Текст книги "Другая девушка (ЛП)"
Автор книги: Триша Вольф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Я знала, что она останется со мной. Она не ушла.
Это был ее подарок, шанс начать все сначала.
Госпитализировали Лэни Мастерс, но вышла Эллис Монтгомери.
Глава 13. Возврат отправителю
Эллис
Сьюзан Кентербери после смерти любят больше, чем при жизни.
Черные ленты украшают залы Академии Блэк Маунтин. По школе ходят ученики с опухшими глазами и красными носами. Мистер Ди провел собрание в честь уважаемой учительницы, которая проработала с ними более десяти лет, а танцевальная команда «Cougarettes» почтила память покойной.
«Это был трагический несчастный случай», гласил заголовок местной газеты.
И я согласна – это был трагический несчастный случай. Трагично, что Сью зашла слишком далеко.
Картер проводит губами по тыльной стороне моей ладони, оставляя нежные поцелуи на коже.
– Не могу поверить, что это случилось с мисс Кентербери, – внезапно произносит он.
На этой неделе только об этом все говорили с тех пор, как ее тело было обнаружено у подножия лестницы. Ужасный случай… и ни одного свидетеля.
– Может быть, она сделала это нарочно, – размышляю я вслух.
Он переворачивается на бок, подпирая голову рукой.
– Зачем ей это делать?
Я пожимаю плечами, кутаясь в плед, и смотрю на полог ветвей над головой.
– Она казалась одинокой и отчаявшейся, – от Сью разило отчаянием. Если бы она не была такой навязчивой и несчастной, то, вероятно, была бы до сих пор жива, преподавала бы в своем классе и мучила Картера.
Две птички на одной ветке, а точнее, на лестнице.
Мы разбили лагерь на утесе рядом с водопадом. Под нами расстелено одеяло, и шум водопада служит буфером между нами и окружающим миром. Сегодня пасмурный день, и мы пользуемся преимуществом – преподавателям и студентам дали время погоревать.
– Мне нравится, что ты принадлежишь только мне, – говорит Картер. Он накручивает прядь моих волос на палец и смотрит на меня сверху вниз.
Я поворачиваю к нему голову и любуюсь его прекрасными чертами.
– Мне тоже нравится, что я в твоем полном распоряжении.
Его губы изгибаются в лукавой усмешке, прежде чем встретиться с моими в медленном и чувственном поцелуе.
После драки с Салли, Картер стал намного спокойнее. Возможно, это из-за похолодания в сезоне или из-за того, что угроза его студенческой карьере устранена. Или из-за того, что он влюбляется, а все остальное – просто отвлекающий маневр.
У него под глазом все еще фиолетовый синяк, и я провожу большим пальцем по его нежной коже.
– Я бы боролся, лишь бы ты осталась, – говорит он.
Это проявление навязчивой заботы должно нервировать, поскольку это еще один признак его возможного расстройства. Но я поняла, что насилие внутри него поддерживается его сильными эмоциями, и так он их выражает.
– С кем бы ты подрался? – спрашиваю я, поддразнивая.
– С кем угодно. Со всеми, – он снова целует меня, и я пытаюсь погасить искру подозрения, что его заявление имеет под собой какой-то подтекст.
– Кто-то тебе что-то сказал, Картер? – он отводит взгляд, и я протягиваю руку и возвращаю его внимание к себе. – Скажи мне.
– Ничего такого. Просто Эддисон болтала.
Я в тревоге приподнимаюсь на локтях. Картер отстраняется и проводит рукой по волосам.
– Кажется, не только она видела, как я садился в твою машину прошлой ночью. Этот ублюдок Салли тоже спалил, и он теперь распускает слухи в моей старой школе, – он стонет. – Наверное, я недостаточно его избил.
Паника пронзает мою грудь. Я помню, как смотрела в глаза Салли… Хотя я думала, что он был слишком не в себе, чтобы как следует разглядеть меня.
«Неаккуратная», – ругает меня внутренний голос.
И все же, какую опасность может представлять один старшеклассник? Сью установила высокую планку. Я справлюсь с этим мальчишкой.
– Просто не обращай внимания, – улыбаюсь и глажу его по лицу, заставляя себя последовать собственному совету. – Единственный способ подтвердить слухи – это действовать в соответствии с ними.
Он двигается вперед и целует меня в шею.
– Ты такая умная, – шепчет он, касаясь моего подбородка. – Обожаю.
Я смеюсь, но в глубине души раздражающий голос бормочет предупреждение.
– А как же Эддисон?
Отвлекшись, он спрашивает:
– А что с ней?
На мой взгляд, она не такая безобидная, как Салли. Я знавала таких девушек, как она. Когда они чего-то хотят – или кого-то – они могут быть жестокими. И я помню, как Эддисон смотрела на Картера с обожанием в глазах.
Она хочет его.
– Она бы кому-нибудь рассказала о нас? – спрашиваю.
– Конечно, нет, – говорит он, еще больше отвлекаясь на мое тело. Он теребит пуговицу на моей блузке. – Она же моя подруга. Она может не соглашаться со всеми моими решениями, но не причинит мне вреда.
Верно. Мужчин так легко одурачить. Честно говоря, это не их вина. Ими руководит эго… и члены. Их разум не так уж трудно затуманить, контролировать.
– Но она не согласна с твоим выбором, – говорю я, уклоняясь от ответа. – Она знает, да?
Он вздыхает.
– На самом деле мне все равно, с чем она согласна. Я здесь. С тобой, – его глаза расширяются, когда он высказывает свою точку зрения. – Она переживет.
Мое сердце болезненно сжимается от осознания того, что Картер посвятил Эддисон в нашу тайну. Я чувствую себя… в некотором роде оскорбленной. Как будто то, что делает нас особенными, теперь запятнано.
Это просто нервы. Страх потерять его. То, что есть у нас с Картером, – нечто неповторимое, независимо от того, кто об этом знает и осуждает. Я никогда раньше ни к кому не испытывала таких чувств, и не позволю одной маленькой девочке все разрушить.
Если Эддисон хочет разлучить нас, то всего один телефонный звонок нужному человеку все перечеркнет. Я не позволю.
Картер распахивает мою блузку, шелковистый материал спадает по бокам, обнажая мой кружевной лифчик.
Я теряюсь. Тревога улетучивается, когда его руки блуждают по моему телу, и он погружается в меня. Тяжесть мира исчезает в его антигравитации.
***
Устав после занятий любовью, я оставляю Картера отдыхать на пледе, а сама спускаюсь к водопаду. Кутаюсь в куртку Картера и сажусь на большой валун, опуская ноги в бурлящую воду. Она прохладная и освежающая, смывает остатки тревоги.
Я чувствую себя обновленной и уверенной в себе, зная, что худшее позади, но на мой телефон приходит сообщение.
Мне не следует смотреть на экран; усиленное чувство страха скручивает тело, словно бомба, которая вот-вот взорвется.
Я оглядываюсь в сторону Картера, нуждаясь в напоминании о своей цели, прежде чем перевернуть телефон и нажать на экран.
Неизвестный номер: Я знаю о кровавой вечеринке на пляже.
Глава 14. Из света и тьмы
Эллис
Когда-то Джереми Риверс был центром моей вселенной. Не какой-то неизвестной космической энергией или чем-то темным и таинственным. Он был солнцем, и все вращалось вокруг него.
Я была шестнадцатилетней девушкой, безумно влюбилась в него с того момента, как наши взгляды встретились над костром. Он сидел напротив, и отблески пламени освещали его фигуру на фоне темного ночного неба.
Он улыбнулся мне, на его щеках появились кокетливые ямочки, а его по-детски голубые глаза озорно прищурились, и этого хватило.
Лэни Мастерс мгновенно влюбилась в этого красивого мальчика.
Его первые слова были: «Ты прекрасна. И я просто обязан узнать твое имя».
Мы отошли от компании, чтобы прогуляться по берегу. Говорили о любимой музыке и о том, как хотелось бы, чтобы наш город не был таким убогим. Когда мне стало холодно, он обнял меня и просто прижал к себе, океан плескался у наших ног.
«Это безумие», – сказал тогда Джереми. «Но, кажется, я влюбляюсь в тебя, Лэни».
И я поверила ему. Безумие, да, он не мог влюбиться в меня так внезапно… но я думала только о своих чувствах. Я верила, что мы вместе испытываем одни и те же сильные, интуитивные эмоции.
И когда он повел меня за песчаные дюны и поцеловал с таким пылом, с каким меня никогда не целовал ни один парень, я отбросила все сомнения и хотела отдаться ему полностью. В ту ночь я отдала ему всю себя. Свою любовь, свою боль. Свою душу. Я открыла ему свое сердце.
После того, как мы занялись любовью, он все еще обнимал меня. Я не хотела, чтобы он уходил.
С Джереми Риверсом я ощущала себя в безопасности.
На следующий день меня охватило тревожное чувство, что что-то не так после того, как он сначала проигнорировал меня в школе. «Просто нервничает», – сказала я себе. «Стесняется, вот и все».
Я все еще помню затхлый запах школьного коридора, запах линолеума, натертого воском, и старых металлических шкафчиков, витающий в воздухе. Мое сердце бешено колотилось в груди, когда я увидела Джереми. Я прижала книги к груди и заставила себя подойти к нему – и когда наши глаза встретились…
Прекрасная улыбка, которая на пляже очаровала меня, так и не появилась на его губах.
Его слова были: «Какого хрена тебе нужно?»
Я могла только смотреть, онемев от шока.
«Психопатка какая-то», – поддразнил кто-то.
Раздался смех, и глубокая вибрация его баритона словно бритвой прошлась по моей коже.
Мое сердце разбилось. Парень, с которым я провела самую лучшую ночь, исчез, а на его месте оказался жестокий самозванец.
Затем начались шутки. Ущемление. Насмешки его товарищей по команде. Попытки закадрить меня, чтобы и им досталось.
Несмотря на все это, я много раз пыталась поговорить с Джереми… просто хотела понять, что я сделала или что изменилось.
Со временем я отчаялась привлечь его внимание. Неважно, хорошо это было или плохо. Я просто не хотела, чтобы меня игнорировали.
Но я следила за ним. Наблюдала. Оставляла ему записки в шкафчике, на его машине. Отправляла ему свои фотографии, чтобы напомнить, какой красивой он меня считал.
Потом узнала ужасную правду.
У Джереми была девушка.
У Ирины было все, чего не было у меня. Она привлекала его внимание, завоевала его преданность. Я увидела, как они целовались в коридоре. Смеялись друг с другом. Были счастливы вместе.
Что-то оборвалось внутри меня. Когда я вспоминаю прошлое, некоторые детали стираются, но я помню ярость в глазах Джереми, когда он прижал мои запястья к своему шкафчику и сказал: «Я не хочу тебя. Между нами ничего нет. Это все было в твоих гребанных мечтах».
Я помню, как он разорвал мою вселенную.
В тот момент он украл у меня нечто сокровенное. Прошли годы, прежде чем я смогла дать название этому ощущению с помощью доктора Лейтон: меня лишили достоинства.
Я установила связь с Джереми, очень настоящую, очень глубокую связь. Моя самооценка была связана с его уважением ко мне, и когда все разрушилось, осталась всепоглощающая пустота.
Пустота была невыносимой. По крайней мере, поначалу, но вскоре все стало терпимым. Насмешки Ирины и ее приспешниц, унизительные замечания и обращение от товарищей Джереми по команде. Вся эта жестокость не могла сравниться с тем изолирующим одиночеством, которое вызвал его отказ.
Я никогда не испытывала такой боли, как в тот момент, даже когда узнала, что мои родители попали в аварию из-за отказа тормозов.
Потребовалось некоторое время, но в конце концов я снова научилась дышать. Мое сердце было разбито, и я думала, что никогда никому не смогу доверять… но постепенно поправлялась.
До того дня.
Джереми Риверс был обнаружен мертвым на пляже. На том самом пляже, где мы страстно занимались любовью. Его тело было найдено в луже пропитанного кровью песка, с одиннадцатью ножевыми ранениями. Рядом с ним лежала его девушка, с девятью ножевыми ранениями. В некоторых ужасных сообщениях утверждалось, что это было убийство-самоубийство.
Слухи были еще хуже…
Поговаривали, что я была свидетелем резни. Другие предполагали, что именно я совершила это ужасное деяние, жестоко зарезав Джереми и Ирину.
Кровавая вечеринка на пляже: Одержимая поклонница растерзала любовную парочку.
Заголовки были такими же ужасными, как и само произошедшее. Пресса была повсюду. В школе, у меня дома. Меня допрашивали и проверяли на детекторе лжи. Моей тете пришлось нанять адвоката. Судебное разбирательство длилось месяц.
Я закрываю глаза и прогоняю воспоминания.
Я больше не Лэни Мастерс.
Но кто-то знает о ее прошлом и использует это, чтобы издеваться надо мной.
Ясно одно: Сью не лгала. По крайней мере, не полностью. Она не отправляла текстовые сообщения. Она просто была жадной и пыталась воспользоваться возможностью. Я дала ей этот шанс.
Тем не менее, со Сью нужно было разобраться.
Чтобы мы с Картером могли быть вместе без каких-либо других препятствий или угроз, мне нужно выяснить, кто автор смсок, и незамедлительно разобраться.
У меня есть теория, но, прежде чем я начну действовать импульсивно, на этот раз мне нужно убедиться точно. Есть только два человека, которые знают обо мне и Картере, и у одного из них есть причина желать моего ухода.
Раздается слабый стук в дверь кабинета, и я поднимаю взгляд от досье Картера. Убираю его фотографию в ящик стола.
– Войдите, – зову я.
В мой кабинет входит девушка, ее голова опущена, она робко прикрывает лицо волосами, но я узнаю ее.
– Миа, – говорю я, вспоминая ее имя. – Я так рада, что ты пришла. Пожалуйста, присаживайся.
Она садится, все это время не отрывая взгляда от пола. Она уже не та пылкая, какой казалась раньше.
– Мисс Монтгомери… – она замолкает, сглатывает.
– Миа, что случилось?
Когда она поднимает глаза, чтобы встретиться со мной взглядом, я замечаю бледность ее некогда темно-коричневой кожи.
– Я думала, он любит меня, – говорит она.
У меня внутри все переворачивается. За этим заявлением никогда не следует ничего хорошего.
– Я сделала, как вы сказали, – продолжает она. – Я хотела сделать и то, и другое: остаться в отношениях и пойти в колледж. Он заставил меня поверить, что тоже этого хочет. Хочет меня.
Она продолжает рассказывать, что после того, как она отдалась Тайлеру в тот особенный вечер, который они оба планировали провести вместе, он внезапно изменился. Стал отстраненным. Его приятели по футбольной команде хихикали и насмехались над ней.
– Он стал жестоким, – говорит она срывающимся голосом. – Что еще хуже, он теперь с другой девушкой. Она из танцевальной команды, и они с подругами ведут себя жестоко.
Какие-то забытые воспоминания об Ирине, ее вьющихся волосах цвета корицы и зеленых глазах всплывают на поверхность. «Ты сумасшедшая. Оставь Джереми в покое».
Горячая волна ярости заставляет меня встать. Я обхожу стол, таща за собой стул, и ставлю его рядом с Мией. Когда начинаю говорить, мой голос звучит тихо.
– Мне жаль, что это случилось с тобой, Миа.
Она тяжело вздыхает и кивает. Я жду, пока она посмотрит на меня, прежде чем продолжить.
– Он хулиган, – говорю я. – Они все задиры. Они видят в тебе нечто особенное, боятся, и хотят это уничтожить. Но ты не можешь позволить им.
Ее глаза наполняются слезами.
– Я не знаю, что делать, мисс Монтгомери.
– Знаешь, – я протягиваю руку и сжимаю ее ладонь. – Ты знаешь Тайлера. Ты знаешь его лучше, чем та девушка. Ты знаешь его сильные и слабые стороны.
Она внимательно слушает, не сводя с меня слезящихся глаз. Она понимает, что я ей говорю.
– Найди уязвимое место и используй, – я сажусь поудобнее и расслабляю плечи. – Отруби змее голову, Миа. Самый опасный из них – лидер – должен погибнуть первым, за ним последуют остальные.
Она вытирает слезы с лица.
– Мне страшно, – признается она.
– Я знаю, – говорю я, – Но чего ты боишься больше – их или того, что тебе нужно сделать? Подумай об этом, Миа. Только ты можешь прекратить эти мучения.
Она делает глубокий вдох.
– Я поняла.
Миа покидает кабинет чуть менее разбитой, чем когда вошла, и впервые с тех пор, как я начала эту карьеру, чувствую, что что-то изменила.
Совет, который я дала Мии, – это то, что я бы хотела услышать в школьные годы. Конечно, чуть позже доктор Лейтон стала моим собеседником, предлагая поддержку, знания и внимательность.
Но, оглядываясь назад, я понимаю, в чем она подвела меня.
Доктор Лейтон никогда не вдохновляла меня на борьбу. Я должна была сделать это сама – найти свою ценность и уйти от прошлого.
Смотрю на шрамы на своей ладони, провожу большим пальцем по вздувшейся коже. Нельзя оглядываться назад, зацикливаться на том, что можно было бы сделать иначе.
Если бы хоть что-то изменилось – одно-единственное событие, – тогда меня, возможно, не нашли бы на том пляже, а Джереми и Ирина, возможно, все еще были бы живы.
Глава 15. Иллюзия в глазах
Лэни
Если мы вернемся далеко в прошлое, то сможем точно определить тот случай, который изменил направление нашей жизни.
Раньше я думала, что это была та ночь, когда я потеряла девственность с Джереми за песчаными дюнами. Но теперь понимаю, что это было своего рода посвящением.
Я поклялась, что ни Джереми, ни кто-либо еще, не будет влиять на меня.
На самом деле меня подтолкнуло знакомство с доктором Лейтон. Она вошла в мою жизнь в очень ответственный момент, и я цеплялась за надежду, которую она давала, обещала.
Помню, я подумала, что в комнате слишком много белого. У меня болели глаза.
Ее первые слова были: «Мне поручили твое дело».
Мои первые слова были: «Ты хочешь быть моим другом».
«Да, Лэни, в каком-то смысле. Я хочу тебе помочь».
И она это сделала. Мы много говорили в первый день и в последующие. Я должна была предстать перед судом. Она помогла мне пройти через это; была рядом в самые тяжелые моменты и оставалась со мной.
Интересно, почему ей потребовалось так много времени, чтобы задать вопрос, который все остальные задавали уже столько раз? Возможно, она не так сильно верила в меня, как я думала. Возможно, она боялась моего ответа.
Ну, сколько людей могут на самом деле подружиться с убийцей?
И все же однажды она задала этот вопрос. И, поскольку я уважала ее больше, чем кого-либо другого, я хотела дать ответ, который бы ее порадовал.
– Лэни, это ты убила Джереми Риверса и Ирину Холлис?
– Нет. Конечно нет.
На ее лице отразилось разочарование, и это ранило меня. Тогда я впервые поняла, что моя наставница сомневается. Я отчаянно пыталась заставить ее поверить мне.
– Я не помню ту ночь, – сказала я ей умоляющим голосом.
– Как думаешь, почему ты не можешь вспомнить?
Я покачала головой.
– У тебя были раны, как при самозащите, Лэни. На лице порез. Синяки на шее. В то утро тебя обнаружили недалеко от места преступления, ты была в шоке. По-твоему, как это все произошло?
Ярость терзала мои нервы. Боль пульсировала в затылке, острая ярость пыталась прорваться сквозь тьму. Имя всплыло из забытья сознания.
– Ирина была потаскухой, ты знала об этом? – я скрестила руки на груди. – Ходили слухи о ней и преподавателе драмкружка. Может, стоит расспросить его.
Или многих других девушек, с которыми Джереми поступил несправедливо.
Она вздохнула.
– И кто же это, Лэни?
Я пожала плечами.
– Я не знаю. Мистер Уайт, или Уитмор, как-то так.
– Ты уходишь от ответа.
Мне сразу захотелось обороняться от ее обвинений.
– Я сказала правду.
– Или разум делает это истиной, – она достала блокнот. – Ты знаешь, что такое иллюзия, Лэни?
Тогда я впервые усомнилась в своем здравомыслии. Как ужасно было это слышать от человека, которому я доверяла больше остальных. До того момента я никогда не сомневалась в своих мыслях и рассудке.
Я начала принимать лекарства, которые прописала наставница, моя единственная подруга.
Глава 16. Истина
Эллис
Истина – это то, что разум делает истинным.
Доктор Лейтон на протяжении многих лет давала мне бесценные советы. Она всегда все объясняла уникальным способом, который имел отношение ко мне и который только я могла понять. Сейчас я слышу ее голос, который говорит мне сделать шаг назад и объективно оценить ситуацию. Довериться своим инстинктам. Я так далеко зашла, так упорно трудилась, чтобы стать свободной и найти свою любовь… Я не могу сдаться.
Открываю аптечку и достаю пузырек с таблетками.
Истина нашего существования основана на восприятии. Я знаю это. Каждый живет в созданной им самим реальности. Точно так же, как космос создает новый объект в пространстве, превращая пустоту в материю и энергию, разум постоянно изменяет нашу реальность.
Часы в прихожей тикают, звук отвратительно громкий, но стрелки застыли на этом ужасном времени.
9:11.
Сколько раз Джереми и Ирине нанесли ножевых ранений.
Психология говорит о том, что это может быть проявлением вины. И все же я не чувствую вины за прошлое. Мои действия не привели меня в эту психиатрическую лечебницу; это сделали присяжные – присяжные, состоящие из людей, введенных в заблуждение другими безмозглыми людьми, имеющими власть над жизнью молодой девушки с проблемами.
Возможно, я была немного не в себе, когда меня госпитализировали, но именно годы, проведенные внутри, изменили мой курс, создали ту женщину, которой я являюсь сейчас.
Бутылек в моей руке кажется тяжелым, отягощенным выбором, который я должна сделать. Точно так же, как Алисе пришлось смириться с реальностью Страны чудес и выпить зелье, чтобы пройти через дверь, я должна решить, остаться мне или продолжить свое приключение.
Я поднимаю крышку унитаза и выливаю содержимое флакона. Смываю воду, смотрю, как она бурлит, и отправляю крошечные белые таблетки в канализацию, где им и место.
Мне причиняет физическую боль осознание того, что я должна сделать дальше. Хотелось бы, чтобы любовь была легкой, но ничто никогда не бывает легким, да? Это сложно, больно, и неподвластно.
Да… Неподвластно.
Эти таблетки мешали мне чувствовать жизнь, они убивали мою душу.
Я подхожу к раковине, мою руки и смотрю на себя в зеркало. С особой тщательностью промываю порезы на ладонях, затем улыбаюсь своему отражению. Будь смелой, дерзкой, но в то же время добра к себе. Не все ублюдки заслуживают твою улыбку.
Дилан Томас написал: «Бунтуй, бунтуй, когда слабеет свет». В этом сама суть неповиновения.
Я перечитывала это стихотворение много раз, и, хотя автор имел в виду физическую смерть, существует множество различных способов умереть. Духовно. Эмоционально. Или не любя.
Как цветок увядает от недостатка заботы, так и любовь проходит, если не бороться за ее сохранение.
Картер однажды сказал, что будет бороться за меня.
Я должна продолжать бороться за нас.
И иногда мы делаем ради любви всякие подлости. Мы становимся мерзкими существами, которых сами боимся, чтобы защитить свою любовь.
***
Через лобовое стекло своей машины я наблюдаю за Картером. Он сидит в ретро-кафе со своими друзьями, с которыми подружился в «АБМ».
В последнее время я часто наблюдаю за ним издалека.
Я знаю, что Картер игнорирует меня не из жестокости; это его способ защитить меня. После смерти Сью, в академии стало напряженнее, и мы должны быть осторожны.
Я протягиваю руку к пассажирскому сиденью и беру свой телефон. Делаю несколько снимков, на которых он смеется и выглядит беззаботным. Он такой красивый, когда улыбается. Я хочу распечатать эти снимки и добавить к его досье, чтобы смотреть, как далеко он продвинулся с тех пор, как впервые вошел в мой кабинет.
На всякий случай я уничтожила некоторые записи. Боюсь, что автор сообщений обыщет мой дом или кабинет, поэтому все, что касается Картера, я всегда держу при себе.
Это улики.
Зажмурив глаза, я заглушаю голос. Ничего подобного, это просто мера предосторожности.
В последнее время мы не так уж много времени проводили вместе, по крайней мере, с прошлой недели. Или это было на позапрошлой? Дни начали сливаться в одно целое после того, как Картер уехал с Утеса, когда мы занялись любовью.
После того, как я получила сообщение, вы обменялись парой слов…
Вы поссорились.
Я устало смеюсь.
– Мы с Картером не поссорились. Он беспокоится. Он сказал, что нуждается во мне, а я не могу быть рядом с ним, пока всякие люди пытаются вмешаться.
В конечном счете, это был мой выбор – «сделать перерыв». Я хочу, чтобы мы полностью избавились от любой опасности, и только потом будем вместе.
Поскольку он в приоритете, я прекратила наши сеансы. Написала докладную, в которой говорилось, что Картер отлично учится и его не следует отвлекать от учебы. Затем я взяла двухнедельный отпуск в академии. Это было непросто – проводить с Картером еще меньше времени, – но я должна полностью сосредоточиться на том, чтобы обезопасить нас. Я решила это за нас двоих, но знаю, что он доверяет мне.
Я не могу оставлять его надолго. Лживые маленькие сучки умеют манипулировать парнями, и я намерена положить конец Эддисон, которая морочит ему голову.
Страстное желание пойти к нему хлещет меня, как хлыст, желание утолить голод требует действий, но нужно быть терпеливой. В моей голове вспыхивает новая боль, и я дотрагиваюсь до лба. Мигрени усилились.
Вот почему нельзя больше ждать.
Количество сообщений увеличилось, отправитель требует, чтобы мы встретились, чтобы я заплатила за молчание. В противном случае он сообщит властям о сбежавшей психически больной пациентке.
Я рассмеялась, когда прочитала это. Сбежавшая психически больная пациентка. Как будто это какой-то фильм в жанре нуар, а я бегаю в смирительной рубашке. Какой абсурд…
Я не сбежала, я вышла прямо через парадную дверь. Доктор Лейтон подписала документы о моем освобождении… как раз перед тем, как написала предсмертную записку, в которой призналась в романе со своим коллегой и проглотила таблетку.
Опять же, мне не хотелось оставлять ее в таком состоянии, но мне было нужно начать новую жизнь. Кроме того, это совсем другая история, в которой есть настоящий злодей и жертва, и о которой никто не узнает. Прошлое остается в прошлом.
Важно то, что Лэйн целые годы провела взаперти, и теперь у Эллис есть шанс обрести свободу и любовь. Но чтобы это произошло, я не могу допустить, чтобы Джереми, Ирина и даже доктор Лейтон преследовали Эллис по жизни. Чтобы стать частью Блэк Маунтин, мое прошлое – и все, кто о нем знает, – должны исчезнуть.
Я достаю зажигалку «Zippo», открываю и закрываю ее, открываю и закрываю, наблюдая за Картером.
Да, молчание можно купить, но на самом деле я уже всего добилась. Аноним просто еще не осознает этого. У него были недели, чтобы сделать свой ход. Ничего не произошло. Это отчаянная жажда денег, как и в случае со Сью.
Она совершила ту же ошибку и поплатилась за это.
Неужели фильмы никого ничему не учат? Никогда не стоит тянуть время. Если вы угрожаете кому-то, доводите дело до конца. В противном случае вы даете злодею маневр для ответных действий.
И я – злодей в этой истории, да?
Меня всегда изображают именно так.
Что ж, черт возьми, тогда давайте устроим этим ублюдкам по-настоящему злодейский финал.
Глава 17. До конца
Эллис
Элита Блэк Маунтин собралась в особняке Алистера. Сейчас вечер пятницы, и перед домом стоят дорогие машины. Уже поздно, но я не решаюсь посмотреть на часы. Сегодня ночью светит лунный свет, и мне не нужно прятаться за кустами, чтобы оставаться незамеченной.
Я сижу в «Хонде», припаркованной у обочины. Чтобы быть незаметной, я отправилась в соседний город и купила дешевую машину за наличные. Салон потертый, а приборная панель чем-то заляпана, и от этого у меня мурашки бегут по коже.
На мне маленькое черное платье в обтяжку, которое выгодно подчеркивает все изгибы тела. Волосы ниспадают свободными волнами на плечи, а губы накрашены в кроваво-красный цвет.
Я совсем не похожа на мисс Монтгомери, которая консультирует студентов «АБМ».
Время идет, люди начинают разъезжаться. Одна за другой машины исчезают с территории. Я часами сижу в пропахшей сыростью машине и жду, когда с вечеринки уйдет тот самый парень. Когда замечаю его – спотыкающегося и с бутылкой пива в руках, – выхожу из машины и прислоняюсь бедром к капоту.
Салли явно пьян, но это не мешает ему заметить полураздетую женщину, наблюдающую за ним с противоположной стороны улицы. Он щурится, как будто это поможет ему прояснить зрение.
– Эй, – окликаю я, убедившись, что мы здесь одни. – Хочешь, я тебя подвезу?
Он смеется.
– Я знаю, кто ты.
Он думает, что знает, но понятия не имеет, на что я способна.
– О, да? – спрашиваю я, забираясь на капот и закидывая ногу на ногу. Его рассеянный взгляд падает на разрез моего платья, доходящий до бедра. – Кто я?
Он делает большой глоток из бутылки с пивом, затем машет ею в мою сторону, расплескивая жидкость через край.
– Проблема.
– Кто это сказал?
– Придурок Хенсли.
Раскаленный добела гнев обжигает мои нервы, и я сжимаю руки в кулаки. Он лжет. Картер никогда бы не стал так говорить обо мне, особенно парню, которого он ненавидит. Мы – секрет.
Тоненький наглый голосок шепчет: «Он же рассказал Эддисон».
Ярость клубится у меня в животе, как раскаленный уголь. Я откидываю волосы с плеч и вздергиваю подбородок.
– Давай не будем говорить о Картере.
Салли подходит ближе, пожирая меня глазами из-под полуприкрытых век.
– Черт возьми. Я, должно быть, совсем спятил, раз связался с тобой.
Да, так и должно быть, учитывая, что Картер избил бы его до полусмерти, даже за то, что он дышит рядом со мной.
– Хотя, – продолжает он невнятно, – может, этому мудаку просто не хватило мужества справиться с тобой.
Я прочищаю горло и расслабляю напряженные плечи, затем приподнимаю подол платья повыше.
– Картеру необязательно знать, – говорю я. – Только я, ты и заднее сиденье, – я киваю головой назад.
Он запускает пальцы в волосы и стонет.
– Боже, леди. Ты напористая.
Я приподнимаю бровь.
– Не хочешь порезвиться?
Он слегка покачивается, но пьяное состояние не помешает ему заняться сексом. Салли бормочет ругательства себе под нос, пока тащится ко мне.
Я протягиваю руку и прижимаю ладонь к его груди.
– Сначала выпей.
Он бросает взгляд на напиток в руке, и я улыбаюсь.
– Только не это, – я тянусь за спину, хватаю сумку и достаю серебряную фляжку. – Попробуй. Отличная выдержка, как и у меня.
– И правда, – он нюхает фляжку и ошеломленно моргает. – Что это?
– Виски, – просто отвечаю я. Виски и несколько капель «Ксанакса». Верный коктейль, который никогда не выходит из моды.
Он делает большой глоток из фляжки, кашляет и вытирает рот рукавом куртки. После того, как ставит фляжку на капот машины, он кладет влажную руку мне на колено. Я стараюсь не съеживаться и улыбаюсь ему.
– Давай сделаем это, – говорит он.
К горлу подкатывает желчь. От него разит перегаром, а кожа скользкая от кисло пахнущего пота. И все же, он нужен мне для следующего этапа. Он – связующее звено с Эддисон. Поэтому я проглатываю прогорклый привкус отвращения и кладу свою руку поверх его.
Раздвигаю ноги и притягиваю его к себе.
– Не здесь, – говорю я. – Давай найдем более уединенное место.
– Куда ты хочешь?
– В место, куда отправляются влюбленные, – говорю я, проводя пальцами по его груди. – На Утес Дьявола.
Его губы растягиваются в улыбке.
– Показывай дорогу, детка.
***
В первый раз, когда я случайно наткнулась на утес, Картер следил за мной. Это была наша первая ночь, мы занимались любовью. Все было прекрасно и идеально.
