Текст книги "Анчар"

Автор книги: В. Татаринцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Там где тьма и паутина,

В запустенье сиротливом,

В старом замке у камина

Я возник в котле бурливом.

Для меня Колдыка мир весь

Облетел крылатой тенью,

Злость собрал и ложь, и зависть,

Позабыл он лишь везенье.

Меня мать, Вдова седая,

В путь-дорожку провожала,

И, обычай соблюдая,

Наставления шептала:

"Там вдали за лесом темным,

За болотами укрылся,

В месте тихом и укромном

Страж угрюмый притаился.

Стережет анчар везенье,

Ядом дышит и сочится.

Средь ветвей его сплетенья

Плод стеклянный хоронится.

Ты ступай, сынок чернявый,

В край тот мрачный, заповедный

Там найдешь анчар корявый

Ждет тебя сосуд заветный".

После каждого куплета он припевал :

"Я устрою кавардак

Берегитесь, час пришел!

Всяк дурак узнает как

Корень мандрагоры зол".

Бурча себе под нос эту песенку, Как-Зол топал по дороге. Путь его был неблизкий. Конечно, ему не придется идти в пустыню, которая вообще находится за границей нашей Губернии Сказок, – но и до Заповедных Болот не рукой подать. Мимо по Большому Тракту проносились разудалые тройки, приученные под седло волки, богатыри на сивках-бурках, время от времени по небу, криво петляя, скользила баба-яга в ступе, – но никто из обитателей Сказок, казалось, не замечал черного уродца. И не мудрено. В Губернии Сказок все давно привыкли к чудесам, привыкли к драконам, трехглавым змеям, не говоря уже о разных домовых, гномах и прочих человекоподобных творениях фантазии. Вскоре Как-Золу надоело идти пешком и он , выйдя на край дороги и вытянув руку, попробовал остановить одну из карет, показавшуюся ему самой дорогой и красивой, с инкрустированным серебряным деревцем на дверце. Но кучер, похожий на старого пса, вместо того чтобы попридержать коней и открыть для Как-Зола дверцу, только сильнее хлестнул их семихвостою плетью, а из растворенного окна кто-то бросил в него косточкой от маслины. Как-Золу не повезло. Косточка, хоть и маленькая, но скользкая и противная, угодила ему прямо в лоб. Злыдарь взревел обиженно и погрозил кулаком бурому облаку пыли, оставшемуся на месте укатившего экипажа. Больше он не стал пытать счастья.

Путь Как-Зола лежал на север, и первым, что попалось ему на пути, оказался городок шулыканов. Думаете, шулыканы исчезли или стали настолько редкими, что встретить их можно только в самых глухих и отдаленных местах? Как бы не так! В волшебной Губернии они не только не перевелись, но построили даже свой собственный городок и преспокойно живут там. Конечно, их отец Водяной во всем помогает им. Шулыканы – человечки мелкие, но шаловливые, озорные и неряшливые. Ростом с аршин, голова с кувшин. Две непримиримые стихии: огонь и вода – удивительно сочетаются в них; взлохмаченная огненно-рыжая, словно пляшущее пламя, шевелюра и кожа – очень светлая, водянистая, почти голубая с зелеными крапинками-водянушками. Они вечно носятся, как угорелые, со всеми ссорятся, шалят, шипят, балуются огнем, опрокидывают ведра и бочки, подпирают двери и подпиливают лестницы. Но все это огненно-рыжие человечки делают в чужих деревнях, на хуторах и дачах, а город свой они очень любят . Там не увидишь ни одной опрокинутой урны, ни одной подожженной мусорки или разбитого окна – а уж это любимые шалости шулыканов! У себя они поддерживают чистоту и порядок и очень гордятся главной достопримечательностью Шулыканска: Серебряным колодцем на главной площади города. А в колодце том не вода стоит, а огонь полыхает! Сруб священного колодца сделан из серебряных бревен монетного дерева. Дерево это, как утверждают, произрастает только в стране Дураков, где лесозаготовками ведает престарелый уже бизнесмен по фамилии Буратино. (Кстати, это именно он попал Как-Золу в лоб маслиновой косточкой – видно, не избавился до самой старости от прежнего озорства.) Вокруг колодца всегда прибрано и очень нарядно. С разных сторон к нему ведут семь тропинок, между которыми устроены клумбы с цветами: семь сегментов разных цветов – от фиолетового до красного, ибо на каждой клумбе у шулыканов посажены растения разных видов. Там есть фиолетовые ирисы, синие колокольчики, голубые незабудки, просто зеленая мурава, желтые георгины, оранжевые ноготки и красные розы. Водяной отворил для своих детей ключ чудесной воды, от которой любое растение цвело, не увядая, с ранней весны до самой поздней осени. Именно ей человечки и поливали свои священные клумбы.

Как-Зол добрался до Шулыканска к вечеру, когда солнце уже превратилось из слепящего светового пятна в прохладный рыжий апельсин, который Как-Зол с удовольствием запихал бы себе в рот, если бы смог до него дотянуться.

Прячась за деревьями от огнегривых карликов – впрочем и сам был ненамного выше их ростом – Как-Зол уныло слонялся по улицам, раздосадованный тем, что увидел. От своих воспитателей он был наслышан о шулыканах как о шалунах и неряхах и считал, что селение шулыканов должно было походить на большую свалку с захламленными кривыми улочками и покосившимися лачугами, среди которых копошатся, бранятся и суетятся неопрятные оборванцы, а тут – настоящий чистенький городок с ровными подметенными улицами, маленькими аккуратно выкрашенными домиками, а шулыканы – хоть, по совести сказать, и выглядели растрепами, но между собой они ладят, да и ведут себя вполне прилично. Злыдарь забился в осиновое дупло, сунул в нос палец и стал думать. "Тут вредить и вредить, до конца жизни не навредишься", – думал Как-Зол. Когда он думал, он всегда ковырялся в носу, как будто мысли у него были сосредоточены именно там.

"Если я вытопчу клумбы, они посадят новые. Если я испачкаю серебряный колодец грязью, они его на следующий же день вымоют. Если я разобью несколько стекол в окнах, они их вставят опять. Значит, все это не годится". И тут его осенило. Надо чтобы они просто не захотели ничего исправлять, больше того, надо чтобы они сами начали все ломать и портить. Что же ему для этого следует сделать? Вывод прост. Провести агитацию. Или рекламную компанию – как те, что он видел в Волшебном Ящике Барона. Разъяснить этим рыжим придуркам, что жить в таком прилизанном городе неинтересно и скучно. Озорства в шулыканах и так предостаточно, надо только направить их природную склонность в нужное русло.

– Ага! – сказал Как-Зол злорадно, вытащил палец из носа и почесал за ухом. – Это как раз то, что мне нужно!

Как провести свою идею в жизнь, злонаходчивый человечек догадался сразу. Если он сам станет убеждать шулыканов, они его ни за что не послушают, а может, еще и побьют. Значит надо ночью, пока никто не видит, написать везде нужные лозунги. Когда коротышки проснуться, они прочитают их и, как миленькие, будут делать все, что захочет Как-Зол. Морщинистый корешок даже крякнул от удовольствия.

Сказано – сделано. Ночью, когда город уснул, черный человечек приступил к выполнению своего плана. Выбравшись из укрытия, злыдарь прокрался по сонному городку в парк и в качестве разминки нацарапал на одной из скамеек:

"Обычный озорник не может быстро справиться с чистотой и порядком, быстро все поломать и испачкать может только шулык." Слово "шулыкан" на дощечке не уместилось, потому что буквы у Как-Зола были очень кривые и слишком крупные, и его пришлось сократить. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что его никто не заметил, черный человечек злорадно усмехнулся и следующий "рекламный плакат" решил сделать покрупнее и позадиристей. Он вышел на центральную площадь спящего городка, подкрался к самому большому и красивому дому, выбрал на стене место, так чтобы будущая надпись была хорошо видна, достал из своего ранца баночку с черной краской, сунул палец в нос, подумал немного, потом опустил его в банку и написал:

"Лучшее средство от скуки – хулиганство! Зачем далеко ходить? Наведем беспорядок у себя дома!"

Закончив свое гнусное дело, Как-Зол отошел на несколько шагов и потер руки от удовольствия: уж больно большие и кривые получились буквы! Сразу всем захочется прочитать.

Тут его взгляд упал на колодец, расположенный в самом центре площади. Лучшего места для рекламы ему не найти! Серебряные бревнышки поблескивали в лунном свете, и черный человечек, держа в руке баночку с черной краской прямо по клумбе, топча оранжевые цветы, устремился к заветной цели.

"Разбей стекло, влезай в окно

шулыкан ты или кто?!

Опрокинь помойный бак

позабавишься ништяк!!

Докуривши сигарету,

окурок брось в окно соседу!!!"

Хотя его стишки и были глупыми и корявыми, Как-Золу они так понравились, что он влепил в конце сразу три восклицательных знака. Злыдарь старательно выводил последний восклицательный знак, когда прямо из колодца вдруг высунулась огненно-рыжая голова. Злохитрец никак не ожидал этого. Когда он осматривался, все ли тихо вокруг, ему даже в голову не пришло заглянуть в колодец. Он знал, что внизу, в пылающей глубине бушевало земное пламя – где там было спрятаться шулыкану? Как он попал туда? Почему не сгорел? Как-Золу не повезло. Он понятия не имел, что несколько дней назад было 33 стибря по шулыканскому календарю – ежегодно отмечаемый день основания Шулыканска. У них в календаре семь месяцев (по числу цветов радуги), а в каждом месяце по 52 дня. Каждый год во время этого праздника отец шулыканов Водяной выходит на берег из озера и посещает селенье своих детей. Усевшись у священного колодца, Водяной принимает от своих многочисленных земных отпрысков подарки и знаки внимания, а огненно-рыжие человечки водят вокруг хороводы, поют отцу хвалебные гимны и всячески ублажают родителя. А потом в самом конце праздника, перед тем как еще на год скрыться в родной стихии Водяной плюет в священный колодец. В этом плевочке таится столько волшебной силы, что не страшен ему огонь. Больше того, соединясь с земным пламенем, порождает он еще одного странного человечка, еще одного шулыкана с водянистой кожей и огненными волосами. Через несколько дней после праздника вылезает молодой шулыкан из колодца и поселяется в городе со своими братцами и сестрицами. И надо же было рождению шулыкана случиться как раз в ту злополучную ночь, когда у колодца Как-Зол занимался своей рекламной компанией!

– Шш-ш-шу-уу – зашипела рыжая голова. (Шулыканы частенько говорят со свистом и пришепетыванием, как будто слова их мокрые и падают на раскаленную сковородку). – Ты зач-чем здесь маж-жешь?

Как-Зол от неожиданности не смог вымолвить ни слова.

Шулыкан тем временем уже перекинул одну ногу через край сруба и готовился перекинуть вторую. Тут надо напомнить тем, кто никогда не имел с шулыканами дела, что эти создания никогда не бывают взрослыми – не стареют, но и младенца-шулыкана вы тоже не встретите. Из огненного колодца они вылезают сразу озорными подростками, да так всю жизнь и остаются такими. Выбравшись наконец полностью, рыжий человечек быстро сообразил, что происходит что-то нехорошее. Он не стал подпоясываться мочальным ремешком, не стал взлохмачивать волосы, как это делают обычно только что родившиеся шулыканы, а быстро засунул два пальца в рот и пронзительно свистнул. Свист был тревожным и резким. Такой свист способен разбудить даже лежебоку Лешего, не говоря уж о чутких и прытких детях Водяного. Тотчас изо всех домиков на центральную площадь стали сбегаться встревоженные обитатели Шелуканска.

Нетрудно себе представить, как огнегривые человечки отнеслись к чужаку. "Бей!...задай ему трепку! ... блин! ...горелый!" – слышалось со всех сторон. Как-Зол понял, что пора уносить ноги. Но куда бежать, если со всех сторон к нему несутся враги. Бросившись к ближайшему домику, он быстро взобрался по прислоненной к крыше лестнице наверх и втянул лестницу за собой. Но это не помогло. Шулыканы, раздобывшие лестницы у соседних домов, приставили их к стенам и тоже полезли на крышу. И тут злой человечек вспомнил про ведьмину пуговицу. Перепуганный насмерть, он принялся лихорадочно тереть ее между пальцами. Пуговица скрипела, как несмазанная дверная петля и даже нагрелась – но оборотень не спешил появляться. Где же Колдыка? Враги подбирались все ближе. Как-Зол подбежал к краю крыши и ногой оттолкнул одну из лестниц. Снизу послышался возмущенный вопль. Что толку! Ему все равно не успеть отпихнуть все приставленные к стенам лестницы. Злыдарь напряженно глядел на юг, в ту сторону, где был замок. Он не успел отойти далеко, почему же Колдыка медлит? Еще немного и будет поздно.

Наконец, вдали показалась черная точка. Оборотень ли это или просто крупная птица, вылетевшая из гнезда ранним утром на поиски пищи? Тем временем первый шулыкан ступил уже на крышу, но один в драку лезть не решился и стоял, ожидая подмоги, ругаясь и размахивая кулаками. Вот к нему присоединился второй, третий. Они, видно, решили сначала отрезать ему пути к отступлению и только потом напасть. Положение становилось катастрофическим. Злыдарь был окружен уже с трех сторон. Обезумев от страха, Как-Зол бросился к краю крыши в том единственном направлении, где не торчала еще рыжая голова. Но не успел он добежать до края, над крышей показалась огненная шевелюра поднимавшегося шулыкана. Раздумывать было некогда. Оттолкнувшись что было силы, Как-Зол перескочил через голову своего врага и с осьмиаршинной высоты полетел вниз. Вряд ли этот отчаянный прыжок смог бы ему помочь. Даже если бы он не разбился, на земле его поджидали еще по меньшей мере с десяток разъяренных рыжеволосых человечков с зелеными веснушками на голубой коже и очень крепкими кулаками.

Но не суждено было злыдарю испытать на себе гнев шулыканов. Огромный черный ворон почти у самой земли подхватил его и сразу взмыл в воздух. Когда удивленный Как-Зол открыл глаза, он обнаружил себя летящим высоко над крышами Шулыканска, в когтях подоспевшего вовремя оборотня, крепко вцепившегося в воротник его куртки, – а внизу кричали и бесновались толпы разъяренных детей Водяного.

Отлетев подальше от опасного места, Колдыка поскорей приземлился и, не давая себе труда обернуться опять человеком, громко и злобно закаркал и захлопал крыльями, стараясь как следует наподдать своей красной шелудивой лапой под зад бестолковому мальчишке. Но и тот не растерялся: схватив с земли первый подвернувшийся камень, он прицелился и швырнул его в птицу. Колдыка с криком метнулся в сторону. Камень просвистел над его головой, но Как-Зол уже нагибался за новым. Оборотень явно не ожидал такого поворота событий. Однако, полная опасностей и неприятных сюрпризов жизнь в услужении у Вдовы и Барона научила его соображать быстро. Вывернулся он и на этот раз:

– Дур-р-рак! – закаркала вдруг человеческим голосом черная птица. Подр-ранишь, в др-ругой р-раз не выр-р-ручу!

Как-Зол опустил руку. Оборотень был прав. Нельзя лишать себя такого полезного союзника, хоть он порой и не очень вежлив.

– Ладно, лети отсюдова, – сказал деловито мальчишка, – да в другой раз думай, на кого лапу поднял.

Колдыка прокаркал еще что-то невразумительное и, захлопав крыльями, поднялся в воздух. Злыдарь взрослел не по дням а по часам. Оборотень уже не был уверен в том, что иметь дело с Как-Золом не так неприятно, как с его лютой мамашей.

Глава 4

Диверсия на огуречной плантации

А мальчишка, повернувшись спиной к солнцу, побежал себе дальше: пересек пшеничное поле, спустился в овраг и, перепрыгивая коряги, пошел по дну его вдоль ручья, снова вскарабкался на крутой склон и вышел к небольшой березовой рощице, за которой опять начиналось поле. На опушке рощи он вдруг наткнулся на целую плантацию обитавших здесь самых разных грибов. Здесь были и белые, и поганки, и опята, и ложные опята, и ложные белые, и конечно же, подберезовики. Грибы и не подумали снять перед ним свои шляпки, и Как-Зол пришел в дикую ярость. "Я вас научу вежливости, сыроежки на тонких ножках! Будете знать, как не здороваться со знаменитым злыдарем, Как-Золом зловредным!" – кричал и вопил он. И черный мальчишка принялся, не разбирая топтать грибы ногами. Покончив с несчастными одноножками и отдышавшись, Как-Зол вдруг понял, что не знает, куда ему идти дальше. Солнце скрылось за облаками, а другого способа определить, где север, злыдарь не знал. И спросить не у кого. Не вызывать же из-за такого пустяка оборотня! Тот же его засмеет!

И черный человечек побрел, куда глаза глядят. Он перешел еще одно поле и наткнулся вдруг на длинный высокий забор, выкрашенный в тот же цвет, какой была трава в поле, и оттого издалека неприметный. "Если есть забор, за забором должен быть кто-нибудь. А этот кто-нибудь может указать мне дорогу", – справедливо рассуждал человечек, шагая вдоль забора. Злыдарь уже хотел перемахнуть через препятствие, как вдруг совсем близко заметил большие деревянные ворота, на которых была приколочена табличка с надписью: "Огуречная ферма. Частная собственность Макара Пауковича Косиношникова".

Черный человечек постучал и, ожидая ответа, в задумчивости теребил на голове свои пожухшие травинки-волосики. Поначалу на его стук никто не отозвался, и Как-Золу пришлось долго барабанить, прежде чем за забором послышались легкие быстрые шаги. У самых ворот шаги стихли, – кто-то подошел совсем близко, но калитка не открывалась.

– Эй! – позвал нетерпеливо Как-Зол. – Эй! Открывай!

Ответа не было. Черный человечек чувствовал, что за воротами кто-то стоит. У него даже появилось неприятное ощущение, что его самого рассматривают пристально, – но сам он никого не видел. Вдруг тонкая паутинка легла ему на лицо. Как-Зол посмотрел вверх. Прямо на него, перегнувшись через край забора, глядело странное существо. Забор был высотой в три аршина, а голова существа возвышалась над ним еще на почти на целый вершок. "Ну и громадина. С таким надо быть поосторожней", – подумал Как-Зол и с перепугу потянулся было к пуговице, но в последний момент передумал и решил на этот раз справиться самостоятельно.

– Уважаемый великан, далеко ли отсюда до Заповедных Болот? – спросил он дюжего верзилу, незаметно запустив руку в ранец и приклеив на лицо приторную улыбочку, которыми не забыла на всякий случай снабдить его предусмотрительная мамаша.

– До Болот? – переспросил долговязый, удивленный тем, что кому-то понадобилось идти в это гиблое место. Но улыбающийся черный мальчик, видимо, не вызвал у него подозрений. – Да кто его знает. Ты заходи, заходи, не бойся.

Великан открыл ворота, и Как-Зол оказался внутри. Увидев Макара Пауковича целиком, он просто обомлел от страха. Не зря тот носил такое странное имя! У гиганта действительно было восемь конечностей и всем своим обликом он напоминал огромное страшное насекомое. Да он и был насекомым. С длинными тонкими ногами, маленькой головой большим мягким брюшком и смешными бесполезными крылышками, которые смогли бы поднять в воздух разве что обычного шмелика – а не такого верзилу! Но внешность обманчива. Паукович был гостеприимен и добр. Его отец, Паук Паукович действительно заманивал в сети случайных прохожих и поступал с ними согласно своему кровожадному вкусу, – но старый Паук давно был сражен в бою Комаром, вступившимся за одну в общем-то весьма легкомысленную муху. А мать странного великана, Карамора Москитовна, как и все караморы, была вполне безобидна и к тому же тайно влюблена в красавца-комарика, которому и помогла одолеть кровожадно мужа. Она и сына своего воспитала примерным вегетарианцем.

– Не бойся меня, – повторил Паукович еще раз. – Я только с виду страшный. На самом деле, я никому не делаю зла. А то что у меня так много рук и ног очень помогает в огородничестве. Смотри сколько грядок я могу обработать один! – И Паукович показал Как-Золу длинные ряды протянувшихся вдоль забора огуречных теплиц, в которых по сплетенным из паутины веревкам круглый год вились огуречные плети, принося для стола огородника пупырчатые плоды. – Я ем одни огурцы. А еще я продаю огурцы шулыканам или меняю на цветных мушек и мотыльков которых они для меня ловят. Да нет, я не ем их, а насаживаю на булавки и прикалываю к картонке. Хочешь, я покажу тебе свою коллекцию?

– Спасибо, – неожиданно для самого себя вежливо произнес черный человечек (видимо, накладные улыбки были укомплектованы вежливостью), как-нибудь в другой раз. Сейчас я тороплюсь очень.

– А зачем тебе в Заповедные Болота? – осведомилось огромное насекомое, выбирая лучшие огурцы и протягивая их улыбавшемуся голливудской улыбкой злыдарю. – Там кикиморы хохочут, полосатые кожаные, болотные старикашки в красных шапках в топь заманить стараются, а по ночам глаза пучат, так что кажется будто каждая кочка подмигивает, а в самой его середине какой-то экспериментатор, говорят, привил к березовому пеньку ужасный ядовитый анчар – от него и вовсе лучше за версту держаться.

"Интересно, – подумал Как-Зол, – зачем это он про анчар вспомнил? Уж не хитрит ли?"

– Да я за клюквой иду, – соврал на ходу корешок-человечек. – Клюква там растет особенная, лекарственная. Моей мамочке для поправления самочувствия требуется.

– Что ж, доброе дело, – закивал своей маленькой головою доверчивый хозяин огуречных плантаций. – Если мама болеет, никакие опасности не страшны. Только как добраться до Заповедных Болот я и сам не знаю. А помочь тебе сможет только, пожалуй, Леший, что живет в трухлявом пеньке в дремучем лесу. И огородник объяснил человечку, в какую сторону идти. Тут Как-Зол вдруг почувствовал, что улыбка его начала таять (ведьма закупала дешевые улыбки низкого качества, и в жару они быстро таяли). Через пару минут Паукович увидит его настоящую злобную рожу. Допустить этого было нельзя. План, придуманный черным мальчиком – а в его голове сразу созрел план, как навредить великану – требовал чтобы верзила не заподозрил неладного. Надо было побыстрее распрощаться с гигантом.

Наскоро поблагодарив хозяина, Как-Зол исчез за воротами. Но он не стал отходить далеко, а найдя дырку в заборе, принялся наблюдать за восьмируким чудищем. Макар Паукович, быстро позабыв об улыбчивом визитере, взялся опять за прополку. Он работал быстро и споро. Умелые скорые руки так и мелькали над грядками. Вскоре гигант-огородник был уже далеко, и мальчишка решил, что пришло время действовать.

– Ложные огурцы, – шумно радовался Как-Зол, – такой пакости еще никто не видывал. Хорошо бы он не только сам их наелся, но и продал шулыканам этим отвратительным рыжим бестиям.

Действительно, в изобретательности маленькому злыдарю не откажешь! Перескочив забор, он очутился на огороде Пауковича. Покопавшись в ранце, Как-Зол извлек оттуда пузырек с какой-то красноватой жидкостью и прочитал по складам: "Рас-твор Лжи. Кон-цен-тра-ция 100%". Он отвинтил крышку, понюхал содержимое пузырька – и тотчас придумал ложную пословицу: "Красно поле рожью, а огурец ложью", – важно продекламировал черный человечек и опорожнил пузырек под стебель одного из растений.

Результат и не заставил себя долго ждать. Не успел злыдарь досчитать и до десяти, как отрава растеклась по плетям и листьям, которые слегка задрожали и покрылись ярко-красной пятнистой сыпью. Потом дрожь прошла, да и сыпь исчезла – и ядовитые растения по виду своему почти ничем не отличались от обычных огурцов, только – то ли от стыда за содеянное Как-Золом, то ли из-за того, что так или иначе ложь всегда проявляется, кожица их имела похожий на стыдливый румянец красноватый оттенок.

Как-Зол внимательно осмотрел злое деяние рук своих и остался доволен. Проклятый верзила наверняка ни о чем не догадается. "Отравится, – радовался вероломный мальчишка, – ей-ей, не сегодня завтра отравится". Хохоча, поминутно оборачиваясь и грозя кулаком в ту сторону, куда ушел бесхитростный многорукий гигант, он перелез через забор и продолжил свой путь. Как-Золу не повезло. В той теплице, где злодей отравил растение, Макар Паукович выращивал огурцы сорта "кораблик", которые не ел, а делал из них кораблики и пускал по ручью. Кораблики сначала имели бумажный парус, а когда тот намокал и отваливался, превращались в зеленые подводные лодки.

Обогнув ферму, Как-Зол пошел в направлении, указанном ему гигантом-огородником. Близился вечер, но черный человечек не боялся темноты. Наоборот, ночью совершать дурные дела проще и легче – ведь никто тебя не увидит и не сможет наказать за это. К счастью, Как-Зол слишком устал от передряг этого дня, чтобы затевать новую пакость. Он знал, что в таких случаях следует зарываться в землю. Все-таки он был корешком, и мать-земля, несмотря на всю его злость, не смогла бы отказать ему в приюте и отдыхе. Достав из ранца совок, злыдарь начал быстро разбрасывать в стороны мягкую почву. Вскоре на том месте, где только что стоял черный мальчик, никого уже не было. Только похожий на свежую кротовину низенький холмик с тремя пожухшими травинками наверху выдавал убежище злого корня. По правде сказать, с ложными огурцами Как-Золу не просто повезло, а не повезло по крупному. Иллюзион Фантазьевич во время своих скитаний по свету в поисках добрых человеческих качеств, утомившись, присел как-то раз отдохнуть у ручья. Он нашел уже и положил в шкатулку честность, сердечность и вежливость, искренность и уменье прощать, и много всего другого. Он возвращался домой после долгих скитаний, но в левый башмак-скороход попал камешек и так тер ногу, что пришлось волшебнику сделать привал у ручья. Вдруг из-за поворота водной тропинки показался странный кораблик. Он был сделан из огурца и имел небольшой бумажный парус.

Как вы уже наверняка догадались, чародей быстро во всем разобрался. Он не поленился заглянуть на ферму огородника Пауковича, и вскоре на грядке, где когда-то росли розоватые ложные огурцы, снова зеленели обычные пупырчатые зеленые плоды сорта "кораблик". Огородник рассказал волшебнику о странном визите черного человечка, о том что он искал дорогу в Заповедные Болота.

– Дело тут дело вовсе не в клюкве, – встревоженно пробурчал Иллюзион Фантазьевич, сразу сообразив, в чем тут дело.

Глава 5

Нападение

Так-Добр был создан Иллюзионом Фантазьевичем не в кипящем котле. Волшебник избрал другой способ. Он опустил в белый ларчик семечко рыжей морковки, чтобы это семечко облучалось добрыми мыслями, которые старый чародей насобирал по свету. Потом Иллюзион Фантазьевич поставил шкатулку на подоконник, где выращивал цветочную рассаду для своего волшебного сада, и проверил, плотно ли закрыта крышка.

– Теперь надо подождать, пока семечко не оживет и не зашуршит в коробочке, а потом я выпущу добрые силы обратно.

Если бы чародей воспользовался тем же способом, что и Вдова, то Так-Добр появился бы на свет быстрее, но тогда семечко моркови впитало бы навсегда все то, что он насобирал в ларчик, а люди, у которых он позаимствовал добрые качества, безвозвратно лишились бы их и стали хуже, а этого старый чародей допустить не мог. По его замыслу, семечко, погруженное в сконцентрированное добро, обязательно должно перекодироваться, то есть обрести в зародыше все те хорошие качества, которые его окружали, а потом его можно прорастить обычным способом. И Иллюзион Фантазьевич не ошибся – все вышло так, как и предполагал волшебник.

Через несколько дней он услышал слабый, робкий шорох, доносившийся из белого ящичка. Кудесник взял ларчик и вышел в сад. Он поднял его на вытянутой руке – и вдруг сильно дунул на крышку, так сильно, что коробочка распахнулась и все ее содержимое вылетело наружу. Добрые качества, собранные Иллюзионом Фантазьевичем по миру, снова отправились к старым хозяевам, а живое морковное семечко упало прямо в раскрытую ладонь волшебника.

Положив семя в выкопанную ямку, чародей произнес заклинание и засыпал его землей. Он долго водил руками над этим местом, шептал какие-то слова которые для нас не имеют никакого смысла, несколько раз даже присвистнул тоненько, совсем по-птичьи. И... о чудо! Прямо на глазах семя начало прорастать. Вскоре перед волшебником уже был небольшой кустик моркови, потом его листочки вытянулись и распушились и небольшой кустик превратился в крупное и красивое растение. Наконец и корешок созрел и чуть показался из земли оранжевой щечкой. Тут старый волшебник ухватил корнеплод за кудрявую шевелюру и, кряхтя и пыхтя, вытянул из земли. Созданный им человечек выглядел очень забавно. Собственно говоря, это была крупная оранжевая морковина, правда, в точности воспроизводившая пропорции мальчика. На голове необычного существа зеленой шапкой курчавились морковные листья.

– Ты – Так-Добр, – объявил ему Иллюзион Фантазьевич.

– Так-Добр, – обрадовался человечек, – какое веселое имя!

Волшебник вдруг почувствовал теплую сладость под сердцем. Он сразу полюбил это жизнерадостное существо. Да его и нельзя было не полюбить! От оранжевого мальчика исходила такая лучистая доброта, что у всех, кто бы ни находился рядом, заботы и тревоги таяли как бы сами собой и сердце раскрывалось, как прекрасный цветок.

Иллюзион Фантазьевич счастливо улыбнулся. Он поработал на славу. Именно такого человечка и хотелось ему создать. Только уж очень прическа вышла неаккуратной.

– Давай-ка, мальчик, чуть-чуть подстрижемся, – обратился счастливый волшебник к Так-Добру. Он взял садовые ножницы и подравнял пышную зеленую шевелюру человечка-морковки.

Мальчик терпеливо дождался, пока его создатель закончит работу, а потом спросил весело:

– Дедушка волшебник, а зачем ты сделал меня? Ведь я – не обычный мальчик.

И Иллюзион Фантазьевич понял, что оранжевый человечек не только добр, но еще и смышлен. Только-только родился, а уже спрашивает "зачем?". Только-только родился, а уже знает, что он не обычный мальчик.

– Ты прав, внучек, – со вздохом сказал старый волшебник. – Ты – не обычный мальчик. Непростую задачу предстоит тебе выполнить. Ждет тебя трудное путешествие. – И он вкратце поведал оранжевому человечку о том, что случилось недавно: – К сожалению, не только добро существует на свете. Барон, Вдова и Колдыка – эта шайка злодеев, засевших за стенами Черного Замка, – создали Как-Зола, злого черного человечка. По счастливой случайности они забыли везенье. И вот теперь этот мальчишка хочет добраться до плода удачи. По дороге он творит всякие гадости. – Тут волшебник не удержался от довольной усмешки. – Правда, ему во всем ужасно не везет. Но тем не менее, нам нельзя спокойно наблюдать его выходки. Один я не смогу с ним справиться. Я уже стар, а он проворен и ловок, да и оборотень постоянно его опекает. Мне нужен надежный и добрый помощник, и нам следует поторопиться, чтобы опередить Как-Зола. Если он завладеет плодом удачи раньше, чем мы с тобой до него доберемся, – всем в Губернии Сказок грозит большая беда. Мальчишка – и так-то изрядная дрянь, а с каждым днем становится все хуже и хуже. А уж если он оседлает удачу...

– А что удача – это такая коняшка?