Текст книги "Планета без имени (СИ)"
Автор книги: Вадим Панасенков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Глава 17:Роды
Недавние события и смерть Александра Твардовского по прозвищу Депутат надолго отпечатались в памяти. И последующие дни мои мысли занимало лишь это. Так же я испытывал чувство вины, будто сам вложил нож в руку Бывалого. Чтобы хоть как-то отвлечься, я попытался полностью отдаться работе. Эйтерий сам себя не добудет! Я покрутил в руках синее яйцо, пытаясь вглядеться внутрь, откуда исходило голубоватое свечение. Мне показалось или внутри что-то было?
– Эй, Мажор, не отлынивай! – Донесся до меня голос Шмыги.
Я бросил яйцо в контейнер к остальным и вернулся к работе.
Время лечит и вот, наконец-то, я смог договориться с совестью. И меня снова начал волновать загадочный человек. «Семь» уже давно не выходил на связь, а значит, я сам пойду и найду его!
Обойдя все коридоры и тупики, заглянув во все возможные кабинеты, я «Семь» так и не нашел. Заключенный пропал бесследно, как и архив! Я же не отчаивался и день ото дня продолжал вылазки. От меня не уйдешь! Из-под земли достану, если потребуется!
Но время шло, а результат все тот же. То есть его не было!
Даже сон потерял на этой почве. Просто лежал ночами на спине и вглядывался во тьму, будто он может появиться в любой момент. Иногда мне казалось, что я вижу во тьме шевеление. Но очень быстро понимал, что это всего на всего игра воображения и никого там нет. Даже Инженер больше не приходил по ночам, а предпочитал отсыпаться. Ясное дело, весь день махать кайлом – вымотает даже Амбала. А тут доходяга, который, по виду вот-вот откинет копыта.
Через пару дней на очередной вылазке я увидел… нет, не «Семь». Возможно и его, но с такого расстояния ничего не понятно. И сколько бы не вглядывался, я смог разглядеть лишь черно-зеленую форму. А такую носил и мой незнакомец, а также и все заключенные.
Фигура завернула за угол, и я побежал за ней.
Я бегал, а силуэт то и дело исчезал на перепутьях. Это заняло много времени. Но, несмотря на это, мне казалось, что за все время беготни я не приблизился, ни на шаг к цели. Это нервировало и выматывало как на физическом, так и на моральном уровне.
Но я так просто сдаваться не намерен. Добьюсь своего, сколько бы времени это не заняло и куда бы ни завела меня…
Завернув в правый тоннель, я остановился и замер. В метрах ста от меня сидел на корточках «Семь». Все же это был он! Заключенный занимался своим делом и будто бы не замечал меня. «Семь» держал в руках статуэтку, которую он вырезал ножом. Странная фигурка очень сильно напоминала девушку, длинноногую, с длинными волосами. Я почему-то вспомнил девушку из своего сна.
– Семь, мне нужно поговорить с тобой! – Выкрикнув, я побежал к нему.
Как это произошло, я и сам не понял. Вот он сидел и вдруг никого нет. Вот он на корточках, а вот передо мной пустынный тоннель без каких-либо признаков жизни. Вдруг сильно разболелась голова, и было чувство, что она вот-вот расколется. Я обхватил голову ладонями, будто она и вправду могла лопнуть, как переспелый арбуз.
По итогу я вернулся в камеру ни с чем. Головная боль прошла так же внезапно, как и началась. Как же я устал! Только сейчас осознал, что блуждания по базе меня сильно вымотало. Эх, жаль, не удалось поймать этого затворника. Тогда бы я… тогда бы… тогда…
Вдруг я увидел странное голубоватое свечение. Оно исходило от постели Инженера. Его сейчас не было, и она пустовала.
Свечение становилось все ярче.
Вот что-то выползло и село посередине койки. Тем "что-то" оказался небольшого размера светлячок с полупрозрачными крыльями. Светлячок посмотрел на меня и начал быстро размахивать крохотными крылышками. Насекомое поднялось и, нарезая круги по камере, принялось летать. по камере. Сияние, исходившее от него, было таким теплым и успокаивающим.
Насекомое не выказывало агрессии. Не делало резких движений! Оно продолжало беззаботно порхать, нарезая круги. Я был рад, что мне удалось лицезреть нечто подобное.
Мне стало не по себе: а вдруг светлячок улетит и я его больше не увижу. А мне хотелось, что бы он, постоянно радовал меня. Найдя в тумбочке банку, я аккуратно поднес ее к насекомому и прикрыл крышку.
– Вот ты и попался, – обрадовался я.
Поставив банку на тумбочку, я начал искать что-то острое, чтобы сделать в крышке несколько дырок для воздуха. Светлячку моя затея пришлась не по вкусу. Он начал быстро мерцать и биться о банку. Да с такой силой, что банка начала пошатываться.
– Тише-тише, я же тебя не обижу! – Приговаривая, я все искал нож, но, как назло, его нигде не было.
Насекомое сделало рывок, крышка, не выдержав, слетела с банки, а сам светлячок упорхнул в открытую дверь. Его не стало. Я даже расстроился по этому поводу. А самое обидно, что обижать я его не собирался. Жил бы он вот здесь на тумбочке. Я бы его подкармливал, заботился. А интересно, что едят светлячки?
Тут пришли мои сокамерники.
На мой вопрос: видели ли они снаружи порхающего светлячка, те отрицательно замотали головами.
Вскоре случилось еще оно событие.
Вначале послышался женский визг. Так как девушка на базе была одна, то это кричала медсестра. Позже уже всем стало ясно, в чем причина. У медсестры отошли воды. Она рожала! Шла пятая неделя ее беременности и вот она готовилась к родам. Амбал находился рядом с ней. Он выгнал всех зевак, а сам, взяв ее на руки, потащил в медкабинет.
Я же с остальными остался ждать за дверью.
Как-то очень быстро все произошло. А как же девять месяцев или это здесь неактуально? Во всяком случае, Амбал в скором времени станет папочкой. Он и так сильно изменился, перестал докапываться до людей, начал вести правильный образ жизни. А в последние дни он все свободное время посвящал медсестре и своему ребенку.
Время шло, но двери не открывались.
Нервничали все, включая и меня. Это так волнительно! Будто сам участвовал при зачатии. А, да… я же и участвовал, когда спалил эту парочку во время секса. Так, Мажор, ты не об этом думаешь! Сейчас главное сосредоточиться на ребенке. И тут я задумался: а есть ли на базе ясельная группа или на крайний случай самые обычные подгузники? Что-то мне подсказывало, что нет.
В медкабинете послышались крики.
Некоторые, самые слабонервные, предпочли уйти. Остались лишь стойкие и закаленные. Я же особой стойкость не отличался, но любопытство брало вверх.
Крики повторились!
Затем все стихло. Молчание давило на виски. Даже заключенные перестали шептаться и умолкли.
Все ждали!
Вдруг неожиданно прозвучал выстрел. Там же, внутри медкабинета! Где находились лишь Амбал и его возлюбленная. Сразу же за последовал еще один. Да что там происходит?!
Звуки стихли. А в воздухе повисла гнетущая тишина.
Не выдержав, я открыл дверь и хотел было зайти, но застыл. Я увидел Амбла, сидящего на полу. Он был весь измазан в крови. Лицо, руки, одежда. Багровая жидкость покрывала все его тело. Так же в ладонях у него покоился источник шума, из дула которого шел сизый дым. Здоровяк рыдал, а по щекам катились горькие слезы.
На вопрос, что случилось, он молча указал на мертвую медсестру. Девушка лежала на полу в луже собственной крови. А во лбу имелся след от пули. Это Амбал убил ее? Переведя взгляд ниже, я испытал чувство отвращения вперемешку с ужасом. Между ее ног лежало нечто. Совсем не похожее на ребенка. А больше походившее на высохшую мумию, едва ли напоминавшую человеческий облик. В этом существе… так же имелось пулевое отверстие.
– Я любил ее… – рыдал здоровяк, при этом не выпуская пушку из рук. – Любил, понимаешь? Ребенок плод нашей любви. Я… мне страшно…
– Тише-тише. – Приговаривая, я начал опускаться, чтобы забрать у здоровяка пистолет.
– Когда… когда я увидел его… это был не человек. И это мой ребенок? – По щекам продолжали литься слезы. – А она так кричала, будто резали ножом. Я не выдержал.
– Откуда у тебя пистолет? – Я осторожно взялся за ствол и потянул на себя. И вот оружие у меня, и можно было не беспокоиться по этому поводу.
– Депутат подогнал! Последний презент, так сказать. Проклятый подарок! Если бы не он, моя любовь была жива…
Амбал был подавлен, его таким еще никогда не видел.
– Проклятый подарок!
В медотсек вбежала охрана. Оттолкнув меня, они набросились на Амбала и заковали в наручники.
– Куда вы его? – Спросил я у одного из охранников.
– В карцер, пусть посидит, подумает о случившимся. – Рявкнул тот.
– Может, не надо! – Вырвалось у меня.
Охранник бросил на меня злобный взгляд.
Они вывели Амбала, оставив меня наедине с мертвой девушкой. Медсестра и сейчас выгладила красиво. Кто бы мог подумать, что все закончится вот так. Тут я вспомнил свою жену. Она лежала так же в похожей позе, только вместо больничного халата, была домашняя одежда. «Не надо, отпусти!» – Отпечатались слова жены в мозгу, навсегда оставшись в нем. Я ощутил, как по щеке бежит слеза.
– Ну, что там произошло-то? – Спросил один, когда я вышел из медкабинета.
– Убийство. – Это все, что я мог сказать на данный момент.
– Как же так? Ужас какой!
Далее я уже никого не слушал и, пошатываясь, покинул место преступления.
Глава 18:Раскаинье Амбала
Прошла ровно неделя после печально известных событий в медкабинете. С того времени я Амбала больше не видел. Все это время его держали в карцере, под строгим присмотром. И несмотря на наши с ним разногласия, мне было жаль парня. Здоровяк доказал, что он может быть и хорошим. Но ведь он убил любимую и ребенка? Они то в чем перед ним виноваты? Тут я вспомнил жуткую тварь, которая по всем канонам, ну просто не могла родиться у нормального человека. Не могла и все тут!
Размышлял об этом я, лежа на своей койке.
Рядом со мной находились неизменные компаньоны, каждый из которых занимался своим делом. Инженер, подобно мне, лежал в своем углу и что-то вычерчивал пальцем в воздухе, а Шмыга, пыхтя от напряжения, отжимался от тумбочки.
– Чего же ты молчишь, Мажор! – Не прорывая процесса, окликнул меня бывший капитан. – Или язык проглотил? А ну-ка, открой рот.
– Не хочу, – общаться не хотелось, но и промолчать было бы неправильно.
– О, заговорил. Значит, все нормально. – Блондин оторвался от тумбочки и начал разминать запястья. – Ты же как пришел неделю назад, так с тех пор даже слова не проронил.
– Да не о чем нам говорить, и так на душе тошно. – Признался я.
– Все по медсестре убиваешься. – Зыркнул на меня Шмыга. – Ты это брось! Будешь много думать, она и тебя за собой утащит! Забудь обо всем и живи дальше.
Я знал, что это не правильно, но кадры окровавленного медкабинета намертво отпечатались в моей голове. Жуткая картина упорно не хотела покидать закрома моей памяти.
– А жена твоя тоже тебя не отпускает? – не прекращая зарядку поинтересовался собеседник. Шмыга взглянул в мои усталые глаза.
Мурашки по коже пробежали, когда зашла речь о жене. Чего это вдруг он интересуется?
– Ты что имеешь в виду, Шмыга? – Насторожился я.
– Ну, это… по глазам видно, как убиваешься. – Пытаясь подобрать правильные слова, сказал он. – Ну, понимаешь, грусть в них и сожаление.
– Мне нечего сожалеть, не я ее убивал. – Махнул я рукой. – А если не я, то и сожалеть не о чем.
– Если бы не сожалел, то не оказался здесь.
Вот же пристал ко мне с расспросами, – начинал сердиться я.
– Будто у меня выбор был…
– Конечно, был! У тебя так точно! – Философски подметил бывший военный. – Вот смотри, ты можешь делать со мной зарядку, а можешь и не делать.
– Ага, если не сделаю, мне еще штрафные приседания впаяют. – Недовольно крякнул я.
– Это да. – Ухмыльнулся Шмыга. – Но выбор – он же есть.
– Так себе, если честно. – Почесал я макушку. – Уж лучше сделать приседания с тобой, чем потом еще корячиться.
– Вот и я о том же. – Поднял палец вверх, заявил Шмыга. – А теперь смотри! Ты мог делать, а мог не делать. И только твой выбор привел тебя сюда.
– А у меня! А у меня выбор был? – Подал голос Инженер со своей койки. – Мог ли я избежать подобной участи.
– Нет, ты не мог. – Сказав это, бывший военный принялся приседать. – Понимаешь, натура у тебя другая. Уяснил?
– Неа… – Бледнолицый с разинутым ртом внимал слова нашего старожила.
– Ты не можешь сопротивляться своим желаниям. Это как я со своими припадками, от меня уже не зависит, хочу я этого или нет. Они рано или поздно вернутся.
– То есть не все люди имеют право выбора? – Инженер отвлекся от рисования по воздуху и приподнялся на локтях.
– Верно! Мы же независящие от обстоятельств, все равно кого-то прибьем. Рано или поздно, это случится. А вот Мажор другой! Он может идти прямо, а может свернуть и покатиться в пропасть.
– У меня голова разболелась от ваших теорий. – Сказав я, после чего рухнул на койку. – Устал я.
– Ты куда, Мажор! – Шмыга взял в руки простыни и протянул их мне. – А кто меня вязать будет?
Я нехотя поднялся и начал привязывать сокамерника к постели. А в голове кружилась мысль: мог бы я избежать данной участи, поступив иначе? А был ил у меня выбор или же, это судьба расположилась таким образом, что мне суждено вязать Шмыгу, чтобы тот случайно не угробил других заключенных. А есть ли Судьба на этой планете? Или здесь каждому воздастся по содеянному?
Утром Шмыга снова скомандовал построение, и по обычаю мы с инженером начали утренние приседания.
Уже завтракая, я краем глаза заметил Бывалого. С тех пор, как его покинули компаньоны, он всегда завтракал один. К тому же бургеров уже не было, и он питался тем же, что и все. Угрюмое лицо уголовника, будто каменная маска, не выказывало эмоций. Доволен он или нет, было не ясно. В чем-то было даже жаль его. По-своему конечно. Пусть Амбал и Депутат, какие-никакие но товарищи, а теперь и вовсе никого. Люди его и так боялись и сторонились, а после того, как он отрезал уши, и подавно. Бывалый, заметив на себе мой взгляд, указал пальцем на свои уши, как бы намекая. И я тут же отвернулся.
– Не трогал бы ты уголовника. – Прошептал Салага. – Ну его убьет еще, а после уши отрежет.
– Да-да. Уши – это что! Вот если бы он живот спорол, это другое дело. – Инженер, поняв, что не туда свернул, замолчал, лишь добавил. – Да я так, к слову…
– Слова у тебя гнусные. – Крякнул третий сокамерник Салаги. Почему-то до этого момента имени его я так и не узнал. – Неправильные, понимаешь! Мне дед говорил: думай только о хорошем, и тебе зачтется.
– Фантом, если ты постоянно о хорошем думал, то как сюда попал? – Спросил наш Врач.
– То-то и оно. – С грустью поведал Фантом. – Что я не всегда только о хорошем думал. Только сейчас я понял, о чем мне дед постоянно толковал.
– Долго же до тебя доходит. – Усмехнулся Врач. – Как до жирафа.
– Поздно уже заднюю давать. – Крякнул Инженер. – Я уже здесь! Собираю яйца, чиню поломки и общаюсь с друзьями.
На это мы с Шмыгой бросили недовольный взгляд в бледнолицего.
– Я раньше всегда один был. – Признался он. – А теперь у меня целых два друга. Мы вместе зарядку по утрам делаем, правда, потом все тело болит, но зато это весело.
– Ну, хоть кто-то доволен. – Пробурчал я, затем забросил в рот зеленое желе.
– Если честно, когда я на нары заезжал, то зона представлялась мне немного иначе. – Признался Фантом.
– А это не зона, а исследовательский центр по терраформированию. – Заключил Шмыга. – Так что ты ученный, а не заключенный.
– Ага, а вертухаи с пушками, это группа поддержки? – Усмехнулся Фантом.
– Если тебе от этого легче, то да. – Со всей серьезностью заявил Шмыга.
Прошла еще неделя. Амбал так и не объявился. Я уже начал за него беспокоиться. Две недели в одиночной камере и без общения – это много. Он и так дикий, а теперь одичает еще больше, кто знает, как он себя поведет, когда его выпустят! Да и не надо было его запирать. Здоровяк и так получил огромный стресс наравне с душевной травмой, а вы его сразу в карцер, чтобы он там свихнулся от горя. Ну, молодцы, поздравляю!
Рано утром в голову мне пришла шальная, даже безрассудная мысль. Я и сам не знаю, как я до такого дошел, но теперь, как не старался, не мог от нее отделаться. Именно поэтому я отпросился от сегодняшней вылазки, сославшись на плохое здоровье, А потом направился в сторону медпункта. Но до него я так и не дошел, свернул раньше, чем того требовалось. Карта у меня была с собой, и я легко отыскал нужное мне место. А именно карцер, куда приводят особо буйных заключенных.
Охранник здесь имелся, и он был один. Он стоял у входа в отсек с автоматом наперевес. Я и не наделся, что будет легко! Но все же рассчитывал, что охраны не будет. Зачем стоять днями, охраняя и так запертого человека? Лучше бы кофе пошел попить, или как называлась та зеленоватая жижа, которой опаивают постояльцев базы.
Все же преграда была. И у этой преграды имелось оружие. Я сел на пол, подперев спиной стену, и начал думать.
С охранником связались по рации, и тот ответил. Вот она, удача! Но не тут-то было. Тот выключил рацию и повесил обратно на пояс. Уходить охранник и не собирался.
Черт, черт, черт! – Выругался я от безысходности.
Поднявшись на ноги, я случайно зацепил ящик, и тот, грохнувшись на пол, создал много шума.
– Кто здесь? – Караульный взял в руки автомат и направил его в мою сторону. – Выходи, а то хуже будет!
И я вышел.
– Руки подними! – Приказал тот.
Пришлось подчиниться. И мои руки оказались поднятыми над головой.
– Я тут заблудился немного. – Соврал я. – не знаете, как пройти в жилой сектор?
– Что-то я тебе не верю. – Прищурился охранник. – Врешь ты все.
– Зачем мне врать? – Удивился я.
– Знамо зачем! Ты же заключенный, вот и врешь!!!
– Так я исследователь. – Улыбнулся я самой миролюбивой улыбкой на свете.
– А, да? – Почесал затылок тот. – А так на заключенного похож, а форма один в один, как у заключенного.
– Какого заключенного?
– Сидит тут один бугай, здоровенный такой в камере под номером пять!
– А этот… так он мой коллега. – Обрадовался я. – Я зачем сюда пришел, чтобы он мне кой-какую информацию передал.
– И какую же? – Недоверчиво спросил Охранник.
– Исследовательскую. – Не моргнув и глазом, сообщил я.
– Честно? – С опаской спросил Охранник.
– Честно-честно! – Кивнул я.
– Ну, тогда проходи! Чего стоишь, на пороге топчешься!
Дважды просить не пришлось.
И вот я уже искал среди камер номер пять. И нашел! Остановившись, я тихо постучал в дверь.
– Кто здесь? – Отозвался голос Амбала.
– Это я… Мажор. – Запинаясь, представился я. – Пришел узнать, как ты? Ты… с тобой все в порядке?
Я не открывал двери, и весь наш диалог велся через стальную преграду, хотя и так слышимость была отличной.
– Да какое тут в порядке, я же… я же ее убил. – Послышались всхлипывания. – Мажор, я думал, здесь с ума сойду. Рад, что ты здесь! Правда рад! Спасибо, дружище, что не забыл про меня!
– Да-да, я так и подумал. – Прижавшись к двери, сообщил я. – Может, что для тебя сделать. Принести что?
– Знаешь что? Выпусти меня! – Всхлипнув и высморкавшись, обозвался здоровяк. – Здесь нет замков, а запирается дверь с твоей стороны.
– Не думаю, что это хорошая идея. – Замялся я.
– Да не ссы! Доброе дело сделаешь! А я добрых дел не забываю. – В его голосе слышалась искренность. – Сидя здесь, я все понял! Понял и то, каким куском гавна я был. И что убил медсестру, очень сожалею…
Я еще думал.
– Так что, Мажор? – Напирал Амбал. – Про меня здесь и забыли давно. Уже пару дней еды приносили. Помру здесь, если не выпустишь.
– Ну хорошо. – Наконец-то решился я.
– Вот это ты правильно! Доброе дело сделаешь, Мажор! – Обрадовался здоровяк. – По гроб жизни благодарен буду.
Я положил руку на засов, но перед этим решил напоследок заглянуть в смотровое окошко. Когда я его открыл, то увидел мертвого Амбала, он сидел у стены. А на его шее был обмотан ремешок. Здоровяк сам себя задушил. Он мертв! И судя по миазмам на теле, прошли не одни сутки после его кончины. И тут меня посетила мысль. Если Амбал мертв, то кто же тогда со мной говорил, черт побери?
– Кто… кто ты? – Даже своего голоса не смог узнать.
В тот же миг по ту сторону смотрового окошка появился глаз. Страшный, со вздутыми красными венами. Это… был не человеческий глаз. Кожа отсутствовала, а на башке свисали куски мяса.
– Выпусти меня, Мажор! – Прохрипело существо, но в голосе уже не было Амбала. Нечто жуткое говорило со мной. – Открой дверь!
Я бросился бежать! Так быстро, насколько это возможно! Я еще не до конца осознал, что произошло. И что могло бы случиться, если бы я послушал голос и открыл эту чертову дверь!
Я бежал до тех пор, пока в одном из коридоров не услышал чавкающие звуки, будто кто-то ел. Я отчетливо слышал, как клыки разрывали плоть, затем снова послышалось чавканье.
Я медленно подошел и заглянул за угол.
Там был Штопор. Он стоял, а рядом с ним находилось страшное уродливое чудовище. Оно стояло на четырех лапах, имело звериное туловище и огромную голову. И сейчас эта тварь доедала Фантома. А что это был он, я отчетливо осознавал. Надо же, только узнал его прозвище, и придется с ним расстаться.
– О, привет! – Как ни в чем не бывало помахал рукой Штопор. – А я тут питомца выгуливаю, он как раз проголодался. Не хочешь с ним поиграть?
На это чудовище оторвалось от трапезы и взглянула на меня красными глазищами, а из пасти потекла слюна. Явно же оно не играть со мной хотело…
– Архг! – Пронесся по коридорам жуткий рык.
А я начал пятиться назад…
