Текст книги "Британия в новое время (XVI-XVII вв.)"

Автор книги: Уинстон Спенсер-Черчилль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

Третьего июня 1665 г. английский флот, насчитывавший более ста пятидесяти кораблей, экипаж которых составлял 25 тысяч человек, имевший на вооружении 5 тысяч орудий, сошелся с примерно равным по силе голландским флотом у Лоустофта в Саутволдском заливе. Последовало долгое ожесточенное сражение. С обеих сторон погибло немало матросов и офицеров. Смертельное ранение получил старый кромвелевский адмирал Джон Лоусон, обыкновенно одевавшийся как простой матрос. Пушечное ядро разорвалось совсем рядом с герцогом Йоркским. Оно не причинило ему вреда, но убило стоявших рядом с ним лордов Фолмута и Маскерри, его друзей. Их судьбу разделили голландский адмирал Кортенер и главнокомандующий Якоб ван Опдам. В разгар битвы «Ройал Чарльз» (ранее именовавшийся «Нейзби»), на борту которого находился герцог Йоркский, вступил в ближний бой с голландским флагманом «Де Эндрахт». Ван Опдам, хладнокровно и решительно руководивший сражением, сидел в кресле на юте, когда залп английских орудий поднял корабль на воздух. Превосходство английской артиллерии все же оказалось решающим, и голландцы отступили [131]131
  После гибели ван Опдама и потопления «Де Эндрахта» заменить главнокомандующего голландцам оказалось некем, и англичане по одному потопили семнадцать кораблей противника. В плен было захвачено 6 тысяч голландских моряков. – Прим. ред.


[Закрыть], понеся тяжелые потери, но не устрашенные.

Возвратившийся из Вест-Индии адмирал Михиел де Рейтер принес Голландской республике удачу. Лорд Сэндвич, временно сменивший герцога Йоркского по приказанию Карла II, не желавшего, чтобы наследник престола подвергал себя чрезмерной опасности, в августе 1665 г. возглавил экспедицию, которая была направлена, чтобы захватить голландские торговые корабли, шедшие из Средиземного моря и Индии с грузом пряностей на борту. Их трюмы были набиты товарами, стоившими баснословные деньги. Однако голландцы сменили курс и, не проходя через Ла-Манш, проследовали севернее и укрылись в бухте нейтрального норвежского города Бергена. Король Дании и Норвегии Фредерик III, бывший не в ладах с голландцами, обязался не вмешиваться в конфликт, если англичане атакуют своего противника в бухте. (Его нейтралитет был куплен за обещание части добычи.) Однако приказы, отданные датским войскам, сильно запоздали, и когда англичане атаковали голландцев, датчане открыли по ним огонь и после трехчасового боя отбросили их. Возмущенная Англия объявила войну Дании, которая стала союзницей голландцев. В Берген прибыл де Рейтер, который и проводил корабли с грузом до голландского острова Тексель. Тогда вся Европа восхищалась Республикой Соединенных провинций, столь успешно противостоявшей превосходящей морской мощи Англии.

В июне 1666 г. состоялось еще одно сражение, по масштабам превзошедшее то, которое имело место годом раньше у Лоустофта. Людовик XIV пообещал Голландии помощь, если она подвергнется нападению. Несмотря на протесты Карла, утверждавшего, что именно голландцы являются агрессорами, Франция в январе 1666 г. объявила Англии войну. В течение четырех дней английский и голландский флоты вели бой у Северного Форленда [132]132
  Этот ожесточенный морской бой вошел в историю как Четырехдневное сражение, или бой у Дюнкерка (31 мая – 3 июня 1666 г., по другим данным, 1–4 июня). – Прим. ред.


[Закрыть]. Командовал голландцами де Рейтер. Теперь они имели на вооружении более тяжелые орудия, причем производимую ими канонаду слышали даже в Лондоне. Английский флот был ослаблен из-за отсутствия Руперта, наблюдавшего за французским побережьем. На исходе второго дня напряженного сражения англичане стали уступать. На третий день на подмогу Монку прибыл Руперт и равновесие было восстановлено. Но на четвертый день Монк и Руперт, понеся тяжелые потери [133]133
  Погибли два адмирала, число убитых, раненых и попавших в плен английских матросов составило 8 тысяч человек. Английский флот недосчитался двадцати боевых судов. – Прим. ред.


[Закрыть], были вынуждены отступить и вошли в устье Темзы. Де Рейтер торжествовал победу.

Неудача смутила англичан не больше, чем их противников год назад. Ценой больших усилий флот был восстановлен и даже стал еще сильнее. Соперники встретились еще раз 4 августа 1666 г. [134]134
  Сражение снова имело место у Северного Форленда. Оно известно также как «битва в день св. Якова». – Прим. ред.


[Закрыть]На этот раз победа осталась за Англией [135]135
  Английский флот под командованием Монка потопил двадцать кораблей противника, прорвался к побережью Нидерландов и уничтожил сто шестьдесят торговых судов, стоявших на якоре. – Прим. ред.


[Закрыть], хотя небольшая Голландия достойно противостояла ей и сумела в третий раз вывести в море свой флот. Людовик XIV отправил голландцам помощь, и в Ла-Манше появились французские боевые корабли.

Англия оказалась в изоляции, не имея стабильного преимущества даже на море. Обе стороны несли значительные финансовые расходы, что тяжело сказывалось на их положении, однако ситуация в Англии сложилась значительно более серьезная, так как за короткое время страну потрясло сразу несколько больших несчастий. Весной 1665 г. на Лондон обрушилась эпидемия чумы. Никогда со времен Черной смерти в 1348 г. мор не достигал таких масштабов. В столице в разгар эпидемии за одну неделю умерло около 7 тысяч человек. Двор покинул Лондон и укрылся. в Солсбери, оставив столицу на попечение Монка, человека редкого хладнокровия и самообладания, способного справиться с любой ситуацией. Даниэль Дефо в «Дневнике года чумы» в свойственном ему ярком стиле воссоздает ужасную картину паники, охватившей общество. Пик эпидемии миновал, когда в сентябре 1666 г. измученный Лондон стал жертвой Большого пожара. Огонь вспыхнул 2 сентября неподалеку от Лондонского моста, на узкой улочке, застроенной деревянными домами [136]136
  Сохранились сведения о том, что первым загорелся дом пекаря Джона Фарринора. – Прим. ред.


[Закрыть], и, подгоняемый сильным восточным ветром, с неудержимой силой распространялся в течение четырех дней. Город будоражили дикие слухи о том, что пожар – дело рук анабаптистов, католиков или иностранцев. Возвратившийся в Лондон Карл действовал мужественно и хладнокровно [137]137
  Король лично прибыл в Лондон, убеждал людей сносить дома, чтобы остановить пламя, направил отряды своей личной гвардии в помощь пожарным, лично участвовал в тушении огня. – Прим. ред.


[Закрыть]. Когда, наконец, 6 сентября огонь остановили у стен Сити, пожертвовав ради этого целыми улицами, на его счету уже было 13 тысяч жилых домов, 89 церквей и собор св. Павла [138]138
  В результате Большого пожара выгорело 85 процентов территории Лондона, без крова осталось более 100 тысяч горожан. Лондон, один из самых значительных городов Европы, лежал в руинах. – Прим. ред.


[Закрыть]. Сгорели торговые склады с многомесячными запасами товаров и флотские магазины. Потери были велики, но Большой пожар имел одно положительное следствие – он покончил с чумой, и позднее лондонцы считали, что подлинной бедой стало не уничтожение антисанитарного средневекового города, а то, что не удалось осуществить план перестройки столицы, предложенный Кристофером Реном, согласно которому все улицы должны были сходиться к двум зданиям – собору св. Павла и Лондонской бирже. Тем не менее к восстановлению города лондонцы приступили с энтузиазмом, и на месте прежнего собора св. Павла Рен возвел свой чудесный шедевр – новый собор, который мы видим сегодня.

Вторая англо-голландская война затянулась. В 1667 г. Карл II уже стремился к миру как с Францией, так и с Голландией. Переговоры с Республикой Соединенных провинций продвигались вяло, и голландцы, желая подтолкнуть их, предприняли активные действия. Нехватка денег не позволяла английскому флоту патрулировать побережье. Эскадра из нескольких десятков голландских судов под командованием адмирала Корнелия де Витта, брата Великого пенсионария Яна де Витта, проследовала вверх по течению притока Темзы реки Медуэй, преодолели заграждения порта Чатем [139]139
  Там находился один из крупнейших в Англии доков. – Прим. ред.


[Закрыть], сожгли четыре корабля и увели на буксире флагман английского флота «Ройал Чарльз», прославленный боевой корабль, отличившийся при Лоустофте, отомстив, таким образом, за потопление «Де Эндрахта» и гибель ван Опдама. [140]140
  Англичане не смогли оказать существенного сопротивления, так как ни флот, ни береговая артиллерия не были готовы отразить атаку противника. – Прим. ред.


[Закрыть]Гром вражеских пушек был слышен далеко по Темзе. Всю Англию охватило возмущение, и даже роялисты заметили, что при Кромвеле ничего подобного случиться не могло. Пуритане же открыто говорили о том, что чума, Большой пожар и катастрофа на море – это явные проявления Божьего гнева, наказания за безнравственность, царящую в стране и особенно при дворе.

Мир с голландцами, которого одинаково желали обе стороны, был в конце концов заключен [141]141
  Его подписали в городе Бреда 31 июля 1667 г. – Прим. ред.


[Закрыть]. Главным приобретением Англии стала основанная голландцами в Америке колония Новый Амстердам [142]142
  Англичане, в свою очередь, были вынуждены возвратить голландцам Суринам, захваченный у них во время войны. – Прим. ред.


[Закрыть], которую они переименовали в Нью-Йорк в честь герцога Йоркского. Несмотря на это, после окончания войны внутренняя политика правительства Карла испытывала кризис. При дворе раздавались упреки в адрес парламента – как можно защищать страну, если у короля нет денег? Палата общин отвечала, что, если бы Карл не тратил умопомрачительные суммы на своих любовниц и предметы роскоши, ситуация была бы несколько иной. Особым объектом ее нападок стал герцог Кларендон, попытавшийся примирить обе стороны. Кларендон столкнулся с парламентом, конфликтовал с любовницами Карла, а самое главное – надоел королю. Карл отстранил его от дел и отправил в ссылку [143]143
  Кларендон всячески пытался защищать интересы короля, уменьшить контроль над ним со стороны парламента, в то же время стараясь внушить Карлу мысль о пагубном влиянии на него фавориток, вмешивающихся в государственные дела. Однако герцог не смог ничего противопоставить действиям парламента; он был непопулярен в народе еще со времени продажи Дюнкерка, и Карл решил пожертвовать своим первым министром, поддерживавшим его в годы изгнания. Тридцатого августа 1667 г. король отправил его в отставку. Палата общин решила начать против Кларендона процедуру импичмента, обвиняя его в государственной измене. Карл устроил так, чтобы герцогу стало известно об этом, и не стал препятствовать его бегству из Англии. Остаток своих дней Эдвард Хайд, герцог Кларендон, провел во Франции. Умер он в декабре 1674 г. – Прим. ред.


[Закрыть], где он и завершил свой благородный труд «История мятежа и гражданских войн в Англии» – для нас это один из важных источников сведений об эпохе Английской революции и Реставрации [144]144
  Трехтомный труд Кларендона написан в роялистском духе. Он оказал определенное влияние на последующих английских историков-консерваторов. – Прим. ред.


[Закрыть].

После падения Кларендона король некоторое время руководствовался советами Арлингтона, а свободное время проводил в компании Бэкингема, сына убитого фаворита Якова I, дворянина столь же веселого и остроумного, сколь и распутного (мужа одной из своих любовниц он убил на дуэли). Кавалерский парламент все больше проявлял недовольство растущими расходами двора. В результате Карл был вынужден расширить состав правительства, и с 1668 г. в качестве ответственных министров на политическую сцену вышли пять главных советников короля: Томас Клиффорд; Генри Беннет, граф Арлингтон; Джордж Вилльерс, герцог Бэкингем; Энтони Эшли Купер, граф Шефтсбери и Джон Мейтленд, герцог Лодердейл. Они и образовали так называемое «кабальное» министерство – из начальных букв их имен остряки быстро составили слово «CABAL» [145]145
  «CABAL» от Clifford – Arlington – Buckingam – Ashley – Loderdale. По-английски это слово означает «политическая клика». «Кабальное» министерство оправдало свое прозвище, но в полном смысле слова министерством не являлось: король не совещался с ним как с единым органом, да и сами «министры» придерживались разных точек зрения по многим вопросам. – Прим. ред.


[Закрыть].

* * *

Фактором, определяющим ситуацию в Европе, стало возвышение Франции за счет Испании и Австрии, чего так и не понял Кромвель. Среди людей, рожденных для трона, не многие превосходили способностями Людовика XIV. Он находился в то время в зените молодости. Французский народ за время правления кардинала Мазарини стал, несомненно, большой и могущественной нацией в Европе. Население Франции составляло 20 миллионов – в четыре раза больше, чем Англии. Будучи богатым, экономически развитым государством, находясь во главе европейской культуры, искусства и науки, располагая великолепной армией, имея централизованную исполнительную власть, Франция превосходила своих соседей. Все ресурсы страны находились в распоряжении амбициозного и властного короля. Тридцатилетняя война, закончившаяся в 1648 г., сокрушила имперскую власть в Германии. Дом Габсбургов возглавлял непрочный союз разобщенных немецких княжеств, но не имел реальной власти над ними. Даже в своих наследственных австрийских землях император то и дело сталкивался с враждебностью мадьяр в Венгрии и ощущал постоянную угрозу турецкого вторжения. Таким образом, на французских границах не было ни одного сильного государства или союза государств. Фландрия, Брабант, Льеж, Люксембург, Лотарингия, Эльзас, Франш-Конте и Савойя – все они могли быть приобретены Францией при помощи военной силы или дипломатии.

В то же время пребывавшая в состоянии явного упадка Испания беспокоила всю Европу.

Мазарини планировал объединить если не короны, то хотя бы правящие династии Франции и Испании, рассчитывая, что их союз мог стать определяющей силой в европейских делах. Он склонил Людовика XIV к женитьбе на испанской инфанте Марии-Терезии. Хотя как королеве Франции ей пришлось отказаться от своих прав наследования престола в Испании, отказ этот был обусловлен выплатой крупной денежной суммы, включенной в ее приданое. Выплатить ее испанцы не смогли, и Людовик уже смотрел на союз корон Франции и Испании как на главную цель своей жизни.

Однако после кончины своей первой супруги Филипп IV Испанский женился во второй раз. В 1665 г. ему наследовал сын, Карл II, неполноценный как физически, так и умственно. На протяжении последующих тридцати пяти лет этот номинальный правитель являлся непреодолимым препятствием на пути осуществления французских проектов. Людовик, видя, что возможность реализовать династические притязания откладывается на неопределенно долгий срок, решил обратить свои взоры на Нидерланды. Он заявил, что по старинному закону герцогства Брабантского дети от первого брака не должны лишаться своей части земельного наследства, если их отец женился вторично, – а значит, французская королева имеет право на часть владений своего отца Филиппа IV – Испанские Нидерланды, значительную часть которых составлял Брабант [146]146
  Для начала военных действий Людовик XIV использовал как предлог так называемое деволюционное право, действовавшее на части территории Испанских Нидерландов, в частности в Брабанте. Отсюда и война между Францией и Испанией за Испанские Нидерланды 1667–1668 гг. получила название Деволюционной войны. – Прим. ред.


[Закрыть]. Предъявив эти претензии, Людовик начал войну против Испанских Нидерландов. Испанское правительство не имело сил сопротивляться французским требованиям. Но в случае поражения Бельгии и перехода бельгийских провинций под контроль Франции Голландская республика вряд ли имела бы шансы на существование. Ян де Витт, стоявший во главе голландской олигархии, был готов сражаться с Англией на море, но для сухопутной войны с Францией у республики не было сил. Кроме того, обострение отношений с Францией и тем более вооруженное столкновение с ней могло усилить партию оранжистов, соперников де Витта. Их глава, принц Вильгельм Оранский, несмотря на свою молодость – ему исполнилось всего семнадцать лет, – демонстрировал удивительные способности. Со времен Вильгельма Молчаливого члены дома Оранских занимали должность штатгальтера, а в военное время – еще и генерал-капитана вооруженных сил. Конфликт с Францией давал принцу Вильгельму возможность потребовать своего назначения на эти наследственные посты, в занятии которых ему до сих пор отказывали. Де Витт попытался вступить в переговоры с французским королем, предлагая ему большие уступки. Но Людовик в марте 1667 г. отправил во Фландрию войска под командованием маршала Тюренна и оккупировал значительную часть Испанских Нидерландов. Это встревожило императора Священной Римской империи, которого Людовик поспешил успокоить, заявив, что заключит с Испанией договор о разделе территорий, который до некоторой степени будет охранять имперские интересы. Обеспокоенный этим, де Витт 31 июля 1667 г. подписал мир с Англией. В январе 1668 г. в Гааге Англия, Голландия и Швеция заключили тройственный союз с против Франции. От имени Карла II и его правительства действовал посол в Нидерландах сэр Уильям Темпл. Вся страна с восторгом приветствовала образование этого протестантского союза – даже «кабале» на некоторое время удалось укрепить свой авторитет. Англо-шведско-голландская коалиция, первая из числа многих, направленных против Франции, заставила Людовика умерить свои амбиции. Ему пришлось пойти на мир с Испанией. По Ахейскому договору 2 мая 1668 г. он возвратил Франш-Конте испанскому королю, но сохранил за собой ряд территорий во Фландрии. Помимо прочих приобретений, Людовик получил процветающий город Лилль, который он превратил в мощную крепость.

Популярность в Лондоне союза с голландцами и шведами ничуть не приуменьшила торговых разногласий между Англией и Голландией. Швеция, где во время малолетства короля правил регент, была слабейшей стороной союза и в скором времени перешла на другую сторону. Тройственный альянс распался. Прежде чем возобновить войну с Республикой Соединенных провинций, Людовик решил откупиться от Англии, чтобы не воевать на море на два фронта. В 1670 г. он начал секретные переговоры с Карлом II. Сестра Карла Генриетта была женой брата Людовика, герцога Орлеанского, и тайная переписка шла именно через нее. Карл нуждался в деньгах более, чем в военной славе или политических выгодах. Он дал понять Людовику, что парламент выделит ему немалые средства для противостояния Франции. Сколько заплатит король, чтобы этого не произошло? Если достаточно, то Карлу не придется созывать парламент вообще.

В результате в 1670 г. был тайно подписан постыдный Дуврский договор. Помимо положений, ставших в конце концов достоянием общественности [147]147
  Английское правительство обязалось не покровительствовать отечественной промышленности, согласилось на повышение французских тарифов на английские товары, облегчило условия торговли французских купцов в Англии и ее колониях, обязалось способствовать захватнической политике Франции в Европе. – Прим. ред.


[Закрыть], он содержал одну секретную статью, о которой кроме Карла знали только Арлингтон и Клиффорд. В ней Карл II выражал свое намерение перейти в католичество: «Король Англии, обратившись в истинную католическую веру, объявит об этом, как только это позволят условия его королевства». Людовик же обещал содействовать Карлу выделением 2 миллионов ливров и военной помощью в 6 тысяч пехотинцев, если в Англии поднимется недовольство. Король должен был также получать субсидию от «наихристианнейшего короля» в 166 тысяч фунтов в год. Карл предал интересы своей страны, заявив о переходе в католичество, но представляется сомнительным, чтобы он когда-либо намеревался выполнить свое обещание. В любом случае никаких попыток к этому сделано не было, ведь оговорка позволяла ему тянуть время – «подходящие условия» могут не наступить никогда. Большая часть французских денег была израсходована на нужды флота.

Дуврский договор послужил своеобразным прологом к третьей англо-голландской войне. Англия как союзница Франции должна была выступить совместно с ней в наиболее подходящий, на взгляд Людовика, момент. В марте 1672 г. французский король заявил об оформлении пакта с Карлом II. Причин для столкновения между Англией и Голландией хватало. «Наша задача, – писал один английский дипломат в Гааге, – порвать с голландцами, но возложить вину за разрыв на них самих». Вопреки установленной традиции, голландский флот не отсалютовал яхте «Мерлин», на которой возвращалась домой жена сэра Уильяма Темпла. Долгожданный повод появился. Когда голландский флот, возвращавшийся из Смирны, проплывал неподалеку от Портсмута, англичане напали на него. Началась война.

Англия и Франция выставили девяносто восемь военных судов с 6 тысячами орудий. Им противостояли семьдесят пять голландских кораблей, вооруженные четырьмя с половиной тысячами орудий. Хотя силы были явно неравны, гений адмирала де Рейтера спас честь республики. В сражении у Соул-Бэй 7 июня 1672 г. он застиг врасплох англо-французский флот, стоявший в бухте на якоре. Несмотря на то что противник имел преимущество в десять кораблей, де Рейтер атаковал его. Битва была долгой и жестокой. С побережья за ней наблюдали – то с радостью, то с отчаянием – сотни зрителей; звуки канонады разносились на много миль. Французская эскадра вышла в море, но ветер помешал ей присоединиться к воюющим. Флагманский корабль герцога Йоркского «Принц» оказался в окружении. Судну грозило вот-вот пойти ко дну, и герцогу, сражавшемуся с обычной отвагой, пришлось перенести флаг на «Святой Михаил», а затем, когда и этот корабль получил серьезные повреждения и вышел из строя, на «Лондон». Лорд Сэндвич, находившийся на втором флагмане, «Ройал Джеймс», погиб, когда корабль, сгоревший почти до ватерлинии, затонул. Тем не менее голландцы отступили, понеся очень тяжелые потери.

Военные действия развернулись не только на море. Людовик нанес по оказавшейся в трудном положении республике сильнейший удар. Внезапно, даже не ища повода, его армия вторглась в Голландию. Стодвадцатитысячное французское войско (кстати, впервые имевшее на вооружении штыки, надевавшиеся на ствол мушкета, а не вставлявшиеся в дуло) было неудержимо. Восемьдесят три голландские крепости открыли свои ворота. Голландцы, над которыми нависла угроза завоевания, воззвали к Вильгельму Оранскому. И правнук Вильгельма Молчаливого не подвел. «Мы умрем в последнем канале», – гордо провозгласил он. Были открыты шлюзы дамб, воды моря хлынули на плодородные земли подобно потопу, и Голландия была спасена. В Гааге произошел переворот, и Вильгельм Оранский стал штатгальтером. Великий пенсионарий Ян де Витт ушел со своего поста. Толпа оранжистов убила его вместе с братом Корнелием на одной из улиц столицы.

На протяжении 1673 г. де Рейтер успешно руководил действиями голландского флота на море.

Ожесточенных сражений было немало, но ни одна сторона не могла добиться решающего успеха. В крупной битве у Текселя 21 августа де Рейтер успешно отразил нападение англо-французского флота на голландские корабли, шедшие из Ост-Индии. Тем временем Людовик XIV лично появился на поле боя в Нидерландах. Пока Конде с незначительными силами отвлекал голландцев на севере, а Тюренн сражался с войском императора в Эльзасе, король, сопровождаемый не только королевой, но и любовницей мадам де Монтеспан, а также огромным двором, наступал в центре победоносной французской армии. Вскоре оказалось, что для того, чтобы продемонстрировать триумф французского короля, был избран город Маастрихт, сильная голландская крепость с гарнизоном 5 тысяч человек. «Крупные осады, – заметил Людовик, – доставляют мне больше удовольствия, чем все остальное», Разумеется, осада устраивала его больше, чем сражение в поле. После долгого сопротивления Маастрихт капитулировал, но на результаты кампании это почти не повлияло.

Глава XXIII. ПАПИСТСКИЙ ЗАГОВОР

Парламент, собравшийся в феврале 1673 г., выразил недовольство подданных Карла II войной против протестантской республики, в которую их король позволил вовлечь себя не как защитник английской торговли, а как лакей Людовика XIV. Однако страх и ненависть, которые испытывало общество в отношении папистской Франции и ее растущего господства в Европе, были сильнее, чем негодование по поводу побед голландцев на море и зависть при виде их успешных коммерческих предприятий. По Лондону гуляли слухи, что французы подкупили короля и его министров и те продали свободу и веру Англии. Секретная статья Дуврского договора, стань она известна, произвела бы политический взрыв огромной мощности. Шефтсбери, хотя и не посвященный в эту тайну, должно быть, имел какие-то подозрения. Вероятно, в начале 1673 г. эти подозрения переросли в уверенность, так как кто-то, похоже, что Арлингтон, поделился с ним этим секретом. Шефтсбери поспешил выйти из правительства и сразу же возглавил оппозицию, растущую столь быстро и критикующую «кабалу» и короля столь непримиримо, что в скором времени она не уступала оппозиции, которой в свое время руководил Пим. Все увеличивающийся антагонизм палаты общин в отношении Франции, страх перед возвращением папизма, «слабость короля к католикам», обращение герцога Йоркского в римскую веру – все это глубоко волновало каждого англичанина. В этом отношении чувства англикан полностью разделяли пресвитериане и пуритане. Политическое возбуждение царило повсюду: в кофейнях говорили о политике; в памфлетах ругали правительство; дополнительные выборы становились ареной жарких дебатов. Оппозиция выработала акт «О присяге», или так называемый «Тест-акт», согласно которому никто не мог занять государственную должность или получить назначение во флот или в армию, если он не приносил официальную присягу по англиканскому образцу, в которой содержалось заявление о неверии в доктрину преосуществления [148]148
  Преосуществлеиие – одна из фундаментальных католических доктрин, утверждающая, что во время причащения хлеб и вино преосуществляются в тело и кровь Христа. Католики выполнить Требование акта «О присяге» не могли и таким образом лишались возможности занимать любую государственную должность. – Прим. ред.


[Закрыть]. В результате все государственные учреждения были очищены от католиков, а «кабальное министерство» распалось. Клиффорд, католик, отказался принести присягу; Арлингтон был смещен из-за своей непопулярности; Бэкингем рассорился с королем. Шефтсбери поддерживал акт «О присяге» и был лидером оппозиции. Только циничный, жестокий и услужливый Лодердейл, правящий от имени короля в Шотландии, сохранил за собой государственные должности.

Теперь внимание всех было приковано к Якову, герцогу Йоркскому. После смерти первой жены Анны Хайд он вступил в брак с католической принцессой Марией Моденской, что еще более усилило подозрения в отношении наследника престола. Что он сделает – скрепя сердце пойдет против совести или откажется от государственных должностей? Вскоре стало известно, что наследник трона предпочел отказаться от поста лорда-адмирала, чтобы не подчиняться требованиям акта «О присяге». Это событие ошеломило англичан. Все указывало на то, что королева уже не родит Карлу наследника. Следовательно, трон перейдет к паписту, который уже продемонстрировал, что ради веры готов без колебаний пожертвовать материальными выгодами. Англикане, сражавшиеся на стороне Руперта, и диссентеры, сражавшиеся на стороне Кромвеля, теперь единодушно выступили против короля и его политики. Это была мощная сила: роялистское джентри полностью контролировало милицию в городах, и только в одном Лондоне находилось несколько тысяч кромвелевских ветеранов. Руководил оппозицией второй после Пима великий парламентарий XVII столетия Шефтсбери. Из всех ситуаций эта была для короля самой опасной.

Каждый раз, когда Кавалерский парламент вступал в конфликт с короной, ему удавалось применять свою власть. Он влиял на внешнюю политику, полностью контролировал внутренние дела и с помощью жестких правовых инструментов – «Тест-акта» или импичмента – вынуждал короля менять советников. Так, на пост лорда-казначея вместо Клиффорда было сделано важное назначение: сэра Томаса Осборна, землевладельца из Йоркшира, приобретшего в палате общин немалое влияние, в определенной мере навязали королю ради его же спасения. В 1674 г. Карл оценил гигантские усилия Осборна, реформировавшего финансовую систему и значительно увеличившего независимые от парламента доходы короны, даровав ему пэрство и титул графа Дэнби. Политика Дэнби сводилась к созданию союза всех сил, стоявших за монархию в годы гражданской войны, а теперь глубоко недовольных двором. Главными лозунгами этой партии были бережливость, защита англиканства и независимость от Франции" и Дэнби отстаивал ее интересы в королевском Совете, Очень скоро он начал управлять государственными делами при помощи партийной организации, имеющей небольшое, но эффективно действующее большинство в палате общин. Для того чтобы сплотить своих последователей вокруг короны и покончить с оппозицией, Дэнби в 1675 г. предложил дополнение к акту «О присяге», гласящее, что занимать государственную должность, а также заседать в парламенте имеет право лишь тот, кто предварительно принес клятву в том, что сопротивление королевской власти в любом случае является преступным. Этим самым он намеренно пытался добиться, чтобы все управление, как общенациональное, так и местное, контролировала партия двора, а пуритане и остальные нонконформисты были отстранены от этого. Стремясь добиться принятия поправки, Дэнби использовал грязные политические приемы, в том числе подкуп и попытки повлиять на исход выборов, но и его противники, в первую очередь Шефтсбери и Бэкингем, не складывали оружие. Оппозиция этих двух экс-министров была столь энергичной, что Осборну пришлось отказаться от своего плана, и дополнение к акту «О присяге» так и не приняли.

Новый министр открыто разошелся во мнениях с королем относительно внешнеполитических дел. Дэнби выступал против возвышения Франции и ее вмешательства в английские дела и приобрел этим всеобщую поддержку; но в то же время в силу своего статуса он должен был быть в курсе тайных интриг короля. В итоге Дэнби, придерживавшийся мнения, что король должен обладать большой личной властью, оказался вынужденным от имени Карла просить у Людовика XIV денег. Популярность графа Дэнби достигла высшей точки, когда ему удалось устроить брак Марии, дочери герцога Йоркского и Анны Хайд, и прославленного голландского генерала Вильгельма Оранского – заметим, что для английской истории этот союз имел далеко идущие последствия. Боязнь того, что на трон взойдет король-папист, заставила многих в Англии обратить внимание на штатгальтера Голландии, породнившегося с внучкой Карла I. Благородное происхождение, замечательные способности, редкостные качества характера и непоколебимые протестантские убеждения уже сделали его заметной фигурой в Европе. Женившись на дочери герцога Йоркского, возможной наследнице английского трона, он становился вероятным претендентом на корону.

Король Карл II, а тем более его брат Яков, разумеется, смотрели на все это совершенно иначе: они не считали Вильгельма Оранского серьезным противником. Карла убедили в том, что династический брак между принцессой Марией и протестантским правителем ослабит влияние оппозиции, возглавляемой Шефтсбери, а герцог Йоркский был слишком уверен в своих правах, чтобы рассматривать угрозу, которую мог бы представлять собой Вильгельм, всерьез. Таким образом, брак состоялся, и он знаменовал собой не только союз двух правящих домов, но и союз двух морских держав, совсем недавно сталкивавшихся друг с другом в ожесточенных сражениях. С тех пор Англия и Голландия редко оказывались в разных лагерях, какими бы ни были извилистыми повороты европейской политики.

Именно в этот момент Людовик XIV, недовольный действиями Карла и возмущенный браком, который грозил переходом Англии на сторону Голландии и серьезно содействовал укреплению протестантских интересов, решил уничтожить графа Дэнби. Действуя через посла в Лондоне, он представил парламентской оппозиции – большинство членов которой сами не гнушались получать от него взятки, одновременно борясь против него – сведения, свидетельствующие о том, что английский министр просил денег у французского короля. Это было сделано на заседании палаты общин, причем раскрытию тайны предшествовала тщательная подготовка, а сама ситуация была обставлена самым драматическим образом.

Бомбу взорвали в подходящий момент. Все только и говорили о зловещих планах подчинить протестантскую Англию католическому Риму. Слухи о секретной договоренности с французским королем и неизбежном восхождении на трон превратившегося в некое страшное пугало герцога Йоркского еще более усилились по причине так называемого «папистского заговора». Большую роль в этих событиях сыграл некто Титус Оутс, бывший священник, человек с весьма дурной репутацией. Он выставил себя защитником протестантизма: раздобыв письма английских католиков и иезуитов, адресованные своим единоверцам в Сент-Омере и других французских католических семинариях, Оутс на основании этих материалов обвинил личного секретаря герцогини Йоркской Эдварда Коулмана в заговоре с целью убить короля, спровоцировать французское вторжение и учинить всеобщее избиение протестантов. Многие влиятельные члены парламента, обеих его палат, поверили обвинениям Оутса или сделали вид, что поверили. Был выдан ордер на арест Коулмана. Определенно можно сказать, что он не злоумышлял против Карла, но тем не менее являлся одним из активных католиков и вел оживленную переписку со своими единомышленниками на континенте. Коулман успел сжечь большую часть компрометирующих его бумаг, но те, которые при обыске удалось захватить, явно указывали на намерение восстановить прежнюю веру и на разочарование католиков действиями Карла. Все это в сложившейся ситуации только прибавило убедительности надуманным обвинениям Оутса. В октябре 1678 г. Коулман предстал перед судьей сэром Эдмундом Берри Годфри. Рассмотрение дела еще продолжалось, когда однажды ночью Годфри обнаружили убитым у подножия холма Гринберри-Хилл (теперь он носит название Примороуз-Хилл). Предполагаемых убийц, чьи имена по странному совпадению были Грин, Берри и Хилл, повесили, Но загадка его смерти так и осталась неразгаданной [149]149
  Некоторые историки утверждают, что преступников, убивших Эдмунда Берри Годфри, так и не нашли, и их имена до сих пор не известны. – Прим. ред.


[Закрыть]. Все эти события довели английское общество до истерии. И англикане, и пуритане вооружались, в Лондоне все говорили о готовящемся покушении папистов на короля. За несколько месяцев разоблачитель католического заговора Оутс превратился в народного героя, и, будучи человеком безнравственным и нечистоплотным, он в полной мере воспользовался своей популярностью в корыстных целях.