Текст книги "Бедная богатая девочка"

Впрочем, нет, этого не должно произойти. Она просто не станет об этом думать – и все. Это ведь так легко: перестать думать о Ричарде. К тому же Иден права: о чем с ним говорить? Что он за человек? За эти два года она в подробностях изучила каждую клеточку его роскошного тела, и ни на йоту не приблизилась к сокровищам его души. Если они расстаются насовсем, это означает, что она, Эмили, теряет лишь тело, но не самого человека. Тогда о чем тут жалеть?

В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату впрыгнула радостная розовощекая Сандра.

– Ну как спалось? Мы сегодня идем?

– Куда?

– Как куда? Ты же вчера сама сказала, что хочешь снять квартиру.

– Ах да, хотела.

Вчера они договорились, что вместе пойдут подбирать квартиру для Эмили, так как подруга Сандры работает в агентстве недвижимости. Эмили расценила это как большую удачу. В будущем, когда она будет покупать жилье, подруга Сандры поможет найти подходящее.

– Ума не приложу, зачем тебе это надо, как будто здесь мало места.

– Знаешь, я сегодня тоже так решила. Может, не торопиться? – вежливо сказала Эмили.

– Ты передумала?

– Ну... – Эмили замялась. Попросить прямо – не поворачивается язык. Она же не знала, что за ночь так сильно полюбит тетушкин дом!

– Смотри, конечно. – Сандра выглядела недовольной. – Как хочешь. Кэтрин работает в двух шагах от нашего дома. Я уже с ней созвонилась. Мы могли бы зайти просто посмотреть, что и как.

Эмили неприятно царапнуло это упорное желание кузины подыскать ей квартиру. Накануне было все так прекрасно... Неужели она в чем-то ошиблась?

– Ну хорошо, конечно зайдем.

Кэтрин оказалась очень милой девушкой, чем-то похожей на тетушку Ло в молодости. Она взялась помогать Эмили с таким энтузиазмом и напором, что испугала даже Сандру.

– Мы найдем! Мы найдем самую лучшую квартиру за самую выгодную цену! Смотри, вот центр, здесь дорого. Вот двухуровневые. Тебе же надо много места, ты же сказала, что рисуешь! Тут – расценки и планировка. Тут – адреса и телефоны хозяев. Могу дать, хотя, конечно, у нас запрещается. Мы сейчас все тебе подберем, дорогая Эми!

– Кэт, остановись. – Сандра упала на стул, обмахиваясь газетой. – Ей просто нужно на первое время. Любую. Она же ее не покупает, а просто собирается арендовать.

Та снова засуетилась.

– Да ты что! Человек должен жить в комфортабельных условиях каждый день! И не надо экономить на себе, не правда ли, Эми?! Смотри, а вот студии. Огромное помещение...

– Я знаю, спасибо.

– А вот – на Манхэттене. Ну, думаю, тебя это не устроит. Дорого. А вот смотри... О-о-о! Это для особых клиентов. Мы сейчас выберем самую лучшую! Ты готова?

Эмили растерялась, она не любила навязчивого сервиса. Трудно сказать, какую цель преследовала Кэтрин: помочь сестре подруги или заработать хорошие проценты, но усердие ее было скорее неприятным, чем полезным. Эмили вздохнула. С такими темпами они, конечно, успеют все. Но насколько это ей нужно?

– Скажи, пожалуйста, Кэтрин, – начала она осторожно, покосившись на Сандру, которая зачиталась рекламной листовкой. – А если мне... позднее захотелось бы... приобрести квартиру в собственность?

– Эмили, очнись! Это же Нью-Йорк! – Сандра мгновенно повернулась к ней. – Или у тебя есть деньги? Иден дала, да?

– Н-нет. Это мои.

– Ах твои... Успокойся, твоих точно не хватит!

Эмили окончательно смешалась.

– Хорошо, тогда я пока не буду интересоваться этим вопросом.

– А откуда у тебя? – Кузина смотрела на нее с искренним, почти детским интересом. – Ты что, картины продавала, да?

– Ну... да. И не только это.

– А сколько у тебя? Ну, не хочешь – не говори! Просто мама мне все уши прожужжала, что вы там свихнулись на деньгах после смерти дяди Роба. Особенно Иден.

Брови Эмили непроизвольно поползли вверх: она что, собирается обсуждать это при Кэтрин?

– Давай поговорим об этом в следующий раз.

– Хорошо, если ты так хочешь.

После недолгих препирательств было решено, что Эмили всецело полагается на вкус Кэтрин и зайдет через пару дней, чтобы окончательно выбрать квартиру и оформить аренду.

Эмили решительно ничего не понимала. Что произошло за ночь? Почему Сандра так стремится выдворить ее из тетушкиного дома? Или это только кажется? А если нет, то где она перешла дорогу кузине, которую с детства обожает? А может, все из-за загадочного мистера Тамерлейка, которого хотят женить на Сандре? Глупости! Та сама готова бежать от него куда подальше, матери назло.

Может быть, тетушка Ло плетет интриги? Иден предупреждала, что она та еще стерва, но после вчерашнего вечера это не укладывалось в голове. Странно. Очень странно.

– Да послушай ты меня! Ты что, уснула?! – Сандра трясла ее за рукав.

– Что случилось?

– Я с тобой уже десять минут разговариваю, вот что случилось!

Эмили огляделась по сторонам, щурясь на солнце. Вокруг сиял бодрый весенний полдень. Нью-Йорк. Люди. Сандра.

– Пойдем прогуляемся! Ты же хотела город посмотреть!

– А, да.

– Эмили, я тебя не узнаю! Ты вчера была живой и веселой, а сегодня словно привидение! Что случилось за ночь?

Это она сама хотела бы у нее узнать.

– Сандра, послушай. Мне очень неудобно просить, но...

– Да что с тобой, Эми? Проси о чем угодно!

– Дело в том, что я не хотела бы...

– Жить на съемной квартире? Я сразу так и поняла! Ты стояла как в воду опущенная! Я же тебе сказала: ни к чему это, живи у нас!

Эмили просияла.

– Вообще-то я хотела попросить тебя не об этом.

– А о чем?

– Не могла бы ты... Словом, не рассказывай пока никому, что я собираюсь покупать квартиру.

– А как ты потом собираешься это скрывать?

– Ну... потом будет потом.

– Слушай, а откуда у тебя такие деньги? Ну точно, Иден сумасшедшая!

– Почему Иден? Я в лотерею выиграла.

– В лотерею?! – Брови Сандры встали домиком, губы расползлись до самых ушей, и она принялась хохотать, прихлопывая себя по коленям.

Эмили в очередной раз удивилась: ведь ее кузине уже стукнуло тридцать, а выглядит она и ведет себя, как восемнадцатилетняя девчонка. Но самое интересное, что ей все это очень идет.

Отсмеявшись, Сандра вытерла слезы.

– Ну ты сказала! В лотерею! Ты меня за дурочку держишь, что ли?

– Но это правда.

– Ладно-ладно. – Она еще раз хохотнула. – Маме ничего не скажу. Так и быть. Но ты молодец, хорошо сочиняешь!

Нью-Йорк встречал их весенними лужами после утреннего дождя. Стояло начало апреля. Шагая по тротуару, Эмили вдруг снова вспомнила Ричарда. Ровно два года назад, тоже в апреле, он появился в ее жизни, и с тех пор все встало с ног на голову. Сейчас они оба – часть этого города, а значит, снова вместе. Где-то далеко или на соседней улице, один или с женщиной, бодрствует или отдыхает; в любом случае он помнит о ней. Эмили чувствовала это. Она всегда его чувствовала.

Вечером семья собралась вместе буквально на полчаса. За столом сидели по ускоренной программе, как выразился мистер Флетчер. У каждого нашлись срочные дела после ужина.

Эмили не успела ни удивиться, ни обидеться, как оказалась дома одна. Глава семейства отправился в гости к друзьям по клубу. Джонни долго и таинственно шептался с кем-то по телефону, после чего исчез, выбритый до блеска и благоухающий одеколоном. Сандра успела прокомментировать:

– Это Линда. Тоже близнец! Она хорошая, но нашему увальню совсем не по зубам! – После чего и сама отбыла на встречу к своему загадочному Дэвиду.

Зачем он ей? – думала Эмили, вспоминая, как днем кузина пыталась строить глазки всем встречным мужчинам моложе пятидесяти. А если нужен, тогда почему она ищет внимания других мужчин?

Последней ушла тетушка Ло.

Эмили несколько минут просто смотрела в стену, продолжая улыбаться, как будто дорогие репродукции – ее единственная компания – могли оценить эту улыбку. Вчера радушный прием, а сегодня – у каждого своя жизнь и она больше никому не нужна. Ей хотелось семейного уютного вечера, а вокруг только стены и двое слуг на кухне.

Поразительное семейство! Сколько еще тайн и загадок таит оно в себе? Ведь, если присмотреться, у них все далеко не так просто и гладко. Как наивна была она вчера, когда, чуть не плача, думала, что наконец обрела рай на земле! Как глупо было обольщаться, надеясь, что теперь жизнь сама по себе наладится!

Значит, Иден была права, когда говорила, что при любой возможности отправила бы ее куда угодно, лишь бы подальше от этой семьи? Ах мама! Мудрая, замечательная мама. Эмили вздохнула и уже потянулась к телефону, готовая расплакаться и во всем покаяться. Но в этот момент вернулась тетя Ло, продрогшая под дождем и потому злая.

– Эти мужчины просто какие-то инопланетяне! – процедила она, яростно стягивая шейный платок и подминая под себя пальто. – Эмили, ты не представляешь, как в этом мире все сложно!

– Ты не поверишь: именно этим я сейчас пыталась заняться.

– Чем?

– Представить, как в этом мире все сложно. – Она почти не скрывала обиды. У всех свидания, у всех своя жизнь. Кроме нее. И она снова никому не нужна.

– Успешно?

– Ты помешала додумать эту мысль до конца.

Тетушка посмотрела на нее с любопытством и, кажется, прочитала мысли.

– Хм. Душа моя, так это же очень хорошо!

– В самом деле?

– Нет, я про другое. Хорошо, что мы остались вдвоем. Наконец-то удастся поговорить.

– А что тебя интересует?

Тетушка вытащила ноги из сапог и позвала горничную, чтобы та убрала ее одежду.

– Слушай, тебе правда нравится Нью-Йорк?

– Да. Мне он всегда нравился. Мне хотелось бы тут пожить... немного.

– Так немного, что ради этого стоит разориться на квартиру?

Эмили забеспокоилась. Сандра же обещала ничего не говорить матери! Впрочем, может тетя имеет в виду другое.

– Я посмотрю. Я пока тут... Надеюсь, вы не очень стеснены моим присутствием?

– О чем ты? Нет, конечно! Как мы можем быть стеснены, если вот – посмотри! – И тетя обвела широким жестом гостиную – Никого нет.

– Хорошо. То есть, конечно, не очень хорошо. Я бы тоже пошла погулять, но совсем не знаю города.

– Ты собираешься купить квартиру в городе, который совсем не знаешь?

У Эмили отвисла челюсть. Сандра – предательница!

– С чего ты взяла?

– Брось. Ты сама знаешь, с чего я взяла. И, запомни, Сандра никогда не умела держать язык за зубами. Нашла, кому секреты доверять!

– Я, право...

– Ну что ты на меня смотришь, как на привидение? Думаешь, я начну тебя сейчас пытать, откуда у Иден столько денег? Да, мне было это интересно, но потом я поняла, что от тебя ничего не добьешься. Ты будешь насмерть стоять, но не приоткроешь завесы семейных тайн.

Эмили проигнорировала ее последние слова.

– И вовсе не у Иден. Это мои деньги. Я просто хотела уехать от мамы. Когда-то нужно начинать свою...

– Слушай, это, конечно, хорошо – сбежать от Иден. Так ей и надо, мы давно уже ждали, когда ты дозреешь! Но, прежде чем начинать тут новую жизнь, попытайся кое-что усвоить.

– Что именно?

– Ты здесь будешь так же одинока, как и там. Если не изменишься. – Тетя Ло шумно вздохнула. – На самом деле, как бы ты ни относилась к своей матери, Эми, я на тебя посмотрела и поняла: ты ее точная копия! Не возражай! И все, от чего тебе хотелось бы избавиться, уехав из Вашингтона, ты привезла с собой.

– Что ты хочешь этим сказать? – опешила она.

– Я хочу сказать, что ты, возможно, считаешь себя ангелочком, но на самом деле ты упряма, обидчива, жутко честолюбива и неуступчива. В тебе больше, чем даже в Иден, жесткого консерватизма и нетерпимости ко всему новому. С таким послужным списком ты сведешь с ума моих детей и меня лично. И, честно говоря, меня эта перспектива не устраивает.

Эмили сидела онемев. Вероломство кузины оскорбительно. Грубость и бесцеремонность тетушки вообще переходит все границы. Наконец, проглотив ком в горле, она проговорила:

– Ты предлагаешь мне уехать?

– Ни боже упаси! Живи, сколько хочешь. Но только в том случае, если обещаешь вести себя скромно.

– Скромно?

– Не бойся, я не буду связывать тебя по рукам и ногам. Наша семья достаточно демократична, и ты скоро это поймешь. Но одного я тебе делать точно не разрешу: нарушать наш неписаный порядок.

– Я ничего не нарушаю.

– Как бы не так! Вот сейчас ты сидишь и обижаешься, что тебя оставили одну и в хороших семьях так не принято. Не возражай, это написано на твоем лице. Эмили, у нас в доме свои порядки, и они всех устраивают.

Эмили молчала. Потом ее брови непроизвольно поползли вверх. Как у Иден.

– Теперь понятно, почему вы все живете вместе. Просто потому, что вы не живете вместе. У каждого своя жизнь.

– Совершенно верно. По вечерам мы все разбегаемся по любовникам.

– Вы про Сандру и Дж...

– Я же сказала, все разбежались по любовникам и любовницам. – Тетушка отвернулась.

– Вы хотите сказать, мистер...

– Да, да.

Шокированная Эмили смотрела на нее во все глаза. Она знает, что у мужа любовница, и так спокойно об этом говорит?!

– Что ты на меня смотришь? У меня сегодня тоже сорвалось свидание.

Эмили помотала головой.

– Брр! Ничего не понимаю.

– А что тут понимать? У мистера Флетчера подружка, которая чуть старше наших детей. Как ему удается ее удержать – не знаю. Должно быть, драгоценности, которые он дарит ей килограммами, оттягивают ей руки и не дают упорхнуть к молодому любовнику. У меня то же самое, только наоборот. В старости за все приходится платить, милочка. Сандра сходит с ума от своего Дэвида, который больше всего на свете любит свой мотоцикл, а ее в грош не ставит. У Джонни похожая история с малышкой Линдой. Подобное тянется к подобному: он нашел себе двух сестричек-близнецов. И у меня есть подозрение, что эти свистушки надувают моего бедного мальчика – ходят на свидание по очереди. Представляешь?

– Представляю, – едва выговорила Эмили.

– Так что, добро пожаловать в нашу сумасшедшую семью, девочка моя!

4

С самого утра Эмили бесцельно бродила по городу, рассматривала витрины, заходила в магазины. Продавцы вступали с ней в разговор и тем самым отвлекали от грустных мыслей. Но из магазинов рано или поздно полагалось выходить, и у каждой двери ее терпеливо поджидали прежние тревога и обида.

В чем-то тетя, конечно, права. Нужно прежде всего попытаться изменить свою жизнь. Вообще-то она надеялась, что Сандра и Джонни ей в этом помогут. Имеет она право рассчитывать на помощь и поддержку родственников?

Видимо, нет, ответила Эмили сама себе. Потому что в этом доме такие порядки.

Она, конечно, знала, что тетя Ло не так проста, как кажется на первый взгляд, но не думала, что после теплого приема ее столь быстро окатят ледяным душем.

А мистер Флетчер? Как он может? Ведь ему уже шестьдесят пять, а тут, извольте, молоденькая любовница. Эмили вспомнила, как несколько лет назад отказывалась верить, что отец проводит время с посторонними женщинами, а потом, когда его не стало, неожиданно для себя поверила и тут же простила.

Впрочем, отец и мистер Флетчер были лучшими друзьями, тогда чему тут удивляться? В их роду мужчины всегда изменяли женам, это считалось своеобразной традицией. И если бы Ричард женился на ней, то вполне вписался бы в их славную семью!

Впервые за два года знакомства Эмили вдруг задумалась над фразой, которой ее возлюбленный так легко и часто бросался: «Мы с тобой друзья». Она невольно вспомнила его слова из последнего телефонного разговора: «Мы можем иногда поддерживать друг друга в чужом городе».

Почему, собственно, она отказывает ему в этом простом и бесхитростном чувстве? Если взять себя в руки, общаться с ним по-приятельски, никогда не переходить грань дружбы, значит, можно ничего не бояться.

Эмили вздохнула. Другое дело, что она не сможет, едва увидев Рича, эту грань не перейти. Вот если бы в запасе имелся другой мужчина! Если бы... Стоп.

Другой мужчина?

Это была ошеломляющая мысль. Как много проблем можно было бы решить, появись сейчас другой мужчина! Как она сразу не догадалась!

Другой мужчина – это действительно выход. Она озадаченно зашла в первое попавшееся кафе и уселась за столик, чтобы выпить кофе и подумать.

Итак, другой мужчина. Во-первых, можно крутить новый роман под носом у Ричарда, чтобы как следует досадить ему! Во-вторых, она будет чувствовать себя намного уверенней, так что, может, эта болезнь-страсть не вернется к ней и не придется никому досаждать! В-третьих, мужчина – конечно, при условии, что он будет порядочен, – это само по себе прекрасно и гарантирует массу приятных переживаний! В-четвертых, она наконец решит свою жилищную проблему, в-пятых...

– Бог ты мой! – мечтательно закатывая глаза, прошептала она бармену. – Черный кофе с лимоном и сахаром!

– О, мисс, сейчас будет!

Похоже, он принял ее слова на свой счет. Эмили расхохоталась. Как все просто! Она знакомится с мужчиной, что можно сделать в рекордно короткие сроки, находит Рича с предложением пообщаться «по-дружески», а дальше начинается самое интересное...

Эмили не успела додумать эту стратегически важную мысль – за ее столик кто-то сел. Подняв глаза, она замерла, на лице не дрогнул ни один мускул. Она даже не удивилась. Просто обреченно приняла все как есть.

– Здравствуй, – тихо сказал Ричард. – Твой кофе.

– Здравствуй.

– Вот наши дороги и пересеклись.

– Да.

– Как ты?

Он спокойно смотрел на нее, подпирая рукой подбородок. В его позе, выражении глаз и аккуратных точных движениях сквозило некое позитивное любопытство. Словно он хотел сказать: «Не беспокойся, я просто пришел узнать, как у тебя дела, и все».

– Я – хорошо. А ты?

– Здесь пока нет работы. Кроме этой. А в целом тоже хорошо.

– Понятно.

– Как город?

– Прекрасен, – с натугой улыбнулась она. – Мне всегда нравился Нью-Йорк, ты знаешь.

– Точно. Его можно любить хотя бы за то, что здесь нет мамы.

Он смотрел как всегда – глубоко, цепко и насквозь. Не смотрел, а прожигал глазами.

– При чем здесь мама?

– Не будем спорить. Заходи в этот бар, если захочешь меня видеть.

Она огляделась по сторонам.

– Странно, что именно сюда меня и занесло.

– Ну вот видишь. Это судьба. Ты живешь у родственников?

– Да. А что?

– У меня есть свободное место... Не смотри на меня так, Эми, это просто свободная комната. Хочешь?

– Нет.

Он поднял бровь.

– Я так и думал.

– А зачем предлагаешь, если так и думал?

– Не знаю. – Он провел рукой по лбу, явно прогоняя скуку. – Мне кажется, ты зря придаешь такое большое...

– Я ничего не придаю. Если мне захочется с тобой переспать, я приду к тебе и честно об этом скажу. Для этого вовсе не обязательно жить в соседних комнатах.

– Да, – едва заметно улыбнулся он, – а то, боюсь, первое время мы не смогли бы выходить из дома.

Горячая волна воспоминаний окатила Эмили всю – от макушки до пят. Если они начнут жить вместе, то через пару месяцев умрут. От истощения. Это невозможно, это невыносимо и неизлечимо! Какая дружба! О какой дружбе может идти речь рядом с этим мужчиной?!

Она отвернулась.

– Мне пора, Рич. Я тороплюсь.

Он снова жег ее глазами, а она превращалась в пепел и разлеталась по воздуху.

– Ну что ж, буду рад снова с тобой... – он сделал длинную паузу, – встретиться.

– Всего хорошего.

– Взаимно, девочка моя.

Эмили вышла, пошатываясь и опрокинув стул. Между лопатками догорал фитилек от взгляда, который Ричард устремил ей в спину.

– Мишель, Мишель, Мишель! Я умираю! Я не могу, это невозможно, мне нужен консилиум из пятнадцати психоаналитиков! Или заклятие дюжины шаманов! Нет, это не поможет! Я его люблю! А-а-а!

Ей было наплевать, что прохожие оборачиваются, а стайка голубей то и дело беспокойно взмывает вверх от ее отчаянных криков. Эмили сидела на краю фонтана в парке и горько рыдала, телефонируя в Канаду.

– Подожди, сестренка...

– Я его люблю! Я не знаю, как это вылечить! Я не могу его видеть! Почему меня все время выносит к нему?!

– Эмили...

– Еще сегодня я собиралась найти другого! А свернула именно в этот бар! Представляешь?!

– Ты можешь мне объяснить...

Но она ничего не могла объяснить, она могла только плакать, отчаянно и неудержимо, потому что так было всегда, если встреча с Ричем не затягивалась на две недели.

– Я знаю, – ныла она. – Мне надо его убить. Мишель, это единственный выход!

– А потом мумифицировать и поставить в шкаф. Ты можешь наконец...

– Ты еще шутишь! – заголосила Эмили, вскочив с мраморного бордюра и снова спугнув голубей. – Но что мне делать? Как? Он преследует меня! И даже не он, а эта проклятая судьба! Понимаешь?

– Нет.

– Ничего ты не понимаешь! Никто мне не может помочь! Это просто... Кругом одни враги!

– Кто?

– Тетя стерва! Сандра предательница! Джонни встречается сразу с двумя близнецами! У Флетчера любовница! Дурдом!

Мишель молчала.

– Эй! Ты слышишь?

– Слышу.

– И что?

– Это я должна у тебя спросить что. – Мишель явно начала злиться. – Слушай, Эми, а Джонни-то тут при чем?

– То, что он встречается...

– Это его личная жизнь и мистера Флетчера, кстати, тоже. Я имею в виду любовницу.

– Но как ты не понимаешь?! Я ехала от матери, чтобы обрести покой и уют. Чтобы обрести семью, потому что у нас...

– Я знаю, – оборвала ее Мишель. – Не надо подробностей.

– Ну вот. И в первый вечер мне показалось, что все так и есть. Что меня любят и ценят. И что я теперь смогу жить без вечного маминого давления. И что смогу начать самостоятельную жизнь.

– А оказалось, что не сможешь?

Эмили открыла рот, чтобы ответить что-нибудь резкое, и осеклась. Жить-то ей никто не мешает. Как-то она сразу об этом не подумала?

– Слушай, ты, по-моему, просто привыкла жить под чьим-то началом. И теперь, когда впервые до тебя никому нет дела, вместо того чтобы радоваться свободе, сидишь и рыдаешь, что все предатели. Думаю, что, если бы тебя продолжали опекать, как в первый вечер, ты тоже стала бы жаловаться. Но уже на то, что, вырвавшись из-под материнского крыла, попала под тетушкино. Так?

– Так. И в то же время не так!

– Что не так? Эми, мне это надоело. Бери пример с меня. Я сразу поняла, что мать нас в порошок сотрет, и спокойненько уехала подальше.

– Вот и я уехала.

– Долго ты на это решалась, сестричка.

– Иден не пускала. Хорошо, что сейчас... Спасибо лотерее, это был железный повод.

– Да, для матери деньги всегда были железным поводом, – сквозь зубы процедила Мишель. – Вот лотерея, кстати, и есть судьба. А то, что тебе всюду попадается Ричард, просто совпадение.

– Ничего себе совпадение! – сразу всхлипнула Эмили, вспомнив, что надо плакать. – Он мне всю душу вымотал.

– Ну, душу ты, положим, сама себе вымотала. Но дело не в этом. Эмили...

– Нет! Это он!

– Эмили, хватит орать. У меня от тебя голова болит. Я хотела спросить: неужели у тебя на примете больше нет ни одного мужчины? Ты же вроде никогда не жаловалась на недостаток мужского внимания.

– Не жаловалась. Но на примете все равно никого нет.

– Просто, по-моему, тебе банально надо отвлечься. Если из головы никак не идет один, надо найти другого. Чаще всего помогает.

– Чаще всего? Значит, не всегда?

– Эмили! Иди ты знаешь куда? К своим шаманам! А я ничем не могу тебе помочь! Все, у меня нет времени вытирать тебе крокодиловы слезы!

– Ну подожди, не обижайся. – Эмили вздохнула. – Расскажи хотя бы, как вы там.

Так было всегда: сначала они обсуждали проблемы младшей сестры, а потом Мишель кратко делилась новостями.

– Нормально. У Дэнни режутся зубки. Нам очень весело, особенно по ночам. Я уже не помню, когда последний раз спала. Позавчера на студии вручили очередной сценарий. Я им – про зубы, а они мне – про сроки съемок. А тут еще ты со своим сумасшедшим домом.

– Ой, Мишель! – Эмили мгновенно забыла Рича и рассмеялась. – Слушай, я тут такое недавно устроила!

– Что? – недовольно переспросила сестра. Она не любила, когда ее перебивают.

– Я сказала одному человеку, что я – это ты. Наврала ему с три короба, что снимаюсь в фильмах, живу в Канаде (правда, я сказала, что снимаюсь в Голливуде), что меня зовут Мишель, мне тридцать лет... В общем, все про тебя. Ну, кроме мужа и ребенка, конечно.

– А почему «конечно»? – еще мрачнее спросила сестра.

– Как это – почему? Он же мужчина! Зачем я буду врать, что у меня есть муж?

– А что за мужчина?

Эмили поморщилась.

– Ну какая разница, мужчина как мужчина. В поезде познакомились, в мое купе сел, место перепутал. Всю дорогу мы вино пили, кстати коллекционное. Приличный такой, только старый. Тридцать пять лет. Я тебе про другое говорю...

– Слушай, а вы потом не встречались?

– Да нет, конечно. Зачем он мне сдался?! Мишель, послушай...

– Эмили, тебе голова зачем нужна?

– В смысле?

– Чтобы класть в нее еду и делать прическу? У тебя мужчина с коллекционным вином пропадает, а ты говоришь, что нет никого на примете!

– При чем здесь вино?

– А при том! Просто так дорогими винами не угощают. Из этого может получиться неплохой адюльтер.

Эмили замолчала, раздумывая над словами сестры. Когда они с Кларком прощались на вокзале, ей, признаться, и самой пришло это в голову. Но как-то неосознанно. К тому же она еще не успела опомниться, увидеть новый город, определиться с местом проживания и всякое такое. Рано еще пока было думать о Кларке, тем более ему звонить. А тут еще Ричард спутал все карты. Эмили на секунду замерла, пораженная новой идеей, и мстительно прищурилась.

– А что, интересная мысль.

– Ну слава богу!

– Надо ему позвонить.

– Рада за тебя. Слушай, сестренка, мне надо бежать. Дэнни уснул, я тоже хотела вздремнуть, нельзя упускать такой случай.

– Хорошо, – медленно проговорила Эмили, размышляя о своем. – Спасибо тебе, Мишель.

– Не за что. Созвонимся. И вот что, Эми. Обещай мне одну вещь. Даже две.

– Какие?

– Обещай, что никогда и ни при каких обстоятельствах не вернешься к матери и к Ричарду.

– Почему?

– Потому.

– Даже если я буду пропадать в Нью-Йорке?

– Нет. Пропадешь ты дома. Или вдвоем с Ричем. Обещай, что даже если будет очень трудно, ты не сдашься этим двум людям. Лучше сразу приезжай ко мне.

Эмили пожала плечами.

– Ну хорошо. Обещаю. Только у вас там холодно.

– Думаю, что до этого дело не дойдет, – рассмеялась Мишель. – Все, пока. Я хочу спать.

– Пока.

Эмили нажала отбой и медленно пошла по аллее парка.

Чемодан вина! Она улыбнулась. Как же я могла про него забыть!

Она принялась копаться в сумочке. Да, телефон сохранился. Квадратный клочок белого картона и цифры посередине. Ни имени, ни должности. Странная визитка.

Эмили знала людей, стремящихся уместить на малюсеньком клочке бумаги все свои регалии, звания и даже увлечения. Некоторые, шутки ради – а может, всерьез, – к перечню своих должностей добавляли что-нибудь, типа: «владелец яхт-клуба, отличный сёрфингист!» Были и такие, кто скромно и лаконично печатал на визитках лишь свое имя и фамилию. Далее, уже от руки, в зависимости от ситуации приписывался тот или иной номер телефона. Но чтобы так...

А может, он к этому телефону приписывает разные имена?

Смешно, конечно. Однако, насочиняв про себя небылиц, почему она лишает права на ложь его самого? Может, он тоже не Кларк, как и она не Мишель.

Да дело и не в этом. Все очень хорошо складывается. Ей не нужно искать мужчину, не нужно с ним знакомиться, чтобы досадить Ричарду и отвлечься самой. Мужчина уже есть. И, судя по всему, не самый плохой вариант. Конечно, у него, может, и правда есть семья, но какое это все имеет значение, если он нужен ей просто как любовник – нечасто и непродолжительно?

Дома был один мистер Флетчер. Он сидел за столом в своем кабинете – уютной маленькой комнате, в былые годы использовавшейся по назначению, а теперь оборудованной под библиотеку. Он курил трубку и смотрел в окно. Эмили остановилась в дверях, поздоровалась с ним и замолчала, пытаясь определить свое отношение к этому человеку. Они с отцом были очень похожи по характеру, привычкам, а в последние годы – даже порокам. И все-таки она не могла относиться к этому старику всерьез. Он всегда казался ей полукомичным персонажем, кем-то вроде Санта-Клауса, добрым седым стариком, который всем дарит подарки и никогда не ругается. В этом свете все услышанное вчера от тети Ло совершенно не укладывалось в голове.

– Входи, входи. Чего стесняешься?

– Я не стесняюсь. – Эмили робко села на диван и осмотрелась.

– Ну что? Как тебе здесь?

– Вы имеете в виду новую библиотеку или ваш дом целиком?

– Я имею в виду нашу семью.

– А, прекрасно.

– Ло, конечно, рассказала тебе, как мы все глубоко порочны? – Мистер Флетчер засмеялся.

Эмили смотрела на него во все глаза. Нет, никогда ей не понять людей, которые говорят подобные вещи. Наверное, такая манера общения у них считается нормой? Она беспокойно заерзала на диване. Чего доброго, все четверо выберут ее в конфиденты и по очереди будут жаловаться друг на друга.

– Нет, что вы!

– Я думаю, что все мы нормальные прекрасные люди, просто у каждого есть свои слабости. – Он вздохнул. – А еще я думаю, что под крышей каждого дома обязательно прячется какая-нибудь тайна, которая могла бы шокировать всех остальных. Так?

Мистер Флетчер смотрел на нее не мигая. В этот момент Эмили показалось, что о проделках ее отца он знает гораздо больше, чем все остальные и даже Иден.

– Э-э... вы намекаете на нашу семью?

– Конечно. И на вашу, и на нашу. Ло, должно быть, вчера пытала тебя на предмет денег?

– Нет, что вы.

– Брось. Ей всегда не давал покоя вопрос, откуда Иден берет столько денег и куда потом их девает.

– А вы... знали на него ответ?

– Конечно! Мы с твоим папочкой вместе ходили в казино. И не только в казино.

Эмили показалось, что мир переворачивается с ног на голову. Только что она думала, что оторвалась от своего прошлого, обрела если не покой, то по меньшей мере неприкосновенность, что призраки пережитого не смогут больше побеспокоить ее, а тут...

– Не пугайся, Эми. Твой отец, что бы про него ни говорили, был прекрасный человек. Да, конечно, он немного пошалил в последние годы, но... у него были на то свои причины. Поверь мне, я знаю.

Она исподлобья смотрела на него. Что он имеет в виду? Он знает какую-то тайну, связанную со смертью отца?

– Впрочем, всему свое время, – словно прочитав ее мысли, сказал тот. – Однажды ты поймешь, что он не предавал вас, и перестанешь на него обижаться.