Текст книги "Шагающая смерть"

Автор книги: Уильям Кейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 99 страниц)

Глава 4

Война с ксенофобами не похожа ни на один другой военный конфликт в кровавой истории человечества, потому что впервые за все время противник остается совершенно неизвестным. В прошлые войны в качестве врага, по крайней мере, выступал человек, уровень научного развития которого был известен, мотивы войны рациональны, хотя и не всегда разумны, а взгляды на мир понятны.

После четырех десятилетий войны единственным разумным объяснением причин ее ведения ксенофобами может быть только ненависть или страх перед другими формами жизни. Некоторые ученые зашли настолько далеко в своих рассуждениях, что полагают, что образ мыслей ксенофобов может быть настолько отличным от нашего, что мы, возможно, никогда не сможем понять мотивов их поступков.

«Ксены как противник» Из военной виртуальной документации Гегвоенкома, 2537 год Всеобщей эры

Яркий, неровный свет озарил небо, посеребрив призрачным свечением весь ландшафт. Растекаясь наподобие расплавленного металла, машина ксенофобов видоизменяла форму, превращаясь в нечто аморфное и кошмарное, отдаленно напоминающее уплощенный многогранник с полудюжиной извивающихся змеевидных щупалец. Похоже, она могла выращивать конечности по своему усмотрению, передвигаясь, как амеба, перетекая из одного положения в другое, выдвигая псевдощупальца из блестящего ртутью металла, по собственному желанию меняя состояние от податливого жидкого до алмазно-твердого.

Классификация ксенофобов, осуществленная Военным командованием Гегемонии, основывалась в первую очередь на массе и тех видах оружия, которые наиболее часто применялись различными видами. В соответствии с этим каждому из них было присвоено имя той или иной ядовитой земной рептилии. Этот конкретный вид, масса которого была в пределах от десяти до двенадцати тонн, вооруженный выстреливающими магнитной энергией нанодизассемблерами, имел кодовое название «Крейт».

– У меня появились и другие цели, – предупредил Кингфилд. – Азимут один-семь-один, дистанция – четыре пятьсот! Похоже, это их вход в тоннель. Приготовить кластерный заряд «Звездного сокола»!

На визуальном дисплее Кати появилось вспомогательное окно, на котором возникли их изображения. Непосредственной угрозой был «Крейт», но вслед за ним из-под земли появлялись и другие цели, с которыми придется иметь дело в ближайшие минуты. Лучше бы остановить их сейчас, пока они находятся далеко. Помочь в этом должен был КЗ – кластерный заряд.

– Действуйте! – по каналу внутренней связи скомандовала Катя. – Я возьму на себя управление большими протонными пушками, а вы – телеоперативными средствами.

– Есть!

Она ощутила внутренний щелчок, означавший, что управление главным орудием «Клинка» перешло к ней. Мгновение спустя, когда Кингфилд нажал спуск «Звездного сокола», одного из двух стреляющих реактивными снарядами орудий «Полководца», размещенных у него на спине, страйдер содрогнулся всем корпусом. Вместе с выпущенным снарядом стартовал и сам стрелок. Его разум направлял телеуправляемую ракету, несущуюся к цели по тонкому лазерному лучу.

Тем временем Даусон продолжал манипулировать конечностями «Полководца», движениями его тела. Когда ксеночудовище, вырастив серебряные щупальца и отростки, расплылось бесформенной кляксой, он резко подал машину вправо. Теперь настал Катин черед взять мишень на прицел.

Между Катей и жутким видением появилось туманное облачко защитной завесы. Многие ксены обладали способностью выбрасывать тучи металлических пылинок, находящихся в электромагнитных полях в подвешенном состоянии. Эти завесы играли роль щита. Абсорбируя энергию лазера и пушек, выстреливающих тяжелыми частицами, они значительно уменьшали силовой напор атаки.

С другой стороны, пока защитное облако отделяло Катю от ксенофоба, машина чужаков не могла ответить ей огнем. Катя подняла обе руки и принялась наводить светящееся зеленым светом перекрестье прицела, стараясь точнее определить туманные очертания корпуса «Крейта». Она сжала кулаки и начала обстрел – влево…вправо…влево…вправо.

Каждая вспышка, разрывавшая черноту ночи, была ослепительной. Ксенощит мог поглощать только часть энергии, поэтому после третьего выстрела завеса рассеялась. После четвертого удара раздался взрыв, сопровождаемый гулким раскатом и журчащим звуком всплеска жидкого металла. Ксенофоб не досчитался двух щупальцев, вместо них алела яркая рана.

Получивший увечье ксен пошатнулся и, вскипая, начал расплываться бесформенной массой…затем принялся трансформироваться и приобретать новые очертания, повторно отращивая новые конечности и продолжая встречное движение.

Люди именовали их шейпшифтерами (формоизменителями), столкерами (брюхоногими) и снейками (змеями). Предполагалось, что все это были виды боевых машин, аналогичные уорстрайдерам человека. Однако до сих оставалось загадкой, каким образом машины ксенофобов могли менять форму.

Удивление вызывала также способность машин пришельцев передвигаться под землей наподобие гигантских сухопутных субмарин. Поражала воображение необъяснимая способность ксенофобов за доли секунды восстанавливать полученные во время сражения повреждения. Вполне очевидным было то, что чудесные достижения их техники не могли обойтись без развитых нанотехнологий. Нанотехническая революция не могла не отразиться на различных сферах деятельности человека: в промышленности, строительстве, обработке материалов, компьютерных технологиях, медицине. Дальнейшее развитие прогресса обещало принести еще большие чудеса.

Ксенофобы, по всей видимости, уже научились применять нанотехнические достижения на более высоком уровне, о чем человеческая наука пока не смела и мечтать. Существовало предположение, остававшееся пока на уровне гипотезы, что инопланетные машины состояли из отдельных миникомпонентов, не превышающих по размерам бактерий, удерживаемых вместе при помощи электромагнитных полей. Управление этими полями, похоже, и было ключом к разгадке способности ксенофобных машин изменять свою форму, отращивать металлические конечности в виде щупальцев или ложноножек, латать полученные повреждения и даже распадаться на отдельные самостоятельные фрагменты.

– Смотри! – предупредил Даусон. – Он собирается открыть огонь!

Катя и сама уже заметила образование мощного гауссного поля в оболочке столкера. Следом возникла яркая вспышка, Даусон сделал резкое движение в сторону, и Катя почувствовала удар в левое плечо.

Конечно, сильной боли она не ощутила, но удар был чувствительный. На визуальном дисплее заплясали предупредительные сигналы.

– Митч! – пронзительно вскрикнула она. – Одиночный импульс на наноуровне восемь-семь, область левого плеча. Срочно принять НКМ!

Главным оружием, которое использовали ксенофобные машины, были нанодизассемблеры. Они представляли собой тучи машин, не превышающих по размерам молекулы, которые, внедряясь в материальный объект, буквально разлагали его на атомы, мгновенно унося их с собой в виде облачка вещества. Причем осуществлялось это настолько быстро, что прочнейшая броня могла быть съедена в доли секунды. Частицы эти могли распыляться в виде облака коррозирующего газа, либо переноситься снарядами, либо быть внедренными в верхние слои обшивки ксеномашин, что делало столкновение с ними смертельно опасным. НКМ – наноконтрмеры, или наноконтрсредства, – в свою очередь, представляли собой субмикроскопические устройства, выстреливаемые наподобие огнетушащей пены из многочисленных сопел, разветвленная сеть которых пронизывала обшивку страйдеров. Устройства эти были запрограммированы на поиск нанодизассемблеров, с которыми они вступали в реакцию нейтрализации, чем предотвращали дальнейшее разрушение материи.

Тотчас из микросопел тяжелой бронированной манжеты, защищающей плечо «Полководца», вырвалось белое облачко газа, индикатор повреждения на визуальном дисплее Кати начал обратный отсчет и вскоре замер на отметке восемнадцать процентов, что означало глубину повреждения брони «Клинка». Теперь никакой опасности не было – так, пустяковая царапина.

Катя произвела повторный выстрел из главного орудия «Полководца», целясь в одну из толстых ног «Крейта». Огненная вспышка расплавила находившиеся под ногами ксенофобией машины песок и камни. Секундой позже в информационном окне дисплея Кати замигал огонек.

– Достал их! – услышала она мысленное восклицание Кингфилда, теперь он мог отключиться от «Звездного сокола». – Поражены три целиЕще две имеют серьезные повреждения…

– Возьми на себя скорострелы! – приказала Катя. Пока ее собственные руки были заняты в буквальном смысле – управляли главными пушками «Полководца». – Следующий удар нанести по «Крейту», координаты ноль-один-пять!

– Есть!

Словом «скорострел» среди профессионалов обозначалось скорострельная ротационная пушка, прототипом которой стали пушки Гатлинга конца XX начала – XXI века. Они стреляли 8-миллиметровыми снарядами, начиненными обедненным ураном, со скоростью 150 выстрелов в секунду. В свою очередь, вращающиеся стволы скорострелов испускали потоки снарядов, следующих друг за другом плотной цепью. Скорость полета такого снаряда достигала одного километра в секунду.

Катя услышала завывание – это восемь вращающихся стволов скорострела стали набирать скорость – и почувствовала смещение центра тяжести, когда орудийная башня в поисках мишени пришла в движение. Когда Кингфилд нажал на спуск, раздался пронзительный свист, и Катя ощутила сильную отдачу. В следующую секунду серебристый многогранник ксеномашины взорвался фонтаном металлических брызг – снаряд, по всей видимости, угодил в цель.

– Есть! – выдохнул Кингфилд. – Есть попадание еще в одну мишень!

Попадание есть, но вышла ли машина из строя? Сила взрыва разорвала «Крейт» на две части, но обе они выглядели вполне функциональными… обе передвигались и представляли смертельную угрозу.

Люди подразделяли машины ксенов на три основных типа. Главным оружием противника были «альфы», похожие в момент выхода из-под земли на змей, в процессе сражения они обрастали щупальцами и шипами. «Беты» представляли собой нечто совершенно иное – что-то типа ксенозомби, возникающих благодаря нанотехническим формоизменителям в виде человеческих машин, уорстрайдеров или транспортов.

Но самыми страшными из них были «гаммы». Являясь фрагментами «альф», они отличались размерами и могли быть не больше человеческой ладони, либо достигать одного-двух метров в диаметре. Каждый из них обладал самостоятельной мобильностью и имел оболочку, пронизанную сетью нанодизассемблеров, что позволяло машинам этого типа внедряться в любую броню, прожигая ее с такой же легкостью, с какой кислота прожигает кожу.

«Альфа» могла быть разорвана на куски, образуя самостоятельные фрагменты, – «гаммы», – которые были в состоянии продолжать сражение. Став менее подвижными и утратив способность поражать цели на расстоянии, они все же обладали смертоносным эффектом при прикосновении, который еще больше усиливался ввиду их миниатюрных размеров и несметного количества.

Самым лучшим защитным средством против гаммы была высокая температура. Помня об этом, Катя снова привела в действие протонные пушки и принялась осыпать «Крейт» шквалом протонного огня. В ушах у нее назойливо зазвучал сигнал тревоги, и краем глаза она уловила красные сигнальные огоньки, предупреждавшие ее о чрезмерном перегреве пушек, расход энергии достиг критической отметки. В любую секунду, если она будет продолжать такой интенсивный обстрел, энергетическая система уорстрайдера могла выйти из строя.

Слева от себя Катя уловила активное движение. Шо-и Руди Карлссон, местный локианский житель, получивший назначение к «Молотам Тора» совсем недавно, на своем двухместном LaG-42 почти вплотную подошел к обугленным останкам «Крейта» и теперь из 100-мегаваттного лазера, расположенного в стрелковой башне в области рыла «Призрака», смертоносной шрапнелью в смеси с расплавленными частичками песка и вспышками испепеляющего света поливал мерцающие фрагменты машины.

Следуя его примеру, Катя также переключилась на лазерное оружие «Полководца», парные стволы которого торчали по обе стороны морды страйдера, напоминая мощные челюсти фантастического исполинского насекомого. Мощностью в пятьдесят мегаватт оба они в течение одной сотой доли секунды источали столько энергии, сколько образуется при взрыве стандартного динамитного заряда. Чтобы привести в действие оба ствола, Катя наклонила корпус «Полководца» и слегка повернула его влево, потом прицелилась, наводя взгляд на мишень, и резким сокращением мигательных мышц левого и правого глаз, произвела выстрел, выпустив сразу две молнии.

Серебряная поверхность металлической обшивки ксеномашины отразила большую часть световой энергии, по поскольку безупречный глянец корпуса инопланетянина был уже нарушен, то там, где шершавая поверхность поглотила достаточно энергии, корпус взорвался фонтаном сотен малых фрагментов, размеры которых были столь малы, что уже не представляли никакой опасности.

– Командир Охотников! Ответьте! Командира Охотников просят срочно ответить, – услышала она по каналу общей связи женский голос. – Говорит контрольный пункт Шлутера. Мы нуждаемся в помощи в куполе!

– Командир Охотников на связи, – отозвалась Катя. – Что случилось? Обрисуйте ваше положение.

– Внутри главного купола находятся альфа-машины ксенов! Утрачена целостность главного отсека. Большинство людей скрылись в шахтах и загерметизировали входы, но спастись удалось не всем, тридцать или сорок человек оказались в ловушке на верхнем уровне! На уровне главного купола имеются повреждения, нанесенные нанодизассемблерами, процент повреждений достиг отметки два-два!

Черт! Оказаться в ограниченном пространстве внутри купола колонии грозило уорстрайдерам смертельной опасностью, но проигнорировать вызов она не могла.

– Контрольный пункт Шлутера, вы меня слышите? Держитесь! Вызов принят, помощь уже в дороге. Не высовывайтесь! Карлссон! Следуй за мной!

– Тай-и, вас понял!

Переключившись на канал внутренней связи, она добавила:

– Меняем курс, Митч!

– Есть, командир! Положитесь на меня!

Ноги уорстрайдера быстро заработали, и «Полководец», двигаясь в сторону купола, перешел на галоп. По каналу связи доносились хриплые, прерываемые разрядами статического электричества голоса, иногда, когда «Полководец» попадал в прямую зону действия высокоплотного лазерного луча связи, слышимость становилась идеальной.

– Охотник Четыре! – послышался дрожащий испуганный голос. – Говорит Охотник Четыре! Нахожусь под обстрелом! Нужна помощь! Срочно нужна помощь!

– Слышу тебя, Ник! Иду на помощь!

– Ксен под прицелом! Поразить цель! Произвести повторный выстрел! Воспользуйтесь воспламенителем!

– Херальд, будь осторожен! Справа по курсу, координаты один-пять-ноль!

– Он достал меня. Боже! Достал! Уберите их! Уберите!

– Говорит Второй! Четвертый попал в беду!

Четвертым Охотником был шо-и Херальд Николссон, еще один локианин. Катя перешла на оптический обзор и осмотрела всю местность. Вот он, она нашла его. Из бока «Боевого духа» Николссона била струя белого пара. Он был тяжелее местного воздуха, поэтому стелился густыми клубами у ног машины. В тридцати метрах от него распластался приземистый, ощетинившийся иглами, похожий на морского ежа ксеноаппарат из класса гадюк. Он продолжал обстрел поврежденного страйдера снарядами, оснащенными нанодизассемблерами.

– Митч, остановись, – сказала Катя. – Сорок градусов вправо!

«Полководец» замер, потом повернулся. Его стреляющие тяжелыми частицами пушки еще не остыли, а дуговые лазеры были не достаточно мощными, чтобы поразить цель. Переключив управление туловищем уорстрайдера на себя, Катя приготовила к бою утопленный в фюзеляже машины обтекаемый контейнер, несущий оружие III степени. Контейнер мог комплектоваться оружием разного типа; для этой операции Катя отдала приказ загрузить его ракетами М-22 с лазерным наведением.

– Цель захвачена! – раздался в голове мысленный крик Кингфилда. – Ведите ее, капитан!

Там, где Кингфилд обозначил цель, она видела мерцающую точку отраженного лазерного света.

– Приготовиться! Огонь!

Вместе с клубами пламени и дыма из подвесного контейнера фюзеляжа посыпался ракетный каскад. Вдали раздался громовой звук; первая ракета угодила прямо в световое пятно лазерного луча, которым Кингфилд обозначил мишень. Девять других последовательно врезались в место взрыва первой боеголовки. Усыпанная валунами скалистая равнина Локи озарилась шквальным огнем. В небо с клубами черного дыма взметнулись раскаленные осколки ксеномашины и, рассыпавшись фейерверком, попадали на землю.

Катя бросила взгляд на поврежденный «Боевой дух». Ему уже оказывали помощь два других страйдера, опыляя раненого облаком нанотехнических контрсредств. Третья боевая машина принялась тем временем уничтожать горящие обломки столкера.

– Нам пора, – сказала Катя Даусону. Купол уже был совсем близко.

Дыра в сфере купола оказалась достаточно большой, чтобы позволить машине проникнуть внутрь. Однако Даусон согнул ноги уорстрайдера в коленях и, осторожно маневрируя машиной, аккуратно провел ее через тесный, с острыми неровными краями, разрыв оболочки свода. Внутри было так же темно, как и снаружи, хотя благодаря инфракрасному видению представшая картина была довольно многоцветной и детальной. Перед мысленным взором Кати мерцающая призрачными красками мозаика форм сложилась в ясный образ. Возвышающийся на двух ходулях ног «Призрак» Карлссона светился оранжевым и желтым сиянием, два белых пятна на его силуэте обозначали раскаленные жерла орудийных стволов, выпускные отверстия и места утечки энергии в блоках питания. Нырнув в черноту полости, призрачные формы обоих страйдеров погрузились в сине-зеленую мглу, заполнявшую внутреннее пространство купола и придававшую ему сходство с подводным миром.

– Степень полученных повреждений растет, капитан! – предупредил Митч.

Она посмотрела на колонки контрольных цифр собственного дисплея. Уровень повреждений показывал 4/3 и продолжал расти. Эрозия начинала распространяться также и на броне «Полководца».

– Вижу. Продолжай движение!

Во время сражения нанотехнические дизассемблеры десятками миллиардов свободно перемещались в воздухе. Особенно высоких концентраций их скопления достигали возле оспин, образованных в результате повреждений на наноуровне, а также в замкнутых объемах, как было в данном случае.

– Включить прожектора! – приказала она. Инфракрасное изображение внутреннего пространства купола, лишенное ясности и четкости, не давало верной картины. Тотчас зажглись внешние прожектора «Полководца», и взгляду Кати предстала картина из ночного кошмара. Купол был разгерметизирован, и процентное содержание углекислого газа внутри свода почти равнялось показателям в локианской атмосфере. Колонисты, оставшиеся на основном уровне купола, к этому времени должны были все погибнуть. Но их тела почему-то двигались…

Все они были застигнуты смертью в позах, выражающих ужас. По всему помещению валялись, подобно тряпичным куклам, десятки людей, в основном мужчины, хотя среди них было и несколько женщин. Стальная обшивка пола, поддерживающие крышу колонны, стены, столы, стулья, – все казалось деформированным, словно эти предметы были изготовлены из мягкого пластика, который под воздействием жара начал таять. Тела тоже словно таяли, смешиваясь с полом и мебелью, как если бы сами они были частью окружавшей обстановки.

Кате было понятно, в чем дело. Высокая концентрация нанодизассемблеров в комнате растворяла все, что в ней находилось, – пол, стены, тела. Подвергаясь распаду, они как бы сплавлялись друг с другом. Прямо перед собой Катя увидела верхнюю часть торса мужчины, вросшую в пол, голова его была откинута назад, лицо застыло в предсмертном крике. Слава Богу, он был мертв…

– Катя! – услышала она взволнованный голос Даусона. – Угроза! Слева по курсу девять-пять.

Она почувствовала опасность в то же мгновенье, когда услышала предупреждение Даусона. Навстречу ей двигалось кошмарное создание – огромное, плоскоголовое, напоминающее своими очертаниями дракона, извергающего пламя и простирающего во все стороны щупальца. Это кошмарное сооружение было известно под названием «Кобра».

Катя произвела выстрел, разрядив сразу оба ствола протонной пушки. Воздух с треском прорезали две голубые молнии. Слабо поблескивающее мерцание защитного поля «Кобры» поглотило разряды, в то время как мертвые тела, сморщившись от протонного жара, занялись пламенем. Катя выстрелила еще раз, надеясь вывести чудовище из строя прежде, чем оно предпримет ответные меры. Вспыхнула новая молния, разорвав воздух у самой покачивающейся головы «Кобры». Защитный экран, превратившись в струйку пара, растаял, в стороны брызнули серебряные капли расплавленного металла.

«Кобра» открыла ответный огонь. Звук залпа походил на стон смертельно раненного животного. Поля Гаусса выбрасывали из изогнутого синусоидой тела обломки раскаленного металла, тускнеющие в своем коротком полете. Катя ощутила посыпавшиеся на корпус «Полководца» удары и безвольным клубком металлических рук и ног повалилась на землю. В мозгу эхом отозвался ее собственный крик.

В глазах у нее все поплыло. Она ощутила боль, смутную и далекую, охватившую руки и грудную клетку. Она не могла понять, было ли это сигналом автономной системы «Полководца», предупреждавшим ее о повреждении страйдера, или болевым импульсом, посланным собственным телом, соединенным ремнями и проводами с командным модулем «Полководца». Предполагалось, что ее собственное тело не могло получить ранения в то время, пока она была подключена к компьютерной системе ИИ уорстрайдера, но поговаривали, что…

Превозмогая боль, она ждала, пока Даусон не поднимет машину в вертикальное положение. Прошла целая секунда, прежде чем она поняла, что сектор мозга, который мгновение назад общался с цефлинком Митча, был теперь пуст. Ноющая, черная пустота могла означать одно из двух – либо аппаратура вышла из строя, либо произошло что-то более страшное, о чем она боялась и думать.

– Митч! – позвала она по системе внутренней связи. – Черт возьми, Митч, ты можешь отозваться?

«Кобра» снова открыла огонь. Краем глаза Катя уловила, что сигналов, предупреждающих об опасности, стало больше. Системы уорстрайдера одна за другой выходили из строя, сгорали от перегрузки узлы, прерывались связи. По-прежнему лежа на спине, она с трудом приподняла левую руку и выстрелила в склонившуюся над ней «Кобру», полоснув лучом по относительно тонкой шее машины. В то же мгновение Кингфилд нажал на гашетку ротационной пушки Гатлинга, посылая в зашатавшееся тело поток частиц обедненного урана. «Кобра» покачнулась и, корчась, как от боли, рухнула на землю. Ее плоская голова отделилась от корпуса и беспомощно шлепнулась на металлический пол в нескольких метрах от торса.

Тут же возле нее вырос «Призрак» Карлссона и из лазеров челюстной башни принялся обстреливать дымящиеся обломки машины ксенофобов, превращая наночастицы ксена и стальную обшивку пола в лужи расплавленного металла. Потом, повернувшись к поверженному «Полководцу», он обдал его облаком нанотехнического контрсредства. В некоторым местах мощная броня была съедена почти начисто.

Дрожа от пережитого ужаса, Катя, наконец, взяла на себя управление «Полководцем». Освободив ноги машины, она привела ее в вертикальное положение. Страйдер все еще покачивался, и Катя чувствовала вмешательство гироскопа.

– Митч! – снова окликнула она.

– Мне очень жаль, капитан, – услышала она обращенный к ней голос Кингфилда. – Его больше нет.

За пределами купола бой уже подходил к концу. В тех местах, где в землю вонзались молнии заряженных частиц или лазеров, песок и гравий превратились в спекшуюся стекловидную массу, а грунт был исчерчен ослепительно белыми полосами. Движущиеся парами уорстрайдеры выискивали осколки и обломки боевых машин ксенов, уничтожая их лазерами и огнеметами.

Час спустя в долине за полем боя приземлилось шесть «Тайфунов» – транспортировщиков боевой техники. С орбиты Асгарда они доставили на Локи целую роту Имперских страйдеров морского десанта. Сверкающие машины, среди которых были громоздкие «Катаны» и «Самураи», шустрые «Тахисы» и «Тантосы», все цвета черного янтаря с эмблемой Империи, изображающей восходящее солнце, проворно окружили купол, образовав защитный периметр. Тай-и в черном командирском «Даймио», коротко заявил Кате, что прибыл сменить ее и приказал собрать взвод и возвращаться на базу. VK-141 уже ждали. Никакой благодарности или похвалы Катя не услышала, только сжатое: «Прибыл на смену» и череду коротких приказов.

«Хорошо же, – подумала Катя, – а где же вы были, когда мы так остро в вас нуждались?»

Внизу, в долине люди в полном боевом вооружении и защитных скафандрах проверяли жизнеспособность обломков вражеских машин, собирали образцы боевой техники, тщетно пытаясь отыскать ответ на вопрос относительно психики и биологии ксенофобов, признаков которых после гибели машин никогда не выявлялось. Катя была совершенно уверена, что и на этот раз им не удастся найти ничего, кроме фантастических достижений нанотехнологий ксенов и несколько образцов гниющей органики. Останки боевых машин ксенофобов мало чем могли помочь человеку разгадать тайну его противника.

От взгляда богов войны ее маленькая тайна все же не ускользнула – Митч был мертв. «Никогда! – пообещала она себе. – Больше никогда в жизни не сближусь я ни с одной живой душой!»