Текст книги "Семя Гидры (СИ)"
Автор книги: Вадим Ларсен
Жанры:
Роман
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
– Мистер Рой, – решился на вопрос Иван, – вы сказали, что мы предпримем, если не отыщем доказательств. Но что делать, если таковые найдутся?
– Я сразу заметил, что ты, Джонни, поверил россказням этого... ударившегося головой индуса, – хитро сощурился Рой. Стало ясно, ответа у него нет.
– Такое не придумать на скорую руку, особенно в его состоянии. Да и смысл? – пояснил свой вопрос Иван.
– Ты из тех, кому во всём подавай смысл?
– Да, – не задумываясь, ответил Иван. – Поэтому меня и смущают некоторые совпадения. К примеру, отказ обоих двигателей новёхонького самолёта случился как раз над местом, где именно только наш пилот и никакой иной не смог бы совершить аварийную посадку. Вам не кажется это странным?
– Ты хочешь сказать, подстроенным? – ничуть не удивившись высказанному предположению, спросил Рой, и сам себе ответил: – Поверь, мой мальчик, на войне случались дела похлеще.
– То на войне, – пожал плечами Иван.
– Даже если бред индуса правдив, в чём я сомневаюсь, за тридцать лет много воды утекло. Не удивлюсь, если под скалой окажется селение каких-нибудь нудистов-европейцев или йогов-отшельников. В наше время богатыми лодырями забито всё местное побережье. Может остров этот купил аравийский шейх-миллиардер или сама Мадонна, и сейчас там, на вершине, расположено её бунгало с огромным бассейном, с павлинами и позолоченными статуями Будды. Всё может статься, посему идём, глянем.
С этими словами 'терминатор' направился к подножию холма.
Через сто метров в зарослях гуавы послышался тихий журчащий шелест и вскоре разведчики вышли к ручью. Быстрая и чистая как слеза вода, подмыв суглинистые берега, сплошь увитые корнями эвкалиптов, пробила в скалистом подножии неглубокое до колен и пятифутовой ширины утыканное камнями русло, за которым начиналось плато.
Голая скальная площадка, обрамлённая миртовыми зарослями, была размером в теннисный корт, и нависшая над её доброй частью скала создавала непроглядную внушительных размеров тень. Но даже в этой мрачной как самая безлунная ночь темени просматривался широкий скат прогнившей во многих местах крыши из листьев саговой пальмы, точь-в-точь как крыши хижин папуасов Новой Гвинеи.
Открывшееся взорам разведчиков строение не походило ни на выездные апартаменты араба-нефтяника ни на бунгало поп-дивы. Вряд ли бы в нём согласились поселиться натуралисты из Германии или постсоветские йоги прочищать друг другу чакры. Постройка отдалённо напоминала человеческое убежище, и тем ни менее когда-то она являлась таковой. Теперь же стала подлинным звеном в цепи, связующей мистический рассказ сикха с неотвратимой реальностью бытия.
Не произнеся ни слова, мужчины подошли к полуразрушенной постройке.
Передняя стена хижины из сплошь поеденного короедом плетня перемежёвывалась с алюминиевыми листами неопределённой формы, вероятно служившими в свое время обшивкой самолёта. В центре между двумя листами чернел проём. Под ним ступени из сложенных камней вели внутрь чрева жилища.
– Выше нос, солдат, – сам себя подбодрил Рой.
Он секунду помешкал, коснулся – словно отсалютовал – козырька кепки и, выставив вперёд нож, поднялся на сохранивший крепость бревенчатый настил. Иван с увесистой веткой в руках последовал за ним.
Чиркнуло о кремень колёсико Zippo. Синий огонёк вспыхнул и нервно задрожал. Ужами поползли в разные стороны длинные рваные тени.
Мужчины огляделись.
Слева у входа два деревянных патронных ящика. На верхнем толстый слой пыли, по бокам облупленная зелёная краска, крепёжные полосы съедены коррозией. За ними синие сигары кислородных баллонов. Пробившиеся сквозь стену лианы обвили их, плотно приторочив друг к другу. У стены плетёный стол и какие-то стеллажи с тёмными нагромождениями. С того, что с натяжкой можно назвать потолком свисают опутанные паутиной гнилые верёвки, обрывки брезента и остатки крыши.
Мерзко заскрипели ржавые петли – Иван с трудом поднял крышку одного из ящиков. Внутри труха и армейский хлам: противогазы, военный термометр, штурманский планшет, два кожаных лётных шлема и что-то железное – пушечные затворы и всякий оружейный инвентарь.
Рой поднял руку с зажигалкой и обвёл хижину, освещая всё вокруг.
У дальней стены очаг, сложенный из камней, таких же, как и ступени. Над ним самодельная воронка и труба, свёрнутая из листов дюралюминия. Вокруг очага подобие кроватей – три низких коробки четырёхугольной формы – лежанки, которые сверху вероятно когда-то устилались папоротниковой листвой.
– Видишь Джонни, так и есть, у нашего чёртового спасителя не отшибло память, – хмуро подытожил увиденное мистер Рой.
– Думаю, переночевать разок можно, – произнёс мистер Рой Гаррет, напоследок осматривая хилую хижину. – До темноты приведём остальных. По пути соберём для костра. И Джонни, тебе и твоей француженке задание: заберите из самолёта всё, что есть съестного.
– Почему 'твоей'? – переспросил Иван.
– Не виляй, – игриво поддел его Рой. – Я видел, как ты на неё пялился.
Несмотря на неутешительные новости, англичанин на обратном пути был более разговорчив. Он давал указания, сыпал вариантами, строил планы. Создавалось впечатление что его, словно в край прожжённого авантюриста, ничуть не беспокоит, а наоборот, будоражит сложившаяся ситуация. Да и Ивану не хотелось молчаливо предаваться невесёлым мыслям, и он с интересом внимал 'терминатору'.
– Вот так и действует фортуна, – подбадривая себя и своего спутника, рассуждал Рой. – Благодаря ей счастливчики ставят на 'зеро' последнее, что у них завалялось в карманах и назло завистникам срывают джек-пот. Скажу тебе, парень, сколько раз я прощался с жизнью, но как видишь, продолжаю коптить небо. Так будет и сей раз. Какой к чёрту необитаемый...? Хочешь сказать, что за столько лет здесь никто не завёлся? Даже вши заводятся на вторую ночь в окопе. Необитаемый?! Хэх! Наши парни в Кувейте бились за каждые полмили ничейной 'серой зоны', а тут на тебе, целый ничейный остров!
Он заливался смехом настолько позитивным и жизнерадостным, что Иван безоговорочно проникся каждым услышанным словом.
– Поужинаем, переночуем, оправимся, а поутру займёмся поисками, – перечислял Рой список ближайших дел, будто заполнял ежедневник. – Разделимся на две группы, благо у тебя есть компас. Леди оставим присматривать за индусом. Ты, Джонни возьмёшь с собой науку, а я того рыжего истерика. Я умею ладить с такими как он. Как-то в 75-м мы помогали процветанию демократии в одной банановой республике. Президентом там был один черномазый. Может, как правитель он был и неплох, и искренне ратовал за свободу аборигенов, но как человек... оказался хамелеоном. Он ненавидел нас, белых, также сильно, как любил наши 'зелёные' деньги и наше оружие. Сколько крови попил нам этот недоносок. Пришлось сымитировать нападение на его президентский кортеж и доблестно спасти 'светоч революции', дабы навсегда сбить с него спесь и манеру считать себя равным 'белым братьям'.
– Вы бывший ЦРУшник? – в лоб спросил Иван.
Рой, молча, улыбнулся, внимательно посмотрел на парня и задал ответный вопрос:
– А ты бывший комсомолец?
Иван промолчал. В годы его юности комсомол под песни Виктора Цоя триумфально канул в лету, а комсомольские вожди перековались в успешных бизнесменов.
– 'Рэйзрядка! Пэризагрузка!' – смеясь, выкрикнул Рой по-русски и, дружески похлопав Ивана по плечу, поставил жирную точку в так и не разгоревшейся дискуссии: – К чёрту политику. Холодная война окончена. Теперь мы все демократы.
Остаток пути они хранили молчание, пока между редеющими зарослями не проступила бирюзовая полоска океана. Над насыпью в лучах вечернего солнца сверкал смертельно-бледный силуэт самолёта, и красная надпись N 159 на безжизненных двигателях выглядела как засохшие кровавые подтёки на теле мертвеца. Всё выглядело, как и несколько часов назад за исключением полнейшей тишины и отсутствия какого-либо движения вокруг самолёта. Их никто не встречал.
– Что за чёрт? – возмутился Рой. Он прямиком направился к откинутым сходням и крикнул в разинутый зев проёма: – Эй, вы там?! Уснули что ли? Подъём!
Ему никто не ответил. Рой в два прыжка скрылся в салоне. Спустя минуту показалась его удивлённая физиономия.
– Никого.
– Может, скрылись от солнца в лесной тени? – предположил Иван.
– Может быть... – согласился Рой, высматривая в зелени пролеска какое-нибудь движение. – Или... их подобрали местные.
'Терминатор' спрыгнул вниз и приступил к поискам следов присутствия какого-либо транспорта.
Следов оказалось много. Песок вокруг Ивана был сплошь вздыбившийся, потревоженный чьими-то босыми ногами, поскольку ни отпечатков подошв, ни отметин каблуков не наблюдалось. Истоптанный песок вокруг самолёта походил на поле после пляжного волейбола. Гладкое зигзагообразное углубление свидетельствовало о том, что здесь кто-то либо катался на спине, либо что-то тянули волоком. Ни намёка на след автомобильного протектора, ни копыт гужевой тягловой силы, более традиционной для подобных мест.
– Когда мы их догоним, ох уж и отыграюсь я на этом богатеньком америкашке, – Рой изрыгал металлический рёв. Он вертел головой и рыскал глазами по насыпи, силясь угадать, куда направились его недавние партнёры по несчастью. – Говорю тебе, Джон, таких упырей я встречал немало. Изучил их гнилое нутро! Готовы на всё ради собственной шкуры. Видимо негодяй посулил аборигенам золотые горы лишь бы поскорее добраться до тёплой кровати. К остальным у меня претензий нет. С его содержанки и отпрыска взятки гладки, профессор – мямля, а забота француженки – поскорее доставить в госпиталь командира. Всему виной этот рыжий толстосум!
Рой извергал проклятия на голову беспринципных богатеев, не ведающих ни чувства локтя, ни ответственности перед ближним. Лицо его раскраснелось, глаза пылали, а рот кривился презрительно и негодующе, будто он вот-вот загонит в угол и прибьёт так долго донимавшую его жирную навозную муху.
– Поглядите туда, мистер Рой, – Иван указал под брюхо самолёта.
Из-за стойки заднего шасси, скалясь ярко-алой атласной подкладкой, будто рваной кровоточащей раной, выглядывал развороченный пустой чемодан мисс Крофт. Рядом наполовину воткнутая носком в песок единственная кожаная сандалия американца, а вокруг разбросано тряпьё, содержимое чемодана.
– Тэ-эк, – протянул Рой, – торопились, даже вещи побросали...
– Здесь что-то не так, мистер Рой. С ними случилась беда, – с тревогой в голосе произнёс Иван.
Рой молчал. Он, наконец, унял гнев и теперь внимательно разглядывал следы на песке. Опустившись на колени, он поводил раскрытой ладонью над взъерошенным грунтом и с пониманием цокнул языком:
– Похоже на место, где разведгруппа угодила в засаду. Был у меня один такой случай...
Он не договорил. Протяжный крик прервал боевые воспоминания мистера Роя.
– Помогите! Я здесь!
Из чащи в их сторону бежала маленькая фигурка.
Иван остолбенел. Крича и размахивая руками, к ним нёсся Питер Крофт.
***
– Не хнычь боец. Выкладывай, что знаешь, – в который раз повторял 'терминатор' тряся плачущего Питера за плечо и было видно, не очень-то он имел представление как обращаться с детьми.
Иван отстранил Роя и как можно спокойнее произнёс:
– Питер, ты в безопасности. Успокойся и расскажи всё по порядку, что здесь произошло и где остальные.
– Они были голые и у них были настоящие луки, – процедил мальчик, растирая слёзы по щекам. – А ещё длинные копья.
– Кто они? – не унимался Рой.
– Да погодите вы, мистер Рой. Это вам не допрос 'языка'. – И Иван сделал жест, призывающий англичанина к пониманию.
– Давай сам, Джонни, – сказал Рой и, капитулируя, поднял вверх руки.
– Питер, о ком ты говоришь? – голосу Ивана мог бы позавидовать сам Дед Панас из 'Спокойной ночи, малыши'.
– О неграх, – шмыгая носом, ответил тот.
Рой дёрнулся на месте. Ему хотелось что-то спросить, но Иван поднял руку вверх и опередил 'терминатора':
– Ты хотел сказать, что пока нас с мистером Гарретом не было, сюда прибыли местные спасатели и твой папа, твоя... хм... мама и все остальные пассажиры уехали вместе с ними, а ты сбежал и... потерялся. Так? – Иван сам удивился, насколько глупо прозвучал заданный им вопрос, и это свидетельствовало лишь о том, что и сам он, также как и мистер 'терминатор', был отнюдь не мастер успокаивать плачущих и напуганных детей.
На удивление, вопрос подействовал на Питера отрезвляюще. Мальчик перестал плакать, вытер лицо, несколько раз глубоко вздохнул и посмотрел на своих защитников как на слабоумных гувернанток, с которыми скорей всего ему не единожды приходилось иметь дело.
– Что за бред? – по-взрослому спросил он.
– Так, Питер, – Иван в сердцах хлопнул себя ладонями по ляжкам. – Ты нам расскажешь, кого ты испугался и где весь народ или нет?
– Они приплыли на лодках, – начал мальчик, уткнувшись пустым взглядом в песок. – Две большие каноэ, какие показывают по Дискавери. Я был в самолёте. В кабине. Хотел разобраться, как там всё устроено...
– Значит, было две каноэ? – повторил Иван, направляя повествование в нужное русло.
– Да, сэр, – кивнул Питер. – Я увидел их из окна. Лодки остались на берегу, а чёрные голые люди ползли в нашу сторону. Они прятались за кустами и у них были луки. Я хотел рассказать о них папе, но... – глаза Питера снова налились слезами, – но там, снаружи вдруг сильно закричала Наташка и... и я испугался. Люди орали там внизу непонятные мне слова и били палками по самолёту...
От прилива эмоций он стал задыхаться. Иван поднялся в самолёт и вынес банку Спрайта. Питер жадно выпил половину, и ему стало легче.
– Тэ-эк, – хмуро процедил Рой, когда мальчик немного успокоился. – Что ещё ты видел?
– Я боялся выглянуть в окно, – дрожа и всхлипывая, ответил Питер. – Лишь одним глазком глянул и только разок, когда они перестали орать. Я увидел, как они ведут к своим каноэ папу и гуру Секхара. Папа махал руками и громко звал на помощь. Гуру что-то сказал им, но один чёрный ударил его палкой... второй, большой и толстый, нёс стюардессу – он перекинул её через плечо – а третий тянул за волосы Наташку. Я испугался, вдруг они меня заметят. Я быстро присел и больше не смотрел в окно. Потом я заперся в туалете. Я боялся, что они захотят вернуться. А потом я выскочил наружу и побежал в лес. Я не оборачивался и не смотрел, уплыли каноэ или нет. Я спрятался в кустах и не знаю, сколько прошло времени. А после я увидел вас, дядя Рой и дядя Джон...
Всё вышесказанное Питер выпалил скороговоркой на одном дыхании и, истратив все силы, закрыл лицо руками и заплакал. Более мужчины не останавливали его. Они медленно и с трудом переваривали услышанное.
– Вот так новость, – нарушил молчание Гаррет. – Выходит, этот остров очень даже обитаем.
– Это могли быть кто угодно, – сказал Иван, хотя слова Роя не предполагали полемики. – Мальчишка мог с лёгкостью принять за каноэ обычные надувные лодки, а чёрные и голые люди... полиэстровый гидрокостюм чёрного цвета.
– А луки и копья? – задумчиво спросил Рой, хотя и на этот вопрос он не ждал ответа. Луки могли попросту привидеться напуганному ребёнку, а копья – длинные багры или части разборных вёсел.
Мужчины прокручивали в уме самые сверхъестественные варианты толкования случившегося – от появления представителей первобытных племён сохранившихся до наших дней, до современных 'джентльменов удачи' промышляющих похищением людей. Но кто бы ни были эти "'чёрные налётчики', ни единого мало-мальски реального решения по спасению своих бывших попутчиков не рождалось ни в Ивановой голове, ни в тактических мозгах мистера Гаррета. Не было даже намёка где искать.
– Надо уходить, – как обычно за всех принял решение 'терминатор'. – Планы не меняются, меняется численный состав подразделения и ранее поставленные задачи. Переночуем в хижине. Там безопасней. Если за тридцать лет эти черномазые не разнюхали о существовании берлоги, есть предположение, что у них не хватит ума отыскать её и этой ночью. Первоочередная цель – выспаться и набраться сил. Как у вас говорят, Джонни? 'Утро вечера толковее'?
– Мудрее.
– Вот-вот, – щёлкнул пальцами Гаррет. – Утром приступим к поиску стратегических решений. – Он по-отечески глянул на Питера: – Не теряй духа, парень! Найдём мы твоего 'старика'. Всех отыщем, будь спок. Надерём этим ублюдкам их черномазые задницы. Уж в этом я профи.
Голос Роя был настолько обнадёживающим, что мальчишка невольно улыбнулся в ответ и его грязную от пыльных слёз физиономию тронул жизнеутверждающий румянец.
– Где были те каноэ? – спросил Иван.
– Там, – Питер махнул рукой в сторону океана.
– Пойду, гляну.
Иван направился к указанному месту. Подталкиваемый природной дотошностью, он надеялся отыскать что-нибудь стоящее, то, что могло натолкнуть на след похитителей.
Он прошёлся вдоль берега, долго всматривался в полоску горизонта, но так ничего и не нашёл. Берег был чист. Если следы и были, их давно слизали пенистые волны.
Со стороны берега самолёт просматривался наполовину. Нижнюю его часть скрывали песчаные холмики и редкие безлистые кустарники, от чего аэроплан казался огромной наседкой, высиживающей в гнезде яйца.
С берега приплывшие не могли видеть ни людей у самолёта, ни Питера в тёмном окне кабины. Их привлёк сам самолет, если они, конечно, знали, что такое самолёт, в чём Иван начинал сомневаться. В противном случае, если нападавшие были 'продуктом цивилизации', вряд ли они бы отказались осмотреть самолёт на предмет трофеев или из банального любопытства. Но мальчишка утверждал, что они даже и не пытались этого сделать. Если, конечно, перед ними не стояла определённая цель – взять в плен конкретного человека.
Ивана передёрнуло. А почему бы и нет? Алекс Крофт – идеальная мишень. На вид толстячок был безвреден и трусоват, но его магнат-отец... наверняка за свою долгую и неангельскую жизнь старик Грегори Крофт оброс массой недругов.
Так может, отказ двигателей кем-то подстроен? Сколько в мире случается нераскрытых покушений замаскированных под несчастные случаи? Сколько таких авто и авиакатастроф? Все ли крушения случайны? И попутные жертвы здесь не в счёт, если стоит задача убрать того, кто рядом в посадочном кресле изучает вчерашние сводки биржевых торгов.
От этих мыслей замутило. Навалилась усталость.
Иван вернулся к самолёту. Его ждали. Гаррет с мешком на плече, у ног сложенный чемодан Натали. Рядом Питер в спасательном жилете, в руках Иванов рюкзак. Англичанин протянул два больших полиэтиленовых пакета, вероятно предназначенные для отходов:
– Собери съестное, что не скоропорт. Твоя ноша.
Иван взял пакеты и поднялся на борт. Но прежде чем опустошить холодильный и продуктовый отсеки он по какому-то наитию направился в носовую часть самолёта.
В кабине всё оставалось на своих местах. Мёртвые мониторы, штурвалы с эргономичными рукоятями. Действительно, дикие налётчики не рискнули забраться во чрево 'большой белой птицы'. Вероятно, опасались быть съеденными – это и спасло мальчишку.
Кругом идеальный порядок, не считая чашки недопитого кофе в подстаканнике. Кроме заваленного вперёд пилотского кресла всё выглядело современным и отовсюду веяло продуманными техническими решениями. Но червячок сомнения грыз Ивана, заставляя внимательно изучать обстановку. Будто было упущено нечто важное, что сможет многое прояснить.
Он по-хозяйски осмотрел повреждённое кресло. Посадка если и была аварийной, то никак не экстремальной. Вряд ли японские конструкторы не учитывали подобные нагрузки? И всё-таки кресло было сломано.
Иван встал на одно колено и пошарил под сиденьем. Кресло фиксировалось рядом массивных шпилек, выступающих из основательно укреплённого перемычками и рёбрами жёсткости пола. Внизу было темно и не хватало места для обзора. Ивану пришлось лечь на пол и протиснуться вплотную, чтобы разглядеть конструкцию. Он напряг зрение и вдруг почувствовал, как горячий пот на спине мгновенно сделался холодным.
Каждая из пяти передних шпилек, удерживающих фронтальную часть основания кресла, имела плотно навинченную, блестящую хромом гайку. Пять же задних шпилек топорщились, как пять растопыренных пальцев, и гайки на них отсутствовали напрочь, будто кто-то их предварительно свинтил.
На пути к хижине Иван не проронил ни слова, в то время как мистер Гаррет развлекал Крофта-младшего армейскими воспоминаниями намереваясь отвлечь его от пережитого им потрясения. 'Терминатор' в ярких подробностях, пересыпанных солдатскими прибаутками в стиле 'пулю мне в ногу', описывал, как он молодым лейтенантом едва не утонул в мангровых болотах Сьерра-Леоне каковые, по его мнению, непременно имеются и в здешних краях. Оправившийся от шока Питер оказался, как и любой двенадцатилетний подросток, благодарным потребителем приключенческих баек.
У Ивана же из головы не шла недавняя находка. Он пытался было отвлечься и вникнуть в монолог Гаррета, но мысли его упорно возвращались в кабину пилота. Он не объяснял себе, почему сохранил увиденное в тайне, просто интуитивно понимал, так будет лучше. По крайней мере, пока.
В отрочестве Иван зачитывался морскими романами, но с книжным бумом 90-х увлёкся детективами и теперь был уверен – хочешь распутать таинственный клубок фатальных событий, начни с банального: 'Зачем?' и 'Кому?' И если поймёшь 'Зачем', нелогичные и на первый взгляд не связанные элементы хаотичной мозаики тотчас сойдутся в последовательную цепочку планов и действий, и укажут на того 'Кому'.
Если верить столпам мировой криминальной литературы, логичнее всего предположить, что несостоявшаяся авиакатастрофа затевалась под американца. По законам жанра богатый и, вероятно, влиятельный и сто процентов не умеющий держать язык за зубами Крофт отлично подходил на роль жертвы покушения. У такого должно быть немало не менее богатых и влиятельных врагов. Мотивация может варьироваться от дел финансовых – долги, наследство, доля в бизнесе – до дел амурных. Версий, пусть даже и самых фантастических, Иван мог нанизать с дюжину, и все они вертелись вокруг семейства Крофтов. Остальные пассажиры не в счёт. Как говорится: 'Лес рубят – щепки летят'.
О преднамеренном покушении свидетельствовали и полный отказ сразу двух двигателей и, хотя с большим приближением, даже отряд 'чёрных' пловцов, вероятно посланных для 'контрольного выстрела'. Но зачем повреждать пилотское кресло? Удивительная метаморфоза – отказ обеих турбин вместе саботажем в кабине превосходно иллюстрировали то, что случившееся – не простое совпадение. И в тоже время оба эти факта полностью опровергали друг друга. Ведь для того чтобы навредить седоку, не обязательно строить козни кучеру, достаточно подстрелить саму лошадь.
Что до группы неизвестных на каноэ, по всей видимости, организаторы крушения следили за ходом событий и знали, где ориентировочно оно произойдёт. Современные технологии без труда помогут отследить летящий объект и вполне возможно, что где-то поблизости дрейфует судно с радаром для авиатрекинга. А океан во всех смыслах, лучшее место спрятать концы в воду.
Но всё пошло кувырком. Бывший военный лётчик Прэйтап Сингх смешал киллерам все карты и спас самолёт. Злодеям пришлось менять планы. Убийство пассажиров теряло всякий смысл, поскольку противоречило версии несчастного случая, и 'чёрные с луками' пленили бедолаг для разрешения их дальнейшей судьбы.
Ух, куда его занесло!
Иван поразился витиеватости собственных рассуждений. И почему он не подал документы в литературный? Из него получился бы великолепный сочинитель фантастических историй.
Чтобы унять расходившуюся фантазию, он в такт ходьбе стал делать дыхательные упражнения, что всегда помогало укротить назойливый ум.
Впереди шествовал Гаррет. Стоило отдать должное его профессионализму – единожды пройдя маршрутом, теперь бывший военный прекрасно ориентировался на местности без помощи компаса.
За 'терминатором' следовал Питер. Мальчик всецело превратился в слух. Сказывалось терапевтическое воздействие россказней мистера Роя о курсах выживания бойцов SAS в малазийских джунглях с симуляцией плена и допроса с пристрастием. Они не только отвлекали от мрачных мыслей, но и давали надежду, что человек, сбежавший из иракского плена близ Эль-Кувейта, без сомнения спасёт и пленённых Крофтов, и всех остальных.
Иван замыкал процессию. Он то и дело поправлял связанные ремнём и сползавшие с плеча мешки с провизией. Съестного оказалось не так много как хотелось. По большей части спиртное – три бутылки французского шампанского, три шотландского виски, несколько банок содовой. Спрайт и Кола. Из полуфабрикатов замороженные морепродукты, которые стоило съесть поскорее, термические упаковки с мясными и овощными салатами, достаточное количество различных индийских специй и приправ и непонятно с чем две большие жестяные банки без этикеток и каких-нибудь опознавательных знаков.
Дыхательные упражнения помогли Ивану разбудить здравый смысл, и то, что предположения, основанные на домыслах, обычно оказываются ложными с вероятностью в девяносто девять процентов. Что он знает о Крофте, чтобы строить версии вокруг его особы? Ровным счётом ничего.
– Послушай, Питер, – окликнул Иван идущего впереди мальчугана, дождавшись когда 'терминатор' закончил очередную байку. – Твой отец действительно галерист?
– Ага, – неохотно буркнул тот. – Он так себя называет.
– Не пойми меня неправильно, но я понятия не имею, что это за профессия, – соврал Иван. – Он что, художник?
– У него в Нью-Йорке собственная художественная галерея.
– Вот как? – Иван выразил удивление. – И что, доходный бизнес?
– Отец говорит, выставки для имиджа и пиара. А ещё для привлечения богатых покупателей, возомнивших себя ценителями искусства. Ну и чтобы Наташке не было скучно. В основном его дилерская фирма покупает и продаёт картины на аукционах.
– Выходит, твой отец состоятельный и удачливый бизнесмен?
– Не-а, – и Питер к удивлению Ивана отрицательно покачал головой. – Его все обманывают. Папа мечтает открыть нового Энди Уорхола, а ему подсовывают, по словам деда, 'бабочек-однодневок'. После очередного провала он клянёт живопись, на чём свет стоит, но потом снова отыскивается новый 'гений' и всё начинается сначала. Если бы не дед, отец давно бы прогорел.
– И кто твой дед?
– Мой дед – миллиардер Грегори Крофт, – с достоинством ответил Питер, и стало заметно – его отношение к деду несравнимо значимее, нежели к отцу.
– Настоящий миллиардер? – иронично переспросил Иван.
– Не веришь? – щёки мальчишки запылали. – Дед владел несколькими сталелитейными заводами в Детройте, но удачно продал их, когда отец был таким как я. Затем он скупил по дешёвке несколько металлургических заводов в Китае, а когда родился я, ещё прикупил два завода на своей родине, в России.
– Вы русские? – разговор становился интересней.
– Нет. Дедова семья – беженцы из Украины. Он мне много рассказывал о той стране. Настоящее его имя Григорий Кровтенко и я хотел, чтобы и меня называли Пётр Кровтенко. Но в нашей школе как назло никто не выговаривает эту фамилию.
Иван хотел было сказать, что хорошо знает ту страну, что учился в ней и может рассказать Питеру, чем сейчас живёт родина его деда, но вдруг горло его сдавила судорога и Иван подобно Пифагору едва не выкрикнул: 'Эврика!'.
Грегори Крофт – сталелитейный магнат мировой величины и 'денежный мешок', до краёв набитый долларами. Самолёт с его сыном и внуком делает вынужденную посадку в богом забытом месте где неизвестные и похищают обоих Крофтов... Чёрт побери! Да это как дважды два четыре – самое, что ни на есть похищение с целью выкупа!
Ивану захотелось поделиться своей догадкой с мистером Роем, но он едва сдержался. Не стоило обсуждать подобное при Питере. Мальчишка и без того натерпелся.
Остаток пути они шли молча.
***
Они добрались до хижины к вечеру, когда красное солнце вплотную подползло к горизонту.
Питера не удивил вид хилой постройки. Он настолько устал, что едва держался на ногах. Пока Иван с мистером Роем высвобождались от своих нош, сносили листья и траву для лежанок и разводили костёр в очаге из камней, мальчуган безмятежно дремал, свернувшись калачиком на бревенчатом полу. Лицо его, усыпанное крупными рыжими веснушками, прихватил лёгкий загар. Щёки окрасились румянцем, какой бывает после длительных непривычных нагрузок.
Глядя на Питера, Ивану нестерпимо захотелось спать. Только сейчас он почувствовал, как налились усталостью его ноги, сколь отяжелела его голова и насколько всё произошедшее этим бесконечным днём и то, что может произойти завтра, стало несущественным и не имеющим никакого смысла в сравнении с его величеством сном. Воистину сон – великое изобретение если не создателя, то матери-природы. Все рождённые Ивановым пытливым умом гипотезы расплывались как в дымке над утренней водой. Теперь ему совершенно не хотелось ни обсуждать случившееся с мистером Роем ни вообще думать о чём-либо. Для этого не осталось. Изнеможённый Иван упал на лежанку и стал тупо взирать на набирающий силу огонь костра.
– Отбой, Джонни. Утро вечера мудренее, – понимающе произнёс Гаррет. – Ночью будем дежурить по очереди. Через два часа твоя смена, затем снова моя...
Иван едва понимал адресованные ему слова. Наконец тяжёлые веки сделали своё дело, и парень, закрыв глаза, погрузился в небытие.
Не прошло и минуты, как его уже тряс за плечо мистер Рой.
– Эй, парень... хватит дрыхнуть. Уже полночь.
Иван продрал глаза. Ломило спину. Руки и ноги будто набили опилками.
Он глянул в дыру проёма. Пространство перед хижиной утопало в стойком стальном свете. Журчание ручья в ночной тиши усилилось многократно.
Питер спал, мистер Рой готовился ко сну. Кряхтя и тяжело вздыхая, он стягивал с ног сапоги. В очаге мерно дотлевали багровые угли. Рядом на камнях дымилась самодельная 'сковорода' – дюралевый лист обшивки с загнутыми внутрь краями. Жаркое из замороженных морепродуктов пахло так, что у Ивана потекли слюни.
