Текст книги "Пришельцы с планеты Земля"

Автор книги: Вадим Чирков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

–Дядя Витя, – просит он, – сбросьте ее, пожалуйста.

–Кыш! – говорит художник. – Кыш, зеленая!

Но лягуха только перебирает задними лапками, устраиваясь поудобнее, отчего Славика раскачивает, словно он лежит не на земле, а на воде, а лягушка и не собирается покидать его живот.

А тут еще ветер принес одуванчиковую пушинку и она щекочет кончик носа, и снова нет сил поднять руку... Славик с трудом открыл глаза. Над ним было не синее небо, а матово светящийся купол потолка, на груди же сидела не лягушка, а егозил, стараясь его разбудить, Питя! Вдобавок он вытащил из кармана Славика носовой платок и кончиком щекотал его нос.

Славик сел, подхватил уже послушными руками малыша и обернулся к Кубику. Тот ворочался в кресле, но глаза пока еще не открывал.

–Прилетели! – крикнул Питя. – Знаешь, где мы?

–Где?

–Как и тогда – у самого окна Кубика. Сейчас откроют входной люк.

Художник сел, с недоумением оглядел все вокруг – ему, наверное, тоже снилось что-то земное. Увидел Славика в кресле через столик, Питю у него в руках и все понял.

–Где мы? – спросил он. И глянул на часы. Часы стояли.

–У вас дома., – сказал Питя. – Приглашай в гости!

Входной люк открылся, и все трое увидели падающий снег, словно с того момента, когда в корабль был втащен бесчувственный Кубик, не прошло и получаса.

Корабль чуть покачивался – как лодка на несильной волне. Начал выдвигаться транспортер. Вот он уперся в стену под подоконником. Кубик сперва встал на него, сделал даже шаг, потом все же опустился на колени – шутка ли, одиннадцатый этаж! Прополз к самому окну...

–Оно не заперто! – вспомнил Славик.

Художник толкнул раму, она открылась, транспортер вдвинул Кубика в комнату, как Евдокимовна вдвигает хлеб в свою печь. Вслед за художником въехали Славик с Питей в руках и коробка с подарками. Они снова были дома!

–Вы давайте на крышу, – крикнул кому-то из экипажа Питя, – а я чуть побуду здесь

Корабль втянул в себя транспортер и послушно исчез. Художник затворил окно, через которое в комнату вливался морозный воздух Земли.

В комнате было полутемно из-за падающего на город снега, и Кубик включил свет. Осмотрелся. Все было, как в тот день, когда они полетели на другую планету, только на всем лежал слой пыли.

Художник подошел к письменному столу, где пыль была особенно видна, и написал пальцем по ее слою крупными буквами одно только слово – КУКУРБИТА.

–Неужели это было? – спросил он у самого себя. Глянул на серебристый рукав, на ногу, такие же серебристые ботинки, на коробку из светло-коричневого назнакомого материала. – Было, – сказал полуудивленно. – Значит, было: Кукурибита, Нырех, роботы, Бар-Кос... Не выдумал же я все это...

–Слав, – попросил Питя, – я хочу поближе к окну.

Славик поставил маленького друга на подоконник у самого стекла и Питя стал смотреть на падающий снег, на крупные снежинки, которые, медленно покачивая пушистыми боками, опускались с неба. Города было видно мало – только самые ближние крыши и далекую отсюда, с одиннадцатого этажа, белую улицу с быстрыми машинами с зажженными фарами и еле заметными прохожими на тротуарах, маленькими, как Питя.

–А у нас на Кукурбите никогда не бывает зимы, – сказал малыш, прилипнув носом к стеклу, – а это, оказывается, так красиво! – Он повернулся к Славику. – Учиться в такие дни мы бы ни за что не стали!

Он снова прильнул к стеклу. Внизу, по тротуару, бежала стайка мальчишек и пуляла друг в друга снежками.

–Вот бы мне туда! – позавидовл Питя. – Я бы тоже...

Славик приоткрыл окно, вытянул руку и набрал полную горсть пушистого снега с подоконника. Дал Пите. Тот схзватился за снег, отдернул руку.

–Холодный!

После все-таки скатал крохотную снежку – чуть больше горошины – и, высунувшись (Славик держал его за левую руку), бросил снежку в бегущих как раз под ними мальчишек. Подождал немного, следя за падающей чуть быстрее снега белой горошиной, повернулся к другу и крикнул радостно:

–Попал! Попал! Ты видел? – Личико его сияло.

–Ох! – вдруг тоже крикнул Славик. – Он закрыл окно, оставив Питю на подоконнике, и бросился к телефону. Быстро набрал номер, стал слушать гудки, притоптывая ногой. Наконец трубка ответила папиным голосом:

–Да?

–Пама! – завопил Славик. – Мапа! – поправился он. – Папа, это я!

–Славка!!! – на всю Кубикову комнату заорала трубка, словно это была не трубка, а усилитель. – Славка, ты где?!

–Я только что прилетел! Я здесь, здесь, у Кубика, – где мама?!

Но в трубке уже слышались мамины рыдания.

–Ну, начинается, – поморщился Питя. – Все точно, как у нас. Мне пора. – Он высунулся в щель в окне и крикнул наверх: – Спускайтесь! Летим домой!

Через какие-то три минуты окно полностью потемнело, это спустился летательный аппарат. В нем открылся люк, из люка начал выползать транспортер. Кубик распахнул окно.

Славику было уже сказано, что родители через пять минут будут на месте (адрес, конечно, они знали), астронавт положил трубку и вздохнул. Ему сейчас предстояла – как в Егоровке, только почище – бурная встреча с папой и мамой.

Питя ступил на въехавший транспортер, где его поджидал Садим. Оба земляиина подошли к нему.

–Састливого пути, – сказали они почти хором.

–Пока, Слава, пока дядя Витя, – прилежно ответил малыш и даже чуть поклонился.

–Мы еще увидимся? – дрогнувшим голосом спросил Славик.

–Хоть бы вы к нам по своей воле прилетели, – сказал с упреком Питя. – А то все мы да мы к вам.

–Наши корабли пока так далеко не летают, – ответил художник.

–Пора бы уже. Ну, значит, придется опять нам лететь, – было отвечено со вздохом. – Когда у нас все будет в порядке и если неряхи (какое прекрасное словечко!) не вздумают снова понаделать роботов-разрушителей. В общем...

Но тут раздался и звонок, и стук в дверь. Наверно, папина машина неслась по городу с космической скоростью.

–Ну, все! – сказал Питя. – Меня здесь больше нет. Пока. Передай предкам мой привет! Поехали! – крикнул он, повернушись к люку.

В дверь рвались нетерпеливые звонки. Славик побежал открывать.

Когда он и родители в обнимку с ним вошли в комнату, где в серебристом костюме астронавта стоял Кубик, окно снаружи больше ничто не закрывало, кроме густо падающего снега.