Текст книги "Охота на Сезанна"

Автор книги: Томас Свон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Оксби отозвался, его сразу узнали:

– Я знаю, что вам предстоит принять трудное решение. Однако я настоятельно советую вам согласиться. Могу я объяснить почему?

Мирей Леборнь улыбнулась:

– Пожалуйста, конечно.

Оксби продолжал:

– Цель уничтожения портретов – поднять цены на все картины Сезанна Сейчас подходит время выставки, которая должна привлечь внимание к творчеству Сезанна и показать совершенно новую группу коллекционеров, каждый из которых надеется приобрести картины художника, пока цены не подскочили еще. Я, правда не знаю, есть ли у Вулкана и его сообщников список картин, и не знаю, собираются ли они похитить один или парочку портретов до девятнадцатого января. Но вряд ли они попытаются проникнуть в Гране, зная, что вокруг музея непробиваемое кольцо, и они уверятся в этом, когда программа Феликса получит освещение в прессе. Преступники поймут, что самым безопасным местом для картин Сезанна в январе будет музей Гране. Однако до выставки каждая картина Сезанна в опасности, и особенно автопортреты.

– Мы знаем это, – сказал Лемье. – Их все нужно снять со стен и спрятать.

– Если мы так сделаем, то не поймаем Вулкана.

– А что вы предлагаете? – спросил Сэм Тернер.

– Поймать Вулкана до девятнадцатого января. И мы можем сделать это, создав такую ситуацию, что он попадется.– Оксби помолчал.– Эдвин Ллуэллин согласился приехать из Парижа в Экс-ан-Прованс с его нашумевшим автопортретом Сезанна. Я сообщил мистеру Ллуэллину, что он станет громоотводом. Боюсь, от этого предложения он не почувствовал ко мне расположения. – Это замечание вызвало смех, но Анри Трама поднялся и бросил на Оксби холодный взгляд.

– Кто будет защищать месье Ллуэллина, инспектор?

– Я лично договорился об охране, Анри, – ответил Оксби почтительно, – и надеюсь получить дополнительную помощь у вашего отдела.

– Я не могу этого одобрить. – Трама произнес эти слова быстро, даже рассерженно.

Оксби продолжил:

– Я официально буду в отпуске во время поездки мистера Ллуэллина и смогу наблюдать за ним.

Мадам Леборнь спросила:

– Насколько вы можете быть уверены в том, что Вулкан притянется к громоотводу и попытается попасть в вашего мистера Ллуэллина?

– Ставки уже принимаются, – ответил Оксби.

Скутер Олбани сидел в кресле в приемной, свесив руку с пустым бокалом. Когда члены совета вышли, он поднялся и встал за Оксби, пока детектив что-то обсуждал с Мирей Леборнь и Феликсом Лемье.

– Ну как? – спросил Скутер, когда они остались вдвоем.

– Как я и ожидал, – ответил Оксби. – Хотите выпить?

Скутер улыбнулся.

Они сели у окна в баре.

– Так да или нет? – спросил Скутер.

– Очень даже да, – воодушевленно ответил Оксби. – Феликс составил хороший план, и вы можете улучшить его.

– Я? – засмеялся Скутер. – Я не знаю и азов охраны, только могу бегать вокруг, собирая материал для статьи.

– Но вы хорошо пишете, и ваши истории идут по телевидению. У меня есть одна история. Положим, вам выпадает шанс путешествовать с Эдвином Ллуэллином из Парижа в Экс-ан-Прованс, и, положим, он берет с собой Сезанна, и, положим, вы описываете поездку и посылаете ежедневные отчеты на телевидение. Это бы вас заинтересовало?

– Еще бы нет! – Скутер отхлебнул половину двойного водки-мартини и спросил: – Почему я?

– Вы с Ллуэллином друзья, и ему нравится ваш золотистый «олдс».

Скутер допил остатки и встал.

– Возьму еще.

Он отошел к барной стойке, и у столика тут же появился Сэм Тернер.

– Могу я отнять у вас несколько минут?

Оксби жестом пригласил Сэма сесть.

– Как вам совещание?

Сэм ответил:

– Нормально. Лемье проделал неплохую работу, а Мирей Леборнь просто милашка, но ваша бомба была для всех сюрпризом. Если вы подобьете на это Ллуэллина, ему будет грозить смертельная опасность. Трама это не понравилось.

Оксби покачал головой:

– Я надеялся, что он проявит больше воодушевления, вместо этого он весь обледенел. Очевидно, Трама сам хочет поймать Вулкана и боится, как бы кто-нибудь не помог ему сделать это.

– Так кто будет охранять Ллуэллина?

– Мне помогут в Париже, даже и без Трама. И в Лионе. У меня нет связей в Авиньоне, но там будут мои люди.

– Вы из Скотланд-Ярда, Джек, а не из французской полиции.

– Сэм, я не хочу упускать такую возможность. – Оксби прямо посмотрел в глаза Тернеру. – Мне может понадобиться ваша помощь.

– Вы не должны носить пистолет, а я не должен преследовать людей – иначе бы мы составили отличную команду. – Он кивнул. – Сделаю, что смогу.

Вернулся Скутер с новой порцией двойного водки-мартини, хотя бокал был уже наполовину пуст.

– Хотите выпить? Я угощаю.

Тернер сказал:

– В другой раз, я не забуду. – Он обратился к Оксби: – А вы не забудьте, что приезжаете в Лион ровно через десять дней.

Глава 34

В Париже было не по сезону тепло, и все столики в открытых кафе рядом с отелем «Старое болото» были заняты. Астрид стояла у открытого окна и наблюдала за движением на Рю Платр. Был полдень. Зазвонил телефон. Это оказался Педер.

– Да, – ответила она.

– Что ты видишь?

– За столиком в кафе я вижу того же самого человека, который ехал за мной вчера.

– Ты уверена?

– Это негр с бородой. На нем свитер и зеленая куртка, на которой что-то написано, но не вижу, что именно.

– Он один?

– Кажется, да.

– Пойди в кафе и закажи бокал вина и что-нибудь поесть. Позвони мне из кафе и скажи, один ли он.

– Педер, почему меня преследуют?

– Они хотят знать, для чего ты в Париже. Они догадались, что ты должна с кем-то встретиться.

– Кто догадался?

– Оксби. Он очень дотошный. Хорошие полицейские всегда такие.

Педер продиктовал ей номер телефона и велел повторить его указания, что она и сделала.

Свободных столиков не нашлось, и Астрид присела рядом с полной приятной женщиной, которая с увлечением писала открытки друзьям в Айову, в город Уотерлу. Ей не терпелось рассказать о своей первой поездке в Париж.

– Все прямо как я мечтала, – захлебывалась она от восторга.

Астрид вежливо кивнула, притворившись, что не понимает.

Женщина смутилась и вернулась к своей корреспонденции.

Астрид на французском, который знала совсем чуть-чуть, попросила бокал красного вина; в меню она указала сэндвич. Человек в зеленой куртке сидел в трех столиках от нее. Рядом с кофе он положил журнал и периодически поглядывал на часы, будто поджидал опаздывавшего друга.

Астрид надкусила сэндвич, поднялась и на ломаном французском объяснила женщине, что вернется. Женщина кивнула и улыбнулась, показывая, что она прекрасно поняла.

Астрид нашла телефон.

– Объясни еще раз, – попросила она.

Внимательно выслушав, она вернулась за столик.

Ровно через десять минут Астрид расплатилась и вышла. Кафе, где она сидела, по словам Педера, было на углу Рю дю Тампль и Рю Платр. Она повернула направо и прошла два дома, затем пошла прямо. Она увидела вход в метро. Перейдя улицу, Астрид остановилась у витрины с искусственными цветами. Она бросила взгляд назад, на Рю дю Тампль. Зеленая куртка тоже остановилась.

Астрид ускорила шаг. У входа в метро стоял газетный киоск. Она подошла к нему и посмотрела на журналы, затем направилась к лестнице. Увидев, что зеленая куртка следует за ней, она побежала к поездам, купила билет и прошла на платформу, в самый конец.

Станция была хорошо освещена, и Астрид не составило труда рассмотреть людей, ожидавших поезда. На одной из скамей сидела женщина с ребенком на руках, на краю той же скамьи пристроился старик, наклонившийся над большой хозяйственной сумкой. Приближался поезд, перед ним неслась волна воздуха, с рельсов взлетали бумажки и приземлялись на платформе.

На спине зеленой куртки были слова «Detroit Tigers». Взгляд Астрид в панике метался по лицам людей.

– Педер? – прошептала она испуганно, так тихо, что едва слышала себя. – Я тебя не вижу!

Послышался шум, поезд въехал на станцию. Вдруг раздался громкий крик. Человек в зеленой куртке ударился о первый вагон, его тело откинуло на платформу с такой силой, что он перевернулся несколько раз, прежде чем замер у скамьи. Все, что запомнила Астрид, было одной застывшей картинкой, как будто вырезанной из фильма ужасов: страх на лице мужчины, его руки раскинуты в отчаянной попытке спасти свою жизнь.

Старик с хозяйственной сумкой схватил Астрид за руку и бросился через толпу. Вокруг мужчины, который лежал без движения, собрались люди. Педер и Астрид выбежали на улицу, Педер бросил свою сумку в мусорный бак и запихнул берет в карман.

Глава 35

Автопортрет Сезанна, предоставленный Ллуэллином был освещен с двух сторон. Картину вынули из рамы и прикрепили к мольберту. Найджел Джоунз проверил уровнем, чтобы картина располагалась строго вертикально. Под портретом он привесил узкую полоску цветов: желтый, красный, синий и черный. Использовался фотоаппарат «Синар» и профессиональные диапозитивные фотопластинки «Эктахром 64Т». Горели четыре специальные лампы с алюминиевыми рефлекторами. Фотоаппарат держался на штативе, установленном так, что 650-миллиметровый объектив «Шнайдер» был направлен точно в центр картины, на полдюйма ниже кончика носа Сезанна. Джоунз проверил, чтобы и пленка была вертикальна. Эти меры, как ему сказали, помогут избежать искажений. Потом Джоунз исчез под черным покрывалом и, глядя на спроецированную на матовое стекло картинку, настроил фокус, ориентируясь по глазам и волоскам в бороде Сезанна.

До этого дня Джоунз фотографировал разве что семью 35-миллиметровым фотоаппаратом. Гейбриел Левин, один из лучших лондонских фотографов-портретистов, провел с ним ускоренный курс обучения в фотостудии.

– Я готов,– сказал Джоунз.– Пожелайте мне удачи.

Он заправил пластину в фотоаппарат, установил выдержку и диафрагму, нажал на тросик и сделал первый снимок. Левин составил для него таблицу значений выдержки и диафрагмы, и если Джоунз сделает все, чему его научил Левин, то шесть из двадцати фотографий точно будут удачными.

– Может, я чем-нибудь могу помочь, – сказал Ллуэллин.

– Ну конечно. Приблизительно через полчаса мне потребуется такси до аэропорта.

Ллуэллин связался с Уилки.

– Мистер Джоунз вылетает из Ла Гардиа в два сорок пять, надо его отвезти.

Найджел проверял фокус перед каждым кадром. В 2.20 его работа была завершена.

– Я позвоню, если потребуется пересъемка, – сказал Джоунз, укладывая фотопластины. – Я могу оставить на ваше попечение свет и все остальное?

– Конечно, – сказал Ллуэллин. – А что, может потребоваться пересъемка?

– Скорее всего нет, но наверняка я узнаю сегодня вечером. Я позвоню около десяти в любом случае. Последняя просьба: могу я позвонить в лабораторию и сообщить, что я уже в пути?

– Конечно.

Оксби показал на телефон.

Джоунз позвонил некоему Гарри и сообщил, что все готово. Дорога до Ла Гардиа не должна была занять много времени – все-таки пятница.

– Кто такой Гарри? – спросил Ллуэллин.

– Ли Гарри был с вами в отделе финансов; сейчас он «подрабатывает», расследуя подделки. Знает все о процессе копирования, а при нынешних технологиях такая работа занимает все его время.

– Что будет дальше? – спросил Ллуэллин.

– Попытаюсь объяснить, что я узнал с тех пор, как мы говорили об этом в Лондоне. Снимки, которые я сделал сегодня, такие же цветные слайды, которые вы делаете тридцатипятимиллиметровым фотоаппаратом, только больше. Лучший поместят на стол с подсветкой, просканируют лазером и разделят на двадцать тысяч цветовых единиц, называемых пикселями. Каждый пиксель оценивается в соответствии с цветовой шкалой, которую я поместил под портретом, цветной полоской, на которую вы обратили внимание. Затем пиксели переводятся в электронные сигналы и сохраняются как цифровое изображение. На компьютерном языке это означает, что ваш портрет будет переведен в тысячи нулей и единиц. Компьютер обрабатывает эту информацию и подстраивается под цветовые особенности пленки «Полаколор», затем будет создан второй диапозитив. С него сделают проекцию, соответствующую размерам картины, на пленку «Полаколор». Обработав цвета, мы получим готовую фотографию, которая будет в точности соответствовать оригиналу.

Ллуэллин переваривал эту информацию. Слегка запутавшись, он спросил:

– Но у фотографии гладкая поверхность, как бы научно она ни изготовлялась. Как вы передадите текстуру и мазки кисти, как в «Старухе с четками», которую вы показывали мне в Скотланд-Ярде?

– Это достигается нанесением на фотографию прозрачного густого геля, – объяснил Джоунз. – Прежде чем он затвердеет, один из художников Гарри с помощью кисти и мастихина воспроизведет текстуру и мазки оригинала. Это будет происходить у вас дома, где художник сможет использовать в качестве образца настоящую картину. В конце они наложат слой лака, поглощающего ультрафиолет, чтобы добавить мягкого налета и предотвратить выцветание.

Ллуэллин сказал:

– Столько возни из-за фотографии, или это все же картина? – Он выглянул из окна как раз в тот момент, когда Уилки подъехал к дому, и тихо пробормотал: – Лучше бы ей получиться – она должна обмануть стольких людей.

– Простите, мистер Ллуэллин?

Ллуэллин обернулся и, улыбнувшись, сказал:

– Ничего, Джоунз. Я просто готовлюсь стать громоотводом.

Глава 36

По требованию Оксби и в ответ на постоянные запросы Эллиота Хестона помощник комиссара из Скотланд-Ярда организовал оперативную группу. Поимка Вулкана стала задачей первостепенной важности. Во время отсутствия Оксби конференц-зал отдела искусства и древностей официально превратился в командный центр, или в Зал Особых Случаев, на языке Ярда. Оксби прилетел в Хитроу в пятницу вечером. Вернувшись домой, он рассортировал бумаги с заседания совета и разобрал накопившуюся почту. К полуночи он уже был в постели с книгой, собираясь почитать на ночь, но через несколько минут уснул, а закрытая книга осталась лежать подле него.

В субботу утром, в восемь часов, не успел Оксби выйти из лифта на пятнадцатом этаже, как Энн Браули взяла его за руку и быстро провела в кабинет № 1518, где его ожидал Джимми Мурраторе.

Три стола были сдвинуты в дальний конец помещения. Стол Оксби и все его содержимое до последней скрепки перенесли сюда из его кабинета. Здесь было пять телефонов, один факс и компьютер, который имел выход на судебную лабораторию, отдел криминалистики и разведку, которая поддерживала круглосуточную спутниковую связь с Интерполом. Зал Особых Случаев был полностью готов к работе.

Вдоль правой стены стояли в ряд пробковые доски по четыре фута в ширину и восемь в высоту. Всего их было пять, и вверху каждой жирными буквами были написаны заголовки.

ВУЛКАН

ПОГИБШИЕ КАРТИНЫ

ХИМИКАТЫ И ЯДЫ

СООБРАЖЕНИЯ И ВОПРОСЫ

ПОГИБШИЕ ЛЮДИ

К доскам были прикреплены записки, номера телефонов, просьбы, фотографии, вырезки из газет, отчеты других отделов полиции; в центре каждой доски висело ежедневное резюме и комментарии, касающиеся хода расследования.

Оксби спросил:

– Почему «Погибшие люди»? «Погибший» было бы достаточно.

– Произошло убийство в Райгите, – сообщила Энн. – Тело было найдено на дороге за фотоателье. Вот отчет полиции. – Она подвинула к нему две страницы.

Оксби быстро прочитал отчет и посмотрел на Энн.

– Мы узнали об этом в пятницу, – сказала Энн, – вы как раз были во Франции. Дэвид Блейни позвонил и сказал, что Шелбурн вернулся и обнаружил в своей фотолаборатории следы взлома. Кто-то проник туда и уничтожил негативы и снимки. В тот же день мы узнали о трупе.

Оксби заметил:

– В отчете мало сведений о жертве. Что о нем известно?

– He много. Он был местным бродягой – бездомным, которого владельцы магазинов называли Моряком. У нас нет доказательств, что он как-то связан со взломом, но я знаю, что связь есть.

– Это все зафиксировано? – спросил Оксби.

– Все на вашем столе, – ответила Энн.

– Негативы уничтожены, как и фотографии, – тихо, но с явным раздражением прочитал Оксби. – Они были очень важны – настолько важны, что из-за них можно было убить человека.

Оксби подвинулся к доске с заголовком «Погибшие картины».

– Мне нечего добавить к этому, надеюсь, вам тоже. Рассудок говорит мне, что Вулкан должен остановиться на четырех, но интуиция подсказывает, что он руководствуется не рассудком. Музей современного искусства в Нью-Йорке поместил свой новый портрет в двадцати футах от эскалатора, и такая халатность мне не нравится. Мне также не дает покоя портрет Девильё. – Он перестал ходить и нагнулся над столом. – Остается картина Ллуэллина. Мистер Ллуэллин согласился на роль громоотвода с понятной неохотой, но я думаю, что на самом деле ему это по душе. К сожалению, он любит путешествовать в компании, о которой нам нужно узнать побольше. В поездку он согласился взять только слугу Фрейзера, собаку и друга-репортера, который будет ежедневно выпускать свои истории на телевидении.

Оксби оказался у доски «Химикаты и яды».

– Есть что-нибудь новое?

Энн ответила:

– Я хотела, чтобы Джоунз рассказал, но он еще не вернулся из Массачусетса. Я просила его исследовать негативы Шелбурна, они, похоже, уничтожены кислотой. К сожалению, я больше ничего не узнала о человеке, который покупал столько ДФФ в Марселе.

– О Мецгере? – уточнил Оксби.

Энн кивнула:

– Докторе Мецгере. Мы знаем о нем столько же, сколько знали две недели назад, боюсь, что больше и не узнаем.

– Но попытаться стоит, – сказал Оксби. – Найдите доктора Мецгера, и вы, возможно, найдете Вулкана.

Он вернулся к доске «Соображения и вопросы».

– А здесь что?

– Все еще не возьму в толк, почему был убит Кларенс Боггс, почему убийца использовал такой редкий яд и положил его в машину в такой странной самодельной упаковке, – ответила Энн. – Любопытно, что Мецгер купил большую часть яда в Марселе. – Она помолчала, на ее лице отразилось удивление. – И разве не странно, что мистер Пинкстер расторг договор о страховке автопортрета в июне этого года? Потом фотографии, которые мы никогда не увидим, потому что, по странному стечению обстоятельств, негативы также были уничтожены. Кто знал о негативах? Очевидно, мистер Пинкстер знал, и Дэвид Блейни. Возможно, Кларенс Боггс. Но он убит. Вулкан знал, что в тот день в галерее был фотограф, но знал ли он фотографа? – Она кивнула. – Думаю, да. И бедный Моряк. Что знал он? – Она нахмурилась. – Как говорила Алиса, все странее и странее.

– Отлично, Энни. А ты, Джимми? Какие зацепки?

– Начну с того, что у меня голова трещит от всех этих вопросов, которыми забила себе голову сержант Браули. Я бросил размышлять о ставках мистера Боггса, поэтому я больше не подозреваю его агентов. Но меня очень заинтересовало другое, и это привело меня туда, где я никогда не был. Понимаете, когда мы стали проверять имя мистера Пинкстера, выяснилось, что на него работает лодочник с лицензией в лондонском порту. Это временная лицензия, потому что он не проходит никаких тестов, просит продления и платит вовремя. Парни из округа Темзы помогли мне выследить буксир – он стоит у пирса Кадоган. Это старый буксир, команда – греческая пара. У буксира даже имя греческое – «Сепера» – и греческий флаг на корме.

Оксби написал на доске «Сепера» и с полминуты смотрел на слово.

– Это может быть простой забавой или своеобразным вложением денег. Наемный буксир? – Оксби повернулся к Джимми. – Возвращайся на полицейский катер и выясни, зачем Пинкстеру этот буксир. Если у тебя будут проблемы, я улажу это с главным инспектором Уикрофтом; он только что стал вторым лицом в округе Темзы. У тебя что-то еще?

Джимми отрицательно помотал головой.

– Энни, – сказал Оксби, – проследите, чтобы Джоунз съездил в фотолабораторию Шелбурна, а потом я хочу, чтобы вы ускорили расследование, касающееся Астрид Харальдсен. Она для меня загадка, красивая и скучная или милая и чертовски умная – я еще не решил. Проследите, чтобы проверили, училась ли она в Высшей школе искусств и ремесел в Осло – точное название школы в ее деле. – Оксби стоял теперь перед доской, на которой было написано «Вулкан». – К сожалению, я ничего не могу добавить к описанию Вулкана – только мысли, а их у нас и без того достаточно.

Оксби отдал поручения своим помощникам, а потом отослал их, предупредив, что им не придется расслабляться. Перед тем как уйти, он медленно прошел мимо пяти досок, останавливаясь перед каждой на несколько минут. Затем Оксби запер кабинет 1518 и направился к лифту. Не успел он дойти до него, как его остановил офицер из отдела Хестона и вручил конверт.

– Я был у вас в кабинете, половины мебели нет на месте. Все в порядке?

– Да, спасибо.

В конверте с пометкой «Срочно» было сообщение от Анри Трама, переданное из центрального отделения судебной полиции Парижа:

Расследование… Астрид Харальдсен приостановлено… Наш агент сильно ранен, преследуя объект… Несчастный случай произошел на станции метро „Рамбюто" 3 ноября в 13.20… Опасность и последствия вашей просьбы описаны не полностью… Составлена жалоба… Поиск Вулкана во Франции – не ваше дело.