Текст книги "К чему снится Император? (СИ)"

Автор книги: Вадим Шведов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Глава 22

Когда бурные происшествия прошлых месяцев утихли, я смог наконец-то спокойно осмыслить произошедшее. Многие пренебрегают анализом событий, что, на мой взгляд, является весьма опрометчивым. Именно такой подход учит принимать решения осознанно, а не под влиянием эмоций. Анализ прошлого помогает определить, что надо исправить в настоящем и решить, как изменить будущее к лучшему.

Все эти вынужденные репрессии в отношении дворян сейчас воспринимаются как очень рискованный шаг. Я стоял буквально на краю пропасти и победить мне удалось благодаря целому стечению обстоятельств. Экономически дворянство было сильно ослаблено в результате произошедших реформ и уже не обладало прежними финансовыми возможностями для давления на власть. Помогло и то, что меня так практически никто толком и не понял. Произошли события, весьма схожие с прошлой жизнью. Люди привыкают к моей вежливости, тактичности, стремлению договариваться, и оказываются в полном ужасе, когда я превращаюсь из ярко выраженного интеллигента в беспощадную машину для убийств. Эффект словно такой, что когда ты часами можешь рассуждать на приятные темы о науке и культуре, пить чай за одним столом с коллегой, и он будет казаться мягким и весьма податливым… Но при пересечении незримой границы, пусть даже и всем известной, – внезапно этот коллега воткнёт вам в глаз нож. Подобною сторону моей личности не понимали и не принимали ещё в прошлой жизни даже в армии. Я был стоиком от природы…Моя мягкость, уступчивость возможна до тех пор, пока не возникает угроза выполнению боевой цели, долгу либо в данном случае поставленной на кон жизненной задачи. В этот момент я становлюсь самой целью, – во мне исчезает всё человеческое, душевное, сомневающееся. В итоге ожидавшие моего прогиба и попытки пойти на очередной компромисс дворяне, попали словно под наезд многотонного бульдозера…

Важным моментом в поражении бывшего сословия стали и действия силовых структур. Надо сказать, что они превратились в достаточно эффективные ведомства. Здесь моё влияние было весьма косвенным. Я не понимал как должна работать полиция XIX века, не разбирался в механизме действий III Отделения. Да и как мог это знать? Ещё в прошлой жизни удивлялся, как в фантастических произведениях попаданец в прошлое мог буквально всё: учил оперативной работе, строил корабли, писал музыку…Ересь какая. Взять меня, к примеру. Сказать, что я прямо-таки обычный, среднестатистический человек нельзя, но в то же время даже мои возможности крайне ограничены. Да, я неплохо знаю гуманитарные науки, будучи в прошлом преподавателем, и могу поэтому проводить в жизнь государственные реформы. При этом мне помогает и огромное количество секретарей, юристов, которым я разжёвываю суть законов, а они уже прописывают детали. Разбираюсь я и в военном деле, но опять же ограниченно. Знание армии XXI века существенно отличается от ситуации данной эпохи. За всё время правления сумел только начать внедрение формы, отдалённо похожей на нынешнюю российскую ВКПО, ликвидировать военные поселения, да начать строительство некоторых крепостей. Работа с армией идёт медленно из-за отсутствия необходимых средств. Всё сжирают другие реформы. На мой взгляд, бесполезно переходить тут к масштабным изменениям из-за отсутствия прочной экономической базы. Так вот, даже я, будучи относительно подготовленным человеком, не мог контролировать всё. Вся моя деятельность с силовым блоком заключалась прежде всего в назначении туда преданных мне, и что не менее маловажно, умных людей. Они разделяли мои убеждения в необходимости постепенных эволюционных изменений общества, верили в меня как лидера и всё на этом. Я не учил никого работать, потому что не знал сам, как это делать. Невозможно знать и уметь всё! Бред – это то, что пишут про попаданцев. Я лично просто подбирал и расставлял на места нормальные кадры. Хочется сказать, что тем не менее это сыграло свою роль. Попытки расшатать силовые министерства были, но они сразу же пресекались. В результате во время мятежа, полиция и III Отделение оказались полностью на моей стороне.

Сыграла свою роль и неуверенность привилегированного сословия в собственных возможностях. В ситуации с набирающим силу либеральным и революционным движением оно чувствовало себя находящимся между молотом и наковальней… В результате на общественной арене сложилась новая причудливая комбинация сил – правительство и противостоящие им радикалы. Борьба с последними намечалась крайне жестокой. Государю уже было доложено, что под предлогом защиты русской свободы, революционным организациям стало выделяться финансирование со стороны Англии, Франции и Швейцарии. В этих странах прямо издавались революционные издания, оказывалась материальная поддержка всем русским оппозиционерам. По сообщениям Шувалова, деятельность некоторых революционеров на данный момент стала направляться иностранными спецслужбами. Борьба таким образом продолжалась…

Очередной удар по власти был нанесён Петром Заичневским. Этот товарищ, находясь под заключением за свою антиправительственную деятельность, умудрился сочинить прокламацию «Молодая Россия» и передать её через одного распропагандированного им часовых. Текст этой листовки был весьма жёстким для власти.

«Россия вступает в революционный этап своего существования. Вы видите, что общество в настоящее время разделяется на две части, интересы которых диаметрально противоположны и которые, следовательно, стоят враждебно одна другой. Снизу слышится глухой и затаённый ропот народа, – народа, угнетаемого и ограбляемого всеми, у кого в руках есть хоть доля власти, народа, который грабят чиновники и царь, увеличивающий прямые и косвенные налоги и употребляющий полученные деньги не на пользу государства, а на увеличение распутства двора, на награду холопов, прислуживающих ему, да на полицию и войско, которым хочет оградиться от народа. Как бы в насмешку над бедным, ограбляемым народом, безвозмездно дарит бывшим помещикам казённые предприятия, увеличивает плату чиновникам и полиции, вся заслуга которых это немилосердный грабёж населения, осыпает милостями тех, которые умеют ловчее подать тарелку и налить вина, кто лучше льстит!»

Этот фанатичный молодой социалист предлагал свой путь решения данной, на его взгляд, ужасной ситуации в России.

«Выход из этого гнетущего, страшного положения, губящего современного человека и на борьбу с которым тратятся его лучше силы, один – революция, революция кровавая и неумолимая, революция, которая должна изменить радикально всё, всё без исключения, основы современного общества и погубить сторонников нынешнего порядка. Мы не страшимся её, хотя и знаем, что прольётся река крови, что погибнут, может быть, и невинные жертвы; мы предвидим всё это и всё-таки приветствуем её наступление, мы готовы жертвовать лично своими головами, только пришла бы поскорее она, давно желанная!»

Ответ власти на эту прокламацию был настолько же безжалостен, насколько жесток был и сам социалист. После выяснения, откуда вышла листовка, Заичневский был убит подговорённым сокамерником, а завербованного революционером охранника приговорили к каторжным работам.

Этот конфликт социализма и власти показывал на противоречие между сердечным желанием немедленного уничтожения несправедливости, объявления свободы, равенства и братства и доводами разума, требующего осознать, что всеобщего рая и счастья в земной жизни просто не может быть.

Надо сказать, что в то время зараза социализма охватила многих…Весьма показательны слова одного из молодых парней, сходивших на студенческую сходку, и вернувшегося потом домой в растерянности: «Я не знал, что лучше начать делать: распространять книги или убивать». Так, постепенно начала оформляться мода на нигилизм, своеобразную философию, ставившую под сомнение общепринятые идеалы, ценности, нормы нравственности, культуры, фундаментальные понятия.

Государь пытался предложить новым тенденциям общества альтернативу. Так, для социальной мобильности был сохранён Табель о рангах, правда, теперь в модернизированном варианте. Гражданин империи мог двигаться вверх по карьерной лестнице благодаря своим умениям, навыкам и даже получению образования. Все виды службы были поделены на две категории: военная и гражданская служба. В новой версии документа исключалось присвоение дворянского состояния, зато более весомо стали поощряться профессиональные навыки. Отныне не было никаких границ для социального роста, и это в определённой степени смягчало общественную напряжённость. Каждый знал, что гипотетически может достичь любых вершин, а главным способом этого выступали всего пять возможностей: 1. образование, которое можно было получить с определёнными условиями и бесплатно, 2. выгодный брак, 3. служба в армии, в которой убрали жёсткую привязку офицерского звания и дворянства, 4. гражданская служба, 5. материальный успех (например, в нынешнее время, бывшие крепостные могли распоряжаться своими финансами сами и по своему желанию). Все пытались для себя найти собственный путь, но в то же время осознали, что теперь потомственные заслуги не играют никакой роли. Да, не всё было гладко. Элита по-прежнему могла получать более качественное образование, имела значительный стартовый капитал и связи, но теперь её преобладание не было столь подавляющим, как прежде. Постепенно менялось и её поведение. Александр хоть и не отказывался от дворцов и прислуги, но начал жить скромно. Внезапно придворные поняли, что государю не нравится, когда чиновники кичатся роскошью. Не было никаких постановлений правительства, но тем не менее император вдруг отказывал в карьерном росте чрезмерно выделяющимся в материальном плане господам. Чуткие до тонких знаков, чиновники перешли к показной скромности. Неприличным вдруг стало ношение чрезмерного количества дорогих украшений, содержание слишком большого дворца и огромного числа прислуги.

Глава государства породил совершенно иные стремления. Его увлечение книгами привело к массовому подражанию. Внезапно стало иметь хорошую библиотеку признаком статусности. Коллекционирование редких изданий находило всё большую популярность в обществе. Другим невероятно занятным фактом стало открытие фитнес-клубов. Эта новомодная гимнастика в сочетании с банями, саунами и бассейнами поначалу просто шокировала общественность. Первый фитнес-клуб был создан по проекту и требованиям самого императора и был открыт для посещения только для членов императорской фамилии. Тем не менее буквально через несколько месяцев стали возникать подобные же заведения по всей России. Уровень этих клубов был совершенно разный: от элитного до самого убогого, но суть их была одна – здоровье и физическое развитие народа.

Парадоксальным выглядело и отношение Александра к вредным привычкам населения. Неожиданно пьянство и курение стало ограничиваться. Началось всё с того, что государь внезапно запретил курение во дворце. Пошли слухи, что император якобы ненавидит запах сигарет. Чиновники передавали друг другу слова государя, что он не терпит, когда от человека прёт куревом и перегаром. Гибкая верхушка власти перестраивалась быстро, а за ней неожиданно подтягивались и остальные. Алкоголиков внезапно перестали терпеть, как было прежде, и выгоняли не только с хорошей работы, но и с уважаемой компании.

Массово стал развиваться спорт в Российской империи. Александр организовал и провёл первый футбольный матч в стране. Что-то подобное было и в Англии, но в России он стал более организованным. Играли везде и всегда, невзирая ни на какую погоду. Настоящим удивлением стало появление хоккея, быстро полюбившегося всем. В добавление к русской борьбе и кулачным боям появились и разные единоборства в стране. Император первоначально лично организовывал и соревнования разного уровня. В итоге в Россию потянулись мастера боевых искусств практически всех стран.

Была, к сожалению, и обратная сторона данной медали. Бурным цветом рассвело букмекерство, – ставки на спорт стали явлением буквально массовым. Кроме того, сразу же обозначилось расслоение на богатые и бедные виды спорта. Экипировка, хороший тренер стоили серьёзных денег и были доступны не всем. В итоге элита стала отличаться не только своими финансовыми и интеллектуальными возможностями, но ещё и физическим состоянием, а также знанием боевых искусств.

Поменялся и отдых…Пьянство в ресторанах, разгул с гулящими девками постепенно уходил на обочину интереса высших слоёв общества. Под влиянием государя, интересовавшегося искусством и наукой, возникал всё больший интерес к творчеству художников, писателей, поэтов, музыкантов. Незаметно сами русские люди становились другими, – им теперь казалось важным то, что раньше они ранее считали никчёмным, и наоборот. Стали удивительными споры, считавшееся прежде невозможными. Теперь часами могли дискутировать из-за содержания какого-либо произведения, ругаться из-за известных спортсменов и даже выяснять отношения по поводу какой-то научной теории. Да, такими были далеко не все, но их становилось всё больше.

Дети государя в этом плане ничем не отличались от остальных. Они также занимались спортом, учились, играли, спорили из-за спортсменов или героев книг. Особенно в этом плане выделялся наследник императора Николай, пытавшийся начать писать свои первые наивные книги в новомодном тогда жанре фантастики. К слову сказать, в этом он не был одинок. Если до эпохи Александра этот жанр имел больше религиозную направленность по типу фантастических произведений Гёте или Гофмана, то теперь возникло совершенно иное. Император написал пару фантастических рассказов о летающих кораблях и, буквально, взорвал общественность. Поначалу люди подумали, что это на самом деле правда. Многие пытались узнать, где можно посмотреть на эти чудо-корабли, но когда выяснили всё-таки, что это на самом деле вымысел, то вместе с разочарованием неожиданно для себя открыли новое чувство. Так, у целого поколения родились мечтания о покорении воздушного пространства, и даже о посещении других небесных светил. Но чем сильнее Россия менялась внутренне, тем ожесточённее становилась внутренняя борьба. Словно символ этого противостояния стали пожары…

Пожары в столице начались в мае и продолжались больше двух недель, охватив Большую Охту и центральные районы. «Московские ведомости» так описывали эти события. «В 2 часа утра начался пожар на Малой Охте, в Солдатской слободке, которая и сгорела вся до основания (40 домов). Около половины четвёртого пополудни загорелось в Гороховой между Семёновским мостом и Садовой. Сгорело много лошадей в конюшнях. Государь приехал на пожар в десятом часу утра, братья Константин и Михаил позднее. Пожарные выбивались из сил. Им помогали добровольцы из офицеров, студентов, чиновников, которые поодиночке и, образуя вольные команды, вытаскивали людей, их жалкий скарб, рубили перекрытия, чтобы затруднить распространение огня. Горели жилые дома, лавки, магазины, амбары, трактиры, постоялые дворы, министерства, Пажеский корпус, Апраксин двор».

Красный дым вился над кровлями. Стёкла трещали, сыпались, пылающие брёвна падали, раздавались жалобные вопли и крики: «Горим. Помогите, Помогите!». Именно эту картину наблюдали очевидцы данных событий.

Обер-полицмейстер Аненнков в это время издал распоряжение следующего характера: «Пожары, волновавшие в течение последних дней весь город, выходят из разряда обыкновенных несчастных случаев, и по гибельным своим последствиям, требуют самых деятельных и энергичных мер к отвращению подобного зла на будущее». Власть призывала усилить внимание за своими домами, указывала на запрет курения на улицах. Общественность не оставалась равнодушной, – в пользу погорельцев собирались значительные суммы, а сами несчастные размещались в палатках на Семёновском плацу и в армейских казармах…

Глава 23

Следственной комиссии удалось выявить несколько поджигателей. Выяснилось, что существовал единый план по поджогу Петербурга и ряда других городов. При расследовании дела была составлена вся ужасающая картина преступления. Началось всё с того, что на конспиративных квартирах, дачах и прочих местах собирались работники заводов, интеллигенция и студенты. На этих встречах распространялись социалистические, антирелигиозные и революционные учения, здесь же родилась мысль о необходимости толчка к народным волнениям. Но как его произвести? Социалисты решили воспользоваться опытом Французской революции. Там начавшемуся хаосу способствовали пожары. Дело казалось относительно несложным, – Петербург, да и остальные города империи были по большей части деревянными. Уничтожение жилья и имущества народа, несомненно, по мнению революционеров, должно было привести к общему возмущению, перед которым власть оказалась бы бессильной…

К чести полиции и III Отделения, надо отметить, что первоначальный план всеобщего поджога не сработал. Было арестовано множество пропагандистов, открыто говоривших в артелях о необходимости сжечь Петербург. Жандармы смогли захватить и несколько членов глубоко законспирированной революционной организации под названием «Земля и воля». Допросы с пристрастием раскрыли шокирующие планы этого объединения. Именно данная организация выступила вербовщиком множества недовольных для подготовки целого ряда пожаров по всему городу. Но что самое неприятное было, так это что данное мероприятие «Земли и воли» оказалось профинансированным некоторыми представителями крупной буржуазии, интересующимися скупкой нужной им земли по бросовым ценам. К сожалению, весь список «благотворителей» выяснить не удалось. Члены исполнительного комитета революционной организации, которые знали полную информацию, ещё не были выявлены.

В это же время, часть явно проплаченной прессы попыталась снять возникшее подозрение в революционерах, как ответственных за эти пожары. Так, в одной из статей известной в то время газеты говорилось: «Слава богу, пожары, кажется, прекращаются! Вместе с ними прекращается и то тревожное состояние умов, которое заметно было в последнее время…Но кто же эти злодеи? Какая цель такого страшного братоубийства? Грабёж, воровство, отвечают одни. Совершенно иные намерения видят во всём этом другие: они видят связь между пожарами и теми листками, прокламациями и воззваниями, которые с некоторого времени стали распространяться в Петербурге. Они думают, что для успеха своих намерений бессмысленные агитаторы хотят создать пролетариат, которого у нас нет, и который легче всего идёт на обещания и посулы…Но мы отвергаем такое объяснение. Если есть поджигатели – это разбойники, воры, но не демагоги. События возбудили сочувствие к Государю на пожаре и ненависть к виновникам страшных бедствий…И этого не может быть! Мы не верим, не хотим верить, чтобы у людей, действующих во имя любви к ближнему, поднялась бы рука жечь на огне этих ближних, подвергнуть их страшным бедствиям, лишая их с семейством крова, имущества и средств к существованию».

Ладно бы, если эта пресса просто пыталась отвести подозрения от революционеров, – произошло гораздо хуже. Чернышевский в своём «Современнике» и Герцен в «Колоколе» стали недвусмысленно намекать на виновность самих властей. Последний с крайней наглостью вдруг написал: «…А в полиции виновных не искали? Не попробовать ли?» Но если, находящегося в Лондоне Герцена было не достать, то Чернышевский получил своё….В этот момент данный автор выступал с откровенными революционно-демократическими лозунгами. Было и подозрение в его тесной связи с организацией «Земля и воля». По представлению Шувалова, государь дал согласие на арест Чернышевского и помещение его в Петропавловскую крепость. Само издание «Современника» было приостановлено. Остальным же оппозиционным газетам был выписан огромный штраф и вынесено предупреждение.

Государь столкнулся с новой проблемой, – ликвидировать ли совсем оппозиционную прессу? Он понимал, что в случае её прямого закрытия, она перейдёт в подполье. Вопрос был сложным и не мог быть решён грубым запретом. Император поручил цензуре усилить контроль над печатными изданиями и на этом всё. Приходилось мириться с альтернативными взглядами не только в высшем образовании, но ещё и в части журналистики.

Описывая характер «прогрессивно» настроенной молодёжи, выдающийся русский писатель Иван Сергеевич Тургенев в своём произведении создал образ Базарова как самого ярого нигилиста. Надо сказать, что этот противоречивый герой автора привёл к смешанной реакции общества. Часть радикально настроенного населения обвиняла Тургенева в мракобесии, а консервативные слои критиковали его за низкопоклонство перед молодым поколением.

В защиту правительства вдруг выступил Лесков. Своей эмоциональностью и силой его статья наделала большого шума. «Если ты не с нами, так ты подлец!» – таков «лозунг наших радикалов», – писал прозаик. «Держась такого принципа, наши радикалы предписывают русскому обществу разом отречься от всего, во что оно верило и что срослось с его природой. Отвергайте авторитеты, не стремитесь ни к каким идеалам, не имейте никакой религии (кроме тетрадок Фейербаха и Бюхнера), не стесняйтесь никакими нравственными обязательствами, смейтесь над браком, над симпатиями, над духовной чистотой, а не то вы подлец!» – отмечал автор. Лесков уважительно пишет об императоре-реформаторе, а также о его идеях постепенных преобразований. В статье отмечалось гнусность использования любых мер для «уравнения всех во всех отношениях» и «подчинения личной свободы деспотизму утопической теории о полнейшем равенстве дурака с гением, развратного лентяя с честным тружеником».

Александр тем временем решил нанести удар по радикалам их же оружием. Его приём шокировал общественность. В течение короткого времени все газеты и журналы по требованию государя напечатали итоги расследования пожаров. Были представлены убедительные доказательства причастности радикалов к поджогам, указаны конкретные имена и фамилии, названы даже некоторые заказчики из числа крупной буржуазии. Но если бы всё ограничилось только газетами…Внезапно по каждому российскому адресу почтальоны разнесли прокламации, содержащие факты многочисленных преступлений революционеров. Удар был страшный! Население было настолько потрясено шокирующими сведениями, что стало в ярости выискивать любого «нигилиста». В эти недели учёба в вузах практически прекратилась, так как мужики избивали каждого студента, попавшегося им на глаза. Были разгромлены и несколько редакций оппозиционных газет. Народная молва не только разнесла правительственные данные, но ещё и дополнила их в самых устрашающих вариантах. Революционеров стали обвинять, что они крадут детей, едят человечину, грабят сирот и служат самому дьяволу. Безумие, творившееся в эти дни в России, потрясло весь мир. О событиях в империи писали в Европе и США, в Китае и Японии. Русские радикалы, казалось бы, прославились на весь мир.

Но революционеров это не остановило! Невероятно, но факт! Они попрятались, зализали раны, но не сдались! Их в крайней степени ожесточило подобное отношение и реакция общества. – Вы ответите у нас за всё! Мы перевернём этот мир! – заявляли фанатики. Озлобление радикалов было полным и именно в это время в их среде зародилась мысль о необходимости террора, который бы смел все преграды, стоящие перед революцией.

Жизнь тем временем входила в обычное русло. Столица восстанавливалась. Несмотря на все попытки полиции и жандармов остановить поджоги, радикалы смогли поджечь многие дома. Город был по большей части деревянный и в результате выгорела почти пятая часть Петербурга. Повсюду валялись обожжённые тела людей, стоял воздух, пропитанный гарью, дымились догоравшие дома…Катастрофа могла быть масштабнее, если бы Валуев не начал организовывать народные дружины, контролировавшие порядок на улицах и отлавливавшие поджигателей. Погорельцам было предоставлено временное жильё, роздана гречка и небольшие подъёмные. Гречка в эти дни спасла многих. Компактный, невероятно полезный, хранящийся до 20 месяцев продукт стал при Александре стратегическим. Власть стала на постоянной основе закупать эту крупу для её помещения на специальные склады. Результат был. Данный продукт позволил правительству и снабжать продовольствием казаков в далёкой Аляске и ликвидировать последствия недорода, и вот теперь снова гречка спасала людей…

Череда бурных событий в России вызвала тем временем и усиление дипломатических контактов. Нежданно прибыла английская эскадра с дружественным визитом. Был принят сын английского короля, принц Альфред, недавно отказавшийся от греческой короны. Этот отказ был вызван сугубо политическими соображениями, но молодая Мари была поражена и прониклась почтением к благородству и бескорыстию принца. Он, в свою очередь, уделял ей большое внимание, что не осталось не замеченным в семье. Алёша и Володя подшучивали над сестрой, а старшие Николай и Александр улыбались. Маша не знала как ей реагировать на подобные насмешки над ней и её «женихом». После английского посольства прибыло и японское. Государь внезапно с удивлением услышал, что иностранное правительство желает изучить опыт российских реформ.

Разобравшись с неотложными делами, Александр вместе с семьёй отправился на пароходе в Новгород. Там задумывалось проведение специального праздника, посвящённого тысячелетию России. По замыслу государя, это мероприятие позволит подвести предварительный итог его первых реформ и отдать честь русской державе.

Путешествие было приятным. Императрица, несмотря на опасения врачей, чувствовала себя хорошо. Мария Александровна в последние годы стала разбираться в дворцовых и министерских интригах. Говорить о том, что она принимала активное участие в управлении было невозможно, но и отрицать её влияние было бы неверным. Она была знакома со всеми высшими должностными лицами империи, у неё были симпатии и антипатии. Государыня полностью доверяла Милютину и Валуеву, но с настороженностью относилась к Шувалову. Её беспокоили ужасные слухи об этом министре, якобы тайно убивающим революционеров, и она опасалась, что влияние данного чиновника на супруга будет лишь возрастать. Близкими же для неё оставались её фрейлины и по совместительству подруги Анастасия Мальцева и Анна Тютчева. Тёплые отношения у императрицы были и с отцом Тютчевой, Алексеем Толстым. Этот поэт посвятил первую свою книгу стихотворений именно ей. Марии Александровне передавали слова Толстого в отношении императрицы: «Эта женщина, которую я люблю и уважаю всем сердцем. Я говорю и повторяю это во всеуслышание, и я не боюсь прослыть за льстеца».

Дети были вместе с родителями. В Новгород взяли всех, – такое мероприятие требовало участие всей семьи. Все держались хорошо, а Николай в последнее время серьёзно возмужал.

По прибытии в Новгородский Кремль императорская семья помолилась в Софийском соборе и разместилась в доме архиерея.

На следующий день государь встретился с крупнейшими промышленниками и чиновниками империи. Император произнёс речь:

– Поздравляю вас, господа, с тысячелетием России. Я счастлив, что мне суждено праздновать этот день с вами в древнем Новгороде, колыбели царства всероссийского. Пусть будет данная знаменательная дата знаком единства всего нашего общества перед общей целью – достижения благоденствия отечества.

Раздались всеобщие аплодисменты и радостные возгласы.

После встречи с деловыми кругами царская семья отстояла в Софийском соборе обедню. Крёстный ход совершался пешком. Митрополит Исидор произнёс молебствие и прочитал молитву о счастье и благоденствии России, написанную патриархом Филаретом. При её возглашении все опустились на колени.

С отцом повсюду был его наследник Николай Александрович. В этот день ему исполнилось 19 лет. Он был высоким, стройным юношей с материнскими глазами и мягкой улыбкой отца, простым и отзывчивым. Юноша знал, что придворные говорят о его мягкости, уступчивости, но они не видели другого…Николай был стоиком, как и его отец…Императорский долг, обязанности, о которых с малолетства твердил ему его отец, внезапно обернулись стальными основами в его душе. Он словно наследовал железное сердце Александра, и за его внешней мягкостью росла внутренняя безжалостная сила.

Знание истории, которое он получал от Кавелина, живые традиции, знакомство с жизнью России укрепляло его характер. С удивлением Николай заметил, что братья его стали относиться к нему более уважительно и уступчиво. Чувствовалось, что старший сын императора становится настоящим наследником.

Главным предметом же торжества в Новгороде был памятник в честь тысячелетия России. По замыслу Александра, он должен был выразить постепенное, тысячелетнее развитие государства Российского. Проект был выполнен скульптором, художником Микешиным. Этот монумент представлял собой колоссальную державу – эмблему царской власти, увенчанную скульптурами, олицетворяющими православную веру и Россию. Вокруг державы размещались скульптурные группы, символизирующие основные этапы отечественной истории от Рюрика до Петра I. Сам же пьедестал был украшен изображениями выдающихся государственных, церковных, военных и литературных деятелей. Общий вид монумента напоминал колокол, символизируя свободолюбивое новгородское вече.

После прочтения молитвы Исидором раздалась пушечная пальба, а занавесь упала. Памятник предстал во всей своей красоте перед собравшимися. Далее состоялся парад гвардии, награждение всех участников сооружения монумента.

Уже вечером произошёл торжественный ужин. Первый тост поднял государь:

– За благоденствие России!

Городской голова Новгорода Зимин поднял свой бокал:

– За здоровье их императорских величеств и государя-наследника!

Император ответил тостом:

– За благоденствие всего народа русского и новгородского!

Вечером следующего дня император посетил Рюриково городище, расположенный при выходе Волхова из озера Ильмень. Народ кричал «Ура!» и бросал под ноги государю свои шапки. По возвращении в Новгород императорская семья в открытой коляске объехала улицы города, раскланиваясь по обе стороны на приветствия горожан.

Торжества вызывали бурный восторг по всей стране и лишь Герцен в своём революционном издании язвительно иронизировал по поводу формы монумента, как будто есть только «лондонский колокол».

Спустя буквально пару дней императорская семья отбыла обратно. Император покидал Новгород с неспокойным сердцем. Ему пришло донесение, – вовсю полыхала Польша. Требовалось срочное принятие каких-либо действий…Александр тем не менее решил не предпринимать быстрых эмоциональных ответов. Отправив необходимые указания главам силовых ведомств, он заехал по дороге в Москву.