Текст книги "Пришельцы с планеты Земля"

Автор книги: Вадим Чирков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Славик тоже почувствовал под собой сидение. Потом почудилось, что кресло магнитное, оторваться от него было уже невозможно. А вот уже невозможно поднять руку...

–Жутко интересно, что мы увидим там, – отяжелевшим языком, с трудом проговорил Кубик.

–И мне... – Слова были свинцовые.

Веки обоих закрылись, на глаза надавило. У обоих, мелькнула – тоже тяжелевшая, как всё, мысль – что, может быть, роботы встретят их огнеметами и они разобьются при посадке... но мысль эта тут же погасла, потому что оба потеряли сознаиие.

Кукурбита!

Земляне пришли в себя оттого, что их тормошили. Глаза открылись, тяжести, кроме собственной, больше не было. На своей груди Славик увидел Питю.

–Да просыпайся же! – кричал он, дергая друга за ворот рубашки. – Мы дома!

Дома...

Славик глянул налево, на Кубика, и увидел, что Садим, тоже сидя на груди художника, дергает того за рыжую бороду. Художник, не открыая глаз, что-то бормочет.

В их помещении было светло по-иному: дверца, через которую они попали сюда с одиннадцатого этажа Кубиковой квартиры, была открыта и виднелась зелень то ли травы, то ли кустов.

Славик отстегнул ремень и вскочил, чуть не сбросив с себя Питю.

–Дядя Витя, – закричал он. – Кукурбита!

Это слово подействовало на художника, как живая вода. Он открыл глаза, покрутил головой и тоже увидел открытую наружу дверь. Отстегнул пояс, сел.

–Бог ты мой, – сказал он, как говорят в таких случаях большинство взрослых землян. – Неужели?! Это правда?!

Грипа, который стоял между креслами, не без торжественности произнес:

–Поздравляю вас с благополучным прибытием на планету Кукурбиту!

–Спасибо, – ответил Кубик, приходя в себя настолько, насколько это было возможно человеку, впервые приземлившемуся на другой планете. – Мы с моим другом... – не окончил и спросил, как мальчишка: – Можно выходить?

–На первое время вам нужно одеть скафандры, приготовленные для вас, – остановил его Грипа. – У нас все немного не так, как на Земле, нужно привыкать постепенно.

Грипа подошел к стене, нажал на невидимую кнопку, часть стены съежилась в гармошку и открылась неглубокая ниша с полками. На полках лежали серебристого цвета скафандры и такого же цвета шлемы.

–Одевайтесь, – предложил Грипа.

Ткань скафандров на ощупь была нетолстой, но очень прочной. Через несколько минут земляне были одеты. Новый костюм оказался для Кубика чуть великоват, на Славика же был как раз. Оба смотрели друг на друга с любопытством, словно видели впервые. Шлемы впереди были из прозрачного, как стекло, материала. К ним были прикреплены респираторы.

Шлемы надевались на высокие воротники скафандров, плотно к ним прилегали, но все звуки по-прежнему доходили до них ясными.

Славик провел по себе руками, оглаживая костюм, и вдруг его рука на что-то наткнулась. Под тканью скафандра он нащупал твердый предмет.

–Постойте, дядя Витя, что-то мешает. Расстегните, пожалуйста.

Кубик расстегнул скафандр на спине, Славик залез в карман рубашки и достал оттуда... батарейку. Обыкновенную батарейку то ли от электронки, то ли от мобильника, забытую в кармане.

–Выбрось, – посоветовал Кубик, – здесь она тебе не понадобится.

Славик посмотрел на батарейку.

–Лучше оставлю, – сказал он, – у меня из дома ничего больше нет.– Провел руками по груди. – Нет, еще что-то. Авторучка!

У скафандра был удобный пояс с кармашками для всяких мелочей. Батарейка и авторучка были засунуты в один из них и надо-о-олго забыты. Потом оба предмета, как и предполагал Славик, пригодились...

Кубик же за свой пояс сунул пистолеты и шпагу. Приосанился и спросил у крохотного по сравнению с ним Грипы – тот смотрел на него снизу, как на высокий дом с башней:

–А теперь можно выходить?

–Да, – разрешил тот.

–Я пойду первым, – сказал художник Славику.

Он подошел к невысокой двери, нагнулся, выглянул. Потом подобрал шпагу и спустил ногу, очевидно, на лесенку. Славик тут же занял его место у двери.

Кубик спустился с лесенки и ступил на землю Кукурбиты так же осторожно, как некогда маленькие пришельцы спускались из тыквы на огород Полины Андреевны. За ним спустился Славик.

То, что они приняли за кусты, было деревьями, а трава походила на ворсистый ковер, только уложенный на неровном полу.

Корабль приземлился далеко от населенного места, здесь повсюду были луга вперемешку с небольшими участками леса – низенькими рощами и рощицами

–Как ты думаешь, Славик, – сказал Кубик, ступив раз и другой по земле Кукурбиты, – кто мы сейчас такие?

–Мы? – Мальчик оглядел серебристый костюм художника и уверенно ответил: – Мы астронавты.

–А еще?

–Земляне...

–А еще?

–Ну... люди... – и выжидающе поднял глаза на художника.

–Люди, друг мой Славик, мы только для себя. А для жителей других миров мы знаешь кто?

–Кто? – снова стал искать ответ пятиклассник.

–Мы, Славик, теперь... – здесь Кубик сделал внушительную паузу, – мы теперь... пришельцы! Для никогда нас не видевших мы – незнакомые, неведомые, чужие! Страшные и, может быть даже ужасные. Какие еще? – спросил он себя. – Непредсказуемые, владеющие, вероятно, невиданным оружием... – Кубик похлопал по рукояткам древних пистолетов.

–Это мы-то? – не поверил Славик.

–Кто же еще! Ты только посмотри, какого мы невероятного роста! Кошмар! И разве кто-нибудь, кроме наших друзей, видел это? – Кубик вытащил из-за пояса шпагу и со свистом разрубил воздух Кукурбиты.

Славик настороженно оглядывался, словно на них отовсюду смотрели чьи-то перепуганные глаза и он вот-вот встретится с таким взглядом.

–Дядя Витя, а вон там что? – спросил он.

Художник посмотрел в указанном направлении и увидел далекий столб густого дыма, который наверху расплывался в огромное, грязного цвета облако, которое все больше закрывало небо.

Все маленькие астронавты тоже вышли уже из корабля, они стояли возле землян и смотрели на дым.

–Там один из наших городов, – грустно сказал Грипа, – роботы добрались и до него.

–Они идут сейчас к нам или от нас?

–К нам. Видите, здесь всё нетронуто. После них остется только пепел.

–Стало быть, – объявил Кубик, – нужно готовиться к встрече.

Это прозвучало довольно буднично, особенно слово "встреча", но Славик почувствовал, как по нему прошла волна противной слабости. Он украдкой глянул на экипаж корабля и устыдился слабости – маленькие человечки, окружавшие землян, стояли неподвижно, молча, по их лицам он видел, что они готовы умереть, но не убежать.

И чтобы сообщить и о своей готовности драться, Славик спросил:

–С чего начнем, дядя Витя? Вы мне дадите один пистолет?

–Пистолет? – Художник внимательно осматривал зеленые окрестности и, казалось, не расслышал вопроса. Нет, расслышал. – Это не пистолет, Славик, это пугач. Впрочем, возьми. Курок взводится вот так, – Показал, осторожно опустил.

–Ты, кажется, спросил, с чего мы начнем? Скажу честно: пока не знаю. Если б я в прошлой жизни был Александром Македонским или Наполеоном, я бы тебе, наверно, ответил. Хотя нет, отвечу и я, Виктор Кубик. Здесь, на относительно открытом месте, встречаться с роботами, вооруженными огнеметами, нам невыгодно. Мы пойдем вперед, может быть даже в разрушенный, горящий город. А там увидим. Вдруг что-то и придет в голову. Ну, а вы как, ребята? – обратился он к астронавтам.

–Мы идем с вами, – ответил Грипа. – Вьюра и Пигорь останутся в корабле, чтобы в случае чего увести его в безопасное место. А мы, пятеро, будем сопровождать вас. Только...

–Полезайте к нам на плечи, – догадался Кубик. – Дорога неблизкая.

И через каких-то пару минут престранная процессия двигалась по зеленой равнине: два высоких землянина в серебристых костюмах-скафандрах, за пояса которых заткнуты старинная шпага и дуэльные пистолеты начала Х1Х века, а на плечах их сидят пятеро маленьких человечков.

Питя, по старой привычке, забрался на голову Славика, на его шлем, на верхушке которого был металлический радиостержень, за него он держался одной рукой, другую же приложил ко лбу и смотрел на полузакрытый дымом далекий город.

То, что для малышей было высокими лесами, оказалось для землян не более, чем кустарником, через который порой приходилось продираться, распугивая крох-птиц и каких-то мелких зверьков, что убегали от них в разные стороны.

–Мы никогда их так не пугаем, – сказал Грипа Кубику,– но что поделаешь. И все равно будь, пожалуйста, осторожнее. Если неряхи не сожгут этот лес, нам придется восстанавливать с ними мир.

Теперь художник чаще смотрел под ноги, чем на приближающийся город. Он боялся ненароком раздавить кого-нибудь. Славик шел сзади, ступая за Кубиком след в след. Пистолет он вынул из-за пояса и держал в руке, удивляясь его тяжести. На левом его плече, держась за воротник, сидел Садим.

Из людей за полчаса ходьбы они не увидели никого – видимо, все попрятались в горах. Невысокие горы голубели справа и слева от них.

В одном перелеске Кубик неожиданно остановился. Он заметил высохшее дерево и изо всех сил поддал его ногой. Дерево треснуло и повалилось. Кубик поднял его, обломал тонкую вершину, все до единой ветки и взвесил в руке.

–Шпага это, конечно, хорошо, – сказал он, – но увесистая дубина не помешает.– И двинулся дальше.

Уже чувствовался запах гари, слышались далекие треск и грохот – это рушился под сапогами роботов-разрушителей город маленьких человечков. Грипа на правом плече художника то вставал, то снова садился

–Ты еще ничего не придумал? – спросил он, не выдержав.

–У нас говорят в таких случаях: на месте будет видно.

Командиру эти слова не очень понравились, но он промолчал. Однако через некоторое время все же задал еще один вопрос:

–А ты уверен, что справишься с роботами?

–Все будет в порядке, малыш, вот увидишь.

Перелески кончились, началась холмистая неширокая долина, за которой уже виднелось городское предместье. Кубик вышагивал, воинственно задрав голову. На всякий случай заверив Грипу в успехе, он был готов погибнуть, но не отступить.От него одного зависела сейчас судьба целой планеты. Славик еле поспевал за ним, стараясь идти тем же воинственным шагом. Питя на его шлеме едва держался.

Еще десяток-другой шагов, и наши воители увидели перед собой неширокую речку, она преградила им путь в город.

–А где мост? – спросил Кубик.

–Он далеко в стороне, – ответил все тот же Грипа. – Реку придется переходить вброд. Она не очень глубокая.

–Тогда знаете что? – предложил Кубик. – Пусть все переберутся на Славика, а я возьму его на плечи.

Славику достались оба пистолета; Кубик присел и взял мальчика на себя. Четверо автронавтов (Питя так и остался на шлеме) устроились на плечах нашего пятиклассника.

Переправу начали немедленно. Кубик ступил в воду и медленно пошел, погружаясь с каждым шагом все глубже. Дно было песчаное, были видны ракушки и мелкие разноцветные, как в аквариуме, рыбки.

На середине речки художник погрузился в воду по грудь, но ближе к противоположному берегу дно еще понизилось, и Кубик почти скрылся под водой. Чтобы он мог дышать, Славик поднял над головой художника его респиратор; пистолеты ему пришлось держать за стволы в одной руке. Кубик – видна была только верхушка шлема и дубинка, которую он держал обеими руками – приближался к берегу.

На несколько мгновений художник почувствовал себя водолазом. Перед ним проплыла то ли рыба, то ли водяная змея. Не испугалась водолаза, ткнулась носом в стекло шлема, увидела за ним два человеческих глаза. Открыла пасть, полную мелких острых зубов и, как показалось Кубику, зашипела.

Из-за Славика и астронавтов на его плечах Кубик боялся провалиться в какую-нибудь яму, и внимательно следил за дном., идя медленнее, чем вначале. Споткнулся все-таки о корягу, чуть не упал, но удержался на ногах. Со страхом подумал, что и малыши оказались бы в воде, и подмок бы порох в пистолетах.

Но вот начались прибрежные водоросли, аккуратно причесанные течением, вокруг них вились стайки совсем уж мелких рыбешек, готовых чуть что прыснуть в зеленые заросли.

Дно стало заметно подниматься, шлем Кубика поднялся над водой, он увидел близкий берег и глинистый обрыв за ним.

На берегу художник спустил Славика со своих плечей и облегченно вздохнул.

–Как вы? – спросил он у астронавтов, снимая их одного за другим с плеч Славика и пересаживая на свои.

–В порядке, – за всех ответил Грипа (сейчас как командир вел переговоры с Кубиком только он, даже неслух Питя помалкивал). – Но за этим обрывом нужно быть начеку.

Грипа не стал объяснять, что скрывается за словом "начеку", но семерым людям (двум большого роста и пятерым маленького) было понятно и без объяснений, что может произойти наверху.

–Ну что ж, – решил Кубик, – тогда наверх!

На крутом склоне обрыва он заметил подобие ступенек, но прежде чем начать подъем, взялся проверить пистолеты – не подмок ли при переходе через речку порох, не потерян ли патрон с порохом, приготовленным для затравки.

–Космолет, – ворчал он, занимаясь проверкой пистолетов, – чужая планета, враждебные роботы с огнеметами – и дуэльные пистолеты позапрошлого века! Да еще деревянная дубина! Вот где повод для смеха! Но почему это мне не смеется?..

Славик и пятеро маленьких астронавтов не сводили глаз с пистолетов, украшенных насечкой и резьбой на перламутровых вставках на рукояти, круглили глаза при виде устрашающего калибра каждого. Малышам они казались, наверно, великолепным оружием, способным остановить любого врага.

–Ну вот, – сказал художник, закончив проверку и крутнув пистолеты на указательных пальцах. – полный ажур или окей, как говорят ковбои. Но мы с тобой, Славик, не ковбои, а что-то среднее между мушкетерами и космонавтами. Что у вас говорят, когда хотят выразить уверенность, что все будет хорошо?

–Тип-топ, – сказал Славик.

–Тип-топ так тип-топ. Полезли наверх, ребята. – Пистолеты Кубик снова сунул за пояс, где была шпага, а дубинку взял в правую руку. – Чур, я первый!

Художник взобрался наверх, осыпая Славика комьями глины и песком. Славик хватался за малейшие выступы и не отставал от Кубика, которому сильно мешала рукоять шпаги, цепляясь за глину.

И вот голова Кубик показалась над поверхностью обрыва. Покрутилась туда-сюда, обернулась к Славику.

–Никого. Только дым. Сейчас я заберусь, а потом вытащу тебя.

Через три минуты оба, запыхавшись, стояли на травянистой земле неподалеку от обрыва и осматривались. Со стороны разрушаемого города к ним продвигались густые клыбы дыма и пыли. Они ползли к ним, как танки, которые Славик видел в кино, что их отличало от танков – они шли в наступление беззвучно, что было еще страшнее.

Когда земляне достигли края обрыва, малыши поспрыгивали на землю и сейчас стояли у их ног, так же, как их друзья, тревожно всматриваясь в дым.

.-Давай-ка сделаем вот что, – сказал художник. – Я снова возьму тебя на плечи, а ты посмотри сверху – не увидишь ли чего. Боюсь, что эти железные парни вот-вот здесь появятся. Под прикрытием дыма.

Раз-два – и Славик снова на плечах художника.

–Ну? Что там видно?

–В одном месте дым вроде погуще.

–И что?

–Может там кто-то идет.

–Присмотрись.

–Дядя Витя, кажется, идут!

–Что ты говоришь? Ты не ошибся?

–То ли очень густой дым, то ли роботы.

–Далеко?

–Не очень. Вон там...

Кубик положил руку на рукоятки пистолетов.

–Постой, а где же наши малыши? – спохватился он. – Только что были тут. Ты бы поднял одного из них над собой, он бы разглядел.

Никого из экипажа корабля возле них не было. Никого. Даже Пити.

–Дядя Витя, смотрите! – Славик показал вниз. – Норы! Они, наверно, спрятались в них.

–Не может быть! Так они нас бросили? Впрочем, – опомнился художник, – при их-то росте...

И все же земляне были неприятно удивлены. Астронавты (не побоялись лететь на Землю!) удрали от них в самый ответственный момент...

–Дядя Витя! – крикнул Славик. – РОБОТЫ!

Битва при Игаре

Раздвигая клубы дыма, медленно катившегося по лугу, разрывая их, прямо на землян шли твердым солдатским шагом три огромных (даже выше Кубика), с широченными плечами, с квадратными головами, в неуклюжих стальных сапогах, покрытых красной пылью, три робота. Огнеметы были у них за плечами.

Кубик и Славик, сидящий на плечах художника, увидев их, оцепенели, не успев даже направить на роботов пистолеты.

А роботы, заметив на своем пути странное серебристое, двухголовое и четверорукое существо, не менее странно вооруженное (молния шпаги, пересекающая ноги и устрашающего вида пистолеты), как по команде, остановились. Так же, как шли: плечо к плечу, сапог к сапогу, три квадратных головы, уставившиеся узкими прямоугольниками для глаз на неожиданное препятствие.

На лбу у каждого робота было еще по узкому прямоугольнику. В них, заметили земляне, замигали разноцветные огоньки. Что это означает? Сигналят что-то им? Или о чем-то переговариваются?

–Дядя Витя, это они между собой!

–Скорее всего, да, – ответил вполголоса Кубик, протягивая ему оба пистолета. – Приготовься к бою, браток! – В левую руку он взял шпагу, в правую – повернее шпаги – дубинку. – Ты палишь в них из пистолетов, они готовы к стрельбе, а я под прикрытием дыма займусь с ними фехтованием. Вот увидишь – уложу одного за другим!

Славик взвел тяжелые курки. Он ждал того момента, когда хоть один из роботов потянется за огнеметом.

–Дядя Витя, может, я слезу?

–Ни в коем случае! Видишь, как они на нас таращатся? Они, верно, думают, что мы с тобой одно существо. Мало ли как могут выглядеть инопланетяне. Рассказывал же ты мне о пятиглавах...

И вдруг робот, стоявший посередине, сделал шаг вперед. Так как он не снял с плеча огнемета, Славик не выстрелил. Кубик, правда, шевельнул дубиной.

Сигнальный "глаз" робота засветофорил, и Кубик понял, что с ними переговариваются.

Он ответил (ртом):

–Извини, дружище, я ни бум-бум в твоих сигналах. – Ему показалось, что земное выражение "ни бум-бум" должно быть понятно на любой планете.

Робот услышал звуки земной речи, но, конечно, не понял ее. Однако он уразумел, что договориться привычным для него способом они не смогут.

"Светофор" его потух на некоторое время, наверное, робот перебирал варианты своего поведения в этом непредвиденном случае. Земляне (Славик, слившийся серебристым одеянием с костюмом Кубика, одна голова над другой) замерли в ожидании. Кто знает, что решат сейчас делать роботы-разрушители?

Стоявший посередине все-таки кое-что придумал. Он снял с плеча огнемет (не направляя его в сторону неприятеля), поднял над головой – в небо взлетела струя пламени. Он показал, чего они стоят в бою.

–А нам что делать? – спросил Славик.

–Бабахни хорошенько из пистолета.

Славик стал нажимать, закрыв глаза, на спусковой крючок. В конце концов он поддался, раздался ужасающий грохот, пистолет дернулся и чуть не выпал из руки.

Робот посмотрел на тающий вверху клуб дыма, понимающе кивнул и... положил огнемет на землю. Обернулся, что-то просигналил своим, те немедленно сделали то же самое.

Теперь робот показал на Кубикову шпагу и Славикины пистолеты и сделал жест рукой, будто бросает их наземь, как он – огнемет.

–Что будем делать, Славик? Смотри, робот предлагает нам разоружиться. У нас на Земле в таком случае иногда отвечают согласием.

–Все равно ведь остался один только заряженный пистолет, – ответил сверху напарник.

–Ладно, – решился Кубик, – рискнем. Пример миролюбия для меня свят, даже если он исходит от такого бармалея, как этот робот. – И художник бросил шпагу и дубинку на землю. Славик передал ему пистолеты, Кубик, не спуская курка заряженного пистолета, положил оба рядом со шпагой. – Интересно, – пробормотал он, выпрямляясь и устремляя взгляд на тройку роботов, – что они преподнесут нам еще?

Робот "переговорил" с товарищами, сделал шаг вперед и поднял правую руку с растопыренными пальцами, призывая внимание двухголового соперника. Тот кивнул сперва нижней, потом верхней головой.

Роботы дружно выбросили вперел левую руку, за ней правую....

–Что, что? -переспросил Кубик, не веря своим глазам.

Роботы – странно! – поняли вопрос и повторили жесты. Да еще добавили удары ногами, выбрасывая тяжелые сапоги чуть ли не до головы.

–Знаешь, Славик, что они нам предлагают? Похоже, эти парни насмотрелись нашего кино. Они хотят заменить смертный бой – их огнеметы против нашего незнакомого оружия – простой дракой! Руками и ногами. Кто проиграет, тот покидает поле боя и, так сказать, не мозолит больше глаза. Оригинально, да? Ну, не ожидал!

–Дядя Витя, а что мы будем делать против троих? И ведь они наверняка стальные! Такой как даст...

–В противном случае, дружок, придется браться за оружие, а ты знаешь наше. Ну так как? Я сейчас сброшу тебя с плеч, а сам постараюсь что-нибудь с ними сделать. А ты дуй к обрыву, может, наши ребята все-таки где-то там прячутся. Я тебя после найду...

Трое метталлических громил терпеливо дожидались переговоров двухголового и четверорукого противника и потихоньку перемигивались огоньками – синими, красными, желтыми, оранжевыми...

Кубик шепнул Славику:

–Давай вместе кивнем и скажем им что-нибудь хором, чтобы они не думали, что наши головы в чем-то друг с другом не согласны.

–А что мы им скажем? – так же тихо спросил Славик.

–Нужно что-нибудь пострашнее. Чтобы знали, с кем имеют дело.

–Что?

Роботы внимательно за ними наблюдали.

–Давай самое простое, – Кубик нашептал угрозу Славику, тот кивнул и долину Кукурбиты огласили два громких земных голоса, прооравшие страшную, на их взгляд, угрозу: – Да знаете ли вы, с кем связались! Смерть вам, болваны неотесанные!

Поняв, что их предложение драться принято, металлическая тройка, суча кулаками, стала приближаться к серебристому противнику.

Кубик тряхнул плечами, давая знак Славику слезть, тот спрыгнул, чтобы не мешать бывшему моряку и фехтовальщику маневрировать в бою, а художник натянул покрепче перчатки, топнул каблуком, проверяя его прочность, и принял боксерскую стойку, которую, как всякий спортсмен, знал.

Роботы-разрушители, увидев, что противник разделился надвое, остановились, но средний робот, что, вероятно, был у них старшим, что-то просигналил, и тройка стал надвигаться на Кубика.

Тяжеленные кулаки бойцов с Ныреха поднимались и опускались, роботы приближались к серебристому неприятелю, может быть, более быстрому в движениях, но просто тщедушному по сравнению с ними.

Кубик был весь внимание. Он выискивал "дырку" в защите роботов, чтобы свалить с ног хоть одного из них, когда наступит подходящий момент.

–Славик! – крикнул он, на секунду оглянувшись, и увидел, что мальчишка не убежал к обрыву, а стоит, сжимая кулаки, у него за спиной. – Славка, если увидишь, что меня сбили, беги! Беги со всех ног, роботы тяжелые, они тебя не догонят. Я, конечно, посопротивляюсь...

Оставалось каких-нибудь пять-шесть метров между противниками, как вдруг на середине этой дистанции стала быстро вырастать горка чернозема, похожая на ту, что выбрасывает у нас на Земле крот.

И Кубик, и роботы остановились, уставившись на горку. Она на глазах выросла, раздвинулась и на верхушке ее так же неожиданно, как и она сама, появился продолговатый плод, напомнивший художнику кабачок с огорода Евдокимовны, только, понятно, меньше. Кабачок повертелся, словно разглядывая тех, кто его окружает, толстый его конец оказался через несколько секунд направленным в сторону роботов.

Обе группы бойцов (Славик так и не оставил художника) следили за ним. Кабачок перестал шевелиться и замер. Роботы оживленно "переговаривались" – огоньки на их лбах так и мелькали, сменяя друг друга. Вдруг что-то щелкнуло, кабачок подпрыгнул, бахнул, да так громко, будто выстрелила маленькая пушка мортира. В сторону роботов из него вылетела белесая струя. Те, чуть она в них попала, схватились за "глаза".

Кабачок тут же скатился в сторону, его место занял другой, побольше. Он развернулся в сторону роботов тупым концом, бабахнул, подпрыгнул, как настоящая мортира, – и еще одна белесая струя окатила головы роботов.

Глаза разрушителей были залеплены мутной слизью, а белые семечки обсыпали их квадратные "лица". Роботы не поняли, что произошло, отчего перестали вдруг видеть – и стали размахивать ручищами, думая, наверно, что это козни их серебристого соперника, и надеясь его, теперь невидимого, зацепить железным кулаком...

И, конечно, один из них немедленно заехал сослепу соседу по голове. Раздался звон, похожий на колокольный, он-то и послужил сигналом к настоящему бою.

Выстрелила и третья "мортира", окончательно залепившая головы металлических бойцов мутной слизью и семечками – те немедленно прилипали ко всему, чего касались.

Бывший спортсмен моментально оценил ситуацию: роботы ослеплены, он должен пользоваться случаем. Художник не стал надеяться на свой кулак, он метнулся к дубине и тут же огрел ею по голове ближайшего робота, который пытался протереть глаза от слизи. Тот, получив удар, размахнулся и залепил соседу в его кубическую голову, да так сильно, что собрат грохнулся навзничь, раскинув руки. Но все же встал и продолжил драку.

Кубик и Славик, видя с какой силой железные кулаки рассекают воздух, держались в стороне, художник выжидал подходящего момента и держал дубину наготове. Вот еще один робот, получив могучий удар от собрата, повалился наземь и остался недвижим.

–Нокаут, – проронил Кубик, – этот встанет не скоро.

Третий, услышав рядом сильный удар и приняв его за удар серебристого противника, тут же засветил соседу в затылок и еще один робот повалился на землю. Стоять на ногах остался один.

Он вертелся на месте, не рискуя сделать и шага, тыкал во все стороны кулаками, пинал невидимого врага тяжелыми сапогами. Кубик подошел к нему со спины, поднял дубину, треснул разрушителя по макушке и когда тот упал, спокойно сказал:

–Как это ни странно, головы у них, как и у людей, – самое слабое место. Будь я конструктором, я бы прятал "мозги" роботов в грудную клетку, а этот умник сделал их по собственному образу и подобию. – Тут Кубик обернулся к другу, стоявшему в пяти метрах от поля битвы. – Я же обещал тебе, что они полетят у нас вверх тормашками.

Бой был закончен. Победила артиллерия – те самые "кабачки", что заплевали незакрывающиеся гляделки роботов мутной слизью, в которой находились их семена. Так, по-артиллерийски, эти плоды разбрасывают осенью свое семя, ширя владения, и это было остроумно использовано кем-то из жителей Кукурбиты против роботов-чужаков.

Черная кротовая горка зашевелилась, люди приготовились увидеть животное, но вместо него наверх вылезли... Грипа, Садим, последним, отряхивая голову от земли, показался Питя. Опередив командира, он крикнул:

–Вот как нужно воевать! Чтобы они сослепу били друг дружку! А вы у себя так не пробовали?

После боя

-Питя! – Славик бросился к малышу и поднял его на руки. – Я так и знал, что это вы сделали!

–Не мы одни, а еще те пруты и фомяки, о которых я тебе рассказывал на Земле. У фомяков был запас этих плодов на зиму – они очень вкусные, когда спелые, только с ними нужно умело обращаться, а пруты быстро-быстро прорыли подземный ход от кладовых до места битвы. Остальное ты видел. Они стреляют, если по ним умело щелкнуть. Мы называем их капризными гогурцами.

–А у нас такие зовут бешеными огурцами, – сказал художник. Он не забывал поглядывать на поверженных роботов, кто-то из них ведь может встать, и снова придется драться.

–Как называется этот город? – спросил он, показывая на дымящиеся вдали развалины.

–Игар, – ответил Грипа. – Так он назывался, когда был цел.

–Сегодняшний день войдет в историю Кукурбиты, как "Битва при Игаре", – предложил Кубик. – А скажите мне, ребята, что мы будем делать с этими роботами?

–Нужно проверить, живы ли они, – ответил Садим. – А после показать нашим инженерам. Им будет интересно, а Кукурбите – полезно: знать ихние секреты.

Проверить роботов взялся Кубик. Двое были "бездыханны" – удары стальным кулаком нарушили какие-то связи в их "мозге". Третий, которого свалила дубинка Кубика, шевелился, пытался встать, но у него ничего не получалось. Художник протер его глаза от слизи носовым платком – на него уставился осмысленный взгляд.

–Как дела, браток? – спросил у робота Кубик. – Попало тебе? Должен сказать, поделом...

–Больше не сунется! – крикнул Питя, забираясь на робота.

–Неужели победа? – не поверил Грипа. – Она досталась нам так легко!

–Боюсь, что мы видели не всех роботов, – возразил Кубик. – Это мог быть только один из отрядов. А со следующими вот этими "пушками", – он ткнул ногой отстрелявший гогурец, – едва ли справишься.

Все замолчали, даже Питя задумался.

–Что же делать? – спросил Грипа. – Все наши люди сейчас в горах, а советоваться, насколько я понимаю, нужно немедленно.

–Ваши горы далеко? – Кубик не спускал глаз с шевелившегося робота. У того подергивались то руки, то ноги, а то он пытался поднять голову.

–Мы долетим до них быстро, – сказал Грипа. – Сейчас я вызову наш корабль. – Он вынул из верхнего кармана своего комбинезона небольшую коробочку и тут же услышал голос пилота Вьюры:

–Слушаю, командир!

Тем временем Славик ходил от одного поверженного робота к другому и дивился их мощи.

–Я думаю, – сказал Кубик, – что этих зверюг нельзя оставлять без присмотра. Их нужно как-то обезвредить. Может, связать?

–А ты не мог бы их выключить? – спросил Садим. – Отключить от питания?

–Я плохо разбираюсь в технике, – пожалел художник. – Вдруг ошибусь?

–Тогда давайте попытаюсь я, – предложил Садим. – Ты мне поможешь?

–Конечно, – ответил Кубик.

Они подошли к первому от них роботу, лежащему на спине. Этот был неподвижен: груда металла, имеющая форму уродливого человека. Но груда все равно страшила. Привлекали внимание сапоги – высокие, до колен, с толстыми стальными подошвами, способными разрушить гору, и здоровенные ручищи, от ударов которых, наверно, разлетались верхушки самых высоких зданий и падали вниз купола. И сапоги, и руки были покрыты красноватой пылью. Короче говоря, перед ними лежала машина разрушения.

Один из толстых пальцев робота подергивался, словно подзывая кого-то к себе.

Садим с опаской подошел к разрушителю и сначала постоял рядом с ним, прислушался. Потом, как доктор, приложил ухо к металлическому боку. Все смотрели на него, ожидая диагноза.

–Один из органов, вернее сказать, узел в нем продолжает работать, – вымолвил наконец. – Робот не "умер". Его придется отключать.

Садим ступил на ладонь громилы, балансируя, прошел по округлой руке, под металлической "кожей" которой скрывались могучие мышцы-пружины, взошел на бронированную грудь, стал осматривать ее (на груди робота он выглядел не больше, чем человек на волейбольной площадке).

–Здесь нет ничего, похожего на крышку. Она наверняка у него на спине. Придется перейти на другого робота.

Кубик сделал шаг, подхватил Садима, уже собравшегося спрыгнуть, и перенес на робота, который уткнулся носом в землю. Садим и здесь приложил ухо к металлу.