Текст книги "Только однажды"

Автор книги: Триш Грейвз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Шеннон заморгала. Неужели эти полосы на ковре действительно от пылесоса?

Она развернулась на каблуках и устремилась обратно на кухню.

– Что происходит?

Рик махнул рукой в сторону гостиной.

– А ты не видишь?

– Нет, я хочу спросить, ты что, пытаешься загладить какую-то вину? Здесь была женщина?

Рик и вправду посмотрел на нее с виноватым видом.

– Да? О Боже, ты приводил сюда женщину!

Шеннон развернулась, пряча слезы. Но сделав два шага, почувствовала, что Рик схватил ее за руку. Он повернул ее лицом к себе:

– Подожди, Шеннон, это не то, что ты думаешь.

– Ты двуличный, никчемный, грязный…

– Я не обманывал тебя!

– Низкий…

– Все, что я сделал, так это попросил Диану помочь мне ухаживать за тобой.

– Что?

Рик отпустил руку Шеннон.

– И мне очень обидно, что ты могла про меня такое подумать.

– О, дай мне передохнуть. Твоя репутация идет впереди тебя, мистер Поразвлекался и Бросил.

Рик ударил кулаком себя по ноге.

– Только между нами, ангел, – прорычал он зло. – Я изменился. Диана это подтвердит.

– Это правда?

Рик бушевал еще несколько минут, а Шеннон едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Орущий на нее высокий и красивый коп в клетчатом переднике с надписью «Фестиваль горохового супа в Миффлине» выглядел немного забавно.

– Ты закончил? – спросила Шеннон, когда его ворчанье наконец прекратилось.

– Ты слышала, что я сказал. Ты многое обо мне знаешь, и ты узнаешь обо мне гораздо больше.

– О, мой хороший.

Это сразу подняло его настроение.

– Мой хороший?

– Хороший, хороший, хороший. – Ладонь Шеннон скользнула вверх по его руке. – Могу я узнать гораздо больше прямо сейчас?

Рик сглотнул.

– Мне надо готовить ужин.

– К черту ужин!

– Но…

Шеннон отступила на шаг назад и потянула блузку из-за пояса юбки.

– Ну, раз тебя это не интересует, я пойду… отдыхать.

Рик следил за пальцами Шеннон, когда она начала расстегивать блузку.

– Ты разве не голодна?

– Очень голодна.

Она сняла блузку, затем расстегнула юбку, и та соскользнула на пол. Лицо Рика передавало безумную внутреннюю борьбу. Боже, этот мужчина – сплошные гормоны. И это ей нравилось!

– Я полагаю, тебе лучше вернуться к плите.

Развернувшись, Шеннон выскользнула из кухни.

Дальше гостиной ей уйти не удалось.

Глава 9

– Па-ба-ба-бам!

– О, Рик! – воскликнула Шеннон, бросая сумочку на кухонный стол.

– Врач сказал, что я удивительно быстро поправился. Это все благодаря тебе.

Шеннон дотронулась до руки Рика, восхищаясь красотой его груди, свободной от бинтов, если не считать небольшого кусочка пластыря возле ключицы. Она была рада за него, но это была горькая радость. Теперь больше не было предлога, под которым Рик мог бы остаться у нее.

Он прожил у Шеннон шесть недель, хотя на самом деле мог полностью справляться со всем сам уже через неделю после выписки из больницы. Но они как-то незаметно оказались вовлечены в повседневность совместной жизни, которая их обоих устраивала.

Ну, не совсем устраивала. По крайней мере Шеннон. Потому что должен был наступить конец и этому порядку совместной жизни. А ведь она никогда еще не возвращалась домой с такой радостью, с таким нетерпением. Зная, что ее ждет такой сексуальный мужчина, она постоянно превышала скорость. И каждый день Шеннон не знала, что именно обнаружит дома, когда вернется с работы. У Рика, казалось, не иссякала фантазия на сюрпризы. Шампанское и пенная ванна в один вечер, пикник на заднем дворе на следующий. А две недели назад, вернувшись, Шеннон не обнаружила Рика дома. Ошеломленная и испуганная, она бросилась на диван и разрыдалась. В таком состоянии он и обнаружил ее, когда вернулся из прокуратуры, где готовился давать свидетельские показания против бандита, который стрелял в него.

– Шеннон? Что с тобой, ангел? – спросил Рик, обнимая ее и прижимая к своей груди.

Шеннон всхлипнула:

– Я думала… я думала, ты ушел.

– Ну фактически я действительно уходил. Мне нужно было подготовиться к завтрашнему суду.

– Я имею в виду… ушел насовсем.

Рик нежно засмеялся:

– Ах, ангел, ты от меня так просто не отделаешься. Мне все еще нужно много любящей заботы.

– Нет, не нужно. Ты вернулся на работу, и ты проходишь курс физиотерапии. Тебе больше не нужна повязка, и потом, никто не мог бы управиться со всеми делами одной рукой лучше, чем ты. – Шеннон потерла нос. – Я тебе больше не нужна.

– Дорогая, ты ошибаешься. Ты мне очень нужна.

– Ты просто хочешь быть вежливым. Ты делаешь по дому больше работы, чем я. Ты отлично справишься и у себя.

– Ты выгоняешь меня и Берта?

– Нет! – Шеннон подняла голову. – Нет, не уходи пока. Пожалуйста, подожди, пока повязку снимут окончательно.

– Хорошо, – согласился Рик.

И теперь повязку сняли. Все кончено. У Шеннон нет больше предлога, чтобы предложить Рику остаться.

– Я так pa… ра… рада за тебя, – удалось пробормотать ей, прежде чем она развернулась и бросилась в спальню.

Конечно, Рик пошел за ней.

– Шеннон?

Вытащив подушку из-под одеяла, Шеннон прижала ее к себе, к разрывающемуся от боли сердцу.

– Шеннон?

– Да? – прошептала она, не в состоянии поднять на Рика глаза.

– Что случилось?

– Ничего. Все замечательно. Ты окончательно поправился, и у тебя больше нет причины оставаться здесь со мной. Так что… прощай.

Рик вырвал у нее из рук подушку и рывком поднял Шеннон на ноги.

– Значит так, да?

Она запрокинула голову и посмотрела на него, чувствуя, как сильно бьется сердце.

– Мы так договорились.

– Правильно. – Рик кивнул. – Но сейчас мне хочется отпраздновать. А с кем мне праздновать, как не с женщиной, которая за мной ухаживала, пока я болел?

Пульс Шеннон застучал еще быстрее, и нечто напоминающее надежду зашевелилось у нее в душе.

– Отпраздновать?

– Угу, отпраздновать.

– Как?

– Ну, я сегодня сходил в магазин. Я собираюсь устроить для тебя незабываемый ужин. – Рик поднял руки и пошевелил пальцами. – Я буду тебя кормить. Обеими здоровыми руками.

– Это… звучит великолепно.

Это звучало не только великолепно, но и очень эротично.

– Еще одна ночь, Шеннон. Это все, о чем я прошу. Еще одна ночь.

– Еще одна, – согласилась она.

Рик улыбнулся. Ей, конечно, будет не хватать этой улыбки. И его общества. Она будет по нему скучать. Она полюбила тихие вечера, когда они вместе готовили ужин.

Рик поцеловал Шеннон. Она расслабилась в его руках, с любовью ощущая твердые мускулы под гладкой и удивительно нежной кожей на его груди. И его запах. Теперь мужская сила и привлекательность для нее всегда будут ассоциироваться с запахом тела Рика.

Он улыбнулся многообещающей улыбкой.

– Ты знаешь, чего я хочу больше всего?

Шеннон медленно покачала головой.

– Нет, – прошептала она. – Чего?

– Я хочу снова попробовать миссионерскую позицию. Я хочу быть сверху тебя, внутри тебя, хочу прикасаться к тебе двумя руками, целовать тебя, смотреть на твое лицо. Господи, вот уж не думал, что меня может так волновать миссионерская позиция. Это единственное, что мы не пробовали.

Рик взял Шеннон за руку и повел к двери.

– Пойдем, пора ужинать. Ты будешь ослеплена моим талантом.

– Рик? – позвала Шеннон, упираясь.

– М-м? – Он развернулся к ней.

– На счет миссионерской позиции…

– Да? – Рик похотливо улыбнулся.

– А что, если нам отложить ужин и сначала возобновить знакомство с этой позицией?

– Ты очень красива в свете свечей, – сказал Рик, пригубив вино.

Он поставил бокал, взял кусочек омара, обмакнул его в очищенное масло и поднес к губам Шеннон. Она приоткрыла рот, и Рик провел нежным мясом по ее губам.

– Ты красивая в любом свете, – прошептал он и положил мясо ей в рот.

Учитывая, что в этот момент Шеннон наслаждалась чудесным вкусом омара с маслом, она не имела возможности что-либо сказать. Однако она вполне могла бы ответить комплиментом на комплимент. Мягкий свет свечей подчеркивал дикую красоту этого зверя, сидевшего напротив нее.

Рик был воплощением всего того, что она одновременно искала и боялась найти в мужчине.

Шеннон проглотила сладкое мясо омара, затем приняла спелую ягоду винограда, которую Рик сжал в своих пальцах.

– Ты был просто невыносим в суде сегодня.

Он пожал плечами.

– Обычное дело.

– Обычное? Ха! Я так не думаю. Я ни разу не слышала, чтобы детектив обозвал адвоката свиньей, и ему это сошло с рук.

– Мне это не сошло с рук, – возразил Рик. – Меня оштрафовали на пятьдесят долларов за оскорбление.

– Судья смеялся, когда обязывал тебя выплатить штраф. И пятьдесят долларов – это ерунда.

Рик положил в рот Шеннон кусочек сыра, потом поднес к ее губам бокал с вином.

– А почему ты пришла? Ты ведь не проводила экспертизу по этому делу.

У Шеннон загорелись щеки.

– Я… просто хотела увидеть тебя в деле. И посмотреть на тебя в костюме.

Рик сморщил нос и взял бокал с вином.

– В костюме чувствую себя весьма неуютно.

– О нет! Ты выглядел потрясающе. Ты просто рожден носить костюмы.

Рик поставил бокал на стол.

– Ты ошибаешься, Шеннон. Я не рожден носить костюмы. Я надел его в суд, потому что там такие правила.

Он с внезапным раздражением бросил Берту кусочек сыра. Шеннон ожидала такой реакции со стороны Рика, но не была уверена, что правильно понимала ее причину. Почему мысль о представительном виде так сильно его беспокоила?

Шеннон приняла еще мяса, сыра и фруктов из рук Рика, а затем стала кормить его в ответ, размышляя о характере этого человека. Что им управляет? Что имеет для него значение? И самое важное, почему это ей небезразлично?

Шеннон больше не могла есть.

– Я наелась, – сказала она.

Рик улыбнулся и вытер руки салфеткой.

– Тебе понравилось?

– О да, как форма подачи, так и содержание.

– Хорошо.

Они оба откинулись на спинки стульев, глядя друг на друга и время от времени делая глоток вина. В Шеннон закипало желание узнать этого человека, понять, что у него внутри.

– Сколько тебе было лет, когда ты стал жить с дедушкой? – выпалила она. – Что случилось с твоими родителями? Ты мне никогда не говорил.

От удивления Рик отпрянул назад. Несколько секунд казалось, что он не собирается отвечать, а потом на его лице появилась кривая улыбка.

– Ты же считаешь, что меня воспитывали волки. Не хотелось бы разрушать иллюзию.

– Серьезно, Рик. Я хочу… узнать больше о тебе.

– Почему сейчас?

– А почему нет?

Он откинулся назад и подумал несколько секунд.

– О'кей. История моей жизни в нескольких словах: родителей я практически не помню. Они погибли в автокатастрофе, когда я был совсем ребенком, и мой дед принял на себя, как он это называл, неблагодарную задачу моего воспитания. Чаще всего он оставлял меня одного. Не то чтобы он мной пренебрегал, нет, у меня была своя комната, много еды, неплохая школа и несколько приятелей. Так что все было о'кей.

– Почему ты стал полицейским?

Рик пожал плечами.

– По той же причине, что и почти все парни, которые хотят стать полицейскими. Они слишком много смотрят телевизор. Работа кажется легкой. Нужно везде околачиваться с огромной пушкой и уметь стрелять одной рукой. – Он усмехнулся. – И ты арестовываешь плохих парней и целуешь красивых девчонок.

Шеннон скорчила гримасу.

– Понятно. Ну, я полагаю, это все, что мне нужно знать о тебе.

Вдруг почувствовав себя неловко, Рик встал и достал монету в двадцать пять центов из кармана джинсов. Подбросив ее в воздухе, он проговорил:

– Орел или решка.

– Орел.

Рик положил монету на тыльную сторону ладони и показал Шеннон:

– Решка. Ты моешь, я вытираю.

Шеннон показала Рику язык и, встав, начала собирать тарелки.

Рик улыбнулся и, похоже, расслабил напряженные плечи.

– Осторожно, ангел, а то я найду другое применение твоему милому язычку.

Сердце Шеннон затрепетало.

– Я на это рассчитываю, ковбой.

Рик мурлыкал старую мелодию Уилли Нельсона, расставляя сковороды и кастрюли по местам. Беззаботность, которую он изображал для Шеннон, сильно контрастировала с хаосом в его душе.

Вот она. Их последняя ночь. Завтра утром он соберет вещи и отнесет их в свой пустой дом. Жизнь вернется в нормальное русло, он сохранит свою свободу и самодостаточность.

Но почему от этого так паршиво на душе?

Он должен был радоваться, что жизнь продолжается. В конце концов, Рик заметил, что за последние несколько недель, когда он жил в доме Шеннон, бушующее пламя их страсти слегка утихло. Они больше не проводили в постели каждую свободную минуту, сводя друг друга с ума.

Они не спешили смять простыни в полночь, обычное время, когда Шеннон ложилась спать. Иногда они играли в карты, или смотрели телевизор, или просто разговаривали. Рик больше не чувствовал потребности постоянно обладать ее телом. Вместо этого он находил удовольствие в том, чтобы просто быть рядом с Шеннон, общаться с ней.

Это значило, что Рик наконец-то насытился. Это было очень хорошо. Ну, на самом деле он все еще хотел Шеннон. Он продолжал считать секс с ней потрясающим. Просто ему стало нравиться заниматься с ней и другими вещами.

Проблема была в том, что ему казалось, что с его возвращением домой их роман не закончится. Но с его физическим отсутствием в ее доме закончатся их тесные взаимоотношения. Они снова будут только любовниками. С исчезновением его личных вещей из ее дома исчезнет их дружба.

Рик должен бы радоваться, но вместо этого он был несчастен.

Он повернулся и увидел тоскливую улыбку на лице Шеннон.

Рик улыбнулся в ответ и почувствовал непреодолимое желание оказаться с Шеннон в постели и заставить ее забыть обо всем, о чем она думала. Но в тот момент это была не самая лучшая идея. Рик бросил кухонное полотенце и повел ее обратно в гостиную. Там он поставил первый попавшийся диск – ноктюрны Шопена. И когда спокойная музыка наполнила комнату, обнял Шеннон и стал кружить по комнате в такт музыке.

Шеннон положила голову ему на плечо, а Рик гладил ее волосы, вдыхая их чистый волнующий аромат.

Ему многого будет не хватать! Даже таких тривиальных мелочей, как запах ее шампуня.

Он будет скучать и по важным вещам. Таким, как прикосновение ее рук к его телу. Сейчас Шеннон как раз гладила его по спине.

Рик поцеловал ее щеку, потом висок, потом веки. Шеннон нежно вздыхала, и эти звуки отдавались во всем его теле. Он будет скучать по ее возбужденным стонам.

Ему будет ее не хватать.

Очень сильно.

– Шеннон?

– М-м?

– Со мной было много хлопот, пока я жил у тебя?

Ее глаза широко раскрылись.

– Нет. Мне это нравилось.

Рик сглотнул и наконец решился:

– Так, может, мне остаться?

Шеннон резко откинула голову и уставилась на него своими огромными выразительными глазами.

– Что?!

Рик старался придать небрежность голосу, но его сердце стучало с бешеной силой.

– Раз нам обоим все нравилось, то я подумал, – он прочистил пересохшее горло, – что мы могли бы продолжать жить вместе. – Прижав ее голову к своей груди, чтобы не видеть выражения ее лица, он добавил: – Что ты на это скажешь?

Шеннон потребовалось много времени, чтобы собраться с мыслями. Рик ждал затаив дыхание.

– Это… это было бы здорово.

Он с облегчением выдохнул:

– Это значит, что я могу остаться? Здесь? С тобой?

Шеннон уперлось головой в его руку и посмотрела на Рика. Ее глаза выражали… радость.

– А Берт прилагается?

Услышав свое имя, пес поднял уши.

Рик не смог спрятать глупой улыбки.

– Зависит от того, будет ли он обузой или приятным дополнением.

Шеннон, казалось, обдумывала это. Взглянув через плечо на Берта, она окликнула:

– Место!

Пес радостно бросился на ее зов и с шумом попытался влезть между ними. Шеннон почесала у него за ушами, затем наклонилась и поцеловала в нос. Берт, казалось, готов был задохнуться от счастья.

Рик не мог винить его, но хотел все-таки прояснить все до конца. Он погладил собаку, а затем приказал:

– Ко мне!

Берт заскулил, с обиженным видом поплелся в угол и притаился там.

– Ты оскорбляешь его чувства, – сказала Шеннон.

Рик фыркнул.

– Ты не ответила мне.

– Но… – Шеннон попыталась отстраниться.

Рик притянул ее обратно к себе.

– Скажи мне прямо, ты хочешь, чтобы я остался или нет?

– Я хочу, чтобы ты остался.

– Ты уверена?

– Да, – выдохнула Шеннон.

– Скажи, что любишь меня.

Ее удивленный вздох был ничто по сравнению с тем крайним потрясением, которое испытывал он рам. Он не понимал, как такое пришло ему в голошу. Но остановиться он уже не мог.

– Скажи. Скажи мне это. Я знаю, что это неправда, Шеннон, но мне это нужно, я хочу увидеть, как твои губы произносят эти слова. Только один раз.

Шеннон не могла сказать ни слова от удивления. Она понятия не имела, что ей делать. Ее сердце выполняло немыслимые кульбиты, а бабочки, которые, казалось, трепетали в животе, составили бы коллекцию, способную удивить любого энтомолога.

– Это… это будет ложь, – пробормотала она.

– Лги.

– Я…

– Скажи это.

– Я… люблю тебя.

Его руки сжались на ее лопатках.

– Скажи еще раз.

– Я люблю тебя, – прошептала Шеннон, удивляясь, что эти слова так легко слетают с ее губ.

– Говори это, Шеннон. Мы будем заниматься с тобой любовью, и я хочу, чтобы ты постоянно это повторяла.

В глазах Рика разгоралась страсть, почти пугающая своей силой. Если бы Шеннон не доверяла ему полностью, она бы прекратила это немедленно.

Рик сорвал с нее блузку, обнажая тело.

– Говори это, черт возьми.

Он приник губами к ее груди, и Шеннон готова была умереть, настолько это было пьянящее ощущение.

– Я люблю тебя.

Она не успела понять, как он раздел ее совсем, заставляя повторять эти слова каждый раз, когда он обнажал новые участки ее тела. И с каждым разом говорить это было все легче. Погрузившись в блаженное забытье, Шеннон шептала слова, которые добавляли несказанной прелести их сексу. С каждым ее словом Рик все больше терял разум, и скоро не осталось ни одного дюйма ее плоти, которым бы он не обладал.

– Я люблю тебя, – задыхаясь, произнесла Шеннон, и мощная сила унесла ее далеко-далеко. Все внутри освободилось. Шеннон казалось, что она фейерверк, разлетевшийся в небе тысячью разноцветных искр. И когда блаженство Рика достигло пика, Шеннон не знала, показалось ли ей или она услышала, как он простонал:

– Я тоже люблю тебя, ангел.

Глава 10

Положив голову на плечо Рика, Шеннон пыталась разобраться в мучивших ее противоречивых чувствах. Они все еще лежали на полу в гостиной, утомленные бурным сексом, которым занимались минуту назад.

За последние два месяца они очень часто занимались любовью, но никогда еще это не было так безрассудно, так волнующе. Что-то изменилось.

Но что?

Неужели это все благодаря тем волшебным словам? Но разве такое возможно, ведь слова были ложью? Она не любила Рика. Она не могла его любить. Их отношения должны закончиться рано или поздно.

Тогда зачем Рик просил об этом? И почему его слова, подтверждение его чувств, буквально воспламенили ее тело и душу? Заниматься любовью с Риком всегда доставляло ей удивительное удовольствие. Даже учитывая свой относительно небогатый опыт, Шеннон могла с уверенностью сказать, что Рик был очень умелым любовником. Но сегодня… сегодня…

Всплеск эмоций пугал ее. Она сильнее прижалась к Рику, обнимая его влажное теплое тело.

– Что такое, ангел? – тихо спросил Рик, сжимая ее руку.

– Меня… кое-что смущает.

Несколько секунд ничто не нарушало тишину, кроме прерывистого дыхания Шеннон.

– Что именно? – спросил наконец Рик.

Она подняла голову и посмотрела на него.

– Это было иначе. Ты… тоже это почувствовал?

Рик глубоко вдохнул, его грудь поднялась, затем опустилась.

– Я почувствовал это.

– Что произошло? – Шеннон собралась с силами и посмотрела ему в глаза. – Что случилось только что, Рик?

Его лицо осветила улыбка. Протянув руку, Рик убрал прядь волос со щеки Шеннон, оставив ладонь возле ее лица.

– Я не уверен, что ты хочешь услышать мое мнение на этот счет.

– Я хочу!

Она убрала руку с его талии, и ее пальцы заскользили по его телу, пока не замерли у самых его губ.

– Скажи, что только что произошло со мной… с нами.

Рик сомневался:

– Я думаю, мы просто…

Звонок телефона прервал его. Рик выругался.

– Не отвечай.

Шеннон улыбнулась:

– Придется. Мне должны сегодня позвонить.

Она встала и подошла к телефону, чувствуя взгляд Рика на своем обнаженном теле.

– Алло?

– Шеннон?

Шеннон непроизвольно съежилась от звука голоса своей матери. Она бы все отдала, чтобы вернуться на несколько секунд назад и дождаться, пока включится автоответчик. Она твердо решила установить определитель номера.

– Привет, мам.

– Слава Богу, наконец-то я дозвонилась.

– Что?

– Я столько раз звонила тебе за последние несколько недель.

– Ну извини, мам, я… я была очень занята.

– Я рада, что ты не занята сегодня вечером, – надменно сказала мать. – Могла бы звонить время от времени.

Шеннон смотрела на Рика, который встал и собирал их одежду. Он протянул ей трусики и разорванную блузку.

– Да, ну, один друг заходил, мы ужинали.

Рик нахмурился.

– Что за друг?

– Просто… сосед.

– Мужчина? – Один – ноль в пользу материнской интуиции, уныло подумала Шеннон.

Рик тем временем хмурился все сильнее. Резкими движениями он натянул футболку, трусы и джинсы.

– Да, мама, мужчина.

На том конце провода повисла долгая многозначительная пауза. Наконец мать сказала:

– Что там у тебя происходит, Шеннон? Последние пару недель ты ведешь себя очень странно. Папа беспокоится.

– Я думаю, я просто… устала.

– От чего устала? Расскажи мне об этом мужчине, который приходил к тебе на ужин.

Шеннон посмотрела на Рика, который смотрел на нее, небрежно развалясь на диване.

– Нечего рассказывать, мам.

– Ты встречаешься с ним?

Она повернулась спиной к Рику.

– Нет. Пожалуйста, мам… это не имеет значения.

Шеннон поморщилась, когда услышала раздраженное ворчание Рика. А чего он ожидал? Он хотел, чтобы она призналась матери, что у нее дома живет любовник?

– А я еду к тебе в гости.

У Шеннон приоткрылся рот.

– Что? – прошептала она.

– Я приеду к тебе. Я хочу сама убедиться, что с тобой все в порядке.

– В этом нет необходимости. Со мной все в порядке.

– Нет, я решила. Я приеду завтра же с утра. Мне придется кого-нибудь попросить занять мое место в бридж-клубе, но это не составит большого труда.

Шеннон отчаянно пыталась найти какой-нибудь предлог, чтобы уговорить мать остаться в Пенсильвании, но ничего не приходило ей в голову. Чем больше она будет возражать, тем сильнее мать захочет увидеть своими глазами, что происходит. Шеннон вдруг почувствовала себя десятилетней девочкой. И это ее ужасно разозлило. Боже, она же взрослая женщина. Когда ее родители наконец поймут это?

Но сейчас у нее не было сил бороться. Она и так была в замешательстве от всего, что произошло в этот день. В этот день? Скорее всего в течение этого лета. С тех пор как Шеннон впервые увидела шикарного мужчину, который сейчас сидел на диване, ее жизнь перевернулась с ног на голову.

Шеннон вздохнула:

– Я думаю, ты только зря потратишь время на эту поездку, но, конечно, я буду рада тебя видеть.

– Вот умница, – самодовольно сказала мать.

Замирая от ужаса и стараясь не встречаться глазами с Риком, Шеннон рассказала матери, как доехать до ее дома.

Положив трубку, она оперлась руками о стол и простояла так некоторое время, борясь с отвращением, а затем она решительно повернулась к нему:

– Ты должен уйти.

Рик посмотрел на Шеннон и с деланной любезностью спросил:

– Что, мамочка едет в гости?

– Да.

Он встал и подошел к ней. Шеннон старалась до мельчайших подробностей запомнить его походку, его фигуру, его черты лица. Боже, как ей будет его не хватать!

– Это всего на пару дней, я уверена. Потом… потом ты можешь вернуться.

Рик смотрел на нее некоторое время, и было очень трудно выдержать его взгляд.

– Хорошо, – ответил он наконец. – Но все-таки мне хотелось бы познакомиться с твоей мамой. Что, если я как-нибудь приглашу вас обеих поужинать?

Шеннон отреагировала быстро и необдуманно:

– Нет!

Когда глаза Рика сузились, она поспешила ответить самой невинной ложью, какая смогла прийти в голову в этот момент:

– Пожалуйста, пойми, Рик. Моя мама… ну, она очень старомодная. Она… – Шеннон дрожала, глядя, как черты его лица приобретают холодное, мрачное выражение. – Она… просто не поймет… тебя.

– Понятно.

К несчастью, его тон и то, как презрительно он усмехнулся, не оставляли сомнений, что он понял слишком хорошо.

– Рик, я позвоню тебе, как только она уедет.

– Не утруждай себя.

– П… почему?

Шеннон знала ответ до того, как он сорвался с его губ, и все же его слова разрывали ей сердце.

– Я не вернусь, Шеннон.

– Пожалуйста, – прошептала она, – ну пожалуйста, пойми…

Рик внимательно посмотрел на нее и покачал головой:

– Ты знаешь, на какое-то время – совсем ненадолго – мне показалось, что тебе на меня не наплевать, пусть даже ты сама еще не осознаешь это. – Он махнул рукой в сторону телефона. – Это доказывает, каким дураком я был. Я думал, что если я заставлю тебя произнести эти слова, они станут правдой. Очень и очень глупо, не так ли?

Не говоря больше ни слова, Рик обошел Шеннон и вышел в коридор.

Она побежала за ним:

– Рик, подожди!

Забрав из комнаты рюкзак, он оттолкнул ее и направился в ванную. Шеннон попыталась его остановить:

– Как мне объяснить тебе?

– Что объяснить? Что ты стыдишься меня? Что я недостаточно хорош, чтобы познакомиться с твоей семьей?

– Вовсе нет, просто… – Она не могла подобрать слова.

Рик прислонился к раковине и скрестил руки на груди.

– Я просто не хочу создавать неприятности.

Рик фыркнул и продолжил складывать в рюкзак свои туалетные принадлежности. Закончив, он оттолкнул ее с дороги и вышел из ванной.

Шеннон побежала за ним, ей хотелось плакать, умолять, кричать. Проходя через гостиную, Рик посвистел Берту. В дверях кухни он оглянулся и посмотрел на нее последний раз.

– Рик, пожалуйста, не уходи так.

– Повзрослей, Шеннон.

Эти слова были для нее все равно что пощечина. Причем пощечина заслуженная. Ее глаза наполнились слезами, плечи опустились.

– Я увижу тебя когда-нибудь еще?

– Скорее всего нет. – Он повернулся к двери, затем опять к ней. – Ты ведь так ничего и не поняла, да, ангел?

– Что не поняла?

– Знаешь, что самое смешное? Говоря, что люблю тебя, я не врал. В отличие от тебя.

– О, Рик!

– Да, я люблю тебя, Шеннон. Но черт возьми, не могу понять за что.

– Я… я тоже тебя люблю.

Рик покачал головой. На его лице читалась откровенная насмешка.

– Прекрати, ангел. Я больше не хочу слышать пустые слова.

– Но…

Не обращая на нее внимания, Рик повернулся к Берту:

– Место!

Пес в нерешительности переводил глаза с Рика на Шеннон. Шеннон чувствовала боль в горле, слезы текли по ее щекам.

– Место! – сдавленным голосом сказала она.

Опустив голову, Берт уныло поплелся за Риком.

Если бы Шеннон смогла сказать еще хоть одно слово, то это было бы «останься».

– Диана Маккензи, – сказала Диана, поднимая трубку телефона на своем рабочем столе.

– Привет, это Флетчер.

Диана откинулась на спинку стула и спросила:

– Как там дела?

Том красочно описал в двух словах, как обстояли дела.

– Если он в скором времени не убьет себя, я сделаю это за него.

Диана покачала головой.

– Он все еще ведет себя по-идиотски?

– По-идиотски? Да лучше бы он вообще на улицу не выходил. – Флетч раздосадованно вздохнул. – А как там дела на твоем участке?

Обернувшись, Диана заглянула в лабораторию через дверь своего кабинета. Шеннон рассматривала что-то в микроскоп, но если бы она подняла голову, то Диана увидела бы уже знакомую картину. Покрасневшие, измученные глаза.

– Примерно то же самое. Она выглядит так, будто кто-то похитил ее щенка.

– Это все выходит из-под контроля. Нам надо что-то делать.

Диана задумчиво кивнула:

– Ты прав, Флетч. У меня есть идея…

* * *

Шеннон посмотрела на открывающуюся дверь лаборатории. Ее сердце бешено забилось, когда она увидела Тома Флетчера. Затаив дыхание Шеннон ждала, не появится ли следом за ним Рик.

Не появился.

Том улыбнулся и помахал ей, но он знал, что лучше держаться подальше, когда она работала с уликами.

Шеннон надеялась, что у нее получилось улыбнуться в ответ, но она не была в этом уверена. Она посмотрела на образцы, с которыми работала, но ее взгляд вернулся к Тому, который направился прямиком в кабинет Дианы.

И у нее чуть глаза не вылезли из орбит, когда Том наклонился и поцеловал Диану. Долгий и томный, это был далеко не дружеский поцелуй.

Когда это Диана и Том начали встречаться? Шеннон почувствовала раздражение. Почему это Диана ей ничего не сказала? Все-таки Шеннон доверяла ей все подробности ее отношений с Риком. Или отсутствия таковых.

Стол, за которым работала Шеннон, находился всего в нескольких метрах от офиса Дианы, и услышать разговор было нетрудно, тем более что Том и Диана даже не пытались говорить тихо.

– Ты так аппетитно выглядишь, мой сладенький пирожок, – сказал Том.

– О, спасибо, карамелька! Ты тоже.

Карамелька? Сладенький пирожок?

– Так как, планы на вечер не изменились?

Диана, кажется, сомневалась:

– Я все еще не уверена, стоит ли.

– Поверь, это то, что нужно моему напарнику.

Шеннон подняла голову и застыла.

– Но так скоро? Я знаю, их разрыв был обоюдным решением, но ты уверен, что он уже готов встречаться с кем-нибудь еще?

Том фыркнул:

– Мы ведь о Рике говорим, не так ли?

– Правильно. Итак, Шеннон…

– …бросила его, – решительно сказал Том. – И не в первый раз, – он понизил голос, так что Шеннон пришлось напрячь слух, чтобы расслышать слова. – Послушай, она мне очень нравится, и я знаю, она твоя подруга. Но я также знаю, что небольшое развлечение – это то, что сейчас нужно Рику.

– Ну ладно, если ты так считаешь, кексик.

Кексик?

– Ты говоришь, этой девушке нравятся такие, как он?

– О, черт возьми, это еще мягко сказано. Кроме того, она его знает. Поверь мне, она очень хочет.

– Хорошо, тогда мы заедем за тобой в семь.

– Хорошо, пышечка.

Пышечка?

Шеннон даже слышала, с каким причмокиванием Том целовал Диану на прощание. Она специально не поднимала глаз от работы, когда Флетч выходил из лаборатории, чтобы не метать в него гневные взгляды.

Она закончила заполнять отчет, затем аккуратно поместила образцы на подставку и отнесла их в хранилище. Затем Шеннон вытерла стол, стянула резиновые перчатки и швырнула их в специальную корзину для использованных одноразовых перчаток. Сбросив рабочий халат, она вошла в кабинет Дианы и дождалась – скрестив руки на груди, – пока Диана закончит разговаривать по телефону.

Она наконец-то положила трубку и повернулась к Шеннон с простодушной улыбкой. Шеннон сощурила глаза. Простодушие не было свойственно Диане. Шеннон сдержала рвущиеся наружу обвинения и вопросы, которые собиралась швырнуть в лицо подруге, и сказала:

– Э-э, я закончила с образцами волос по делу Кейвекена. Если больше ничего нет, я поеду домой. Я хотела сегодня сводить маму поужинать.

Диана кивнула:

– Спасибо, что согласилась поработать в выходной.

– Нет проблем.

Шеннон направилась к выходу.

– Шеннон?

– М-м?

– Где ты собираешься сегодня ужинать?