеличилась интенсивность переговоров по закрытым каналам, затем патрульный корабль токорцев, приглядывавший за сменой республиканских сторожевиков, ушел к центру системы.

– Астенцы! – в центральный пост ворвался криптограф. – Дешифровке не поддается, но коды точно их!

– Значит, началось… – Вольдемар повернулся к связисту: – Отправь доклад в штаб ВКФ и попробуй связать меня с токорским командованием по видеосвязи.

Через десять минут им удалось добраться до какого‑то начальника в чине капитана первого ранга. Корабли первого ранга Токору были не по карману, значит, начальник действительно большой.

– Что вы хотели? Только короче.

– В вашу систему вторглись астенцы…

– А вам какое до этого дело?

– Осмелюсь напомнить, у нас с ними идет война.

«Ага, зацепило, теперь попробуем дожать».

– Со своими изменниками можете разбираться сами, но астенцы – наши.

– У вас всего два сторожевика, – заметил капитан.

– Попробуем управиться, – ответил Вольдемар.

– Хорошо. Мы отметим ваши корабли как невраждебные.

– А если нас атакуют изменники?

– Это ваши проблемы.

– Договорились.

Теперь надо договориться с командиром «Беркута». Тот даже изменился в лице, узнав, что ему предлагают войти в систему вместе с Вольдемаром и одновременно с флотом астенцев.

– А если я откажусь?

– Тогда я пойду один.

Вольдемар не оставил лейтенанту выбора – офицер, бросивший своего товарища в такой ситуации, гарантированно мог забыть о дальнейшей карьере, офицерское сообщество такого не прощало. Пара республиканских сторожевиков, более крупный и лучше вооруженный «Беркут» впереди, «Сокол» с мощными средствами обнаружения, в нескольких тысячах километров сзади, направились в глубь системы.

Там шел бой, токорцы схлестнулись между собой. Большая часть флота сохранила верность королю, меньшая часть примкнула к мятежникам, и сейчас ей приходилось нелегко. На помощь мятежникам и шли силы вторжения астенцев. Собственный флот Токора был невелик – всего два десятка сторожевиков, столько же катеров, способных садиться на поверхность планеты, около сорока истребителей и дюжина штурмовиков. Тяжелые корабли отсутствовали – небогатому Токору содержание таких кораблей было не по карману. Токорские сторожевики – крупные, хорошо вооруженные, не имели прыжковых двигателей. Традиционная политика токорского нейтралитета не предполагала никакой экспансии, все военные корабли были внутрисистемными.

Первым на пути республиканцев оказался сильно поврежденный токорский сторожевик. Королевский или мятежный – было непонятно, в любом случае агрессивных намерений он не проявил, после таких повреждений стояла только одна проблема – выжить. Комплекс радиоэлектронной разведки «Сокола» работал на полную мощность, подтверждения выводов, сделанных в рапорте Вольдемара, широким потоком вливались в компьютеры сторожевика и оседали в базах данных. А вот и астенцы – приближалась ударная группа, построенная вокруг крейсера. А вот и флот вторжения на планету – шесть транспортов с десантом и корабли прикрытия. Против таких сил токорцы долго не удержатся, пора было убираться отсюда. Доказательства собраны, только кому они теперь нужны? Поздно, Токор для Республики уже потерян. А вы думали, младший лейтенант Дескин полезет в драку? На небольшом слабовооруженном сторожевике, под завязку набитом новейшей электроникой, которая стоит больше, чем сам сторожевик? Не смешно. Нет, конечно, сторожевиков уже два. Второй, более крупный «Беркут», вооружен лучше. Но что это меняет? Шансов нет не то что на победу, а даже на выживание. Сторожевики начали поворот на обратный курс.

Неожиданно раздался сигнал вызова.

– Кому там не спится? – Вольдемар нажал клавишу.

Это был адмирал Кагершем. Вольдемар одернул китель и начал доклад.

– Некогда, – оборвал его адмирал. – Начинайте передачу телеметрии на флагман, будете нашими глазами.

Адмирал отключился. Только сейчас до Вольдемара стало доходить, что если Кагершем находится в пределах видеосвязи, то он совсем недалеко от системы. А это значит, что и флагманский линкор в пределах дальности устойчивого канала связи, то есть совсем рядом.

– Прекратить маневр, – скомандовал Вольдемар. – Оператор, обстановку из задней полусферы на обзорный экран.

Да вот они! Республиканская эскадра, построенная вокруг флагмана, приближалась к месту боя. Интересно, примут астенцы бой при таком соотношении сил? Нет, не дураки, уходят. Попробовать добраться до транспортов группы вторжения? Прикрытие у них сильное, накостылять могут, не будем рисковать. С подходом эскадры республиканцев бой затих, по массе и энергетичности залпа весь токорский флот был на порядок слабее. Драка закончилась, начинались переговоры.

– Докладывайте.

– Господин вице‑адмирал, сторожевой корабль республиканского…

– Отставить! – начальник штаба ткнул пальцем в экран. – Вот об этом докладывайте. Как вам пришла в голову мысль увязать отставку премьера с мятежом и вторжением? Да не маячь ты, садись и рассказывай.

На экран был выведен рапорт Вольдемара месячной давности.

«А кресла в адмиральском кабинете шикарные, когда стану адмиралом, заведу себе такое же».

Устроившись поудобнее, младший лейтенант начал рассказ:

– Я тоже искал причины напряженности в прошлом полугодовой давности, но, так же как и все, ничего не нашел. Тогда я решил копнуть глубже, года на полтора‑два. Отставка премьера была единственным значимым событием за все время. После тридцати двух лет его тихо отправили в отставку, причем с ним ушли только две весомые фигуры, включая министра иностранных дел, все остальные остались на месте.

– Это могла быть простая смена лидера, – вставил реплику вице‑адмирал.

– Нет, – возразил младший лейтенант. – За тридцать два года он везде расставил своих людей, новый лидер должен был начать менять команду, но ничего подобного не было. С ним просто договорились: он уходит, его людей не трогают. И все довольны.

– Кроме самого премьера.

– Так точно, господин вице‑адмирал. Почти год он ждал, пока все успокоится, а потом начал действовать.

– Но как ему удалось привлечь к заговору такое количество народа?

– Это же были его люди, он сам их назначал на эти посты, да и компромата на нынешнюю верхушку Токора он накопил немало. А то, что без внешней поддержки не обойдется, сразу было ясно, его и в отставку отправили за прокоалиционный уклон во внешней политике, что не вязалось с традиционным токорским нейтралитетом. Желтая пресса писала об этом открыто, ссылки на статьи есть в рапорте. Коалиция была кровно заинтересована в его возвращении. А для того чтобы войти в качестве защитников, им нужна была внешняя угроза.

– И страшная Республика подходила на эту роль лучше всего, – продолжил начальник штаба.

– Совершенно верно, оставалось только всех убедить в этом. Тогда и началось усиление напряженности. Республика не могла не отреагировать. Появление разведывательного корабля, набитого соответствующей аппаратурой и замаскированного под обычный сторожевик, да еще и проявляющего такую активность, – что может быть лучшим доказательством готовящейся агрессии?

– Да‑а, провели меня как пацана, – покаялся вице‑адмирал. – Продолжайте, слушаю вас.

– Да, собственно, все. Дальше следует вооруженная провокация, и для отражения предстоящего вторжения Республики в систему прибывает дружественный астенский флот, а дальше уже дело техники. Когда провокации не удались, они решили действовать напрямую, дальше ждать было бессмысленно и опасно. В заговор было посвящено слишком много народа, информация не могла не утечь. Разрешите вопрос, господин вице‑адмирал?

– Спрашивайте.

– Как вам удалось угадать момент начала вторжения?

– Никак. После первой провокации мы перебросили флот к Токору и двое суток ждали вторжения рядом с системой за пределами действия средств обнаружения. И установленных на вашем сторожевике в том числе. Как только появились первые признаки вторжения, немедленно начали движение.

– Вы сильно рисковали, господин вице‑адмирал. Если бы флот обнаружили…

– Кто не рискует, у того грудь в крестах. А как вы относитесь к работе в аналитическом отделе штаба?

– Отрицательно, господин вице‑адмирал.

– Забыл, что спрашиваю человека, отдавшего предпочтение диверсионному батальону вместо офицерского резерва. А жаль, никто из этих яйцеголовых не смог связать отставку премьера с дальнейшими событиями. Дармоеды. Хорошо, вы свободны. Да, уберите буквы «и. о.» из своей должности, сторожевик ваш, заслужили.

* * *

Третий день «Сокол» под номером двадцать два, как и вся эскадра, болтался в системе. Несмотря на то что коды астенцев и токорцев расколоть не удалось, применение корабля радиоэлектронной разведки было признано успешным. Записи перехваченных переговоров и телеметрии, наложенные на схемы маневрирования кораблей, давали криптоаналитикам хорошую базу для дальнейшей работы. Подобными перехватами занимались и раньше, но для флотских связистов это было не единственной и далеко не главной задачей, а в бою на это просто не хватало времени. Поэтому решили держать при эскадре специальный корабль радиоэлектронной разведки.

Адмирал Кагершем вместе с начальником штаба убыли на Варен для согласования с армейским командованием вопросов совместной обороны свежезахваченной планеты. В центральном посту сторожевика царили тишина и спокойствие. Его недавно утвержденный в должности командир был выдернут из нирваны вызовом оператора радиолектронных систем.

– Что там у вас?

– Нами только что был принят сигнал.

– Ну, и?

– Удалось декодировать только часть сигнала, она содержит код СОС. Помехи носят искусственный характер, кто‑то целенаправленно глушит сигнал.

Переходить к активной деятельности очень не хотелось.

– Свяжитесь с другими кораблями, может, его еще кто‑то принял.

Через две минуты оператор снова начал надоедать своему командиру:

– Сигнал был принят многими, но декодировать его смогли только мы, у нас аппаратура лучше.

– Направление засекли?

– Только приблизительно, сигнал был слабый и длительность всего ничего.

Пришлось беспокоить дежурного офицера в штабе эскадры. Тот не рискнул брать ответственность на себя и связался с командующим.

– Что‑то интересное? – спросил Кагершема начальник штаба.

– «Сокол» двадцать два принял сигнал бедствия, но слабый и неустойчивый. Может, отправим кого‑нибудь? Пусть глянут.

– А если пустышку тянем?

– А если нет? Может, там имперский рейдер кого‑то гоняет.

– Сам засек, пусть сам и идет.

– Логично, но если там действительно рейдер… У Дескина просто дар влезать во всякие истории со стрельбой.

– Тогда пусть идут вдвоем с «Орлом», заодно и разомнутся, а то застоялись в последнее время.

Республиканская пара уже несколько часов двигалась по направлению, с которого пришел сигнал. Еще два раза удалось поймать СОС, каждый раз все четче. По сигналу корректировали курс и шли дальше. Наконец на экранах появилась первая отметка, за ней вторая. Первая, крупная, убегала, вторая, поменьше, догоняла. Картина прояснилась: рейдер догоняет транспорт и глушит его сигнал. Республиканские корабли приготовились к бою.

– Цель сзади сто сорок, выше сто восемьдесят! – доложил оператор.

Одного взгляда на экран хватило, чтобы понять – засада.

– Связь с командиром крейсера.

– Нет связи!

– Как нет?

– Не могу понять, в первый раз такое.

Вольдемар связался с криптографом и изложил ситуацию.

– Это невозможно, наши коды… – начал криптограф.

– Цель сзади сто пятьдесят, ниже сто!

Скоро появится третий. Что делать?

– Рулевой! Режь крейсеру курс, только осторожно.

То ли на крейсере обнаружили отсутствие связи, то ли обнаружили преследователей, но крейсер сам начал вираж, собираясь, вероятно, лечь на обратный курс. Сторожевик последовал за ним. Гонка началась. Через полтора часа стало ясно: без боя проскочить не удастся. У крейсера шансов больше, его одним залпом не остановить, а «Соколу» много не надо. Планы вспыхивали в мозгу Вольдемара один за другим, но он тут же отвергал их – ничего реального. Оставалось тупо переть вперед. А вот это уже что‑то. Командир сторожевика сам направился в каморку криптографа.

– Сигнал помехи выделил?

– Да.

– Пишешь?

– Конечно.

– Сбрасывай все данные на один носитель, бери спасательную капсулу и уходи. Сигналы сразу не включай, приблизительно через восемь часов нас начнут искать, рейдеры к тому времени уберутся, а может, «Орел» прорвется. Тогда и включишь.

– А вы?

– У нас нет шансов. Торопись, скоро они приблизятся и смогут засечь отстрел капсулы.

Спасательная капсула затерялась в космосе.

– Одна… две… три… четыре… Команде надеть скафандры.

От одной еще можно увернуться, можно попытаться уйти от двух, от трех уходить бесполезно. К сторожевику сейчас шли четыре противокорабельные ракеты. В скафандрах у кого‑то из экипажа будет шанс. Крейсер уже выпустил четыре своих истребителя, и те улетали расходящимися курсами. В бою от них толка не будет, а перехватить все четыре невозможно, хоть один, но проскочит. Шансы лейтенанта‑криптографа увеличивались.

Младший лейтенант Дескин сделал, казалось, невозможное. Первые две ракеты прошли мимо. А что толку? После попаданий двух оставшихся более или менее уцелела носовая часть, корма вместе с двигателями просто исчезла. Груда искореженного железа продолжала свой путь к системе Вантельрен.

«Орел» вел бой больше часа, он даже серьезно повредил одного из преследователей, но против троих противников долго продержаться не смог. Полторы тысячи и тридцать тысяч тонн искореженной стали шли параллельными курсами, до входа в зону видимости радиолокаторов эскадры им оставалось еще полтора часа. Имперские крейсеры отвернули раньше, один из проскочивших истребителей вот‑вот должен был выйти из зоны помех. Республиканская эскадра скоро проснется, но к тому времени имперцы будут уже далеко.

Корпуса обоих кораблей были перехвачены спасательными буксирами республиканского флота и доставлены на орбиту вокруг Варена. На крейсере выжили четверо, один из отсеков сохранил герметичность и работоспособную систему регенерации воздуха. На сторожевике приказ младшего лейтенанта Дескина спас шестерых, в том числе самого командира. Когда его на борту буксира доставали из скафандра, он был без сознания, а индикатор заряда кислородного баллона светился тревожным кроваво‑красным огоньком. Впрочем, состояние других было не лучше, но выжили все шестеро.

Сигнал радиомаяка спасательной капсулы с лейтенантом‑криптографом так и не был пойман. Была она перехвачена имперскими крейсерами или просто затерялась на просторах космоса, осталось неизвестным. Смерть лейтенанта Вольдемар принял на свою совесть, останься тот на борту «Сокола», мог бы выжить. Получилось как всегда, а хотелось как лучше. База данных в компьютере сторожевика, к счастью, уцелела и была немедленно утащена на Астгартус радостно визжащими электронщиками.

– По крайней мере, теперь мы знаем, к каким неприятностям надо готовиться. И тайну исчезновения нескольких транспортов можно считать раскрытой. Только цена этого знания оказалась слишком высокой, – подвел итог адмирал Кагершем.

Однако последнее слово должна была сказать сенатская комиссия, специально созданная для расследования гибели двух военных кораблей. Погибший транспорт был в любом случае обречен.

Младший лейтенант Дескин сидел на скамейке в Сенатском саду новой столицы Астгартуса. Трехмесячное расследование было наконец закончено. Ранняя весна и начавшееся цветение природы не радовали, так погано на душе было только в день нападения на Зеду. Но тогда это было трагическое стечение обстоятельств, никакого влияния на ход событий Вольдемар Дескин оказать не мог. А вот младший лейтенант Дескин все сделал сам, своими руками. Если бы он проигнорировал этот чертов сигнал, если бы он не сообщил дежурному… Может, два корабля и почти две сотни человек уцелели бы. А с другой стороны, как можно проигнорировать сигнал бедствия? И ведь сигнал был самым настоящим. В голове всплыли строки из заключительного отчета комиссии:

«…основной причиной гибели крейсера ВКФ «Орел» и сторожевого корабля «Сокол» № 22 признать техническое отставание в области средств связи, не позволившее своевременно…

…действия командира сторожевого корабля «Сокол» № 22 младшего лейтенанта Дескина признать соответствующими уставам и приказам ВКФ Республики. Расследование в его отношении прекратить и направить Дескина в офицерский резерв флота для дальнейшего использования по специальности».

Вот так, признать соответствующими. Не осудили, но и не оправдали. Формально все правильно, ни к одной запятой не придраться. Но что это меняет? Все равно все, и в первую очередь он сам, знают, кто виноват в гибели кораблей и их экипажей. Расследование прекратить… Да лучше бы под смертную казнь подвели. Как людям в глаза смотреть? Даже имперцев в фальшивом сигнале SOS обвинить невозможно.

Вольдемар перевел взгляд на гладь небольшого пруда посреди парка. Жить не хотелось. Утопиться? Бесполезно, здесь и по пояс не будет, и полицейских вокруг полно, а денег на штраф нет. Нет денег даже на штраф… А если бы были? И не только на штраф? Через секунду со скамейки Сенатского сада энергично поднялся молодой офицер республиканского военно‑космического флота и решительно направился к выходу. Он уже знал, где можно взять деньги, как их использовать, а самое главное, как отомстить имперцам за гибель товарищей.

Глава 10

Лжеторговец

– Сколько?

Вольдемар повторил.

– Однако! Скажите, молодой человек, зачем вам столько денег?

– Вот обоснование и смета расходов.

После изучения сметы брови Уильяма Кагершема‑десятого забрались еще выше. Глава одной из крупнейших корпораций Республики откинулся в кресле и еще раз внимательно посмотрел на сидящего перед ним младшего лейтенанта.

– Ваш план настолько безумен, что может даже получиться. В конце концов, за последние полтора года мы хорошо заработали на военных подрядах, пришла пора кое‑что отдать, переживем. Хорошо, я помогу вам. Только скажите, вы это сами придумали?

– Нет, прочитал в библиотеке академии. Нечто подобное применялось лет семьсот‑восемьсот назад, а может, тысячу. Сейчас точно не помню. Я только приспособил идею к современным реалиям.

– Все новое уже когда‑то было, – подвел итог Кагершем. – Сейчас уже поздно. Жду вас завтра в десять часов, обсудим детали и приступайте.

Одного убедить удалось, осталось договориться со вторым, а это будет намного труднее.

– Да ты смерти моей хочешь, моральной и физической?! Ты меня в свою авантюру втянуть хочешь? Ишь, чего придумал! Хрен тебе, а не группу! С самого чуть погоны не сняли вместе с головой, так ты моими решил рискнуть? – капитан Патрик уже почти сдался и продолжал бушевать больше по инерции. – Авантюрист ты безответственный! И это еще мягко сказано. Как тебе только Кагершема убедить удалось? Или твое сумасшествие заразно?

– Если у нас получится…

– А если нет? Долго ты бегать будешь?

– Сколько надо, столько и буду, пока не достану, – набычился Вольдемар.

– Месяц! Не больше. Уложишься, считай, что тебе повезло, не уложишься – ищи дураков в другом месте.

Транспортное судно компании «Гамма Лайнер» совершало обычный рейс в системе Абелон. Появление чужого корабля со стороны задней полусферы вызвало легкую панику в рубке управления. Ничего хорошего от этой встречи экипаж не ждал, истории о перехвате республиканских транспортов имперскими и коалиционными рейдерами уже давно будоражили кабаки в окрестностях всех космопортов Республики.

Транспорт начал отворачивать от преследователя и ускоряться. Капитан транспорта, старый космический волк, обратился к связисту:

– Можешь с кем‑нибудь связаться?

Связист пару минут возился со своей аппаратурой:

– Нет. Во всех диапазонах глухо.

– Ну вот, начинается.

Капитан нажал на пульте несколько кнопок и, включив общекорабельную связь, объявил экипажу:

– У нас на хвосте рейдер, судя по отсутствующей связи, имперский. Сейчас мы пробуем от него уйти.

– А что дальше? – спросил штурман.

– Дальше ждем гостей, – ответил капитан и добавил: – Надеюсь, они не станут стрелять сразу.

Не стали. Уйти от крейсера огромному транспорту не удалось. Через восемнадцать минут тот догнал жертву. Связи между кораблями не было, но нацеленное на крейсер орудие правого борта недвусмысленно предложило транспорту прекратить разгон и, вообще, вести себя правильно. Двигатели космического грузовика остановились, курс не менялся. От крейсера отделился катер и направился к огромной туше, казалось, неподвижно висящей в космосе.