Текст книги "Измена. Я тебя прощаю (СИ)"

Автор книги: Тина Джель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 11

Динара

Собираю чемодан не глядя. Бросаю в него всё подряд. Не понимаю, что мне с собой брать. Вообще ничего не понимаю.

Надо побыстрее отсюда слинять пока он не приехал, но сил нет совсем. Осознание того, что случилось, высосало из меня всё до последней капли. Всё, чем я жила до сегодняшнего дня, во что верила – рухнуло.

Всё валится из рук. Голова совсем не соображает.

Сажусь в кресло, утыкаюсь носом в коленки, голову руками накрываю.

Боже…

Я влюбилась в него сразу. Вот как только увидела его, так сразу и влюбилась…

Помню, как металась по квартире, перед нашим первым свиданием, не могла сообразить, что надеть, какую причёску сделать, да о чём с ним говорить вообще. Я и на свиданиях-то до этого ни разу не была. То, что в школе было, вообще не считается. Меня родители не отпускали особо никуда. Каждый шаг мой контролировали. С девчонками, и то, только днём встречалась. А тут сразу – свидание. Настоящее. Я в шоке. Волнуюсь страшно.

Девчонки приехали на помощь почти полным составом. Альбины только не было – не смогла.

– Кто такой, – начала с самого интересного Зоя, мелко тряся плечами по-цыгански.

Я в ответ, просто пожала плечами:

– Петя его зовут…

– Где познакомились? Давай рассказывай, не томи, интересно же…, – поддержала её Элька.

– На парковке. Ездила за документами на квартиру и на парковке познакомилась. Он мне с машиной помог. – Улыбаюсь. Смешно сейчас вспоминать, как я там опрофанилась.

– На какой? Дина, давай уже рассказывай. Из тебя вечно всё клещами надо всё вытягивать, – нетерпеливо заныла Эля.

– Да «Флагман», офис на проспекте.

– Петя, говоришь? «Флагман», говоришь…, – Зоя воткнулась в телефон. – Это не он случайно? – поворачивает экран.

Я посмотрела на экран её телефона: с экрана смотрел на меня Петя, сияя своей сногсшибательной, белозубой улыбкой.

– Он…, а ты откуда его знаешь?

– Дина, – она уставилась на меня удивлённо, – да это же Петя Фомин, его все знают. Ну ты же с ним обедала, ты говорила. И ничего не заметила?

– Нет…, – я растерялась, даже я, знала эту фамилию. – А что я должна была заметить?

– Ну как же, у него же на левой руке указательного пальца фаланги нет. Не видела?

– Нет…, не видела ничего, – только сейчас, когда она мне сказала, я вспомнила, что он и правда немного странновато поджимал пальцы левой руки. Я это сразу заметила. Но так, чтобы вот прям в подробностях, – ничего не видела. Не до этого мне было. Я там, пока мы обедали, на него смотрела и думала – как бы мне, ненароком, едой не поперхнуться, так волнительно было.

– Ну ты даёшь, Дина! Да это же все знают. В общем, – она наклонилась над столом, – говорят, он по молодости куролесил не по-детски. Оргии вселенские устраивал. До сих пор, некоторые с ностальгией их вспоминают и по углам шепчутся. Папаше его это всё надоело, ну он его в армию исправляться и отправил. Может там, конечно, ещё что-то было… Кто-то говорит, что он его туда отправил, чтоб его не посадили. Но если это так, то дело замяли. В армии у него тоже не всё спокойненько протекало. Я не очень хорошо разбираюсь, но он вроде не при штабе сидел. В какую-то заварушку попал и ему этот палец, то ли отстрелили, то ли сам он по неосторожности его себе покалечил. Точно не могу сказать. Но то, что у него нет фаланги, все знают. Ещё, говорят, что он по пьяни дурак бешеный. И сейчас не пьёт вообще. Типа его клинит, или он потом ничего не помнит. Надо уточнить этот момент, на всякий случай. Ещё друг у него есть классный…, – она облизнулась и наконец остановилась, а я покраснела, вспоминая его друга…

Я чуть сквозь землю не провалилась, когда его красавец друг на весь коридор залепил: – Петь, ты когда у нас на детей перешёл? Что-то я не заметил этого момента…

– Заткнись и исчезни, – жёстко отреагировал Петя

А я с силой вцепилась в его локоть, аж пальцы судорогой свело.

Он наклонился тогда ко мне, посмотрел как-то странно на меня и извинился. И всё – я пропала.

Зоя не заметила моего смущения, продолжала тараторить, как ни в чём не бывало:

– Там модель просто: высокий голубоглазый блондин. Тоже не женат, но, увы и ах, – показательно тяжело вздыхает и разводит руки в разные стороны, – из простой семьи: мама – учительница, папа алкоголик. Нам такие не нужны.

– Ничего себе…, – только и смогла вымолвить я…

Она вдохнула свежего воздуха в свою немаленькую грудь и продолжила с ещё большим энтузиазмом:

– Обалдеть! Наша скромница Динарочка отхватила себе самого завидного жениха в нашей деревне. – Возьми меня с собой, а …, – сложила ладони вместе и сделал жалостливые глазки, – вдруг он с другом придёт, а? Да и группа поддержки тебе не помешает.

– Так, группа поддержки, – Эля хлопнула по столу, – пыл свой умерь. У тебя своих предостаточно, разберись с ними сначала. Дина, – поворачивается ко мне, – мы тебя сейчас накрасим, причёску сделаем и приоденем. Петя этот, глаз от тебя оторвать не сможет. Только следи, чтобы он не пил. Если вдруг заметишь, что он наливает себе пиво безалкогольное, встаёшь и бежишь куда подальше, теряя тапки. Ясненько?

Я засмеялась…

Зоя выдала привычное:

– Ладно мамуля, уговорила на этот раз…

А Эля добавила строгим голосом:

– И смотри у меня, чтобы не баловались там на первом свидании. Помнишь же, что перед твоими родителями я своей задницей отвечаю. Вернее, бабуля рискует своей задницей. а она у нас дама уже солидная, ей переживать нельзя. Так что ведите себя прилично, а я тебя проверять буду, – показательно погрозила мне пальцем….

И мы все дружно заржали.

Я сказала родителям, что я поехала в гости на дачу к подруге, чтобы они мне разрешили не приезжать домой на выходные. А Эля уговорила бабушку нас подстраховать.

Звонок…

Я подскочила с кресла в панике…Кто?

Глава 12

Динара

Заметалась по комнате, как ненормальная…

Неужели я уснула и проспала всё на свете?

Смотрю на часы – нет. Как в пропасть провалилась. Ощуение, что вечность прошла, а на самом деле прошло-то всего минут десять от силы.

Одёргиваю себя и пытаюсь собраться с мыслями: у Пети ключи, кто ещё? Жаль, что Олли нет, с ней как-то всегда спокойнее. Она до звонка гостя чувствует и даёт время на подготовку.

Собираю в кулак всё своё мужество и смотрю в домофон – Эля.

Чёрт!

Чуть с ума не сошла от перенапряжения. Выдыхаю…

Элька забегает и сразу пытается заграбастать меня в свои объятия:

– Иди сюда моя хорошая, – разводит руки, – обниму тебя. Можешь даже поплакать у меня на груди, разрешаю. Тебе сегодня всё можно.

– Не надо Эль, – делаю шаг назад, – наплакалась я уже. Не жалей меня. Помоги лучше собраться, а то я подвисаю страшно, никак с мыслями собраться не могу.

Ничего не спрашивает больше, бодрым шагом профланировала в дом, даже есть не попросила.

– Куда намылилась?

– На гастроли пока, а там посмотрим…

– Надолго?

Вот чувствую, что не это она хочет у меня сейчас спросить, но терпит. Из последних сил терпит.

Поворачиваюсь к ней и сама озвучиваю то, о чём даже думать не хотела:

– Петя мне изменяет, – вздыхаю, тяжело мне это сейчас говорить, но надо. Чувствую, что надо проговорить всё. Для себя. Проговорить и поверить во всё это окончательно, – с сестрой изменяет. С Зоей и ещё наверное с кем-нибудь, – развожу руки открываясь. смотрю на неё. Жду.

– Поплакать точно не хочешь? – хлопает по своей груди…

– Нет, – отрицательно мотаю головой. – Не хочу. И времени у меня в обрез. Не до слёз мне сейчас.

– Ты надолго? – без лишних слов она начинает складывать мои вещи в чемодан отработанными движениями.

Когда-то мы вместе занимались балетом. Но в пубертатный период она резко поправилась и всё забросила. Сказала, что с такой большой задницей её только в стриптиз возьмут, но она к этому пока не готова. Не настолько у неё всё плохо и не так сильно она влюблена в танцы.

– Примерно на месяц, может чуть меньше. Не уточняла. Я не должна была ехать, я вообще там третьим составом у них стояла. Да и не хотела я …., – начинаю опять раскисать вспоминая мужа, но беру себя в руки, – там кто-то не смог и Венер подсуетился.

– Это тот петух крашеный?

– Эль, я посмотрела на неё укоризненно, – он артист. Забыла что ли как им непросто по жизни идти? – хотела пошутить, но получилось, кажется, не очень. С такой кислой миной, как у меня сейчас, шутить вообще противопоказано.

Она махнула рукой:

– Ладно, потом куда?

– Не знаю. Подыщу себе за это время что-нибудь.

– А я знаю, – она встала, упёрла руки в бока, и в упор на меня посмотрела, – у тебя дом есть и квартира есть. Даже не думай ничего искать. Муж твой пусть ищет себе жильё и сестра твоя – змея подколодная, пусть выметается из твоей квартиры. Я ей сама позвоню и всё ей скажу. И Зое позвоню. Дин, прости меня, – она всхлипнула, – я ведь знала, что она сволочь хорошая, но даже представить не могла, что она до такого опустится.

Я обняла её:

– Тебе нельзя волноваться, успокойся, – погладила её красивый животик…

– Мой проглот, парень закалённый, – она фыркнула сквозь слёзы, – к маминым истерикам привык. Кремень парень будет. – вытирает слёзы тыльной стороной ладони.

– Дать сопливчик?

– Давай, и себе возьми. Да побольше… – Узнаю неунывающую подругу.

Наконец исчезло напряжение, витавшее между нами, когда она зашла. И мы дружно высморкавшись, продолжили мои сборы.

– Хочешь сплетнями тебя развлеку, раз уж плакать ты отказалась на моей груди?

– Давай, – в голове моей появилась ясность и я уже осознанно начала упаковывать чемодан, – что там у тебя?

– В общем, там Зоя наша, гадина такая, и правда связалась с владельцем Орнамента – конкурентом, – она замялась, прокашлялась и посмотрела на меня.

Я кивнула, разрешая ей говорить.

– Не знаю, что их связывает, не думаю, что любовь вселенская у неё открылась вдруг к этому дяденьке, он ей так-то в отцы годится. Скорее всего – деньги. У неё же с детства идея фикс была, помнишь? Богатый муж, по любому. Её неблагополучное детство, просто так для неё не прошло, оставило свои отпечатки. Я не оправдываю сейчас её, – Эля поднимает руки, – ты не подумай. Я просто констатирую факты. – я киваю, соглашаясь.

Я знаю всё про её детство. Мы со школы вместе. Мои родители не приветствовали нашу дружбу, но мне было с ней интересно. Она для меня была, как окошечко в другой мир. Запретный для меня мир. Там, в её мире, было всё для меня незнакомо: ново, немного странно и страшно, но очень интересно.

Мы знали про её непростую ситуацию в семье и всегда её поддерживали и помогали ей. Она даже жила какое-то время у Эли, когда ей жить было негде. И деньгами мы ей помогали. От этого сейчас вдвойне больно.

– Может я конечно чего-то не знаю или не понимаю, но кроме денег причин их связи не нахожу. – продолжает рассказ подруга. – Он дядька взрослый. И, – она останавливается и поднимает палец, – бывший друг папы твоего…мужа. Почему они больше не общаются – не знаю. Тайна, покрытая мраком. У него, у этого кренделя, говорят жена шизанутая – страшная как чёрт, на полжизни его старше. Когда-то, она его отбила у девочки, которую он очень любил. Сделала с этой девочкой что-то нехорошее и женила на себе этого перца. Но детей у них общих нет. Он гуляет сейчас не по-детски, даже не скрывает этого. Но живут они почему-то вместе, не разводятся.

– А с девочкой что? – перебила я её

– С какой?

– С той, которую он любил.

Она пожала плечами:

– Уехала куда-то. Никто не знает.

– А что она с ней сделала? – мне почему-то стало не по себе от всего этого. Я даже про свои проблемы на время забыла.

– Да кто ж знает? Это ж было сто лет назад. Никто уже толком ничего и не помнит.

Зазвонивший телефон прервал нашу беседу. Мы начали оглядываться в поиске источника звука. Наконец Эля нашла свою сумку. Посмотрела на экран, прищурилась, и громко и чётко произнесла в трубку:

– Пошёл в жопу…, а потом продолжила, как ни чём не бывало, – Вот и скажи мне, зачем он ей? Только деньги.

– Может любовь? – предположила.

– У неё – вряд ли. У него – кто знает? Свидетели говорят, что он очень тепло к ней относится. – она развела руками. – Может молодость вспомнил. – И резко сменила тему. – Сколько у нас времени?

Я даже не спросила, кого это она сейчас так размашисто послала, глянула на часы:

– Минут десять-пятнадцать. Заболтались мы.

– Чемоданы закрываем и рванули отсюда, – командует она. – Смотри, мне всё равно сейчас делать нечего. – говорит на ходу, – Ты успокаивайся и пиши мне. Сестру твою из квартиры твоей я выгоню, даже не сомневайся. С домом я тебе помочь не смогу, но советую тебе дом мужу не отдавать. Ты его заслужила. Ни о чём не переживай. Отдыхай. Развлекайся. Если что, какое-то время поживёшь у меня или на даче. Потом решим.

Я махнула рукой:

– Давай потом об этом…

Мы присели «на дорожку» и побежали на выход…

– О, чёрт! – тихо воскликнула она, – в машину Дин, – подтолкнула меня к машине, помогая мне запихать чемоданы в багажник.

– Кто? – шепнула я ей на ухо, обнимая.

– Давай рви когти и не оглядывайся…

Глава 13

Динара

Срываюсь с места со свистом. Не оглядываюсь.

Я итак знаю, кто там…

Чувствую.

Сердце заходится в бешеном ритме. Кровь приливает к голове, до боли в висках. Но паники и страха нет. Всё внимание на дороге. Концентрация на пределе. Выполняю привычные манёвры, благо дорога мне хорошо знакома. На подсознательном уровне уже всё прописано, даже думать не надо. Только внимание.

Да и с машиной своей я срослась уже давно. На слух её чувствую, глаза не нужны. Сколько раз муж мне пытался купить что-нибудь посолиднее, как он выражался, но я свою малышку люблю. Да и без надобности мне солидная машина. Я никуда особо и не ездила. Только по городу. Даже к родителям он меня с водителем отправлял. Иногда правда я своевольничала и гоняла сама, когда он был в отъезде. Ругал он меня всегда за это, если узнавал. Типа опасно же ехать по трассе. Волнуется он. Гад!

Еду с превышением, но мне везёт – ни машин, ни людей в это время особо нет.

Он не должен за мной поехать. Не должен. Не будет за мной бегать. Зачем я ему с такой-то скамейкой запасных?

Но хочется уже побыстрее доехать до места и сесть в автобус, а лучше – в самолёт.

Ехать совсем недалеко и в обычные дни я хожу на работу пешком – люблю прогуляться. С чемоданами же далеко не убежать.

На въезде на стоянку филармонии, звоню Венеру, чтобы помог мне разобраться с багажом.

Дружу с ним практически с первого дня моей работы здесь. Своеобразный он конечно, манерный весь такой. Но у нас вообще нормальных мало. И в отличии от многих других – нормальных, он мне никогда не гадил из-под тишка, и никогда меня не подводил. Всегда за меня заступался.

– Ну слава яйцам! – разливается его манерный голос в динамике, раньше чем я что-либо успела сказать. – Динарочка, ты меня чуть до инфаркта не довела. Ты что творишь вообще. Я тут уже успел все трусы и чайники твои концертные в баулы покидать. А тебя всё нет. Ты за что так со мной?

– Разгрузиться помоги, – перебиваю его тираду…

– Должна будешь

Бросаю трубку и встаю рядом с автобусом, где уже все собрались. Гул стоит такой, что разобрать ничего невозможно. Тут и артисты и провожающие, орут все. Никто не обращает на меня внимания. Все заняты своими делами, кроме администратора, с которой я не жаждала встречи сейчас, совсем. Надеялась, что пронесёт. Но нет, – не пронесло.

– Фомина, чтоб тебя, – орёт она своим зычным басом, – ты что творишь вообще? Венер тут за тебя, можно сказать, голову на плаху положил, а ты звезда такая, шляешься где-то, подводишь нас всех.

Гул затих и все с интересом уставились на меня.

В обычное время я бы струхнула и быстренько извинилась, но сегодня мне всё равно. Не обращаю на неё внимания. Начинаю вытаскивать чемоданы.

Её у нас боятся все, без исключения. Даже мужики взрослые боятся, скрутит в бараний рог одной левой – любого.

Венер выскакивает из-за автобуса и чмокает её в щёку:

– Зубайдушечка, – угомонись дорогая, мы мигом, ты даже моргнуть не успеешь, а мы уже в автобусе сидим, никто ничего и не заметит, – манерно зачёсывает волосы своей пятернёй назад и бежит ко мне.

– Десять минут у вас на всё про всё и по матрёшкам! Всем! – объявляет она ещё громче, но уже не так грозно, и отходит в сторонку покурить.

Остальные тоже, под шумок, решили подымить перед дальней дорогой.

Венер быстро закидывает мои вещи и закрывает багажный отсек. Я успела. Можно выдохнуть.

– Машину отгоню, – смотрю на Венера, – место мне займи у окна.

– Уже занял, – гладит меня по голове, – со мной сидишь красотка.

– Дина – раздаётся рядом знакомый голос и я подпрыгиваю.

Сердце в пятки уходит.

– Это что за крашеный петух рядом с тобой?

Что он делает здесь? Муж прислал? – проносится в голове.

– Не твоё дело, – поднимаю взгляд.

– Ух ты, дерзкая какая стала, – смеётся, – умница.

Смущаюсь от его похвалы. Щёки краской заливаются. Всегда смущаюсь, когда его вижу. Хоть и прошла куча времени с нашей первой встречи, и он больше никогда не позволял себе никаких сомнительных шуточек в мою сторону, я смущаюсь.

Он улыбается. Открыто. Хорошо. Улыбается своей фирменной, немного бесшабашной улыбкой.

Успокаиваюсь, тоже улыбаюсь.

Прошу Венера подождать меня в автобусе. И он послушно отходит в сторону и присоединяется к кучке любителей подымить, хотя сам не курит. Посматривает на меня, контролирует ситуацию. Девочки же откровенно рассматривают Валеру и даже не скрывают этого. Понимаю их. На такого сложно не засмотреться: высокий голубоглазый блондин, с невероятной улыбкой. Когда он улыбается, мир становится как будто ярче и красочнее. Я сама иногда засматривалась на него, хоть и замужем была и мужа своего любила до одури.

– Ты что делаешь здесь? – наконец отмираю.

– Тебя провожаю…

– Аа, – не знаю, что ему сказать на это, растерялась опять.

– Дина, – он наклоняется к моему лицу, обдавая меня своим дыханием, – давай с тобой договоримся сейчас, если тебе что-то будет нужно, то ты мне звонишь в любое время дня и ночи, независимо от твоих отношений с мужем. Договорились?

– У меня всё хорошо, мне ничего не надо…

– Я знаю малыш, что у тебя всё хорошо. По-другому просто быть не может.

– Я не малыш, – огрызаюсь.

– Извини, – поднимает руки, – но знаешь же, некоторые вещи проще мужчине сделать, чем девочке: кран там починить например, шкаф подвинуть или колесо поменять. Ммм? – серьёзно смотрит, только в глазах бешеные чертята скачут.

Я помялась немного и обнаглела:

– Слушай, раз уж ты сам предложил, можешь машину мою в сервис загнать? А то там тук-тук что-то.

– Да не вопрос вообще, ключи давай. Посмотрим где там тук-тук. Тебе её потом куда?

– Не знаю, – пожимаю плечами, – потом решу. Позвоню тогда?

– Конечно. Обнимемся?

– Обойдёшься, – смеюсь.

– Ну тогда в щёчку тебя поцелую? – не сдаётся.

Киваю и показываю пальцем место куда можно поцеловать. Он наклоняется, но не целует, а шепчет:

– В автобус, быстро…

***

Влетаю в автобус. Поняла уже всё.

В жар бросает и одновременно трясёт мелкой дрожью – страшно.

«Что это за прекрасный принц Динарочка» – несётся от кого-то мне в спину.

Венер толкает меня в кресло, почти у самого входа и садится рядом. Он, кажется, всё уже понял. Съезжаю вниз, почти на пол сажусь. Интуитивно закрываю лицо руками.

Венер закрывает шторку и подхватывает меня. Вытягивает из под кресла, прижимает к себе.

Утыкаюсь в его грудь носом.

Колотит нереально, аж зубы стучат.

Зачем он приехал? Что Ему надо от меня? Унизить меня хочет? А Валера зачем припёрся? Может зря я ему ключи от машины оставила…

Чёрт! Как всё непонятно…

Вокруг суета. Шушукания. Все ломанулись к окнам – бесплатный концерт сегодня показывают. В главной роли – муж мой, вход свободный.

Девчонки начинают громко и с выражением комментировать происходящее: – «наша скромница себе любовника завела, – громко объявляет коллега и партнёрша по номеру». И все начинают дружно похихикивать.

Я впиваюсь пальцами в грудь Венера, не контролирую себя.

– Тшшш, – он отдирает мои руки и обнимает. Легко поглаживает спину. Успокаивает.

– Что мне делать? – собираю пальцами его футболку в гармошку, – может выйти?

– Не вздумай. Сиди тихо, без тебя разберутся.

– По местам расселись быстро. Отлипли от окон, – командует Зубайда и все начинаю нехотя рассаживаться по своим местам. – Двери закрываем и вперёд. Время.

– Не могу, дорога перекрыта. Вон смотри, машина поперёк дороги стоит. – отвечает ей водитель

– Дверь открой, – как-то очень спокойно реагирует наш администратор.

Никто ей не перечит. Ей вообще никто никогда не перечит.

Шум открывающейся двери и все затихли. Дышать перестали, в ожидании сольного выхода нашего администратора. Когда наша Родина-Мать выходит на авансцену – все молчат.

– Эй, петухи ощипанные, – этим голосом легко можно построить роту солдат, – чьё корыто модное стоит перед нашим автобусом? Даю вам пять минут на то, чтобы морды друг другу набить и корыто с нашего пути убрать, иначе беру кувалду и отхожу эту модную тачку так, что отец-производитель не узнает.

Тишина…

Один-два-три – считаю. Ничего не происходит. И…

Мы тронулись?

Мы едем…. Да, мы едем…. Точно. Мы точно едем…

Чувствую, как покачивается автобус выполняя манёвры в узких переулочках центра города, как начинает набирать скорость выезжая на шоссе.

И вместе с размеренным покачиванием автобуса, на меня волнами накатывает осознание того, что произошло…

Смогу ли я зализать свои раны вдалеке от него?

Трясёт мелкой дрожью. Слёзы ручьями по щекам. Отходняк начался. Разом все чувства нахлынули: боль, обида, разочарование и жалость. Так жалко себя становится. За что мне всё это? Я ведь просто его любила…

Стискиваю зубы, чтобы не разрыдаться в голос и нечаянно цепляю зубами кожу на груди Венера…

– Эй, – вскрикивает он, – не здесь же, а? – отодвигает мою голову от себя аккуратно. – Давай, Динарочка, успокаивайся. Всё хорошо.

Я отпрянула от него, как от прокажённого:

– Ты что, даже так умеешь?

– Конечно! – ухмыляется. – А ты думала я дебил? Смотри что покажу…, – наклоняется ко мне и берётся пальцами за кончик своих идиотских усиков, тянет и они плавненько так – отклеиваются. – Ну как тебе?

– Ух ты, – выдыхаю, – намного лучше тебе без них. А волосы?

– Блин, Дин, – волосы крашу, да, потому что я, – наклоняется к моему уху, – рыжий!

– Да ладно?

– Да, представляешь! Мама у меня рыжая, папа – рыжий, ну и я тоже. – ржёт, – как же по другому-то, я же их сын. А рыжим, сама понимаешь, в нашем славном коллективе – не место. Вот и приходится краситься. Парик не прокатит. Ещё слетит нафиг. Или кто-нибудь из вас, толстожопых, – опять включает манерное растягивание, – стащит его с меня прямо на сцене. И останусь я без премии, как рыжий.

Я смеюсь, так забавно он это всё рассказывает.

– Венер, слушай, – наклоняюсь к его уху – ты не видел, они там сильно друг друга поколотили? – волнуюсь за них.

– Нет, не сильно, не переживай. – непривычно его нормального видеть, как будто и не он совсем, а кто-то другой, незнакомый. Только глаза его на меня сейчас смотрят, красивые такие глаза, цвета чайного дерева. – Не успели. Их наша мама разогнала. Да успокойся ты – гладит меня по голове, как маленькую. – синяки мужчин украшают. До твоего приезда всё пройдёт и забудется. Спи давай, а то дёрганная вся, лица на тебе нет.

– Динара…, – через сиденье перевешиваются девочки, – а что это было там на стоянке? А? Ты же у нас вся правильная такая? Это кто такой тебя провожал?

По автобусу волной прокатились шепотки и хихикания…

Я сжалась вся от напряжения…

– Кыш отсюда, – повернулся к ним Венер

– Так, ржач прекратили, – Зубайда берёт ситуацию в свои руки, – объявляю час тишины. Кто нарушит, высажу посреди дороги и потопаете с чемоданами обратно домой.

Все резко замолкают…Не родился ещё такой смельчак, чтобы с нашей Зубайдой в споры вступать.

– Венерчик, ты у нас уже без униформы что ли? – смотрит на соседа, улыбается. Я даже и не знала, что она у нас улыбаться умеет.

– Так паспортный контроль скоро, – включает манеры Венер, – могут ведь и в самолёт не пустить. Вживаюсь в роль.

По автобусу опять пронёсся дружный смешок…, но на этот раз ей даже говорить ничего не пришлось – взгляда хватило.

– Фомина, – никогда по имени меня не называет. – ты у нас с Венером в гостиницу заселяешься.