Текст книги "Дверь в подвал (ЛП)"

Автор книги: Триша Вольф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 19
Возгорание.

Люк

Дженнифер Майер создала целую империю.

Теперь, когда ее муж мертв, она – единственная владелица всех его компаний. Всех его акций. Облигаций. Каждой инвестиции. И любой собственности.

Она короновала себя.

И, как у истинной королевы, у нее есть защита. Прежде чем нанятый ею частный детектив исчез, а Келлер был убит, прежде чем Милтон превратился в кучку пепла, она была надежно спрятана за спиной мужчины, она была скрыта в тени. Теперь же, когда мститель на свободе, есть угроза разоблачения ее истиной личности и положения в «Файзере».

Она не станет рисковать. Слишком много игроков уже было устранено, чтобы Дженнифер не обезопасила себя самым надежным способом, который только можно купить за деньги – дерьмовую кучу грязных денег.

Я припарковался через дорогу от кладбища Лейк-Вью. Дождь наполняет влагой воздух. Это своего рода дождь из пара, который идет со всех сторон – тот, который вы вдыхаете в свои легкие с каждым вдохом. Серо-сланцевое небо создает идеальный унылый фон для встречи с подозрительными людьми на кладбище

Я забираюсь на пассажирское сиденье и хватаю жестяную банку, прежде чем выйти из «Чарджера». Похлопав по капоту, я прощаюсь с ним. Моя машина, вероятно, превратится в кучу обломков, когда парни Дженнифер закончат с ней.

По первоначальному плану Макенна должна была быть здесь. В роли приманки. Она не несет в себе угрозу, поэтому Дженнифер могла бы явиться с меньшим количеством своей свиты.

Правда, говоря обо мне, сейчас, по меньшей мере три снайпера, целятся мне в голову. Но я готов поспорить, что никто не нажмет на курок. Только не здесь. Нет, пока миссис Майер не получит то, за чем пришла.

Есть одна особенная вещь, которая нужна этой женщине даже больше, чем назойливый бывший детектив.

Кроме того, Макенна сейчас очень занята.

Я чувствую укол стыда, но это лишь кратковременная вспышка. Ее легко подавить. Я уже давно овладел навыком отключения чувств и эмоций. Я не могу позволить отголоскам нашей жаркой ночи ослабить меня. Когда я иду через кладбище, клянусь, я слышу ее голос и вижу ее темные глаза, которые следят за мной. Что бы ни случилось дальше, я, по крайней мере, должен был испытать ее, даже если это был неестественный, искусственный момент. Хотя всё ощущалось достаточно реально.

Макенна достаточно подготовила меня за время своего короткого пребывания в подвале. Во-первых, я ношу длинные рукава. Женщины любят царапаться.

А во-вторых, все контролируют женщины.

Этого невозможно отрицать. Все эти три года я служил Джулс, первой женщине моего сердца. Память о ней диктовала мне каждый следующий шаг, каждое принятое решение. Пока я не посмотрел в глаза Макенны в том самом переулке.

В тот долгий миг она заставила меня усомниться в своей правоте.

Чудовище или человек?

Страх отдавал привкусом кислоты и болезненным осознанием того, что я погружаюсь в темноту, которой больше не управляет мое желание отомстить. Я кормлю зверя.

И я мог бы легко сорваться прямо в пропасть. Это намного более легкий выбор, чем постоянно жить с болью.

Я кладу пепел Майера на сгиб локтя и прохожу мимо двух роскошных автомобилей. Один из них – серебристый "Лексус" Дженнифер. Другой – ее службы безопасности. Она предпочла бы не находиться здесь и позволить своим коллегам заниматься всеми грязными делами, как это делал ее муж, но эта проблема должна была решиться без заминок. Она была слишком важна. Дженнифер больше не может позволить себе допускать ошибки.

– Остановись прямо здесь.

Я останавливаюсь по команде. Крупный мужчина в сером костюме выходит из-за дерева и приказывает мне поставить жестяную банку на землю. Я делаю это медленно, а затем поднимаю руки вверх, и он начинает ощупывать меня.

– Он чист, – бросает мужчина Дженнифер.

Она сидит на каменной скамье в окружении еще трех парней в черных костюмах, таких же габаритных и пугающих. Они выряжены соответствующе этому месту. Даже Дженнифер одета в абсолютно черный брючный костюм, закрыв лицо большими черными очками. В конце концов, она вдова.

– Эта просьба нелепа, – начинает Дженнифер. Она встает и перебрасывает ремешок сумочки через плечо. – Я так понимаю, есть причина, по которой вы хотели встретиться здесь, мистер Истон. Некое дело, которые вы хотели бы провернуть.

Я удобнее перехватываю металлический сосуд. Моя грудь вспыхивает от знакомой боли, когда глаза наталкиваются на мраморное надгробие всего в нескольких футах от меня.

– Здесь похоронена моя сестра, – отвечаю я ей. – Я нахожу это весьма уместным.

Она хмурится и отмахивается рукой от двух амбалов, стоящих у нее за спиной. – Дайте нам немного уединения, джентльмены.

Мужчина справа выглядит неуверенным, но делает, как приказано. Я жду, пока они отойдут в сторону, прежде чем сказать:

– Ее звали Джулс. Ей было всего шестнадцать лет.

Сдвинув темные очки на лоб, Дженнифер пристально смотрит на меня, и между ее бровями пролегает глубокая морщинка. Ее глаза изучающе скользят по шрамам на моем лице.

– Я сожалею о вашей утрате, мистер Истон. Но удерживание моего мужа в заложниках не вернет ее назад.

Мой затылок опаляет ярость. Я подавляю это чувство и пытаюсь проглотить все те слова, что хочу бросить ей в лицо. Она все держит под контролем. Мне нужно позволить и дальше ей чувствовать себя на вершине.

– Так это он? – она указывает на жестяную банку.

Я киваю в ответ один раз.

– Тогда давайте продолжим, – она достает телефон из своей сумки и стучит по экрану. Она несколько раз пролистывает, прежде чем вздохнуть. – Десять миллионов, как вы просили.

Я достаю телефон из заднего кармана и открываю банковское приложение. Денежные средства были перечислены на указанный счет. Десять миллионов долларов. Вот так просто. Скорее всего, это мелочь для миссис Майер.

– А сейчас, – продолжает Дженнифер, – я бы хотела, чтобы мой муж вернулся ко мне. Знаете ли вы, как трудно заполучить средства собственного супруга без тела? – Когда я ничего не говорю, она громко шмыгает носом. – Я полагаю, вы знаете. Поэтому мы здесь.

Я ставлю жестяную банку на газон, и парень, который любит раздумывать, сначала осматривает ее, а затем открывает крышку. – Выглядит как прах, миссис Майер.

Он бы не заметил разницы, даже если бы это был пепел из камина.

– Тогда мы закончили, – я поворачиваюсь, чтобы уйти, но парень в сером костюме преграждает мне путь.

– Я не судебный эксперт или что-то в этом роде, – произносит Дженнифер. Я бы не называла себя хорошим бизнесменом, если бы проводила все сделки, веря на слово, – она щелкает пальцами, и двое мужчин становятся по обе стороны от меня.

– Мы так не договаривались, – отвечаю я.

До этого я лишь издали наблюдал за Дженнифер Майер. Видео в Интернете, фотографии во время интервью. Я видел, как она взаимодействует с людьми, и она полностью соответствует титулу, который заслужила, за исключением этого момента. На долю секунды я вижу, как спадает личина, и сквозь нее проглядывает безжалостная натура, которую она искусно прячет за фасадом успешной женщины, удачно вышедшей замуж.

Она хищно улыбается, обходя меня по кругу. Как акула, кружащая в воде, учуявшая легкую добычу.

Это была не та сделка, которую мы заключили. Она подразумевала обмен, где я должен был доставить прах ее покойного мужа в выбранное мною место и получить миллионы за свои усилия. Выплату за мои боль и страдания. А потом я должен был взять деньги и исчезнуть.

Это звучит достаточно правдоподобно только для таких людей, как Дженнифер, которые ценят только одну вещь больше, чем жизнь. Деньги.

– Сделка, мистер Истон, будет окончательно завершена, когда я получу достоверные доказательства того, что эти останки принадлежат Милтону, – она поворачивает голову в сторону роскошных автомобилей, и ее охрана подхватывает меня под руки, сопровождая в указанную ею сторону. – А пока можете считать себя моим гостем.

Я позволяю себе рассмеяться.

– А мои апартаменты расположены в морге?

Она идет передо мной.

– И это говорит человек, который выкрал тело и осквернил его. Я думаю, что такой человек будет чувствовать себя как дома в холодильнике для трупов.

Ствол пистолета упирается мне в ребра, когда меня запихивают на заднее сиденье серебристого "Лексуса". Мужчина следует за мной внутрь и садится рядом, держа пистолет на прицеле. Дженнифер усаживается на пассажирское сиденье, и ее водитель заводит машину.

Когда мы выезжаем с кладбища, я бросаю взгляд через заднее ветровое стекло. Черный «БМВ» следует прямо за нами. Я устраиваюсь на заднем сиденье.

– Я сохранил зубы, – говорю я Дженнифер. Никакой реакции с ее стороны. – Это ваше достоверное доказательство гибели супруга.

– Даже если так, мне нужно будет для начала проверить записи о его зубах, – она надевает темные очки. – Как только это подтвердится, вы сможете уехать из Сиэтла.

Я улыбаюсь. Конечно.

Она поворачивается в мою сторону, глядя прямо на меня.

– Чего же вы хотите, мистер Истон? Я имею в виду, помимо денег.

– Я думаю, что мы достаточно хорошие знакомые, чтобы вы могли называть меня Люком.

Ее полные коллагена губы ухмыляются.

– Ты хочешь извинений, Люк? Хотя мне и жаль, что ты оказался в таком положении, но я не убивала твою сестру. Милтон мертв. Он тоже не может извиниться перед тобой. Ты лично убедился, что все они мертвы. Так что же тебе еще нужно?

Мои руки сжимаются в кулаки.

– Это еще не конец.

– Я не одобряла дополнительные увлечения Милтона, – говорит она с презрением в голосе. – Такие люди, как Милтон... рожденные в богатстве, никогда ни в чем не нуждающиеся, никогда не слышащие "нет", легко впадают в скуку. Они ищут себе проблемы и желают заполучить трофеи.

– Моя младшая сестра не была трофеем.

– Нет. Ты меня не понимаешь. У таких мужчин, как Милтон и его... друзей, – она делает ударение на последнем слове, – есть особые пристрастия. Раздвигать границы и выходить сухими из воды... Ну, это их возбуждает. Придает смысл их мирской жизни.

– Как ты можешь так бесцеремонно похищать и подвергать насилию молодых девушек?

Мой вопрос вызывает беспокойство у водителя и человека, сидящего справа от меня. Они посвящены в дела компании Дженнифер, но, в отличие от ее покойного мужа, она не окружает себя садистами и извращенцами.

Она слишком умна для этого.

Вот почему она – королева.

– Честно говоря, – наконец, отвечает она, – Я не такая уж и беспринципная, Люк. Не я устанавливала правила в этом мире. Я не первая, кто наживается на этом виде торговли и валюте. Женщины продавали свое тело с незапамятных времен. Это не изменилось и не изменится в ближайшее время. Этот бизнес – просто результат спроса и предложения. Ты можешь видеть во мне злодейку, а можешь указать пальцем в правильном направлении.

Я приподнимаю бровь.

– Направь его на себя, – говорит она. – Направь его на каждого мужчину. Без спроса не было бы и предложения. Мужчины всегда в центре всего этого. Этот мир вращается вокруг мужских желаний. Я же просто предприниматель. Рынок уже давно существовал, и я просто сделала его более эффективным. А теперь, что касается твоей сестры... – она замолкает, вынужденно поджав губы с сочувствуем.

– Этого не должно было произойти, – продолжает она. – Я искренне сожалею. Но, видишь ли, я пытаюсь эффективно управлять всеми сферами деятельности своей компании. Я была уверена, что этого больше никогда не повторится. Я не хотела избавляться от Милтона. Я действительно любила его. Но наказания было недостаточно. Ты сам об этом позаботился. Ты заставил меня сделать это. Поэтому я говорю, что мы квиты.

– Ты хочешь сказать, что моя сестра и твой муж – это просто кровь за кровь?

Она пожимает изящным плечом.

– Я бы выразилась не так, но все верно. Мы оба потеряли кого-то из-за эгоистичных мужчин и их ненасытных аппетитов. А теперь они исчезли. Мы оба можем двигаться дальше.

Но у нее нет никаких планов на то, чтобы дальше двигался я. Я никогда не покину Сиэтл. Вероятно, я даже не выйду из этой машины, разве что ногами вперед.

Я бросаю взгляд на наемника рядом с собой. Глушитель впивается мне в бок, когда он поворачивается, чтобы посмотреть в окно. Пока Дженнифер болтала без умолку, она не заметила, как автомобиль свернул не в ту сторону.

– Миссис Майер, мы едем не в ту сторону, – пистолет, упирающийся мне в бок, соскальзывает на дюйм.

– Бен, а почему мы едем по трассе пять-двадцать? – Дженнифер бросает взгляд на знак "съезд", когда мы проезжаем мимо него по шоссе. – Вези нас вон к тому выходу. Возвращаемся в центр города.

Но Бен продолжает вести автомобиль в том же направлении.

– Позвони охране, – говорю я ей. – Скажи им, что у тебя изменились планы. Избавься от них.

На ее слишком гладком лице появляется тень недоверия.

– А зачем мне это делать, Люк? – но ее вопрос чисто риторический. Она сразу же переключает внимание на водителя. – Езжай к следующему выезду. Сейчас же.

Мы – рабы наших привычек. Мы можем думать, что нам нравятся перемены и спонтанность, но все же мы тяготеем к тому, что знаем, к тому, на что можно положиться. Для Дженнифер Майер это люди, от которых она зависит, чтобы сохранить свою безопасность.

Для меня – это риск. Я избегаю риска, держа наготове детальный план. Я могу подбросить монетку, чтобы решить свою судьбу, но в этом броске никогда не будет неизвестных переменных.

Чтобы подобраться так близко, мне пришлось действовать вслепую. Я должен был рискнуть всем.

Парень, сидящий рядом со мной, отвлекается на недовольство Дженнифер, и я действую быстро. Я ударяю локтем в почку, а потом бью его головой об окно.

Пистолет выстреливает.

Я его не слышу, но чувствую.

Острый укол в бедро, а затем выброс адреналина, чтобы заглушить боль. Я снова бью его головой об окно и сбиваю пистолет на пол. Он наносит мне сильный удар по ребрам, прежде чем броситься на меня обеими руками.

Я откатываюсь по заднему сиденью и втискиваю ногу между нами, удерживая его от себя. Затем с силой пинаю в лицо. Кровь забрызгивает кремовые сиденья, тонкий туман окутывает мой ботинок. Он дезориентирован достаточно надолго, чтобы я успел занять позицию и сделать крепкий захват его шеи.

Сквозь пульсирующий свист, наполняющий мою голову, я слышу отчаянный голос Дженнифер.

Парень хрюкает, когда я крепче сжимаю его шею. Я отталкиваюсь от консоли и разворачиваю торс. Это дается мне с трудом. Его голова резко поворачивается вправо. И я чувствую громкий хруст, когда шейный отдел отделяется от позвоночника.

Тяжело дыша, я отталкиваю его к дверце.

– Ты совершаешь ужасную ошибку, – говорит Дженнифер водителю.

Я оглядываюсь назад, прямо на машину, которая все еще держится слишком близко к нам. – Избавься от них.

Она с упрямством смотрит вперед.

Я наклоняюсь вниз и поднимаю пистолет. У водителя есть один, и я сомневаюсь касательно ее страха, что он воспользуется им. Я просовываю глушитель через консоль и сиденье, подталкивая ее локтем.

– У меня нет никаких сомнений по поводу того, чтобы всадить в тебя пулю, – говорю я. Пуля в моей собственной ноге начинает пульсировать.

После паузы молчаливого раздумья она делает звонок. Она говорит своей службе безопасности, что возникла экстренная ситуация, но уже все улажено. А затем приказывает им вернуться в особняк.

– Они мне не поверят, – говорит она. – Я готовила их к таким ситуациям.

Я вижу, как черная машина сворачивает к съезду. Они не будут держаться слишком далеко. Прямо сейчас они пытаются отследить ее. Но мне не нужно много времени.

Дженнифер бросает взгляд на Бена.

– Я учила их действовать именно в таких ситуациях, – повторяет она.

А это значит, что Бен покойник. Но для некоторых людей десяти миллионов долларов вполне достаточно, чтобы продать свою жизнь. Для правой руки Дженнифер – парня, которого видели с ней повсюду, это оказалось волшебной цифрой. Провернуть это дело было так же просто, как позвонить по телефону и открыть банковский счет на его имя.

За те два дня, пока я наблюдал, как Макенна обдумывает открывшуюся правду, сидя в подвале, я выработал свой план. Я организовал все самостоятельно. С тщательностью я проработал каждую деталь. Я ждал ответа. Терпеливо. И оставив Макенну в той комнате, я уже знал, что для меня нет пути назад.

Я сделал звонок.

Был шанс, что все пойдет наперекосяк. И Бен останется верен своей королеве. А я окажусь деревянном ящике, а я все еще могу оказаться там. И Макенна рискует остаться запертой в подвале с изуродованным и замученным Хадсоном.

Если я выберусь отсюда живым, я заплачу за то, что сделал с ней. Я никогда не сомневался в этом. Она заслуживает мести.

Я опускаю руку в карман куртки и касаюсь монеты, стараясь не обращать внимания на боль в ноге. Возможно, Макенна не последует выпавшей стороне орла или решки, она доказала, что чрезвычайно упряма. Есть шанс – ничтожный шанс, – что она не воткнет мне нож в живот. Но что тогда?

В нашем будущем не будет белого забора.

Вся загвоздка в том, что она все еще дает мне надежду.

А что если ее присутствия в моей жизни хватит, чтобы заглушить голод и убить зверя?

Я пытаюсь затолкать эту мысль подальше. Сейчас подобные размышления только ослабят меня, а мне нужен весь мой запал до самой последней капли, чтобы пройти через это.

Водитель съезжает с шоссе. Он едет по согласованному маршруту к машине, которую я припрятал под подземным переходом.

– Мое убийство ее тоже не вернет, – говорит мне Дженнифер. А затем бросает Бену: – Сколько бы он тебе не заплатил, ты же знаешь, что я дам тебе больше.

Жадность – это мощный инструмент для манипуляции. Но также она притупляет нашу бдительность.

Я выхожу из "Лексуса" и открываю багажник своей «Импалы». Моя кровь осталась на заднем сиденье "Лексуса", и у меня нет времени на уборку. Я хватаю тряпку и вытаскиваю из багажника канистру с бензином. Огонь никогда не разочаровывал меня в своей действенности. Быстрый и эффективный способ избавиться от улик.

– Дай мне свой телефон, – я протягиваю руку Дженнифер.

Она колеблется, пока я не толкаю дуло пистолета в ее поясницу. Я не люблю оружие. Слишком многое может пойти не так. Как в случае с Беном, который сейчас направляет ствол на своего босса. Я вижу нерешительность в его глазах, он сомневается.

Дженнифер протягивает мне телефон, и я бросаю его на заднее сиденье. Затем обливаю салон и мертвого парня бензином.

– Уходи, – говорю я Бену.

Он не двигается с места, его глаза бегают между мной и его боссом. У меня нет времени на жадность или нерешительность. Он переводит свое оружие на меня, поэтому я прицеливаюсь и нажимаю на курок. Пуля входит ему в горло, и он хватается за шею, выпучив глаза, прежде чем упасть головой вперед на переднее сиденье.

Дженнифер чертыхается.

– Я дам тебе больше денег, – умоляет она меня. – Что угодно. Все, что ты захочешь.

Я убираю пистолет за пояс, прежде чем схватить ее за руку.

– Не начинай умолять так быстро. Это не подобает женщине твоего положения.

Когда я силой сажаю ее на пассажирское сиденье "Импалы", она протягивает руку, не давая дверце закрыться.

– Я не такая, как они, – предпринимает она еще одну попытку. – Я не причинила вреда ни твоей сестре, ни какой-либо другой девушке.

Я наклоняюсь вниз, придвигаясь близко к ее лицу.

– Мы оба знаем, что это неправда.

– Я клянусь, – умоляет она.

– А как же Макенна Дэвис?

Последовавшая за этим тишина служит исчерпывающим ответом.

– Будет проще, если ты поспишь, – я обливаю тряпку и прислоняю к ее лицу. Она сопротивляется, блестящие розовые ногти впиваются в мои руки, пока я плотно держу тряпку у ее рта и носа.

У нее будет жуткая головная боль, когда она проснется, но она проснется.

Полностью затолкав Бена в "Лексус", я чиркаю спичкой. А затем сбрасываю ее на переднее сиденье и жду, пока оно загорится, прежде чем сесть за руль своей машины и покинуть это место.

Мельком я замечаю пожар в зеркале заднего вида. Зловещее зрелище, будто воочию наблюдаешь за тем, как твоя жизнь выходит из-под контроля. И только одна женщина может заглушить этот рев.

Глава 20
Корона.

Люк

Пуля в бедре делает побег болезненным. Каждое чертово движение отдается болью. Но мне удается протащить Дженнифер Майер через гараж и спустить ее вниз по винтовой лестнице. Она начинает приходить в сознание, когда я бросаю ее на холодный пол перед дверью в подвал.

Я достаю из кармана связку ключей и устремляю взгляд вдоль коридора, на дверь, где меня ждет Макенна. Я просто решаю оставить Дженнифер там, где она лежит.

Некоторые проблемы должны быть решены, прежде чем двигаться дальше.

Я закрепляю на лодыжке ту же самую манжету, которой сковывал Макенну, и фиксирую ее у того же места.

– Я ненадолго, – бросаю я Дженнифер, когда она со стоном просыпается. – Так или иначе, ты получишь по заслугам.

Смерть или, возможно, тюремное заключение, организованное Макенной, я не уверен.

Я пробираюсь к скрытой комнате пыток и на мгновение останавливаюсь, чтобы полюбоваться гравировкой на двери. Макенна была права: что-то всегда остается. Убийца не может расстаться со своими трофеями. Он должен сохранить хотя бы одно реальное напоминание.

Я вставляю ключ и поворачиваю замок.

Раздается прерывистый вдох, когда дверь со щелчком открывается, и я выжидаю, прежде чем толкнуть ее вперед. Я представляю, как ее маленькое тело нападает на меня со спины, а нож вонзается мне в шею.

Блуждая взглядом по комнате, я нахожу ее у стены. Она держит мой охотничий нож на коленях, медленно обводя пальцем кулон в виде сердца, сосредоточив пристальный взгляд на Хадсоне. Он все еще жив. Едва ли. Я вижу, как приподнимается его грудь, но он без сознания.

– Он потерял слишком много крови, – говорит Макенна.

Я делаю шаг в ее сторону, но тут же останавливаюсь. Файлы, которые расклеенные по стенам, были сорваны и сложены в стопку рядом с ней.

– Ты его не убила.

– Но и не спасла, – отвечает она.

Невмешательство – само по себе преступление.

Она не смотрит на меня, да и не должна смотреть. Справа от нее я замечаю раскрытую папку с досье на Хадсона. Может быть, если бы она не открывала ее, не видела все те мерзкие фотографии и не читала подробное описание его садистских преступлений, то смогла бы скользнуть лезвием по его шее. И подарить ему смерть из милосердия.

Но она не смогла... Чтобы сделать это, ей придется простить его. Вместо этого она наблюдает, как он страдает, умирая медленной, мучительной смертью.

– Дай мне нож, Макенна, – ради нее я покончу с этим сам. Это длилось достаточно долго.

Она подтягивает ноги и обхватывает руками колени.

– Я хочу видеть.

Через несколько минут после того, как она закончила вслушиваться в то, как ее напарник борется за последние глотки воздуха, ее внимание привлек шум, пробудивший ее от транса. Наконец, она переводит взгляд на меня.

– Ты привел ее сюда.

В ее словах звучит обвинение и вопрос о том, почему Дженнифер все еще жива.

Я не совсем уверен, как ответить на эту претензию.

– Это потому что она женщина? – спрашивает Макенна. – Потому что ты не смог убить меня?

– Да, – отвечаю я, позволяя этому быть моим ответом. Хотя я не уверен, что это правда. – А может быть, я боюсь того, что случится, когда все это закончится.

Удерживая меня в плену своего пристального взгляда, как она делала это прошлой ночью, когда я потерял контроль над своей чертовой целью, Макенна поднимается на ноги. Ее взгляд скользит к кровоточащей ране на моем бедре.

– Ты ранен.

– Царапина, – отмахиваюсь я, хотя это не так. Я теряю очень много крови.

Она перехватывает папки и решительным шагом приближается ко мне.

– Дай мне монету.

Я колеблюсь лишь секунду, прежде чем вложить четвертак в ее раскрытую ладонь.

– Чего же ты хочешь? – спрашиваю я.

Она обходит меня по кругу.

– Чтобы она сама решила свою судьбу.

Макенна даже не оглядывается. Просто выходит из комнаты, ни разу не взглянув в сторону Хадсона. Теперь он для нее мертв.

Я закрываю дверь, оставляя его тело внутри.

Прежде чем подойти к Дженнифер, Макенна изучает женщину, которая наняла ее для работы. Взгляд Дженнифер скользит по Маккене. Даже сейчас, свергнутая с престола и бессильная, она не может скрыть отвращения, которое испытывает к женскому полу.

– Как же я пропустила, что вы оба были вовлечены в это дело, – произносит Дженнифер. – Ну, конечно же, это так очевидно. Мертвые девчонки и погибшие любовники. Идеальная формула, чтобы сойтись вместе.

Положив папки у основания лестницы, Макенна поворачивается к Дженнифер.

– Сколько их было? – требует она.

Дженнифер непонимающе приподнимает бровь.

– Сколько чего, мисс Дэвис?

Макенна подходит ближе, и Дженнифер дергается, чтобы встать, забыв о цепи, прикрепленной к ее лодыжке. Она спотыкается и выбрасывает руку вперед, чтобы не упасть.

– Дерьмо. Сколько чего, мать твою, мисс Дэвис?

– Сколько девушек ты продала в рабство?

Она с возмущением скрещивает руки на груди.

– Тебе не понравится мой ответ. – Услышав тревожное молчание Макенны, Дженнифер вздыхает: – Их слишком много, чтобы сосчитать. Дело не в качестве. Вся суть в количестве.

Я прислоняюсь плечом к стене, нуждаясь в поддержке, чтобы удержать себя в вертикальном положении.

Мне казалось, что я уже видел самое беспроглядное дно пропасти, посмотрев в глаза всем уничтоженным демонами. Но эта женщина – зло в чистом виде.

Внимание Дженнифер переключается на меня.

– Ты шокирован, Истон? Сколько лет ты убивал моих сотрудников, прежде чем нашел меня? Как думаешь, почему это заняло так много времени? – она с вызовом вздергивает подбородок. – Потому что ты не мог представить себе женщину, управляющую «Файзером» – вот почему. Это идеальное прикрытие. Мой покойный муж был согласен с этим, чертов ублюдок, пока его член не встал на моем пути.

Макенна продолжает выпытывать у нее ответы.

– И детектив Ройс Хадсон работал на вас.

Глаза Дженнифер загораются темным блеском.

– Он больше всех остальных получал наслаждение от бонусов компании.

Макенна прижимает ладонь к животу; слова Дженнифер ударяют по ней словно острое лезвие, вспарывающее плоть.

– По крайней мере, Хадсон был аккуратным и чистоплотным. Милтон же стал небрежным. Мужчинам не следует давать никакой власти, когда речь заходит о сексе. Они не могут не гадить там, где едят. Они похожи на животных, – она поворачивается к Макенне. – Черт возьми, мне кажется, мисс Дэвис говорила что-то в этом роде, когда я ее нанимала. К сожалению, это оказалось неоправданной инвестицией. Вы же понимаете, что не сделали того, для чего вас наняли. Стать свидетелем смерти моего мужа.

– Меня наняли не для этого. Я должна была умереть.

Не хотите – не тратьтесь. Я минималист.

Я отталкиваюсь от стены и направляюсь к Макенне.

– Она любит болтать без умолку. Просто сделай это. Прямо сейчас.

Макенна отрицательно качает головой.

– Я не могу этого понять, – говорит она. – Я не могу себе представить, как женщина может быть такой... – она замолкает.

– Это сексизм, – отвечает Дженнифер. – Я ожидала большего от женщины-детектива. Почему женщины не могут руководить деятельностью такого масштаба? Весь вопрос сводится к масштабам или успеху бизнеса? Или именно ужасные подробности беспокоят вас больше всего?

Подняв руку, Макенна разворачивается, собираясь уйти.

– С меня хватит. Я сыта по горло.

Дженнифер улыбается.

– Хорошо. А теперь забирай меня. Арестуй или что там еще ты должна сделать, – она стряхивает с глаз белокурую челку. – О, и мне понадобится телефон. Я должна заранее позвонить своему адвокату.

На другом конце комнаты я встречаюсь взглядом с Макенной. Она замерла на первой ступеньке.

– Я не стану тебя останавливать, – говорю я.

Она может уйти. Она не должна быть частью всего этого.

Я уже давал ей возможность выбора. Она могла бы выпотрошить меня в тот момент, когда я вошел в ту комнату, и я бы не стал сопротивляться ей. Я просил только об одном: чтобы мне удалось закончить то, что я начал. И я это сделал. Главная змея теперь заключена в этом аду, где ей самое место.

– Уходи, – говорю я Макенне.

Она опускает глаза и смотрит на мою монету, все еще зажатую в руке.

– Она должна получить наказание и отбыть срок за всех этих девушек.

– А она получит по заслугам, если ты ее арестуешь? – это честный вопрос. Проведет ли Дженнифер хотя бы один день в тюрьме? «Файзер» может ослабнуть и развалиться, после того как его деятельность станет известна общественности, но Дженнифер провернула все свои дела ужасно чисто, поэтому кто захочет поверить в ее виновность, чтобы она понесла наказание?

Дженнифер снова пытается пошевелиться, но длина цепи слишком ограничена.

– Сними с меня эту чертову штуку

Я достаю ключи из кармана. Макенна вздрагивает от этого звука, когда я открываю дверь в подвал.

– Здесь тебе самое место. Твоя собственная личная тюремная камера.

– Подожди, – начинает паниковать Дженнифер. – Честно. Все, что ты захочешь... я могу сделать так, чтобы любое твое желание осуществилось. Пожалуйста, не делай этого. У меня есть сын.

Взрослый сын, которому, возможно, будет лучше без матери-социопатки. Я снимаю с нее кандалы, и она отчаянно борется, царапаясь и кусаясь. Ее вопли оглушают меня. И все это время, пока я занят Дженнифер, я чувствую Макенну рядом с собой. Она также принадлежит всему этому, как и я.

Я толкаю Дженнифер через проем, и она с трудом поднимается на ноги. В беззащитном жесте складывая руки. Самое правдоподобное выражение обиды отпечатывается на ее лице.

– Просто убей меня, – говорит она.

До того, как Макенна оказалась в этом подвале, я, вероятно, так и поступил бы. Убийство из милосердия намного легче дается, чем видеть, как кто-то деградирует, и это гораздо проще, чем пытки. Как уже выяснила Макенна.

Прихрамывая, я направляюсь к полке, чтобы вручить Дженнифер заготовленный подарок к ее новоселью в этом месте.

– Я сделал это для тебя, – говорю я. Зубы ее мужа, соединенные проволокой в форме короны. – Верифицируемое доказательство, которое ты хотела получить. Все вокруг принадлежит тебе. Этот подвал, полный призраками, темное царство пыток и боли. – Я опускаю это ужасающее украшение ей на голову. – Это твоя новая империя, и ты можешь управлять ею по своему усмотрению, миссис Майер.

Я бросаю последний взгляд на нее, стоящую посреди подвала с короной на белокурой голове. Ее глаза были широко распахнуты от ужаса, полные мольбы…

Я закрываю дверь в подвал.

И раздаются ее крики.

Я ковыляю к лестнице, чувствуя, как моя нога пылает от боли.

– Ты собираешься подбросить монетку?

Словно очнувшись, Макенна, наконец, поднимает голову. В одной руке она все еще держит монету. В другой руке сжимает нож.

– Нам нужно извлечь эту пулю, прежде чем ты потеряешь сознание.

– Или... – я опускаюсь перед ней на колени. – Орел – моя смерть будет быстрой. Решка – ты проследишь, чтобы Дженнифер никогда не вышла из этой комнаты, и сделаешь мою смерть быстрой.