Текст книги "Герой смутного времени (СИ)"

Автор книги: В Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Детей мы растили в заботе и внимании, они почти все время с матерью под приглядом нянек, только на ночь отправляются в свои комнаты. Я часто навещаю их, почти все свободное время с ними, играюсь и занимаюсь, приучаю к посильному труду, активным физическим занятиям. Оборудовал для них подобие спортзала с матами, шведской стенкой, канатом, дети с удовольствием барахтаюся здесь. Старшему, Панкрату, скоро исполнится семь лет, тогда перейдет в мужскую половину. Будет расти под моим надзором, готовиться к ратному делу и, как наследник, учиться всем наукам и премудростям в правлении государством. Мальчик добродушный, доверчивый, любит слушать сказки и всякие чудесные истории. Может часами слушать свою няньку, знающую много таких былин и сказаний, вспоминается Арина Родионовна, вся в нее.

Сочельник традиционно провели у матушки, с радостью принявшей нас. Несмотря на свою строгость, к Сашеньке и детям относится очень благосклонно, даже балует их, как угощением, так и мягким обхождением, подарками, сладостями. А дети и рады, через день просятся к бабушке. После празднования Рождества, гуляний, катаний и прочих развлечений отправились в Измайлово. Здесь, в подмосковном раздолье, провели два месяца, отметили день рождения, а через неделю крестины Панкрата, праздновали масленицу с блинами, катанием на санях, игрищами, жгли чучело, смотрели, а мы с сыном даже поучаствовали в обороне снежного городка. В середине марта, перед Великим постом, вернулись в Кремль, мне надо готовиться к предстоящему походу.

Вновь созвал Государственную думу и Генеральный штаб для разбора разработанных ими планов подготовки страны и армии к предстоящей войне. Первым выступил Федор Шереметов с предложениями Думы. Все казенные предприятия, связанные с военным снаряжением, будут переводиться на двухсменный рабочий день, некоторые производства – пороховое, патронное, оружейное, литейное, – круглосуточный. Рассказал о проекте мобилизации ополченцев, а также привлечения населения к трудовой повинности на земляных, фортификационных, лесозаготовительных и транспортных работах, строительстве складов, магазинов в прифронтовой зоне. Кроме того, особое внимание обратил на проведение агитационной работы, пропаганде патриотизма, освобождения захваченных врагом исконных земель, вызволения своих братьев от иноземного ига.

После обсуждения и одобрения мобилизационного плана Государственной думы перешли к стратегическому плану наступления, подготовленному Генеральным штабом, выслушали его начальника, Лазаря Осинина. Он сформулировал конечную цель компании – присоединение всех земель Киевской Руси от нынешней границы до линии Чудское озеро – Юрьев – Волынь – Перемышль – Ужгород – Переяславец. Глубина прорыва составляет до 600 верст, достигнуть ее в пределах одного года с сильным противником Генштаб считает практически невозможным, учитывая хотя и значительные, но все же ограниченные наступательные возможности нашего войска, а также трудности тылового снабжения по растянутым коммуникациям в недружественном окружении, учитывая возможную партизанскую тактику нападения противника и враждебно настроенной части населения на наши обозы и склады.

Поэтому Генштаб предлагает разбить всю операцию на три этапа, на первом, в этом году, прорвать линию оборону врага, разгромить основные его силы и выйти на рубеж Полоцк – Витебск – Гомель – Киев – Полтава. Закрепиться на этой линии, очистить занятую территорию от вражеских отрядов и банд, подтянуть наши тылы, доформировать полки и обучить пополнение, на следующий год продолжить наступление с выходом на линию Вильно – Пинск – Житомир – Брацлав, и только потом, на третий год, завершить стратегическую операцию. Общее количество наших войск, которых планируется задействовать в операции, 50000 воинов – 25 пехотных, 15 кавалерийских, 2 артиллерийских полка, в каждом из них 150 полевых орудий. В составе войск также саперные, инженерные, транспортные команды, интендантская и медицинская службы.

На первом этапе наступление будет вестись двумя армиями, по 20000 воинов в каждой, в северном направлении – к Полоцку, Витебску, и южном – к Киеву и Полтаве. Также планируется создать группу резерва из 10000 воинов для поддержания прорыва на трудном участке фронта или, напротив, для развития стратегической инициативы в месте успешного выхода на оперативный простор. В составе армий из драгунских полков формируются рейдовые группы, которые после прорывы фронта пройдут по тылам противника, уничтожая их, а также разрушая коммуникации и внося панику среди неприятеля. Планируемое время сосредоточения войск и начала операции – начало июня, общее командование войском ведется из ставки под Смоленском.

По данным разведслужбы Генштаба регулярное войско Речи Посполитою сейчас составляет 15 тысяч человек, из них около 10 тысяч конницы и до 5 тысяч пехоты и драгун. Третья часть этих сил находится на наших и южных границах, включая небольшие "квартовые войска" и отряды нереестровых казаков Сечи. При вторжении противника приграничные крепости, а также легкая конница своими партизанскими действиями дают стране время для проведения набора войска военного времени из шляхты и реестровых казаков (компут) в составе от 10000 до 15000 обученных воинов, а в случае необходимости – и посполитого рушения (всеобщего ополчения), численность которого, учитывая население и ресурсы государства, может достигнуть 50 тысяч человек.

Основную ударную силу польско-литовского войска составляет тяжелая кавалерия – гусары и рейтары. Не обращая внимания на численность врага, тяжелая конница решительно таранит боевые порядки неприятеля, применяя фланговые охваты, окружая и уничтожая его живую силу. Часто, пользуясь необычайной выносливостью своих коней, гусарская и казацкая кавалерия вступала в бой после длительного марша. Атаковали тремя линиями, первая принимала на себя основную тяжесть битвы и натиска противника, вторая ("вални хуф", атакующий отряд) поддерживала первую, вступала в решающий момент и опрокидывала врага, третья резервная линия развивала успех и вела преследование.

Остальные рода войск играют в сражении вспомогательную роль. Взаимодействие кавалерии с немногочисленной пехотой и артиллерией на поле боя налажено слабо. "Пехуров" с артиллерией применяли главным образом для обороны полевых редутов и штурма полевых укреплений противника, если их не могла взять конница. Пехота отставала и качественно, и количественно от шведской и вообще западноевропейской, в полевом сражении становилась спереди в центре строя ("на челе") или в интервалах между крыльями, с немногочисленной же артиллерией в наскоро сооруженных полевых редутах.

Руководит страной король Сигизмунд III, известный нам по прошлым баталиям под Смоленском, а армией – великий коронный гетман (главнокомандующий польской армии) Станислав Конецпольский и великий литовский гетман Ян Ходкевич. Страна сейчас ведет очередную войну со шведами из-за притязания Сигизмунда III на их престол, против нынешнего короля молодого Густава II Адольфа Ваза, своего кузена. Эта война с небольшими перерывами длится с 1601 года, в прошлом году снова возобновилась, когда Густав Адольф захватил литовскую крепость Пернов, с ним сейчас воюет польный гетман литовский Кшиштоф Радзивилл.

Утвердили план Генштаба, проработали детально первый, основной его этап, определили места дислокации полков, необходимые подготовительные работы, фортификационные и другие инженерные средства. Командующими армиями назначил Семена Головина и Корнилу Чоглокова, резервной группы – Тимофея Шарова, общее командование оставил за собой. В мое отсутствие текущее руководство страной будет вести Федор Шереметев, глава Государственной думы. На этом завершили совещание, все назначенные чины приступили к реализации принятых планов, проводить последние приготовления к долгой войне. Оговорили меры секретности, объявлять во всеуслышание "Иду на Вы" не собираемся, благородство не в чести в Европе.

Глава 9

В конце мая из Европы поступила ожидаемая мною новость – восстание в Чехии. Новый король эрцгерцог Фердинанд из династии Габсбургов, избранный сеймом в 1617 году, едва ли не с первых дней своего правления стал проводить насильственную рекатолизацию, преследование протестантов и возрождение гегемонии римско-католической церкви. В Праге 23 мая 1618 года взбунтовавшие протестантские дворяне выбросили наместников Священной Римской империи в ров из высокого крепостного окна (с тех пор этот акт стал известен как Пражская дефенестрация), призвали народ Чехии свергнуть Фердинанда и защитить свою веру.

Данный эпизод стал искрой, взорвавшей пороховую бочку назревшего противостояния протестантов и католиков, а также недовольства европейских правителей диктатом Габсбургов. На сторону восставших встали протестантские и антигабсбургие силы в Богемии, Саксонии, Швеции, Датско-норвежской унии, Франции, Шотландии, Англии, Швейцарии, Венеции. Им противостояла Священная Римская империя в составе Баварии, Кёльна, Австрии, Испании, Португалии, Речи Посполитой, Папской области. Так началась Тридцатилетняя война, охватившая большую часть Европы.

Пока европейские лидеры выясняют между собой отношения, мы планомерно готовимся к военной операции. Наши полки заняли отведенные им позиции для наступления, северная армия Семена Головина – от Смоленска до Великих Лук, южная под командованием Корнилы Чоглокова – от Стародуба до Путивля. Резервная группа Тимофея Шарова встала между ними, от Рославля до Поповой Горы. К местам сосредоточения подвезены необходимые припасы, выстроены и заполнены до отказа магазины, склады, подготовлены к выдвижению инженерные сооружения и средства, гужевой транспорт, обозы. К установленному моим приказом дню войска полностью подготовились к наступлению.

7 июня 1618 года началась освободительная операция. Ранним утром выстроились полки, командиры зачитали мой приказ, разъясняющий наши цели и боевые задачи, принятый строем под крики "Ура", полковые священники обратились к воинам с напутственным словом и благословением. По команде командиров батальонов и рот воины перестроились в походную колонну и выступили в путь. Сразу по выходу приняли боевой порядок, с головным дозором, боковым охранением. Надо с первого дня настраивать воинов на бдительность, польская легкая конница – "загонщики" и казаки славятся внезапными атаками и засадами, "подъяздовой" – партизанской, тактикой. В противоборство с ними у нас также сформированы "летучие" отряды легкой конницы, они сопровождают походную колонну.

Через несколько часов наши передовые полки перешли рубеж и продолжили марш с повышенной осторожностью, но неприятельских разъездов пока нет. Первыми встретились нам запорожские казаки после переправы на левый берег Десны. Завидев идущую на них огромную силу, они отступают, не вступают в перестрелку. Наши конные отряды не стали их преследовать, справедливо ожидая возможной засады. Южная армия в продвижении через Сечь практически не встретила сопротивления, если не считать редких наскоков небольших групп, но и они быстро улепетывали, заметив скачущих им на перехват наши летучие отряды. Попадающиеся по пути станицы и хутора наши войска проходили не задерживаясь, провожаемые хмурыми взглядами местных жителей, но попыток нападения или других угроз от них не последовало.

В других направлениях – к Полоцку, Витебску, Оршу, Гомелю, Киеву, боестолкновения с передовыми отрядами неприятеля начались с первого дня. Они почти непрерывно атаковали наше войско мелкими группами, вынудив снизить скорость марша, но пока какого-либо ущерба не нанесли. Головной дозор, охранение и летучие отряды справлялись с наскоками противника, не допускали к колоннам. На подходе к крепостям нападения усилились, атаки стали более настойчивыми и массированными, но наши полки продолжали марш, не ввязываясь в затяжные бои. Встречающиеся крепости, остроги обходили стороной, оставляя вокруг них часть войск резервной группы для блокирования вылазок неприятеля. Сейчас главная задача – выйти на заданную линию и укрепиться на ней, а зачищать местность и брать крепости, города будем позже.

Несколько раз наши полки вступали в серьезные сражения с крупными отрядами противника в составе уже не только легкой конницы, но и хоругви гусар и рейтар. Предупреждаемые заранее нашим дозором полки успевали перестроиться из походной колонны в линейный строй и встречали налетающего врага залповым огнем. За счет достигнутой скорострельности и малого времени на перезаряжание мы уменьшили глубину строя до четырех шеренг, причем огонь вели сразу две. Передняя приседала на колени и вела огонь с такого положения, а вторая стоя. После залпа эти шеренги не отходили назад, оставались на перезарядку, задние выходили вперед для очередного залпа, так сменялись каждые полминуты. Таким путем обеспечивалась чрезвычайно высокая плотность огня, не позволявшая противнику приблизиться и нанести потери.

Тяжелая кавалерия неприятеля пыталась раз за разом взломать строй как прямыми атаками, так и фланговым обходом, но тут вступала в бой наша конница, принимая на себя удар врага. Ее поддерживала как пехота фланговым огнем, так и полковая артиллерия, встречающая картечью еще на дальних подступах. После нескольких таких бесплодных атак, неся огромные потери, враг отступал, наша кавалерия не преследовала, а продолжала с пехотой марш. Через три недели после выхода в поход обе наши армии достигли заданной линии и стали в буквальном смысле окапываться, сооружая ротные и батальонные опорные пункты, артиллерийские редуты, защитные укрепления. Мы успели занять стратегическую позицию до подхода основных сил противника, теперь будем встречать их здесь.

Я со Ставкой и Генеральным штабом двигался позади наступающих армий, вместе с резервной группой, ежедневно получал доклады от Головина и Чоглокова о ходе наступления, боевых столкновениях, координировал их действия, давал задания командующим и Шарову, направляющему в помощь свои полки. После выхода наших войск на запланированную линию Полоцк – Витебск – Могилев – Гомель – Киев – Полтава вызвал всех командующих в Ставку, расположившейся под Гомелем, на обсуждении последующей компании этого года. Выразил одобрение проведенной наступательной операцией, а после вместе обсудили наши дальнейшие действия.

Выслушали доклад Лазаря Осинина, начальника Генштаба, о ситуации на занятой территории, отчет разведслужбы о проводимой Сигизмундом III мобилизации шляхты и посполитого рушения, расположении его войск. По предварительным данным, у нас в тылу остались около трех тысяч "квартового войска" и пятисот нереестровых казаков, пехота заперта в крепостях, а кавалерия в свободном рейде, отрезанная от своих баз нашими блокирующими войсками. Снабжение окруженных войск по налаженным коммуникациям прервано, наши летучие отряды перехватили несколько обозов с боевым снаряжением и провиантом, направленным командованием противника по обходным путям.

На коронных и литовских территориях идет формирование полков неприятеля, Сигизмунд III объявил всеобщую мобилизацию ополчения, предполагаемая численность набираемого войска от тридцати до сорока тысяч воинов. Из Литвы идет регулярное войско польного гетмана Кшиштофа Радзивилла, оставившего по настоянию короля только малую его часть для противодействия вторгшимся шведским войскам. Численность отряда Радзивилла около трех тысяч воинов, из них две тысячи – тяжелая конница, литовские гусары и немецкие рейтары. Надо рассчитать, что он не будет дожидаться остальных полков, а атакует сразу наши войска. Прогнозируемый срок прибытия отряда Радзивилла – в течении трех дней, основная армия Сигизмунда III подойдет к нашим позициям не ранее двух недель, шляхетские полки и хоругви – через неделю.

Тем лучше для нас, будем бить неприятеля по частям. Кичливый враг, считающий свою конницу лучшей в Европе, бросится на нас, не дожидаясь подкреплений и не считаясь с перевесом противника. Правда, данное мнение имеет основания, поляки и литовцы не раз добивались победы над многократно превосходящим в живой силе противником, как, например, в прошлой истории, в 1610 году над русским войском под Клушино или в 1605 году, когда 3,6 тысяч литвинов практически уничтожили 11-тысячную шведскую армию в бою при Кирхгольме. Такое мнение нам на руку, враг будет бросаться на наш строй, не считаясь с потерями, можно нанести ему максимальный урон. Проанализировали возможные места выхода неприятеля на наши позиции, решили усилить полками резервной группы и полевой артиллерией.

В ожидаемый срок прибыл со своим войском литовский гетман Радзивилл и именно там, где мы предполагали – под Полоцком. Город крупный, стратегически важный, в подбрюшье Литвы, отсюда мы можем свободно пойти на север. В ближайших наших планах такой поворот не предусмотрен, но гетман, как стратег, исходит из худшего для литовского княжества условия, так что отбить Полоцк для него первостепенная задача. К его подходу мы укрепили линию обороны на этом направлении, подтянули 3 полка резервной группы и часть полевой артиллерии из 30 стволов, построили для них редуты на холмах. Перед нашими позициями широкое поле, привлекательное для литовской конницы, есть ей где разогнаться, да и для фланговых обходов достаточно места. Командовать нашим войском в бою поручил Семену Головину, сам присутствую в его штабе сразу за линейным строем полков и наблюдаю за ходом сражения, стараясь не вмешиваться в действия командующего.

Чтобы уж наверняка заманить Радзивилла, направили к нему навстречу "загонщиков" – разъезд легкой кавалерии, который должен привести литовский отряд к нам. К 10 часам утра дозоры заметили приближающегося врага, после объявился наш разъезд, мчащийся наметом, а за ним авангард литовцев. Через малое время уже весь отряд неприятеля собрался перед полем, перестроился на три крыла, впереди по центру легкоконные "гарцовники", цель которых – разведка боем. По сигналу трубы они бросились в атаку, наша пехота подпустила их поближе, а затем дала залп из двух шеренг. Этого оказалось достаточно, кавалерия тут же развернулась и, заметно поредевшая, умчалась восвояси.

Интересно, что же предпримет Радзивилл, неужели уйдет? В таком размышлении я пробыл недолго, тяжелая конница начала разгоняться левым и правым крыльями, обходя по флангам наш строй. По наступающим хоругвям открыла огонь картечью наша полевая артиллерия, выкашивая площадями атакующих, но они упорно продолжали свой штурм, стремясь окружить выстроившуюся пехоту. Мы предусмотрели такое действие противника, по флангам поставили дополнительный строй из резервного полка, который открыл залповый огонь в приближающегося врага. После, когда изрядно прореженная и расстроенная тяжелая кавалерия неприятеля остановилась и стала разворачиваться, в ее тыл ударила наша конница, довершая разгром.

В этом бою противник потерял убитыми, ранеными и захваченными в плен более 1000 воинов, всего с начала компании потери неприятельских войск составили три тысячи человек против наших пятисот, для наступающей армии вполне умеренных. После того, как битый отряд Радзивилла отступил в глубину своей территории, преследовать его не стали, приступили к подготовке "встречи" королевского и "компутового" войска, ведомого польным гетманом Станиславом Потоцким. Его численность, по сведениям разведки, составляет около 10000 человек – 4500 гусар и рейтаров, 1500 панцерных казаков (не запорожских, так называют польских легких кавалеристов), 2000 польских и венгерских гайдуков и 2000 немецких мушкетеров и драгун.

Сила огромная, для короны весьма значительная, практически все свое регулярное войско военного времени Сигизмунд III отправил к нам, на большее у него просто нет денег, если не считать еще ополчение – посполитое рушение, которое тоже требует средств на свое содержание. С ними у короля частые проблемы, из-за долгов нередко войско распадалось, наемники отказывались воевать, да и шляхта не отличалась воинской дисциплиной, устраивала забастовочные "конфедерации" и разъезжалась домой или принималась грабить окрестности. Правда, свое "приватное" войско могли выставить магнаты – гетман литовский Кшиштоф Радзивилл, князья Ежи и Кшиштоф Збаражские, воеводы Томаш Замойский, Рафал Лещинский, Анзельм Гостомский, но они особой любви к Сигизмунду III не питали, даже напротив, выступали за его детронизацию.

Коронное войско движется к Могилеву. Перебросили резервные полки на этот участок фронта, всю полевую артиллерию, оборудовали позиции дополнительными оборонительными сооружениями – редутами, земляными валами и рвами, бруствером, бастионами. Здесь, на опорных пунктах, наши заградительные отряды могут сдерживать противника до подхода основных сил даже в условиях полного окружения. На этот раз мы не выбирали конкретное место для генерального сражения, решили построить цепь опорных пунктов, укрепленные полковые лагеря, сформировали мобильные отряды оперативного резерва. Пехоту посадили на коней и повозки, снаряжение и боеприпасы на них же, без обоза.

Для решающей битвы с польским войском я ввел совершенно новую, никому неизвестную тактическую схему обороны с выдвинутыми вперед опорными пунктами, усиленными полевыми и полковыми орудиями. Они перекрывают поле между ними мощным стрелковым и артиллерийским огнем, линейный строй полков выстраивается в глубине обороны, позади них. Впервые такое построение применил Петр I в Полтавской битве, использую его в нашем сражении. Вместе с командующими и командирами полков детально проработал предлагаемую схему, а затем провели учения с участием гарнизонов опорных пунктов, артиллерии, полков и мобильных групп. Уверен, что наш "сюрприз" окажется для неприятеля далеко не приятным. При нынешнем воинском искусстве, когда даже линейный строй неизвестен многим армиям, такая тактика обороны непременно обескуражит противника, привыкшего к общепринятому выстраиванию воюющих войск напротив друг друга, а поражающий огонь со всех сторон внесет ошеломление в его атакующие порядки.

Польское войска подошло только через десять дней после сражения с литовцами, дав нам достаточное время подготовиться к новой баталии. Они встали несколькими лагерями в десяти верстах от наших позиций. Вражеские разъезды стали объезжать опорные пункты, попытались проскочить между ними, но наши стрелки огнем отогнали их. Два дня противник не выступил из лагерей, по видимому, его командование не могло определиться, как же поступить, если нет стоящего перед ним войска. Несколькими колоннами встали между нашими редутами, первыми пошли в атаку "гарцовники", панцерные казаки. Наша первая линия пропустила их, на второй же, в глубине обороны, легкую кавалерию противника встретил полковой строй и полевая артиллерия. Когда потрепанная огнем оставшаяся часть панцерников попыталась отступить обратно, путь им преградили передовые опорные пункты, враг оказался в огневом "мешке". Из первоначального отряда в триста всадников вырвались к своим единицы.

Такой "прием" ввел противника в ступор, полную растерянность, несколько часов они так и стояли строем перед нами. Потом все же решились, к атаке перешла тяжелая кавалерия, штурмуя опорные пункты. Поняли, что они не дают им развернуться и навалиться на основные силы. Неприятель совершил добрый десяток штурмов редутов, настойчиво пытаясь прорваться через заграждения и уничтожить досаждающий им гарнизон, но ни одна попытка не увенчалась успехом. Противника встречал как частый залп стрелковой роты, занимавшей каждый редут, так и картечь полковых и полевых пушек, гаубиц. Правда, однажды гусары едва не прорвались через земляной редан перед редутом, помогло мобильное подкрепление, отбросившее врага. Полному окружению редутов мешал огонь наших полевых орудий, да и вылазки мобильных отрядов. Потеряв едва ли не половину своей тяжелой кавалерии, польское войско отступило на почтительное удаление от нашей линии обороны.

На следующее утро неприятель предпринял отчаянную, даже безумную, атаку всеми своими силами. Вся конница ломилась в промежутки между опорными пунктами, не считаясь с потерями от огня пушек и стрелков, рвалась к нашим полкам, а пехота пошла в лоб на редуты. По видимому, не зря современники скептически высказывались о полководческих талантах гетмана Станислава Потоцкого, в этом сражении решил положить все войско, но как-то переломить его ход. Что ему, разумеется, не удалось, в плане успеха. А войско свое положил, как пехоту, которую выкосили стрелки и артиллерия опорных пунктов, так и кавалерию, полностью уничтоженную под огнем линейного строя полков и полевой артиллерии и атакой нашей конницы. Надо отметить, что сам гетман находился в первых рядах штурмующей кавалерии и погиб в самом начале боя, что еще более дезорганизовало противника.

После окончания сражения наша кавалерия и мобильные отряды преследовали редкие группы оставшихся в живых польских воинов, брали в плен сломленного духом противника, захватили в лагерях обозы, другое снаряжение. Практически все регулярное войско Сигизмунда III, направленное на войну с нами, перестало существовать, наши же потери убитыми и ранеными ничтожны, менее 800. Такой результат битвы нами и не предполагался, ожидали более рациональных действий от противника и иной исход, не столь кардинальный. Как позже стало известно от очевидцев, разгром лучшего войска ввел в шок короля, он ничего не мог предпринять против нас и отменил поход ополчения на встречу к нам. По видимому, ему стало понятно, что такой шаг приведет к бойне его последние войска, потере страны, сам лишится престола, не столько от нашей угрозы, а от своих политических противников внутри страны.

Простояли еще неделю на прежних позициях, ожидая дальнейших действий противника. После, как только узнали, что не будет очередного потока неприятеля, собрались в Ставке решать с компанией на этот год. Исход последней битвы повлиял на наши планы, постановили продолжить наступление до второй линии Вильно – Пинск – Житомир – Брацлав. Дальнейшее продвижение, как предлагали мои командующие, все же несет большие риски, в первую очередь, из-за трудностей с тыловым обеспечением, партизанских действий оставшихся за спиной вражеских отрядов. Да и приближение к коронным землям сказывается нарастающей враждебностью местного населения, пока еще лояльного к нам в занятых районах.

Через две недели, когда тыловые службы снабдили войско в достаточным объеме снаряжением, боеприпасами, провизией, выдвинулись в поход тремя армейскими колоннами, резервная группа получила свой сектор наступления, по центру. Продвижение шло без особых трудностей, если не считать редкие нападения партизанствующих групп неприятеля, диверсии на нашем пути с ловушками, западнями, отравленными колодцами. К концу августа вышли на заданную линию, вновь приступили к кропотливой работе по обустройству ротных опорных пунктов на вероятных направлениях наступления противника, строительству застав на других участках, а также всей инфраструктуры для размещения войска, оставляемого на этом рубеже.

На линии фронта остается армия Тимофея Шарова, Семену Головину и Корнилу Чоглокову ставится задача очистки занятых территорий от оставшихся неприятельских отрядов и взятие крепостей, городов в их зоне. Сам я возвращаюсь в Москву, надо организовывать присоединение освобожденных земель к общей государственной системе, назначить ответственных государственных мужей на управление и восстановление всего хозяйства новых губерний и уездов, выделить необходимые средства, деньги, людей для их освоения. Работа большая, многолетняя, местный народ за столетия под иноземным гнетом пропитался чуждым духом, может не принять новых веяний и преобразований.

После, по возвращению в Москву, назначил наместником новых земель, назвали их Малороссией, мудрого и осторожного Якова Барятинского. Мы вместе обсудили предстоящие задачи, пути их решения, требуемые средства, а также переселение на эти земли казенных крестьян, однодворцев, охочих людей с западных и центральных губерний страны. Предполагаем, такое смешение народа встряхнет местный люд, заставит их скорее адаптироваться к новой жизни. А тем, кто не захочет принять наши условия – скатертью дорожка, никого насильно держать не будем. Вредители же почувствуют тяжелую руку государственной машины, каторжникам работ хватит, в той же Сибири.

В таком плане настроил вновь назначенного наместника на предстоящую работу. И еще, что разъяснил Барятинскому, переустройство Малороссии и ее вливание в Русское государство станет для нас всех главнейшим делом на ближайшие годы, так же как освоение Сибири и Дальнего Востока. Прежде чем идти дальше, надо бесповоротно закрепиться на новых землях, вовлечь в сложившиеся в стране отношения и подтянуть до общего уровня. Есть другие проекты – выход на Балтийское и Черное море, строительство флота, присоединение южных земель – северного Причерноморья, Крыма, Кавказа, Туркестана, но они в будущем, их время не подошло.

Само мое возвращение произошло триумфально, во всех больших и малых городах, в селах и деревнях народ встречал меня с ликованием, колокольным звоном, на всем пути стоял и млад и стар, принимали хлебом-солью. Я не торопился, с сопровождающим отрядом останавливался, вкушал угощение, говорил благодарственные слова, оказывал внимание и уважение людям. В этом всеобщем выражении любви – от простых крестьян до дворян, я видел их гордость и любовь к своей стране, за великие ее деяния под моей рукой. С таким народом нам по плечу любые задачи, конечно, разумные, мы, его правители и слуги, вознесем государство на небывалую высоту. Сими мыслями я терпеливо принимал все тяготы всенародной славы.

В Москве прошла торжественная встреча у Триумфальных ворот Тверской заставы, молебен в Успенском соборе во славу русского войска, а затем состоялся большой пир в Грановитой палате, шедший три дня. Устал от празднований, но выдержал, для всех великая радость, дали сокрушительный отпор давнему врагу и освободили исконные русские земли. После провел рабочие встречи с Федором Шереметовым, отчитавшимся о проведенных работах, с другими управляющими Государственной думы, подписал указы, подготовленные к моему приезду, а затем на неделю отошел от дел, отдыхал с семьей в Коломне, летнем дворце.

Потекли рабочие будни в Кремле, много времени уделял заботам Малороссии, Сибири, новым производствам на Урале, постепенно становящемся главным промышленным центром страны. Следил за ходом освободительных операций на занятой территории, взятие городов и крепостей в основном шло бескровно, деморализованные польские гарнизоны сдавали их без сопротивления. Штурмовать пришлось только крупные города – Киев, Брацлав, Вильно, Житомир, Полоцк, Пинск. В октябре основные боевые действия завершились, часть войск осталась на зимних квартирах в освобожденных городах, большая же вернулась к местам постоянной дислокации, ополчение распустили, вознаградив за ратный труд.