Текст книги "Другая девушка (ЛП)"
Автор книги: Триша Вольф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
И я ненавижу себя за то, что привезла сюда этого мерзавца, оскверняя наше место и память о нем, но это должно случиться.
Пока я пробираюсь сквозь заросли и ищу место для парковки, Салли допивает фляжку. Коктейль действует как сыворотка правды… прямо перед тем, как вырубить человека. Надеюсь, я не перестаралась.
Салли бросает фляжку на пол и поворачивается ко мне.
– Иди сюда.
Я заглушаю двигатель и открываю дверцу машины.
– Давай выйдем наружу, там прохладно.
Он глубоко выдыхает.
– Господи. Все, что захочешь.
Я обхожу машину сзади, проверяя, нет ли поблизости других авто.
– Мы одни, – говорю я.
Темное небо усеяно крошечными белыми точечками. Отсутствие звезд на горном хребте указывает путь к Зубу Дьявола.
Салли, спотыкаясь, выходит из машины и добирается до багажника, где наклоняется и вытирает лицо рукой.
– Так мы будем трахаться или что?
Ох, наверное, девушки падают от него в обморок. Я улыбаюсь про себя, возвращаясь к машине и залезая на багажник.
– У тебя нет девушки? – спрашиваю я язвительным тоном. – Ты же не обманщик, правда?
Он просовывает палец под обтягивающий подол моего платья.
– А это важно?
Я скрежещу зубами. Они все одинаковые. Быстро встряхнув головой, я прогоняю внезапный прилив гнева.
– Да ладно. Скажи правду… – настаиваю я, направляя его между своих ног. Обхватываю его за талию в поисках телефона в заднем кармане. – Я думала, тебе нравится Эддисон…
– Это Хенсли сказал? – огрызается он, убирая телефон подальше от меня. Он кладет ладони на машину, по обе стороны от моих бедер, его лицо в нескольких дюймах от моего. – К черту этого мудака. Я преподал ему урок, чтобы он больше не нес чушь.
– Ты имеешь в виду драку, – говорю я, подталкивая его.
– Чертовски верно.
Я снова опираюсь на ладони, создавая пространство между нами.
– Я помню, что это Картер преподал тебе урок… А не ты ему.
Он колеблется, крепко сжав челюсти.
– Что, блять, ты сейчас сказала?
Я пожимаю плечами.
– Я была там, помнишь? Я знаю, что ты меня заметил. Я все видела, Салли.
Он прижимает ладонь к глазам, покачиваясь из стороны в сторону.
– Ты не знаешь, о чем говоришь…
– До меня тоже дошли слухи, – продолжаю я. – Которые ты распространял обо мне и Картере.
Потребовалось некоторое время, чтобы прийти к выводу, но в конце концов я поняла, что он делал это по настоянию Эддисон. Такая милая, невинная девушка, как она, не может сама говорить подобные вещи, тем более о своем лучшем друге, но она может подергать за ниточки.
Салли усмехается.
– О, ты ненормальная, – собравшись с духом, он ловит мой взгляд. – Знаешь, Хенсли сказал, что ты секси, но жаль, что ты еще и чертова психичка.
Мое сердце бешено колотится в груди, воздух вырывается из легких.
– Не называй меня так.
Он пошатывается, тянется за пустой фляжкой и роняет ее. Та с громким стуком падает.
– Да пофиг, – бормочет Салли. Затем пристально смотрит на меня. – Так вот в чем дело. Это какая-то дурацкая попытка отомстить Хенсли.
У меня перед глазами красная пелена.
– Это было ошибкой, – я толкаю его в грудь.
Салли, должно быть, принимает мой гнев за прелюдию, потому что смеется и хватает меня за бедра.
– О да, детка. Мне нравится, когда сопротивляются.
Я бью его кулаком в грудь.
– Отойди от меня. Я серьезно.
Это действительно было ошибкой. Нужно уйти от него. Я могу найти другой способ получить нужную мне информацию.
Салли с ворчанием хватает меня за запястья и притягивает к себе.
– Что случилось, детка? Ты больше не хочешь порезвиться?
Я выдерживаю его взгляд. Он слабеет, но это происходит недостаточно быстро.
– Отпусти меня, – требую я тихим и серьезным голосом. – Или Картер убьет тебя.
Он пристально смотрит на меня мгновение, потом запрокидывает голову и громко смеется.
– Ты реально сумасшедшая сучка, – затем он обхватывает мое лицо ладонями. Сильно. Его пальцы впиваются в мою челюсть. – Ему насрать на тебя. Кстати, – он свободной рукой расстегивает джинсы, – давай проверим эту теорию.
Я плюю ему в лицо.
Он отпускает меня и вытирает слюну.
– Тварь.
Я сползаю по багажнику, но он оказывается рядом, чтобы помешать мне сбежать. Хватает меня за талию и прижимает к машине, затем пытается перевернуть. Я бью коленом ему в пах.
Он ругается матом и сгибается пополам, обхватив свои яйца. Я пользуюсь моментом, чтобы сбежать.
– Вернись, сука, – он следует за мной к водительской двери.
До меня доходит, и я останавливаюсь. Схватившись рукой за дверцу машины, я изумленно смотрю на него.
– Боже мой. Ты уже делал это раньше.
Салли нетвердыми шагами приближается ко мне.
– Вы просто маленькие дразнилки.
Этот парень еще хуже, чем я себе представляла. Неудивительно, что Картер избил его до полусмерти.
– Скажи мне правду, – говорю я, подходя на шаг ближе. – Эддисон рассказала тебе обо мне и Картере? Что еще она просила тебя сделать?
Он бормочет еще одно ругательство, но не отвечает. Внутри меня разгорается ярость.
– Кто придумал отправлять сообщения? – спрашиваю я.
Это заставляет его задуматься, и он качает головой.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Ты сумасшедшая.
– Дай мне свой телефон, – требую я.
Он проводит рукой по волосам.
– Блять. Это не я придумал. Окей?
– Эддисон, – просто говорю я.
Вяло покачиваясь, он прислоняется к машине, чтобы не упасть.
– Она сразу поняла, что с тобой что-то не так. Бля, ты же переспала с учеником, – он смеется.
– Мы с Картером любим друг друга, – парирую я.
– Неважно. Послушай, Эддисон знает, что я разбираюсь в программах. Она попросила меня нарыть информацию, провести поиск по распознаванию лиц. И, черт возьми, – он присвистывает, – ты всколыхнула интернет. Ты просто психичка.
На лбу у меня выступают капельки пота, мне одновременно и жарко, и холодно.
– Все не так, – говорю я. – Ты не понимаешь.
– Мне насрать, – говорит он. – Это не моя проблема.
– Тогда зачем ты это сделал? – требую я.
– Эддисон попросила.
Я медленно киваю.
– И ты сделаешь все, о чем она тебя попросит.
Салли смеется.
– Все вы, сучки, одинаковые. Сумасшедшие.
– Вставай, – я не собираюсь тащить его тушу, когда он отрубится.
– Но когда он узнал, насколько ты шизанутая… Вот тут-то и началось интересное.
Все мое тело сковывает страх.
– Кто? Кто «он»?
Его тело перестает сопротивляться, и он приваливается к машине.
– Блять, что ты мне подсыпала? Охуенная штука.
Я нерешительно делаю шаг к нему, мысленно складывая кусочки мозаики воедино.
– Итак, вы решили посылать мне сообщения, шантажировать. Зачем?
– Эддисон решила, – говорит он. – Она сказала: «разоблачи ее», – он машет руками в воздухе, имитируя ее голос, – и все такое. Да пофиг. Я ничего не знаю ни о каких сообщениях. Спроси их сама.
«Их… Ты ведь знаешь, о ком он говорит, не так ли?»
– Заткнись, – я провожу рукой по волосам. Не хочу больше ничего слышать.
– Ты же сама спросила, – говорит он, смеясь. Стонет и вытирает рот; у него начинают течь слюни. – Хенсли и Эддисон. Бля, да похер на них.
Я перестаю двигаться, все мое тело замирает.
– Он бы не поверил ей. Он любит меня, – он доверяет мне. А я доверяю ему.
Салли прислоняется головой к машине.
– Неважно. Сейчас мне уже насрать, – говорит он, обретая второе дыхание, чтобы подняться на ноги. – Эддисон получила, что хотела. Жалкая сучка. Пусть теперь наслаждаются друг другом.
Нет. Нет, нет, нет.
– Заткнись нахрен.
– Прости, психичка. Шлюхам парни никогда не достаются, – он протягивает руку и хватает меня за волосы. – А я? Я не строю отношений. Просто удовлетворяю потребности.
Я вырываюсь из его хватки. Слышу звук рвущихся волос. Падаю на четвереньки и отползаю в сторону, затем поднимаюсь на ноги и бегу к горной тропе.
Тропинка неровная, и на каблуках я не могу нормально бежать, не спотыкаясь о камни. Я сбрасываю обувь и продолжаю подниматься босиком. Слышу, как Салли догоняет меня, и, цепляясь за ветки, пробираюсь вверх по каменистой тропе, приближаясь к перевалу.
Салли не отстает. Его рука обхватывает мою лодыжку, и тянет назад. Острые, как бритва, края камней впиваются мне в спину и плечи. Он заползает на меня сверху и прижимает к земле.
Страх замкнутого пространства – как в крошечной белой комнате, из которой нет выхода – меня пугает. Я не могу дышать… Не могу пошевелиться…
Он раздвигает мои ноги коленями.
– В этом есть доля правды, – говорит он, тяжело дыша. – Хенсли сказал, что психованные цыпочки охуенно трахаются.
В моей голове раздается громкий щелчок. Перед глазами темнеет. Страх улетучивается, когда я протягиваю руку в поисках чего-то твердого, хватаюсь за предмет и ударяю Салли по голове.
Он замирает, его взгляд расфокусирован. По щеке стекает струйка темной крови. Я отталкиваю его коленом и рукой, и он заваливается на бок. Стонет и бормочет что-то бессвязное.
Я оглядываюсь в темноте. Здесь пусто и тихо, слышен только вой ветра. Перекатываясь на спину и пытаясь встать, я кашляю, переводя дыхание. Смотрю вниз на Салли. Затем на большой камень в своей руке.
Психованные девчонки к тому же очень ранимые, ты, жалкий ублюдок.
Все еще сжимая в руке камень, я поднимаю его и опускаю на голову Салли.
Кровь брызгает мне на лицо. Я чувствую, как чужие кости прогибаются под камнем; ощущаю мягкость кожи, твердый хруст черепа.
Я стою неподвижно и смотрю на его обмякшее, безжизненное тело. Моя голова слишком полна безумных мыслей, чтобы уловить хоть одну. Может быть, так и должно было случиться. Двое против одного – это не в мою пользу. Один из них должен был погибнуть первым.
Кроме того, он не был хорошим парнем. Скольким другим девушкам он причинил боль? Сколько бы еще пострадало от его рук?
Следует признать, что разум может оправдать почти все, что угодно; он создан для того, чтобы защищать нас. Я не настолько оторвана от реальности, понимаю, что сделала, но Салли и правда сам напросился.
Роняю камень и подолом платья вытираю кровь с лица. Потом ладони и плечи. Я бросаю это занятие и достаю телефон из его заднего кармана. Затем голой пяткой толкаю его к краю обрыва. Мои волосы застилают глаза, когда проносится ветер.
Вспоминаю историю, которую Картер рассказал мне о Зубе Дьявола – о том, как дно ущелья усеяно костями, как здесь исчезают люди. И если бы кто-то хотел избежать наказания за убийство, ему лишь нужно сбросить тело в овраг.
Сильным ударом ноги я перекидываю Салли через гребень. Звука удара его тела о дно так и не раздается.
Глава 18. Судьба
Эллис
Вольтер писал: «Те, кто могут заставить вас поверить в абсурд, могут и заставить вас совершать зверства».
Другими словами, будьте осторожны с теми, кому доверяете.
Салли сказал много непостижимых вещей – вещей, которые заставили меня усомниться, пусть даже на мгновение, не только в Картере, но и во мне самой. Мы должны быть тверды в своих убеждениях.
Я не должна сомневаться в любви Картера.
С тех пор как доктор Лейтон подвела меня, я опасаюсь подпускать кого-либо слишком близко. Картер был первым, кто нарушил мои границы, и я люблю его за это, но он наивен, когда дело касается людей и их намерений.
Если бы он не окружил себя личностями вроде Салли и Эддисон, мне бы не пришлось прибегать к таким крайним мерам. Однако я не могу допустить, чтобы кто-то из них забивал ему голову всякими нелепостями.
Я должна защитить нас.
Поэтому забираю окровавленный камень, выброшенную фляжку и бутылку из-под пива и бросаю все это в черный пакет для мусора. Затем снимаю платье и тоже бросаю его в пакет. Оно грязное и покрыто капельками крови.
Бросив все в багажник «Хонды», я натягиваю футболку и джинсы. Я не позаботилась о том, чтобы взять удобную обувь, но, по крайней мере, не забыла самое необходимое.
Беру нож в бардачке.
Это не обязательно. Вообще не планировала использовать оружие против Салли, это было на всякий случай. Но после того, что случилось, я не могу допустить еще одной ошибки.
Спускаюсь к краю водопада и нахожу место на большом валуне. Глубоко вздохнув, я открываю телефон Салли. Адреналин бурлит в моей крови, когда я просматриваю сообщения в поисках тех, что были отправлены мне, но их нет. Нет доказательств, что сообщения были от Салли. Либо сообщения были удалены.
Сердце болезненно стучит в груди. Я навожу большой палец на диалог с Эддисон, открываю его.
Эддисон: Хватит валять дурака. Мы должны убрать ее с дороги. Сейчас же.
Дрожащей рукой проверяю время. Сообщение было отправлено два часа назад.
Эддисон хочет убрать меня с дороги, чтобы заполучить Картера. Чтобы она была единственной девушкой в его жизни.
Я запускаю руку в волосы и хватаюсь за корни.
– Она снова это делает.
«Она не Ирина», – шепчет голос доктора Лейтон.
Нет, она еще хуже. Ирина была жестока ко мне. Эддисон расчетлива. Она кормит Картера ложью, и сговорилась с мерзким подонком, чтобы вымогать деньги и заставить меня покинуть Блэк Маунтин. Все это время притворяясь лучшей подругой Картера.
Все, чего я хочу, – это защитить Картера, а Эддисон мешает.
Мы с Картером были так прекрасно счастливы.
– Очень трудно найти любовь во второй раз.
«Но любит ли он тебя?»
– Да, – отвечаю я, поворачиваясь и глядя на каскад. – Картер любит меня, – я вспоминаю выражение его голубых глаз, когда он смотрел на меня, – выражение чистого обожания. Я хочу видеть этот взгляд всегда.
«Тогда ты знаешь, что нужно сделать».
Холодок пробегает по моей коже, и я вздрагиваю. Кладу телефон Салли себе на колени и смотрю на затемненный экран. Доктор Лейтон говорит это так просто, но на самом деле все иначе. Любить кого-то всей душой – это сокрушительно. И осознание того, что нужно сделать, требует всей силы воли, чтобы довести дело до конца.
Я нахожу утешение в ночи; темная энергия воспоминаний о Картере окружает меня со всех сторон. Я не могу этого ни увидеть, ни почувствовать, но верю, что это реально. Я глубоко вдыхаю, и до меня доносится отчетливый аромат его одеколона.
Да, я знаю, что должна сделать, чтобы он был моим.
Набираю на телефоне Салли сообщение для Эддисон и нажимаю «Отправить».
Салли: Я готов. Встретимся на Утесе Дьявола.
Глава 19. Путаница
Эллис
Вы когда-нибудь слышали, как ваш голос эхом разносится над бездной?
Бас, поглощенный бездонной пустотой. Высокие частоты отражаются в воздухе подобно ангельской песне, перезвон ветра, слышен грохот волн, переходящий в шепот, когда ноты исчезают в небытии.
Звук завораживающе красив.
Я стою на каменистой насыпи, слушая, как затихают последние звуки моего голоса.
Может быть, это безумие – кричать в темноте в полном одиночестве. Но меня всегда интересовала эта странная метафора – о том, производит ли упавшее дерево шум, если рядом никого нет, чтобы услышать. И мне было любопытно.
Сколько одиноких душ покоится на дне оврага?
Услышит ли кто-нибудь меня? Ответит ли кто-нибудь?
Озеро, раскинувшееся у подножия Черной горы, похоже на бездонную пещеру. Сегодня ночью, когда тропу освещает лишь кусочек луны, вершина озера – зеркальное отражение черного неба. Клубы атласно-серых облаков стелются по зеркальной поверхности, как по самой уютной постели.
Все, что мне нужно сделать, это один шаг вперед… и я обрету вечный сон.
Стою на краю обрыва, играя с судьбой. Знакомое покалывающее ощущение скапливается у меня в груди. Адреналин и страх. Это как влюбленность. Опасность так близко, и страшно сделать последний шаг.
Прохладный ветерок ласкает мои обнаженные руки, и я прижимаю их к себе, балансируя на краю пропасти.
Никто не выживает на Утесе Дьявола.
Это одна из первых вещей, которые я усвоила после поступления в Академию Блэк Маунтин.
Я сжимаю рукоять ножа, ожидая, когда часы пробьют девять одиннадцать.
Думаю, это случайность, что мы оказались здесь в это время – как будто все задумано Вселенной. Вся эта космическая, хаотическая энергия циркулирует по кругу до того момента, когда все соединяется воедино.
Звук шагов на тропе заставляет навострить уши. Треск ветки эхом отдается от каменных скал. Мелодичный девичий голос срывается на ругательства.
Я поворачиваюсь к ней лицом, держа нож за спиной.
– Сюда, – зову я.
Звуки внезапно прекращаются, затем на тропе появляется Эддисон с бледным лицом.
– Что ты здесь делаешь?
Она прекрасна. Я могу это признать. Не виню Картера за то, что он поддался на ее ложь. У нее ангельское личико, милая улыбка и невинные глаза.
– Где Салли? – спрашивает Эддисон, оглядывая скалу.
– Его здесь нет, – просто отвечаю я. – Здесь только мы, – это первый раз, когда мы разговариваем друг с другом. Я хочу замедлить этот момент, вдохнуть его полной грудью.
Что в этой девушке так привлекает Картера? Почему она такая особенная?
Почему Ирина была такой особенной?
Я крепче сжимаю рукоять ножа и опускаю руку.
Ей требуется мгновение, чтобы заметить лезвие, но когда она это делает, ее невинные глаза расширяются от понимания. Она тут же поворачивается и бросается вниз по каменистой тропинке.
– Если ты побежишь, – говорю я, догоняя ее, – это только докажет, что ты не готова бороться за него.
Я хватаю ее за руку, впиваясь ногтями в ткань ее кофты.
– Отпусти меня, сумасшедшая сука.
– Ты говоришь прямо как Салли, знаешь? – я тяну ее обратно к Зубу Дьявола. Несмотря на всю свою борьбу, она на удивление слаба. – Тебе должно быть стыдно, что ты общалась с таким мерзким подонком…
Она смотрит на меня с выражением ужаса на лице.
– Что ты с ним сделала?
Теперь, когда я полностью завладела ее вниманием, отпускаю ее руку, но продолжаю держать лезвие в поле зрения.
– Он сам с собой это сделал, Эддисон. Мы все несем ответственность за свой выбор, – я взмахиваю ножом в направлении прохода. – Не хочу причинять тебе боль. Ты здесь не для этого. Пойдем.
Она сопротивляется, и я глубоко вздыхаю.
– Нам нужно поговорить по-женски, – говорю я. – Только ты и я.
– Этого не может быть, – шепчет она себе под нос.
– О, но это так. У наших действий тоже есть последствия, – я подталкиваю ее к краю обрыва, где скала указывает путь на другую сторону пика.
– Ты даже не настоящий психолог! – кричит она на меня. – Ты не закончила колледж. Тебя отправили в психбольницу за убийство…
Я подношу лезвие к ее лицу.
– Заткни свой рот, не говори то, о чем не знаешь.
Она тянется за своим телефоном – ее спасательным кругом – и я выбиваю его у нее из рук. Телефон с грохотом падает на камни. Не сводя с нее глаз, я наклоняюсь, чтобы схватить его.
Поднимается ветер, и Эддисон вздрагивает, не отрывая взгляда от ножа.
– Пожалуйста… Ты права, ладно? Я ничего о тебе не знаю. Салли был идиотом. Мне наплевать на него. Просто позволь мне уйти, и я никогда больше не скажу о тебе ни слова. Обещаю.
– Значит, ты просто использовала его, – говорю я, разблокировав телефон.
Она кивает.
– Конечно.
– Ясно, – я безразлично пожимаю плечами. Он был для нее всего лишь инструментом. Прямо как Ирина, которая приказывала своим преданным поклонницам высмеивать меня, нападать.
Когда я просматриваю ее телефон, мое сердце бешено колотится в груди. Сообщений, отправленных мне, здесь нет.
– Ты их удалила.
– Что удалила?
– Гребаные сообщения, которые ты мне присылала, сука, – кричу я.
– Черт, – шипит Эддисон, судорожно запуская руки в волосы.
Сообщение, которое она отправляла Салли, тоже стерто, и это доказывает, что она заметала следы.
– Как ты планировала избавиться от меня?
– Это не то, что ты думаешь… – она отступает на шаг. – Ты все не так поняла.
– В самом деле? Потому что я думаю, что ты затеяла все это с парнем, который тебе совершенно безразличен. Ты использовала его, чтобы запугать меня и заполучить Картера. Это довольно эгоистично.
Она осознает свою ошибку и поднимает руки.
– Я не знаю, что Салли тебе сказал, но это была не моя идея, – говорит она срывающимся голосом. – Это Картер хотел шантажировать тебя…
Я придвигаюсь к ней, направляя лезвие ей в сердце, и наклоняю голову.
– Заткни свой лживый рот.
– Клянусь, это правда. Я пыталась отговорить Картера. Я не хотела этого.
– А чего ты хотела?
Ее взгляд мечется влево, затем снова на меня. Кажется, она раздумывает, не сбежать ли, потом понимает, что бежать некуда.
– Я просто хотела, чтобы ты ушла, – говорит она. – Я хотела, чтобы ты убралась к чертовой матери подальше от Картера.
И вот, наконец, это случилось. Правда.
– Я ценю твою честность, Эддисон. А теперь, – киваю в сторону прохода, – пришло время.
– Для чего?
Я вздергиваю подбородок.
– Принять вызов.
Она оглядывается и ругается.
– Ни за что.
Я тычу кончиком ножа ей в шею, и она сглатывает.
– Я бросаю тебе вызов, Эддисон. Разве не так играют в эту игру?
– О, боже мой. Ты сумасшедшая. Еще никому не удавалось это сделать.
– Вдруг, ты будешь первой, – говорю я и швыряю ее телефон в темноту пропасти. – Насколько сильна твоя воля к выживанию, и к защите любимых? Насколько сильно ты любишь Картера, Эддисон?
Ее глаза блестят от слез, и на секунду мне становится ее жаль.
– Я люблю его больше, чем ты можешь себе представить своим испорченным мозгом, – говорит она.
Что ж, теперь я нисколько не чувствую себя виноватой. Приставляю нож к ее яремной вене.
– Правила таковы: если ты преодолеешь перевал до конца, я покину Академию. И никогда больше не увижу вас с Картером.
Она с облегчением закрывает глаза.
– Но, – говорю я, убирая лезвие, – если я доберусь до конца, исчезнешь ты.
Она качает головой, недоверчиво прищурившись.
– Как я это сделаю? Мне всего семнадцать!
Я бросаю взгляд на утес и дальше, в темноту пропасти прямо под нами. Понимание сменяется ужасом на ее лице.
– О, черт возьми… – она врезается в меня, пытаясь оттолкнуть, но я хватаю ее за волосы и запрокидываю голову назад.
Подношу нож к ее шее.
– У тебя нет выбора, Эддисон. Либо иди через перевал, либо я сейчас сброшу тебя в гребаное ущелье.
Ее рыдания эхом разносятся по ущелью, и это звучит как согласие.
Отталкиваю ее от себя, и она спотыкается. Она больше не пытается убежать. Она умная, понимает, когда нужно прекратить бороться.
– Зачем ты это делаешь? – спрашивает она.
Я упираю руку в бедро, обдумывая ее вопрос. Зачем я это делаю, если могу просто скинуть ее?
«Потому что будут сомнения».
Я сжимаю кулак и прижимаю его ко лбу, чувствуя, как ногти впиваются в ладонь.
– Заткнись, – говорю я голосу в своей голове. Боль помогает утихнуть шуму, мигрень проходит.
Я смотрю на Эддисон, которая внимательно наблюдает за мной.
– Что ты понимаешь в психологии? – спрашиваю я ее.
Она быстро качает головой.
– Не знаю…
Я тяжело выдыхаю.
– Есть две противоборствующие реальности, – медленно произношу я. – Моя и твоя. В одной из реальностей Картер и Эддисон – лучшие друзья, которые постепенно влюбляются друг в друга. Типичная история, – я обхожу ее по кругу. – И стресс из-за безумной и отвергнутой возлюбленной сближает их, – я останавливаюсь перед ней и широко раскрываю глаза. – Разве не так ты видишь свое будущее?
Она издает смешок.
– Ох, ты даже не представляешь.
– Ладно. А почему нет? Ты – героиня своей истории, – я подхожу к краю обрыва, откуда открывается вид на озеро. – Однако это эгоистично. Реальностей бесконечно много, их столько же, сколько душ, которые существуют в этом мире. – В моей реальности, – я оборачиваюсь, – мы с Картером любим друг друга. Мы сделаем все что угодно друг для друга. Он будет сражаться за меня, а я убью ради него. Но есть одна ревнивая, назойливая маленькая сучка, которая забивает ему голову всяким бредом.
Эддисон медленно качает головой.
– Это… нелепо. Как смерть одной из нас может что-то доказать?
– Потому что лишь одна из нас говорит правду. И останется только одна правда, одна версия реальности. Понимаешь дилемму? Мы не можем существовать обе, чтобы любить Картера. Одна из нас должна любить его больше, именно это мы докажем.
Эддисон прикладывает руку к животу, как будто ее вот-вот стошнит.
– Картер к тебе ничего не испытывает.
– Еще как испытывает, и я сделаю все, чтобы защитить его.
Она набирается храбрости и направляется ко мне.
– Преследуя его на вечеринке у Алистера? Из-за чего ему пришлось пойти к мистеру Ди, чтобы перестать ходить на сеансы терапии? Господи. Неужели не видишь, насколько ты безумна?
Я расхаживаю по скале.
– Заткнись… заткнись. Заткнись, мать твою, – я направляю нож прямо на нее. – Ты даже не представляешь, что я сделала для Картера. И что еще сделаю.
– Они узнают. Все узнают. Картер узнает, что ты со мной сделала.
– Ты слышала, что происходит в этом городе? Серийные убийцы, пропавшие девушки, убийства, разбой… – я с каждым ударом сердца все сильнее сжимаю нож. – Это идеальное место, чтобы исчезнуть без следа. Эддисон, никому нет дела ни до меня, ни до того, что я сделала. Вот почему я выбрала Блэк Маунтин.
Я подхожу к ней сзади и тычу ножом в поясницу.
– А теперь иди.
Ее охватывает паника, и гнев переходит в мольбы. Я игнорирую все ее отчаянные обещания, подводя ближе.
– Ладно. Ладно. Блять! – Эддисон сдается. Она прерывисто вздыхает, затем делает шаг к проходу, сжимая руки в кулаки. – Я смогу.
Я наблюдаю, как она медленно поднимается на зубчатый камень и останавливается.
– Постарайся не смотреть вниз, – говорю я. – Это же всегда помогает, да?
– Да пошла ты, – она идет по выступу скалы, раскинув руки, чтобы сохранить равновесие.
Ночная тьма поглощает ее. Она становится тенью на горе, сливаясь с пейзажем. Порыв ветра проносится над ущельем, и она приседает на корточки, поджимая колени к груди, пока он не проходит.
Я удивленно приподнимаю бровь. Возможно, я недооценила эту девушку.
«Возможно, ты не любишь Картера так сильно, как она».
– Однажды я уже заставила тебя замолчать, – говорю я, засовывая нож сзади за пояс джинсов. – И сделаю это снова, – с решительным вздохом я выхожу на выступ.
Мои босые ступни плотно прилегают к скале. Я вздрагиваю, когда впиваются острые края. Стараюсь не обращать внимания на боль. Осколки камней отваливаются, падают в ущелье.
На перевале не существует равновесия. Почти абсолютная темнота вокруг искажает восприятие верха и низа. Это все равно, что идти по чистилищу, боясь, что следующий шаг приведет тебя за край.
Но я продолжаю на ощупь преодолевать камень, дюйм за дюймом, и слышу, как тяжело дышит Эддисон впереди меня. Ветер завывает так, словно решил защитить гору от непрошеных гостей.
Воздух здесь, наверху, ледяной, холодный, неумолимый.
Ощущение времени теряется. Кажется, что проходят часы, а не минуты, когда я начинаю приближаться к Эддисон. Мы, наверное, где-то на середине хребта. Она остановилась.
– Я не смогу, – говорит Эддисон, ее голос почти теряется в бездне. Она паникует и пытается обернуться, размахивая руками в воздухе.
Все происходит быстро.
Эддисон переходит выступ, исчезая из виду.
Все мое тело пронзает тревога. Все кончено. Один момент просветления, когда хаос во вселенной прекращается, время замедляется, и я перевожу дыхание. Затем:
– Помогите!
Крики Эддисон доносятся из ямы. Я слышу, как она цепляется за камни. Снова и снова она вопит в темноте, ее крики сотрясают воздух, пока мой мозг не начинает пульсировать от ее пронзительного голоса.
Ее мольбы наслаиваются на воспоминания, соединяя два момента воедино.
Эхо прошлого разрывает пространство и время.
Шрамы на моих ладонях пульсируют, и я смотрю на руки.
Говорят, если вы сможете посмотреть на свою руку во сне, то поймете, что спите… и можете заставить себя проснуться.
С внезапным приступом ужаса я понимаю, что эта теория не работает при ночных кошмарах.
Глава 20. Ошибка в сознании
Лэни: Раньше
Я не должна быть здесь.
Паническая мысль пронзает меня в тот момент, когда его руки обхватывают мою шею.
Я последовала за Джереми на пляж. Знала, что он встретится с Ириной. На нашем месте. Я отчаянно хотела увидеть его, попытаться помириться… даже если мне было больно видеть их вместе.
Мне просто хотелось понять, почему он так жестоко обошелся со мной, почему он с друзьями выставлял меня на посмешище. Я всего лишь любила его, а он так болезненно выставил на всеобщее обозрение свой отказ от этой любви, что вся школа теперь знала о нас.
Я только хотела, чтобы мучения закончились. Это была последняя попытка исправить причиненный ущерб.
Но я совершила ошибку. И понимаю это сейчас, когда руки учителя Уитмора сжимают мое горло.
– Такие маленькие грязные шлюшки, как ты, все портят, – его слова льются на меня ядом и брызжут слюной, когда он наваливается на меня сверху.
Я задыхаюсь от спазма в горле, легкие отчаянно нуждаются в воздухе.
– Помогите.
Рассыпчатый песок подо мной разъезжается, и я чувствую, что тону.
Я молюсь, чтобы песок поглотил меня.
Я все испортила. Каким-то образом я ошиблась…это становилось все более очевидным, даже когда свет начал меркнуть.
– Она моя, – рычит он, его руки сжимаются на моей шее, словно тиски. – А твои выходки заставили ее вернуться к нему.
Его колени давят на мои руки, не давая мне ни пошевелиться, ни подняться. Я сжимаю ладони в кулаки, и ощущение ногтей, впивающихся в кожу, помогает облегчить боль.
Я все еще здесь. Все еще жива.
У меня перед глазами все расплывается, но я замечаю блестящий серебряный нож, который подносят к моему лицу…
Затем от сдавленного звука моих легких мир погружается во тьму.
«Помогите. Помогите. Помогите мне!» – продолжает кричать мой разум, пока я угасаю.
***
Эллис: Сейчас
Я смотрю на белые шрамы на своей ладони, ветер треплет волосы по лицу. Сильный порыв вырывает воздух из легких, я задыхаюсь, страх вновь пережить этот кошмар становится слишком реальным.
«Это реально. Это случилось, Лэни».
Я зажмуриваюсь и пытаюсь выбросить доктора Лейтон из головы. Но ее слова звучат правдиво.
– Помоги мне! О, боже…
Голос Эддисон прорывается сквозь туман в моем сознании, и я смотрю на перевал. Она висит на выступе хребта, вот-вот ослабит хватку.
Я ясно понимаю, что должна сделать, и, пригнувшись, ползу по каменистой тропинке к ней.
– Дай мне руку.
Я протягиваю ей руку, предлагая возможность ухватиться за меня. В ее широко раскрытых, заплаканных глазах читается нерешительность, но когда она смотрит вниз, чертыхается и цепляется за мое предплечье.
Вытащить ее наверх – задача невыполнимая, но я не отпускаю ее. Держу ее за руку, а она цепляется за мою.
– Ты должна отпустить вторую руку, Эддисон, – говорю я ей. – Тебе придется перелезть через меня.
Она в ужасе качает головой.
– Я упаду.
– Я не позволю тебе упасть. Обещаю, – и я с облегчением осознаю, что говорю это искренне.
И снова ее нежелание доверять мне отнимает драгоценные секунды. Ее хватка начинает ослабевать… Она использует выступ как рычаг. Ее рука цепляется за мою спину, и она, наконец, находит опору.
Я стискиваю зубы, стараясь не обращать внимания на пронзительную боль, от которой кажется, что мое плечо вот-вот вывихнется. Наконец, Эддисон начинает подтягиваться вверх. Она переползает через меня, пробираясь обратно по узкому проходу.
