Текст книги "Варни-вампир"

Автор книги: Томас Прест

Соавторы: Джеймс Раймер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Глава 13

Предложение о продаже особняка. – Визит к сэру Френсису Варни. Странное сходство. – Ужасная догадка.

Трое мужчин осмотрели каждый уголок старого парка, но их усилия оказались бесплодными, поскольку они не нашли ни малейшего следа, оставленного вампиром. Единственной уликой, глубоко озаботившей их, были пятна крови под окном той комнаты, в которой находились Флора и ее мать. По словам девушки, выстрелив из пистолета в призрака, она услышала звуки, которые могли быть истолкованы как жалобные стоны.

Кровь под окном подтверждала тот факт, что незваный гость получил пулевое ранение. Проследив по каплям крови предполагаемое направление, в котором удалился странный визитер, Чарльз и Генри еще раз осмотрели парк, но и эти поиски не дали результата. Кровь была лишь у окна. Казалось, что призрак, оправившись от боли и удивления, попросту растворился в воздухе.

Утомленные долгим возбуждением и отсутствием сна, молодые люди вернулись в особняк. К тому времени Флора немного успокоилась, хотя по-прежнему говорила только о тех мгновениях, когда ей пришлось стрелять из пистолетов. Дабы оградить ее от болезненных мыслей, Генри сказал сестре, что повторный выстрел был произведен из предосторожности – чтобы злодей, проникший в парк, оценил готовность обитателей этого дома к отражению любого нападения.

Поверила она обману или нет, осталось неизвестным. Скорее всего, Флора заподозрила, что вампир нанес повторный визит, но братья упорно убеждали ее в обратном. Чуть позже, оставив сестру на попечении матери, они ушли из ее покоев. Джорджу требовался отдых. Юноша валился с ног от усталости, так как прошлой ночью он оберегал покой домочадцев, а последние часы, пока Генри обыскивал парк, Джордж сидел в небольшом кабинете рядом со спальной Флоры и чутко прислушивался к каждому звуку.

К счастью, уже начинало светать, и измученное бедами семейство с облегчением восприняло наступление утра. Птицы под окнами запели веселые песни. Ласковое и томное осеннее солнце окрасило местность золотистым глянцем, и глядя на этот светлый лик природы, никто бы не подумал, что на земле существуют такие вещи, как мрак, страдания и преступления.

Посмотрев из окна на парк – на ветви, шелестящие листвой, на вековые деревья и кусты, на красоту, которой было наполнено это место – Генри грустно прошептал:

– Неужели из-за нападок призрака мне придется уехать из собственного дома? Неужели я буду вынужден искать приют в чужих краях, поскольку мое родовое поместье стал опасным для жизни?

Это была болезненная мысль – мысль, которую он все еще не мог принять.

А солнце сияло так ярко. И утро обнимало мир. Неудивительно, что гнетущие предчувствия, терзавшие его рассудок среди мрака ночи, рассеялись в лучах зари, которые ласкали дом, долину и ручей. Насыщенный светом воздух наполняли тысячи сладостных звуков жизни и счастья. И смена чувств была вполне естественной. Так уж заведено, что расстройства и тревоги ночи исчезают на рассвете. Вот и печали, которые теснили грудь молодого Баннерворта, смягчились, потеряв свою свинцовую тяжесть.

Внезапно ход его мыслей был прерван звуком колокольчика у ворот. Поскольку посетители в этом доме были редки – и особенно в последнее время – Генри с тревогой стал ждать извещения о том, кому и по какому поводу он обязан столь ранним визитом.

Через несколько минут в его кабинет вошла служанка. Письмо в ее руке имело большую красивую печать и, судя по виду, пришло от важной персоны. Приняв его, Генри увидел в углу фамилию "Варни" и раздраженно произнес:

– Еще одно послание с сочувствиями от навязчивого соседа. А я ведь его даже не видел.

– Если вы не возражаете, сэр, – сказала служанка, принесшая письмо, – я хотела бы обратиться к вам с просьбой. Пока мы с вами одни, не могли бы вы рассчитаться со мной за работу и отдать те деньги, которые мне причитаются. Дело в том, что я не хочу оставаться в доме, о котором идет дурная слава. Это может испортить мою карьеру.

– Что вы имеете в виду? – спросил Генри.

Хотя вопрос был излишним. Он знал, о чем говорила эта женщина. И он уже смирился с мыслью, что вскоре из-за ужасных визитов вампира в его доме вообще не останется прислуги.

– А вот, что я имею в виду! – ответила служанка. – Мне страшно думать, что вы, возможно, уже не тот самый! Лично я не хочу превратиться в вампира. Ноги моей не будет в доме, где происходят такие события. Вот так-то, сэр!

– Сколько я вам должен? – спросил ее Генри.

– Я проработала у вас недолго…

– Тогда ступайте к моей матери, и она с вами рассчитается. Чем быстрее вы покинете наш дом, тем лучше.

– Да уж поверьте, я не задержусь.

Эта женщина была из тех дам, которые на все случаи жизни имеют свое личное мнение и не идут ни на какие уступки. За ними всегда остается шлейф скандалов. Спокойствие, с которым Генри принял ее слова, расстроило служанку до крайности, но она не имела повода, чтобы выразить свое негодование. У нее была лишь одна причина для ссоры – тема о вампире, и поскольку Генри никак не отреагировал на сказанное, скандалистке пришлось уйти в неописуемом огорчении.

Освободившись от присутствия неприятной женщины, Генри обратил внимание на письмо, которое, судя по подписи в углу конверта, пришло от их нового соседа – сэра Френсиса Варни. Пока обстоятельства складывались так, что он его еще не видел. И вот, о чем, к великому изумлению Генри, гласило письмо:

"Генри Баннерворту, эсквайру.

Уважаемый сэр. Как сосед, коим мне довелось стать благодаря покупке поместья, примыкающего к вашим владениям, я был уверен, что вы извините мою навязчивость и примете должным образом то искреннее предложение о дружбе и помощи, которое вам было передано от меня день назад. Теперь же, адресуя это новое послание, я верю, что встречу более снисходительное понимание, независимо от того, понравится вам моя идея или нет.

Те разговоры, которые я слышу в последнее время от местных жителей, убеждают меня, что особняк Баннервортов перестал быть желанной обителью для вас и вашей любезной сестры. Если я прав в таком предположении и вы действительно намерены покинуть этот дом, то горячо рекомендую вам продать его скорее. Поверьте, я имею опыт в подобных делах.

Возможно, мое последующее предложение заставит вас усомниться в бескорыстности такого совета, но на самом деле я действую от чистого сердца и прошу вас не подвергать это сомнению. Мне хочется, чтобы вы обдумали и приняли мой план – то есть продали дом мне. Я не прошу об уступках на основе сложившейся ситуации, которая в данный момент могла бы уменьшить ценность владений. Я дам вам приличную цену за ваше поместье. Надеюсь, сэр, что вы хорошо подумаете над моим предложением. И даже если вы отклоните его, я верю, что мы будем жить в мире и дружбе, обмениваясь между собой любезностями и услугами, как то подобает хорошим соседям. Жду вашего ответа.

С заверениями уважения, ваш преданный слуга Френсис Варни".

Письмо не вызывало никаких возражений. Генри сложил его и спрятал в карман. Скрестив руки за спиной (а это было его любимой позой в минуты размышлений), он вышел в парк и довольно долго бродил по аллеям.

– Как странно, – произнес он в конце концов. – Такое впечатление, что все события объединились для того, чтобы заставить меня покинуть отчий дом. Как будто все ведет к одной и той же цели. Что может означать такое совпадение? Это странно. Подозрительно странно! Сначала появляется вампир, чьи действия могли бы убедить любого человека оставить этот особняк. Затем друг семьи, на чьи суждения и прямодушие я привык полагаться, советует мне сделать то же самое, и тут же следом за его словами приходит льстивое и почти что сказочное предложение.

Такая явная взаимосвязь между событиями поставила Генри в тупик. Молодой человек около часа прогуливался по аллеям, пока не услышал за спиной торопливые шаги. Оглянувшись, он увидел мистера Маршдела.

"Мне нужен его совет, – подумал юноша. – Интересно, что он скажет об этом письме".

– Генри, – подойдя к нему, произнес Маршдел, – меня встревожило ваше долгое отсутствие. Почему вы здесь? Что-нибудь случилось?

– Я получил послание от нашего соседа, – ответил юный Баннерворт. – Письмо от сэра Френсиса Варни.

– Письмо?

– Да, вот оно. Прочитайте его, а затем скажите мне, что вы о нем думаете.

– Я полагаю, это еще одно выражение дружеского участия в состоянии ваших дел, – сказал Маршдел. – Как мне ни печально говорить об этом, но из-за болтовни уволившихся слуг, чьи языки воистину не знают отдыха, дела семейства Баннервортов стали объектом сплетен во всех ближайших деревнях.

– Да, наши беды стали пищей для вульгарного злословия, и это еще одна боль к тому горю, которое я испытал, – ответил Генри. – Но прочитайте письмо, мой друг. Оно гораздо важнее, чем вы ожидали.

– Действительно, – произнес Маршдел, пробежав глазами текст.

Закончив читать, он взглянул на Генри, и тот нетерпеливо спросил:

– Так каково же ваше мнение?

– Даже не знаю, что сказать. Вы уже слышали мой совет покинуть этот особняк.

– Да, я слышал.

– Будем надеяться, что неприятности, происшедшие с вами, были связаны с домом, а не с вашей семьей.

– Возможно, так оно и есть.

– Во всяком случае, я считаю это вполне правдоподобным.

– Мне трудно прийти к решению, – признался Генри. – На мой взгляд, те беды, которые мы испытываем от визитов вампира, скорее всего имеют отношение к семье, а не к поместью. Он будто хочет извести нас своими посещениями, и я боюсь, что это существо последует за нами.

– В таком случае отказ от владений принесет убытки, а не выгоду.

– Да уж точно не выгоду.

– Генри, мне в голову пришла идея.

– Какая, Маршдел?

– А что если покинуть особняк, не продавая его? Допустим, вы сдадите его на год в аренду?

– Я в общем-то не против.

– Можно предположить с большой вероятностью, что такой джентльмен, как сэр Френсис Варни, согласится арендовать ваш дом в течение года, прежде чем стать его владельцем. Если вампир останется здесь и будет досаждать ему, сэр Варни сможет отказаться от покупки. А если призрак последует за вами, у вас сохранится возможность вернуться обратно. Эти места знакомы вам с детства, и даже в бедах, которые в данный момент навалились на вас, вы будете здесь счастливее, чем где-то на чужбине.

– Какое может быть тут счастье! – воскликнул Генри.

– Наверное, мне не следовало использовать это слово.

– Вы правы, не следовало, – ответил Генри. – Особенно в отношении ко мне.

– Тогда давайте будем надеяться на, что вскоре я смогу говорить о счастье и в отношении вас – причем, в наивысшей форме, которую может подразумевать это слово.

– Не смейтесь надо мной, Маршдел. Мне сейчас не до шуток.

– Пусть небеса сожгут меня своим огнем, если я позволю себе хотя бы намек на насмешку.

– Я вам верю, мой друг. Но вернемся к семейным проблемам.

– На вашем месте я навестил бы сэра Френсиса Варни и договорился с ним об аренде на двенадцать месяцев. За это время вы могли бы съездить, куда вам захочется, и посмотреть, последует ли призрак за вами. Ужасный гость появляется каждую ночь, и тянуть с отъездом не имеет смысла.

– Сначала я должен обсудить этот вопрос с родными-с матушкой, Джорджем и сестрой. Пусть они тоже участвуют в решении.

После этого мистер Маршдел попытался поднять дух Генри и, не скупясь на радужные краски, нарисовал ему картину будущего, где не было ни бед, ни визитов вампира. Он стремился пробудить в нем веру, что вскоре планы юноши изменятся к лучшему – как, впрочем, и жизнь тех, кто был дорог ему. И хотя Генри чувствовал неловкость от таких чрезмерных усилий друга, он был благодарен Маршделу. Пожав ему руку, молодой человек поспешил домой, чтобы обсудить вопрос об аренде дома с теми, кого он считал ответственными за дальнейшую судьбу родового поместья.

Поправка к предложению сэра Варни, внесенная Маршделом, казалась вполне разумной и была одобрена каждым членом семейства. При одной только мысли об отъезде из особняка, ставшего источником ужасных бед, к щекам прекрасной Флоры вернулся прежний цвет.

– Ах, милый Генри! – радостно защебетала она. – Если ты согласен, то давай уедем отсюда. Давай покинем этот дом и оставим позади себя мир страха.

– Флора, – с легким укором ответил Генри, – я вижу, тебе не терпится продать наш особняк. Но почему ты не сказала об этом прежде? Ты же знаешь, что твое желание было бы законом для меня.

– Я боялась расстроить тебя, – призналась девушка. – Ты так привязан к нашему поместью. К тому же, все произошло так быстро. У меня просто не было времени, чтобы обдумать ситуацию.

– Все ясно.

– Ты уже уходишь, Генри?

– Я хочу встретиться с сэром Френсисом Варни, чтобы обсудить с ним возможность аренды.

Новый стимул к жизни воодушевил семейство Баннервортов. Идея покинуть место, связанное в их умах с огромным ужасом, казалась целебным бальзамом, и каждый из домочадцев дышал свободнее и чаще улыбался. Во всяком случае перемены в их поведении были просто удивительными.

Чарльз Голланд тоже чувствовал себя счастливым. Выбрав удобный момент, он склонился к Флоре и прошептал:

– Моя дорогая, надеюсь, вы теперь не будете просить меня забыть о вас и вновь вернете свою милость любящему сердцу?

– Ах, Чарльз! Прошу вас, тише! – ответила она. – Давайте встретимся в парке и обо всем поговорим. Через час. Вы согласны?

– Этот час покажется мне веком, – со вздохом произнес юный Голланд.

Генри, приняв решение повидаться с сэром Френсисом Варни, не терял времени даром. Он взял с собой мистера Маршдела, поскольку в таких делах всегда желателен свидетель. Поместье, в котором обосновался сэр Варни, было небольшим, но полностью самостоятельным. Оно примыкало к владениям Баннервортов, поэтому путь к нему занял лишь несколько минут. Вскоре Генри и Маршдел оказались перед домом джентльмена, проявившего столь добрые чувства к несчастному семейству.

– Вы уже виделись с сэром Френсисом Варни? – спросил Генри, звоня в колокольчик у ворот.

– Нет, – ответил Маршдел. – А вы?

– Я тоже его еще не видел. Довольно неловко, что мы оба ему незнакомы.

– Конечно, нам полагалось известить его о своем приходе заранее. Но, судя по письму, он поймет наше нетерпение. Я думаю, мы можем рассчитывать на вполне джентльменский прием.

К железным воротам, выходившим на лужайку перед домом сэра Варни, подошел слуга в красивой ливрее. Генри передал ему свою визитную карточку, на которой он написал карандашом и фамилию мистера Маршдела.

– Если ваш хозяин дома, то мы будем рады увидеться с ним, – сказал он слуге.

– Сэр Френсис Варни отдыхает, – ответил мужчина. – Он чувствует себя неважно. Но если вы войдете, джентльмены, я сообщу ему о вас.

Слуга провел гостей в красивую прихожую и попросил их подождать, пока он будет докладывать хозяину поместья.

– Вы не в курсе, кто этот джентльмен? – спросил Маршдела. – Баронет или просто дворянин?

– Не знаю. Я услышал о нем впервые, когда он поселился неподалеку от вас.

– А я был слишком озабочен своими делами, чтобы расспрашивать о новом соседе. Уверен, что если бы мы обратились к мистеру Чиллингворту, он бы многое сообщил нам о нем.

– Не сомневаюсь.

Их краткий разговор был прерван возвращением слуги, который почтительно сказал:

– Джентльмены, моему хозяину нездоровится, но он благодарен вам за ваш визит. Сэр Френсис Варни просил передать, что он будет счастлив принять вас в своем кабинете.

Генри и Маршдел поднялись вслед за слугой по каменной лестнице, а затем, пройдя через зал, оказались в небольшом помещении. В этой комнате было мало света, но при их появлении высокий мужчина поднялся с кресла и дернул шнур жалюзи на окне. В тот же миг кабинет сэра Варни наполнился ярким светом.

Крик удивления и ужаса сорвался с уст Генри. Перед ним стоял оригинал того злополучного портрета на стенной панели. Величественная фигура, продолговатое и болезненно-желтое лицо, белые зубы, слегка выступающие из-под верхней губы, темные, блестящие и мрачные глаза. Но теперь все это было живое.

– Что вас встревожило, сэр? – спросил Френсис Варни и жестом предложил изумленному юноше сесть в кресло.

Его голос был насыщен приятными и мягкими тонами.

– О, небеса! – воскликнул Генри. – Какое сходство!

– Вы чем-то удивлены? Разве мы с вами уже встречались?

Сэр Френсис Варни нахмурился и бросил на Генри недовольный взгляд. А тот не мог отвести глаз от его лица, словно находился во власти каких-то чар, которым он не мог сопротивляться.

– Маршдел, – прошептал побледневший юноша, – я, кажется, схожу с ума.

– Успокойтесь, Генри, – ответил его спутник.

– Успокоиться? Неужели вы сами не видите? Маршдел, это сон или явь? Нет, посмотрите! Посмотрите!

– Ради Бога, Генри, возьмите себя в руки!

– С ним часто такое случается? – все тем же мелодичным голосом спросил у Маршдела Варни.

– Нет, сэр. Но события последних дней расстроили его нервы. И говоря по правде, вы очень похожи на старинный портрет в особняке Баннервортов, так что я не удивляюсь его возбуждению.

– Ах, вот как?

– Похож? – вскричал Генри. – О Господи! Да это он и есть!

– Вы удивляете меня своей непочтительностью, – ответил сэр Френсис.

Генри опустился в кресло – благо, что оно стояло рядом. Тело юноши сотрясала нервная дрожь. Рой болезненных мыслей терзал его мозг, и самым ужасным был вопрос, который горел в уме, как чадящий факел: "Неужели он вампир? Неужели сэр Френсис вампир?"

– Вам уже лучше, сэр? – спросил Варни вкрадчивым голосом. – Может быть заказать для вас освежающий напиток?

– Нет, не надо, – ответил Генри. – Но будьте честными со мной и скажите правду – вас действительно зовут Френсис Варни?

– Сэр?!

– Возможно, у вас была другая фамилия, которую вы заменили на более звучную?

– Мистер Баннерворт, я слишком почитаю свой род, чтобы менять фамилию моих предков на другую – пусть даже и "более звучную".

– Тогда это просто удивительно!

– Мне жаль, что вы так обеспокоены моим видом. Очевидно, неприятности действительно расшатали вашу нервную систему.

– Нет, дело тут в другом. Не знаю, как вам это сказать, но недавние события, происшедшие в моей семье, заставляют меня связывать вас, сэр Френсис Варни, с ужасным предположением.

– Что вы имеете в виду?

– Судя по письму, вам уже известно, что нашему семейству досаждает страшный визитер.

– Вампир, как я слышал, – с любезной и почти приятной улыбкой добавил сэр Френсис.

– Да, вампир.

– Прошу вас, продолжайте. Хотя мне казалось, что вы должны стоять выше таких вульгарных суеверий.

– Мой разум был атакован слишком многими фактами и доказательствами, поэтому я в конце концов согласился с ними. Однако сейчас я ошеломлен по другой причине.

– По какой же, сэр?

– Я удивлен…

– Нет, Генри! Прошу вас, замолчите, – прошептал мистер Маршдел. – Вы оскорбите сэра Френсиса, если скажете ему, что он напоминает вам вампира.

– Но я должен это сделать.

– Мистер Маршдел, – прервал их Варни, – позвольте молодому человеку говорить свободно. В этом мире меня больше всего восхищают прямота и откровенность.

– Вы очень похожи на вампира, который пробрался в наш дом, – со вздохом признался Генри. – Я даже не знаю, что и думать.

– Похож на вампира? – воскликнул Варни.

– Да, это бесспорный факт.

– Не может быть! Ах, незадача!

Сжав зубы, Варни застонал, словно от приступа внезапной боли.

– Вам нездоровится, сэр? – спросил его Маршдел.

– Немного. Я поранил руку, а сейчас случайно ударил ее о подлокотник кресла.

– Вы поранили руку? – возбужденно переспросил его Генри.

– Да, мистер Баннерворт.

– И что это за рана?

– Ничего серьезного. Царапина. Содрал кожу.

– А можно узнать, как это произошло?

– Конечно, можно. Я оступился и упал.

– Да что вы говорите?

– Удивительно, правда? Я бы и сам не поверил, услышав подобное от другого человека. Но нам не дано знать момента, когда по какой-то пустяковой причине мы можем получить серьезное ранение. Вот поэтому, мой юный друг, даже в расцвете жизни мы находимся на грани смерти.

– И в равной степени истинно, – добавил Генри, – что в расцвете смерти можно обрести невероятно страшную, но все же жизнь.

– Вполне может быть. В нашем мире столько странностей, что я уже перестал чему-то удивляться.

– Кстати, о странностях, сэр, – заметил Генри. – Вы написали в письме, что хотите купить у меня поместье.

– Да, если вы пожелаете его продать.

– Почему вас влечет этот дом? Возможно, вы уже там жили? Когда-нибудь давно?

– Нет, я не жил в вашем доме, – с улыбкой ответил сэр Френсис. – Но он кажется мне очень уютным. Кроме того, на ваших землях имеются прекрасные рощи и парк, а при моем романтическом характере это большое достоинство. Когда я впервые увидел ваш особняк, то просто был очарован им, и мной тут же овладело желание стать его владельцем. А какой там потрясающий пейзаж! Какая красота вокруг! Не сомневаюсь, что вы прикипели душой к этому дому.

– Он с детства был моим, – ответил Генри. – Наше семейство жило в нем веками, и вполне естественно, что я привязан к нему.

– Конечно, конечно.

– Хотя за последнюю сотню лет особняк немного обветшал, – добавил Генри.

– Не удивительно. Сто лет – это очень долгий срок.

– Действительно. И любая человеческая жизнь, растянувшаяся на такой отрезок времени, должна была уже утратить свои пристрастия к тому, что некогда казалось милым сердцу.

– Наверное, вы правы, – ответил Френсис Варни.

Незадолго до этого он позвонил в колокольчик, и теперь, постучав деликатно в дверь, слуга внес в комнату поднос, на котором стояли бокалы с прохладительными напитками и большой графин с вином.