Текст книги "Основатель 4 (СИ)"
Автор книги: Тимофей Кулабухов
Соавторы: Сергей Шиленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Глава 21
Возможности, которые открывал прибрежный город… Да они казались просто безграничными!
Голова шла кругом от перспектив, как будто я литр водки в одно лицо навернул, не закусывая.
Сухопутная торговля ограничена проблемами на поверхности, качеством дорог, бандитами, перевалами, реками, угрозой, что по дороге заведётся разбойный барон или вспыхнет война, эпидемия или просто лесной пожар. И это, не говоря про сложности передвижения для самого транспорта, низкую скорость, проблемы с кормом для лошадей, плюс расходы на зарплату возницам.
Конечно, море требовало морских судов, экипажи и капитанов. Имелись ещё тысячи нюансов, однако так моя торговая сеть сможет дотянуться до самых удалённых уголков, до каких-нибудь затерянных в океане островов, а то и вообще до земель на другом конце света, куда ещё ни одна собака не совалась!
Более того, я смогу даже искать новые континенты, мать его, и находить там всякие экзотические товары, которые здесь днём с огнём не сыщешь! Это же золотое дно, настоящий Клондайк! Можно такие бизнес-схемы мутить, что все местные олигархи от зависти удавятся!
– Эй, ты там в обморок не падай, – хмыкнул Герман, видя моё слегка ошалевшее состояние. – Это всего лишь полоска земли. Небольшой такой актив, но перспективный.
– Ты даже не представляешь, – выдохнул я, едва переводя дух. Адреналин бил в кровь, как хороший коньяк, бодря и туманя одновременно. – Здесь столько всего можно замутить! Столько проектов реализовать! Это же… Это просто охренеть как круто!
– Отлично, – Герман потёр свои мясистые ладони, явно довольный произведённым эффектом. – Теперь остался вопросик с оплатой твоих консалтинговых услуг. Чисто финансовый аспект, ничего личного. К сожалению, учитывая объём транзакции, мне придётся отправить тебе золото караваном. По-другому никак, сам понимаешь, не в кармане же тащить такую прорву! Это приемлемо?
Я кивнул, всё ещё не в силах оторвать взгляд от потрясающе аппетитного куска земли на карте. Он манил, как сирена Одиссея, обещая несметные богатства и безграничное влияние. Это будет первый, но такой, блин, важный шаг к созданию настоящей торговой империи, корпорации, которая сможет распространить моё влияние далеко и широко по всему этому грёбаному Истоку!
– Итак, итоговая сумма – двадцать семь тысяч золотых, – продолжил Герман, деловито постукивая пальцем по какой-то бумажке, которую он извлёк из-за пазухи. – Неплохой такой кэш-флоу, а? – И хотя я могу показаться жмотом, старина, но, думаю, я не должен платить тебе за ту часть, которую мне вернули ушастые. Логично, правильно? Зачем платить дважды? Экономия должна быть экономной.
Всё ещё пялясь на карту, как баран на новые ворота, я откашлялся. Аппетит у Дурнева, конечно, будь здоров, хитрый жук, пытается навариться даже на мне.
– Все транзакции подлежат оплате в полном объёме, – отчеканил я, стараясь придать голосу максимум деловой твёрдости, как будто речь шла о многомиллиардном контракте где-нибудь в Москва-Сити. – Независимо от того, получил ты какой-то там возврат или нет. Условия договора, знаешь ли, святое, и нечего тут мухлевать.
– Чёрт! – выругался Герман, но беззлобно так, скорее с досадой. – Думал, прокатит. Ловко ты меня, старый лис! Ну хорошо, твоя взяла. Пересчитаю цифры и отправлю тебе золотишко. Жди.
Я поднял на него глаза и рассмеялся. Ну и жук этот Герман! Конечно, но свой в доску, когда ему это выгодно.
– Этого стартового капитала более чем достаточно, чтобы запустить мой новый город. Прям отличные инвестиции в будущее!
* * *
Град Весёлый не просто выживал, он по-настоящему процветал, даже когда Исток сковала самая беспощадная стужа. За окном завывал ветер, словно голодный волк, бредущий по бескрайним снежным равнинам, и трещал мороз, такой лютый, что казалось, земля превратилась в монолит льда, непробиваемый и безжизненный.
Но внутри наших стен царила совсем другая атмосфера.
Эльфы, как только получили информацию о том что мы заключили выгодный мир с Лексом Эльфобоем убрали свою элитную охрану, которой в последнее время я не больно-то доверял и которая без толку ошивалась в граде Весёлом. Они просто взяли и исчезли, даже «пока» не сказали. Вежливость с человеками не входила в культурный код эльфов.
То есть к тому моменту, когда я добрался до столицы, их уже и след простыл. Ну и ладно, скучать не буду, у меня тут и так два головореза телохранителя есть.
Пока остальной Исток погрузился в вынужденную зимнюю спячку, укрывшись от холода и ожидая весны, град Весёлый бурлил жизнью. Он не просто существовал, а кипел, двигался, наполненный неподдельным энтузиазмом, который, казалось, мог растопить любой лед. Город напоминал оживлённый муравейник перед самым началом дождя: каждый занят делом, каждый полон энергии, предвкушая что-то важное, что-то новое.
Теперь он уже ничем не походил на то унылое и донельзя мрачное поселение, в которое я пришёл когда-то, и которое позволило мне собой «порулить».
Те колоссальные изменения, которые проявлялись во всём, и являлись моей личной гордостью, моей победой, результатом моего труда. Значит, всё не напрасно?
И причиной всеобщего оживления были не только тепло очагов и запасы провизии.
Новость, сенсационная новость о моём плане построить новое поселение не просто где-то на земле, а прямо на воде, разлетелась по городу со скоростью степного пожара, захватывая умы и сердца. Это было нечто настолько необычное, настолько смелое, что мгновенно стало главной темой для разговоров. Сарафанное радио, этот древний и безотказный способ передачи информации, снова доказало свою эффективность. Оно работает куда быстрее и убедительнее любого, даже самого дорогого и хитроумного PR-агентства, передавая вести от одного человека к другому, обрастая подробностями и эмоциями.
При этом большинство наших жителей в глаза не видели никакого океана, да и о большой воде имели весьма смутное представление. Представьте себе их реакцию на идею жить на море?
Неудивительно, что по всем углам, в тавернах, на рыночной площади, да и просто во дворах пошли бесконечные шепотки и пересуды. Люди фантазировали, какие тайные чудеса и несметные сокровища может скрывать эта самая большая вода, этот неизведанный мир. Кто-то представлял затонувшие корабли, полные золота, кто-то невиданных морских чудовищ, а кто-то просто волшебные подводные города. Фантазёры, конечно, ещё те, блин, но их буйное воображение порождало волну энтузиазма, а энтузиазм, как я всегда говорил, это бесценный ресурс, топливо для великих дел.
Параллельно с пересудами и разговорами наша культура переживала настоящий расцвет. Новый Храм Песни, который мы недавно возвели, не просто радовал глаз ерасотой, а активно работал, принося городу кучу самых разных, очень полезных «допингов». И это вовсе не зелья и не эликсиры, а нечто куда более ценное: бонусы к Радости и Довольству жителей, которые ощущались повсеместно.
А Жрецы Песни, служители нового культа, добавляли в повседневную жизнь города настоящей осязаемой красоты и, что важнее, душевности. Они несли гармонию и вдохновение, делая наше существование богаче и осмысленнее. Это походило на атмосферу лучших салонов и театров Лондóна или Парижа, только без их чопорности и снобизма. По-нашему, по-весёловски, с размахом и от души.
Даже когда завывал ветер, а лютый холод, от которого, казалось, стыла кровь в жилах, загонял всех в дома, запирая в теплых стенах, я то и дело слышал звуки. Веселые и немного грустные, протяжные и задорные песни доносились чуть ли не из каждого окна. Отовсюду звучали лютни, флейты, барабаны, создавая непрерывный музыкальный фон. Ну просто какой-то вечный, нескончаемый фестиваль авторской песни, который не прекращался ни на минуту, разве что без тех самых занудных бородачей с акустическими гитарами, которые любят петь о своих страданиях. У нас пели о жизни, о радости, о планах на будущее.
И вот постепенно, шаг за шагом, народ начинал проникаться простой, но глубокой мыслью, что искусство – это не просто какая-то там бесполезная фигня для тех, кому нечем заняться, не просто развлечение для бездельников. Нет, они начинали понимать, что искусство – это нечто куда более важное, фундаментальное для человеческого бытия, неотъемлемая часть самой жизни, ёпрст! Оно питает душу, даёт силы, объединяет людей, помогает выразить то, что трудно сказать словами. Такое осознание меняло весь взгляд на мир.
Я знал, что это только начало.
Скоро, очень скоро, мы будем готовы выйти за пределы Града Весёлого и поделиться нашими собственными художественными творениями: песнями, историями, ремёслами, всем, что родилось в этой уникальной атмосфере, с остальным Истоком.
И пусть они там сидят и обзавидуются нашему культурному уровню, нашей жизненной силе и радости! Я знал абсолютно точно, что некоторые из наших творений окажут такое влияние, что заставят другие культуры просто-таки мечтать стать похожими на нас, перенять наш дух, нашу тягу к прекрасному. Ну или хотя бы попытаться неуклюже скопировать, как китайцы пытаются воспроизвести айфоны. Вроде похоже, но душа и качество не те. Мы становились маяком культуры в этом суровом мире.
Сидя в своём кабинете в Администрации, я погрузился в мир спокойствия, неспешно потягивая горячий, удивительно ароматный чай, наш собственный особый сбор с терпким чабрецом, напоминающим о летних полях, и нежным сладковатым липовым цветом, словно глоток самого уюта.
Тепло кружки согревало ладони, а пар поднимался лёгкой дымкой, наполняя пространство нежным запахом, который мгновенно успокаивал. Передо мной на массивном деревянном столе лежал свиток пергамента, а рядом чернильница и перо. Я набрасывал первые, ещё очень предварительные, но уже волнующие бизнес-планы для моего грандиозного проекта, того самого нового приморского города, который должен стать настоящим чудом у воды. Город, построенный по единому плану, город настроенный на новые (насколько это возможно для Истока) технологии, геометрию, на бизнес, и конечно же, город, в котором жителям захочется жить. А тем, кто уже живёт, будет весело, радостно и хорошо.
Каждая линия пера, каждый символ на шуршащем пергаменте ощущались как шаги к будущему, как воплощение мечты в реальность.
В этот момент я позволил себе роскошь просто остановиться. Остановиться и глубоко вдохнуть, впитать эту спокойную умиротворяющую ауру, которая, казалось, пропитала сами стены моего кабинета.
Воздух наполняли тонкие приятные запахи: сухой благородный аромат старого дерева, из которого сделана мебель, свежий, чуть терпкий запах чистой бумаги и чего-то ещё, совершенно неуловимого, но бесконечно уютного, напоминающего тепло домашнего очага… Да, чёрт возьми, аромат бабушкиных пирожков, которых я никогда не пробовал, но о столько о них слышал. Меня наполняло ощущение полной безопасности и покоя, словно весь внешний мир с его тревогами остался где-то очень далеко.
Наконец-то. Угроза большой войны, которая висела над Истоком, словно грозовая туча, готовая разразиться в любой момент, миновала, отступила куда-то на периферию бытия. И мои собственные, очень личные страхи, связанные с Лексом Могучим, опасения, что этот непредсказуемый тиран всё-таки не забудет старых обид и решит прийти за мной, чтобы, фигурально выражаясь, оторвать мне голову (а может, и не фигурально), тоже потихоньку рассеялись. Рассеялись не разом, а постепенно, как утренний туман под лучами восходящего солнца, оставляя после себя ощущение ясности и облегчения, словно тяжёлый груз свалился с плеч. Не факт, что он не выкинет что-то новое, однако очень скоро его начнут больше занимать эльфы, а не я. Надеюсь, я не числюсь в списке его врагов, но даже если и так, возможно, нахожусь далеко не в первых строках, а значит, можно пока о нём не думать.
А не думать о чём-то, о какой-то проблеме, это уже само по себе великое благо.
Я сидел, откинувшись в удобном кресле, в состоянии полного, абсолютного умиротворения, иногда помахивал ногой и наслаждался чистым, незамутненным кайфом, таким редким в нашем суровом мире, где каждый день – это борьба.
Я сделал ещё один медленный глоток чая, позволяя теплу и аромату разлиться внутри, и предался приятной медитации. Размышлял о недавних успехах не только в бизнесе, но и в деле строительства нашего Весёлого града, в развитии его культуры, в обретении той удивительной жизненной силы, о которой я только что думал. Вспоминал, как недавно мы балансировали на грани, и как теперь город процветает. Это было время наслаждения плодами своих трудов, время для тихой гордости и планирования ещё более амбициозных проектов. Я чувствовал себя на вершине мира, купаясь в ощущении достигнутого.
Но, как часто случается в нашем неспокойном мире, истинный покой – штука хрупкая и длится, увы, недолго. Только я полностью погрузился в свои приятные мысли и не менее приятные планы, и уже чуть было не задремал на рабочем месте, как внезапно, без всякого предупреждения, в тяжёлую деревянную дверь моей Администрации кто-то заколотил. Заколотил так яростно, настойчиво и громко, словно весь мир вокруг рушился, и от скорости и силы этих ударов зависела его жизнь, а может, и жизни всего города. Мир покоя рухнул в одно мгновенье, разбившись о резкий тревожный звук.
Едрёна вошь!
Ломятся прямо как коллекторы в девяностые, когда ты немного задержал платёж по кредиту.
– Алексей! – раздался снаружи знакомый, но какой-то панический голос. – Открывай дверь, чёрт тебя подери! Срочно!
Вот не было печали! Это же голос Демида Серебрянникова! Что-то я не припомню, чтобы старый воротила Торговой гильдии назначал мне встречу среди своего плотного графика.
Что-то заставило его нарушить все свои планы, либо же его график внезапно перестал быть таким насыщенным?
Я кивнул Глыбе, который как обычно стоял у двери, словно высеченный из камня, невозмутимый и внушающий уважение своей неподвижностью. Я даже не произносил приказа, просто короткий, понимающий взгляд, и этого оказалось достаточно. Тот молча повиновался без лишних движений или вопросов, и рывком распахнул тяжёлую деревянную дверь.
От резкого движения по полу пробежал ощутимый сквознячок, мгновенно принеся с собой резкий запах снега, мороза и чего-то ещё неуловимого, но очень похожего на тревогу, словно холодный ветер принёс с собой дурные вести.
И вот в проёме нарисовался Демид Серебрянников из Златограда, собственной персоной. Он буквально влетел в кабинет, не сбавляя скорости и, казалось, расталкивая невидимые препятствия на своём пути, с единственной целью немедленно, бросив любое дело, поговорить со мной.
Судя по его виду, дело обстояло из рук вон плохо. Выглядел он, прямо скажем, просто ужасно: взъерошенный, рубаха явно не первой свежести и сидит криво, перепуганный до чёртиков, глаза бегают по комнате, как у нашкодившего кота, который только что разбил любимую вазу хозяйки.
Его появление здесь, в моём кабинете, так открыто, средь бела дня, да ещё и в таком состоянии, уже само по себе являлось грубейшим, вопиющим нарушением нашей с ним строжайшей договорённости о полной конспирации.
Спалился, как последний школьник с сигаретой за гаражами, которого поймал директор школы. Надо же как неосторожно! Что, чёрт возьми, могло заставить его так рисковать?
– Что стряслось, Демид? Почему ты здесь, и почему, прости, так открыто? – спросил я, резко поднимаясь со стула, чувствуя, как спокойствие мгновенно улетучивается, сменяясь раздражением и растущей тревогой.
И как назло в этот самый момент я потерял контроль над движением, опрокинул кружку и пролил остатки чая прямо на свои драгоценные заметки и расчёты, лежавшие на столе. Горячая жидкость вкуснейшего напитка растеклась по пергаменту, размывая чернила, превращая аккуратные записи в неряшливые пятна. Да ёшкин кот! Только все расчёты разнёс по листам записей, всё разложил по полочкам, и на тебе! Теперь переписывать всё заново!
– Как что стряслось⁈ Как что⁈ Это всё этот проклятый Лука Живодёров! Вот кто стрясся! – выдохнул Демид, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, которой не хватает кислорода.
Слова вырывались из него прерывисто, словно он пробежал не от двери до стола, а, ни разу не остановившись, пёр через ледяную пустошь от Златограда и до моего кабинета.
Глыба, не сводя глаз с посетителя, плавно закрыл дверь.
Лицо у Демида было багровым, словно он только что вылез из паровой бани, а по лбу ручьями стекал пот, несмотря на трескучий мороз за окном, который, казалось, должен заморозить любую влагу в воздухе. Он тяжело и хрипло дышал, весь красный, как варёный рак, и выглядел так, будто его вот-вот хватит приступ или что-то ещё столь же неприятное и жизнеугрожающее. Инфаркт миокарда! Вот такой рубец!
Я хотел было сказать, что мужику его возраста и комплекции, явно не атлетической, определённо не стоит так носиться по морозу, как угорелому, словно за ним гонится стая голодных волков. Может вот так и до цугундера добегаться, довести себя до больничной койки или даже до деревянного ящика.
Но само его состояние говорило о крайней степени паники и неотложности дела.
– У него теперь на подхвате не просто Торговцы, которых я знал или какие-нибудь наёмнки, а какие-то совершенно отмороженные мордовороты, настоящие быки! Здоровенные, с пустыми глазами, словно выдрессированные звери, готовые рвать на части по приказу. Сначала я, честно говоря, не придал этому особого значения. Подумал, может, это просто наёмные работяги для погрузки какой-то новой, особо ценной партии товара, ну, обычная логистическая операция, знаете ли, для масштаба. Но они, блин, вооружены до зубов! Не просто ножи или дубинки, а самое настоящее боевое оружие, как у заправского спецназа, который идёт на захват особо опасного объекта! Они не просто подошли к зданию гильдии, они его осадили, устроили там настоящий штурм, выламывали двери, крушили всё на своём пути! Но самое страшное… Им нужен был только я. Понимаешь⁈ Из всего этого хаоса, из всех людей, что сидят там, они искали только меня! Они пытались меня грохнуть!! Завалить, как последнего барана на бойне! Без суда и следствия! Я еле ноги унёс, Алексей, ты даже не представляешь, как я вырвался! Чудом! Реально на волоске висел, вот ещё чуть-чуть, и меня бы не было!!
Я слушал его, стараясь не поддаваться панике, анализировать, но внутри всё сжималось. Лука Живодёров… Это тот самый скользкий хмырь, которого я когда-то, признаюсь, сам же и натравил на Демида и его структуру, чтобы, ну, немножко вывести всю эту неповоротливую махину Торговцев из равновесия, создать нужный мне хаос.
И вот теперь хаос обернулся против меня.
Какая же, чёрт возьми, ирония судьбы!
Моя бывшая пешка, инструмент, который я использовал для своих целей, теперь играла против меня, сама того, вероятно, до конца не ведая, кто дёргает за ниточки. Прямо как в каком-нибудь паршивом предсказуемом детективе, где главный злодей в конце оказывается твоим бывшим садовником или дворецким, которого ты когда-то недооценил или обидел.
– Я тебя услышал, Демид. Всё понял, – сказал я, стараясь говорить максимально спокойно и ровным голосом, хотя внутри похолодело мгновенно, словно меня окунули в ледяную прорубь посреди лютой зимы. – Здесь ты в безопасности, Демид, не дрейфь. В мой кабинет, в мой город просто так с улицы не заходят. Но ситуация, прямо скажем, очень серьёзная. Она требует не просто обсуждения, а глубокого осмысления и принятия срочных мер. Что-то надо с ним делать, верно? С этим Живодёровым и теми, кто за ним стоит.
– Ещё бы! – простонал Демид, всё ещё тяжело дыша и хватая ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.
Тем временем Глыба, который всё это время стоял рядом, огромный и невозмутимый, для начала убедился, что от старого функционера не исходило никаких проблем или угроз: ни оружия, ни подозрительных движений. Только после этого он аккуратно, словно Демид был хрупкой фарфоровой статуэткой, а не грузным мужиком, усадил его на ближайший стул.
Стул под его весом протестующе заскрипел всеми своими деревянными суставами, но, слава богу, выдержал.
– Потому что если они найдут… Ксли они доберутся до того зеркала… грёбаного зеркала связи… они смогут вычислить тебя, Алексей! – жалобно простонал он. – Ты понимаешь, что это значит⁈ Это прямой канал к тебе! Прямая ниточка, которая ведёт прямо сюда! Вся наша затея, вся наша сложная долгая игра пойдёт псу под хвост! Всё насмарку!
– Это значит, что наш с тобой альянс раскроют, наше тщательно скрываемое партнёрство обнаружит та самая организация, которую мы так старательно пытаемся подорвать изнутри, ослабить, лишить влияния, – пробормотал я, чувствуя, как по спине пробежал неприятный липкий холодок. Представил себе последствия, и стало не по себе. – Ну да, ты прав. Вся наша конспирация, все наши планы просто коту под хвост. И не только это. Под угрозой окажется всё, что мы строили.
Демид сокрушённо кивнул, его лицо всё ещё оставалось бледным и осунувшимся. Вид у него был как у человека, которому только что сообщили о полном безвозвратном банкротстве всех его швейцарских банков сразу, да ещё и с перспективой сесть в долговую яму до конца жизни.
– Прости, Алексей, в тот момент… Там получилась такая напряжённая ситуация… Еле ноги унёс… Я просто не успел о чём-то подумать. Всё произошло так быстро, они сновали повсюду, как тараканы, которые вдруг вылезли из всех щелей. Просто налетели со всех сторон, я даже пикнуть не успел, не то что что-то спрятать или взять с собой. В целом, зеркало хорошо спрятано, знаешь, я позаботился об этом раньше, спрятал его надёжно, как мне тогда казалось. Но… если это те люди, о которых я думаю… Эти профессионалы… эти… вскрыватели тайн… они в конце концов его найдут. Рано или поздно докопаются до него. Они найдут все наши секреты, все наши тайные договорённости, всю нашу переписку, все планы! Всё, понимаешь⁈ Абсолютно всё! И тогда нам обоим крышка. Нас просто сотрут в порошок!
– Погоди. Лука же по сути был тобой повержен.
– Да, до недавних пор я так и думал, – горестно вздохнул Демид.
– Но что изменилось? А ты думал о том… почему он вдруг стал таким смелым и решительным? Откуда у него взялись вдруг сила и ресурсы? У него нарисовались новые друзья? Кто-то помогал нашему разлюбезному Луке Живодёрову организовать этот штурм? И что там за… вскрыватели тайн? Кто это такие? – спросил я, глядя Демиду прямо в глаза, стараясь не выдать своего нарастающего беспокойства. Пытался сохранить видимость контроля над ситуацией, хотя чувствовал, как почва уходит из-под ног.
Демид поднял на меня свой взгляд, и в его глазах я увидел мрачную, почти фатальную обречённость. Как будто он уже не просто подписал себе смертный приговор, но и приготовился к его исполнению, и теперь просто ждал палача, который придёт в любой момент. Он понимал, какая опасность нависла над нами обоими.
– Как кто? Одни из величайших воров в этом мире, Алексей. Самые неуловимые и самые беспринципные. Те, кто может вскрыть любой замок, найти любой секрет, вытащить что угодно откуда угодно. Серебряные Шуты.
