Текст книги "История Украины с древнейших времен до наших дней"

Автор книги: В. Семененко

Соавторы: Л. Радченко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 36 страниц)

Кревская уния 1385 года

В конце XIV века ряд внешних и внутренних обстоятельств вынудил литовских и польских феодалов начать процесс объединения. Попытки части польских шляхтичей создать политический союз с Венгрией провалились, нарастало давление на Польшу Тевтонского ордена. Литва же испытывала все больший натиск со стороны усилившегося Московского княжества, претендовавшего на земли бывшей Киевской Руси и недовольного приглашениями князей из рода Гедеминовичей на новгородский и смоленской престолы. В 70-х годах XIV столетия войска Литвы, Михаила Тверского, Святослава Смоленского неоднократно осаждали Москву, но из-за наличия в обоих лагерях большого числа православных крупных битв не наблюдалось. Опасность угрожала Литве и с запада – со стороны Тевтонского ордена. Кроме того, с 1382 года Великое княжество Литовское фактически переживало этап гражданской войны, ослаблявшей державу.

14 августа 1385 года в местечке Крево (Крявас) литовский князь Ягайло и 11-летняя королева Польши Ядвига заключили династический брак. Он положил начало военно-политическому блоку обеих стран, а в марте 1386 года Ягайло под именем Владислава I получил польскую корону.

Согласно Кревской унии, Великое княжество Литовское обязывалось принять католичество, передать Польше свою казну, уплатить 200 тысяч флоринов Вильгельму Австрийскому за отказ от Ядвиги (они были ранее обручены), навечно присоединить литовские, украинские и белорусские земли к Польше. Уния была воспринята многими литовскими и русскими аристократами, в том числе князем Витовтом Кейстутовичем, отрицательно. В 1392 году оппозиция добилась провозглашения Витовта пожизненным Великим князем Литвы, что на деле означало аннулирование договора в Креве. Женитьба Витовта на дочери великого князя Московского Василия I и поддержка Литвы со стороны Тевтонского ордена помешали Польше диктовать свои условия литовскому князю.

В то же время крестоносцы в течение 1300–1400 годов совершили более 70 походов на земли Литвы, а литовцы – не менее 50 вторжений во владения Пруссии. Но так. как для завоевания славянских регионов Великому княжеству Литовскому потребовалось 32 похода, то можно заключить, что активность Ордена помешала литовским князьям овладеть оставшейся частью Руси.

Известно, что противоборство Литвы и крестоносцев достигло апогея в битве под Танненбергом (Грюнвальдом) 14 июля 1410 года. В ней польско-литовско-татарские войска и их союзники разгромили крестоносцев, остановив их экспансию на восток. Характерно, что из 15 полков Литвы семь набирались из украинцев и белорусов, а среди 16 польских полков шесть состояли из жителей Галиции и По долин.

Пытаясь овладеть землями Московского княжества, Витовт решил поддержать в борьбе за власть в Застой Орде хана Тохтамыша, соперником которого выступал хан Тимур. Подразумевалось, что в будущем Тохтамыш станет союзником Литвы при столкновении с Москвой. Летом 1399 года войска Великого княжества Литовского, 1600 германских воинов, 400 польских рыцарей, отряды Тохтамыша, господаря Валохии Стефана двинулись против стотысячной армии Тимура-Кутлука. Битва в устье реки Ворсклы 12 августа 1399 года закончилась полным поражением союзных войск: из пятидесяти князей было убито двадцать, погибли многие тысячи воинов. Ослабление позиций Литвы вынудило Витовта признать в 1401 году вассальную зависимость от Польши.

Еще в 1392–1394 годах киевский князь Владимир Ольгердович, новгород-сиверский Дмитрий Корибут и подольский Федор Кориатович пытались добиться большей автономии своих земель в составе Великого княжества Литовского. Но их выступления не привели к положительному результату. Затем в начале литовско-московской войны 1406–1408 годов за Псковскую землю часть литовской и украинско-белорусской знати, недовольная уступками Витовта Польше, стала переходить под власть царя. Этот процесс усилился после того, как в 1413 году на сейме в Городле Польша и Литва подписали новую унию, по условиям которой украинско-белорусская элита еще больше отстранялась от высших административных постов и источников обогащения. Только в 1434 году король Польши Сигизмунд, чтобы привлечь православное шляхетство на свою сторону, уравнял его в правах с католиками. Но и после этого решения дискриминация по отношению к православным аристократам сохранялась.

Утрата в 1452 году Волынью, а в 1470 – Киевом своей автономии снова вызвала стремление украинских князей перейти под патронаж московского государя. Первыми это сделали князья Одоевские, Воротынские, Бельские, Новосельские, Массальские и другие. В начале XVI столетия князья С. Можайский, В. Шемятич отдали Ивану III Стародуб, Новгород-Северск и много волостей (в 1608–1648 годах Черниговщиной владела Речь Посполитая). Согласно условиям перемирия 1503 года, Литва признала за Московским княжеством земли Чернигово-Сиверщины с 19 городами и всеми волостями. В делом к началу XVI столетия к Московскому государству отошли 319 городов и 70 украинско-белорусских волостей. С 1504 года московское руководство требует передать ему Киев и Смоленск как преемнику киевских князей. После отказа в этом Василий III начал военные действия, захватив 31 июля 1514 года после обстрела из 300 пушек г. Смоленск. Но при дальнейшем продвижении 80-тысячной царской армии она встретилась на реке Крапивная под Оршей с 35-тысячной конницей ВКЛ и Польши под командованием К. Острожского – русского Сципиона. В результате ожесточенной битвы в сентябре 1514 года войска Василия III потерпели сокрушительное поражение. Ее сюжет стал основой первой картины неизвестного художника 1520 года – провозвестника батальной живописи в Восточной Европе (сейчас она находится в Национальном музее Польши в Варшаве).

Во время очередной литовско-московской войны князь М. Глинский попытался восстановить автономию Киевского княжества с помощью царя и крымского хана. Однако к июлю 1508 года польско-литовские войска разбили отряды его сторонников, а сам он сбежал в Москву. Его выступление не имело широкой социальной поддержки.

Возникновение и эволюция казачества в Украине

Слово «казак» – тюркского происхождения, существовало, по мнению Е. Прицака, с XII века, зафиксировано впервые в арабо-половецком словаре 1245 года, половецком словаре 1303 года «Codex Cumanicus». Сначала оно носило бытовой оттенок и означало: одинокий человек, холостой мужчина. В Крыму в начале XIV столетия им называли тюрок, служивших стражниками или разбойничавших в степях Причерноморья. В течение 200 лет на границе степи с оседлым населением, т. е. по линии Каменец-Подольск – Бар – Винница – Белая Церковь – Черкассы – Киев – Путивль – Рыльск – Тула – Рязань Муром – Нижний Новгород, казаками считались также курьеры, эскорт, а с 1452 года – чингизиды и их потомки.

После упадка монгольской державы казаками назывались кочевые народы левого крыла Золотой Орды. В то же время слово «казак» примерно с 1492 года стало употребляться и по отношению к представителям восточного славянства.

В 1994 году историк Н. Яковенко попытался подвести итоги длительной дискуссии о происхождении казачества на территории Украины. Он полагает, что в конце XV столетия казаки-тюрки и славянские казаки (уходники, бродники и т. п.) слились, и данное понятие приобрело несколько иное значение – человек вне подданства. В реестрах казачества Польши 1552 и 1581 годов имелось очень много тюркских фамилий и прозвищ: Бахта, Байдак, Бут, Гусейн, Кудаш, Толук, Теребердей, Чурба, Малик-баша, Охмат и другие. Не менее примечателен факт, что до XVI века запорожцев часто именовали ордынскими казаками. Во второй половине XVI столетия понятие «казак» все еще обозначало скорее способ жизнедеятельности, нежели социальный статус.

В 1578 году посланник польского короля, посетив остров Хортицу, где проживали казаки, отметил царившую среди них двуязычную украинско-татарскую речь. Не случайно в Оттоманской Порте казаков именовали «смешанным народом». Казачья лексика впитала массу тюркизмов: кош, Куринь, сагайдак, шабля, кобза, шаровары, оселедець, джура, ватага, осавул, булава, бунчук, барабан, сурма, табир, майдан и другие. От татар Крыма казаки заимствовали методы степной партизанской борьбы, нападая на них или на купеческие караваны.

В конце XV – первой половине XVI столетия на украинско-татарском пограничье находились и украинские бояре-рыцари, возглавлявшие отряды, боровшиеся с татарскими наездами. Впоследствии они слились с казачеством.

До второй половины XVI века существовала также аморфная пограничная военно-промысловая общность бояр-казаков и бояр-шляхтичей. К началу XVII столетия все три общности слились, образовав союз с православной церковью, что обеспечило единство казачества с крестьянством на основе религии, просвещения, обычаев, языка. Народные массы признали ведущую роль казачества, получившего таким образом социально-политический статус.

Все попытки литовских и польских официальных лиц остановить процесс количественного роста казачества, усиления его политико-социальной роли к успеху не привели. Более того, региональная шляхта призывала правительство и сейм организовать казаков как полувоенную касту для защиты восточных и юго-восточных границ Речи Посполитой. Такое предложение было внесено на сейме еще в 1533 году старостой Черкас полутатарином О. Дашкевичем.

Именно казачество являлось бастионом на пути мусульманской экспансии в Европу, частыми набегами подрывая стабильность в Турции и Крыму. Так, в 1516 году староста Хмельника П. Лянцкоронский (по-видимому, один из первых известных историкам казачьих гетманов) во главе казачьего отряда штурмовал турецкую крепость Очаков. Староста Бара Б. Претвич (немец по национальности) провел 70 боев с татарами. Ядром его войск тоже являлись казаки.

В 1568 или 1572 году король Польши Сигизмунд II Август нанял на государственную службу 300 казаков, составив их реестр. Довольно тесные связи с казачеством установил король Стефан Баторий (казачья делегация была приглашена и на его коронацию). Осенью 1578 года между королем и представителями от казаков было подписано соглашение, согласно которому гетман Я. Орешовский и 500 казаков подчинялись черкасскому старосте М, Вишневецкому, а городок Трахтемиров отдавался в полное распоряжение казакам, включая монастырь, где создали госпиталь и приют для престарелых. Кроме того, король предоставил православным мастерам привилегию снабжать казачество саблями венгерско-польского типа.

В конце XV века казачий реестр вырос до тысячи человек. Казачество получило ряд привилегий, включая освобождение от налогов, неподчинение иным структурам власти, кроме собственной, право свободного распоряжения имуществом, неподсудность польской юстиции, кроме виновных в умышленном убийстве и изнасиловании. Но так как основную часть казачества составляли нереестровые, то проблемы, связанные со взаимоотношениями власти с ними, с каждым годом обострялись.

Запорожская Сечь

Выбор места для создания военно-политического центра казачества обусловливался как природными условиями, необходимостью его успешной обороны, так и привязкой к Днепру – главного пути морских походов против Турции и Крымского ханства. Первая Сечь была построена на острове Хортица, недалеко от Крарийской переправы (Кискача), служившей татарам при их нападениях на Украину. Жилые помещения разместили на скале, с юга и запада их защищал ров глубиной более 20 метров. Эта Сечь, названная Совутиной, существовала с середины XV до первой половины XVI века. Строительными работами здесь руководили гетманы В. Свентольдович и П. Лянцкоронский. По другим данным, первая Сечь под названием Комаровская, сформировалась еще в XIV веке на среднем Приднепровье – на территории нынешнего Переяслав-Хмельницкого района.

С 1554 до 1557 года на острове Малая Хортица площадью около 500 гектаров возникла Сечь, которой руководил князь Д. Вишневецкий (Байда). Она защищалась валами и редутами, высота которых даже через 400 лет составляла 12 метров.

На острове Большая Хортица длиной 12 и шириной 2,5 километра сохранились до нашего времени остатки Сечи П. Сагайдачного, О. Голуба и М. Жмайла (1617–1626).

Всего зафиксировано восемь Запорожских Сечей, в том числе пять – на территории Никопольского района нынешней Днепропетровской области.

С XV века основное пополнение для Запорожских Сечей шло из территории Киевщины, Сиверщины, Волыни, Галиции, в XVII столетии – из Подолии, Черкащины, Левобережной Украины.

Социально-политическое содержание доктрины основателей Запорожской Сечи состояло в следующем:

– признание Польшей особого статуса казачества с предоставлением ему экономических и социальных льгот;

– отказ польской шляхты и ополяченной украинской знати от колонизации киевского Поднепровья;

– оборона украинских земель от турецко-татарской агрессии (с 1479 года Крымское ханство стало вассалом Оттоманской Порты);

– защита украинско-белорусского (в современном понимании этих этнических терминов – В. С., Л. Р.) населения от католической экспансии, помощь братствам.

Несколько тысяч казаков жили на Сечи в куренях размером 40 на 12 метров. До конца XVI столетия они делались из хвороста, покрывались конскими шкурами, позже использовалось дерево. Имелись служебные помещения – амбары длиной до 24 метров для хранения различных припасов, оружия и боеприпасов; а также пекарни, церковь, дом для пожилых казаков.

Формально высшая власть принадлежала всеобщей казачьей раде, созывавшейся ежегодно в начале января для выборов гетмана (кошевого атамана) и других старшин. Первое свидетельство о такой раде датировано 1581 годом, когда гетманом оказался избранным авантюрист польского происхождения С. Зборовский. Он тут же приступил к формированию отряда для похода на Москву.

Несогласное с решением рады меньшинство принуждалось к покорности большинству не только угрозами, но иногда и избиениями, даже убийствами. Чтобы подчеркнуть зависимость кошевого атамана (гетмана) от власти толпы, его голову посыпали грязью. Демократизм в Запорожской Сечи – это классическая охлократия (власть толпы), опасная для укрепления идей государственности.

Казачьи обычаи были крайне суровыми, особенно в отношении уголовных преступлений. Кроме телесных наказаний, применения пыток, виновных в убийстве и воровстве вешали, закапывали живьем, забивали палками около позорного столба. В целом у казаков ценилась только воинская доблесть, презрение к смерти, материальным благам, повседневной трудовой деятельности на земле или занятиям ремеслом. В системе права они заимствовали от азиатских народов коварство, от поляков и русских – процедурные тяжбы. На них накладывались крайне суровые обычаи Сечи, поэтому за одно и то же преступление полагались разные наказания. Защита, естественно, отсутствовала, да и сам процесс наказания рассматривался как спектакль, а не трагедия личности.

Порядки в Сечи олицетворяли свободу личности и террор агрессивного большинства, аскетизм и разгул, благородство и жестокость, активность своевольной толпы и изнеженную лень, европейскую осторожность и азиатскую беспечность. Только в первой четверти XVII столетия начался переход от казачьей вольницы к жестко регламентированной военно-политической структуре. К сожалению, не был реализован план И. Верещинского 1596 года о политической эмансипации казачества и создании своеобразного государственного организма с публичной властью «князя».

Таким образом, у казачества выработалась противоречивая система власти и подчинения, которую некоторые историки назвали агрессивной безэлитной демократией. Являясь вечной оппозицией государственности, казачество игнорировало важность иерархической структуры, их вожди поэтому часто превращались в заложников, которых выдавали победителям в случае поражения или карали смертью за ошибочные решения, повлекшие тяжелые последствия. Знаток истории казачества Г. де Боплан отмечал, что за 17 лет ни один гетман не избежал такой трагической участи.

Не считая себя подданными ни Великого княжества Литовского, ни Польши (Речи Посполитой), нереестровые казаки постоянными нападениями на соседние государства вызывали дипломатические конфликты и ответные удары. Именно по этой причине польский сейм в 1593 году объявил их врагами отечества, а с 1597 до 1601 года формально запрещал казачество. В то же время польские власти не останавливались перед использованием казачьих отрядов в войнах с Московским государством и Турцией. Например, в феврале 1609 году по приказу короля 7 тысяч запорожцев совершили рейд по территории России, а осенью от 30 до 40 тысяч казаков под руководством атамана Олевченко прибыли под Смоленск, чтобы в дальнейшем занять такие города, как Путивль, Козельск, Вязьму, Брянск, Дорогобуж, Мещерск и другие. Во время польско-русской войны 1613–1614 годов запорожские отряды доходили почти до Архангельска и Холмогор, где объединились с английскими, ирландскими и шведскими войсками. В походе Самозванца на Москву в сентябре 1604 – мае 1605 года в его отрядах насчитывалось примерно 11 тысяч украинских казаков, до 1400 донцов, не более тысячи польских гусар.

За более чем 300-летнюю историю существования Запорожской Сечи казачество так и не выработало частную собственность на землю, поэтому часть угодий предоставлялась пользователям пожизненно, а большая часть распределялась ежегодно по жребию. Право на земельные участки фиксировалось согласно праву первого занятия данной территории, и оно признавалось как в Речи Посполитой, так позднее и царскими властями.

Но с середины XVII века в международном плане Запорожская Сечь не признавалась в качестве собственника своих земель, так как они принадлежали государствам-протекторам.

Необходимо отметить, что в течение XVI–XVII столетий запорожцы фактически держали в своих руках (или посредничали) торговлю Великого княжества Литовского, Польши и юга Московского княжества с Османской империей, татарами и турецким вилайетом в Крыму (прибрежная зона полуострова). В Турцию экспортировали ткани из России, пушнину, кожи, рыбу, масло, табак, а ввозили вина, бакалейные товары, оливковое масло, шелковые и хлопчатобумажные ткани, оружие, свинец, лошадиную упряжь. Согласно получаемым у запорожцев разрешениям, украинские чумаки брали соль в Крыму, причем ярлыки на ее добычу принадлежали именно Сечи. В Кинбурнских озерах казаки добывали свою соль, продавая ее затем жителям украинских и польских городов.

Для московских купцов запорожцы доставляли в Киев воск, мед, рыбу, скот, кожи; с донскими казаками они вели торговлю через земли Слобожанщины. Для покупки лошадей на Запорожье прибывали даже негоцианты из Пруссии. Однако у сечевиков все же преобладал архаичный способ получения добавочного продукта – путем захвата добычи в военных походах.

Практически все казаки варили пиво, брагу, мед, продавали спиртные напитки. На территории Сечи и в паланках было много шинков, но их количество известно только за 1740 год– 370 заведений.

Запорожское войско формировалось по принципу добровольчества, а новобранцев на протяжении нескольких лет обучали более опытные казаки. Славилась казачья пехота, а первые конные отряды появились у запорожцев только после 1576 года, когда Стефан Баторий передал в Сечь две тысячи лошадей. В то время как в Западной Европе и Польше в последней четверти XVI столетия исчезло рыцарство и появилась кавалерия, украинские земли оказались вне этого процесса. Поэтому запорожская конница, как, впрочем, и кавалерия реестровцев, оставалась слабой и малочисленной, хотя практически все казаки умели управлять лошадью. Именно отсутствие сильных кавалерийских частей предопределило поражения казацко-крестьянских выступлений против польско-литовских властей на протяжении 1591–1638 годов.

Широко известны морские походы запорожцев, происходившие, как правило, в июле. На гребных судах, именуемых чайками и вмещавших по 50–70 казаков, несколько пушек-фальконетов, каждая весом 96 килограммов, они достигали Кафы, Варны, Стамбула и других городов на побережье Черного моря. Сначала чайки сооружались из стволов липы или вербы (позднее – из досок), имели длину 15–20 метров, высоту и ширину по 4 метра, несли 10–15 пар весел. В конце XVII века на одну чайку шло, кроме дерева, до 210 килограммов железа, две бочки смолы, 50 килограммов клочья и 140 метров полотна на паруса.

Как известно, с конца XV столетия крымские татары, несмотря на получаемую от Польши ежегодную дань в 15 тысяч злотых (с 1511 года), систематически проникали на земли Украины, увозя пленников и добычу. Казачество же в меру своих сил и возможностей противостояло таким набегам, совершало ответные нападения на Крымское ханство и его протектора – Оттоманскую Порту. И все же отношения казачества и крымских татар не ограничивались враждой, имели место и союзы, взаимная помощь, никогда не прекращалась торговля. Сложившаяся в исторической науке тенденция видеть их контакты исключительно в негативном плане имеет давние традиции. Антиисламские мотивы, которые в XV–XVI веках живили европейскую поэзию, публицистику, хроники и летописи (только в XVI столетии опубликовано 2500 названий антимусульманских книг), объяснялись в большей степени религиозным противоборством христианства и мусульманства, нежели реальностью.

К середине XVII века национальный состав казачества Украины сложился примерно таким (в процентах): украинцев, белорусов, русских – 34,2, азиатов – 27,4, представителей среднеземноморских народов – 21, армяноидов – 17,4.

Для населения Украины Запорожская Сечь, в целом казачество стало олицетворением свободы и равенства, защитником православной веры, бастионом против внешних и внутренних врагов, «политическим народом».