Текст книги "Шагающая смерть"

Автор книги: Уильям Кейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 99 страниц)

И ничего похожего на то, что они искали.

– Вперед, – сказала Катя, махнув пистолетом в направлении первого вагона, соединенного со вторым раздвигающимися дверьми. Первая свободно скользнула в сторону, вторая, отъехав наполовину, застряла в погнувшемся косяке. Катя протиснулась боком, Липински тоже, хотя и не так быстро. В этом задымленном вагоне тоже было темно, и Георг включил фонарик. Здесь тоже хватало мертвых: безоружные люди погибли, когда огнем пушек и лазеров разворотило стены и двери. Во время падения люди, сидения, груз оказались у первой стенки и смешались в одну жуткую кучу.

В течение пяти минут Липински и Катя судорожно рыскали по вагону. Внезапно Липински наткнулся на большой сейф с замком-ридером. Он посмотрел на нее, и Катя кивнула.

– Да, это нам и нужно.

Обладатель интерфейса, который мог бы открыть сейф, наверняка мертв. Пришлось применять более грубый метод. Катя выжгла замок ручным лазером, соединила пару обгоревших проводков, и дверца с шипением распахнулась. Внутри была металлическая коробка длинной сантиметров 25 и глубиной 20. Замок открылся простым нажатием на кнопку.

В коробке лежал комель.

Катя смотрела на приз, чувствуя, как стучит сердце. Вот он, еще живой, пульсирующий, полупрозрачный, размером с баскетбольный мяч. Она надеялась, что атмосфера Эриду не убьет его, по опыту знала, что биоинженерные создания необычайно жизнестойки, способны перенести самые разнообразные атмосферные условия. Липински протянул рюкзак из грубого прочного материала, Катя запечатала коробку и сунула в мешок.

– Капитан, – донесся до нее взволнованный голос Симоны. Сегодня Катя, разумеется, носила за ухом комрап. – Подкрепление из Библа, воздушное судно.

Конечно, морские пехотинцы уведомили о нападении после первых же выстрелов и затребовали помощь. Ее сразу же выслали.

– Уходим, – ответила она. – Дарси! Вы слышите? Закладывайте заряды!

– Я готов, капитан. Как только подадите команду!

– Дайте нам только выбраться отсюда.

Жгучее солнце Мардука заставило их прищуриться. Подбежав к «Призраку», они вскарабкались по трапу, втиснулись в свои рубки и задраили люки. Через несколько секунд Катя уже подключилась, бортовой ИИ снизил уровень освещенности до привычного для человека. По дисплею поползли столбцы информации… да, вот они, три приближающихся воздушных судна, возможно, «Хачи».

Хачи – на нихонго означает «оса» – быстрые и опасные убийцы, предназначенные для воздушной поддержки пехоты. Они приближались на большой скорости и малой высоте. Расчетное время подлета – менее трех минут.

– В джунгли, – приказала Катя. – Симона, забирайся к Чунгу. Боюсь, будет немного тесновато.

Они подождали, пока Дагуссе поднялась на борт «Скаута» и, извиваясь, втиснулась ногами вперед в открытый люк. Катя знала, что это будет за прогулка: спина к спине, в почти кромешной темноте. Можно посочувствовать Симоне, впрочем, как и Ли.

Задраив люки, три уорстрайдера повернули с поля битвы, оставив за собой трупы, обломки машин, искореженный состав. И все это ради… чего? Впрочем, размышлять было некогда, нужно поскорее уходить. У оставшихся в живых пехотинцев вполне могли оказаться плазменные винтовки, но хуже всего то, что «Хачи» имеют специальные сенсоры, способные обнаружить уорстрайдеры по теплу даже сквозь покров леса. Впрочем, все не так уж и страшно, джунгли велики, и затеряться в них нетрудно. А потом, у них хватит и других забот: надо подобрать разбежавшихся солдат.

Позади них громыхнул взрыв, и не успело эхо от него замереть, как раздался второй, третий, четвертый. Заложенные Дарси заряды разметали подбитые уорстрайдеры. Раз уж ими не смогут воспользоваться повстанцы, например, для запасных частей, то пусть не достанутся и импи.

Катя сожалела, что не успела получше осмотреть состав. Они рассчитывали загрузить «Рино» трофейным оружием, но четвероногий конструктор продолжал дымиться, его корпус покрылся гарью, оплавился. Уже уходя, Ли нагнулся и подобрал валявшуюся среди трупов плазменную винтовку, теперь он нес ее, зажав в огромном бронированном кулаке. Так что трофеев оказалось два.

Схватка – резкая, быстрая – завершилась победой. Но победа далась дорогой ценой. Две из девяти боевых машин «Освободителей» уничтожены, 22 процента всей мощи. Два человека погибли… и один из них Руди Карлссон, которого Катя знала с локийской кампании. А что взамен? Два уорстрайдера из неисчислимой армии Империи, десятка два морских пехотинцев убиты да еще 10–15 разбрелись по джунглям.

Позволить себе такой счет – страйдер за страйдер, пусть даже «Рино» за «Катану» – повстанцы не могут. Катя подумала о комеле, лежащем в рубке, позади нее. А стоит ли эта штуковина такой цены?

Глава 14

Разумны ли ксенофобы? Или небесный остров Барнарда? Или комель? А дельфины, гориллы, слоны или те сказочные звери из недавнего прошлого Земли, что возбуждают наше любопытство, большей частью сомнительными историями? Думаю, что вопрос, который мы должны поставить перед собой – это не разумна ли данная форма жизни, а принимает или нет этот разум такую форму, которую мы, самодовольные и эгоцентричные человеческие существа, способны понять.

«Разум во Вселенной», Доктор Пол Эрнандес, 2532 год

Был Сам и миллиарды его продолжений и дополнений, переплетающихся друг с другом в уютном тепле Матери-Скалы, подобно кружеву вьющихся и переплетающихся прожилок металлической руды. И как всегда, Сам ненавидел расставание и боялся этой крошечной смерти, неизбежно сопровождающей отделение «самих» от Самого, смерти, необходимой для его проникновения в окружающую чуждую бессознательность. Это в точности напоминало ампутацию конечности – несколько сотен составляющих клеток, разрезая скалу, устремились туда, где Скалы не было.

Боль… Утрата…

Для обеих разлученных частей это означало потерю. Для главного тела, заполняющего глубины связанных между собой пещер, она едва ощущалась. Сам постоянно посылал частицы себя через окружающий скальный грунт. Подобно исследовательским зондам, независимым носителям крошечных микроклеток, они сверлили скалу и выходили в Ничто, посланцы разума. Обычно эти разведчики возвращались. Иногда нет.

Что же касается тех, кто оторвался от обитающего в скале Разума, то для них потеря означала катастрофу. Примерно половина микро-"самих" не выдерживала перехода, потери своей принадлежности к Самому, утраты памяти, своего «эго», бывшего частью теплого, привычного единства. Заключенные в искусственное тело-протез, созданное Разумом для единственной цели – пройти скалу, эти частицы пытались сломать барьеры, ограничивающие их возможности, и снова стать частью Самого.

Сморщенный, одинокий «сам» помнил свою прежнюю жизнь обрывками, смутно. Воспоминания проплывали в его сознании как редкие облака. Когда-то память его складывалась из мыслей и восприятий миллионов клеток, взаимосвязанных и взаимоорганизованных; теперь таких клеток насчитывалось несколько сотен. Сколько всего утрачено! Внутри искусственного тела-скалореза «сам» вздрогнул, скорчился от боли и чуть не обезумел. Это было безумие от утраты и еще что-то, что люди назвали бы горем.

Из того, что сохранилось от родительского тела, самым сильным становилась потребность к поиску нового, впечатанная в сложные молекулярные кольца, аналогичные хромосомам, находящиеся в каждой органической частице, и в крошечные компьютеры, плавающие в море цитоплазмы. Именно эта потребность наделяла «самого» способностью к самоконтролю, давала цель и возможность заполнить пустоты, образовавшиеся после утраты связей с родительским телом.

Постепенно безумие отчаяния стихало, но не проходило совсем, оставаясь где-то на дне, готовое в любой момент всплыть на поверхность. Между тем, скалорез становился чем-то вроде подвижного экзоскелета для сочащейся массы студенистых клеток. Магнитные поля – они мерцали, перемещались, росли. «Сам» начинал воспринимать окружающую Скалу, скалорез приходил в движение.

Была Скала, и был «сам», и он покидал ее в мощном потоке магнитных полей, превращавших скальный грунт в пластичную массу. Скалорез шел тем путем, по которому уже прошел другой «сам», по неизвестным причинам так и не вернувшийся для реабсорбции и унесший с собой новые восприятия и впечатления. «Сам» следовал проторенным путем по двум причинам: во-первых, скала, деформированная предыдущим скалорезом, была мягче и уступчивее, а во-вторых, им руководило неясное желание найти потерявшийся фрагмент. На этом пути «сам» не знал преград. Любая угроза, ему или же оставленному в уютной глубине Матери-Скалы родителю, должна быть обнаружена и устранена, точнее, поглощена.

Путь вел наверх, все дальше и дальше от тепла Скалы. Выше «Сам» уже ощущал магнитный вкус чистых металлов и каких-то других, менее поддающихся идентификации субстанций. Совсем рядом, по всем направлениям он чувствовал магнитные потоки и движения других себе подобных – все они стремились вверх, к сокровищам, обещавшим сырье, рост, выживание.

«Сам» ускорил ход.

Глава 15

«Все, что мы знаем о ксенофобах и их психологии, имеет своим источником свидетельства тех немногих из нас, кто вступали с ними в физический контакт. К несчастью, трудно сказать, как и в какой степени влияют на эти показания человеческие предрассудки и стереотипы мышления».

Из доклада Совету по освоению Космоса, Дэвис Камерон, 2542 г.

В 28 километрах к югу от Библа находился кратер диаметром около километра, отмечающий место последнего прорыва ксенофобов. Джунгли почти скрыли шрамы этой битвы, и лишь тот, кто поднимается на невысокий, густо поросший склон, нависающий над потухшим вулканом, сможет разглядеть следы давнего боя. Склон этот назывался Подъем Хенсона, а сам кратер был помечен как Участок Повышенной Опасности номер один – УПО-1.

Военное Командование Гегемонии, наученное опытом двенадцати планет, подвергшихся нашествию чудовищ, позаботилось о возведении оборонительных укреплений на случай возможного повторного прорыва в этом же месте. За короткий срок после первой стычки здесь выросли мощные стены, какие и не снились любому замку на Земле. Масса грунта и мертвых деревьев была заложена в спешно установленные пластиковые мульды, затем туда же посеяли нанотела, способные к самовоспроизведению, которые и переработали весь этот материал в скальную породу. Вся эта процедура и получила название Рогановского процесса.

Импровизированные фортификационные сооружения, расположившись по краю кратера, полностью окружили его десятиметровыми стенами и мрачными серыми башнями, на каждой из которых располагалась автоматическая пушка, управляемая компьютером. Помимо этого имелись и силы поддержки – уорстрайдеры одного из новоамериканских полков и пехота эридуанской гвардии.

После рассвета не прошло и часа, как землетрясение, потрясшее ближайшие деревья, возвестило о надвигающемся прорыве. Земля разверзлась, и в воздух ударили фонтаны грязи. Через несколько секунд из зияющих разломов стал сочиться густой белый туман. Растекшись по дну кратера, он образовал белое круглое озеро из тяжелого газа, превосходившего по плотности самый густой утренний туман, но все же не достаточно насыщенного, чтобы его можно было назвать жидкостью. Туман поднимался все выше и выше по стенкам кратера и дошел до роботов-анализаторов, рассеянных по периметру. Эти авангардные посты успели взять образцы газа и передать сведения прежде, чем белое облако поглотило их: туман состоял из миллиардов крохотных, не больше молекулы, устройств – дезинтеграторов, каждое из которых имело несколько атомов, бывших некогда скальной породой.

Внезапный магнитный вихрь в центре кратера закружил обломки камней, гравий, бросил их в небо, а над белым озером тумана появилась, изворачиваясь из стороны в сторону, голова первого ксенофоба.

Путешествуя под землей, ксенофобы пользуются обычно проторенной их предшественниками дорогой, так называемым Подземным Деформационным Путем, ПДП, служащим как бы подземным шоссе, пронзающим твердь скал. Именно эта особенность помогает, в какой-то мере, предсказывать или предугадывать места их возможного появления. Защитники участка УПО-1 уже несколько дней слушали нарастающие подземные звуки – скрипы, щелчки, рокот подземных пластов – и потому были наготове. Предупрежден – значит, вооружен. Так что когда ксенофобы пошли в прорыв, их появление не стало неожиданностью. По крайней мере, люди так полагали.

Однако наступательный прорыв противника был для защитников УПО-1 полной неожиданностью. Один за другим ксены выныривали из измученной земли, выбрасывая клубы белого тумана, превращая все вокруг в безжизненную пустыню. Главным оружием их на этом этапе были те самые облака газа, состоящие из неисчислимого множества микро-дезинтеграторов, чье прикосновение приводило к ослаблению межмолекулярных связей и распаду объекта на атомы. С первых же мгновений атаки чашу кратера испещрили разрывы снарядов, глухо ухали плазменные автоматические пушки, чертили свои узоры лучи лазеров, но ксенофобы «альфа» упрямо пробивались к краю кратера – огромные 20-метровые змеи, выдыхающие белый туман.

Несколько чудовищ умерли в кратере, располосованные смертоносным огнем пушек, управляемых ИИ, или залпами уорстрайдеров, расположенных вдоль оборонительного рубежа. Однако основная их часть, выйдя на поверхность, начала трансформацию: змееподобные формы мутнели и расплывались, ртутные тела приобретали новые, более компактные формы. Наиболее часто встречались напоминающие земных морских ежей сферические образования диаметром два метра с тонкими и длинными спинными шипами. Внедрившись в электромагнитные поля, они плыли в их потоках. Магнитно-левитационный эффект вовсе не лишал их веса, но все же ксены дрейфовали по воздуху быстрее, чем если бы ползали по земле, цепляясь шипами. Во всяком случае ни один уорстрайдер не мог догнать их.

Два летящих чудовища попали под перекрестный огонь башенных пушек и погибли, но тем временем на поверхность появились еще восемь змей, и туманное море все поднималось, переливаясь уже через кромку чаши кратера и подступая к основанию самих фортификационных укреплений. Автоматические счетчики зарегистрировали ошеломительную концентрацию нанодезинтеграторов в атмосфере. Под воздействием микроскопических частиц стены теряли прочность – пошел обратный процесс. Основание просело – стены треснули. Башня с установленной на ней пушкой дрогнула, опасно накренилась в сторону подступающего моря тумана, обслуживающие ее солдаты кинулись врассыпную.

Подкрепление прибыло через пять минут после начала прорыва, в воздухе закружили с десяток аэрокосмических кораблей, готовых оказать помощь наземным силам, и пара «Штормовых ветров» VK-141, каждый из которых принес по четыре уорстрайдера. Под вой реактивных двигателей «Штормовые ветры» совершили посадку на площадке в джунглях, к востоку от кратера, подняв тучи пыли и прочего мусора. Страйдеры, моментально снятые со страховочных колец, поспешили к месту боя. Они подошли как раз вовремя, чтобы стать свидетелями того, как первая башня провалилась в яму. В образовавшийся в стене пролом хлынул нанотуман – так поток воды устремляется через прорванную дамбу. За туманом последовали монстры, черные, серебристые или жемчужно-серые порождения кошмаров с длинными хлыстами шипов и дрожащими, как у медуз, щупальцами, ксенофобы «альфа». В бою они использовали сильные магнитные поля, бросая с их помощью частицы самих себя с гиперзвуковой скоростью. Другое оружие – смертельное прикосновение щупалец с нанодезинтеграторами. Подошедший на помощь обороняющимся «Бог Войны» RS-64 обрушил на врага всю свою мощь, поочередно разряжая то правую, то левую протонную пушку. Молния зигзагом прочертила свой узор на переднем ксене: тот остановился и развалился на кусочки.

Но это еще было не все. Кусочки развалившегося ксенофоба продолжали двигаться, как будто ксеномашины продолжали жить даже тогда, когда их раздробили на части. Эти фрагменты, получившие от людей кличку «гамма», были не больше метра в поперечнике, и теперь, корчась и извиваясь, ползли через поле битвы, выпуская миллиарды смертоносных наночастиц. Окутывая попадавшийся им на пути предмет облаком этих мельчайших дезинтеграторов, они буквально пожирали его, расщепляя на атомы. Наносчетчик достиг отметки 0,48, но не остановился на этом. Кружащий над кратером аэрокосмический штурмовик разделался еще с двумя «альфами», но вынужден был вскоре убраться на базу – невидимое облако коснулось его, вероятно, краем, но и этого оказалось достаточно, чтобы заборное устройство покрылось слоем ржавчины.

Хотя между гегемонийскими войсками и местной милицией всегда ощущался холодок недоверия, во время боя политические разногласия отступали на задний план. Пешие милиционеры сражались под прикрытием уорстрайдеров, поливая раскатывающийся ковер ползущих «гамм» огнем флеймеров и лазеров. Над головой рвались снаряды АНД, покрывая местность антинанодезинтеграторами, ослабляющими дезинтеграционный эффект тумана ксенофобов. Долгих шесть минут исход сражения оставался неясен, но тут уорстрайдерам удалось, наконец, подавить «альф», а пехотинцы огнем флеймеров и радиацией отогнали «гамм».

До победы оставался один шаг, когда из туннеля хлынула новая волна ксенов. Она смела 50-метровый участок стены и хлынула на опаленные сражением холмы к востоку от кратера. Наносчетчик поднялся до 0,65, при таком уровне броня пехотинцев разъедается за 10 минут, а то и быстрее. Подчиняясь приказу, войска отошли, прикрываемые боевыми машинами. Уорстрайдеры продолжали сражаться до тех пор, пока «гаммы» не стали цепляться за их ноги, растворяя дюрашитовое покрытие подобно тому, как кислота «съедает» бумагу. Какое-то время людям еще удавалось продержаться, очищая друг друга от наседающих тварей короткими огневыми залпами, но скоро ползущих чудовищ стало слишком много, защитные панели ослабли, внутренние механизмы подверглись коррозии. Продолжать борьбу становилось бессмысленно, и уорстрайдеры начали отступать. Между УПО-1 и Библом срочно принялись сооружать вторую линию оборонительных укреплений. Именно там, в пяти километрах к востоку, должна была разразиться схватка за Библ и небесный лифт Эриду.

«Сам» вынырнул из скалы неожиданно и оказался в бушующем море энергии, совершенно не похожей на что-либо, с чем он сталкивался прежде. Все чужое, незнакомое… Анализаторы определили окружающую среду как нечто близкое к вакууму. «Сам» напряг все свои органы чувств, чтобы измерить омывающий его поток, определиться в нем… и не смог. Поблизости находились другие такие же, как он, «сам» слышал их позывные, их крики в низкоэнергетическом диапазоне электромагнитного спектра, чувствовал, что они атакованы чем-то невидимым, обладающим ужасной разрушительной силой.

Ему не нужны были волевые усилия – угроза требовала ответной реакции, и «сам» стал меняться, превращаясь из скалореза в бойца. Такая трансформация из одной формы в другую не была природной способностью, оригинальным эволюционным качеством. «Сам» получил ее от прародителя, когда-то в далеком прошлом столкнувшегося с другими особями, воздействовавшими на материю почти так, как Сам воздействовал на Скалу. Теперь эта способность была частью геноаналогов Самого, врожденной необходимостью, передающейся через каждый репродуктивный цикл. Она совершенно автоматически проявлялась каждый раз, когда «сам» покидал Мать-Скалу, выходя в Ничто в центре Вселенной.

Теоретически с каждым боем Сам – массивный, растущий Сам, надежно укрытый в теплом чреве Матери-Скалы – получал новые знания, умения, рефлексы и даже оружие от своих противников, с которым его частям приходилось встречаться и побеждать. Все эти умения и знания должны были вначале вернуться к Самому, а уж потом их можно репродуцировать и распространять через все последующие созревающие клетки, так что в данном цикле ни один «сам» не мог пережить бой и вернуться в Скалу с приобретенным призом знаний. «Сам» оказался в сражении неподготовленным, однако через несколько секунд после появления в Ничто случайный заряд радиации ударил по еще не до конца сформировавшейся части его тела. Половина органических частей умерла, съежившись от белого пламени, не похожего ни на что из знакомого.

Сейчас вокруг него воцарилось спокойствие, битва перенеслась куда-то далеко. «Сам» прижался к стене, боясь, что в любой момент его могут оторвать от Скалы и швырнуть в окружающую тревожную пустоту. Он воспринимал притяжение не как силу, а скорее как направление. И сейчас ему казалось, что он висит на краю вертикальной поверхности, рискуя упасть в Ничто.

Понемногу это чувство ослабевало. Стремление вернуться в лоно Матери-Скалы, к теплу, безопасности, неодолимая тяга туда, вглубь планеты, где можно воссоединиться с себе подобными, стать неотъемлемой частью огромного существа, раствориться в нем, – вот что удержало его – большую серую пиявку, не позволило упасть и погибнуть. Постепенно «сам» освоился в непривычной ситуации, начал шевелиться, анализировать.

Окружавшее его Ничто не было в полном смысле пустотой, да он и не мог представить и понять, что такое вакуум. «Сам» ощущал Ничто как море энергии, движение магнитных потоков, электромагнитное излучение. Источником всего этого являлось, по-видимому, далекое тепловое пятно значительной интенсивности. Дрожа, «сам» попробовал «на вкус» объявшее его пространство. Знакомые элементы, но в непривычном обличии: кислород, например, предстал не как часть твердых химических соединений, а в виде газа, азот, столь редко присутствующий в глубинах Матери-Скалы, здесь составлял 4/5 химического состава Ничто. Когда «сам» выедал в скале новые пещеры, то продуктами его метаболизма обычно были углекислый газ и другие многообразные соединения, содержащие серу и углерод.

Положение, достаточно тяжелое само по себе, осложнялось повреждениями. «Сам» не завершил переход из одной формы в другую и теперь не мог ни вернуться в Скалу, ни обороняться. Чтобы двигаться дальше, нужно излечиться. Самым худшим была потеря органической массы тела. Ее необходимо восполнить и как можно быстрее. К счастью, из Скалы появлялись все новые «сами», несущие фрагменты родителя. Они возникали здесь и там, рассеивались в Ничто, уносимые магнитными ветрами.

«Сам» обратился за помощью…