Текст книги "Рука Трауна-2: Образ будущего"

Автор книги: Тимоти Зан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 49 страниц)

– Нет, – сказал он. – Нет, они про нас пока не пронюхали. Пока еще – нет. Они подозревают, что нечто затевается, но пока не уверены. Лучше всего залечь на дно и не высовываться, даже если нас будут выманивать.

Клифф наморщил нос и неохотно кивнул.

– Мне это не по душе. Но ты главный, тебе решать. Может, они пытаются выйти на «Возмездие», а тогда вряд ли они станут искать нечто серьезное в маленькой лавке домашних питомцев.

– Точно, – согласился Наветт. – Может, стоит даже подумать, не организовать ли тут еще один мятеж, чтоб им мало не показалось, если они подберутся к нам слишком близко. Если ты не прочь устроить еще одно представление, тебе и карты в руки.

Клиф пожал плечами.

– По мне, так затевать второй мятеж на одном и том же месте – значит искушать судьбу. Но если будет надо – сделаю.

На другом конце лавки кто-то из животных в клетке пару раз мяукнул и снова затих. Должно быть, кто-то из зобаток, решил Наветт, бормочет во сне. Лучше поскорее приступить к инъекциям, если он не хочет, чтобы куча мелких ящерок путалась под ногами все шесть дней до того, как они понадобятся

– Жаль, мы не знаем, кто они такие, – сказал он вслух

– Может, еще узнаем, – Клиф достал деку. – Я выследил их до их корабля в космопорте. Оказалось, это модифицированный Сидон МРЭкс-БР «укротитель».

Наветт поморщился. «Укротители», некогда лучшие разведывательные корабли Империи, способные открывать новые миры и, если возникала необходимость, выпускать на них бомбардировщики. Теперь, когда все эти трусливые недочеловеки подались в Новую Республику, их использовать перестали. Еще одно напоминание, словно Наветту их недоставало, о том, как все пошло в разнос после Эндора.

– Имя узнал?

– И имя, и регистрационный код, – Клиф передал ему деку. – Правда, оказалось, что это корабль старухи. Именно она его отпирала, но, может, удастся вычислить через него и остальных.

– Прелестно, – пробормотал Наветт, разглядывая данные на экране деки. – «Быстрые ручки», значит? Остроумное названьице для корабля профессиональной воровки. Должно быть, за словом-то она в карман не лезет, – он вернул деку Клифу. – В Древ'старне должно быть местное отделение Бюро кораблей и перелетов. Отправляйся туда, посмотри, что удастся выудить.

* * *

– Ага! – сказала Моранда из небольшой ниши, которая на ее корабле служила чем-то вроде компьютерного отсека. – Так-так-так.

Ниша действительно была крохотная, поэтому Антиллес там уже не поместился и сидел рядом на палубе, меланхолично разглядывая дорогущий барельеф на переборке прямо перед собой и не менее грустно размышляя, как это Моранде достался такой экзотический приз. Чтобы вернуть генерала в реальность, потребовалось многозначительное и длительное покашливание в кулак.

– Нашли что-нибудь?

– Может быть, – сказал ему Корран.

Хорн, прислонившийся со скрещенными на груди руками к переборке, занимал в закутке то пространство, в котором не находились бортовой компьютер и хозяйка корабля, через чье плечо Корран следил за экраном.

– За последние пять дней было послано три сообщения, все короткие и зашифрованные, – Хорн посмотрел на командира – Последнее – сегодня утром.

– Во сколько? – спросил Антиллес, поднимаясь на ноги и, несмотря на протесты остальных, вбиваясь в нишу.

– Примерно за десять минут до того, как мы добрались сюда, – сказала Моранда, не отрываясь от монитора – Не следовало нам просиживать за выпивкой, вот что. Плохо дело, мальчики.

Во рту стало кисло «Плохо дело» – это еще весьма мягко сказано. Окажись они на месте вовремя, то возможно, Корран сумел бы «вынюхать» отправителя

Если бы.

– И куда?

– В сектор Эйсломи, – Моранда задумчиво перебирала клавиши. – Если быть точным, на передаточную станцию на Эсломи III.

Ведж подавил вздох.

– То есть – тупик.

– Похоже на то.

– Они сделали три передачи, могут еще, – указал Корран.

Хорн сейчас мог бы служить образчиком невозмутимого спокойствия; он настолько владел и лицом, и голосом, что ни разочарование, ни раздражение не просачивались наружу. Вот поэтому Ведж и понял, что его друг погружается в глубочайшее отчаяние.

– На худой конец, можно отметить место.

– Пустая трата времени, – отмахнулась Моранда. – Если у этих парней есть мозги, они заметят праздношатающегося зеваку с закрытыми глазами.

– Зависит от того, кто будет шататься, – упрямо возразил Корран.

– Ты, что ли? – ядовито хмыкнула старая дама, меряя Хорна презрительным взглядом. – Ну-ну! Да тебя видно, словно штурмовика на вертеле у эвоков!

– В прошлый раз был вуки на семейном празднике у ногри…

– Это твой друг – вуки, а ты ростиком не вышел.

– Ага, а ты..

– Ой, извини, ты у нас такой многосторонний, что справишься с обеими ролями…

– Вот спасибо! Большое тебе и горячее спасибо.

– А ну остыли оба! – рявкнул Антиллес, выходя из себя, а когда спорщики ошарашенно замолчали, строго продолжил не терпящим возражений тоном: – Моранда, Корран прав, следить он умеет. Корран, Моранда тоже права, у нас нет ни времени, ни солдат, чтобы перекрыть все точки, даже если мы на сто десять процентов будем уверены, что новое сообщение уйдет из того же самого коммуникационного центра.

– Ну, по крайней мере, мы знаем, что на Ботавуи действительно не все чисто, – примирительно сказала Моранда. – А это уже что-то.

– Мало… – огорченно пробормотал Хорн.

– Мне вот что пришло в голову, – Ведж чуть прибавил громкости, чтобы переорать своих соратников, если тем опять вздумается поцапаться. – Один путь мы еще не опробовали. Ребята из «Возмездия» – не местные, и они проявляют несомненную аллергическую реакцию на ботанов, а на это мы можем поставить… так вот, им необходима база. Вопрос: где?

Моранда щелкнула пальцами.

– Деловой центр. Место должно иметь отношение к деловой активности.

– Она права, – согласился Корран, мгновенно забывая и о раздражении, и о уязвленной профессиональной гордости. – Квартира не годится, слишком рискованно, поскольку в необычные часы входит и выходит слишком много народа. А в конторе всегда можно отговориться доставкой или уборщиками.

– И очень удобно устраивать переговоры, – вставила Моранда; потускневшие было глаза ее вновь заблестели. – И организована компания должна быть совсем недавно… И расположена вблизи купола.

– В точности мои мысли, – кивнул Ведж. – И раз уж мы все равно отложили взлом архива на более позднее время…

– Так чего же мы ждем? – потребовал действий воспрянувший духом Корран, отлепился от стены и стал ожесточенно рваться на выход. – У кого-нибудь в Древ'старне должен быть список всех новых контор. Пойдем отыщем этого счастливца!

19

– Нет, – убежденно заявил во весь голос Ардифф, для пущего эффекта ткнув вилкой в воздух. – Я не верю. Ни на миг.

– А как же новости? – возразил полковник Бас. – Мы сидим тут в глобальной вселенской заднице, и то перехватили сколько – пять передач? Если кто-то и перекрашивает вампу под вомпу, то криффингово хорошо. Извиняюсь за язык, сэр, – запоздало добавил он, застенчиво оглядываясь на адмирала.

Гилад Пеллаэон умело спрятал улыбку в усы.

– Ваш язык прощен, полковник, – отозвался он.

Бас буквально зубами прогрыз себе путь наверх; не каждому пилоту удается подняться до должности руководителя полетов, поэтому Бас выбивался из сил, пытаясь вписаться в среду гораздо более образованных и воспитанных офицеров. Но солоноватый язык его юности порой играл с полковником грубоватые шутки, периодически вторгаясь в его личную и общественную жизнь.

Лично Пеллаэону его оговорки скорее нравились. Не сами по себе как таковые, но манера Баса изъяснять свои мысли честно и прямолинейно, не замутняя их притворством. В отличие от многих, с кем Пеллаэону приходилось иметь дело, полковник Бас не трудился скрывать свои чувства и мысли за вежливыми экивоками.

– Слухи, полковник, вот и все. Не больше, чем слухи, – отрезал Ардифф, качнув головой. – Вот вам факт: Траун мертв. Адмирал был рядом с ним, когда это произошло. Так что если тут какое-то надувательство…

Пеллаэон уткнул взгляд в тарелку, подцепив на вилку кусочек тушеного мяса и перестав вникать в слова.

Спор затянулся на бесконечность, повторялись одни и те же домыслы и суждения. Уже целую неделю с тех самых пор, как с новостью о явлении Трауна в системе Кроктар вернулся лейтенант Маврон, «Химера» гудела от киля до шпилей антенн. Каждый офицер и матрос, начиная с Ардиффа и до последнего юнги, имел собственное мнение о том, правда ли это или искусная ложь. Доказать друг другу никто ничего не мог, и собственный корабль напоминал Пеллаэону чересчур взведенный самострел.

Но, по крайней мере, ожидание близилось к завершению. Бел Иблису был предоставлен целый стандартный месяц с половиной на выработку плана действий, а «Химера» и так простояла у Песитийна на две недели дольше. Совершенно очевидно, что какова ни была бы причина, генерал Бел Иблис на встречу не явится.

Пришло время возвращаться домой. Возвращаться в Империю, на Бастион. И на нескольких уровнях выяснить, что уготовил им мофф Дисра. Приказ готовиться к вылету адмирал отдаст, как только закончит обедать. Если через час Бел Иблис не явится…

– Адмирал Пеллаэон, капитан Ардифф, говорит мостик, – раздался из небольшого, вмонтированного в обеденный стол динамика голос майора Тшеля. – Прошу вас, ответьте.

Первым до переключателя дотянулся капитан Ардифф. Гилад не спешил, потому что как раз в этот миг жевал очередной кусок.

– Говорит капитан. Адмирал находится рядом со мной. В чем дело?

– В систему только что вошел корабль, сэр, – нервно доложил Тшель.

Ардифф покосился на Пеллаэона.

– Опять пираты?

– Не думаю, сэр, – отозвался майор. – Насколько удалось понять, это один-единственный корабль, фрахтовик ИТ-1300 с минимальным воорркением. И они передают запрос подняться к нам на борт для переговоров с адмиралом.

В столовой повисла мертвая тишина, поэтому глубокий вздох Пеллаэона показался всем громом с ясного неба. Гилад медленно положил вилку, взял салфетку, вытер усы.

– Имена они передают? – спросил он.

– Так точно, сэр! Утверждают, что с вами хочет встретиться верховный советник Новой Республики Лейя Органа Соло.

* * *

В сопровождении четырех ДИ-исгребителей «Тысячелетний сокол» скрылся от лучей местного солнца в тени «звездного разрушителя».

– Пути назад больше нет, – негромко произнес Элегос, сидящий в кресле второго пилота.

– Да, – кивнула Лейя.

Луч захвата втягивал их на летную палубу, они полностью были в его власти, но трудно было заставить себя убрать руки с пульта управления.

– Пути назад нет.

– Это тревожит вас? – спросил каамаси. – О чем вы думаете?

Лейя пожала плечами. Напряженные мышцы почти отказывались повиноваться.

– Конечно, тревожит, – ответила она. – Разумным существам обычно свойственно стремление избегать риска. Но риск – это не всегда плохо. В нашем случае дело того стоит, – она заставила себя оторвать взгляд от «звездного разрушителя» и улыбнуться своему спутнику. – А что до второго вашего вопроса, то я думала о том, что будь сейчас с нами Ц-ЗПО, он бы уже вовсю причитал: «Мы обречены».

Элегос издал тихий мелодичный звук, который у каамаси означал смех.

– Превосходно, – сказал он. – Советник, до нашей встречи я знал о вас исключительно с чужих слов. Но наше путешествие, хоть и очень короткое, было для меня весьма поучительно. Как бы ни сложилась дальше наша судьба, я всегда буду с гордостью и удовольствием вспоминать эти несколько дней, проведенные в вашем обществе.

У Лейи немного отлегло от сердца. Сами по себе слова, казалось бы, лишь подчеркивали безвыходность ситуации. Но каамаси говорил с таким спокойствием и теплотой, что все страхи Лейи сами собой развеялись, уступив место решимости и надежде. Это воодушевление шло даже не от Элегоса, просто поддержка, исходящая от каамаси, помогла ей разыскать в себе силы, о которых она и не подозревала.

Ничего удивительного, с тихой горечью подумала она, что властолюбивый сенатор Палпатин жаждал избавиться от столь опасного народа.

Когда Лейя в сопровождении Элегоса, Гента и Сакхисакха ступила на трап, у рампы их встречал один-единственный человек – крепкий седовласый мужчина среднего роста. Лицо его было усталым, но военная выправка кадрового офицера оставалась безукоризненна.

Лейе почему-то вдруг подумалось, что ему идет имперский мундир. А адмиральские знаки отличия идут еще больше.

– Советник Органа Соло, – со сдержанной торжественностью приветствовал ее встречающий. – Я адмирал Пеллаэон. Добро пожаловать на борт «Химеры».

– Благодарю, адмирал, – церемонно кивнула Лейя. – Рада снова встретиться с вами.

Лоб адмирала прочертили морщины.

– Боюсь, вы меня несколько обескуражили, – сказал он. – Не могу припомнить, чтобы мы встречались.

– Вообще-то это была просто протокольная фраза, – ответила Лейя. – Но я прекрасно помню, как на алдераанской ассамблее в королевском павильоне мой отец указал на вас как на одного из наиболее многообещающих флотских офицеров. Он еще сказал, что вы удивительно молоды для выпускника Академии. Правда, и мне было тогда всего десять лет.

Губы Пеллаэона изогнулись в улыбке, и хотя она отдавала горечью, принцесса снова увидела прежнего молодого офицера, совершенно сбитого с толку и в толпе политиков и дипломатов казавшегося лишним.

– Я хорошо помню те времена, – негромко сказал он. – Хоть порой и жалею об этом, – он перевел взгляд на Элегоса, стоящего по левую руку от Лейи. – Не представите ли мне ваших спутников?

– Конечно, – Лейя решила пока не заострять внимание на том, что никто их остальных членов делегации официального статуса не имеет. – Элегос А'Кла, веритель уцелевших каамаси.

– Адмирал Пеллаэон, – Элегос склонил голову в традиционном поклоне.

– И Сакхисакх из клана Тиакх'сар, – продолжала Лейя, жестом указав на молчаливого ногри.

Пеллаэон не изменил официальной вежливой улыбки, но интуиция подсказала Лейе, что теперь эта улыбка стала чуть менее искренней.

– Разумеется, – сказал адмирал. – Уроженка Алдераана, каамаси и ногри. Три народа, у которых больше всего причин ненавидеть Империю.

Глаза Сакхисакха сверкнули.

– Мы не держим зла персонально на вас, адмирал, – опередил его Элегос. – Как не питаем враждебных чувств и к народам, населяющим Империю. Наши миры были уничтожены волей Императора Палпатина, но и он ныне мертв. Ни к чему раздувать огонь старых обид.

– Благодарю вас, веритель, – сказал Пеллаэон. – Вы весьма мудры и великодушны, – он перевел взгляд на Гента, который смущенно переминался с ноги на ногу рядом с Элегосом. – А какого рода претензии к Империи представляете вы, сэр?

– Я? – Гент отчаянно покраснел и втянул голову в плечи. – Да не, я просто так зашел… ну, то есть… Короче, я просто ледоруб, который восстанавливал сообщение Вермеля для генерала Бел Иблиса.

Остатки улыбки стерлись с лица главнокомандующего.

– Что вы хотите сказать – восстанавливал? – жестко спросил он. – Разве полковник Вермель не доставил свое послание лично?

– Боюсь, до этого не дошло, – сказала Лейя. – По сведениям генерала Бел Иблиса, корвет полковника был перехвачен «звездным разрушителем» при попытке войти в систему Моришима.

Адмирал окончательно отбросил светские церемонии. Теперь перед Лейей стоял профессиональный военный, офицер, который только что узнал об измене в рядах своей армии.

– Перехвачен и уничтожен?

– Нет – или, по крайней мере, не сразу, – ответила Лейя. – «Звездный разрушитель» посадил корвет к себе на летную палубу и скрылся.

– Ясно.

С минуту все стояли молча. Пеллаэон не смотрел на гостей, играл желваками, сражаясь с закипающим в его душе гневом. Кроме гнева, Лейя не смогла разобрать ничего, как ни старалась. Так что она просто стояла, маясь неловкостью, и гадала, стоит ли ей первой нарушить молчание или предоставить эту честь адмиралу.

Элегос принял решение за нее.

– Полковник Вермель был вам добрым другом, верно? – мягко спросил каамаси.

Пеллаэон вернулся к действительности.

– Я не оставляю надежды, что и до сих пор им остается, – сказал он. – Если нет, кто-то дорого заплатит за его смерть, – он окончательно взял себя в руки. – Но вы прибыли сюда для мирных переговоров, а не для разговоров о мести. Не угодно ли проследовать за мной, я дал указания подготовить помещение, где нам будет более удобно, нежели на летной палубе.

– Если вы не возражаете, адмирал, лучше было бы расположиться на борту моего корабля, – сказала Лейя. – Боюсь, мои телохранители будут настаивать.

Она почувствовала, как на долю секунды Пеллаэоном завладели подозрения, даже страх. Но опасения рассеялись, и адмирал вновь улыбнулся.

– Ну конечно же, другие ногри остались на борту, – сказал он, покосившись на брюхо «Сокола», нависающее над ними. – Без сомнения, они наблюдают за нами даже сейчас и держат пальцы на спусковых крючках.

– Там ничто не будет угрожать вам, адмирал, – сказал Элегос. – Если только вы сами не принесете с собой угрозы.

Пеллаэон светским жестом указал на трап «Сокола».

– В таком случае, советник, я принимаю ваше приглашение. Только после вас.

Минуту спустя Пеллаэон, Лейя и Элегос расселись за игровым столиком в кают-компании. Обстановке, конечно, недостает торжественности для столь важного исторического момента, смущенно подумала Лейя, но это единственное место на «Соколе», где можно с комфортом расположиться втроем.

Сакхисакх, ни слова не говоря, встал на страже там, откуда он мог видеть и трап, и высокие договаривающиеся стороны. Гент, тоже молча, отправился к терминалу и принялся возиться с компьютером корабля, сидя спиной к остальным.

– Перейдем сразу к делу, советник, – начал Пеллаэон, мельком оценив позиции, избранные ногри и ледорубом. – Война, продолжавшаяся более двадцати лет, близится к концу. И Империя эту войну проиграла.

– Я согласна, – сказала Лейя. – Но согласны ли с этим другие подданные Империи?

У адмирала едва заметно дернулся кончик уса.

– Уверен, что большинство моих сограждан способны признать истинное положение вещей, – сказал он. – Только руководство до последнего времени цеплялось за безумную надежду, что неизбежное еще можно предотвратить.

– А теперь ваше руководство разделяет мнение, на котором сошлись мы с вами и которого придерживается большинство граждан Империи?

– Да, – твердо ответил Пеллаэон. – Неохотно, но они признали необходимость мира. Все восемь моффов, которые ныне остались в Империи, уполномочили меня на ведение мирных переговоров с Новой Республикой.

У Лейи неожиданно запершило в горле и защипало в глазах. Она слышала сообщение Вермеля, она видела, что Пеллаэон один встречал ее у трапа, но только теперь решилась поверить, что мечта стала реальностью. Мир. Мир с Империей.

– Но вы только что признали, что Империя проиграла войну, – прервал затянувшееся молчание Элегос. – Какие же еще условия договора нам остается обсудить?

Лейя спохватилась и взглядом поблагодарила каамаси, что вовремя напомнил ей о ее обязанностях. Хорош дипломат – так расчувствовалась, что чуть не развесила уши.

– Веритель А'Кла совершенно верно поставил вопрос, – сказала она. – Что получите вы в результате мирного соглашения, очевидно. А в чем будет заключаться наша выгода?

– Во-первых, наша выгода не так уж и очевидна, как вам, возможно, кажется, – ответил Пеллаэон. – Новая Республика на данный момент терзаема смутой, и, по всем признакам, дела ваши с каждым днем все хуже и хуже, – он многозначительно посмотрел на Элегоса. – Некоторые моффы полагают, что вы стоите на грани гражданской войны, которая грозит разгореться из-за каамасского вопроса. В условиях подобной анархии даже нынешняя Империя легко может добиться реванша. И к чему нам тогда идти на унижение, заключая мирный договор с вами как с победившей стороной?

Во рту у экс-принцессы пересохло. Вопрос был, мягко говоря, больной.

– Если бы вы действительно верили, что Новая Республика вот-вот рухнет, вы бы не сидели с нами сейчас за столом переговоров.

Она покосилась на игровой столик, назначенный на высокий пост стола переговоров, и покраснела.

– Возможно, – сказал Пеллаэон. – Возможно также, я просто считаю, что наиболее завзятые ненавистники Империи все равно не оставят нас в покое, – он выдержал тщательно рассчитанную паузу. – А возможно, я способен предотвратить вашу гражданскую войну.

– Как? – спросила Лейя, чувствуя, что необратимо теряет инициативу.

– Позвольте мне сперва перечислить условия, которые Империя желала бы включить в мирное соглашение, если таковое будет подписано, – закрепил успех адмирал. – Итак. Империя остается в нынешних границах, и они должны быть подтверждены и признаны Корускантом. Гарантии свободы перемещений и торговли между нашими мирами и мирами Новой Республики. Никаких притеснений. Никаких пограничных конфликтов. Никакой направленной против нас пропаганды.

– А что будет с не-людьми, живущими под властью Империи? – вмешался Сакхисакх. – Мы что, должны смириться с тем, что вы поработили их?

Пеллаэон покачал головой.

– Империя, что порабощала и эксплуатировала разумные существа, умерла. Гегемония человека при Палпатине ныне сменилась добровольным сотрудничеством всех народов, что живут на нашей территории.

– Все ли подданные Империи согласны с таким равноправием? – спросила Лейя.

– Быть может, нет, – спокойно признал Пеллаэон. – Но с момента заключения договора всем имперским мирам, желающим войти в состав Новой Республики, будет предоставлено такое право. В качестве ответного жеста мы ожидаем, что вы не будете препятствовать системам, которые примут решение вновь присоединиться к Империи.

Сакхисакх прошипел ругательство на родном языке.

– Какой глупец захочет лишиться свободы? – презрительно бросил он.

– Вы, возможно, будете удивлены, – тактично ответил адмирал, – но свобода, по большому счету, понятие весьма субъективное и относительное. И, как я уже говорил, мы больше не та Империя, которую знали вы. И, прошу прощения, сенатор, кто ведет переговоры? Вы или ваш телохранитель?

Ногри пробурчал что-то себе под нос, но не стал продолжать дискуссию. У принцессы на щеках вспыхнул нервный румянец.

– Разумеется, все гарантии безопасности будут взаимными и обоюдными, – продолжал Пеллаэон, обращаясь к Лейе. – Никаких нападений имперских вооруженных сил. Никаких провокаций. Никакого каперства, – адмирал улыбнулся одними губами. – И конечно же, если случится так, что мы случайно обнаружим какое-либо припрятанное Палпатином супероружие, Империя и Новая Республика будут совместно работать над его уничтожением.

Похоже, самое время задать один очень щекотливый вопрос, решила Лейя. Она собралась с духом – как ни крути, а спросить все равно придется. И лучше не откладывать.

– А что о супероружии, которое Империя уже применяет против нас?

Пеллаэон недоуменно сдвинул брови.

– О каком супероружии вы говорите?

– О том, что некогда едва не сразило Новую Республику, – ответила Лейя. – О Гранд адмирале Трауне.

Пеллаэон поджал губы, и Лейя почувствовала, что наступила на больную мозоль.

– Я не могу вам ответить, советник, – сказал адмирал. – Я не имею ни малейшего представления о том, что в данный момент творится в Галактике.

Лейя покосилась на Элегоса.

– Что вы имеете в виду, сэр? – переспросила она.

– В точности то, что сказал, – невозмутимо ответил Пеллаэон. – Вот уже две недели, как я остаюсь здесь, в системе Песитийна, в ожидании генерала Бел Иблиса. Последние несколько дней мы соблюдаем режим радиомолчания. Я узнал о том, что по официальным сведениям Траун жив, лишь около недели назад.

Лейя обратилась к Силе, но не смогла уловить ни намека на двуличие в мыслях Пеллаэона.

– Адмирал, вы сказали: «по официальным сведениям Траун жив», – вмешался Элегос. – Следует ли понимать так, что вы намеренно воспользовались именно такой формулировкой, а сами между тем не верите в возвращение Гранд адмирала?

– Я не знаю, во что верить, – сказал Пеллаэон. – Определенно, у меня есть все причины полагать, что он мертв. Я стоял рядом с ним на мостике «Химеры», я видел, как Траун, по всем внешним признакам, скончался.

– И опять вы сказали «по всем внешним признакам», – не отступал А'Кла. – Так мертв ли Траун в действительности или нет?

– В действительности, я не знаю, – со вздохом сказал адмирал. – Траун не был человеком, и физиология у него была не человеческая, и… – он покачал головой. – Его действительно видели в Новой Республике? – спросил он Лейю. – Кто-то, чьим словам и суждениям вы доверяете?

– Корабль моего друга Ландо Калриссиана был перехвачен, – ответила Лейя. – Ландо и сенатора от Диамалы вынудили подняться на борт «Неспокойного». Оба они утверждают, что встречались с самим Трауном, и не кем иным.

– «Неспокойный», – задумчиво проговорил Пеллаэон. – Корабль Дорьи. Дорья – из тех, кто лично встречался с Трауном. Трудно поверить, что он позволил бы себя провести. С другой стороны, трудно поверить, что он стал бы рисковать кораблем, не будь на то исключительно веской причины.

Вот и подошли к самому трудному. Лейя колебалась, но этот момент необходимо было обговорить.

– Адмирал, мне кажется, может статься, что наши переговоры несколько преждевременны, – сказала она. – Если Траун жив, то вы, по всей видимости, больше не являетесь главнокомандующим вооруженными силами Империи.

– Если он жив, то он, скорее всего, освободит меня от должности главнокомандующего, – невозмутимо согласился Пеллаэон. – Но в данный момент эта возможность не имеет значения. Вооруженные силы подчиняются моффам, а моффы уполномочили меня на ведение мирных переговоров.

– А разве с возвращением Трауна ваши полномочия не были бы аннулированы? – возразила Лейя.

– Это возможно, – спокойно признал Пеллаэон. – Но до тех пор, пока меня не поставили в известность о подобном решении, мои полномочия остаются при мне.

– Ясно, – потерянно пробормотала Лейя.

Теперь она смотрела на немолодого адмирала совсем другими глазами. Он получил известие о возвращении Трауна целую неделю назад. И все же, вместо того чтобы бросить все и на полной тяге мчаться назад и выяснять подробности, он добровольно остался здесь в режиме радиомолчания. Не только затем, чтобы дождаться Бел Иблиса, но и ради того, чтобы сохранить свои полномочия до прибытия представителей Новой Республики, если таковые прибудут. Чтобы стронуть лед, дать толчок лавине, которую и моффы, и даже Траун (если он все-таки окажется жив) не вдруг смогут остановить.

Это была не игра, или, по крайней мере, перед ней был не тот, кто заинтересован в каких-либо играх. Адмирал Пеллаэон, главнокомандующий вооруженными силами Империи, искренне хотел заключить мир с Новой Республикой.

– Траун, надо полагать, о чем-то говорил с Калриссианом и сенатором? – низкий хрипловатый голос адмирала вывел Лейю из задумчивости. – Из ваших слов я понял, что их отпустили. Не многим удается самовольно покинуть имперский «звездный разрушитель».

– Да, – кивнула Лейя. – На самом деле, предложение Трауна, которое он просил их передать, в чем-то совпадало с тем, что вы сделали только что. Он предостерегал, что Новая Республика стоит на грани саморазрушения, и вызвался помочь нам избежать столь печальной участи.

– И вы согласились принять его помощь?

– К сожалению, метод, который он предложил, сенат счел неприемлемым, – сказала Лейя. – Траун выразил желание в частном порядке переговорить с лидерами ботанов, и по результатам этой беседы он якобы сможет определить, кто именно повинен в диверсии на Каамасе.

– Любопытно, – Пеллаэон задумчиво потер подбородок. – Хотел бы я знать, как простая беседа может способствовать установлению виновных. Если только лидеры кланов на самом деле не знают их имен.

– Они утверждают, что не знают, – сказала Лейя. – И, принимая во внимание растущую угрозу всему народу ботанов, думаю, если бы у лидеров кланов были эти сведения, они бы уже предоставили их нам.

– Адмирал, вы упомянули, что вам также известен способ предотвратить гражданскую войну, – напомнил Элегос. – Не угодно ли вам объяснить, что вы имели в виду?

– Полагаю, вы и сами пришли к мысли, что разрешить кризис могла бы полная версия каамасского документа, – сказал он. – В обмен на приемлемые условия капитуляции Империя предоставила бы вам его копию.

Лейя украдкой покосилась на Сакхисакха, Сила подсказала ей, что и ее телохранитель забеспокоился при упоминании об имперских архивах. Если все идет так, как планировалось, Хэн и Ландо уже занимаются поисками на Бастионе.

– То есть, – сказала она, – вы просто передадите нам эту копию – почти ничего не требуя взамен?

– Именно так – если мы договоримся, – адмирал помолчал. – Но должен сказать, что тут могут возникнуть некоторые сложности. Если полная версия каамасского документа действительно существует, она хранится в особом подкаталоге архивов, доступ к которому строго ограничен, а вся информация зашифрована. У меня нет возможности получить доступ к этим файлам, как нет ее ни у кого, кому я могу доверять. Если мы хотим вовремя заполучить документ, боюсь, я буду вынужден просить Новую Республику одолжить нам на время высококлассного специалиста по работе с электронными архивами.

Гент икнул на всю кают-компанию, но тут же уткнулся носом в экран и притворился, что ничего не слышал.

– И куда же придется отправиться нашему специалисту? – спросила Лейя, разглядывая напряженную спину ледоруба. – На Бастион?

– Нет, на базу Убиктората на Йаге Малой, – сказал Пеллаэон. – Командующего базой я давно и хорошо знаю, и там найдется относительно защищенный компьютерный терминал. Что же до самого Бастиона, то там было бы куда более опасно.

От этой невзначай оброненной фразы у Лейи защемило в груди. Он смотрела на адмирала и молилась, чтобы лицо ее ничего не выражало.

– Что вы имеете в виду – опасно? – спросила она.

– Бастион – это вотчина и оплот одного из наиболее ярых противников мирных переговоров среди правителей Империи, моффа Дисры, – хмуро пояснил Пеллаэон. – Кроме того, он, насколько мне известно, по уши погряз в собственной войне, где замешаны пиратские банды и финансовые махинации.

– Да, мы тоже заметили рост активности пиратов, – светским тоном поддакнула Лейя. Хэн и Ландо уже на Бастионе…

– И что, адмирал, вы полагаете, этот мофф Дисра не одобрит присутствия представителя Новой Республики в столице?

Пеллаэон фыркнул.

– Что бы Дисра терпел, когда Новая Республика будет рыться в имперских архивах? Это вряд ли, уважаемый советник. Не пройдет и шести часов, как ему все станет известно. А в течение следующих шести часов с вашим экспертом непременно произойдет несчастный случай. Но на Йаге Малой достаточно безопасно.

– Отрадно слышать.

Лейя снова покосилась на Сакхисакха. Лицо ногри оставалось невозмутимо, но она чувствовала, что и его терзает тревога. Хэн на Бастионе, в сердце владений мстительного моффа…