Текст книги "Рука Трауна-2: Образ будущего"

Автор книги: Тимоти Зан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 49 страниц)

– Да, я тоже заметила, – желчно подтвердила Мара. – Возможно, именно в этом кроется главная причина неудачи с твоим первым выпуском.

Люк совсем загрустил.

– И поэтому ты не осталась?

– Поэтому и еще потому, что видела, как ты изменился, – сказала она. – Ты совершенно не прислушивался к предостережениям Силы, и я решила, что никому не будет лучше, если, когда вокруг тебя все начнет рушиться, там же окажусь еще и я до кучи, – она пожала плечами. – Кроме того, там был Корран, а у этого парня голова на плечах имеется.

– Он там тоже надолго не задержался, – тихо сказал Люк.

– Да, я потом узнала. Жаль.

Помолчали. Люк принялся тянуть шею – не обмелел ли поток огневок под ногами? Сеанс чистки мозгов затягивался. Вообще-то, когда тебя пропесочивают – всегда неприятно, но когда тебя пропесочивает красивая женщина, а вы с ней при этом висите под сводами лицом к лицу… И не просто пропесочивает, а устраивает вполне заслуженную, приходится признать, давно назревшую и жизненно необходимую выволочку. Да будет ли конец этим огневкам? У нас же дел по горло вообще-то. Срочных.

Но огневки шли и шли, конца-края их черной реке не было видно, а с языка Скайуокера сорвался следующий щекотливый вопрос:

– А ты? Ты была Рукой Императора – почему темная сторона не властна над твоей жизнью?

Мара пожала плечами, насколько это позволял их акробатический этюд.

– Может, и властна. С того момента, как Палпатин взял меня к себе, и до последнего приказа, который он вбил мне в голову, – темная сторона вне всяких сомнений определяла мою жизнь, – ее взгляд затуманился, словно она погрузилась в глубоко личные воспоминания. – Хотя забавно, ты знаешь. Палпатин никогда не старался склонить меня на темную сторону – по крайней мере так, как он завлек на нее Вейдера и пытался завлечь тебя. На самом деле, мне не кажется, что я вообще когда-либо принадлежала темной стороне.

– Но ведь все, что ты делала, ты делала по велению Императора, – не отставал Люк. – Если он был на темной стороне, разве и ты не должна была быть там же?

Мара покачала головой.

– Не знаю, – призналась она. – Но я там не была.

Люк почувствовал, как она снова воздвигает защитный барьер, внезапно осознав, что ее мысли и чувства стали слишком открыты.

– Ты у нас магистр и рыцарь-джедай. Вот и разгадай загадку.

– Я подумаю над этим, – пообещал ей Люк. Да, ее броня снова была на месте. Но не настолько непробиваемая, как раньше. Далеко не настолько.

– Кстати, – сказала Мара, – эти техники, которые позволяют долгое время контролировать движение лазерного меча, на мышцы тоже работают?

Люк только сейчас заметил, что ее руки дрожат от усталости.

– Работать-то они работают, – сказал он. – Но для мышц есть способы и получше. Давай покажу.

* * *

Прошел еще час, прежде чем поток мигрирующих огневок иссяк. Р2Д2 и прочие металлические или просто неудобоваримые предметы прожорливые букашки не тронули, но вот рюкзаки как таковые исчезли.

И, конечно, исчезли останки Плетущего Лианы.

Мара всего раз покосилась на сияющие белизной кости и твердо решила, что больше туда смотреть не станет. Да, Ком Жа был сам виноват. Да, с определенной точки зрения это всего лишь одно из проявлений естественных пищевых цепочек. Да, Мара сделала все, что могла, чтобы Люк перестал терзаться самообвинениями по этому поводу. Но из всего этого вовсе не следует, что ей нравится то, что произошло, или что ей интересно смотреть на результаты.

– Хорошо, что полевые рационы были в металлических контейнерах, – сказала она, пнув ногой то, что осталось от их снаряжения. – А вот с фляжками дела гораздо хуже.

– Здесь, внизу, воды достаточно, – откликнулся Люк; он стоял рядом с местом упорной резьбы по кортозису и смотрел наверх, где все еще дрожал малыш Ком Каэ. – Просто мы не сможем запастись водой впрок. Птенец Ветров, опасность миновала, можешь спускаться.

Малыш не двинулся с места, в голове у Мары раздался его почти-голосок, но смысл опять ускользнул от нее.

– Я понимаю, – мягко сказал ему Люк. – Но тебе придется спуститься. Пока ты сидишь там – ты у нас на дороге, не хотелось бы задеть тебя лазерным мечом.

На мгновение Маре показалось, что Птенец Ветров предпочтет остаться и попытать счастья в тесном контакте с лазерным мечом. Но потом он все же с явной неохотой расправил крылья, спланировал вниз, на купол астродроида, и вцепился в этот не самый удобный насест.

– Что теперь? – спросила Мара. – Снова рубить и кромсать?

Люк пожал плечами.

– Сам по себе проход в стене не откроется, – сказал, он. – Если только ты не хочешь рискнуть использовать гранаты.

Мара посмотрела в дальний конец коридора. Никаких признаков опасности не наблюдалось, но после нашествия огневок ей самой было все еще не по себе.

– Давай пока что попотеем с мечами, – сказала она. – Если Рассекающий Камни с подкреплением вернется прежде, чем мы успеем закончить, тогда рассмотрим альтернативный вариант.

– Логично, – согласился Люк. Он снял с пояса лазерный меч и активировал его. – Р2, будь начеку – вдруг еще что-нибудь неладное приключится.

– Бип! – немного нервно согласился дроид и выдвинул маленькую антенну, едва не сбив угнездившегося на его куполе Птенца Ветров.

– Так, – Люк встал у своего края будущего лаза. – Приступим.

– Приступим, – согласилась Мара, активировав меч.

Зеленый клинок обрушился на стену и померк. Меч Мары последовал его примеру…

И только тут она до конца поняла, что произошло. Разговор, которого она ждала и боялась с самого прибытия Скайуокера, все-таки состоялся. И хотя Люк не был потрясен до глубины души, осознав, на что он потратил последние несколько лет, он воспринял новости гораздо лучше, чем она опасалась.

Теперь все зависит от того, как он поступит с этим новым знанием. Примет ли его как должное и станет поступать в соответствии, или же соблазн легко и просто разбираться с трудностями все же заманит его на ложный путь. На темную тропу.

Ей оставалось только ждать и надеяться.

16

Дверь рубки «Госпожи удачи» за спиной Хэна с мягким шипением скользнула в пазы, открываясь. – Сделано, – сварливо сообщил Ландо. – Все, что можно, переведено в состояние ожидания. Двигатели, сенсоры, компьютеры, мозги… – он с недовольным видом уселся в кресло пилота. – И я требую, чтобы немедленно занесли в протокол: я категорически против, и вообще.

– Да мне и самому оно не по душе, – признался Хэн. – Но так надо.

Ландо фыркнул.

– Говоришь прямо как имперский клонированный ДИ-пилот, – осуждающим тоном заявил он. – Знаешь, приятель, между нами: в свое время мне приходилось выделывать рискованные трюки, но это предприятие бьет все рекорды по безрассудству.

Хэн ответил не сразу, сделав вид, что поглощен напряженным созерцанием звезд за носовым иллюминатором яхты. Да, это было безумие, чего уж там. Где-то там, на расстоянии небольшого гиперпространственного прыжка от «Госпожи удачи», была база Убиктората – со всеми омерзительным вытекающими последствиями вроде систем безопасности и огневой мощи.

А они тут расселись, голенькие, – может, даже внутри охранного периметра, отключив все системы, чтобы не слишком отсвечивать для автоматических разведкораблей, которые вполне могли в изобилии болтаться вокруг базы. И пребывают в ожидании, когда же вернется имперский клон и скажет им, где находится Бастион, столица огрызка Империи. Просто класс.

– Лейя сказала, что с ним все в порядке, – напомнил Хэн давнему приятелю.

– Она сказала, что он был искренен и не собирался предать вас, – въедливо поправил Калриссиан. – Что вовсе не означает, что он достаточно ловок, чтобы провернуть все это дело. Особенно когда ему придется иметь дело с агентами Убиктората и их впитавшейся в плоть и кровь подозрительностью.

Хэн внимательно посмотрел на приятеля.

– Недолюбливаешь клонов, верно?

Ландо снова фыркнул и скорчил мину.

– Да, не люблю, – просто сказал он, отчаявшись подыскать слова повыразительнее. – Палпатин, конечно, был не прав, когда утверждал, что все не-человеки – недо-человеки, но клоны – точно они самые и есть.

Разговор не склеился и снова сошел на нет. Хэн опять принялся таращиться в иллюминатор, поглаживая рукоятку бластера и стараясь не подхватить мандраж Калриссиана. В конце концов, Лейя же согласилась отпустить его в это путешествие, а она ведь джедай. Она бы почувствовала, если бы их ожидало что-то нехорошее. Разве не так?

– Расскажи мне про этого барона Фела, – попросил вдруг Ландо. – Я имею в виду оригинал. Что он за тип?

Хэн пожал плечами.

– Кореллианин как кореллианин, – сказал он. – Хотя нет, вру. Вообще-то он был фермерским мальчонкой, и Академия была для него только предлогом, чтобы не давать показания против сынка одной из шишек какого-то агропромышленного картеля. Одно время на Кариде мы торчали вместе, хотя и недолго. Он, знаешь, всегда был этаким человеком чести, даже повернут был малость на благородстве. И еще он был очень хороший пилот.

– Не хуже тебя? – спросил Ландо. Хэн грустно усмехнулся.

– Лучше, – честно сказал он и сам удивился, что смог признать это вслух. – По крайней мере, в том, что касается управления маленькими пташками вроде «колесников».

– Так как он угодил на клонирование? – спросил Калриссиан. – Насколько я помню, он дезертировал из Империи, прибился к Антиллесу и его Разбойному эскадрону, а потом его захватили имперцы. Так что вопрос в том, зачем понадобилось клонировать парня, который однажды переметнулся к противнику? И не важно, какой он там расчудесный пилот.

– То же самое мы с Лейей спросили у Кариба на Малом Парике, – сказал Хэн. – Он сказал, что не знает, поскольку это не входило в их импринт-программу.

Ландо это объяснение явно не удовлетворило. И его можно было понять.

– Слушай, с тех пор, как его сцапали, до того времени, когда Траун раскопал и запустил свою фабрику клонов, прошло года два или три, как минимум. Значит, все это время оригинал Фела был у них. Верно?

– Ну, не обязательно же весь оригинал, – пробормотал Хэн. – Помнишь, К'баот использовал руку, которую Люк потерял на Беспине?

– Да, но руку Скайуокера сберег в качестве трофея Палпатин, – резонно возразил Калриссиан. – А с чего бы кому-то потребовалось консервировать куски Фела? Никто даже не знал о том, что запасливый Император приберег у себя в сокровищнице фабрику клонов, не говоря уже о том, что никто не мог знать, что объявится Траун и снова запустит производство.

– В десятку, – признал Хэн. – Значит, они держали его живым.

– Верно. Вопрос – где?

– Не знаю, – ответил Соло. – Ни в одной из имперских колоний и тюрем, которые мы освободили, записей о Феле не было. Учитывая, что он имел отношение к Разбойному эскадрону, нам бы не забыли об этом сказать, – он поколебался. – И еще одно, что, наверное, стоит тебе знать. Спустя месяц-другой после того, как его захватили, его жена вдруг исчезла без следа. Испарилась.

Ландо задумчиво насупился.

– Да, кажется, Ведж что-то такое говорил. Но я тогда думал, что ее похитили имперцы.

– Тогда все так думали, – сказал Хэн. – Но когда взялись разбираться, все стало куда менее ясно. Как бы там ни было, никто так и не нашел ни малейших ее следов.

Ландо покачал головой.

– Если все это должно было меня разуверить, то извини. Исард могла перетянуть Фела обратно на сторону Империи только одним способом – прополоскать ему мозги. А теперь представь, какой клон мог получиться из такого оригинала.

Хэн вздохнул.

– Не знаю. Все, что я знаю, это что за него ручалась Лейя.

Ландо покивал.

– Ну да-да, конечно.

И снова в рубке повисло напряженное молчание. На этот раз первым не выдержал Хэн.

– Чем там заняты Лобот и Моегид? – спросил он.

– Пока ты не заставил меня отрубить все что ни попадя, они тренировались рубить «лед», – ответил Ландо; он все еще дулся. – А теперь, наверное, проверяют оборудование Моегида.

– Ты сказал им, куда мы летим?

Калриссиан поджал губы.

– Я сказал, что мы полетим в Империю. Но не говорил, куда. И зачем.

– Может, тебе лучше пойти и сказать им, – предложил Ландо. – Пусть Моегид вспомнит, как взламывают имперские системы, что ли.

– Вряд ли верпинам вообще требуется освежать какие-либо навыки, – сказал Ландо, но из кресла все-таки выбрался. – Скажу, чего ж не сказать? Лучше будем бояться все вместе. Все лучше, чем сидеть тут с тобой и трястись, долбанет по нам или не долбанет.

– Да не психуй ты, – сказал Хэн ему вдогонку, не оборачиваясь. – Все будет как надо. Положись на меня.

В ответ раздался только шум скользнувшей в пазах двери. Хэн тяжело вздохнул и снова принялся высматривать возвращающийся истребитель Кариба.

И очень старался не психовать.

* * *

Агент убиктората разглядывал посетителя из-под густых насупленных бровей, больше похожих на двух задумчивых мохнатых гусениц.

– Ладно, – произнес он, и Кариб сразу же подумал о тысяче червей, которые с чавканьем и хрустом поедают корни високосника; звук был очень похожий. – Ваш ИД проверен.

– Рад это слышать, – заметил Кариб, пытаясь говорить и выглядеть мало-мальски уверенно и правдоподобно.

Выходило на редкость паршиво; даже по собственному мнению Девиста, блеял он сейчас, словно недоеденный нерф.

– Значит ли это, что вы наконец-то готовы слушать?

Агент откинулся на спинку стула, с холодной неприязненностью разглядывая стоящего перед ним широкоплечего, рослого, чернобородого фермера.

– Конечно, – обронил имперец. – Если ты готов выслушать длинный список обвинений, которые будут выдвинуты против тебя, если эти твои грандиозные новости не настолько неотложны, как тебе, по всей видимости, взбрело в голову.

Агент грохнул кулаком по столу; стило, зажатое в руке, сломалось.

– Задуши тебя Вейдер, Девист! Какого ситха ты заявился сюда лично? Забыл, что это запрещено? Вы же все это знаете! Ты обязан докладывать установленным путем, через определенные каналы! По-твоему, разведка здесь в игры играет?

Кариб стоял, вытянувшись почти по-военному, слушал вполуха, как его распекают, и со всем доступным ему безграничным терпением ждал, когда у агента иссякнет запас слов. Подобные самогенерирующие тирады входили в классическую тактику Убиктората, когда нужно было унизить, размазать тонким слоем по полу и стенам, заставить ощутить себя полным ничтожеством.

О нет. Это знал не он. Знание принадлежало лучшему асу Империи, барону Соонтиру Фелу, и досталось Карибу и его братьям вместе с летным мастерством исходного материала. Воспоминания, унаследованные от человека, которым он не был.

И в какой-то мере был именно им.

Осознание – болезненное, одуряющее, вгоняющее в уныние и тоску – стоило Карибу многих бессонных ночей, прежде чем он в конце концов принял решение похоронить мысль о том, кто он такой, так глубоко в своем сердце, как только можно.

И он очень неплохо хранил секрет… пока Империя не прислала приказы, которых он так долго ждал и так долго боялся. А следом вспыли сомнения и вопросы. Он был клоном. Клоном. Клоном..

Прекрати, строго приказал себе человек, который не был собой. Ты – Кариб Девист, муж Ласи, отец Даберина и Киены, фермер из долины Дорчесс на Малом Пакрике. Ты выращиваешь високосник. И плевать, каким образом ты появился на свет. Ты – тот, кто ты есть.

Он осторожно перевел дыхание… и старые сомнения вновь заползли в самый дальний уголок сердца, чтобы вернуться к неспокойному, тревожному сну. Жаль, что нельзя их выкорчевать, словно гнездо червей… Но он был Карибом Девистом. И пусть говорят все, что вздумают, пусть верят во все, что захочется, но он – личность с собственной душой и своими мыслями.

Агент Убиктората тем временем сотрясал воздух, когда же он начал повторяться, Кариб с удовлетворением подумал, что привычная техника унижения и запугивания на этот раз возымела обратный эффект. Вместо того чтобы вывести жертву из равновесия, она дала возможность собраться с мыслями и духом, подготовиться к словесной перепалке.

– Ну что ж, давай-ка послушаем, – рыкнул агент. – Узнаем эту жизненно важную новость.

– Да, сэр, – улыбнулся в аккуратно постриженную бородку Кариб. – Пять дней назад на Малом Пакрике Империя предприняла нападение на сенатора Органу Соло. Покушение закончилось неудачей.

– Да, большое спасибо, мы все это знаем, – саркастически фыркнул агент. – Хочешь сказать, что нарушил условия секретности…

– Причина, по которой нападение не увенчалось успехом, – продолжал Кариб, – заключается в том…

– Я тут говорю, Девист! – рявкнул агент. – Ты нарушил секретность ради истории, которую можно прочитать в любой газетенке Корусканта!..

– … что сенатора сопровождал…

– Ты заткнешь свою пасть, или мне содрать с тебя кожу и приколотить на стенку вместо ковра?..

– … неизвестный чужой корабль, – гнул упрямо Кариб.

– … грязный вонючий хатт! – одновременно с ним замолчал агент убиктората, пошевелил похожими на поросших черной шерстью гусениц бровями. – То есть как это?

– То есть корабль совершенно незнакомой конструкции, – отчеканил Девист. – У него было четыре вынесенных солнечных батареи, напоминающие те, что устанавливаются на ДИ-истребителях. Но все остальное не имеет ни малейшего отношения к Империи. И вообще ни к чему не имеет.

Воцарилась тишина. Агент молча разглядывал плечистого рослого клона; клон, который называл себя Карибом Девистом, просто ждал.

– Почему мне кажется, что тебе не повезло и записи боя не существует в природе? – с вызовом поинтересовался агент.

– Собственно боя – нет, не существует, – Кариб полез в боковой карман. – Но сам корабль удалось заснять раньше.

Агент протянул руку. Клон уронил ему на ладонь кристалл инфочипа и мысленно пожелал себе удачи. Соло корпел над записью всю дорогу сюда. Откуда он взял оригинал, Кариб Девист не знал и знать не хотел.

И даже дергаться по этому поводу не собирался. Сражение, интрига, все тайны Галактики – ни он, ни его братья не желали иметь с этим всем никаких дел. Они немного просили: пусть их оставят в покое, чтобы они могли работать на своих фермах, воспитывать детей, любить жен и жить собственной жизнью.

Правда, сейчас Кариб хотел лишь одного: чтобы Соло соорудил свою фальшивку достаточно достоверной, а распаленный, взмокший от злости разведчик поверил в обман. Потому что если наоборот…

Агент Убиктората негромко присвистнул.

– Клянусь зубами Таркина… – пробормотал он; черные мохнатые гусеницы сползлись на переносицу, очевидно, на совещание. – Данные по затратам энергии верны?

– От себя ничего не прибавили, – честно ответил Кариб.

Он помедлил и вдруг заполошенно понял, что плечи его расправляются, подбородок высокомерно вздергивается вверх. На простодушном загорелом фермерском лице проступило насмешливое, полупрезрительное выражение барона.

– Так стоило ради этого жертвовать секретностью? – холодно полюбопытствовал Соонтир Фел.

Агент воззрился на него в явной борьбе с собой. Больше всего имперцу хотелось встать и отдать честь. Спасая рассудок, он опять забарабанил по клавиатуре.

– Я бы сказал – да, – с отсутствующим видом пробормотал он. – Точно… Только когда пойдете домой, не забывайте о ней, ба… гхм… Все, можешь идти.

Вот и все. Ни тебе «спасибо» сказать, ни «хорошо поработал», ничего. А чего еще ждать от мелкого агента убиктората, засланного в глухомань с единственной мечтой получить повышение и убраться отсюда как можно быстрее?

Ну да и помоги ему в этом джедай! Кариб, сутулясь, зашагал по коридору. Он свое дело сделал, отсюда – забота Соло, а он может возвращаться к Ласи и своим братьям и вновь погрузиться в безмятежное тихое существование, о котором семья только и мечтает.

Если только…

Кариб от досады стукнул массивным кулаком по широкой, загрубевшей от долгой возни с землей ладони. Мысль пришла поздновато, но не стала от этого менее горькой. Да, здешний агент Убиктората проглотил наживку, не поперхнувшись, за один присест. Но нет никакой гарантии, что точно так же поступит армейский аналитик на Бастионе.

И уж совсем никакой нет уверенности в том, что на подобную фальшивку купится Гранд адмирал. Да он сообразит, что к чему, как только глянет! Коли так, и если Соло все еще будет ошиваться в имперском пространстве…

Кариб тряхнул тяжелой головой, прогоняя будоражащие мысли. Нет. Он сделал то, чего от него хотели, рискнул собственной шеей. Что будет дальше – не в его власти. Его участие завершено. Точка.

Ускоряя шаг, фермер торопливо направился в док, где ждал его грузовичок. Чем быстрее он уберется отсюда и попадет к себе на ферму, тем лучше.

* * *

Без всякого предупреждения ожил динамик бортовой связи.

– Соло?

Хэн поспешно убрал ноги с панели управления, куда он их взгромоздил, пользуясь отсутствием Ландо, и включил передачу.

– Да, Кариб, я слушаю. Получилось?

– Получилось, – сказал Кариб. – Он послал дроида-разведчика по вектору сорок три – пятнадцать.

За спиной Хэна открылась дверь, и в рубку вошел Ландо.

– Это Девист? – спросил он.

– Ага, – кивнул Хэн и вызвал на дисплей карту. – А ты уверен, что этот вектор приведет нас на Бастион? – спросил он в микрофон.

– Именно в этом направлении ушел дроид, – ответил Кариб. – Я как раз пересылаю тебе данные.

– Я имел в виду – уверен ли ты, что он послал его именно на Бастион? – уточнил Хэн.

Передатчик пискнул, подтверждая прием данных.

– Он не сказал прямо, – ответил Кариб. – Но, судя по служебному рвению, которое светилось в его глазах, я слабо себе представляю, куда он еще мог его послать.

– Например, на главную базу Убиктората на Йаге Малой, – въедливо встрял Калриссиан. – Разве не туда они обязаны докладывать?

– В обычных обстоятельствах – да, – сказал Кариб. – Но все, что имеет неотложное военное значение, должно адресоваться непосредственно в штаб верховного командования. Ваш неопознанный корабль попадает именно в такую категорию.

– Смею надеяться, – пробормотал Ландо.

– Кроме того, надо принять во внимание особенности служебных отношений, – добавил Кариб. – Если человека угораздило застрять на подобной связной станции – так только потому, что непосредственное начальство к нему прислушиваться не желает. И единственный способ выкарабкаться для него – это произвести впечатление на кого-то из вышестоящих. А это опять-таки означает, что докладывать надо прямо на Бастион.

Хэн вопросительно посмотрел на Ландо.

– По мне, так звучит вполне логично.

– Да уж, – сказал Калриссиан. – Так значит, барон Фел был искушен и в подковерных играх?

Хэна передернуло. Какие бы там нехорошие чувства ни питал Ландо к клонам, совершенно ни к чему было так наезжать на Кариба. Особенно учитывая, что парень все-таки пытается помочь. И еще более учитывая тот немаловажный факт, что они болтаются на расстоянии плевка от станции Убиктората.

– Кариб…

– Ничего, Соло, – ответил Девист нарочито ровным голосом. – Может, теперь ты все же согласишься с тем, что я говорил на Малом Пакрике.

Хэн снова передернулся от неловкости. Кариб тогда настаивал, что в Новой Республике сильны предубеждения против клонов.

– Да, – пробормотал он, не зная, что еще тут можно сказать. – Прости.

– Ничего, – повторил Кариб. – Я свою часть работы выполнил. Теперь полечу домой. Удачи вам.

Фрахтовик описал тугую петлю над «Госпожой удачей», быстро набрал скорость и ушел в прыжок.

– Надо же, как ему не терпелось отсюда смыться, – пробурчал Ландо.

– Он полетел домой, – напомнил Хэн и заставил себя вернуться к изучению карты. Вектор, который передал Кариб, приведет их…

– Похоже, это система Сартинайниан, – проговорил Калриссиан, заглядывая ему через плечо.

– Вроде так, – кивнул Хэн.

– Забавное местечко для имперской столицы, – недоверчиво заметил Ландо.

– Ну, не знаю, – пожал плечами Хэн, просматривая данные, которые нашлись об этой системе в компьютере «Госпожи удачи». – Там когда-то была столица сектора, наверное, они используют оставшуюся от нее бюрократию.

– А от сияющих башен Корусканта все же далековато, – ядовито вставил Ландо.

– А что у них по нынешним временам не далековато? – возразил Хэн. – Брось, хватит зря время терять.

Ландо покачал головой и неохотно опустился в кресло пилота.

– Конечно. Самое время прогуляться в столицу Империи. Почему бы и нет?

– Ландо, послушай…

– Ничего, все в порядке, Хэн, – перебил его тот. – Я сказал, что я в деле, и я в деле. Просто хотел бы я, чтобы мне не пришлось этим заниматься, – он запустил расчет курса в навигационном компьютере. – Но хочешь – не хочешь, а расклад не изменишь. Слушай, свяжись-ка с Лоботом и Моегидом, пусть пристегнутся.

– Легко, – Хэн одной рукой застегнул собственный ремень безопасности, а другой потянулся к интеркому. – Да не психуй ты. Все прекрасно выгорит, вот увидишь.

– Угу, – без энтузиазма согласился Ландо. – Выгорит.

* * *

– Нет!!! – заорал сенатор ишори Гик Дкс'оно, для убедительности грохнув мозолистым кулаком по столу переговоров. – Это совершенно не подлежит обсуждению! Ишори требуют, чтобы виновные в полной мере понесли справедливое наказание за преступление перед народом каамаси и всей Новой Республикой!

– Справедливость – это именно то, чего мы добиваемся, – возразил сенатор Миатамия; голос диамала был традиционно холоден, как Хот. – Но…

– Лжете! – подпрыгнул в кресле Дкс'оно, прижав уши к черепу. – Требования Диамалы неприемлемы и исключают всякую возможность договориться!

– Сенаторы, сенаторы, прошу вас, – президент Понк Гаврисом взмахнул крыльями между спорщиками, словно пытался развести разбушевавшихся игроков в шокбол.

Сенаторов обдало ветерком.

– Я не прошу вас разрешить каамасский вопрос здесь и сейчас. Все, что мне от вас нужно, – это…

– Знаю я, что вам нужно! – зарычал Дкс'оно. – Но отложить правосудие – зачастую означает игнорировать его, – он ткнул корявым пальцем в сторону Миатамии. – Как раз это и пытается устроить Диамала.

– Диамала не меньше вашего жаждет справедливого суда, – с ледяным спокойствием проговорил Миатамия. – Но мы принимаем во внимание, что в настоящий момент есть более неотложные проблемы.

– Траун мертв! – ишори затопал ногами. – Мертв! И все имперские документы говорят о том же!

Диамал не дрогнул.

– Я видел его, сенатор. Я видел его и говорил с ним…

– Ложь! – взвизгнул Дкс'оно. – Все ложь! Все подстроено, лишь бы не дать нам свершить правосудие!

В маленькой комнатке, отделенной от спорщиков фальшивой стеной, Бустер Террик устало покачал головой.

– Идиоты, – пробормотал он. – Оба они – идиоты.

– Тише, тише, папа, – его дочь Миракс, успокаивающе погладила руку отца. – Наверняка они оба хотят как лучше, просто у них разные представления о том, как это сделать.

– И все мы знаем, куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями, – горько сказал Террик, оглянувшись через плечо. – И вообще, где шляется этот ситхов Бел Иблис, а? У меня дел по горло.

– На ближайшие три недели все твои дела исчерпываются мелким ремонтом «Искателя приключений», – строго напомнила Миракс. – И твое личное в том участие нисколько не требуется.

Бустер сердито посмотрел на дочь. Строгий родительский взгляд подействовал на Миракс не более чем обычно. То есть совсем не задел, если честно.

– А я-то думал, что дочери должны радовать и обихаживать отцов на старости лет, – проворчал он.

– Ну, когда ты доживешь до старости, я попробую что-нибудь сделать, – с улыбкой пообещала Миракс.

Потом она снова посмотрела на сенаторов за фальшивой стеной, и ее улыбка погасла.

– Дело начинает выходить из-под контроля, а я начинаю понимать, почему Веджа тошнит от правительства Новой Республики. Ты слышал, что уже целая сотня систем заявила, что хочет снова присоединиться к Империи?

– По моим сведениям – двадцать, а никакая не сотня, – поправил Бустер. – А все прочие – досужие сплетни.

– Не важно, сколько их, все равно есть о чем поволноваться, – сказала Миракс. В ее голосе прозвучала тревога. – Если Траун действительно все еще жив и если вся эта наша неразбериха убедит народы, что им нужна его защита, тогда Империя сможет вернуться в прежние границы без единого выстрела.

– Что-то мне не верится, что он так уж и многих уговорит вернуться, – покачал головой Бустер. Да и вообще мы тут мало что можем поделать.

Но сам не чувствовал и половины той уверенности, что пытался изобразить. Миракс этим, конечно, не обманешь.

За спиной Бустера открылась дверь, в комнату решительным шагом вошел генерал Бел Иблис.

– А, капитан Террик, – он протянул руку для приветствия. – Спасибо, что пришли. Надеюсь, вы не скучали?

– Если вы о кордебалете, то я видал и получше, – Бустер показал большим пальцем себе через плечо, где за фальшивой стеной продолжала разыгрываться драма на повышенных тонах, и неохотно пожал протянутую руку; у него как-то никогда не получалось долго уживаться с законными властями. – Кстати, о кордебалете – у меня на вас зуб за давешний бардак в системе Сиф'крик три недели назад. Тамошние бюрократы до сих пор не вернули мне «Проказу».

– Я не знал об этом, – Бел Иблис отключил динамик, транслировавший бурные переговоры в соседнем помещении. – Как только мы здесь закончим, я отдам соответствующие указания.

Бустер настороженно разглядывал генерала, гадая, что у него на уме.

– Для того чтобы закончить, надо хотя бы начать, – сказал он.

– В самом деле, – Бел Иблис пододвинул свободное кресло так, чтобы видеть обоих собеседников, и сел. – Я просил вас прибыть сюда вовсе не для того, чтобы дать вам возможность в частном порядке оценить по достоинству посредническое мастерство Гаврисома. Кстати говоря, думаю, упоминать о том, что все, здесь услышанное, никоим образом не подлежит разглашению, было бы излишне.

– Да ну? – Бустер изобразил на лице глубокую задумчивость и переглянулся с дочкой. – Посмотрим-посмотрим. Значит, ишори как резаный вопит всю дорогу и жаждет пустить шкуру каждого ботана на коврики. А диамал хочет тех же ковриков, но только с тех ботанов, кто помог уничтожить Каамас, – даже если для этого виновных придется эксгумировать – как только кто-нибудь догадается, кто ж это был. Как думаешь, Мири, кому первым делом стоит предложить на продажу эти великие тайны?

Дочка наградила отца исполненным терпения взглядом и повернулась к Бел Иблису.

– Мы понимаем, генерал, – сказала она. – Что конкретно вы от нас хотите?

– Я позволил вам увидеть часть этих закрытых переговоров, поскольку полагал, что это поможет вам постичь серьезность сложившейся ситуации, – сказал Бел Иблис, кивком указав на бурную дискуссию, слышать которую они теперь не могли. – По всей Новой Республике обсуждают концентрацию боевых кораблей над Ботавуи, и каждый народ принимает стороны либо Диамалы, либо Ишта Единственный выход из этого положения – выяснить, кто именно из ботанов повинен в диверсии на генераторах планетарных щитов Каамаса.

– Генерал, танцовщица из вас не лучше, чем из этих ребят за стенкой, – перебил Бустер. – Давайте к делу.