Текст книги "Заложник вчерашнего дня"

Автор книги: Уильям Т Квик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Гарри откинулся на толстую подушку одного из кожаных диванов, стоящих у трех стен небольшой наблюдательной комнаты, расположенной во внешнем крыле станции. Шер привела его сюда.

– Это мое тайное место, – пояснила она. – Здесь редко кто бывает. Можно укрыться от толпы.

Теперь, когда он смотрел на покрытое облаками великолепие Ариуса, ему именно этого и хотелось: укрыться от людских глаз с симпатичной девушкой и расслабиться.

Он пожал плечами.

– С ней все в порядке. Для ее возраста.

– Пойми меня правильно. – Гримаса недовольства исказила тонкие черты лица девушки. – Это не какое-то религиозное преклонение. Но Глория и все Основатели очень важны для нас.

Гарри попытался подумать о Глории с точки зрения Шер. Несомненно, это значительная, возможно даже мистическая, личность. Но перед его мысленным взором представала лишь стройная энергичная женщина, которая слишком много курила и отпускала грубоватые шуточки.

Однако, это был предлог для продолжения разговора. Ему казалось, что он мог бы просидеть вот так, окунаясь в глубину карих глаз девушки, следующие лет десять.

– Я все равно не понимаю. Что представляют из себя Основатели?

– Хочешь сказать, что действительно не знаешь?

– Нет.

– Странно. – Голос ее звучал задумчиво. – Ты ведь прибыл с Ариуса периода Расцвета?

Он вспомнил загадочную пустынную планету.

– Не знаю. Это где-то в далеком будущем относительно данного момента. – Он вдруг осознал, что должен был полагаться на слово Глории о расположении этого места во времени.

Шер кивнула.

– Именно там и надлежит быть Расцвету. Непосредственно на ведущей кромке.

Иногда Гарри казалось, что все говорили с ним на каком-то языке, отличном от того, на котором говорил он. Слова были теми же, но их новое значение он не мог уловить.

– На ведущей кромке?

– На ведущей кромке истории, – пояснила Шер. – Расцвет – предел движения вперед. Я читала об этом. Ящеры, первобытные люди и Конфедерация. Странное место.

Первобытные люди? Девушка как-то свысока относилась ко всей Вселенной Гарри. Впрочем, он и сам чувствовал нечто подобное по отношению к древней Земле. Земле той эры, когда еще не начались межзвездные перелеты.

– Да, это довольно странно, но интересно.

– Наверное, – Шер кивнула. – На станции иногда бывает очень скучно. Для многих она лишь перевалочный пункт на пути куда-то еще. Никто не остается на спутнике подолгу. Ты – первый. Побудешь здесь еще?

– Не знаю, – ответил Гарри.

Он и в самом деле не знал. После смерти Гарта его передвигали, как шахматную фигуру на доске, им управляли. Но когда некуда идти, все равно, куда тебя занесет. Теперь же, глядя в милое лицо Шер, освещаемое призрачным светом Ариуса, он понял, что хотел бы остановиться. Возможно, даже пустить корни. В этой мысли аналитическая часть его существа усмотрела нечто неприличное, и он покраснел, сам не осознавая этого.

– В чем дело?

– А?

– Ты опять краснеешь.

– Да ну?

Она пододвинулась к нему ближе, слегка задев локтем его плечо. Он застыл, боясь спугнуть ее. Сексуальные нравы, начинал он понимать, зависели от множества вещей, и он еще не знал всех правил. Пока не знал. Но очень хотел узнать.

– Надеюсь, – сказал Гарри после минутной паузы. – Я имею в виду, что надеюсь остаться здесь на некоторое время. Мне здесь нравится.

– Я тоже на это надеюсь, – ее голос окутывал его, как мягкий туман. Но если у Глории какие-то другие планы, ты уйдешь.

Ему показалось, что он услышал нотку грусти в ее словах.

– Я волен делать то, что мне хочется.

– Но не с Глорией, – заметила она, – не с Основателем.

Ну вот, опять.

– Какого черта, Шер! – бросил он раздраженно. – Кто они такие. Основатели эти? Глория – всего лишь женщина. И, вообще, она слишком много курит.

– Гарри, Основатели – это все. – Девушку, казалось, расстроил его сердитый тон. – Они создали все это.

– И станцию? – не понял он.

Несколько секунд она молчала. Потом глубоко вздохнула и Гарри почувствовал, как она пододвинулась еще ближе.

– Человеческую расу. Настоящую... – Она снова умолкла. – Тех, кого вы называете керсгатанцами.

Фрего стонал во сне. Ему снились кошмары. Покрытое шрамами дряблое лицо исказилось, губы шевелились, мышцы ног и рук напрягались и расслаблялись. Через некоторое время он немного успокоился и его веки перестали трепетать, а дыхание стало ровнее.

Высокий мужчина со светящимися в темноте глазами молча наблюдал за спящим. Он не ощущал ничего похожего на человеческие эмоции. Для него сердце человека было всего лишь насосом.

Но Фрего еще можно было использовать. Вот почему его починили и тщательно охраняли здесь, на границе Шварцшильда, где все начиналось и все заканчивалось.

Эрл Томас улыбнулся. Таким выражением лица поначалу трудно было научиться, но он проявил упорство, и теперь мускульная память делала это для него безошибочно. Такая двуличность была необходимой вначале, когда он еще не понимал матрицы, в которой обнаружил себя. Теперь он понял и осознал, что телесная оболочка – всего лишь алгоритм для огромной модели Вселенной.

Не более Гарри Хамершмидта помнил он о своем истинном происхождении, о месте, откуда пришел. Но он жил гораздо дольше, и хотя не знал источника сил, управляющих им, он неплохо разобрался в частностях.

Шаблоны окружающего мира существуют для того, чтобы быть сломанными. Порядок – всего лишь мимолетное отклонение, и если он упорствует, неизбежно приходит разрушение.

Он вышел из комнаты, где спал Фрего и тихонько прикрыл дверь.

Томас снова улыбнулся. Разрушение, несомненно, вписывается в эту модель, в это отклонение, коим является существование как ящеров, так и человечества. И оно, разрушение, уже началось.

При этой мысли губы Томаса растянулись, и с них сорвался жуткий металлический смех. Гениальные приверженцы порядка допустили ошибку. Они создали его, Эрла Томаса, первым. Мальчишка был еще слишком юн.

Впрочем, теперь это не важно.

Энтропии, неупорядоченности невозможно уже избежать даже в крутящейся стреле времени.

Мальчик придет, чтобы попытаться спасти оставшуюся крупицу порядка. И Фрего – приманка.

А я – капкан, удовлетворенно отметил Томас.

Слово щелкнуло в мозаике его мыслей, как ключ в замке. "Керсгатанцы", с восторгом произнес Гарри, когда, оправившись от изумления, вновь обрел способность говорить.

Она повернулась к нему, ощутив трепет в его голосе. Лицо девушки было так близко от него, что он мог чувствовать свежий запах ее дыхания.

– Да. Ты ведь знал, не так ли?

Он помотал головой, все еще ошеломленно.

– О, Господи. Извини.

– Да нет, ничего. Это меня не волнует.

– Я имею в виду... Если ты пришел с Глорией и не знал... Если она не сказала тебе...

– Успокойся. – Он протянул руку и коснулся ее щеки, нежной и теплой. Дернув головой, она отпрянула от его пальцев.

– Ты не понимаешь. Наверное, мне не следовало говорить тебе об этом. У Основателей всегда имеются причины делать все, что они делают. Кто знает, какой вред я могу причинить своими словами?

Его как будто растягивали в противоположных направлениях. Он хотел утешить ее, видя, как она разволновалась. Сказать что-то, чтобы она не чувствовала себя виноватой. Но это означало бы, что он покорно позволит втянуть себя еще глубже в паутину тайн. Ведь никто не говорил ему всей правды. Вот и Шер теперь пожалела, что проговорилась, и единственный способ успокоить ее – солгать самому.

Что он и не замедлил сделать.

– Все в порядке, Шер. Не бери в голову. Больше ничего мне не рассказывай, а я забуду все, что услышал. Договорились? – Он нежно взял ее двумя пальцами за подбородок и притянул ее лицо к своему. – Пожалуйста.

Тревога ушла из ее глаз. Гарри увидел, как ее губы приближаются к его губам. Он вздохнул, обнял ее и повлек на диван.

– О'кей, – наконец прошептала она.

Он смотрел, как внизу бесшумно скользил по своей бесконечной спирали Ариус; сверкающий блеск облаков планеты призрачно освещал комнату, отбрасывая причудливые тени. Шер молча лежала в его объятиях. Он слегка наклонил голову, так что щека его касалась ее мягких шелковистых волос. Было очень тихо. Гарри слышал ее дыхание, в такт биению его сердца.

Таким счастливым он себя никогда еще не чувствовал. Словно лед растаял у него внутри, и сквозь почву, усеянную обломками прошлого, проросло очистившееся от шелухи семя, превращаясь в прекрасный цветок.

Я люблю тебя, прошептали его губы. Слов не прозвучало, но девушка словно услышала их и подалась еще ближе к нему. Гарри ощутил это ее движение всем своим существом, воспринял его каждой клеточкой мозга.

Та циничная часть его "я", которую он иногда ненавидел, встала на дыбы и саркастически хмыкнула. Глупец, сказала она, какая любовь? Обычный секс, а ты еще ребенок. Ты даже не знаешь эту девушку, а туда же, любовь! Просто – укромное местечко, взыгравшие половые железы и эякуляция.

Шер ласково коснулась пальцем его подбородка и противный внутренний голос умолк. Юноша обрадовался. Возможно, позже он обсудит со своим а_л_ь_т_е_р _э_г_о_ эти вопросы. Позже, но не сейчас.

Теперь Гарри удостоверился в одном – такие вещи, как судьба и рок, существуют. Вселенная страдает и от того, и от другого. Но существует также и противовес этим неизбежностям, и имя ему – любовь.

Гарри не мог предсказать будущее – а кто мог? – но он знал, что теперь Шер стала частью его самого, и, что бы ни случилось, это не изменится во веки веков.

Он всегда будет помнить. Ведь он никогда ничего не забывает.

– Ты не спишь?

– Нет.

– А моя рука хочет спать.

Она засмеялась.

– Как романтично...

Он улыбнулся в ответ. От их шутливых слов веяло таким уютом, которого прежде он и представить себе не мог. Неужели все дело только в сексе? Он отказывался в это верить.

– Я человек романтического склада, не правда ли?

Она поцеловала кончики его пальцев.

– Безусловно. И твоя рука засыпает.

Гарри вдруг округлил глаза.

– Эй, послушай! На двери есть замок?

– Да.

– И он...

– Он не заперт, хочешь сказать? А в чем дело? Не думаешь ли ты, что я притащила тебя сюда, чтобы изнасиловать? Заранее все спланировала, коварная я женщина...

– Нет, конечно же, нет, – он почувствовал себя болваном. – Но если кто-нибудь...

– Обнаружит нас? Ну и что? Тебе стыдно?

Он помотал головой. Что, если кто-то войдет? Кого он знает, кроме Глории, которой сцена покажется только забавной, да Фрего, который исчез? Джек и Чазм – в будущем. Остается только один человек, но если он войдет в комнату, они столкнутся с проблемой, похлеще смущения.

Вот оно. Опять мысли вернулись к Эрлу Томасу, и сразу стало холоднее, а тени в комнате зловеще сгустились. Гарри попытался стряхнуть наваждение.

– Расскажи мне о керсгатанцах, – попросил он.

– Как просто, – тембр ее голоса слегка изменился. – Быстрая интрижка, и юная леди тотчас раскалывается.

Тон был подтрунивающим, но за ироничными словами угадывалась озабоченность. К этой завуалированной серьезности Гарри и обратился.

– Давай рассуждать логически, – предложил он. – Если Глория так могущественна, как ты считаешь, тогда ей известно о нас. Но она не вмешивается, значит ее не беспокоит то, что ты сказала или скажешь. Гарри на секунду умолк. – Я верен своему слову и не буду настаивать на продолжении этой темы. Но позволь мне рассказать свою историю, а потом ты решишь сама – рассказывать мне что-нибудь или нет.

Крошечная пауза повисла между его последними словами и ее ответом.

– Хорошо.

И тогда он рассказал ей все.

Они держали друг друга за руки, и Шер устной командой активизировала небольшой монитор, скрытый в стене. Металлическая пластинка отодвинулась и появился экран, который вспыхнул ярким белым светом, перешедшим затем в ровный голубой фон.

Голубизна внезапно сменилась отчетливым видом Ариуса с некоторого расстояния, возможно даже с самой этой станции.

– Начало, – сказала Шер. – Основатели имели проблемы с Расцветом. Они были обеспокоены могуществом ящеров, опасаясь их превосходства над человечеством в деле межзвездных перелетов. Они прибыли сюда, на молодую планету, используя свой собственный космопривод, перед тем, как ящеры выползли из своих болот.

Гарри завороженно смотрел на сияющую планету, пытаясь осмыслить парадокс. Рептилии угрожали человеческой истории, и Основатели отправились в глубины прошлого, в то время, которое для ящеров было доисторической эпохой. В какую бездну времен они проникли? Где – и когда – сам он находился сейчас?

Картинка на экране изменилась. Они словно метнулись вниз, пронзили облачный покров и понеслись над высоченными пиками горной гряды. Наконец на склоне одного из скалистых гигантов появился белый город. Гарри узнал его.

– Я помню это место.

– Да, – тихо ответила Шер. – Говорят, Основатели построили его за один день.

– Это невозможно.

Он вспомнил огромные каменные здания, широкие мраморные проспекты, величественный хрустальный купол. И все за один день? Что это, очередная легенда?

– Ты никак не поймешь, Гарри. Это ведь будущее человечества. То, что ты считаешь своим настоящим, для нас – прошлое. За несколько сотен лет до твоего рождения люди вернулись назад. Мы здесь уже давно, далеко впереди тебя. Для нас ваши времена – древнейшая история.

Гарри на мгновение задумался над необычным временным сальто-мортале, и наконец понял. Человечество присутствовало здесь уже целую вечность, двигаясь вперед от отправного пункта его, Гарри, будущего. Сам он оказался вне пространства, вне времени. Первобытный человек.

Величие идеи пугало. Как далеко ушло человечество за тысячи веков эволюции?

– Ну, и чем мы стали? – Голос его слегка дрожал.

Шер отдала следующую команду. Изображение медленно заполнило экран. Теперь юноша видел золотистое облако. Оно нависало – нет, _п_а_р_и_л_о_, над бесплодным, скалистым ландшафтом, обжигаемое сверху солнцем цвета расплавленного олова. Крошечные огоньки кружились и плясали вокруг облака, отделяясь от него, как глупые светлячки. Само облако было густым и вязким – нечто среднее между туманом и медом. Его нижние слои цеплялись за скалы, скатывались вниз и заполняли расщелины и долины сгустками света.

– Что это? – ошеломленно спросил Гарри.

– Человечество, – ответила Шер. – Те, кто отказался от телесной оболочки. Они, конечно, способны иметь тела, но предпочитают существовать в облаке, они сами – облако. – В ее голосе зазвучало почтение. – Облако это сумма триллионов разумов.

– Я никогда не слышал.

– Это будущее, Гарри.

Изображение на экране снова изменилось. Теперь он видел мир низких зданий, полных странными металлическими цистернами. Последние казались резервуарами в лаборатории для выращивания каких-то биологических культур. Между цистернами находились громоздкие аппараты, напомнившие Гарри компьютеры, но он не смог узнать их конструкцию.

– А это что? Своего рода информационно-вычислительный центр?

– Живые матрицы.

Он вспомнил свой разговор с Джеком.

– Значит, они не запрещены здесь?

– Конечно, нет, – Она явно удивилась. – А почему они должны быть запрещены?

Гарри не стал объяснять.

– А зачем их так много?

– Матрицы несут в себе разум. Человеческий, машинный и все возможные и невозможные комбинации обоих. Они существуют в мире, который называется "Метаматрица".

Гарри попытался представить себе то, о чем говорила Шер, но ничего не получалось. Изображение сменилось вновь – теперь появилась графическая звездная карта какого-то сектора Галактики. По ней двигались цвета красный, синий, зеленый – пока экран не покрылся участками различных оттенков. Зоны эти охватывали несметное количество звезд.

– Человеческий космос, – сказала Шер. – Пространство, заселенное людьми сейчас, в эпоху, предшествующую появлению ящеров. Каждый цвет отмечает отдельный человеческий род. Вместе – все, что мы представляем из себя в настоящее время. – Она вздохнула. – Культура, чьи остатки будут однажды обнаружены вырвавшимися к звездам рептилиями, раса, которую они и вы – назовут керсгатанцами.

И вот, глядя на экран, раскрывший ему удивительнейшие тайны, Гарри наконец понял – это было будущее человека, спрятанное в его собственном прошлом. Конфедерация – всего лишь маленькая точка на этой огромной карте, карте грядущего величия человечества.

И сейчас хилый флот рептилий, атакующий крошечную частицу истории отдаленного будущего, подвергал все страшной опасности.

А призвал этот флот Эрл Томас. Только его уничтожение спасет будущее человечества. И только он, Гарри, мог уничтожить его.

Юноша вздрогнул и крепко обнял Шер. Он был счастлив остаться с ней хоть немного перед концом.

20

Он чувствовал себя согретым ею. Лежа в молчаливой темноте своей комнаты, смутно ощущая движение и взаимодействие могучих сил вокруг него, Гарри думал о Шер.

Она согрела его. До встречи с ней, со времени убийства отца, он был как бы замороженным. Эмоции притупились и только страх постоянно давал о себе знать. Он стал пешкой в шахматной партии на ледяной доске, и умирал от холода.

Она согрела его.

Гарри не имел сексуального опыта, не мог сравнивать, поэтому нынешние его впечатления казались откровением. Он вспомнил ее жаркие объятия, тонкую полоску пота на переносице, то, как ее глаза закрывались в определенные моменты, нежную кожу ее живота.

Любовь? Он не знал, можно ли назвать охватившие его эмоции любовью, но был уверен в одном – он хотел видеть ее снова, быть рядом с ней. И еще – он стал слабее из-за нее, потому что теперь ему есть что терять.

Любовь – это слабость.

Но Шер согрела его.

Гарри закрыл глаза и попытался заснуть. Скорее бы прошла ночь, чтобы завтра снова встретиться с ней. В первый раз, со времени начала этого безумия, рассвет сулил какую-то надежду.

Шернита. Шер.

Четверо прибыли по столбу лазерного огня на станцию. Они пробирались сквозь бурлящие толпы к помещениям, всегда забронированным для них, хотя они могли не пользоваться ими веками. Протискиваясь через людской поток, они упивались физическими ощущениями, движениями мышц.

Очень редко им приходилось пользоваться _т_е_л_а_м_и_.

– Как в старые добрые времена, – бодрым голосом заметил Ангел.

– У тебя паршивая память, – сердитым голосом раздраженно откликнулся Мужчина маленького роста. – Не припомню, чтобы те времена были такими уж добрыми.

Женщина молчала и лишь бросала по сторонам напряженный и свирепый взгляд, похожий на прожектор, мечущий во всех направлениях острые ножи света. Люди отскакивали от ее зловещей усмешки.

Золотистый Человек тоже хранил молчание. Рубиновые глаза его бледно сверкали, а тело двигалось с точностью машины. Казалось, он никого не касался в толпе, хотя люди вокруг кишели, как муравьи.

Вскоре они сидели в своих апартаментах.

– Ну вот, мы и на месте, – сказал маленький Мужчина. – Что дальше будем делать?

– То, что запланировали, – отозвался Ангел. – Разве есть причина отказываться от задуманного?

– Мы обеспечили защиту отрезка времени в пять столетий. Ящеры будут в шоке. Они не ожидают такого развития событий. Хотя они и тугодумы, вскоре даже до них дойдет очевидный вывод.

– Какой же? – спросила Женщина, внимательнейшим образом изучая свои черные ногти.

– Такой, что Ариус – это явление, которое должно быть уничтожено. Что Ариус – угроза, которой они всегда опасались, кошмар из темных глубин "норы". – Голос Золотистого Человека звучал ровно и густо, как бесконечный монотонный гул машины.

– Что же они предпримут? – спросил коротышка.

– Рептилии – не хитроумная раса, а параноидальная. Они постараются вернуться назад и найти слабый момент. Потом сконцентрируют свои флотилии и разрушат планету.

– Проще простого, – вставила Женщина. – Мы всегда знали, что они могут на это пойти. Мы уничтожим их.

– Это не выход, – коротышка покачал головой. – Проблема не в ящерах, они всего лишь инструмент. Проблема в Эрле Томасе.

– Тогда уничтожим его, – сказала Женщина.

– Да... – неопределенно протянул Мужчина. Он слегка взмахнул рукой, и на одном из стен загорелся экран огромного монитора.

На экране появился Гарри Хамершмидт, только что проснувшийся, протирающий глаза и думающий о предстоящей встрече с Шер.

– Доставьте девушку сюда, – приказал Золотистый Человек.

За чистым тембром его голоса угадывался металлический визг пилы и хруст перемалываемых костей.

Гарри съел свой завтрак, не ощущая вкуса пищи. Стоя под душем, он не обратил внимания, какая вода лилась – холодная или горячая. Почистил зубы сухой щеткой, забыв о зубной пасте. Одел разные носки. И, только глянув в зеркало, юноша опомнился.

– Болван, – обозвал он себя и посмотрел на часы.

Она просила его не звонить раньше девяти.

Почему не в восемь или не в десять? Была ли у нее семья? Он знал о ней так мало, почти ничего. И ему было наплевать на все, он хотел лишь снова увидеть ее.

Ровно в девять Гарри набрал по телефону номер, который она оставила ему. Ответа не последовало.

Он сел на край кровати и уставился в стену.

Что случилось?

Почти весь день он разыскивал ее, даже не пообедав. Мысль о еде внушала отвращение. Он метался по станции, протискиваясь сквозь толпы, в надежде увидеть ее лицо. Несколько раз ему показалось, что он заметил Шер, но, подходя ближе, понимал, что опять обознался.

Юноша нашел ее квартиру в одном из длинных коридоров жилого сектора. Дверь комнаты была неотличима от его собственной. Он позвонил несколько раз, и каждый раз невидимый робот регистрировал его послания. Я был здесь. Я звал тебя. Я жду. _Г_д_е _т_ы_?

К четырем Гарри вернулся в свою комнату, обуреваемый мрачными предчувствиями. Что произошло?

Он не находил себе места, пока часа через два не раздался звонок интеркома.

– Да? Привет!

– Боже, Гарри, что с тобой? Ты так запыхался, словно за тобой гналась банда головорезов.

Он подошел к противоположной стене и включил видеотелефон.

– Где ты была?

Ее лицо на экране напряглось.

– Эй, погоди, дружок. У тебя какие-то проблемы?

– Извини, – он заставил себя говорить спокойно. – Ты просила позвонить в девять и я беспокоился.

– Я просила? – Шер удивленно моргнула. – Не помню. Прости меня.

– Ладно, забудем об этом. Давай поужинаем вместе в каком-нибудь славном местечке? Я плачу.

Кожа в уголках ее глаз слегка поморщилась, и он решил, что она вот-вот улыбнется. Но она не улыбнулась.

– Я не знаю.

– Пожалуйста, Шер.

– В котором часу? – лукавая улыбка осветила ее лицо.

– Сейчас. Через десять минут. Когда захочешь.

– Думаю, около семи. У меня есть кое-какие дела.

– Как скажешь.

– О'кей. Встретимся в "Неоновом Цыпленке". Но тебе следует заранее заказать столик. Это дорого, но ты просил какое-нибудь славное местечко.

Он кивнул.

– Жду тебя в семь.

– Пока. – Девушка собралась отключить телефон, потом, помедлив, коснулась пальцами губ и послала ему воздушный поцелуй.

Гарри слегка дрожащей рукой помахал ей в ответ. Экран погас.

Отвернувшись от него, юноша секунду сидел неподвижно. Потом вдруг подпрыгнул, издавая победный клич.

Шер была одета во что-то тонкое и белое, едва достигавшее колен и прилегающее к телу при движениях. Гарри не мог отвести от нее глаз.

Официанты в "Неоновом Цыпленке" оказались надменными и несговорчивыми, но Гарри, следуя совету Шер, дал взятку метрдотелю, и они получили хороший столик. Вокруг них роились водители шаттлов и астролетчики, как ящеры-агенты по продаже недвижимости, унюхавшие деньги.

Заказывала Шер, потому что он запутался в пятистраничном меню. Гарри ощутил тонкий укол ревности, когда она, обернувшись, обратилась к летчику, проходящему мимо.

– Эй, Джонни. Давненько тебя не видела.

Сквозь маску высокомерия парня прорвалась широкая ухмылка.

– Привет, Шер. Как дела?

– Мой одноклассник, – позже объяснила она. – Сколачивает состояние, обдирая туристов. Держу пари, он не ожидал увидеть меня здесь.

– Что? Я – турист, созревший для околпачивания?

– Ну-ну. Ты со мной. Именно поэтому я и заговорила со стариной Джонни. Дала ему понять, что я здесь ради удовольствия, а не по делу.

– По делу? Какого рода бизнесом ты занимаешься, Шер?

– Мне не нравится твой тон, Гарри!

Он смущенно уткнулся в свою тарелку.

– Извини, я не хотел тебя обидеть. Просто я о тебе так мало знаю.

– Все в порядке. Мне нечего стыдиться. Я сопровождаю по станции некоторых визитеров, иногда довольно высокопоставленных.

– Ты приводишь их сюда?

– Время от времени.

– И... – Он не смог сдержаться. – Что-нибудь еще?

Она посмотрела ему прямо в лицо и ее карие глаза были спокойны.

– Что ты имеешь в виду?

Щеки его запылали и он отвел взгляд.

– Гарри, давай все выясним раз и навсегда. Ты нравишься мне, и мы недурно провели прошлую ночь. Но я не твоя подружка или что-то в этом роде. У тебя нет на меня никаких прав, а, значит, и нет причин ревновать. Выбрось это из головы. Мы просто друзья. Понял?

Веду себя, как идиот, подумал он.

– Да, усвоил, – ответил юноша вслух, но не смог скрыть горечи в своем голосе.

Шер проигнорировала это.

– Прекрасно. Тогда мы поладим.

Остаток вечера прошел слегка напряженно, но после он все же проводил ее. Перед дверью своей квартиры она обернулась к нему.

– Благодарю за чудесный вечер, Гарри. Я довольна.

А я люблю тебя, хотел он сказать, но вместо этого поцеловал ее.

Через секунду она скрылась за дверью.

Гарри вернулся в свою комнату. Они только накануне занимались любовью, а теперь один-единственный поцелуй страшно возбудил его. Он еще чувствовал запах ее духов. Боже мой, как же она хороша!

Из другого места за ним наблюдали глаза цвета бледных рубинов. Они одобрительно сузились. Мальчишка попался на крючок. Теперь только остается подсечь удочку.

Как рыбка, мечущаяся в сачке, подумал Золотистый Человек. И, если бы он был способен на эмоции, он даже пожалел бы парня.

– Играем с огнем, – заявил Мужчина-коротышка.

Четверо собрались в гостиной и их голоса приглушались щелчками, жужжанием и вздохами аппаратуры. Мощь, соединяющая четверку с их реальным миром, была почти невообразимой. Они манипулировали силами гравитации там, где она превращалась в ядра черных дыр, не выпускающих ни одного лучика света.

– Ясно, что мы рискуем, – ответил Ангел. – Но если нам удастся активировать _ч_е_л_о_в_е_ч_е_с_к_у_ю_ часть его существа...

Женщина помотала головой. Ее растрепанные черные волосы тускло сверкнули.

– Он в достаточной степени человек, – она закурила. – Я была рядом, я знаю.

– Ты ничего не знаешь, – возразил Мужчина. – Те коды оказались полной загадкой. Я никогда бы не позволил его создания, если бы не...

Она возмущенно фыркнула.

– Если бы не оказался по уши в дерьме из-за Томаса. Так что теперь распускать слюни? Что сделано, то сделано. Из двух зол выбирают меньшее. Он справится.

– Что, – голос Мужчины стал резким и саркастическим, – в тебе заговорила любящая мать? В свое время ты считала его шуткой.

– Пошел к дьяволу. Я вынашивала его в своей утробе. Эта идея тоже была твоей.

Он пожал плечами.

– По крайней мере, в его клетках есть человеческие гены. Томас – на сто процентов чуждый. И посмотри, что мы от него получили.

– Я предупреждал тебя, что нам не следует выращивать его первым, заметил Ангел. – Мы многого не знали.

– Довольно пререкаться, – оборвал их Золотистый Человек. – Упущенного не вернешь. Мы имеем проблему и ее нужно решать.

Коротышка вздохнул и откинулся в кресле. Они сидели вокруг огромного стального стола, отполированного так, что лица отражались в их ясных пустых глазах.

– Ты, безусловно, прав. Но не будь так категоричен. Как думаешь, у нас есть выход?

Золотистый Человек, казалось, погрузился глубоко в себя. Его глаза стали серыми, потом белыми, затем совершенно бесцветными. Тело обмякло, как будто на мгновенье он покинул свою телесную оболочку. Через несколько секунд тело вновь напряглось и выпрямилось.

– Я много размышлял. Вопросы наслаиваются на вопросы. Теория вероятности летит ко всем чертям на квантовом уровне. Нам нужно сложить их всех вместе – мальчишку, Томаса и артефакт. Тогда посмотрим, что получится. Не вижу другого способа разобраться в нашем деле. Парень или достаточно человек или нет.

– Я такого же мнения, – кивнул маленький Мужчина. – Иначе нам придется стереть с лица Вселенной всю расу рептилий. И неизвестно, что может произойти с линиями времени. Не думаю, что это причинит нам вред, но что случится с человеческой половиной Конфедерации? Не говоря уже о Томасе. От него нам таким образом не избавиться.

– Что с тобой? – язвительным тоном спросила Женщина. – Тебе не нравиться быть Богом?

– Не знаю. А тебе?

Она зажгла следующую сигарету.

– Как ты мне надоел, Джек.

Гарри встал рано, наполненный каким-то бодрым, почти истерическим предвкушением. Он посвистывал под душем, дурашливо смеясь, когда вода пузырилась на губах. Быстренько одевшись, он вдруг вспомнил, что торопиться ему, собственно, некуда. Шер сказала, что занята утром и позвонит ему позже. Он возбужденно походил по комнате и внезапно почувствовал, что голоден. Пойду позавтракаю, решил юноша.

Быстрым шагом, чуть ли не бегом, идя по коридору, он ощущал, что переполнен непонятными доселе ему чувствами. Эрл Томас маячил в глубине сознания смутным призраком. Об отце Гарри не вспоминал, по меньшей мере, сутки. Даже Глория отошла на второй план в сияющих лучах образа Шер.

Как обычно, главный вестибюль космопорта представлял из себя пульсирующую массу людей. Гарри остановился на минуту, глядя на толпу. Так много народу, вполне обычные люди. Он даже представил их себе болтающими и смеющимися на улицах и площадях Большого Гота.

И все же, если Шер сказала ему правду, они были солдатами. Проходя здесь бесконечными потоками из одного времени в другое, прибыв из миров прошлого к космическим кораблям будущего, они намеревались защитить свои родные планеты в пределах периода пяти веков от нападения флота рептилий.

Голоса, шарканье и топот ног сливались в глухой рев, подобный рокоту морского прибоя. Люди были одеты в самую разнообразную одежду и имели разный цвет кожи. Некоторые были гигантами с узлами мышц и передвигались широкими быстрыми шагами, словно не ощущая силы тяжести. Другие выглядели тонкими тростинками. Кое-кто, очевидно, изменил свою первоначальную внешность. Гарри заметил у одного из них сверкнувшие красной плотью жаберные щели и удивился, как человек дышит в сухой, безводной атмосфере станции.

Юноша сунул руки в карманы, и опершись спиной о стену, стоял так некоторое время, завороженный зрелищем этого разноязыкого потока, который представлял из себя лишь зародыш того, чем надеялись стать Потенциальные Человеческие – Миры в будущем.

И тут он впервые оценил мудрость Основателей. Они двигали человечество к свободе, назад по времени, где оно могло расцвести без тени угрозы со стороны ящеров, нависающей теперь над людьми, как скальпель над веной.

Гарри попытался вникнуть во временной парадокс. Будущее человечества было в его, Гарри, прошлом, но прошлое времени, в котором он теперь находился, было в будущем. Люди все еще в опасности. Как Вселенная допускает такое?