Текст книги "Дуэль магов (Две вампирские повести)"

Автор книги: Торп Мак-Класки

Соавторы: Пол Эрнст
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Глава 6
Адские марионетки

Остававшийся в больнице профессор не сразу понял, что Рик ушел. Когда молодой напарник не вернулся в палату, Толл предположил, что тот дожидается курьера, который должен был зайти за инструкциями и ключами. Гораздо полнее осознавая грозящую им опасность, профессор и подумать не мог, что Рик в одиночку осмелится выйти ночью на улицу.

Старик рассеяно смотрел на спящую девушку. Попавшая в западню бедняжка! Но в пелену несчастий, постигших ее, проникал луч надежды: если Присцилле все-таки удастся пережить весь этот кошмар, она не будет приговорена к обычной участи жертвы вампира – после смерти она не обратится. Вампиризм доктора Куа не был естественным, передающимся, как заразная болезнь, от вампира человеку; Куа стал вампиром магическим путем, и все закончится с его смертью.

Толл вздохнул, бросил взгляд на часы и понял, что Рик отсутствует больше тридцати минут. Профессор сдвинул густые брови. Посмотрев на Присциллу, он решил, что не стоит ее оставлять даже на то краткое время, которое понадобится, чтобы спуститься поискать Рика в вестибюле, и поднял телефонную трубку.

Ему ответила девушка из регистратуры, сказав, что Рик пошел к себе!

Толл вскочил на ноги. Он оказался в затруднительном положении. Рик, опрометчиво отправившись домой, мог оказаться в смертельной опасности. Но если пойти за ним, девушка будет без присмотра. Что важнее? К кому из них ближе подобрался Куа, лелея свои черные замыслы?

В это мгновение ровное дыхание спящей Присциллы стало прерывистым. Ее губы приоткрылись.

– Рик… – простонала она. Ее руки зашевелились, словно она пыталась проснуться. – Рик, милый…

И всё. Однако для Толла этого было достаточно. Он принял решение. За время своих изысканий он укрепился в вере в значимость любого сна любого человека. Если судить по беспокойным возгласам, Присцилла боялась за Рика. Означало ли это, что сон ее просто напугал или же Рик действительно был в опасности? Толл не сомневался в последнем.

Нажатием кнопки звонка он вызвал дежурную сестру и внимательно посмотрел на нее. Ему показалось, что этой высокой, спокойной девушке с умными глазами можно доверить их тайну. Толл чуть не решился на это. Затем передумал. Лучше не испытывать сестру, раскрывая истинную и весьма странную угрозу, нависшую над Присциллой Рэнд!

– Мне требуется уйти приблизительно на час, – наконец сказал он. – Как вам известно, от мисс Рэнд нельзя отходить ни на минуту. Вам об этом говорили?

Медсестра отрицательно покачала головой.

– Все потому, что мисс Рэнд панически боится летучих мышей, – убедительно сказал профессор. – Если хотите, считайте это паранойей. Но по этой причине кто-то должен постоянно находится рядом с ней на случай, если она в ужасе проснется. Вы не могли бы занять мое место у ее постели примерно на полтора часа?

Медсестра посмотрела на свои наручные часы.

– Да, – ответила она. – Мое дежурство заканчивается через пять минут. Потом я свободна. Посижу здесь до вашего возвращения.

– Хорошо, – сказал Толл. – Кстати, – будто невзначай продолжал он, – если и в самом деле в окно или дверь попытается влететь мышь, ради всего святого, прогоните ее, чтобы мисс Рэнд, проснувшись, не перепугалась.

– Летучая мышь? – удивленно повторила медсестра. – В центре города? Это невозможно!

– Скорее маловероятно, – согласился профессор. – Просто подумалось, что стоит вас предупредить…

* * *

Медсестра вышла доложить об окончании дежурства, а Толл нервничал из-за каждой секунды промедления. Пять минут еще не истекли, как она вернулась, и профессор выскочил из больницы на улицу.

Его разум несся впереди тела. Скорость была теперь всем. Дом Толла находился ближе квартиры Рика. В нем имелась лаборатория, а в ней – миниатюрный театр кукол, весьма схожий с тем, что стоял на секретере в опустевших комнатах Куа. С его помощью профессор мог послать множество своих проекций к Рику, и это обеспечило бы более быструю и не менее надежную защиту, чем его личное присутствие.

Толл повернул к своему особняку, но на полпути передумал и поспешил к квартире Куа. Она была ближе. Он умел управлять марионетками на сцене кукольного театра, забытого Куа, не хуже самого доктора.

Толл со всех ног летел к пустому жилищу противника. И ни на миг не переставал надеяться, что Куа не успел нанести удара, иначе его призрачные воины окажутся не нужны.

В отточенном оккультными занятиями уме профессора тихонько зазвенело магическое предупреждение об опасности, стоило Толлу зайти в подъезд дома Куа. Он отмахнулся от предчувствия, поглощенный раздумьями о том, как сразу кинется к секретеру с театром.

Почтенному профессору даже в голову не пришло, что Куа мог вернуться к себе и в этот момент находиться прямо за запертой дверью, на миг остановившей Толла. Хотя позже он честно признался в собственной недогадливости! Как иначе объяснить это закравшееся в душу странное предчувствие и небывалое замешательство, охватившее его, как только он открыл дверь и вошел внутрь?

* * *

Но если до сих пор Толл был слишком поглощен своими мыслями и даже не предполагал, что доктор Куа мог быть квартире, то сейчас он понял это, только успев войти внутрь! Он догадался о присутствии врага, потому что в предположительно пустом жилище горел свет, а еще через мгновение увидел прямо перед собой напряженную спину согнувшегося над чем-то Куа!

Доктор Куа сидел у секретера. Профессор видел, что все его внимание было приковано к миниатюрной сцене. Видел и руку, движущуюся над сценой: пальцы негодяя дергали за ниточки, прикрепленные к крошечным марионеткам, заставляя их и тех, кого они символизировали, двигаться.

Каким темным замыслом был наполнен сей одинокий кукольный спектакль? Толл подкрался поближе, чтобы выяснить это.

Конечно, это ему ни за что не удалось бы, не будь доктор Куа столь глубоко поглощен своим зловещим занятием и убежден, что два его противника никак не догадаются искать его там, откуда он вроде бы навсегда сбежал. Вот почему вышло так, что профессор сумел, шаг за шагом, приблизиться к ненавистному врагу, а тот не почувствовал, что в комнате он больше не один. И наконец Толл разглядел и сцену, и крошечные фигурки, неловко передвигающиеся по ней…

* * *

Профессор увидел, что сцена разделена на две части, обозначающие комнаты. В одной из них, занимавшей большую часть пространства, была спальня. Затем Толл посмотрел на кукол.

От вида первой же – скелета, сделанного, вероятно, из воска и обмотанного истлевшей белой тряпицей, – кровь застывала в жилах. А вторая представляла собой…

Тут профессор Толл не сдержал возгласа ужаса, и от этого крика доктор Куа бросил марионеток и с рыком развернулся. Секунду или две, застыв перед лицом смертельной опасности, профессор не мог двинуться с места или отвести взгляд от жуткой куклы.

В ней, сотворенной с дьявольским мастерством, он узнал Рика Балларда! А в тот миг, когда возглас Толла привлек внимание Куа, ужасный восковой скелет кошмарными скрюченными пальцами вцепился кукле-Рику в горло!

Подавив еще один возглас, старый профессор оторвал взгляд от ужасной сцены и вперился в горящие ненавистью глаза Куа.

– Ах ты, червь могильный! – проскрежетал он. – А ну, отойди от этой смертоносной ловушки, я ее уничтожу!

Огонь в раскосых темных глазах вампира сменился искорками холодной насмешки.

– Наш замечательный профессор забывает, – проговорил доктор Куа, – что я больше не его подручный. Я сам теперь хозяин. И здесь я отдаю, а не исполняю приказы.

– Ты отойдешь от этой штуки, прежде чем я тебя убью? – вспыхнул профессор. Возраст забылся. Он расправил согбенные годами плечи, проницательные серые глаза озарились юным блеском.

– Как ты убьешь того, кто, по твоим же словам, давно умер? – насмехался доктор Куа.

– Не смогу убить, так по крайней мере удержу этот ходячий труп, вместилище твоего духа, до рассвета. А с восходом солнца воткну кол в его нечестивое сердце!

Доктор Куа сверкнул черным гагатом глаз. Длинные руки молниеносно начертали в воздухе магический знак.

Профессор Толл ринулся на него с криком ярости. Куа уклонился, схватил его за руки и ловко скрутил их, однако профессор, в свою очередь, сумел сбросить кукольный театр с секретера, а через секунду ногами раздавил его в щепки. Призрачное орудие погибло с громким треском, схожим с ружейным залпом.

Доктор Куа с безумным лицом смотрел на противника. Но не успел он произнести смертоносное заклинание, как в дверь настойчиво постучали.

Удары не желали прекращаться, становясь все сильнее, будто кто-то пытался сломать дверь. Раздался голос:

– Эй, там!.. У вас все в порядке? Я слышал выстрел.

Мгновением позже дверь задрожала – замок поддался напору. Но прежде, чем она распахнулась, Куа, бросив разъяренный взгляд на профессора, исчез.

* * *

Даже в этот насыщенный событиями миг, когда смерть чуть не настигла его, а старческое тело сотрясалось, как лист, от кошмарного напряжения, у профессора нашлось время кое-что с ужасом понять.

Куа освоил последнее, самое жуткое из всех темных искусств – дематериализацию. Толл застонал. С этим устрашающим знанием Куа будет способен повергнуть ничего не подозревающий и беспомощный мир в хаос!

Через обломки двери перешагнул человек и поспешил подхватить профессора под руку.

– Что случилось? – спросил он. – Воры? Попытка убийства? Что?

– Воры, – тихо ответил профессор. – Я был здесь, и кто-то напал на меня сзади. Я даже не увидел, кто это.

Его спаситель, крепкий рыжеволосый парень, подозрительно посмотрел на профессора.

– Да? А что вы тут делали? Я живу в соседней квартире и сейчас вспомнил, что отсюда съехали. Думаю, полиция…

Он замолчал. Глупо раскрыв рот, он замер с остекленевшим взглядом, словно на него невесть откуда накатила дремота. Что, кстати говоря, было правдой…

Профессор несколькими пассами завершил несложный процесс гипноза и мягко уложил соседа на пол.

– Ты проснешься через пять минут, – приказал он, легко дотронувшись до закрытых век лежащего.

Толл выбежал из комнаты и помчался к Рику Балларду. А позади остался человек, посапывающий во сне. Он проснулся ровно через пять минут и потом всю жизнь рассказывал одну и ту же историю. Некоторые слушали ее с интересом, некоторые посмеивались, но никто никогда в нее не верил.

Глава 7
Из другого мираж

Рик Баллард медленно приходил в себя. Какое-то мгновение он пролежал в полузабытье с закрытыми глазами, не способный ничего вспомнить. Сложно сказать, сколько времени он провел без сознания…

Его глаза распахнулись, когда память вернулась, и он с хриплым криком вскинул руки, защищаясь от ужасного видения, приближавшегося к нему.

Но кошмар исчез. Вместо него над Риком склонился профессор Толл и промокал ему лоб холодной водой, что-то успокаивающе и ободряюще говоря при этом.

Рик с облегчением выдохнул, поняв, что опасность необъяснимым образом миновала. Вскоре его подтянутое, мускулистое тело вернулось в нормальное состояние, и он, довольно кротко, выслушал рассказ профессора о походе в квартиру Куа и произошедших там событиях. Затем поведал свою историю.

– Значит, все это время я был под гипнозом, – поразился Рик. – Но видения казались такими реальными. Я чувствовал, как по моим ногам поднимаются какие-то холодные и склизкие существа, напоминающие змей. А нечто волосатое и многоногое ползало по моей руке. Я, кажется, видел лицо доктора Куа – и, безусловно, на меня надвигался призрак из могилы! А теперь я узнаю, что это были лишь иллюзии, а не явь!

– Не будьте столь уверены в этом, – спокойно сказал Толл.

– Неужели из пустого воздуха могла материализоваться настоящая кровь и плоть? – усмехнувшись, спросил Рик. – Нет, в такое я не поверю. Да и не обязательно в это верить. Гораздо логичней другая версия – гипнотические иллюзии были внушены моему сознанию доктором Куа.

* * *

Толл повторил первые слова Рика:

– Из пустого воздуха? Не бывает такого! На самом деле пространство вокруг нас кишит жизнью, как в тропических морях!

Он вытянул руку и провел ею перед собой.

– Делая этот жест, я, несомненно, провожу руку сквозь тело какого-нибудь живого существа, подвижного, дышащего, материального, но находящегося в другом измерении и знающего о нас не больше, чем мы о нем. Доктор Куа обладает силой переносить этих созданий из их измерений в наше, а также переносить объекты из нашего измерения в чужие и возвращать их обратно. Поверьте, то, что вы видели, и впрямь находилось перед вами – это не было порождением вашего разума.

Рик потряс головой.

– Я, конечно, покажусь ужасным трусом, раз спасовал при виде воображаемых фантомов, – сказал он, – но я и сейчас не сомневаюсь, что мне не угрожало ничего материального!

Толл вздохнул. Затем достал откуда-то из-за спины газету, свернутую в рулон, как будто внутри находилось что-то длинное и цилиндрическое.

– Вероятно, вы поверите этому. Один из ваших гостей не вернулся в свое измерение: может, внезапно погиб здесь или остался у нас из-за прерванного заклинания Куа.

Он раскрыл сверток.

У Рика перехватило дыхание, когда он увидел, что именно было завернуто и спрятано от него в газете. Ему почудилось, что стены вот-вот на него обрушатся, а земля качнулась под ногами. Но он не закрыл глаза и не отвел взгляд от существа, не вернувшегося в свой мир.

Червеобразное создание было длиннее и крупнее любого известного ему червя – безногое, толстое, рыхлое, грязного желтоватого оттенка, без головы, потому что она, мягкая и мясистая, оказалась раздавленной, будто кто-то наступил на нее…

Словно издали зазвучал извиняющийся голос профессора:

– Не надо было вам это показывать. Вы все еще не оправились от шока. Простите меня…

* * *

Опускались сумерки. Пылающий диск солнца наполовину ушел за ломаную линию городского горизонта. Рик с профессором опять были в палате Присциллы.

Девушка, которую врачи, так и не сумев объяснить причину загадочной болезни, признали практически здоровой, сидела на постели. Ее щеки, еще недавно вновь обретшие румянец, теперь побледнели: профессор Толл решил, что сейчас она достаточно окрепла и сможет выдержать известие о грозящей ей опасности.

Когда он закончил рассказ о докторе Куа, воцарилась тишина. Присцилла смотрела, как за окном заходит солнце, медленно исчезая за горизонтом. Наконец ее широко распахнутые глаза воззрились на убеленного сединами собеседника.

– Что нам делать? – прошептала она. Она не раз ловила себя на мысли, что удивительный рассказ Толла не может быть правдой. Однако женская интуиция подсказывала обратное, а еще у нее не было сомнений в том, в чем боялся признаться себе Рик.

– Этот человек… это чудовище… кажется, всесильно!

– Сил у него достаточно, – согласился Толл. – Но только ночью, не забывайте об этом! Днем он погружается в беспомощное оцепенение. В светлое время суток мы должны его отыскать и уничтожить. Однако именно днем мой единственный способ его обнаружения не действует.

Присцилла бросила на него полный надежды взгляд.

– То есть вы знаете, как его обнаружить?

– Знаю. И мой метод страшен, он чрезвычайно опасен для вас, гораздо опаснее, чем для меня и Рика.

– Для меня?

– Да. Как я уже сказал, днем, когда доктор Куа пребывает в вампирском трансе, это не подействует, так как он не излучает психической ауры, требующейся мне для работы. Но если мы попытаемся отыскать его ночью, нам придется оставить вас одну!

– Об этом и подумать невозможно! – взорвался Рик, хватая невесту за руку.

* * *

Присцилла опять посмотрела в окно, за которым медленно сгущались сумерки, погружая город во тьму. Снаружи раздавался звонкий крик мальчишки-газетчика. Даже не думая о том, что в больнице и возле нее принято соблюдать тишину, он рекламировал экстренный выпуск: «Специальный номер! Похищена девушка! Полиция прочесывает город! Похищена девушка!..»

До Присциллы дошел смысл сказанного, и она вздрогнула. Похищена девушка! А что может ожидать ее, останься она в одиночестве, когда Куа начнет действовать!

Ничем не выдав недобрых предчувствий, Присцилла сказала:

– Другого выхода нет – я буду без охраны. Это существо надо поймать, а если сделать это можно только ночью, то у вас двоих нет права терять время в больничной палате!

– Я не допущу… – начал Рик.

– Тсс, – Присцилла сжала его ладонь.

– Выбор есть, – сказал профессор, избегая ее взгляда. – Я могу пойти один, а Рик пусть остается с вами.

Присцилла улыбнулась. Так решительно улыбались жены первопоселенцев и смело, не оглядываясь назад, отправлялись в фургонах с мужьями в пугающую неизведанность индейских территорий. Глаза девушки искали взгляд Толла.

– Вы уже не юны, – тихо произнесла она. – Вы сильны разумом и знаниями, но не телом. Вам понадобятся мускулы этого молодого здоровяка для защиты. Вы должны идти вдвоем.

Так и решили. К тому же у них и вправду не осталось иного выхода. Было бы глупо и нелогично сидеть и ждать, когда Куа явится к ним и нападет, не пытаясь как можно скорее его отыскать, несмотря на грозящую опасность!

Мужчины восхищались храбростью Присциллы и боялись того, что может случиться с ней в долгие ночные часы, однако ушли. И все это время издалека их преследовал мальчишеский голос: «Экстренный выпуск! Таинственное похищение! Пропала девушка…»

Глава 8
Нечестивая ворожба

Двое мужчин направились к мрачному особняку профессора. По дороге Толл долго молчал, а его лицо оставалось серьезным и встревоженным. Рик шел рядом и тоже ничего не говорил, беспокойно озираясь, вглядываясь в темноту и радуясь каждому горящему фонарю. Злые чары доктора Куа висели над их головами, подобно Дамоклову мечу, готовые в любую секунду обрушиться и прервать их жизни.

– Каким образом вы хотите узнать, где сейчас доктор Куа? – наконец спросил он.

– Сами скоро увидите, – последовал хмурый ответ Толла.

– Мы идем к вам, потому что в доме у вас оборудование, то есть инструменты, или как вы там их называете?

– Да, – пробормотал профессор, – мы идем за инструментами…

Рик посмотрел на него. В зыбком свете фонарей лицо старика обрело зеленоватый оттенок.

– Вы упоминали про опасность, – продолжил он. – Какую – физическую или психическую?

– И это вы тоже скоро сами узнаете, – со вздохом ответил профессор. – Ужасно вмешиваться в законы природы. Может случиться нечто непредсказуемое, неожиданное…

Больше за весь путь не было произнесено ни слова. Они свернули на аллею, ведущую к огромному старому дому.

Особняк был погружен во тьму. Ни в одном окне не горел свет. Профессор не держал слуг, предпочитая жить отшельником в нескольких комнатах, пока остальные покрываются пылью, лишь бы экономка не вмешивалась в его занятия и эксперименты.

Толл повернул ключ и толкнул дверь. Рик с трудом сдержал возглас облегчения, когда профессор зажег электричество в неприбранном старомодном вестибюле.

* * *

Не задерживаясь, Толл прошел по коридору к задней двери, ведущей к крутой лестнице вниз. Он нажал на выключатель, и свет залил просторный подвал. Рик спустился туда вслед за профессором. Он продолжал чувствовать уже успевший стать привычным холодный страх перед чем-то странным и ужасным, что могло случиться в любой момент; об этом его предупреждало сердце, но никак не разум.

– Я определенно начинаю сходить с ума! – громко произнес он и криво улыбнулся. Он сказал это, чтобы как-то развеять повисшее молчание и не ожидая ответа. Тем не менее, профессор серьезно ответил:

– Вероятно, вам не по себе, потому что вы временно подпали под давление моей психической чувствительности. Но больше ни звука. Мне предстоит тяжелое сражение в ментальной сфере. Я должен сосредоточиться.

Они дошли до дальней стены большого подвала. Здесь профессор остановился.

Рик не увидел ничего примечательного: стена как стена, из простых бетонных блоков, местами потрескавшихся под тяжестью старого здания. Но глаза профессора блеснули, когда он наклонился к одному из блоков и дотронулся до зигзагообразного раскола, делящего его пополам по диагонали.

Рик удивленно замер. Потрескавшийся блок и еще четыре над ним и под ним разошлись в стороны, образовав подобие узкого дверного проема. Толл двинулся вперед, а Рик последовал за ним в тоннель, низкий потолок которого тут и там подпирали бревна.

Толл еще раз коснулся двери, и она закрылась, оставив их в могильной темноте. Рик почувствовал, как профессор сжал его руку; они продвигались вперед, лишь на секунду задержавшись, пока Толл открывал другой проход.

Сделав несколько шагов, они остановились. Рик развел руки, но пальцами почувствовал лишь пустоту. Они находились либо в просторной комнате, либо в пещере. Было слышно, как профессор бубнит себе под нос. Раздался щелчок, и вспыхнул свет.

* * *

Сверху на шнуре свисала прозаичная электрическая лампочка, и от этого подземелье казалось не столь ужасным. В ее резком, слепящем свете в глаза бросалась лохматая паутина; сырые земляные стены сочились водой; тяжелые капли монотонно падали между грубыми деревянными опорами. В пещере было влажно и душно. Она напоминала склеп.

Рик вздрогнул и побелел, как мел. С громко стучащим сердцем он смотрел на распластавшееся в углу нечто – нечто жуткое, застывшее на земляном полу.

Напоминала склеп? Нет же, пещера была склепом! Склепом с покойником!

В углу лежал труп мужчины среднего роста. Если судить по состоянию тела и запачканной, выцветшей одежде, мертвец попал сюда давно. Об этом свидетельствовали борода и волосы – свалявшиеся, грязные, нечесаные, схожие с сорной травой на могильном холме.

Лицо испещрили высохшие красно-коричневые пятна. Это были пятна крови из жестоко раскроенного черепа.

– Господи! – прошептал Рик. – Кто это был?

– Это смертная часть человека, которого я в недобрую минуту нанял своим ассистентом. Перед вами доктор Герберт Куа. – Лицо Толла помрачнело. – Вот мой инструмент: с помощью его я собираюсь узнать, где сейчас наш враг. К этому куску глины привязан дух человека, чье тело теперь носит Куа, – и дух станет моим помощником!

Рик онемел. Одуряющая духота тайной пещеры, предчувствие грядущего ужаса и, главное, это жуткое, бледное тело наполнили его мучительным желанием бежать прочь, на свежий воздух.

* * *

Профессор встал на колени у распластанного трупа и начал мед ленно тянуть руки к покрытому красными пятнами лицу. Но, прежде чем до него дотронуться, он взглянул на Рика.

– Над нами сейчас нависла великая опасность, – сказал Толл. – Мне еще не доводилось ставить этот эксперимент и поэтому я не знаю, чем он может увенчаться. Будь что будет. Но не теряйте бдительности!

Рик молча кивнул. Профессор приступил к процедуре, которой с тех пор суждено было преследовать Рика в самых страшных снах.

Старик громко зачитал заклинание. Оно скорее походило на набор звуков, доселе Риком не слышанных, однако вместе они напоминали фразу на древнем, забытом языке.

Длинные и чувствительные пальцы Толла коснулись правого века в глубокой впадине глазницы ужасных останков лица. Повисла тишина.

Рику показалось, что немая сцена длилась несколько часов. Толл закрыл глаза и неподвижно сидел на коленях рядом с трупом; сосредоточенность профессора говорила, что он собрал все свои ментальные силы и пытается решить сложнейшую задачу. Рик стоял немного позади, воззрившись на бледное тело, некогда вмещавшее дух, который сейчас бродил вне его, облачившись в чужую плоть. Затем произошло нечто невероятное и пугающее.

Правое веко, ранее потревоженное касанием Толла, дернулось. Затем, мелко дрожа, принялось подниматься, пока Рик не увидел ввалившееся и сморщенное глазное яблоко. От этого зрелища у Рика перехватило горло, ему с трудом удалось перевести дыхание.

Глаз был живым!

* * *

Тело оставалось мертвым; бугристое лицо определенно находилось на грани настоящего разложения. Но на этом застывшем лице жил и двигался глаз! Он начал вращаться в глазнице, злобно посмотрев сначала на Рика, а потом на Толла.

Через мгновение случилось еще одно чудо. Иссохшие губы задвигались, обнажив десны, успевшие потерять несколько зубов. Зазвучал голос – голос резкий и хриплый, голос глухой и потусторонний, будто доносящийся из глубины тоннеля.

– Я здесь. Что вам нужно?

Стоило Рику услышать этот загробный голос, как его охватил безумный ужас. Колоссальным усилием воли он сдержал крик и не отпрянул, оставшись рядом с профессором.

– Повелеваю, – произнес Толл тихо и взволнованно, – скажи, где сейчас находится – сам знаешь кто!

Как только прозвучали три последних слова, окоченевшее тело ужасающе преобразилось. Глаз засверкал. Губы скривились, из горла раздался хрип. Труп передернуло, как от разряда тока.

– Где он? – сказал Толл. – Приказываю тебе, говори.

Расшатанные, пожелтевшие зубы клацнули. По хладным членам прошла последняя судорога. Тело замерло. Последовала тишина – такая глубокая, что Рик слышал, как барабанной дробью бьется его сердце.

– Боже, – простонал Толл, – у меня не получилось?

Но его прервал хриплый замогильный голос, исходящий из мертвых губ:

– Тот, кто вам нужен… в каменном доме с красной крышей… рядом с кладбищем под названием Тин… Тин…

– Да, – сказал профессор. На его лице проступили капли пота. Он склонился над трупом, заставляя мертвеца продолжать:

– Да, Тин… что дальше?

– Быстрее… иначе опоздаете… – зазвучали отрывистые слова. – Тин… Тин…

Глухой голос запинался, подобно теряющим завод механическим часам, и наконец замолк.

– Продолжай! – вскричал профессор с лихорадочным блеском в глазах.

Губы мертвеца более не шевелились. Голоса больше не было.

* * *

Профессор в бессильной муке сжал кулаки. Но Рику показалось, что он понял, о чем шла речь.

– Возможно, говорилось о Тинсдейлском кладбище, – неуверенно предложил он. – Может…

Он ошеломленно замер, уставившись на труп; профессор тоже обернулся.

Ужасный мертвец с тихим треском одеревеневших суставов и истлевших сухожилий поднимался на ноги. Единственный открытый глаз сверкнул адским пламенем, когда его обладатель попытался напасть на людей, посмевших, вопреки всем законам умирания, воспользоваться его вечным покоем для земных целей.

– Дверь… – выдохнул Толл. – Скорее!

Но мертвец уже успел начать свое неловкую атаку: иссохшие руки, рассекающие воздух, как прикрепленные к плечам палки, дотянулись до профессора.

Борясь с волной подступающей от отвращения тошноты, Рик кинулся на помощь старику. Он наотмашь бил кулаками оживший труп.

Однако ему никак не удавалось нанести сильный удар. Руки проваливались сквозь склизкую массу, ускользающую от кулаков. И все же ему удалось на секунду заставить неуклюжего противника попятиться.

Этого оказалось достаточно. Рик потащил профессора к выходу и захлопнул дверь, оставив жуткое существо биться в нее изнутри склепа.

Немного пошатываясь и будто попав в нескончаемый кошмар, они проделали обратный путь, оставив мертвеца позади в ярком и резком сиянии электрической лампочки…