Текст книги "S.T.A.L.K.E.R. Кроличья клетка (СИ)"

Автор книги: Тетти Нериус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

– Ты опять меня не понимаешь! – раздраженный ситуацией я сорвался на крик, от чего Брелок, сжалась, отступив назад. Уперлась спиной в противоположную стену. В глазах снова появились знакомые эмоции страха. Вспомнилась уже ненавистная сцена из квартиры в Припяти и пыл тут же остыл. Судорожно выдохнув, я осторожно шагнул ближе к испуганной девушке. – Прости… Давай поговорим на чистоту? Вот, честно… Я чувствую вину, за то, что сделал с тобой. Да, ты виновата, что сожгла документы! Да, я бываю грубым, злым! Да, я устраивал жёсткие допросы, выбивал деньги из должников! Но… до подобного никогда не опускался. А тут как крышу снесло… Может, так смерть Калины повлияла, накипело это. Месяц у меня никого не было, и сорвался я… Прости. Мне дико стыдно. Я себя за это ненавижу, а не тебя. Ну… а ты?..

– Я?.. – Брелок всё еще боязливо осторожно подняла на меня взгляд. – Я тебя не ненавижу. Я уже говорил, что принял это за должное.

– Это не правильно…

– Понимаешь, Игорь… – неуверенно протянув руку, фанатичка взяла мою ладонь, не сильно сжала её, – просто, это моё восприятие. Некоторые мои старшие братья позволяют себе пользоваться младшими братьями и пленными еретиками в своих плотских утехах. Я несколько раз наблюдал это. Их единицы, и младшие боятся говорить другим, под угрозой новых пыток. Но ты не такой как эти братья и не такой как другие еретики.

– Почему это?..

– Ты же не убил меня, – осмелившись посмотреть мне прямо в глаза, Брелок виновато слабо улыбнулась. – Другой бы просто использовал и после пристрелил бы. Или просто ушёл, бросив там.

– Ну я… – теперь настала моя очередь опустить стыдливо голову. – Я вообще-то и хотел уйти… или убить…

– Я знаю, но ты оставил мне еды, – Брелок смущенно рассмеялась, – и ты же зашил мои раны, забинтовал. Я был удивлён и понял тогда, что ты не такой… Я благодарен тебе за это.

– Брелок, это не правильно… – я сокрушено покачал головой. – Ты на меня злиться должна…

– Не хочу… – осторожно придвинувшись ближе, девушка ткнулась носом в моё плечо. Коротко стриженые волосы задели щёку, приятно пощекотав. – Считай это стокгольмским синдромом с примесью мазохизма. Если ты захочешь использовать меня для утоления своих желаний, то я приму их. Я нагрешил порядком, и меня нужно наказать…

– Так… – я крепко зажмурил глаза, увидев мельком в своих вспыхнувших фантазиях снова ту комнату, снова связанную Брелок. Но теперь полностью раздетую, с красными следами после ударов, замутнённым возбуждённым взглядом. Внутри живота знакомо теплеет от мимолётной мысли.

Раза три-четыре я с глупой надеждой предлагал Калине и Ксюше разнообразить интимную жизнь. Взять их жестче, с парой крепких шлепков и связыванием. Официантка мне упорно отказывала, а анархистка обозвала однажды извращенцем и пригрозила совсем порвать нашу связь. Наёмнице Оксанке я об это вообще боялся заикнуться. Зубы были дороже! Поэтому приходилось пороть девок кожаными ремнями только в своей голове. А тут жертва сама просится в руки. В штанах уже стало тесно, хотелось прямо сейчас большего. Брелок, конечно, заметила это, почувствовав, как твердое стало упираться ей в бедро. Чуть отодвинувшись, она всё же посмотрела вниз, на мою ширинку и вопросительно глянула мне в глаза.

– Ты точно согласна? – вполголоса спросил я, положив правую руку на ягодицу фанатички, не сильно сжал. – Я ведь тебя реально трахну и, возможно, будет больно. Буду делать с тобой всё, что захочу.

– Я согласен, – девушка с твердой уверенностью кивнула, – как инквизитор Великого Монолита, будущий Мастер, я должен быть очищен от грехов. Так пусть неверный станет для меня карающим мечом.

– Тогда закрепим наш договор? – я хитро и зловеще усмехнулся. Отступив от Брелок, завозился с ремнем на своих штанах. Властно холодно посмотрев на замершую фанатичку, и негромко проговорил. – На колени.

Брелок, не раздумывая ни секунды, покорно опустилась передо мной. Со страхом и крохотным интересом смотрела, как я вытаскивает наружу возбужденный член.

– Знаешь, чего я сейчас хочу? Возьми его в рот.

– Хорошо…

Оксана и Ксюша не любили этого. Их привлекал только обычный естественный секс. На оральный удалось уговорить только Юльку три раза. И то, приходилось лезть в самое пекло аномалий, чтобы достать девушке редкие дорогие артефакты. Последним был «Колобок», которого я выслеживал месяц и, выудив из «гнезда» соснодуба, свалился едва ли не с самой верхушки, чуть не сломав спину. Ублажала меня Калина уже на больничной койке. И делала она это куда умеючи, чем Брелок! Руки сектантки мелко тряслись, она боялась взять мужскую плоть на полную. Дёргалась от подступающих с непривычки рвотных позывов и часто делала паузы, чтобы отдышаться. Я наблюдал за ней не отрываясь, испытывая больше удовольствия от мысли, что сектант «Монолита», гроза всей Зоны, удовлетворяет меня своим ртом, чем от самого процесса. И ничего не требует взамен, сама напрашивается на насилие. А не использовала ли меня Калина? Испытывала ли она хоть каплю нежности ко мне или видела во мне только добытчика, которого надо иногда прикармливать своим телом? От этих внезапных мыслей возникла злость. На себя, на Калину, на её убийцу, и на Брелок…

Схватив девушку за затылок, я дёрнул её голову на себя, сам двинув тазом резко вперед, проталкиваясь глубже в глотку. Брелок дрогнула, протестующе замычала, вцепившись в мои штанины. Я взял инициативу в свои руки. В пять грубых резких толчков, довел себя до вершины наслаждения. Прижав монолитовку жестко к себе, выпустил накопленное возбуждение внутрь неё. Брелок забилась, пытаясь вырваться, но я не отпускал её, пока всё не вышло до капли.

– Глотай! – сквозь сжатые зубы прорычал я, – чтоб всё, блядь, проглотила!

Наконец, отпустил Брелок, и та упала на пол, кашляя и зажимая рот рукой. Глядя как её сжавшееся тело крупно колотит с подавляемой рвотой, мою грудь знакомо горячо укололо. Снова не сдержал себя и навредил девчонке. Позволил эмоциям накрыть с головой и счастливо утратил контроль. Слишком многое разрешил себе, сняв рамки! Повезло, что не зашло дальше…

– Твою мать… – спешно поправляя смявшиеся штаны, я опустился рядом с девушкой на одно колено. Осторожно тронул её за плечо, надеясь так успокоить, поддержать. Фанатичка, не замечая этого, пыталась вытереть рот ладонью, размазав белый след по щеке. Страха в глазах больше не было.

– Иди сюда, – потянув девушку за руку, я помог ей подняться. Выбрав первый кран душа, повернул ручку с красной кнопкой, пустив маленькую струю. Без подсказки Брелок подставила ладони под едва тёплый слабый поток. Умыла лицо, фыркнув от попавшей в нос воды. Я украдкой улыбнулся, найдя в этом сходство Брелок с Саяном.

– Всё нормально? – спросил я, когда сектантка сама перекрыла воду, – не тошнит?

– Нет, я в норме, – спокойно ответила напарница, отрыто доверчиво посмотрев на меня. – Спасибо за это.

– Спасибо… – повторил я, горько ухмыльнувшись. – Странно за такое благодарить. Ну да ладно. Раз мы уже поняли, что ты не против, то так и будем… ну… Вот так.

– Я понял, – Брелок добродушно улыбнулась, кивнув. – Только попроси, и я всё сделаю, мой каратель.

Каратель… Вот кем она видит меня. Для Калины я был покорным добытчиком артефактов, денег, не более. Для Ксюши – очередным клиентом с толстым кошельком. Для Саяна – добрым хозяином, кормильцем, другом. Для всех остальных девушек, я был просто мимолётным любовником, как, впрочем, и они мне. А для Брелок я стану палачом-насильником, в чьи руки она попала добровольно, сама же развязав. И мысль, возникшая в квартире в Припяти, что я должен позаботься о жертве своей похоти, укрепилась вдвойне. Брелок теперь точно стала МОЕЙ…

Глава 4

Уже больше часа я наблюдал одну и ту же невероятно скучную картину. Елизавета Потапова, в ярко-оранжевом защитном комбинезоне, правда, проигнорировав сферический шлем, старательно изображала научную деятельность. Константин Михайлов пропал из поля моего зрения, учесав куда-то в заросли камышей. Слышались только его редкие восторженные возгласы и неясный бубнеж.

В затопленный карьер мы отправились в двенадцать дня, потому как Лизонька не любила просыпаться с утра пораньше. И, хоть у неё с собой был некий аппарат, похожий на старый серый пульт от телевизора с прикрученной к нему вилкой, девушка даже не лезла в воду, а бродила у её кромки. Помахивала «пультом», тыкая на кнопки наугад, подпрыгивала с испуганным визгом, когда он издавал пронзительный гудок, дёргала какие-то травки, так же наугад, и складывала их в контейнер. За прошедшее время их там накопился уже целый веник. Но больше всего Лиза снимала саму себя, фотографировала унылый пейзаж и что-то быстро тараторила. И так продолжалось уже третий пустой день, со сменой дислокации. Позавчера это была просто прогулка вокруг Аномальной Рощи, вчера загорание возле стоянки с «Электрами», а сегодня лаборант Михайлов решил сунуться в карьер.

Мрак… Три дня тягостного ожидание нападения в любой момент, которое всё не происходило. Может быть, будь рядом Саян, мне было куда веселее. Но пёс слишком привлекает к себе внимание, и может смутить убийцу. Поэтому овчарка осталась рядом с Брелок, умудрившейся каким-то чёртом выцыганить у америкосов одну снайперскую винтовку. Уверен, не обошлось тут без женского обаяния! И теперь она с собакой где-то неподалёку сидит в засаде. Возможно, на краю карьера, прячась в кустах, а может на ржавой железной громаде экскаватора.

Несколько раз у меня появлялось желание залезть в бурлящий зелёный туман, клубившийся над мутной водой, поискать там артефакты. Только не лучшее время. Убийца бродит где-то рядом, а возможно, давно наблюдает за нами…

Еле подавив зевоту, я вытащил из кармана штанов увесистую рацию. Нажав на красную кнопку сбоку, поднес динамик ко рту.

– Брелок, приём, – быстро облизнув сухие губы, произнёс я. – Слышишь меня?

– Приём, слышу хорошо, – прохрустела рация сонным голосом фанатички. Рации нам выдал долбаный Виктор Павлович, взяв слово, что не будем с ними баловаться. Прям как с детьми малыми беседовал!

– Чего делаешь? – спросил я, вытянув одну ногу вперёд, сидя на маленьком пеньке.

– Да так. За двумя мужиками и какой-то девкой наблюдаю.

– Ой, интересно, кто же это? – рассмеялся я, – слушай, может, сходим сегодня куда-нибудь вечером? На «Янов», например?

– Давайте! – внезапно заголосила рация восторженным голосом Кости, что я чуть не выронил её. – Посидим, поедим, поговорим! Узнаем друг друга чуть лучше!

– А ты какого сюда влез?! Я с Брелок говорил!

– Это общий канал связи, придурок! – теперь из динамика прорычал раздраженный техник, – хватит его своей херней засорять! Выйди отсюда, а то рации на хер отберу!

– Рации отберу!.. – передразнил я его, уже выключив рацию. – Попробуй, пердун старый!

После таких «прогулок», затягивающихся на весь день, я приходил в бункер учёных невероятно уставший. После инцидента в душе я не притрагивался к напарнице, сказав, что сначала она должна поправиться. Но на сегодня, видя бодрый вид сектантки, у меня появились идеи, как нам провести вечер.

– Ой, а долго еще так ходить? – лениво протянула Лиза, размахивая руками в разные стороны, разминая их. – Я уже задолбалась!

– Мы тут ходим всего час Лизонька, – ответил ей откуда-то из зарослей камышей Константин, – давайте хотя бы еще два…

– Да блин! – девушка возмущенно топнула ногой, разбрызгав грязную воду у самого берега широкой лужи. – Я реально задолбалась! А сколько мне еще тут практиковаться?!

– Увы, еще целую неделю.

– Неделю?! Да блин, я уже… вот всё!.. – что «всё», Лиза так и не смогла объяснить. Развела растерянно руками, повертелась вокруг себя, пытаясь как-то показать всю степень своей «задолбанности». Знала бы она, как она достала меня. Это нытьё я слышу уже с первого дня дежурства. Ну, дни идут, а денежки капают. Только ради них стоит потерпеть эти мучения…

– Водяной приём, – заговорила вдруг в рации Брелок. – Есть какое-то движение позади тебя. Не дергайся.

Стараясь не делать резких движений, я осторожно вытянул из кармана рацию. По спине пробежал неприятный холодок. Не то со слов снайперши, не то, в самом деле, возникло жжение в затылке. Чувствовался на себе чей-то пристальный взгляд. Лучше бы просто паранойя разыгралась.

– На сколько близко? – буркнул я негромко в динамик.

– Метров пять. Пока тихо.

– Чего там у вас? – вклинился в разговор Виктор Павлович, – проблемы какие-то?

– Что-то? – спросил Костя, тоже в рацию.

– Тихо! – снова заговорила сектантка, но уже более взволнованно, – есть движение!

Еле слышно прошелестела трава за спиной. Недовольный разговор Лизы с самой собой не давал мне уловить еще посторонний звук. Как бы я не напрягал слух. Пришлось подняться с пенька и неспешно двинуться к практикантке. Оборачиваться нельзя, как бы ни хотелось, как и хвататься за «Абакан». Нельзя спугнуть противника! Быстро прошуршали камыши справа, совсем рядом и я не выдержал. Повернулся, вцепившись в корпус автомата. Никого не успел заметить, а высокая трава уже дёрнулась возле девушки. Секунда… и страшный высокий женский крик пронзает молчаливое пространство карьера.

Еще ни одна мысль не успела возникнуть в голове, а я уже бросился к Лизе. Боковым зрением заметил, как на перерез мне несётся яркое зелёное пятно, с завидной для любого ботаника скоростью. А практикантка скакала у воды, неловко размахивая руками и не переставая истошно голосить. В её левый громоздкий научный ботинок вцепился облезлый лопоухий тушкан, с выпирающими рёбрами. Перебирая цепкими лапками, он вскарабкался выше, до колена Лизы, вызывая у неё новые приступы паники. Сорвавшись с места, практикантка начала скакать вокруг подоспевшего взмыленного Константина, хлопая себя по комбинезону руками, пытаясь сбросить мутанта. Тушкан же, как профессиональный скалолаз, переместился с переда на зад, и выше на бедро.

– Что там у вас происходит?! – сквозь беспорядочные крики услышал я техника из динамика. – Чего у вас Лиза орёт как ошалевшая?!

– Да тушкан к ней прицепился, – весело ответил я, не без удовольствия глядя как бедная Лиза в истерике пытается стряхнуть ловкого мутанта, а Михайлов, горестно причитая, пытается её поймать, крутясь волчком, – отбой, ничего страшного! Лизок, остановись ты уже! Дай его убрать!

Изловчившись, Костя смог схватить мутанта за ухо, но тут же вскрикнул. Отпрыгнув в сторону, прижимал к груди не то укушенную, не то оцарапанную когтями ладонь. Мерзопакостные мутанты эти тушканы! Ладно, придётся сыграть роль бесстрашного рыцаря и спасать капризную принцессу… Я хотел приблизиться к девушке, вытанцовывающей странную пляску папуасов, но взметнувшаяся рука в оранжевом комбинезоне хлопнула меня точно по носу. Пришлось отступить назад, зажав пульсирующую болью переносицу. Мимолётные искры из глаз пропали, крови к счастью не было. Но этот случайный неосознанный удар разозлил меня.

Уличив момент, когда вопящая на одной ноте Лиза проскакивала мимо, я бессовестно подставил ей подножку. Запнувшись о военный ботинок, Потапова, теперь издав только короткий вскрик, шлёпнулась в сырую землю животом. Тушкан, обрадованный поверженной добычей, активно пополз по спине девушки к её открытой шее. Прежде, чем острые зубки успели крепко вцепиться в кожу, я схватил тщедушное тельце одной рукой, а второй быстро с хрустом крутанул его уродливую голову. Тушкан не успел даже пискнуть.

– Браво! – хихикнула из рации Брелок, – вы успели заснять эти потрясающие кадры?

– Не издевайтесь над Лизой! – недовольно воскликнул Костя, бросаясь на помощь к практикантке, забыв о своей «страшной ране», – Лизонька, ты не ушиблась?!

Наверняка, Брелок, сидя в своём снайперском гнезде, содрогается от тихого смеха. Я сам едва сдерживал себя, чтобы не хохотать в голос. Зато Лизе было совсем не до веселья. Лежа лицом вниз в грязи, вытянув руки вперед, практикантка обиженно поскуливала. Почти как расстроенный чем-нибудь Саян. Признаюсь, мне даже жалко стало эту глупую девчонку и стыдно за свою выходку. Можно было куда мягче остановить её скачки.

– Ну… ты это… извини, что я так… – выбросив ослабшее тело мутанта в сторону, я подошёл ближе к парочке учёных, – испугалась, небось, сильно?

Неуклюже поднявшись с помощью Михайлова, Лиза глянула на меня. Розовая помада размазалась, вырисовав какую-то кривую клоунскую улыбку. Тени потекли от слёз, оставляя по щекам чёрные разводы, вперемешку с прилипшей грязью. Миловидное лицо будущей учёной было перекошено страшной обидой. На груди, животе и коленях прилипли комки грязи. Стыд на короткий момент снова сменился смехом, который я с трудом подавил. Не хватает еще одной истерики Потаповой.

– Лизонька, вы вся перепачкались, – укоризненно, но мягко произнёс Костя, аккуратно пытаясь стряхнуть с комбинезона практикантки налипшую грязь. – Водяной, вы были слишком грубы! Разве можно так с девушкой?!

– Да-да, я виноват, – проворчал я, закатив глаза, и честно сказал практикантке, – прости меня, Лизок. Не подумал я чего-то. Огрубел в Зоне.

Подняв руку, я осторожно рукавом вытер с правой скулы девушки тёмную кляксу. Михайлов, насупившись, смерил меня презрительным взглядом, поправил съехавшие очки. Зато оскорбленный взгляд Лизы изменился, стал заинтересованным. Пухлые губки расслабились и, не смотря на смазанную помаду, смогли показать тихую милую улыбку. А она ничего так. Глупая как пробка, это да. Но мордашка и фигурка хороши… Интересно, а Брелок нас видит? Чего она там думает? Ревнует? Снова вернулось чувство нехорошего взгляда на себе. Обжигающее пронизывающее до костей. Но я лишь усмехнулся. О да, сейчас где-то у одного монолитовца знатно пригорает в одном месте.

Тёмные выщипанные брови девушки сдвинулись ниже, нахмурились. Уголки губ чуть опустились. И смотрела она куда-то за мою спину.

– Это чего там? – девушка кивнула, качнув слегка рукой, указывая направление. Я машинально обернулся. Поначалу ничего странного не заметил. Только разросшиеся в карьере камыши, крутую стену песчаного подъема и пару тонких деревьев. Но ноздрей коснулся солоновато кислый запах и взгляд зацепил два маленьких жёлтых огонька, висящих прямо в воздухе, выше меня на целую голову. Всего в паре метрах от нас. От мгновенного осознания сердце сковало льдом, и пальцы похолодели, сжав до онемения «Абакан».

Пространство дёрнулось, потемнело, принимая форму жуткого существа. Мышцы его словно оголены, верхнюю и нижнюю челюсть на голом черепе, заменял пучок шевелящихся щупалец. Он не успел еще до конца показаться во всей красе, как меня контузила новая порция дикого крика Лизы. В голове мелькнуло, что второй кровосос напал с тыла на учёных, и я повернулся обратно к ним. Нет, практикантка всего лишь вопила от ужаса, прижав ладони к грязным щекам. Костя, пытаясь строить из себя героя, закрывал собой девушку, быстро побелев лицом…

От сильного удара снизу в челюсть в глазах резко потемнело. Я не понял, как оказался поваленный на землю. Зрение вернулось, поймав кровососа в двух шагах от себя. Мутант содрогнулся с рыком от пули снайпера, полоснувшей левый бок. Лиза в панике удирала вдоль воды, что-то невнятно выкрикивая. Лаборант Михайлов отступал за ней, держа в обеих трясущихся руках простой ПМ. Развернувшись ко мне, кровосос раскинул мощные лапы в стороны, глухо зарычал. Раскрыл щупальца цветком, показав в центре круглую дыру-рот, с крохотными, но острыми зубами. Задохнувшись воздухом от ужаса, я направил дуло «Абакана» на тварь. Она бросилась на меня, даже не утруждая себя уйти в невидимый режим. Вероятно, одурел от голода, раз рана в боку не беспокоила его. Зато короткая автоматная очередь разворотила ему грудную клетку. Выстреливший три раза подряд ПМ, достиг только одной пулей правое бедро кровососа. Довершил дело громкий выстрел снайперской винтовки Брелок, впившись в голову мутанта наискосок. Подавившись своим рыком, кровосос рухнул к моим ногам навзничь.

Несколько секунд я сидел, не шевелясь и не дыша, разглядывая поверженное чудовище. Затылок раскурочен, от тёмной жижи внутри черепа тянет запахом, чем-то напоминающий очень несвежий и не самый вкусный сыр. На мозги эта субстанция не очень смахивает, больше похожа на размятую сырую печень. Кровосос был точно мёртв. Нервно выпустив воздух из щемящих лёгких, я тяжело поднялся на трясущиеся ноги.

– Игорь! – испуганный крик Брелок раздался совсем рядом и точно не из рации. Поскальзываясь на сыпучем на склоне песке, фанатичка бежала к нам, сжимая в правой руке увесистую СВД. Впереди неё, уже прорываясь сквозь заросли камышей, нёсся Саян. Со звонким лаем домчался до меня, подпрыгнул, крутя хвостом как пропеллером. Встав на задние лапы, взвалил тяжелые передние мне на плечи, и счастливо обслюнявил лицо горячим алым языком.

– Ну-ну, хватит! – стараясь держать строгий тон, я все же рассмеялся, обнимая мохнатого друга. Испугался глупыш, что чуть не потерял хозяина. Теперь не заставишь его в ближайшее время остаться сидеть с кем-то другим.

– Ты цел?! – запыхавшаяся Брелок осторожно тронула мою мокрую щеку кончиками пальцев. Испуг и беспокойство её были искренними, согревающими душу после встречи с кровососом.

– Я в норме! – я тронул челюсть, ощущая, как припухло место удара, – почти… Не волнуйся, от такого не помру!

– Боже мой… – всё еще сжимая в нервно дрожащих руках пистолет, к нам неровной походкой подошел Михайлов, – кровосос!.. Как же давно я с ними… А где Лиза?! Где она?!

– Лиза… – теперь беспокойство за непутёвую девушку охватило и меня. Наверное, напугалась до чёртиков, умчалась куда глаза глядят и сидит где-то сжавшаяся. Или же с ней могло произойти в карьере всё что угодно! Попала слепо в аномалию, напоролась на еще одного мутанта или… за этой кутерьмой убийца мог схватить её. – Лиза! Лиза, мать твою, ты где?!

– Лиза! – закричал Костя, рванув в заросли камышей, – Лизонька выходите, всё уже нормально!

Страх за потерю глупой практикантки, к коей за три дня я успел привыкнуть, подступал к горлу со звуком тяжело бьющегося сердца. Видеть еще один женский труп я не хочу!

Захлюпала негромко вода и рука сама схватила автомат, направляя его на звук. Неуверенно раздвинулся занавес осоки, открывая вид на бледную напуганную мордашку потерянной практикантки. От сердца сразу отлегло, и автомат опустился. Живая, здоровая… Всё обошлось.

– Нашлась пропажа! – проорал я, сложив ладони рупором у рта, – Костя, сюда топай!

– Боже мой, Лизонька, как вы нас напугали! – проскулил активно продирающийся сквозь заросли высокой травы Михайлов, – зачем же вы так далеко убежали?!

– Спасибо! – всхлипнула девушка. Игнорируя горестные возгласы Кости, подошла ко мне почти вплотную, размазав чёрные разводы туши по лицу. – Водяной, ты спас меня от страшного монстра! Ты мой герой!

– Это кровосос называется, – смущенно пробормотал я, – да и не я его…

Закончить фразу мне не дал настырный поцелуй Елизаветы. Для этого ей пришлось приподняться на носки ботинок и дёрнуть меня на себя за грудки куртки. Михайлов потрясённо охнул, вытаращив на нас глаза и прикрыв раскрытый рот грязной перчаткой. Лицо моей сектантки было совершенно беспристрастным, но вот щёки мигом покраснели. Лиза разорвала поцелуй, с привкусом вишни и Брелок быстро отвернулась в сторону, стоило мне только взглянуть на неё. Ревнует! Подумать только, ревнует же!

– Спасибо! – повторила Лиза, крепко обняв меня, – я прям!.. Ты!.. охрененный!

– Ладно. Спасибо. Учту. – Растерянно хохотнув, я похлопал девушку по спине. – Думаю, на сегодня можно закончить похождения…

– Да, вы правы, – холодно пробормотал Михайлов, сверкнув стёклами очков, – кровосос нас всех за сегодня изрядно вымотал…

На этом и было решено возвращаться, наконец, в бункер. Необычный наш отряд растянулся, двигаясь неспешно к насыпи. Впереди всех гордо вышагивал Саян, часто оглядываясь назад. За ним хмуро шёл Костя, крепко держа лямки рюкзака, будто тот мог свалиться, после, на удивление бодрая Лиза. Я чуть отстал, поджидая, когда со мной поравняется поникшая Брелок. Поймав её за плечо, шепнул монолитовке на самое ухо:

– Планы на вечер меняются. Будем веселиться в душевой.

Щеки инквизиторши снова вспыхнули, хоть выражение лица почти не менялось. Согласно кивнув два раза, фанатичка пошла дальше, уже чуть уверенней. Поднявшись из карьера и только выйдя на неровную бугристую дорогу, она тайком спросила меня, так же шёпотом.

– Будет секс?

– Будет секс…

Горячие потоки душа с приятным шумом барабанили по кафелю, лаская тело. Пар заполнил маленькую душевую, от жара становилось трудно дышать. Но дыхание перехватывало не только от духоты. Слепо нашарив ручку крана с холодной водой, я добавил немного прохлады. Провел ладонью по тяжело вздымающейся груди при дыхании. Обвел рукой упругий горячий бугорок, такой приятный на ощупь.

– Ты как? – шепнул я на ухо фанатичке, поглаживая её живот, доходя кончиками пальцев до самого паха. Дразня, слегка опустился ниже, задевая точку наслаждения. Брелок не отвечала, прислушивалась к своим ощущениям.

– Я же обещал, что буду нежнее, – хитро проговорил я, легко прикусив левую мочку уха девушки, чем заставил её вздрогнуть и хватануть горячий воздух ртом. Уже не терпелось начать двигаться внутри Брелок, но обещание нужно держать. Надо чтобы она немного привыкла, почувствовала не только боль, но и сладостное наслаждение.

– Странно… – наконец произнесла она дрожащим голосом, – не как в первый раз…

– Конечно, – шепнул я, чмокнув Брелок в мокрую шею, – ну так, я могу начать?

– Да… – почти сразу ответил фанатичка, – начинай…

Не сильно надавив на спину девушки, наклонив её вперед, я обнял её под живот. Брелок упиралась обеими руками о стену, низко наклонив голову. Зашитое плечо еще беспокоило её, но, видимо, уже не так сильно. Помогали лекарства. Длинные капли душа стучали по спине девушки, скатывались вниз. Я, проведя второй рукой по горячей коже партнёрши, переместил её на внутреннюю часть бедра. Осторожно вышел до середины и быстрее толкнулся вперед. Брелок содрогнулась с коротким криком. Я повторил движение, ловя удовольствие от ощущений и реакции девушки. Брелок еще сдерживала свои прорывающиеся стоны, сипела всхлипывая, но при этом начинала двигаться на встречу. Всё её тело показывало, что она наслаждается процессом.

– Сейчас… – я теснее прижался к женскому податливому телу. Плохо соображая от шума в голове, от жара снаружи и внутри, оцарапал ногтями бедро фанатички. Практически вгрызся в шею девушки, толкнувшись с силой в неё. Услышал, будто издалека её хриплый крик, ощутил, как она сжалась. На миг в глазах потемнело и вспыхнуло разноцветными искрами, вместе с выплеском оргазма…

Ноги девушки ослабли, едва не подкосились. Я не дал ей упасть, бережно обнимая, вжав в стену. Когда дыхание выровнялось, осторожно помог Брелок повернуться ко мне лицом. Взгляд её замутнён после необычных ощущений, но ничуть не испуган, а несколько удивлён. Заметив проступившую кровь на шее, на месте укуса, я слизнул её, дойдя языком до подбородка.

– Ну что? Тебе понравилось? – дотянувшись до железной полочки, вбитой в стену, я стянул с неё голубую губку. Отпустив Брелок и убедившись, что она не свалится на пол, я переложил губку в другую руку и взял с полки гель для душа. С банановым ароматом. Ну, всё лучше, чем клубника со сливками!

– Да, кажется… – ответила помедлив девушка, отводя стыдливо взгляд в сторону. – Почему так?..

– Ну, организм такой, – выдавив щедро нежно-желтый гель на губку, я аккуратно провел ей по груди фанатички. – Я же для чего сначала тебя… ну… это вот!.. Чтоб тебе понравилось!

– Зачем? – Брелок повернулась ко мне спиной, под несильным давлением рукой на здоровое плечо, – когда я смотрел, как инквизиторы насилуют виновных братьев или еретиков, тем совсем не было приятно. Как со мной первый раз. Почему сегодня не так? Зачем мне было… приятно?

– Слушай, блять, я так захотел! – огрызнулся я, дойдя пенящейся губкой по поясницы сектантки. – Чего, думаю, один я буду кайфовать?! А если ты не довольна, буду снова ебать тебя пока ты!.. ну ты поняла…

– Прости, это просто странно для меня… – Брелок зябко потерла плечи, хотя температура в душевой почти не изменилась, – я не знаю как объяснить… Ты мой каратель, ты должен наказывать.

– А я что делаю? – я пожал плечами. Размахнувшись, влепил по мокрому заду девушки громкий шлепок, смазанный только из-за стекающего геля и воды со спины. Вскрикнув, Брелок подпрыгнула, несколько возмущенно и удивленно посмотрела на меня через плечо.

– Я могу быть грубее! – с лукавой пошлой улыбкой промурлыкал я. – Начинаю входить во вкус! Обычно я с девушками нежен и ласков, но когда ты нарисовалась в моей жизни… прямо башню мне сорвала.

– Я иногда размышлял, что это за ощущения такие, – позволив себе тихую улыбку, Брелок полностью повернулась, положив ладони мне на бедра, – а тут нарисовался ты и показал мне боль. А сейчас удовольствие… И я хочу еще.

– Ух ты! – рассмеявшись, я ощутил новый прилив возбуждения. – А я не против! Ночь у нас длинная! Кстати, вспомнил анекдот в тему!..

– Эта… Костя?

– Что?

– Ты не пойми меня не правильно, но Лиза она… Как это такая девушка сумела стать вашей практиканткой? Лиза как-бы… не похожа она на человека науки!

– Её мать, Евгения Потапова, старший научный сотрудник НИИ имени академика Павленко. – Ответил мне сухо Михайлов, гордо вышагивая по вросшим в землю шпалам. Лиза шла чуть позади нас, уткнувшись снова в телефон. – У Евгении полно знакомых из её сферы и она без труда устроила Лизу на бесплатное обучение. Только девушку не особо привлекала химия, ботаника, биология. Лиза сама нам говорила, что хотела стать… э-э-э… как же… что-то с модой и Интернетом, кажется, связанно. И вот на четвёртом курсе у неё вышел какой-то страшный конфликт с деканом факультета, и на время практики он отправил её к нам, в Зону. И как бы Евгения не уговаривала и не требовала, решение было принято. Лиза у нас уже месяц и мы успели привыкнуть к ней и привязаться. Поэтому я вас еще раз прошу… Я требую! Чтобы вы оберегали нашу Лизу!

– Не волнуйтесь, – беспечно сказал я, переходя на асфальтовую дорогу на перекрёстке с железной дорогой. – Ни один блондинистый волосок не упадёт с её милой головки.

– И не смейте к ней приставать! – уже более строго добавил Костя, зло зыркнув на меня из-под очков. – Я знаю что вы!.. люди из Зоны… Очень падкие на красивых девушек! Можете легко им мозги запудрить, использовать и бросить!

– Ну, что поделаешь, Костя? Такова наша натура! – рассмеявшись, я развёл руками. На этом наш разговор был окончен, потому как Лиза поспешила нагнать нас. Не обращая внимания на лаборанта, девушка приветливо улыбнулась мне.