Текст книги "Улей (ЛП)"

Автор книги: Тим Каррэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Майнер сказал: "Не об этом сумасшедшем дерьме вам нужно беспокоиться, а о том, что Гейтс принес сюда. Иисус и Мария, идите туда и посмотрите на то, что он там размораживает... и вы обоссытесь со страху. Выглядит как какой-то сумасшедший серый огурец с желтыми червями, растущими из макушки, и большими красными глазами на конце каждого из них... ничто, похожее на эту штуку, не приведет ни к чему хорошему. Поверьте мне".

Постепенно, их разговор перешел на другие темы, и о Линде они практически забыли. Теперь это были просто мумии, и, они были даже не с этой планеты. Истории о привидениях, байки у костра и три здоровых, опытных мужика, пытающихся превзойти друг друга, напугать до усрачки.

Хейс игнорировал все это и хлебал свой суп, прислушиваясь к ветру, пытающемуся вырвать Дом Тарга из замерзшей тундры, как он это делал день за днем, царапающий и воющий, как что-то голодное, спускающееся с гор на западе.

"Присоединюсь к вам?" – спросил голос.

Хейс поднял голову и увидел, что это был доктор Шарки, врач станции, невысокая хорошенькая и рыжеволосая, с ярко-голубыми глазами. Она была единственной женщиной в лагере, и все мужчины говорили, что она слишком тяжеловесна на их вкус, но к весне все они попытаются залезть к ней в трусы.

Дело в том, что она не была тяжеловесной, не в мире Хейса. Она была широка в бедрах, красивые округлости, которые он находил откровенно сексуальными. Нет, мужчины держались на расстоянии (по крайней мере, пока), потому что она их пугала. Не из-за того, что она сделала или сказала, но в основном из-за лица. Ее приподнятые нордические глаза придавали ей холодный, отстраненный вид, который подчеркивался жестким изгибом рта.

Хейсу она понравилась сразу же, как только он ее встретил, и причина тому была совершенно глупой, он даже не хотел признаваться в этом самому себе: она напомнила ему Карлу Джин Распер из третьего класса, его первую серьезную любовь. Те же волосы, те же глаза, тот же рот. Когда он впервые увидел Шарки, он мгновенно перенесся обратно в начальную школу, безмолвный и глупый, точно такой же, как когда-то рядом с Карлой Джин. Доброе утро, маленькая школьница...

– Земля вызывает Джимми Хейса... какая у тебя частота?

– Хм? О да, док, садитесь. Пожалуйста, – сказал Хейс.

Какая у тебя частота? Ему это понравилось. Разве тот псих, который напал на Дэна Разера по пути на CBS, не сказал что-то подобное? Конечно. Какая у тебя частота, Кеннет? REM написали песню с таким же названием^[8].

Шарки села, и Хейс обнаружил, что слишком долго смотрит ей в глаза. Он не был женат, а она была. Ее муж был антропологом на гранте где-то на Борнео, изучал сперму обезьян или что-то в этом роде.

– Как дела? – спросила Шарки, поливая салат заправкой.

Хейс рассмеялся, не желая этого.

– Ну, я подумал, что им лучше рискнуть и послать сюда самолет, пока все эти люди не сошли с ума.

Она улыбнулась.

– Мы не увидим самолет самое раннее до сентября, или до середины октября. Извини, Джимми, у нас есть то, что у нас есть, и нам придется с этим жить.

– Они несут какую-то сумасшедшую чушь, док, – сказал ей Хейс. – И не только контрактники, если я правильно слышу.

Здание вздрогнуло, и свет на мгновение погас.

Шарки вздохнула.

– Нет, не только контрактники, но и ученые тоже. Я думаю, что это будет долгая зима. К весне должен получиться интересный психологический эксперимент.

– Конечно, я ни капельки в этом не сомневаюсь. Может быть, Гейтсу стоит отправить свои мумии обратно в те пещеры.

– Этого не будет, – засмеялась она.

– Я серьезно, док. Эти чертовы штуки как катализаторы. Эти люди и так ведут себя как сумасшедшие, и я не хочу увидеть, что будет с ними через месяц.

– Я провела на полюсе три зимы, Джимми, и большинство из них были одинокими, тихими и скучными. Но я не думаю, что так будет в этом году. То, что нашел Гейтс, взбудоражило всех. Я надеюсь, что все уляжется через неделю или около того, но у меня есть сомнения. Даже у меня есть сомнения.

– Почему?

Она посмотрела на него, ее глаза блестели.

– Ты видел мумии, Джимми, и ты не можешь отрицать, что они... своеобразные. Не смотри на меня так, ты чувствуешь то же, что и я. Они выглядят самыми инопланетными существами, которых я когда-либо видела, но я не знаю, это ли беспокоит людей здесь. Я только хочу сказать, с медицинской точки зрения, что те ... останки, кажется, оказывают очень необычное психологическое воздействие на любого, кто на них смотрит.

Хейс нисколько в этом не сомневался. Он сразу почувствовал это, когда был в Хижине №6 с Линдом и остальными. Он до сих пор не мог понять в чем дело, но мог сказать, что в этом было что-то крайне тревожное. Что-то что проникло внутрь тебя, зарылось глубоко, как червь, ищущий горячее, влажное место, чтобы отложить яйца.

И что сказал Линд?

Разве ты не чувствуешь, как это проникает в твою голову, желая украсть твой разум...?

Хейс сглотнул, что-то застряло у него в горле.

– Есть еще одно ... плохое об этих штуках, док. Мы все это чувствуем. Может быть, не Гейтс и другие яйцеголовые, но остальные чувствуют это отлично, будьте покорны. Я не знаю, что с этим делать.

– Кажется, Линд думал, что оно пытается украсть его разум или что-то в этом роде?

Хейс кивнул.

– Это то, что он сказал. Это проникало в его голову, открывая вещи. Хочешь попробовать сама?

Она покачала головой.

– Я не психотерапевт, Джимми. Это предположения терапевта, не более того, это все, что я могу сделать.

– А не под запись?

Она отложила вилку.

– Не под запись? Не для протокола: я бы не провела ночь с этим ужасом и за миллион долларов.

7

Тем же вечером, после ужина, Гейтс, наконец, оставил свою возлюбленную в Хижине № 6 и присоединился к остальным в кают-компании в доме Тарга. Момент, казался заранее условленным – присутствовала вся зимняя команда, около 20 ученых и контрактников – он встал и постучал ложкой по своему стакану с водой. Это сразу привлекло всеобщее внимание, потому что они этого ждали.

Терпеливо ждали.

Сейчас они редко собирались в кают-компании. Обычно несколько контрактников находились на электростанции или работали с техникой и снегоходами, проверяли электроснабжение шахт. А ученые на буровой вышке, или в одной из своих импровизированных лабораторий, или стучали по клавишам своих ноутбуков.

Но не сегодня.

Все были там, собравшись и ожидая что скажет Гейтс, потому что он почти не общался ни с кем с тех пор, как спустился из палаточного лагеря. Так что были все, как призраки, слоняющиеся по командному пункту, гадая, не собирается ли президент бомбить какую-нибудь страну.

Хейс сидел с доком Шарки и Катченом, метеорологом, и играли в покер. Рутковский и большинство других контрактников сидели за столом напротив и играли в криббедж... время от времени один из них поглядывал на Элейн Шарки, кивал головой, как бы говоря, да, она женщина, все в порядке, я знал это в и первый раз, когда увидел ее.

"Думаю, доктор Гейтс хотел бы сказать пару слов", – сказал ЛаХьюн. Он сидел один за столиком в углу и выглядел... эффективным. Он сидел в своем модном свитере и брюках от L.L. Bean^[9], прямой и высокий, как будто ему в задницу засунули железный прут, и он хотел, чтобы он оставался там.

"Ах, сюжет становится интересней", – сказал Катчен.

Гейтс улыбнулся всем. Его глаза были налиты кровью, под ними висели мешки. Он много работал и мало спал. "Привет всем, – сказал он, – завтра днем я собираюсь вернуться на раскопки, но прежде, чем я это сделаю, я хотел бы поговорить с вами и рассказать, о чем все это и что это может означать".

Теперь все смотрели только на него.

"Я не собираюсь тратить много вашего времени на разговоры о самих мумиях, так как мы только что завершили предварительное вскрытие одного из неповрежденных образцов, и потребуется время, чтобы сопоставить и интерпретировать все данные, собранные доктором Холмом, доктором Брайером и мной. Но я не думаю, что слишком ошибусь, если скажу, что то, что мы там обнаружили, безусловно, произведет революцию в области биологии. Существо... существа... представляют собой совершенно новую разновидность, состоящую из характеристик как растений, так и животных, и некоторых из них, которые не подходят ни к одному из пантеонов. Позвольте мне просто сказать, что в отношении его базовой анатомии, он, кажется, нигде не вписывается в летопись окаменелостей. Я предполагаю, что то, что мы здесь обнаружили, займет сравнительных анатомов и физиологов на десятилетия вперед".

"В любом случае... позвольте мне кратко пройтись по его нервной системе. Я сделал довольно обширное исследование и... ну, думаю, я могу с уверенностью сказать, что это существо почти наверняка было разумным. Возможно, намного раньше нас. Я не хочу утомлять вас анатомией, но хочу, чтобы вы поняли несколько вещей. Как вы, я уверен, знаете, человеческий мозг состоит из двух долей, левое и правое полушария контролируют множество функций, в зависимости от того, левша вы или правша. Эти полушария сообщаются через пучки аксонов. Теперь позвольте мне сказать, что наше существо... у нас пока нет для него подходящего названия... имеет пятидольный мозг, что намекает на невероятный уровень нейрофизиологической сложности. В то время как в нашем мозгу есть только два основных типа клеток, в мозгу существа их не менее пяти. Микроскопическое исследование его нейронов, клеток головного мозга, также указывает на ошеломляющую степень нейронной специализации и сложности. Нейроны человека в основном состоят из центрального тела клетки, сомы, и разветвленных волокон, называемых дендритами и аксонами. Нейроны обмениваются информацией с другими нейронами с помощью электрических импульсов, собираемых дендритами в точках соединения, которые называются синапсами. Эта информация обрабатывается сомой, и ее выходные данные проходят по аксонам к синапсам других нейронов. Заскучали? Я полагаю, что да. Тем не менее, я говорю вам это только для сравнения, потому что нейроны существа совершенно чуждые, хотя, я полагаю, работают примерно так же. Видите ли, нейроны существ состоят не из одного клеточного тела, а из своего рода тройной сомы, соединенной с очень сложной сетью дендритов, аксонов и таинственного третьего сплетения ветвящихся волокон, которое просто сбило нас с толку".

"Зачем я вам все это рассказываю? – Гейтс тонко улыбнулся, затем нахмурился, – Потому что вам нужно понимать природу того, с чем мы здесь имеем дело, уровень интеллекта, которым это существо должно было обладать при жизни, должен был быть безграничным. Я сомневаюсь, что человеческий мозг приблизится к этому уровню развития и через несколько миллионов лет. Скорее всего нет. Итак, теперь вы знаете... это существо обладало чем-то вроде сверхразума и, по-видимому, имело сенсорные адаптации, которые намекают на чувства, выходящие за рамки обычных пяти".

Хейс посмотрел на Шарки, и она беззвучно присвистнула. Тоже чувствовал и он. Конечно, кое-что из того, что сказал Гейтс, было немного сенсационно, но эффект был шокирующим. Он имел в виду, что эти существа, очевидно, миллион лет назад, были интеллектуально выше человека, как человек выше обычной жабы. Господи, этого было достаточно, чтобы сбить дыхание.

Гейтс сделал глоток воды. "Теперь я знаю, что было много разговоров о наших мумиях... я не уверен, допустимо ли это слово из-за состояния их сохранности... и многие из них были довольно дикими. Я все время слышу, как люди говорят, что эти существа могут быть чужими, внеземными. Не берусь даже гадать на этот счет, но скажу, что, учитывая их уровень развития и культуры, я полагаю, что это возможно. Мы не можем рассуждать о таких вещах, пока не начнем всесторонний анализ ДНК и белка существ. Я уверен, что вы все знаете, что все живое на Земле имеет одну и ту же ДНК... мы отличаемся от паука или грибов только тем, как наша ДНК синтезирует и воспроизводит белки. Если, скажем, анализ ДНК существа покажет явные отклонения от нашего собственного... или даже совершенно инопланетную структуру... тогда, друзья мои, у нас возникнут очень трудные вопросы, на которые нам придется искать ответ".

Хейсу все это не нравилось.

Гейтс не говорил однозначно, что эти существа были с Марса или Альтаира-6, но он, черт возьми, и не исключал этого. Господи, Рутковского и парней это определенно позабавит.

Гейтс сделал еще глоток воды. "Хорошо, время для урока истории, раз уж вы выдержали лекцию по биологии". Раздались сдавленные смешки. "Инопланетяне. Это слово изрядно затаскано, но время от времени вы его слышите, если провели какое-то время здесь, в Антарктиде. В течение многих лет ходили сумасшедшие истории о какой-то великой дочеловеческой цивилизации подо льдом. Я уверен, что большинство из вас, ветеранов, слышали часть этих ужасных историй. Но как все началось? Хорошо, я вам скажу – экспедиция Пэбоди и экспедиция Старквезера-Мура. Ага, я вижу, как у некоторых загорелись глаза при упоминании этих имен. Некоторые из вас могут быть знакомы с ними... "

Далее он сказал, что обе эти экспедиции приобрели черты городского мифа с годами до такой степени, что большинство людей – даже большинство ученых – стали считать, что экспедиции никогда не проводились, что все это был какой-то грандиозный розыгрыш, выдуманный конспирологами и антарктическими полевыми исследователями, у которых было слишком много свободного времени. Но на самом деле экспедиции были не только вполне реальными, но и серьезными по замыслу, и в них участвовали очень умные люди. Она была историческим фактом.

"Экспедиция Пэбоди 1930–1931 годов была первой", – сказал Гейтс. "Ей руководил Уильям Дайер, профессор геологии из университета Мискатоника... где, хе-хе, я был студентом. Как бы то ни было, целью экспедиции было добыть образцы пород путем бурения буром новой конструкции и пролить свет на геологическую и палеонтологическую историю антарктического континента. Ну, результаты, поначалу, были незначительны. Затем биолог команды, парень по имени Лейк, обнаружил в докембрийских породах нечто, похожее на окаменелые отпечатки, которые, как предположил Лейк, относятся к археозойской эре... "

Как оказалось, по словам Гейтса, это было началом конца. Были обнаружены новые отпечатки, и к тому моменту Лейк уже не сомневался, что то, что он видел, было ископаемым свидетельством какого-то неизвестного, но, по-видимому, развитого организма, который ходил прямо за эоны до того, как это стало возможным. Это было поразительно. Летопись окаменелостей подразумевала тот факт, что в то время, примерно 700 миллионов лет назад, не существовало ничего, кроме простых водорослей или крайне примитивных червей.

Затем, пробурив скважины к северо-западу от основного лагеря, Лейк и его соратники проникли в подземную пещеру.

"Вот с этого момента, народ, все становится странным. Лейк обнаружил останки существ, которые, да, были точно такими же, как те, что обнаружила моя команда. Он передал Дайеру в главный лагерь довольно подробную информацию, сказав Дайеру, что он нашел больше окаменелых отпечатков и что, по его мнению, найденные им особи на самом деле, и оставили эти отпечатки. Увлекательная штука..."

Он объяснил, что с годами полемика вокруг открытия Лейка стала своего рода полем битвы для ученых. Экземпляры не были взяты для дальнейшего изучения, поэтому все, что у них было, это слова Лейка и подтверждающие показания Дайера, несколько размытых снимков, по которым трудно было что-то утверждать точно.

"Похоже, что с этого момента дела у экспедиции Пэбоди пошли плохо. После того, как они не получали известий от Лейка в течение нескольких дней, Дайер и еще несколько человек улетели в горы во временный лагерь Лейка. То, что они обнаружили, было полным разрушением... палатки смяты, техника уничтожена, сани исчезли, и, что еще хуже, все одиннадцать человек пропали без вести. Как и особи, которых нашел Лейк. Странно. Во всяком случае, с этого момента времени большинство людей считают, что Дайер и его люди сошли с ума, dementia Antarctica, как они это назвали, что он выдумал все те ужасные вещи, в которых позже свободно признался..."

Дайер, по-видимому, передал по радио миру цензурированную версию того, что он увидел в опустошенном лагере, заявив, что странный ураган уничтожил всю группу. Но он написал совершенно другую версию, которую в значительной степени скрыли от широкой публики, и на то были веские причины. Он утверждал, что лагерь разрушила не буря, а нечто гораздо худшее. То, что Гейтс даже не захотел комментировать.

"Итак, Лейк и его люди исчезли. Дайер и другие использовали буры, чтобы запечатать вход в пещеру, а затем перелетели выше в горы и обнаружили руины невероятно древнего города, прилегающие к склонам, остатки развитой дочеловеческой цивилизации. Дайер сказал, что он отдаленно напоминал Мачу-Пикчу в Андах, но преувеличенный до фантастической крайности. Он также упомянул раскопанные шумерские фундаменты древнего Киша. По сути, это был огромный доисторический город, большая часть которого была покрыта ледниками. Дайер утверждал, что город датируется каменноугольным периодом, примерно 280–350 миллионов лет назад, и был заброшен где-то в плиоцене, примерно два или три миллиона лет назад, когда наши предки были немногим лучше человекоподобных обезьян".

"Ну, Дайер вернулся с тем, что осталось от его группы, и почти все они были полностью сумасшедшими и должны были быть помещены в лечебницу. Выводы Дайера.. поддерживаемые только неясными фотографиями... были осмеяны. Его дневник, в котором содержались впечатляющие подробности о городе и культуре тех, кого он называл Древними или Старцами, был показан только некоторым ученым, а затем заперт в хранилищах Мискатоника. Мне разрешили прочитать его около десяти лет назад, одному из немногих, кому была предоставлена такая возможность. Хорошо... – Гейтс вздохнул и покачал головой... – это совершенная дикость, народ. Дайер не сомневался, что эти Древние построили город и имели внеземное происхождение. Большая часть дневника Дайера, вероятно, является чистой фантазией, вызванной временным безумием, но теперь не может быть никаких сомнений в том, что Лейк действительно нашел этих Старцев, поскольку, как вы знаете, мы тоже нашли их".

"Ну и что это нам дает? Я не совсем уверен. Я весьма сомневаюсь, что мы сможем подтвердить многое из того, что сказал Дайер, но кое-что из этого – да, на самом деле многое. Но как насчет того города? Он все еще там? И, да и нет". Гейтс посмотрел на эти лица, видя, может быть, восхищение и любопытство, а может быть, и страх. "Того, что описал Дайер, к сожалению, уже нет. Район, который он посетил, был уничтожен в 1930-х и 40-х годах геологическим катаклизмом и интенсивным оледенением. Его внушающие благоговейный трепет "Хребты безумия" были по большей части разрушены... сейсмической активностью и смещением ледников, и теперь почти невозможно сказать, где на самом деле находились его руины. Вся территория изменена... ущелья и долины открылись там, где их раньше не было, а разрушение тех высоких пиков, о которых он говорил, открыло область для сильного снегопада. Если что-то из этого там и есть, то теперь оно погребено под горой снега и льда".

– А как насчет той другой экспедиции? – спросил кто-то.

– Старквезера-Мура? Она была после Дайера в 1931-1932 годах, но оказалось безрезультатной. Вскоре после экспедиции Пэбоди первое из этих геологических потрясений стерло с лица земли большую часть региона. Так что все было напрасно. Они отправились искать свидетельства существования дочеловеческой цивилизации и особенно огромного каменного города, построенного инопланетной расой, и не нашли ни того, ни другого. Так что, как вы понимаете, все, что утверждал Дайер, было осмеяно научным сообществом. Еще одна экспедиция финансировалась из частных источников в 1960-х годах, но безуспешно. А со времен экспедиции Пэбоди рассказы об инопланетянах и странных цивилизациях здесь зрели буйным цветом. Доказательств не было... до настоящего времени...

Попали, думал Хейс. Теперь начнется жуткое дерьмо, как будто все до этого не было достаточно жутким. Господи. Он посмотрел на Шарки, а она посмотрела на него. Трудно сказать, что именно произошло между ними, но это было похоже на то, как пара детей с широко открытыми глазами бросает друг на друга взгляд у костра после того, как им сообщили, что да, история о привидениях, которую они только что услышали, действительно была правдой. Определенно, сегодня был день откровений.

Гейтс был занят тем, что обрисовывал свои раскопки в серии естественных полых известняковых пещер, которые находились далеко к востоку от "Хребтов безумия" Дайера. Первоначальная цель команды Гейтса была палеонтологической и оказалась чрезвычайно успешной. Они обнаружили мезозойских теропод и четвероногих, почти полностью сохранившихся динозавров-зауроподов. Протомлекопитающие, такие как триконодонты и цинодонты, а также юрские мозазавры и плезиозавры, даже более поздние окаменелости китообразных из кайнозоя. И не только животных, но и растений, саговников и беннеттитов. Сосудистые папоротники девона, включающие новые виды плаунов, споровых и сфенопсид. Гейтс, в пыльных клинических подробностях, подробно описал меловые покрытосеменные и голосеменные растения, семенные папоротники пермского периода.

Казалось, что он хотел говорить о чем угодно, но только не о "Старцах" и обнаруженных им руинах. Но, наконец, он вернулся к теме.

"Итак, как вы можете видеть, мы не собирались тратить свое время в надежде найти подтверждение диких историй Дайера, у нас было много других конкретных дел среди этих древних пород, содержащих ископаемые. Потребуются месяцы, чтобы извлечь найденные нами образцы, и годы, чтобы должным образом классифицировать их. Но, как вы знаете, мы нашли там и другие вещи, которые сразу же отвлекли наше внимание. В этих известняковых пещерах, о которых я говорил, мы нашли самые богатые залежи ископаемых. Но по мере того, как мы углублялись в этот лабиринт пещер, мы обнаружили что-то вроде могильного колодца, в котором наши существа были захоронены вертикально, а затем... да, потом пещеры превратились в огромные гроты высотой в сотни и сотни футов. То, что мы там нашли, легко затмевает Мамонтову пещеру в Кентукки... некоторые пещеры были настолько большими, что в них можно было спрятать целые города... и кто-то так и сделал".

Внутри этих огромных пещер они нашли руины циклопического города какой-то невероятной древней цивилизации, очень похожей на ту, о которой писал Дайер. Гейтс не был готов рисковать своей репутацией и утверждать, что его построили Старцы, но это казалось довольно верным предположением, исходя из его расположения. В руинах они обнаружили барельефы и иероглифы, изображающие этих существ и историю их культуры.

"Теперь поймите, – указал Гейтс, – что эти пиктоформы невероятно обветрены и местами нечитаемые, но то, что мы видели, похоже, указывает на то, что существа на самом деле были архитекторами этого разрушенного города. Город, если можно так его назвать, уходит буквально на многие мили под землю. Большая часть его покрыта льдом, и погребена под обвалами... но там хватит на годы и годы, если не на всю жизнь, исследований. Дайер писал об этих же типах барельефов. Его интерпретации глифов и пиктограмм, я думаю, полнейшая фантазия. Он писал, что они рассказывали историю межзвездных войн и истребления Старцев с помощью созданных ими протоплазменных чудовищ... но я ничего подобного не видел. Да, конечно, я не археолог, и Дайер тоже. Но до того, как полностью погрузиться в палеонтологию, я выполнил дипломную работу по доисторической археологии, так что я не совсем невежествен в интерпретации этих вещей. Весной полетим настоящей командой археологов, а до тех пор мы с командой будем делать, что можем, закладывать, если можно, какой-то фундамент. Но позвольте мне просто сказать, что то, что, по словам Дайера, он прочитал в тех руинах, совершенно прозаично по сравнению с тем, что увидели мы – историей, которую нам рассказывают эти глифы. Потому что, народ, то, что я увидел там, может заставить нас переосмыслить, кто мы и что мы есть".

Все зашумели, выстреливая вопрос за вопросом, но Гейтс больше ничего не сказал. Он откровенно сказал им, что больше не будет отвечать на вопросы, пока у него и его команды не будет еще хотя бы несколько недель, если не месяц, для дальнейшего изучения и исследования. Но никого это не удовлетворило. Ты не мог кинуть такую бомбу и просто уйти. Толпа становилась опасной, особенно Рутковский и его банда весельчаков. Они стояли, требуя объяснить, что, черт возьми, все это значит, и не собираются ли эти инопланетяне (он не боялся использовать этот термин) проснуться и начать высасывать людям мозги. Даже сами ученые стали требовать ответов, на самые безумные предположения.

Наконец Гейтс сказал: "Вы просите меня ответить на вопросы, не имея достаточно времени, чтобы даже сделать обоснованное предположение. Существа инопланетяне? Неизвестно. Они построили этот город? Возможно. Представляют ли они для нас угрозу? Конечно, нет. Хорош, народ, спрячьте свои комиксы. Этот город был заброшен в плиоцене, а мумии, которые мы нашли, мертвы, я полагаю, с триасового периода".

Почувствовав, что он их основательно наказал, и отвернувшись от них с отвращением, которое он мог бы приберечь для крестьян с факелами и других суеверных идиотов, он надел куртку и ушел в ночь.

ЛаХьюн, изучавший все это со своей обычной отстраненностью, встал и сказал: "Достаточно. Доктор Гейтс рассказал вам все, что мог. В самом деле, народ, он был достаточно любезен, чтобы поделиться с вами некоторыми из своих выводов, а вы ведете себя как дети".

И на этот раз Хейс был с ним полностью согласен. Дети? Нет, скорее жители деревни, ищущие ведьму, чтобы сжечь. Медленно они успокоились, сообразив, что ЛаХьюн мысленно отметил их реакцию, и это попадет в их личные дела. Плохая отметка в их послужном списке означала бы, что многие из них не вернутся в Антарктиду. Это означало потерю больших денег для контрактников и потерю финансирования от NSF для ученых.

– Ну, разве это не было забавно? – спросила Шарки.

Хейс хмыкнул.

Забавно? Что ж, пожалуй. Древние цивилизации. Дочеловеческий разум. Инопланетяне. Затем немного о том, что они там нашли, что в корне меняло кем и чем была человеческая раса... Ну, и как ты, твоя челюсть еще не упала до пола?

– Что ты об этом думаешь? – наконец спросил Хейс у Шарки.

– Думаю, я не могу дождаться весны, – вот и все, что она смогла сказать.

Но у Катчена было свое мнение. Предположительно, он специализировался на погоде, но у него, всегда было мнение обо всем.

– Скажу вам двоим кое-что прямо сейчас. Я слышал все о том, что случилось с Линдом, и, как и вы, сделал несколько собственных выводов. Может быть, эта штука, оттаивающая в хижине, не имеет отношения к срыву Линда... но, если имеет, то знайте, что мы застряли здесь до весны, и что бы это ни было, нам придется жить с этим всю зиму.

– Ради бога, это просто окаменелость, – сказала Шарки.

– Вы так думаете, док? Вы искренне в это верите? Отлично. Тогда пойдите в хижину и посмотрите в эти чертовы красные глаза и скажите мне, если оно не посмотрит на вас в ответ.

Но Шарки не собиралась этого делать.

8

Верный своему слову, Гейтс вернулся в палаточный лагерь, но не пошел к мумиям. Трое из них оттаивали в сарае, который был заперт, а единственный ключ был у ЛаХьюна, и еще трое все еще оставались заморожены в своих ледяных оболочках в холодном сарае.

Люди продолжали говорить обо всем этом, но уже не так бурно. Даже великие откровения со временем становятся привычными. Вы сделали некое открытие, которое изменит наше представление о том, кто мы и что мы есть? Может ли это изменить цивилизацию, какой мы ее знаем? Без дерьма? Да ничего особенного. Хочешь услышать что-то более интересное? Ходят слухи, что пара техников на буровой вышке занимается бурением более интимного характера, понимаешь, о чем я, солнышко?

Неважно, что случилось на станциях Южного полюса... срок годности этого был относительно коротким.

Кроме того, по правде говоря, зима на Харькове была захватывающей, и на плите готовилось нечто большее, чем просто окаменелости Гейтса и какие-то пыльные старые руины в горах.

Там было озеро.

Примерно в трех четвертях мили под континентальным ледяным щитом, на котором располагалась станция Харьков, находилось огромное подземное озеро размером примерно с озеро Онтарио. Оно было обнаружено примерно пятью годами ранее с помощью ледового радара и радиолокатора и сразу же названо озером Vordog. Это в честь русского сейсмолога, чьи исследования района и привели к его открытию.

Вордог едва ли был первым озером, обнаруженным подо льдом, было еще около семидесяти, но Вордог – и еще несколько – возбудили любопытство мирового научного сообщества. Это было подземное озеро, запертое почти под милей льда, около 300 миль в длину и почти пятьдесят в ширину, которое было скрыто от дневного света в течение примерно сорока миллионов лет. Ни солнечного света, ни внешней атмосферы, ни контакта с какими-либо организмами, кроме тех, что содержались изначально. Считалось, что такая изоляция, возможно, позволила тому, что жило в ней, пойти по совершенно другому пути эволюции, отличному от пути эволюции внешнего мира.

Снимки показали, что Вордог местами имел глубину более 2000 футов, а термографы подтвердили, что вместо того, чтобы быть замерзшим или почти замерзшим, как другие озера, скрытые подо льдом, Вордог имел почти постоянную температуру воды в пятьдесят градусов с горячими точками до шестидесяти пяти. Единственное, что могло объяснить это – какая-то форма подземного геотермального источника тепла, возможно, гидротермальные источники, подобные тем, что находятся на дне океана. В этом случае озеро могло изобиловать жизнью... большей частью совершенно неизвестной науке и, вполне возможно, представлявшей собой эволюционировавшие формы организмов, давно вымерших в других местах.

Таким образом, вместо обычного палеоклиматического бурения, проводимого буровой вышкой, этой зимой произошло нечто поистине захватывающее: группа техников во главе с гляциологом Калифорнийского технологического института по имени Гандри бурила озеро, чтобы запустить роботизированные зонды в его древние и нетронутые воды. Все это финансировалось НАСА в рамках их подготовки к миссии Europa Ice Clipper^[10], которая отправит аналогичные зонды к покрытым льдом спутникам Юпитера, Европе и Каллисто, которые, как считалось, содержат большие подледниковые океаны.