Текст книги "Зажечь (ЛП)"

Автор книги: Тесса Тиван

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Не поймите меня неправильно, она не становится снежной королевой. Её лицо смягчается, а глаза загораются, каждый раз, когда она слышит эти слова, и я знаю, как это действует на неё. Она просто не может заставить себя признаться в этом. Я не знаю, что делает ее такой нерешительной, Тай или моя работа. Она никогда о нём не говорит, но не думаю, что причина в этом. Алекса часто упоминает, что её пугает мой отъезд.

Я понимаю, правда. Но она должна понять, что это жизнь. Ты живёшь. Умираешь. Ты никогда не знаешь, когда тебя вызовут. Она беспокоится о моей работе, потому что она опасная. Разве она не знает, сколько солдат возвращается домой в сравнении с теми, кто нет? Больше людей гибнут в автокатастрофах в Штатах, чем солдат за границей. Моя работа может быть очень опасной, но это не увеличивает мои шансы умереть. Я просто не знаю, как донести это до неё.

Я подъезжаю к дому Алексы, мы оба ждали и боялись этих выходных. Через три дня мне нужно будет уехать, и я боюсь, что она отдалится от меня ещё больше.

Поднявшись по ступенькам, я три раза стучусь в дверь, надеясь застать её дома.

Через несколько мгновений входная дверь наконец-то открывается. Лекси стоит, держа дверь, в обрезанной футболке с пятнами краски. В спортивных штанах и с пучком на голове она выглядит прекрасно.

Улыбнувшись, она открывает дверь шире, чтобы я мог войти.

– Ты рано. Я ждала тебя не раньше вечера, – говорит она, когда я приветствую её быстрым поцелуем.

– Я закончил с бумагами и смог уйти пораньше, – говорю я, заключая её в свои объятия.

Прошло три недели с того момента, как мы были вместе, я очень соскучился по ощущению её маленького тела обвитого вокруг моего. Поцеловав её в лоб, я осматриваю комнату. В коридоре постелена пластиковая плёнка, поверх неё лежат принадлежности для покраски. Часть стены уже покрашено и с нее пропали все фотографии.

– Косметический ремонт? – спрашиваю я, задаваясь вопросом, чем вызваны такие перемены.

Она теребит подол футболки и застенчиво отводит взгляд в сторону.

– Эм, я перекрашиваю весь дом и собираюсь перестелить ковролин. Я выставляю дом на продажу. Он слишком большой для меня. Думаю, что пришло время для перемен, – мягким голосом объясняет она.

Я подхожу и приподнимаю её подбородок, чтобы она посмотрела на меня, кажется, в последнее время, я часто это делаю.

– Детка, ты уверена? Я знаю, как сильно ты любишь это место. У тебя столько воспоминаний связанных с ним. Нет необходимости переезжать.

Её взгляд смягчается, и она дарит мне маленькую улыбку.

– Я думаю, что пришло время, Джейс. Мне нужно чем-то себя занять, пока ты в отъезде, так что, я собираюсь попробовать закончить все ремонтные работы, если ты вернёшься домой.

Я ощетиниваюсь от выбранных ею слов, и она прикрывает рот рукой.

– Извини, Джейс, я имела в виду, когда. Не если, а когда. Извини. Я… я не могу перестать думать об этом. И чем ближе… – Алекса затихает, и на её лице появляется фальшивая улыбка. – Давай не будем беспокоиться об этом прямо сейчас. У нас есть время.

Рано или поздно нам нужно будет поговорить об этом, и поздно звучит лучше, поэтому я позволяю ей сменить тему. Она даёт мне работу, и мы быстро заканчиваем покраску.

***

Следующие два дня прошли слишком быстро, пока мы готовили её дом к продаже.

Это моя последняя ночь здесь, и я знаю, что не могу уехать не зная, что у Алексы в голове. Мне нужно знать, чего она хочет в будущем, и хочет ли этого вообще. Я месяцами давал ей время, но не думаю, что могу сесть на самолёт, не выяснив, что происходит. Все выходные мы избегали этой темы, и как бы я не хотел осложнять сегодняшний день, я больше не могу с этим тянуть.

– Ты хочешь поужинать где-нибудь сегодня вечером? – спрашивает Алекса, готовясь в ванной, где мы только закончили принимать душ.

– Меня всё утраивает. Я бы предпочёл провести время вдвоём, – говорю я, обнимая её за талию.

Её голова отпускается на мою грудь, я смотрю на наше отражение в зеркале и вижу, что её глаза закрыты. Я думаю, что это прекрасный момент, чтобы быть откровенным, но она шокирует меня, когда поворачивается, встаёт на цыпочки и целует.

– Я собираюсь начать готовить ужин. Должна же я хоть раз что-то тебе приготовить, – она улыбается, подмигивает и оставляет меня одного наедине со своими мыслями.

Через час мы сидим за дубовым обеденным столом, заканчивая есть лазанью, которую Лекси приготовила сама. Это рецепт её мамы, и она на удивление сделала ее лучше.

– Это было восхитительно, детка. Ты что-то скрывала от меня. Я не представлял, что ты умеешь так готовить, – говорю я, и её глаза загораются, когда она делает глоток Кьянти, которое прекрасно дополнило ужин.

– Мама заставила меня взять пару уроков по готовке, как только узнала, что я помолвлена, – говорит она.

– Что ж, это замечательно. В будущем я заставлю тебя проводить на кухне больше времени, – дразню я.

Алекса кидает в меня салфетку и бросает в мою сторону плутоватый взгляд.

– Это было приятно. Я не знаю, почему мы никогда не ели в столовой. Мне нравится, что ты сидишь за моим столом.

Теперь я знаю, что она дала мне прекрасную возможность. Барабаня пальцами по столешнице, я прочищаю горло и отпиваю вино.

– Мне нравиться быть здесь, детка. Я люблю это. И я люблю тебя. Ты знаешь это, – говорю я, взяв её за руку. – Я был терпелив. Я дал тебе возможность задавать темп в отношениях. Но завтра я выйду за эту дверь, и мне нужно знать, что через полгода я смогу сюда вернуться.

Её взгляд перемещается от бокала с вином ко мне, и она отвечает:

– Конечно, Джейс. Ты всегда можешь вернуться сюда.

– Всегда? – спрашиваю я.

Алекса кивает и отводит взгляд.

– После того, как я вернусь? Где мы будем?

Играя с ножкой бокала, она не поднимает взгляд.

– Я не знаю, Джейс. Давай переживём эту первую разлуку. Тогда и узнаем, куда двигаться.

– А что, если я не хочу ждать полгода, чтобы узнать? Я знаю, чего хочу. Я знаю, где хочу быть, но не представляю, что происходит в твоих мыслях. Когда ты думаешь о будущем, что ты видишь, Алекса?

Она вздыхает, допивает вино, снова наполняет бокал и отвечает:

– Я не знаю. Правда, не знаю. Я давно перестала думать о своём будущем.

Я соскакиваю с места и начинаю ходить взад и вперёд, пытаясь держать себя в руках. Я останавливаюсь напротив неё, опираюсь руками на стол и наклоняюсь.

– Хочешь знать, что вижу я? Я вижу тебя. Ты носишь моё кольцо, у тебя мои дети. Я вижу нас, не просто играющих в семью, а по-настоящему живущих как семья. Вот, что я всегда видел. Я люблю тебя, и хочу провести с тобой всю оставшуюся жизнь. Если ты не видишь этого, то зачем эти отношения?

Лекси

Я столбенею, когда Джейс накидывается на меня с вопросами. Скажи что-нибудь, идиотка, думаю я, когда его глаза сверлят меня. В голове сумятица, пока я думаю, что сказать. Не то чтобы я не вижу эти вещи – я просто не позволяю себе увидеть. Я не знаю, как дать ему понять это, не причинив боль.

– Два года назад я потеряла всякую надежду завести семью. Мысли о будущем преследовали меня днем и ночью. Ты не знаешь, каково это, лежать одной в кровати каждую ночь, потеряв человека, которого любил. Человека, с которым ты собирался провести всю оставшуюся жизнь.

– Да, детка, я знаю, – шепчет Джейс, прерывая меня.

– Ты знаешь, что я имею в виду, Джейс. Конечно, у нас были проблемы, но в тот день, я потеряла кого-то более важного, чем Тай. Я потеряла себя. Потеряла своё будущее, надежду и мечты. Я потеряла практически всё. Моё сердце разбилось, когда я подумала, что это не исправить. Поэтому я отодвинула мысли о будущем, где я могу быть счастлива, в то время, я не думала, что это возможно. Потребовалось много времени и любви моей семьи, и Бреди, чтобы я снова нашла себя. И затем ты вернулся в мою жизнь, и как бы сильно я не боролась с этим, счастье нашло меня, когда ты это сделал.

Слёзы стекают по моему лицу, поэтому я зажмуриваю глаза и продолжаю:

– Я тоже этого хочу. Я обещаю, что сделаю это. Но разве ты не видишь, как мне страшно? Я уже похоронила любимого человека. Но ты… если я потеряю тебя, Джейс, это убьёт меня. Не думаю, что смогу выжить.

Он обходит стол и поднимает меня со стула, теперь я стою перед ним. Джейс нежно заключает моё лицо в свои ладони, его большие пальцы стираю слёзы с моих щёк. Он прижимает меня к себе, мои слезы капают ему на рубашку, и он нежно целует меня в макушку.

– Детка, я не могу просто дать обещание, что ты меня не потеряешь, потому что не знаю, сдержу ли его. Я перефразирую то, что сказал в прошлый раз. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вернуться обратно. Я не буду намеренно подвергать себя опасности. Но я кое-что не могу понять, Алекса. Ты говоришь, что не вынесешь, если отдашь мне сердце и потеряешь меня, но что теперь? Ты думаешь, что сдерживая свое драгоценное сердце, делаешь всё проще?

Я качаю головой у его груди, зная, что он прав. Я отдала ему своё сердце, даже если не озвучила это вслух. Вот почему я хочу ударить саму себя. Но сейчас я не могу. Он подумает, что я делаю это, потому что он хочет это услышать. Я должна сделать это в свое время, когда смогу отпустить свои страхи.

– Вот, что я думаю. Я люблю тебя и знаю, что могу потерять тебя в любой момент. Это жизнь, и я совру, если скажу, что у меня нет страхов. Но в этом и состоит любовь. Это риск, авантюра и жизнь просто переворачивает всё с ног на голову. Я бы мог прожить следующие десять лет, как прошлые, от одних случайных отношений к другим, не заводя ничего серьёзного, боясь, что мне разобьют сердце. После встречи выпускников всем изменилось. Я хочу сказать, что ты стоишь риска. Даже если бы я знал, что наши отношения будут короткими, я бы потратил каждую секунду, любя тебя. Каждый день, проходящий в этой неопределённости, забирает у нас воспоминания, которыми мы могли бы наполнить это время.

Моё сердце наполняется его словами и разрывается от моей трусости. Каждое его слово имеет смысл. Если бы моё сердце и разум пришли к согласию. Моё сердце кричит, чтобы я бросилась к Джейсу и призналась в любви, но разум хранит в памяти изображение его татуировок, как символ, что он может уйти и не вернуться.

Вытирая слёзы, я отхожу от него.

– Джейс, я…

Он останавливает меня, наклоняется и оставляет на моих губах мягкий поцелуй.

– Пожалуйста, ничего не говори. Не сегодня. Я знаю, что твои чувства глубоки, но тебе нужно разобраться в них самой.

Джейс берёт меня на руки и относит в спальню, эффектно заканчивая разговор. Он кладёт меня на кровать, избавляет от одежды и занимается со мной любовью. Джейс терпелив и нежен, он не торопясь поклоняется моему телу, но я вижу отчаяние в его глазах. Он словно пытается показать мне любовь в каждом поцелуе, каждом прикосновении и в каждом слове, что шепчет мне на ухо. Я тону в его нежности и медленных, методичных движений становится слишком много.

Я обхватываю его ногами, пытаясь увеличить темп, но он отказывается ускоряться. Вместо этого он кладет руки на мои бёдра, останавливая, и продолжает неторопливо толкаться в меня. Его взгляд нервирует меня, будто он пытается запомнить это. То, как он занимается со мной любовью, наталкивает на некоторую завершённость, и это пугает меня. Словно он пытается сделать этот последний момент идеальным воспоминанием, потому что не знает, случиться ли это вновь. У нас обоих есть опасение, что этот момент может быть последним, но у каждого свои причины.

Наконец, после минут, сводящих меня с ума, Джейс шепчет «Бл*дь» и освобождается внутри меня. Упершись на кровать, он выходит и смотрит на меня, в его глазах боль, которая разрывает моё сердце. Мне хочется отвернуться, но я не могу этого сделать. Я причиняю ему боль и ненавижу себя за это.

Я пробегаю пальцами по его спине и вижу блеск в его глазах, но он отворачивается от меня. Джейс садится на край кровати, и я смотрю на его обнажённую спину. Его плечи поникли, он наклоняется вперёд, упираясь локтями в колени, и подпирает руками голову. Он делает глубокий вдох и поднимается.

– Я приму быстрый душ, чтобы не тратить утром время на это, – говорит он, не глядя в мою сторону.

– Джейс, пожалуйста…– шепчу я, и он поворачивается ко мне.

Его взгляд смягчается, когда он смотрит на меня, обнажённую и уязвимую, но не способную открыться ему. Он заходит в ванную и возвращается с влажным полотенцем. Нежно очищает меня, и я хочу запротестовать, не желая, чтобы Джейс отдалялся от меня. Не сказав ни слова, он выходит из комнаты, чтобы смыть меня со своей кожи. И впервые с тех пор, как мы вместе, я не присоединяюсь к нему.

 

44 глава

Лекси

Прошло три недели с тех пор, как Джейс уехал. Три недели я нахожусь в густом тумане, в поисках светлых дней. Та последняя ночь что-то сломала в нас обоих. Вернувшись из душа, он тихо лег в кровать рядом со мной. Как обычно, он обнял меня и притянул к себе.

– Люблю тебя, детка, – прошептал он в мои волосы.

Я сглотнула.

– Я тоже, – сказала я, почувствовав, как он напрягся позади меня и его хватка ослабла.

– Поспи немного, – сказал он, убирая руку и отворачиваясь от меня.

В нашу последнюю ночь мы спали на разных концах кровати.

Утром было ещё более неловко. Обычно мы просыпаемся друг за другом и покидаем кровать. Но тогда мне повезло, что солнце, проникающее через жалюзи, разбудило меня, и я увидела, что он собирается.

– Что ты делаешь? – спросила я, не уверенная, почему он собирается, не разбудив меня.

Он повернулся ко мне, его лицо ничего не выражало, хотя раньше он каждое утро приветствовал меня улыбкой.

– Я просто собираюсь, Алекса. Мы знали, что это произойдёт. Я должен быть на самолёте в девять часов. Мне еще нужно заехать домой и забрать свои вещи. Я устал и хочу вернуться в Форт-Кэмпбелл.

Я села на кровати и осмотрела его униформу. Увидев его в ней, на глаза навернулись слёзы, потому что это случилось. Это случилось. Джейс действительно уезжает.

Он взял свою сумку и направился к двери. Натянув футболку, я последовала за ним. Погладив Тоби, он открыл дверь. Бросив последний взгляд на гостиную, Джейс вышел на крыльцо, я следовала за ним. Дойдя до нижней ступеньки, он поставил сумку на землю. Мы смотрели друг другу в глаза, и моё сердце разбивалось, пока слёзы катились по щекам.

Медленно выдохнув, Джейс подошёл ко мне и прикоснулся к моей щеке.

– Я сказал тебе однажды и скажу снова. Я всегда вернусь к тебе. Я люблю тебя. Больше чем думал, что смогу полюбить кого-нибудь. Я знаю, что ты тоже это чувствуешь, но пока не можешь мне в этом признаться – это путь в никуда. Через шесть месяцев я вернусь. Я надеюсь, ты сможешь это понять к тому времени.

Я задержала дыхание, а моё сердце кричало, чтобы я сказала ему, что чувствую, но я словно застыла. Джейс ушел. Последний взгляд, и он привлек меня в свои крепкие объятия. Мои руки обвились вокруг него, крепко удерживая, не желая отпускать. Он наклонился и поцеловал меня. Этот поцелуй, который должен был быть нежным и быстрым, превратился в страстный, будто мы оба пытались заполнить друг друга. Мы пили друг друга, а по нашим щекам текли слёзы, я не знаю, мои они или его. Джейс начал отстраняться, но я удержала его так сильно, как могла. Я не знала, как долго мы стояли, но мне этого не хватало. Наконец, он оторвался и посмотрел на меня. В его взгляде я увидела смесь тоски, любви и сомнений.

– Я скоро вернусь. Люблю тебя, красавица, – прошептал он, и с последним поцелуем развернулся и ушел.

Я смотрела, как он садился в свою машину и выезжал с подъездной дорожки, а я продолжала ещё долго смотреть на дорогу, после того, как он уехал, а его слова повторялись в моей голове, снова и снова. Четыре красивых, останавливающих сердце, слова. Скоро вернусь. Люблю тебя.

Услышав автомобильный гудок, я вырываюсь из своих мыслей и решаю отправиться на пробежку во второй половине дня. Мне тревожно из-за нехватки общения с Джейсом. Мы смогли обменяться парочкой электронных писем. Заперев дом, я начинаю бежать. Следующие несколько миль я прокручиваю сегодняшний разговор с Бреди.

Войдя в мой офис, Бреди посмотрел на моё несчастное лицо и покачал головой. Он сел, просто смотря на меня, не говоря ни слова.

– Я идиотка, – сказала я ему.

Бреди кивнул и ответил:

– Ты идиотка, дорогая.

– Он любит меня, – сказала я, игнорируя его.

– Он любит тебя, очень давно.

– Я не сказала. Он уехал, а я ничего ему не сказала. Как я могла быть такой глупой?

– Ты не глупая, Алекса. Тебе просто страшно. Слишком страшно снова отдать своё сердце. Но тебе придётся сделать выбор. Он не будет ждать вечно. Сейчас у него достаточно любви на вас обоих, но придёт время, и ему будет этого недостаточно. Ты должна понять, достоин ли он риска. Но мы оба знаем, что достоин, поэтому вытащи свою голову из задницы, пока ты его не потеряла. Потому что в любой момент с ним может что-то случиться, и если ты продолжишь в том же духе, ты останешься одна.

Завернув за угол, я краем глаза замечаю кладбище и понимаю, что Бреди прав. Я не была здесь с тех пор, как начала встречаться с Джейсом, и чувствую укол стыда, направляясь к могиле Тая. Трава по-прежнему буро-коричневая, в отличие от весенней листвы. Садовник явно не поливал газон. Брызги цвета от тёмно-красного до игривого жёлтого и оранжевого мелькают на всех могилах, только не на могиле Тая.

Сняв наушники, я сажусь и читаю надпись на надгробном камне. Тайлер Бенджамин Тейт. Любящий сын, муж и друг. 21/01/1982 – 26/04/2011.

Взглянув на часы, я понимаю, что завтра годовщина его смерти. В прошлом году, в этот день, я буквально разваливалась, а сейчас? Я так поглощена мыслями о Джейсе, что это просто прошло мимо меня. Скользнув пальцами по слову любящий, я улыбаюсь про себя, потому что это слово прекрасно описывает его. Я сажусь у надгробия, откидываю голову на камень и закрываю глаза.

– Я скучаю по тебе, Тайлер. Я так сильно по тебе скучаю. После твоей смерти в моей жизни всё запуталось, и я не думала, что буду в состоянии двигаться дальше без тебя. Столько всего произошло за прошлый год, и я… я наконец-то влюбилась, – впервые, я признаюсь в этом в слух.

Отрывая мёртвую траву, я продолжаю:

– Дело в том, что я никогда не говорила ему этого. Я позволила ему уйти, не сказав этих слов. Я слишком боюсь в этом признаться. Слишком напугана, чтобы сказать это. И сидя сейчас здесь я понимаю, как глупо было держать это в себе. У меня не было шанса сказать тебе, что я люблю тебя, в последний раз. Ты ушёл от меня, когда мы ругались. Твои слова долгое время преследовали меня, поэтому я должна понимать, как это важно, дать знать своим любимым, что вы чувствуете, пока у вас есть этот шанс. Любить тебя было легко. Когда я потеряла тебя, то сломалась. Но я нашла человека, который сможет собрать все мои кусочки воедино.

Вытирая слёзы, я оставляю поцелуй на надгробии и встаю.

– Я всегда буду любить тебя, Тай, и часть меня всегда будет скучать по тебе. Но я наконец-то готова двигаться дальше. Я готова снова любить.

Последний ра посмотрев на его имя, я поворачиваюсь и завершаю пробежку, стремясь домой, чтобы изложить слова на бумаге. Это не идеально, но теперь, когда я наконец сказала это вслух, мне нужно сказать это Джейсу, любым способом, каким могу.

Оказавшись дома, я снимаю телефон с зарядки и направляюсь в свой кабинет. На телефоне высвечивается один пропущенный звонок с неизвестного номера и голосовое сообщение. Нажав «воспроизвести» я сажусь за стол и слушаю.

Я замираю от дрожащего голоса.

– Привет, Лекси, это Бет МакАллистер. Позвони мне сразу, как получишь это сообщение.

Она диктует свой номер, и я записываю его дрожащей рукой. Набрав номер, я слушаю три длинных, мучительных гудка, а затем раздается голос Патрика.

– Это… это Лекси. Я только что получила сообщение Бет. Всё в порядке?

Я слышу Бет на заднем фоне, и она берёт телефон у мужа. Она плачет.

– Лекси, дорогая, нам только что позвонил командир Джейса. Я не знаю деталей, но произошёл несчастный случай… – Её голос затихает, когда телефон выскальзывает из моих рук и падает на пол.

Ох, боже, нет. Пожалуйста, скажи мне, что это не случилось снова.

Я соскальзываю со стула на пол. Рыдания срываются с губ, когда я чувствую, как моё сердце раскалывается на маленькие кусочки. Боль от потери Джейса, разрывает моё тело. Я люблю его – больше всего на свете, – и я не сказал ему об этом. Осознание того, что я не никогда не смогу это исправить, невыносимо. Я не знаю, как долго пролежала на полу, но, в конце концов, после пролитых слёз, сон побеждает, и я проваливаюсь в темноту.

Джейс

Палящее солнце сильно печёт, когда наш патруль собирается покинуть базу, на которой мы пробыли три недели. Мы были по ту сторону забора, подготавливая некоторых солдат Национальной Афганской армии, обучая их расчистке дорог, чтобы они могли продолжить нашу работу, когда в следующем году мы уедем. Талибан известен тем, что устанавливает самодельные взрывные устройства вдоль дорог в надежде убить кого-нибудь без причины, поэтому очень важно обезвредить шоссе. Каждый раз, замечая что-то подозрительное, мы останавливаемся и проверяем каждый метр вокруг автомобиля, чтобы обеспечить безопасность команды. Если мы вышли, не осмотревшись, то можем подорваться.

Получив звонок о подозрительном районе, мы собираемся и направляемся туда. Нокс садится за руль, а я сажусь рядом, Монтгомери и Тейлор устраиваются сзади. Другая команда уехала раньше, и мы следуем за ними. Я достаю фото Алексы из кармана брюк.

– Чувак, каждый раз. Это что-то вроде ритуала. Тебе пора смириться с этой девушкой, – говорит Нокс, и я жалею, что рассказал ему о своём раздражении от её скрытности.

– Я не собираюсь мириться. Она придёт в себя. Я знаю, – говорю я, не уверенный кого пытаюсь в этом убедить, его или себя.

Он недоуменно усмехается.

– Как скажешь, мужик. Я надеюсь, это для вашего же блага. Поэтому я не завожу отношений. Женщины рядом до тех пор, пока всё мило и сладко, но выпив всю твою кровь, они уходят, не оглядываясь. Нет, я не сделаю этого снова.

– Кто-то вынудил тебя уехать, поэтому ты такой угрюмый. Самое время поведать об этом.

Нокс удивляет меня, немного раскрываясь.

– Тогда я думал, что был влюблён. Школьная любовь. Она была самой милой девушкой, по ту сторону Миссисипи. С волосами цвета луга, на котором мы отдыхали и занимались любовью под звёздами. С синими глазами, как летнее небо. Она была очень маленькой и прекрасно помещалась в моих руках, и я чертовски любил эту девушку.

Мои брови поднимаются от подробного описания.

– Чувак, ты по вечерам подрабатываешь, сочиняя кантри песенки?

Он неодобрительно смотрит на меня, поэтому я продолжаю.

Так, что случилось?

Он фыркает и говорит.

– Она трахалась с моим братом.

– Чёрт, – бормочу я, Монтгомери и Тейлор разделяют моё настроение.

Нокс пожимает плечами и продолжает:

– Я узнал, что это было не в первый раз. Она хотела парня из колледжа. Кого-то с хорошим будущим, и это не я. Поэтому, на следующий день, я пошел в армию и никогда не оглядывался назад. Она вцепилась в него, они живут счастливо с двумя детьми, пока я играюсь с бомбами, и все мои отношения не длятся больше шести месяцев. Чёртовы кровопийцы.

– Подожди, это тот, у которого ты останавливался прошлым летом? – спрашиваю я, задаваясь вопросом, какой уважающий себя мужик будет спать с девушкой своего брата.

Нокс качает головой.

– Нет, это мой младший брат. Другой придурок… Скажем так, мы мало общаемся.

Мы останавливаемся позади команды выехавшей раньше.

– Давайте сделаем это, парни. На моей стороне чисто, – говорит Тейлор, проверяя свой 0s.

Монтгомери и Тейлор выходят, проверяя свои стороны и сигнализируя, что всё чисто. Нокс и я присоединяемся к ним, пока другая команда оцепляет территорию, чтобы обезвредить пакет. Я собираюсь начать работать с пакетом, когда слышу голос Нокса. Я поворачиваюсь к нему, и он указывает на небольшой холм у основания горы Гиндукуш. Я вижу, как что-то поблёскивает в солнечном свете.

– Думаю, у нас корректировщик, – информирует Нокс.

От его слов в жилах стынет кровь. Боевики нередко сидят в засаде и с помощью мобильного телефона корректируют взрывное устройство. Они могут взорвать бомбу в любой момент, набрав определённый номер.

Мы не успеваем сообщить об этом ребятам, когда бомба взрывается. Меня валит на землю, и острые осколки впиваются в грудь и нижнюю часть тела. В голове проносятся образы Алексы, пока всё не перекрывает боль. Мысль о том, что я потерял её, даже не успев получить, проносится в голове, поэтому я упорно борюсь, чтобы остаться в сознании. Я вижу, как Нокс летит по воздуху и с последним воспоминанием о её красивой улыбке, закрываю глаза. Я теряю Нокса из виду, когда мой мир проваливается во мрак.

 

45 глава

Лекси

Я просыпаюсь от голоса Сиерры, разыскивающей меня по дому. Поднявшись, я на мгновение теряюсь, пока не вспоминаю те слова. Произошёл несчастный случай.

– Я здесь, – скриплю я.

Через секунду она врывается дверь, находит меня на полу и заключает в объятия. Сиерра поднимает меня на ноги и толкает в сторону спальни.

– Тебе нужно собираться, – информирует она, но всё, что я хочу, – это залезть под одеяло и свернуться в клубок.

Я хочу притвориться, что реального мира не существует, создать свой пузырь, и держаться подальше от боли. Не желая ничего слышать, я зарываюсь лицом в подушку. Сиерра роется в моих вещах, но я продолжаю её игнорировать, пока она не останавливается у кровати.

– Алекса Ли, сейчас же подними свою задницу с кровати, – требует она.

Я сажусь, но избегаю ее взгляда. Сиерра дает мне пощечину, и я в изумлении смотрю на сестру, прикладывая руку к лицу.

– Что, чёрт возьми, это было? – спрашиваю я, выходя из оцепенения.

Она берёт моё лицо, вкладывая салфетку в руку.

– Тебе. Нужно. Ехать, – говорит она, выделяя каждое слово.

Я смотрю на сестру, она вздыхает и упирает руки в бёдра.

– Бет МакАллистер позвонила маме, а она позвонила мне. Бет сказала, что ты положила трубку раньше, чем она успела закончить. Джейс жив и на пути в больницу в Германии. Он без сознания, но жив. Его родители летят туда. Мама с папой купили тебе билет, чтобы ты тоже могла полететь.

Мои глаза расширяются, когда до меня доходят её слова.

– Он жив?

Сиерра кивает, и слёзы начинают бежать по моим щекам.

– Я думала… Я потеряла его.

– Я знаю, дорогая. Но это не так. Первоначальный осмотр выявил, что его жизни ничего не угрожает, но они узнают больше, когда привезут его. Собирайся, и я подброшу тебя в аэропорт.

Во мне поднимается восторг, когда её слова доходят до меня. С ним всё будет в порядке. Я получила второй шанс, боль в сердце сменяется облегчением и счастьем. Я более чем рада, что наконец-то скажу ему те слова.

Собравшись с мыслями, я укладываю вещи в чемодан. Два часа спустя сажусь на самолёт, желая самой убедиться, что с Джейсом всё хорошо.

Следующие десять часов я пытаюсь читать, но мысли крутятся вокруг Джейса, и я не могу сосредоточиться на словах. Я заставила его так долго ждать, и поэтому очень нервничаю, опасаясь, что может быть слишком поздно. Хочет ли он по-прежнему то будущее? Или за три недели, что мы провели врозь, он передумал? Я выкидываю эти мысли из головы, потому что это Джейс. За десять лет ничего не изменилось, поэтому несколько недель ничего не изменят. После мучительного, долгого перелёта, самолёт наконец-то совершает посадку, и я проталкиваюсь в толпе, чтобы выйти. Я пытаюсь быть вежливой, но всё больше и больше раздражаясь, покидаю самолёт, и почти пробегаю по вестибюлю. Родители Джейса предложили встретить меня, и к тому времени, как добираюсь до Бет, я снова начинаю рыдать. Она обнимает меня, поглаживая по спине.

– Лекси, успокойся, милая. Он довольно сильно пострадал, но врачи думают, что с ним всё будет в порядке, – говорит она.

Забрав багаж, она выводит меня из аэропорта и усаживает в такси. Бет говорит водителю куда ехать и поворачивается ко мне.

– Его команда готовилась обезвредить странный предмет на дороге, но он взорвался раньше, чем они приступили. У Джейса ожоги второй степени на груди, а левая нога сломана в трёх местах. Врачи обнаружили внутренне кровотечение. Он всё ещё без сознания, но мозговая активность в норме. Когда я уезжала ему собрали ногу в хирургии.

– И они думают, что он выздоровеет? – тихо спрашиваю я.

Она берёт меня за руку и сжимает её, успокаивая.

– Врач говорит, что восстановление ноги займет много времени, но через пару месяцев он сможет встать и двигаться. С ним всё будет в порядке.

Я с облегчением откидываю голову на спинку сидения. Весь оставшийся путь до больницы мы преодолеваем в тишине. Проходя все инстанции, чтобы увидеться с Джейсом, моё нетерпение нарастает. Когда мы приближаемся к комнате ожидания, Патрик встаёт. Он целует свою жену в щёку и обнимает меня.

– Они только что привезли его из операционной. Он ещё под наркозом, но ты можешь увидеть его, если хочешь. Мы пока сходим за кофе. Что-нибудь хочешь? – спрашивает Патрик, называя мне номер палаты Джейса.

Я качаю головой, и Бет, улыбаясь, сжимает мою руку, затем они разворачиваются и уходят. Я с тревогой иду по коридору и ищу номер его палаты. Мне кажется, проходят часы, прежде чем я наконец-то нахожу её и, сделав глубокий вдох, вхожу. Медсестра поправляет капельницу, и, заметив меня, улыбается.

– Он под довольно сильным снотворным, но может проснуться в любой момент, – говорит она, и я улыбаюсь, когда она выходит из комнаты, оставляя нас наедине.

В комнате тихо, за исключением звуков мониторов, расположенных у кровати. Я придвигаю стул, чтобы следить за ним. Его длинное тело прикрыто простыней до груди. Я замечаю бинты, прикрывающие ожоги, и у меня перехватывает дыхание, когда перевожу взгляд на лицо Джейса. Левая сторона его красивого лица покрыта темным синяком. Ещё одна повязка закрывает лоб и тянется вдоль роста волос. Он выглядит таким раненым и уязвимым, слёзы начинаю жечь глаза.

Я сажусь и беру его за руку. Обессиленная, кладу голову на край кровати и закрываю глаза. Я не уверена, как долго нахожусь здесь, но в какой-то момент чувствую, как под моей рукой шевелятся его пальцы и просыпаюсь. Я поднимаю взгляд и вижу, что его глаза приоткрыты. Он пытается разглядеть меня.

Джейс снова закрывает глаза и вздыхает.

– Похоже, я всё ещё сплю, – шепчет он, хриплым голосом. – Или мне дали действительно хорошие лекарства, и я вижу не то, что должен. Да, должно быть, от снотворного мне мерещится моя красавица.

– Джейс…– начинаю я, но он меня прерывает.

– Нет, нет, не говоришь. Я имею виду, говоришь, но не то, что чувствуешь, поэтому сейчас подержи рот на замке. Может, ты и нереальна, но я, черт возьми, собираюсь рассказать, что чувствую, – взволновано говорит он, видимо, не до конца придя в себя.