355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Тимофей Печёрин » Паранойя. Сборник (СИ) » Текст книги (страница 6)
Паранойя. Сборник (СИ)
  • Текст добавлен: 19 ноября 2018, 13:00

Текст книги "Паранойя. Сборник (СИ)"


Автор книги: Тимофей Печёрин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Стипендия ожидалась только в конце месяца, да и не покрывала она всех нужд молодого и вроде все еще растущего организма. Не приходилось рассчитывать и на помощь родителей. Во-первых, у них и самих с деньгами было не ахти. А во-вторых, как подозревал сам Федя, отправив отпрыска получать высшее образование (неслыханная роскошь по меркам их семьи!) родители сочли свои обязательства перед ним выполненными. И дальше этому яблоку, отлетевшему от яблони на сотни километров, надлежало катиться самостоятельно.

Таковы были причины превращения Феди, пусть в невольного, но халявщика. Федя знал о них, не забывал (забудешь такое, как же!), но посвящать в них соседей резону не видел. Едва ли Степу и Леню вообще интересовало, почему человек, деливший с ними комнату, не мог пополнять холодильник, а не только брать из него. Степин вопрос был сугубо риторическим и преследовал единственную цель. Напомнить Феде, что халявщиков никто и нигде не любит. Их в лучшем случае терпят. Да и то недолго. Причем это «недолго» для Феди сегодня закончилось.

Однако кушать хотелось. Как ни старались некоторые преподы отбить у студентов аппетит своими зело сложными заковыристыми предметами или снотворной манерой вести лекции, но организм брал свое. Особенно после пребывания на свежем воздухе. И что делать бедному голодному студенту? Побираться на улице, в переходе? Или магазин ограбить?

Вот тут-то Федю осенило – на последней мысли. Он понял, как и проблему голода для себя решить (хотя бы на сегодня), и реабилитироваться в глазах соседей. Нет, он не собирался врываться в какой-нибудь ларек с оружием в руках, да сокрыв лицо маской. Тем более что ни маски, ни оружия не имелось. Но зачем вообще прибегать к такой примитивной тактике, когда в его распоряжении творенье местного молодого гения, «легенды Физтеха», чудодейственный Приборчик?

– Согласен, давно не подкладывал, – пробормотал Федя, ободренный внезапно настигшей его идеей, – не вопрос, пацаны. Могу прямо щас сгонять… прикупить чего-нибудь. Забыл, просто…

В ответ Леня только пожал плечами, не отрываясь от приставки, а Степа хмыкнул.

– Только че-нибудь съедобного, – такой вот как бы шуткой напутствовал он соседа.

Снова наспех одевшись, Федя покинул общагу и зашагал к торговому центру, расположенному в нескольких кварталах. Пытать счастье ближе он счел рискованным – в магазине могли запомнить его и узнать при следующем визите. Использовать же гаджет Савельева еще и для того, чтобы переместиться к какому-нибудь магазину на другом конце города, Федя счел бессмысленным расточительством. Ну, по крайней мере, на этот раз.

Хватит и одного перемещения, думал он. Ровно тогда, когда без Приборчика не обойтись.

План, скороспело родившийся в Фединой голове, был прост до идиотизма. Настолько, что Федя даже успел подумать, что прогресс, движенью которого способствовали, в том числе и выпускники Физтеха, не лучшим образом сказывается на умственных способностях людей. Приучает их рассчитывать на могущественные высокотехнологичные приспособления – а заодно и к мысли, что самим-де думать-напрягаться ни к чему. А вот если б не было у того же Феди созданного Яриком Приборчика…

Однако ж Приборчик у Феди был. И он с успехом его использовал.

Войдя в зал торгового центра подобно многим обычным покупателям, Федя принялся не спеша бродить между рядами полок, наполняя прихваченную на входе пластиковую корзину всем, на что падал его взгляд. И от чего во рту выделялось больше слюны.

Сначала в корзину попали несколько банок рыбных консервов, пачка макарон, батон хлеба. Затем, точно спохватившись (платить-то не придется!) Федя снял с полки еще крупный кусок сыра, палку копченой колбасы, пару копченых рыбин, а напоследок – еще и три банки пива.

Наполнив корзину, Федя принялся петлять между полками в поисках удобного (в смысле – безлюдного) уголка. Сделать это было не так-то просто: вечер после рабочего дня согнал в торговый центр кучу народа. Но с другой стороны перенос с помощью Приборчика отнюдь не занимал много времени. Чтоб воспользоваться им, Феде всего-то требовалось улучить секундочку-другую, когда на студента с корзиной никто не смотрел. В любом случае, бесследно исчезать на глазах у хотя бы одного свидетеля Федя не собирался. Ибо очень сильно сомневался, что Ярику Савельеву требовалась подобная «реклама».

В конце концов, удобный момент Феде таки представился. Подобравшись поближе к подсобке, до которой большинство покупателей принципиально не доходили, студент-испытатель вытащил переделанный Яриком смартфон, выбрал на карте небольшой дворик за общагой и нажал заветную кнопку.

Снова картинка мира, окружавшего Федю, превратилась в собственное отражение в кривом… очень кривом зеркале. А затем наступила темнота – с непривычки. После ярко освещенного торгового зала Федя оказался за общагой, по соседству с тремя ржавыми гаражами, мусорными баками и всего одним фонарным столбом. С темнотой зимнего вечера этот, последний, сражался не очень-то успешно, как и тусклый свет из окон.

Впрочем, если не считать самого по себе неудобства от мгновенного перехода из света в темноту, недостаток первого был как раз на руку Феде. Меньше света – меньше людей смогут заметить, чем он занят. И оценить, насколько это занятие является честным и законным.

С полминуты просто постояв, привыкая к темноте, Федя затем про себя ругнулся оттого, что забыл захватить пакет. С ним было бы удобнее – но что есть, то есть.

Консервные банки и сыр Федя с грехом пополам распихал по карманам. Банки с пивом так и вовсе сунул за пазуху да пытался поддерживать руками, чтобы не упали. Добиться этого было нелегко, поскольку и сами руки оказались заняты – колбасой, хлебом и копченой рыбой.

Что до корзины из торгового центра, то она нашла последний приют в одном из мусорных баков. Брать ее с собой значило вызывать у тех же Лени и Степы ненужные подозрения. Да и улика как-никак – в том случае, если в торговом центре заметят кражу продуктов и обратятся в органы.

Да, оказавшись в мусорном баке за общагой, корзина тоже тянула на звание улики – указывая именно на обиталище студентов, как на логово наглого воришки. Вот только на этом след, к несчастью для правоохранителей, обрывался. Студентов в общаге проживало не одна сотня, просеивать их в поисках вора было не легче, чем прожить на стипендию. Продукты же… ну а что продукты? Съел – и нету.

Кое-как удерживая свои трофеи, Федя прошмыгнул к парадному входу в общагу. Под хмурым взглядом комендантши миновал проходную; шел медленно, ежесекундно со страхом ожидая, что банки с пивом вывалятся из-под пуховика. Да лелеял надежду на то, что у коменды сегодня хорошее настроение.

Поднявшись при помощи лифта на пятый этаж, Федя подошел к двери в свою комнату и кое-как постучал свободными конечностями – то есть ногами.

Открыл ему Степа. Открыл – и расплылся в улыбке, достойной Чеширского Кота, когда увидел, что сосед вернулся отнюдь не с пустыми руками. Да сам еще посторонился эдак, почтительно, пропуская Федю на порог.

– Ну, ни хрена себе, – только и мог он сказать. Точнее, пробормотать вполголоса, в растерянности.

– Сюрприз! – воскликнул Федя, зачем-то еще вскинув над головой руку, державшую батон и палку колбасы.

При этом одна из банок пива, оставшись без поддержки, вывалилась у него из-под пуховика и упала на пол.

– Ого! Такие сюрпризы по мне! – отозвался теперь и Леня, по такому случаю забывший об игре.

* * *

Прошел день. Потом еще один и еще.

Обстановка в комнате разрядилась, атмосферу снова можно было назвать дружеской. Во всяком случае, халявщиком Федю пока больше не называли. Не явились по его душу и люди в погонах. Даже в окрестностях общаги полицейская машина не появилась ни разу – в противном случае, Федя увидел бы ее из окна. Но машины с мигалкой и синей полоской не было. Так что если поначалу Федя и испытывал некоторые опасения, то к субботе они рассосались.

Правда, взамен их в глубине души обосновалось нечто неприятное, даже муторное – ощущение непоправимой ошибки, неправильности, даже отвратительности собственного поступка. Засев будто заноза, это чувство не столько сильно, сколько навязчиво донимало Федю всякий раз, когда ему нечем было заняться. Тогда он оставался наедине с собственными мыслями, и мысли эти походили на вопросы. «А может, зря я это сделал?» Или: «А можно ли было не красть?» Ну и, наконец: «Вот я украл, а до чего еще могу докатиться?»

Возникло даже (даром, что слабенькое) желание отнести остатки продуктов в торговый центр и явиться с повинной. Но с этим порывом Федя сладил относительно легко. Успокоив себя, что для торговой сети, в одном из магазинов которой он поживился, украденные продукты были каплей в море. А значит, серьезного урона один нечестный покупатель не смог бы нанести ей при всем желании. Сдачей же себя любимого в руки правосудия Федя мог добиться лишь того, что у страны будет на одного зэка больше… и на одного специалиста с высшим образованием меньше. Не самый выгодный размен. Опять же, родители узнают-расстроятся.

В общем, худо-бедно, но Федя смог себя успокоить. А в субботу даже подумал махнуть с помощью Приборчика к вожделенным пальмам и смуглым красоткам. Благо, Ярик за своим изобретением не явился – не спешил сообщить, что испытания-де, по крайней мере, для Феди, закончены.

Осталось определиться, в какую именно страну стоит заглянуть. И вот тут Федя замешкался – понял, что особых пристрастий в этом смысле у него нет. Ну, если не считать, конечно, самого (довольно-таки расплывчатого) образа с морем и пальмами. Час Федя просто ломал голову, еще часа три угробил, лазая по Интернету и терзая поисковики запросами чуть ли не по каждой экзотической стране – от Бразилии до Таиланда, от Кипра до Полинезии.

Какие в той или иной стране есть достопримечательности? А какая в данный момент погода? А наиболее популярные блюда? А нет ли в оной стране достойных ее (то бишь столь же экзотических) болезней? И фотографии тамошних пейзажей запрашивал тоже.

Так Федя приценивался, ломал голову. А в итоге, с усталыми глазами, отяжелевшей головой и чувством подспудного разочарования, предпочел забить. Заключив, что все страны, конечно, по-своему хороши… но только для тех, чьи карманы не пустуют. Федя же оставался на мели, и даже творение Ярика Савельева этого факта не изменило.

А коль так, то думать стоило не о далеких берегах, но прежде – о том, как бы заработать хоть немного. Точнее, куда податься безработному студенту.

Эта новая-старая проблема заняла Федин мозг на воскресенье – единственный день недели, когда занятий не было. Федя и газету с объявлениями о вакансиях купил и в Интернете успел полазить по соответствующим сайтам. Только что позвонить не сподобился. Все-таки выходной есть выходной. Едва ли кто-то бы ответил.

А в понедельник Феде самому позвонили… только, увы, не с предложением рабочего место. Звонила мать, что само по себе было редким событием. Звонила, всхлипывая, едва сдерживая слезы.

– Лешка! – почти выкрикнула она в трубку, – я говорила… дойдет он до беды! Не доведут его до добра его дружки… говорила! И что? Повязали все-таки! С утра из полиции позвонили.

Леха был младшим братом Феди. Еще учился в школе… или, правильнее будет сказать, числился среди учеников. На уроках появлялся, хорошо, если раз в неделю, а большую часть времени слонялся по городку в компании таких же юных бездельников. К выпивке прочно приохотился, кажется, с класса седьмого; курить начал еще даже раньше, чем пить. А в промежутках между посиделками с выпивкой и сигаретами Леха со товарищи искал приключений на разные части тела. И, что печальнее всего, находил. То и дело встревая в драки с другими подобными шайками.

Несколько раз Леху и компанию даже задерживали, но вскоре отпускали. По двум причинам: во-первых, серьезных проступков за ними не числилось, а во-вторых в силу малолетства. То, что иная особь, причисляемая к «малолетним», даже на взрослых способна страху нагнать, законодательство отчего-то не учитывало.

Но время шло, шестнадцатилетний рубеж Леха уже перешагнул. И, естественно, что, в отличие от старшего брата, ни о каком высшем образовании тут и речи быть не могло. Альтернатива на будущее просматривалась одна: армия или тюрьма. И, если Федя правильно понял мать, Леха неосознанно выбрал тюрьму.

– А как получилось-то? – спросил он.

– Всех их повязали, – в ответ проговорила мать, – решили магазин ограбить… ну, из круглосуточных. Один еще продавщицу ножом порезал. А хоть дело было ночью, нашелся свидетель – вызвал ментов. Говорила я ему… двух часов не прошло, как всю шайку накрыли.

Затем, немного переведя дух, мать перешла на полушепот и тревожную скороговорку:

– Со мной уже следователь связывался. Говорил, раз нож не Лехин… раз он вроде как в нападении на продавщицу не участвовал, можно его как свидетеля оформить. Не задаром, конечно. Цену назвал… но где ж нам взять такие деньги?!

На последних словах она вновь едва не сорвалась на крик.

Попрощались сухо. Как понял Федя, именно ради этого, почти выкрикнутого, вопроса – где взять деньги на взятку – мать и звонила. Причем адресован был вопрос отнюдь не в пустоту, а конкретно ему, Феде. Человеку, получающему высшее образование в крупном городе и даже вроде сумевшему в этом городе найти работу. То есть, преуспевшему всяко больше, чем другие члены семьи. А коль так, то кому, как не Феде взять на себя эту заботу: выдернуть младшего брата из-под катка правосудия.

«И сам украл, и брату тюряга грозит, – подумал Федя с досадой, переходящей в печальную иронию, – хороша семейка, что уж говорить. Родители – гордитесь!»

Но сколько ни иронизируй, а вопрос оставался открытым. Вернее, целых два вопроса встали перед якобы преуспевающим Федей: как выручить брата и… зачем вообще это делать.

Последний был вполне объясним. Во-первых, как ни крути, а Леха был преступником. Во всяком случае, участвовал в преступлении… да не в одном, наверняка. Просто на ограблении магазина он, наконец, попался. А если б не попался, то и дальше мог быть уверенным в собственной безнаказанности. Причем уверенность эта может к нему вернуться, если братец и на сей раз избежит наказания. О, тогда он почти наверняка продолжит в том же духе – даром, что в рядах другой шайки взамен арестованных дружков. А значит, рано или поздно попадется вновь. Причем, не исключено, что на преступлении посерьезнее. Тогда и отмазать его будет куда сложнее… дороже. В общем, жизненный путь, избранный Лехой, неизбежно вел его к казенному дому. Невзирая ни на какие усилия – хоть Федины, хоть со стороны кого-то еще.

Во-вторых, что греха таить, дружны Федя с Лехой никогда не были. Младший брат причислял старшего к сонму лохов – пусть и с некоторыми оговорками. А старший давно ожидал, что младшего его образ жизни и круг общения до добра не доведет. Что рано или поздно Леха выкинет что-нибудь эдакое, принеся родителям горе, а старшему брату хоть каплю, но позора.

Проще говоря, Леха вроде бы получал по заслугам. И не Федино дело пытаться это как-нибудь изменить. Но с другой стороны ему было жалко мать. Да и надежда затеплилась – на то что, возможно, оказавшись у опасной черты, Леха, наконец, спохватится и возьмется за ум. Тем более что влияние на него треклятых «корешей» резко ослабнет, если эту шайку упрячут-таки за решетку.

Наивная надежда, иначе и не скажешь! Но Федя не удержался – решил уцепиться хотя бы за нее. Потому что, несмотря на все жизненные невзгоды, начиная с далеко не идиллического детства, привык верить в хорошее.

Осталось придумать, где взять деньги. Особенно в свете того, что работы не было, да и заработать нужную сумму он бы в любом случае не успел. Да, у него есть то, чего нет у простых смертных – Приборчик для искажения временного потока. Но Федя не вполне понимал, как оный Приборчик способен здесь помочь. Ведь задача стояла посложнее, чем вынести корзину продуктов из торгового центра.

Допустим (просто допустим!), Федя попытался бы ограбить банк. С помощью Ярикиного девайса он сумел бы незаметно проникнуть и в само отделение какого-нибудь банка – лучше всего, под покровом ночи; и в его «святая святых» по другую сторону от касс. И с тем, чтобы улизнуть оттуда тоже проблем бы не возникло.

Но имелись здесь целых две трудности.

Первая: как Федя уже убедился, промахнуться мимо пункта назначения при использовании Приборчика не легко, но чрезвычайно легко. А банковские отделения обычно весьма компактные по площади, ведь деньги не занимают много места. Так что, пытаясь проникнуть в банк при помощи Ярикиного изобретения, Федя оказывался в положении парашютиста, надеющегося приземлиться на одиноко дрейфующую льдину. Шансы на успех примерно такие же.

И вторая: ну доберется Федя туда, где хранится наличность – дальше-то что? Хранилище для денег живьем он не видел, а представлял его себе весьма смутно. Причем то, что ему представлялось, ничуть не обнадеживало. Федя был почти уверен, что пачки купюр хранятся в огромном бронированном шкафу-сейфе с множеством отделений. Этаких пчелиных сот, только прямоугольной формы. И как вскрыть хотя бы одну из этих «сот»? Кулаком точно не пробить. А тем более нечего было думать, чтобы телепортироваться из банка, прихватив весь шкаф с собой. И Приборчик вряд ли на такой вес рассчитан, и вопрос «как добраться до содержимого?» даже после переноса остался бы открытым.

Конечно, к каждому сейфу и любой из его ячеек наверняка можно было подобрать ключ… или правильную комбинацию цифр. Не исключено даже, что и первое, и второе хранилось где-то поблизости от самого сейфа. Вот только на поиски тоже требовалось время. А пока ищешь (и особенно если искать недостаточно осторожно) может сработать сигнализация. И призвать на порог банковского отделения бравых ребят в бронежилетах. Уж они-то быстро разберутся, кто такой шустрый подобрался слишком близко к чужим деньгам. Упакуют Федю в два счета, если не успеет телепортироваться подальше – желательно на другой континент. И будет в Фединой семье одним арестантом больше.

В общем, банковское отделение отпадало. И уж тем более не стоило пытаться незаметно проникнуть внутрь инкассаторской машины. Ведь промахнуться мимо нее даже легче, чем мимо хранилища наличности в банке. И это если машина просто стоит на месте – ну а если поедет?.. В последнем случае шансы Феди на успех не просто стремились к нулю, но были строго ему равны. Тем паче, что на карту, используемую приложением Ярика, транспортные средства вообще-то не наносились.

Наверняка, думал еще Федя, кое-какими ценностями можно разжиться в элитных домах, выстроенных в пригородных поселках или на берегу реки, пересекавшей город. Но вряд ли среди этих ценностей будет наличность. Если уж даже домохозяйки все чаще рассчитываются в магазинах банковскими карточками, то чего ждать от богатеев? В виде купюр такие люди видят деньги разве что когда дают взятку или подмазывают всяких криминальных элементов. Да и тогда купюры, наверное, особенные – зеленоватые и с портретами американских президентов.

То есть, конечно, доллары Федю тоже бы устроили. Вернее, они бы наверняка устроили следователя, от которого зависела судьба Лехи. Но в такую удачу Федя не верил. Вероятней всего, его добычей могли стать предметы быта вроде посуды, какой-нибудь модный гаджет или картина в рамке. А с такими трофеями вставал вопрос… нет даже два. Куда это добро сбыть и как не продешевить при этом.

Короче, проникновение в чужой дом отпадало тоже. И что в итоге оставалось? Немного покопавшись в памяти, Федя понял – что.

* * *

Примерно в трех километрах от общаги и где-то на полпути к универу вольготно расположился огромный куб гипермаркета и торгово-развлекательного центра в одном флаконе. Внутреннее пространство – все три этажа – гигантского куба были заняты разнокалиберными магазинчиками, парикмахерскими и кафешками. Имелся там даже кинозал. И кое-какие аттракционы на радость детям, которых родители зачем-то потащили с собой за покупками.

А еще… еще в укромных закутках этого здания находились банкоматы. Не меньше десятка банкоматов всех мало-мальски крупных банков, работавших в городе.

Побывав в том ТРЦ пару раз, Федя так и не понял смысла наличия в нем этих устройств. Ведь если у покупателей есть пластиковые карточки, наверняка лучше расплачиваться именно карточкой. А если карточки нет, то и снимать через банкомат вроде как неоткуда. Наверное, предположил Федя несколько позже, не все тамошние заведения поддерживали безналичный расчет.

Зато при теперешних обстоятельствах наличие где-то банкоматов почти без присмотра могло оказаться Феде на руку.

Занятия – все четыре пары – он просидел как на иголках. Лекции слушал вполуха и почти не записывал; на единственном семинарском занятии (по механике сплошной среды) предпочел забиться на самую дальнюю от доски и преподского стола парту. Так, чтобы как можно меньше попадаться преподу на глаза, чтоб к доске не вызвал. Ибо решить хотя бы простенькую задачку Федя в тот день был не в состоянии. Голова другим занята.

Еще он почему-то опасался встречи на переменах с Яриком Савельевым. Ну, то есть, почему – в общем-то, понятно. Вдруг «легенда Физтеха» подойдет и скажет что-нибудь вроде: «Ну как испытания? Нормально? Хорошо, спасибо, что помог. Теперь я еще хочу устройство доработать…». И невдомек «легенде», что устройство это Феде именно сегодня ох, как нужно.

Но, видимо, фортуна оказалась в тот день на Фединой стороне. Как вариант, Ярик настолько увяз в лаборатории (хоть над дипломом корпел, хоть по другому поводу), что слоняться по коридорам ему было некогда.

После пар Федя не доехал до общаги – вышел из маршрутки возле нужного ему ТРЦ. И, войдя внутрь, неспешно прогулялся по этажам, высматривая уголок поукромнее да потемнее, с обязательным наличием в нем банкомата.

Но, увы! То есть, конечно, уголки-то были, укромные и всякие. Вот только окончание занятий для Феди и других студентов второй смены вновь почти совпало с окончанием рабочего дня для большинства горожан. И теперь целая толпа их буквально наводнила здание-куб. Одинокому прохожему вроде Феди приходилось либо лавировать, обходя каждого покупателя, либо шагать помедленнее, чтобы ни с кем не столкнуться.

Конечно, и в толпе есть свои преимущества для вора… а никем иным Федя и в делах, и в помыслах своих теперь не был. Среди множества народа легче затеряться. Удобнее подобраться к потенциальной жертве, да так, что она не факт, что заметит. И скрыться потом тоже проще.

Но все эти преимущества актуальны, если у тебя нет Приборчика, мгновенно переносящего из одного места в другое. А для Фединой затеи толпа оказывалась невольной помехой. Потому что покупатели не только наводняли помещения магазинов и других заведений – возле банкоматов они тоже крутились. Причем перед одним даже выросла небольшая очередь.

Обстоятельство это обескуражило Федю… но в отчаяние не привело. Узнав, что до окончания работы ТРЦ оставалось около двух часов, он вернулся в общагу, а к гигантскому кубу вновь подъехал минут за двадцать до закрытия.

Этот нехитрый маневр себя оправдал: покупателей осталось несколько человек на все три этажа; многие магазины вообще успели закрыться и были погружены в темноту. Из-за этого в проходах ТРЦ стояли полумрак и тишина.

Прокравшись в заранее присмотренный закуток, Федя подошел к одному из банкоматов – тот стоял у самой стены, благодаря чему оказался наиболее удален от обычных маршрутов покупателей.

Выглядел банкомат массивным. На миг Федя даже усомнился, что у Приборчика хватит силенок перенести эту махину вместе с ним. «Если с банковским сейфом он точно не сладит, то сладит ли с банкоматом?» – таким вопросом задался Федя… но почти сразу отмел его. «Пока не проверишь, не узнаешь, – думал он, – так что толку голову забивать, еще и топчась в шаге от цели? Нечего время терять!» Да и, в конце концов, испытатель он, Федя, или рядом пробегало? Вот, появился повод грузоподъемность Ярикиного изобретения оценить. Будет о чем сообщить Савельеву, когда он вернется и начнет расспрашивать.

Последняя мысль еще и повеселила Федю. После чего он, отринув нерешительность, подошел к банкомату поближе, обнял его обеими руками, едва ли не лег, навалившись. Да одновременно еще и изловчился пальцами одной руки запустить приложение, затем нажать кнопку на экране Ярикиного девайса.

За долю секунды до того, как мир перед ним неузнаваемо исказился, Федя успел заметить яркие вспышки электрических искр. Не иначе, это банкомат отключился от источника питания – грубо; так, что соединявшие их провода не могли не пострадать.

Пункт назначения Федя присмотрел и наметил заранее. То был пустырь на окраине города. С одной стороны на него наползала городская застройка. Ее ближайшие плоды в виде пары кирпичных высоток нависали над пустырем в паре сотен метров от того места, куда перенесло Федю и банкомат. Однако полностью поглотить этот кусок земли, переварив и превратив в среду обитания цивилизованных людей, не смогли пока даже воротилы строительного бизнеса. И покамест сюда банально сбрасывали мусор; то тут, то там вперемежку с его кучами росли какие-то кусты – дикие, неровные и неопрятные, точно последние пучки волос на лысине.

По соседству с пустырем находился пруд, успевший обмелеть и превратиться в заросшую грязную лужу, рассадник комаров в летние месяцы. Зимой пруд, разумеется, застывал, становясь больше похожим на большую яму или котлован. Чем изначально, он, по всей видимости, и являлся, прежде чем наполнился дождевой и талой водой.

Кучки, а то и целые груды мусора, оставленные жителями соседствующих с пустырем домов, привлекали сюда бродячих собак. Целая стая в количестве пяти-шести псин разных размеров с рычанием возилась возле одной из таких куч. На появление словно бы из ничего целого двуногого да с огромным ящиком в придачу, собаки внимания не обратили. А среагировали только, когда Федя посветил вокруг себя фонариком смартфона, пытаясь сориентироваться в темноте.

Сразу две собаки отвлеклись от своего занятия, попав под луч фонарика, и облаяли незваного гостя. Облаяли, впрочем, без энтузиазма и заметной злости – так, дежурно, ради соблюдения некоего, принятого у собак этикета. Вроде как предупредили чужака: не подходи, мол, здесь наша территория. Не трогай, и мы не тронем тебя.

Конечно, ни трогать, ни вообще иметь хоть какое-то дело с четвероногими бродягами Феде не хотелось. Более того, их наличие на пустыре, который он считал укромным местом, оказалось для студента неприятным сюрпризом. Не предусмотрел – к запоздалой своей досаде. Надеялся от людей тут затаиться, чтобы спокойно потрошить банкомат, а о бывших братьях меньших отчего-то не подумал.

Конечно, соседство с рычащей и зубастой стаей приятным назвать было нельзя. Но и отыскивать другое место, где он бы мог возиться с похищенным банкоматом более-менее спокойно, Феде не хотелось. Во-первых, лень, а во-вторых, и в этом случае он не был уверен в успехе. А коль так, Феде оставалось одно: надеяться, что он правильно воспринял «месседжи» четвероногих мародеров. На крайний же случай всегда можно было перенестись с помощью Приборчика куда-нибудь одному, без банкомата.

Склонившись перед этим стибренным вместилищем денег, Федя провел по металлическому корпусу лучом фонарика. Ага, от вожделенного содержимого его отделяла дверца, расположенная в нижней части. Дверца с замком; имелась на ней и скважина для ключа. А вот ручки не было. Да и без надобности была ручка – ни к чему ее дергать, ведь дверца была, разумеется, заперта.

«И как ее открыть?» – вслух вполголоса спросил у себя самого Федя.

Опытом взлома замков он похвастаться не мог, отмычек при себе не имел. Подумал, что могли бы пригодиться слесарные инструменты… отвертка, например. Однако ничего такого Федя с собой не прихватил. Голова была занята самой возможностью умыкнуть банкомат из ТРЦ, а о том, как потом его вскрывать, начинающий похититель как-то не подумал.

Поколебавшись – надолго оставлять банкомат без присмотра было рискованно – Федя решил, что сгоняет за инструментами, если ничего другого не останется. Если не удастся управиться подручными средствами, разжиться которыми он надеялся здесь же, на пустыре, среди многочисленных мусорных куч. Ведь не может быть, чтобы вместе с прочим хламом жильцы окрестных домов не выкинули хоть что-нибудь, что могло бы ему, Феде, помочь.

Движимый этой надеждой, Федя опасливо обогнул по широкой дуге собачью стаю и обошел весь пустырь, оказавшийся довольно обширным – несколько гектаров. Чуть ли не перед каждым более-менее заметным скоплением мусора он наклонялся, проводя лучом фонарика. И еще внутренне радовался тому, что была зима. Окажись он на этой стихийной свалке летом, пришлось бы нос зажимать, чтобы не задохнуться от жуткого смрада гниения.

А в итоге поиски себя не оправдали. Из предметов, которые Федя хотя бы с большой натяжкой мог счесть полезными, ему попался лишь арматурный прут, да лезвие ножа, оставшееся без рукоятки. Более того, возвращаясь к оставленному банкомату, Федя понял, что опасаться на пустыре следовало не только собак или жильцов близстоящих высоток.

Вокруг банкомата сгрудились несколько человек вида совершенно неопрятного, отталкивающего – бомжи, не иначе. Мятая и рваная одежда, заношенная до полной утраты фасона и потому выглядящая на всех одинаково; заждавшиеся шампуня и парикмахера космы, неряшливые бороды говорили сами за себя. Как и запах… вернее, адская смесь из запахов грязного пота, мочи, нечистот и гнили. Да еще перегара для полноты картины.

Но Федя был не в том положении, чтобы поддаваться чувству брезгливости. Нужно было спасать свой трофей, он же надежда на избавление от тюрьмы нелюбимого, но брата. Тем более что бомжи тоже не полюбоваться к банкомату подошли. Из их реплик до Феди успели донестись обрывочные фразы: «Вот подфартило, так подфартило!» и «Да я на зоне за это пять лет чалился… в замках толк знаю».

Особенно Федю встревожили последние слова. С воплем «А ну, пошли на хрен, падлы!», он ринулся на бомжей, вскидывая над головой арматурный прут.

Этим-то прутом он отоварил по немытой башке ближайшего из бомжей. Тот с коротким всхлипом завалился на снег. Его товарищ, подскочив, успел перехватить прут обеими руками. Попытался вырвать… но к несчастью своему безнадежно уступал противнику и в росте, и в физической подготовке. Да и возраст сказался на пару с нетрезвым образом жизни. Федя перетаптывался с бомжом, борясь за прут не более полминуты. А затем, изловчившись, пнул помоечного обитателя в живот, заставив того согнуться и выпустить прут.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю