Текст книги "Надежда рода: убить императора (СИ)"

Автор книги: Тимофей Тайецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава 11 Я верну свою сестру!

И я до поры до времени думал, что врагов действительно будет ждать подобная участь, но как оказалось у судьбы свои планы.

Едва мой дядя переступил порог, как «синелицый», у которого были свободные руки, взмахнул резким движением, и в комнате в мгновение ока раздалась вспышка, ослепляющая глаза и оставляющая после себя лишь белое пятно на сетчатке.

Я инстинктивно зажмурил глаза от резкой боли и попытался понять, что произошло.

«Световая бомба! Чёртов ниндзя доморощенный!» – прошептал я, пытаясь оправиться от шока.

Я понял, что это была «Заркандская смесь», порошок, который быстро воспламеняется на открытом воздухе, образуя ослепительную вспышку. Обычно такие смеси применяют ассасины-убийцы из ритуальных культов Фангси, что обитают в оазисе Руви. Но эти нападавшие не были похожи на них.

Мы с трудом пришли в себя, и когда наше зрение вернулось в норму, мы увидели, что здесь больше не было никого кроме членов моего клана и стражников дворца.

За исключением двух нападавших и Милы.

Мне казалось, что мир вокруг меня рушится, когда я осознал, что моя младшая двоюродная сестра Мила была похищена. Это был удар прямо в сердце моей семьи. Я не мог поверить в происходящее.

Они похитили её и как будто испарились или выпрыгнули в окно – в обеих случаях это представлялось невозможным, спрыгнуть с такой высоты и выжить при этом маловероятно.

Кажется, дядя думал о том же самом, когда он выглядывал в окно.

– Мила, – прохрипел я.

Дядя не говоря ни слова бросился вниз по лестнице, и я видел в его глазах жажду мести, и я знал, что он сделает все возможное, чтобы спасти Милу. Я пытался представить себе, что могло произойти с Милой, когда я услышал дядин голос, прогремевший внизу и направленный к стражникам усадьбы:

– Догнать и доставить ко мне живыми! Иначе я вам всем головы оторву псы шкодливые, проворонили атаку!

Мои чувства были раздираемы, когда я думал о моем дяде и том, что он чувствовал в момент похищения моей сестры. Я испытывал чувство вины за то, что не смог защитить ее. Мне было сложно понять, почему кто-то мог похитить такого маленького и беззащитного ребенка, и зачем им это было нужно.

Я был уверен, что похитители имели какие-то скрытые цели. Возможно, они пытались вынудить дядю выполнить какие-то обязательства, или же требовали выкуп. Но одно было ясно – эти люди были опасными и элитными воинами наших врагов, готовыми на все ради своей цели.

Я знал, что наша семья рискует своей жизнью, но я не сомневался в том, что мы сделаем все возможное, чтобы вернуть Милу домой. Наше решение было неотступное – мы будем бороться до конца, даже если это будет стоить нам нашей жизни. Мы вернем ее целой и невредимой, даже если нам придется пойти на край света и назад.

Няня Ариана, которая также в это время находилась в башне, видела насколько я огорчен потерей своей сестры:

– Ох, не вини себя Алекс, я видела все что произошло. Это были легендарные «синелицые», воины-изгнанники из бывшей личной гвардии покойного императора и мало нашлось бы таких смельчаков, как ты, чтобы противостоять им в бою и уйти живым.

Я не мог скрыть своих эмоций, когда я думал о том, что произошло. Действительно я был поражен и удивлен, что похитители не щадили обычных стражников, и я видел это своими глазами в малой зале. Но, как оказалось, моя родня осталась целой и невредимой. Словно у нападавших имелись особые инструкции насчёт того, чтобы не причинить вреда представителям знатной крови. Это было для меня облегчением, но при этом я чувствовал, что что-то зловещее скрывалось за всем этим.

Но вот что делать дальше мне как-то не приходило в голову.

И если дядя разрешит мне отправиться на поиски моей сестры в составе отряда, то я сделаю все возможное, чтобы отыскать девочку не только потому, что от этого зависела моя репутация, но и потому что мы родня, а мы своих не бросаем.

За окном уже брезжил рассвет. Ночная темнота – принесшая нам трагедию, уступала место предрассветным сумеркам. Я тихо поднялся и шагнул к окну. Во мне кипела злоба и неконтролируемая жажда мести.

Окно оказалось слишком высоко над землей внизу, и я понятия не имел, как тем двоим удалось незамеченными уйти из башни. Если на лестнице их не пропустила бы стража, а прыгать из окна и вдобавок с моей сестрицей в руках было бы самоубийством.

Уверен, что здесь дело не обошлось без магии – кто-то очень сильный и могущественный проспонсировал набег этих полудиких степных кочевников.

Межклановые интриги, похоже кому-то мой дядя очень сильно мешает и таким образом они решили избавиться от «конкурента». Я как раз видел дядю Юргена внизу, как он давал распоряжения своим людям, а затем взглянул на меня в окне.

Судя по его озабоченному виду, я понял, что беглецам удалось покинуть не только расположение имения, но и вообще исчезнуть в неизвестном направлении. Поскольку суета, которая происходила внизу говорила о том, что они понятия не имеют в каком направлении отправиться догонять сбежавших, но не исполнить приказ моего дяди было чревато для них печальными последствиями.

Тем временем моя няня приводила в чувство Наташу, которая в ходе магической обороны потеряла слишком много сил и к тому же верзила от души отвесил ей пощечину так, что на её левой щеке теперь красовалось ярко красное пятно.

Наташа резко повернула голову к окну, увидела меня и пробормотав что-то, прикрыла лицо руками и заплакала. Я её понимал, ведь они с сестрой были гораздо ближе, чем я с ней. Но слезы Наташи на этот раз вызвали у меня больше не сострадание, а скорее досаду за произошедшее.

И будто бы желая насыпать мне соль на рану, Наташа вдруг убрала руки с лица и заплаканными глазами посмотрела прямо на меня.

– Алекс! Они забрали мою сестру, почему ты не спас её? – она снова всхлипнула и не в силах больше сдерживать эмоции горько разрыдалась.

Ну вот, что за существа эти женщины – она же прекрасно видела, что никто не мог помешать им в тот момент. Даже мой дядя, который ворвался в последние секунды до того, как вспышка ослепила нас всех.

Вот зачем ей понадобилось расстраивать меня таким образом?

Я смерил её ледяным взглядом. Похоже, она действительно меня любила, и это чувство было мне непонятно. Иначе она ничего не сказала бы мне и осталась равнодушной.

Она вела себя сдержанно, как истинная леди, и даже в минуты отчаяния не давала себе повода распускать руки. А ведь моя бывшая жена никогда не считала зазорным ударить своего мужа пользуясь тем, что нам с детства вдалбливали в голову, что девочек обижать нельзя.

Нельзя – если тебя уважают самого, как мужчину просто по праву рождения.

Вот этим Наташа и отличалась от простолюдинов – уважение к мужчине шло впереди неё.

И мне было жаль её сейчас. Она потеряла очень близкого человека.

Сестры, они такие! Иногда они могут ненавидеть друг друга до безумия, но как только они разлучаются, все обиды забываются, и они становятся неразлучными подругами.

А как им хочется иметь брата, настоящего защитника и опору! Человека, который всегда будет рядом, чтобы накормить их, обнимать и защищать от всего плохого в этом мире!

Такого нельзя было сказать об их родном брате Рамане, а самый старший по имени Спаргап, как я уже упоминал ранее находился в отъезде по делам семьи и не скоро вернется.

Теперь, если не считать дядю, я оставался единственным мужчиной из родни, который не только мог хоть как-то помочь им в трудную минуту, но и полностью взять на себя их защиту и опеку.

К сожалению, это было физически невозможно. Я не был воином. Точнее тело Алекса Петрова не было приспособлено для такого рода испытаний.

Но, черт побери, я не сдамся! Я не оставлю их на произвол судьбы! Я буду стоять за них, как каменная стена, и защищать их от всего зла в этом мире, пока у меня есть сила и воля!

Ведь в теле Алекса Петрова нахожусь Я! Я – ядро этого тела, я – тот, кто принимает решения, кто формирует характер и поведение. И я не могу просто так оставить свою маленькую сестрицу на произвол судьбы.

Так, что я собрал волю в кулак и твёрдо произнес, глядя на свою кузину:

– Слушай, Наташа, это серьезно. Я верну Милу, даже если мне придется столкнуться с проблемами и жертвовать многими вещами. Между нами были обиды, да, но что это по сравнению с тем, что мы являемся родственниками? Мы должны поддерживать друг друга в трудные моменты, иначе все наши принципы чести и достоинства окажутся ничем не стоящими.

Понимаешь, Наташа, если мы начнем бросать друг друга на произвол судьбы, то что мы в итоге получим? Потерю уважения и доверия среди тех, кто нас окружает. А это ведь самое ценное, что у нас есть – уважение и доверие тех, кто нас любит и кого мы любим.

Так что давай забудем обо всех обидах, давай будем родными, которые всегда готовы помочь друг другу. Милу мы вернем, а наша родственная связь должна быть сильнее любых препятствий. Мы можем это сделать, Наташа, я верю в нас.

Она было попыталась что-то ответить сквозь слезы, но в этот момент в комнату вошёл дядя и молча взял ее за руку.

– Доченька моя, – заговорил он, таким тоном, которого я никогда прежде не слышал от него по отношению к его детям. – Клянусь мы вернем Милу, я лично казню тех, кто посмел тронуть её хоть пальцем, но сейчас мы должны быть благоразумны и не идти на поводу чувств.

Видимо потеря одной из дочерей пробудили дремлющие в нем отцовские чувства и теперь он давал им волю, чего я совсем не ожидал ранее от него.

По лицу Наташи было видно, как она озадачена и напугана, ее распухшие, потрескавшиеся губы мелко дрожали. Она молча кивнула на слова моего дяди и уткнувшись в грудь отцу, беззвучно заплакала.

Дядя потрепал ее по голове, а затем повернулся ко мне.

– Алекс, как я рад, что с тобой тоже все в порядке, – в его голосе звучала неподдельная теплота. – Я так понимаю звук выстрела, разбудивший меня ночью, прозвучал из твоей комнаты?

Я молча кивнул.

– Двое забрались ко мне через окно.

Он одобрительно взглянул на меня, словно благодарил меня, хотя я почему-то всегда думал, что он был не лучшего мнения обо мне.

– Если бы не ты Алекс, то жертв оказалось бы гораздо больше, но как это ни странно нападавшие не убили и даже не ранили никого из нашей семьи. Будто кто-то запретил им причинять вред членам нашего рода. Много моих людей полегло сегодня, но ещё раз повторю, если бы не ты, то я мог бы лишиться еще большей их части. Я очень горжусь тобой.

Мне конечно польстило, что я оказался столь полезным и нужным своим родным, но главного уже нельзя было изменить – мы потеряли члена своей семьи и это ложилось тяжелым бременем на плечи каждого из нас.

– Кто это был дядя Юрген? – спросил я, переводя разговор в другую плоскость. Я все никак не мог отойти от произошедшего. – Я видел среди них людей с синеватыми лицами и еще кое-кого.

Лицо дяди вдруг оживилось, будто это могло бы дать ему подсказку, где искать пропавшую дочь.

– Кого ты видел Алекс? – его взгляд выражал нетерпение. – Говори быстрее племянник, не томи. Для нас дорога каждая минута.

Я набрал полную грудь воздуха и наконец решился заговорить. Видимо от волнения мой голос прозвучал неожиданно хрипло.

– Дядя, мне кажется, в эту ночь я видел того, кого все называют «Рогатым змеем».

Мои слова заставили дядю неожиданно напрячься и застыть на месте. Казалось, он даже перестал дышать. Затем он повернул голову и спросил:

– А ты уверен в этом Алекс? Потому как я думал, что его отряд давно был разбит карательными отрядами, когда проводилась зачистка степей от бандитов. Эти «огненные змеи» должны были давно исчезнуть. Племянник, ты не врёшь?

– Я говорю только то, что я видел дядя – шлем с четырьмя отростками и черные доспехи.

Он выпустил Наташу из своих объятий и передав её в заботливые руки няни, а затем приблизился ко мне.

Его ладонь легла на мое плечо, и я почувствовал, как он с силой сжал его.

– В таком случае племяш, нам нужно быть готовыми к любым неожиданностям. И я должен сказать, – дядя глубоко вздохнул, – вернее попросить у тебя прощения за то, что раньше недооценивал тебя. Но теперь я уверен, что ты достойный сын своего отца, а я всегда любил его и всегда скорбел о его гибели, а также твоих родных братьев.

Его признание на некоторое время выбило меня из колеи, поскольку все эти годы я подозревал дядю в том, что он был причастен к обстоятельствам их гибели. Тем более некоторые намеки моей няни в последнее время наводили меня на подобные мысли.

Но сейчас я уже не был так уверен в этом, во всяком случае мне нужно будет поговорить с Арианой позже наедине с глазу на глаз.

– Конечно, дядя Юрген, – ответил я, чувствуя, какую огромную ответственность я только что взял на себя.

Мне казалось, мы уже перешли границу, которую я сам никогда не смог бы пересечь. Я часто слышал это выражение, которое употреблял дядя и теперь он принимал меня, как полноценного участника клана, на которого можно положиться и доверить дела семьи.

Он снова сжал мое плечо и глядя прямо в глаза произнес:

– ˗Ты знаешь, о чем я говорю. Поверь, будь на то моя воля, я сделал бы все, но сейчас я не могу оставить здесь всех и уйти. Мои враги только и ждут подобной выходки от меня, чтобы в мое отсутствие напасть снова и тогда от нашего дома ничего не останется, – дядя Юрген закашлялся и затем продолжил. – Ты единственный на кого я могу положиться Алекс, ты хорошо проявил себя на войне и сегодня ночью тоже.

Его похвала была неожиданной для меня, ведь я скорее ожидал, что он будет ругать меня за то, что я не смог защитить его дочь. Но всё же его не зря называли мудрым человеком, и он понимал, что подросток ничего не мог сделать против двух прекрасно подготовленных элитных воинов. К тому же моя левая рука ранена, а противники действовали подло.

И я решился задать ему вопрос, который терзал Алекса на протяжении всех двух месяцев на войне, поскольку он был твердо уверен в том, что дядя специально отправил его туда на верную гибель.

– Дядя, почему ты отправил меня войну так далеко от дома через море, где все так отличается от наших засушливых земель?

Он взглянул на меня, так будто не хотел говорить, но раз уж я задал вопрос и сейчас была не та ситуация, когда можно было бы промолчать или отмахнуться.

– Племяш, понимаю, наверно ты сердишься на меня из-за этого, но я сделал это ради твоего же блага.

Никогда бы не подумал, что отправка на войну может быть благом для кого-то. Хотя, конечно, в то время каждый мужчина из знатных домов проводил в военных походах значительную часть своей жизни. Но Алекс не был готов к этому физически и своими магическими умениями. Именно из-за магической одарённости мужчины из аристократических родов были высоко ценимы на поле битвы.

Один обученный боевой маг мог заменить несколько десятков закаленных воинов-пехотинцев. Только вот Алекс Петров вовсе не блистал умениями в магических дисциплинах. Хотя, сейчас благодаря его теневой личности, он знал гораздо больше, чем рядовой маг в имперской армии. Но я никак не мог понять, как отправка на войну могла быть для меня большим благом, чем пребывание на мирной территории.

– Что ты имеешь в виду дядя Юрген? – спросил я удивленно.

Дядя вновь тяжело вздохнул и замолчал. Видимо воспоминания, на которые его навлёк мой вопрос, были действительно не самыми приятными. Несколько секунд он молчал, а затем начал говорить и я понял, что говорить он будет много:

– Знаешь, Алекс, – он взглянул на меня покрасневшими глазами, словно стараясь передать мне то огромное чувство вины, которое у него вызывала необходимость вспоминать этот позор. – Знаешь ли, многие идут на эту войну, чтобы прославиться. Но я отправил тебя туда, чтобы обезопасить твою жизнь.

Сказав это, он выждал паузу, ожидая, что я скажу что-нибудь по этому поводу, но увидев, что я просто удивленно таращусь на него, он продолжил:

– Конечно, звучит глупо, но чем старше ты становишься, тем большей опасности ты подвергаешься, и война была, тем местом, где тебя стали бы искать в последнюю очередь.

Должен сказать, что сегодняшние откровения моего дядя стали для меня полной неожиданностью, но кажется мне ещё многое предстоит узнать и поэтому я не мешал дяде излагать свои мысли.

– Опасность от кого? – спросил я, потому как все это время я предполагал, будто мне нужно опасаться именно его, а оказывается он оберегал меня столь странными методами, что я и не подозревал этого.

Мне просто не могло прийти в голову, что в ближайших окрестностях может быть кто-то более могущественный, чем мой дядя Юрген, так что даже он опасался и не был до конца уверен в своей силе.

Кто же тогда на самом деле стоит за всеми этими покушениями на мою жизнь, если не мой необузданный родственник? Ведь получается всё это время действия моего дяди были направлены на то, чтобы спасти своего племянника Алекса Петрова. А тех самых убийц на пароходе отправил кто-то другой. Но кто?!

И я почему-то был уверен, что нападение кочевников на усадьбу также имело отношение к тем, кому мой дядя не нравился и против которых он не мог пойти войной. И на это стоило обратить внимание. Определенно есть люди, с которыми не может справиться даже мой дядя.

Но я уже знал, что сейчас именно дядя Юрген откроет мне правду о тех, кто стоял за всеми этими покушениями на мою жизнь и от кого он пытался меня защитить. Я был очень внимателен и готов выслушать его, не перебивая до последнего слова.

Глава 12 Инициация в патриархи

Дядя Юрген огляделся по сторонам и удостоверившись, что вокруг лишь надежные люди, понизил голос до шепота и наклонился ко мне:

– Есть один могущественный клан с которым мы враждуем уже десятки лет и именно они виноваты в гибели твоей семьи.

Меня бросило в шок и я не совсем понимал, какая была нужда у них, чтобы иметь дело до какого-то сопливого мальчишки вроде меня, пусть даже из древнейшего, но почти уничтоженного рода.

– Но зачем? – спросил я, ощущая, как от моей самоуверенности не осталось и следа. – Что это им от меня нужно?

Дядя с тоской посмотрел в окно, где солнечный диск готовился выйти из утренних облаков.

Он потер голову и тихо сказал:

– Я отвечу тебе так, Алекс. У твоего отца и главы этого клана были давние разногласия и собственно говоря, именно они виновны в гибели твоей семьи и тогда, – он сделал жест в сторону окна, – двенадцать лет назад мне стоило больших усилий, чтобы убедить оставить моего маленького племянника в живых.

Тогда, знаешь ли, я имел значительное влияние в империи и им пришлось согласиться с этим, но сейчас позиции нашего клана ослабли. И я понимая, что они не оставят своей старой затеи стереть твой род с лица земли – отправил тебя на войну, которую ведёт император против Турецкого султана.

Мой мозг отказывался воспринимать обрушившиеся на меня факты не только потому, что они были полной неожиданностью для меня, но и потому, что в словах моего дяди прослеживалась логическая несостыковка.

Зачем отправлять меня в ряды имперской армии в самую гущу сражений, где меня было проще всего достать меня. Например подослать убийц в казарму туда или подкупить офицеров. Даже причины придумывать не пришлось бы, на войне всякое случается и поди разбери, кто пал от руки врага, а кому воткнули нож в спину.

– Но разве в армии я был в безопасности, я не понимаю дядя, тут нет логики, – возразил я, пытаясь подобрать слова, для объяснения того, что я слышал.

Дядя Юрген усмехнулся в свои длинные усы.

– А ты думаешь почему меня прозвали Мудрым Юргеном? – спросил он. – Если бы на моем месте был простак, он уже давно бы оказался на рудниках в Мертвых Землях или, что еще хуже, в подземной тюрьме императора. – Он улыбнулся и продолжил. – Ты же умный парень, Алекс и должен знать, что если хочешь что-то спрятать, то нужно положить его на самое видное место. Вот потому я и отправил тебя туда, где никому и в голову не пришло бы искать тебя. Смекаешь?

И я действительно понял хитроумный план дяди и то, почему меня на фронте все называли не по-моему имени, как подобает обращаться к господам, а по кличке – берущей своё начало из тех земель откуда я прибыл – Кириком, т. е. Большой Палец.

Причем это прозвище я получил за якобы те самые странные геологические образования на высокой горной гряде, которые своей формой были похожи на пальцы человеческой руки. И когда принимающий офицер спросил меня откуда я родом, то это и был мой ответ – с подножий пика Кирик.

И я не возражал, что ко мне тогда обращались по имени горного пика. Ведь это была распространенная практика в рядах императорской армии, когда новобранцев нарекали прозвищами, что также спасало других воинов, в случае, когда их товарищи при попадании в плен не могли назвать их реальных имён.

И собственно говоря, должно быть не знание моего настоящего имени и спасло меня от рук наемных убийц, так как, если верить словам дяди, то именно враждебный клан вознамерился истребить мой род до конца.

Но черта лысого, не бывать этому никогда, прежде всего потому, что теперь в теле Алекса Петрова нахожусь я, а я ещё поборюсь за своё новоприобретенное тело. И ведь надо же было доктору Дягилеву переместить мое сознание в тело не только подростка, но и еще в того, над которым завис Дамоклов меч в виде враждебного клана.

Надо полагать не спроста они этого хотят, раз род Петровых является одним из самых древних, то это для них как заноза в заднице. Клянусь всеми своими предками когда-нибудь я насажу на пику голову главы этого клана. Вот только знать бы ещё кто это конкретно.

Видимо на моем лице отразились все умозаключения, пронесшиеся в моей голове, и дядя, подождав пока я переварю полученную информацию, продолжил говорить:

– Теперь ты понимаешь, почему я был недоволен твоим возвращением с фронта и старался максимально скрыть этот факт от других домов. Ведь шпионы и соглядатаи повсюду. Именно опасаясь за твою жизнь я приставил наблюдать за тобой двух моих лучших людей.

Я припомнил двух угрюмого вида коренастых мужчин, наблюдавших за мной со стороны с тех самых пор, как я вышел из электрокара. И тогда при разговоре с няней у моей комнаты, я подумал, что дядя приставил их для того, чтобы они прикончили меня где-нибудь в тихом месте. Как я вообще мог подумать о нём такое раньше, когда передо мной сейчас открылись почти все карты и расклад сил в империи.

– Но что-то я не видел этих охранников, когда те двое нападавших проникли в мою комнату, – сказал я с ноткой обвинения в голосе. – Куда они могли подеваться?

Дядя виновато развел руками.

– Они пали смертью храбрых защищая вход в твою комнату, Алекс. Честно говоря, когда я услышал сквозь сон твой выстрел из пистолета, то подумал, что они прознали о твоем пребывании здесь и подослали наемных убийц. Но в реальности я и сам не знаю кто это такие и зачем они похитили мою дочь, и при этом не тронули никого из знатных персон.

– А как кстати Раман? – вспомнил я о дядином сыне, которого я видел вчера сражающегося во внутреннем дворе.

Дядя махнул рукой и произнес:

– Его ранили в ходе потасовки и теперь он не в состоянии не то, чтобы руководить поисковым отрядом, но даже не в силах помочиться самостоятельно.

Не сказать, чтобы я удивился, когда дядя сказал об организации погони за похитителями, поскольку я сам хотел попросить его об этом, но в свете новых обстоятельств для меня действительно теперь открывались новые перспективы.

– Что ты имеешь в виду дядя Юрген? – спросил я, хотя конечно же примерно догадывался.

– Этим я хочу убить сразу двух зайцев. Во-первых, я отправлю тебя с отрядом на поиски моей дочери через перешеек Сухого Моста. Надо полагать они пришли с материка на севере – из самого Сердца Степей. А во-вторых, твоя жизнь здесь в усадьбе подвергается большей опасности, чем если ты будешь где-то в неизвестном месте. Нет лучшего места, кроме степей, где могут затеряться целые полки дезертиров, а уж тебя там и подавно не станут искать.

Я молча кивнул в знак согласия, а он, увидев это одобрительно кивнул мне в ответ. Затем оставил меня одного и велел слугам подготовить всё необходимое для скорейшей отправки в путь.

Я осознал, что события начали разворачиваться весьма стремительно и они будут иметь самое непосредственное отношение ко мне. И что самое главное всё это начинает вращаться вокруг меня и меня не покидало ощущение, как я становлюсь основным персонажем всего этого действа.

Одновременно меня охватил восторг от начала новой страницы моей жизни, а с другой стороны – я расстроенный и измотанный всем происходящим даже не заметил, как задремал прямо в башне.

Слишком ускоренная прогонка энергии через непрогретое и неподготовленное тело вызвало микроповреждения во внутренних каналах энергии и для моего организма требовалось восстановление.

Но я не успел проспать долго, поскольку в башню вернулись слуги и разбудили меня со словами, что дядя ждет меня внизу и всё готово для того, чтобы наш отряд выдвинулся на поиски моей сестренки Милы.

Голова ужасно раскалывалась, внутри меня все горело и меня одолевали приступы тошноты – вот, что бывает, если заставлять свое тело слишком быстро подстраиваться под новые энергии, но делать нечего, придется потерпеть.

Скоро все должно закончится, когда внутренние контуры приспособятся под потоки, начнут восстанавливаться и боль пройдет. Я закрыл глаза и попытался полностью расслабиться, энергия проходила по моему телу от кончиков пальцев до макушки, в тоже время наполняя меня силой и мощью.

Теперь я могу сказать, что как только тело Алекса Петрова приспособится, то я смогу применять более изощренные магические заклинания, требующие большего количества Маны, но эти несколько дней мне все еще нужно выжить, ведь сегодня, то есть прямо сейчас я отправляюсь в степи по следам похитителей соей сестрицы.

Когда я спустился вниз, то во дворе, точнее того, что осталось от него после вчерашнего нападения, уже стоял отряд – выстроившийся в шеренгу, а перед ними выступал мой дядя.

Сейчас при свете восходящего солнца картина, которую я наблюдал ночью, выглядела еще более удручающей и страшной – деревянные крыши многих построек просто сгорели до тла, а соседние дома превратились в развалины от воздействия пожара.

В относительной целости оставалась лишь главная цитадель – построенная из громадных каменных блоков и собственно говоря, сама башня. Моему дяде понадобится много времени и людей, чтобы отстроить все заново, а учитывая, что вдобавок ко всему этому у него также пропала его младшая дочь, рассчитывать на то, что это удастся сделать в кратчайшие сроки было бы наивно.

Дядя вышагивал перед строем своих людей, которых он специально отобрал для поиска его дочери – это были одни из его лучших солдат, славящиеся не только отвагой и бесстрашием, но и просто на редкость здравомыслящими людьми, что выгодно отличало их основной массы рекрутируемых из местных деревень.

Когда дядя наконец-то заметил мое присутствие, то он подозвал меня жестом руки и представил своим людям:

– Вот, это мой племянник Алекс Петров и теперь вы будете служить под его командованием до тех пор, пока не найдете мою дочь и не привезете её ко мне. – Он на секунду замолчал и обратился к статному мужчине с усами, – десятник Войда, вы будете отвечать за это дело. Вопросов нет? Тогда по коням!

Все засуетились и засобирались, а дядя повернулся ко мне и сказал:

– А тебе Алекс придется немного побегать, развеяться, но думаю тебе не привыкать. И ты не волнуйся, десятник Войда знает свое дело. Я отправляю тебя с ними не только для того, чтобы обезопасить тебя от врагов, но и потому, что там в степях ты будешь представлять наш дом и вести переговоры с вождями племен. Короче говоря, – поспешно подытожил он, – тебе нужно только светить своим лицом аристократа – никто из здравомыслящих кланов не посмеет трогать представителя знатного рода. Ну и к тому же ты единственный, кто владеет магией во всем этом отряде.

Я немного удивился тому, что дядя сделал акцент именно на слове «владеешь магией» и заглянув в его глаза, понял, что мой инцидент с расплющенным неприятелем у ворот малой залы не прошел мимо его наметанного глаза.

Словно заметив мое смущение он улыбнулся и поспешил успокоить меня:

– Не беспокойся племянник, я, конечно, не подозревал, что ты обладаешь столь большим потенциалом в магии, поскольку раньше я не замечал за тобой подобной силы, но именно благодаря этому я могу быть уверен в том, что я не ошибаюсь – отправляя тебя на поиски своей дочери. А ты поверь мне, я старый и закаленный воин. Многое повидал и умею разбираться в людях. Так что должен сказать, в последнее время ты меня приятно удивляешь.

Ну конечно, ведь теперь в теле Алекса Петрова не он сам, а я – человек в одной из прошлых жизней окончивший лучшую школу для элитных магов, вот только тело мне досталось слабоватое под такую силу. Однако вряд ли дядя мог бы подозревать об этом – в его глазах я всё ещё был его племянником, который чудесным образом после травмы полученной на войне, вдруг преобразился, возмужал и закалился характером.

– Хорошо, дядя, – ответил я чуть растерянно, стараясь скрыть тревогу, которая охватила меня, когда я понял, в чем дело. – Я постараюсь оправдать твое доверие, для меня это большая честь послужить своему дому.

И в этот момент я действительно не кривил душой, поскольку за прошедшую ночь я вдруг осознал, что вся суровость, с которой дядя Юрген относился ко мне лишь казалась для меня. Он просто притворялся, прикрывая свои истинные чувства, заботу и привязанность, настоящие родственные связи, которые особенно остро проявляются в моменты критических ситуаций и испытания нуждой.

Но сейчас было не самое подходящее время для таких откровений. Мы оба понимали, что к чему и что дело не терпит отлагательств. Тогда он кивнул в сторону моей комнаты, которая на удивление благодаря своему положению не пострадала от огня.

– Там в твоей комнате я велел приготовить твой парадный мундир, – дядя несколько смутился, отчего лицо его опять стало добрым и благодушным, – я хотел подарить тебе его чуть позже, но учитывая обстоятельства придется поторопиться, ведь второго раза может и не быть. Я надеюсь, ты его оденешь. Пусть это будет первый твой мундир в жизни, полностью дающий тебе право владеть правом голоса от имени всего рода.

Я не совсем понял о каком роде он имел в виду – о своем собственном роде Юргена Кузнецова или же моей семьи от которой я остался единственным представителем. Ведь дядя приходился братом моей матери, а титулы и звания передавались лишь по мужской линии.

Но получение первого родового мундира в жизни каждого юноши означало не только вступление во взрослую пору жизни, но и давало ему полные привилегии со стороны своего рода. Отныне каждое его решение, поступок и действие накладывало отпечаток на весь его дом и он сам начинал нести ответственность за все выборы, которые он принимал в жизни.