Текст книги "Разлукам вопреки"

Автор книги: Терри Грант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– А на что же ты собираешься ее потратить? с улыбкой спросила Алессия.

– Сейчас объясню… – прошептали его подрагивающие от волнения губы, прежде чем приникнуть к ее губам долгим, заставившим их обоих забыть обо всем на свете, поцелуем…

Поцелуем, сопровождавшимся только биением сердец, ароматом цветущих деревьев и звуками музыки, доносившимися в этот скрытый от посторонних глаз переулок из распахнутых дверей палаццо…

Им казалось, что он продолжался даже тогда, когда они нашли в себе силы оторваться друг от друга и вернуться туда, чтобы поприветствовать автомагната и его жену… Им казалось, что он продолжался даже тогда, когда они сидели в импровизированном зрительном зале, в окружении множества степенных любителей классической музыки, не смея прошептать друг другу признания, которые можно было прочесть в их взглядах… Им казалось, что он продолжался даже тогда, когда они терпеливо обсуждали с Уорденом каждый из пунктов договора, мысленно возвращаясь при этом в тот пустынный переулок, с витавшим над ним запахом апельсиновых деревьев…

И наконец, им показалось, что он будет длиться вечно, когда их губы встретились снова, как только они остались наедине в гостиничном номере Алессии… В комнате, погруженной во тьму венецианской ночи… В окружении мерцающих звезд, заглядывавших в незашторенные окна… Под серебристыми сводами устремляющегося в головокружительную высь потолка… Куда уносили их бесконечные ласки… Куда взмывало на крыльях счастья их горячее, прерывистое дыхание и сумасшедшие признания, подсказанные безграничной страстью…

– А что это за история, которая произошла с тобой в Модене? Она и в самом деле такая невероятная, как ты намекал? – спросила Алессия, когда они любовались с балкона отражением звезд в Большом Канале.

Альдо задумчиво улыбнулся.

– Пожалуй, эту историю можно назвать не только невероятной, но и незабываемой… – тихо проговорил он. – Ведь если бы не она, мы сейчас не стояли бы здесь, наслаждаясь этой ночной тишиной…

– Вот как? Ты меня заинтриговал… – оживилась Алессия и, положив подбородок ему на плечо, попросила, словно ребенок, желающий услышать продолжение сказки: – Ну же, не томи меня, расскажи, что там с тобой приключилось…

Альдо снисходительно улыбнулся, обняв ее за плечи.

– Много всего… Так сразу трудно сообразить, с чего начать… Лучше я покажу тебе то, что осталось у меня на память об этой истории…

Он прошел в комнату и через несколько секунд вернулся обратно, держа в руке небольшую открытку.

– Вот, стоит только взглянуть на нее, и я вновь смогу вернуться в те дни, которые провел в родном городе…

Алессия принялась внимательно изучать фотографию с изображением старинного дома.

– Да, открытка и впрямь необычная, – признала она и, повернув ее обратной стороной, надолго умолкла, вчитываясь в аккуратно выведенные лиловыми чернилами строки.

– А текст так и вовсе отрывок из интригующего романа… – спустя несколько минут удивленно проговорила она и, вскинув на Альдо испытующий взгляд, спросила: – Кто мог написать такое красивый текст? И… для кого?

Альдо положил ладони на ажурные перила балкона и, бросив взгляд в глубь темных вод канала, тихо проговорил:

– Это написала главная героиня приключившейся со мной истории… Написала для Винченцо…

– Правда? – удивилась Алессия. – Ему повезло…

– Он так не считает.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что он предпочел этой девушке другую. Кстати, именно с нею он и проводит сейчас время здесь, в Венеции.

– Винченцо сейчас тоже в Венеции? – недоверчиво переспросила Алессия. – Что он здесь делает? А, ну да, ты ведь уже сказал… – тут же спохватилась она, – весело проводит время… Так, значит, он приехал сюда вместе с тобой? А как же магазин? Ведь у твоего брата нет такого преданного заместителя, который есть у тебя, – шутливо заметила она.

Альдо виновато потупился.

– До недавнего времени там распоряжался я…

Алессия вскинула на него изумленный взгляд.

– Ты?! Ты распоряжался делами магазина свадебного платья? Ерунда какая-то… Ты же в этом ничего не смыслишь… И потом, он ведь принадлежит Винченцо…

– Который уговорил меня подменить его на несколько дней, – продолжил за нее Альдо, стараясь не смотреть ей в глаза.

– Ничего не могу понять, – с досадой воскликнула Алессия. – Что значит «подменить»?

– Ну… сыграть его роль, если хочешь… Мы ведь близнецы… – нехотя объяснил он.

Во взгляде Алессии промелькнуло озарение.

– Постой, неужели ты хочешь сказать, что…

– Что всю эту неделю я занимал место своего брата в его кабинете… и в его личной жизни… – продолжил Альдо.

– В его личной жизни? – эхом откликнулась Алессия, устремив на него подозрительный взгляд. – Стало быть, та девушка… Она написала это письмо для тебя?

– Да нет же, все не так… – нетерпеливо оборвал ее Альдо. – Как ты не понимаешь? Она не могла написать его для меня, так как думала, что я это он… Ну подумай сама, стал бы я рассказывать тебе о ней, если бы между нами что-нибудь было…

Алессия медленно перевела взгляд на звездную россыпь в темной воде канала, пытаясь осмыслить услышанное.

– Я уже просто не знаю, что и думать… – наконец призналась она. – Сначала ты заявляешь, что ни за что на свете не женишься на мне, бросаешь меня и несколько дней развлекаешься, изображая из себя своего брата-близнеца. А потом неожиданно являешься сюда, предлагаешь стать твоей женой и демонстрируешь любовное послание какой-то девушки… Может, ты наконец объяснишь, для чего ты делаешь все это?

– Для нас с тобой, для нашей любви… – приблизившись к ней, ответил Альдо, ласково погладив по щеке. – Для того чтобы между нами никогда не было никаких тайн и секретов…

Алессия хотела было что-то возразить, но он осторожно приложил палец к ее губам.

– Не торопись обвинять меня… Каждый может ошибаться до поры до времени… До тех пор пока сам не поймет свою ошибку… Или пока ему не поможет понять ее кто-то другой… И для меня этим кем-то стала та девушка, которая написала это письмо… Которая помогла нам с тобой стать другими, не скрывать и не бояться своих чувств, любить и быть любимыми вопреки всем преградам и сомнениям…

И Альдо, обняв Алессию за плечи, не отрывая взгляда от ее темно-карих глаз, в которых, как в волнах венецианского канала, отражались отблески звездного света, рассказал, как Винченцо обратился к нему с просьбой сыграть его роль для девушки, которая должна была стать его женой; о последующем знакомстве с этой девушкой; о днях, проведенных рядом с нею; о внезапных переменах, произошедших в его душе…

– Как все это странно… – задумчиво прошептала Алессия, когда он наконец закончил свой необычный рассказ.

– То, что я смог измениться?

– Нет, то, что ты смог измениться благодаря Микеле… Благодаря всего лишь нескольким дням, проведенным рядом с ней, а не годам, на протяжении которых с тобой рядом была я…

– Ты ревнуешь? – осторожно спросил Альдо, еще крепче прижав ее к себе.

Алессия едва заметно улыбнулась.

– Наверное…

– Напрасно, – тоже улыбнулся в ответ Альдо. – Ведь теперь мы снова вместе. Стоим на балконе старинного палаццо, слушаем плеск волн самого большого венецианского канала… А совсем скоро заглянем еще раз в Модену, чтобы побродить по ее улицам, увидеть ее площади и соборы, побывать в ее музеях и картинных галереях… Чтобы я мог подарить тебе не только частичку своей души, но и частичку своего родного города. И тогда от твоей ревности не останется и следа… Как и от этой грусти, спрятавшейся в глубине твоих глаз. Так и передай ей: сколько бы она там ни пряталась, я все равно прогоню ее, – шутливо взъерошив ее волосы, добавил он.

– Мне грустно не потому, что я ревную, – задумчиво возразила Алессия.

– Вот как? Тогда почему же?

Она пожала плечами.

– Сама не знаю… Это, наверное, из-за твоего рассказа… Из-за того, что он так печально завершился для Микелы… – внимательно разглядывая открытку, тихо проговорила она.

Альдо тяжело вздохнул.

– Да, я с тобой согласен, ничего веселого для нее в таком финале нет… Тем более что она его не заслужила…

– Знаешь, я думаю, ты должен ей во всем признаться… Честно, ничего не утаивая… Так же, как мне сейчас… – вдруг оживилась Алессия и, протянув ему открытку, добавила: – Кстати, это будет прекрасный повод вернуть ей одного из голубков, которого она сможет сохранить на память…

Альдо отстранился от нее, окинув ошеломленным взглядом.

– Но… Ты ведь понимаешь, что Микела ждет его от Винченцо… И если я приеду, чтобы…

– Ехать не обязательно, – уверенно оборвала его Алессия. – Этого голубка нужно отправить так же, по почте, вложив его в конверт с письмом.

Альдо с сомнением качнул головой.

– Не думаю, что оно ее обрадует…

– Конечно нет. Но зато поможет забыть Винченцо, начать все сначала, не оглядываясь назад. Согласись, она это заслужила.

6

Сквозь стрельчатые окна каменной башни ярким, золотым потоком хлынули лучи утреннего солнца, сливаясь на белом листе бумаги, исписанном ровными строками, с мягким светом ночной лампы. Микела нажала на черную клавишу, и свет погас, оставив на листе светлый островок: вырезанного из белого бархата голубя.

Да, Бернар был прав… Он и впрямь вернулся ко мне очень быстро, осторожно дотронувшись до крыльев птицы, подумала она. Вот только не с тем известием, которого я ждала…

Она поднесла ладонь к покрасневшим от слез и бессонницы глазам и, упрямо тряхнув головой, пообещала себе:

– Не буду больше плакать. Я и так, наверное, выполнила полугодовую норму за сегодняшнюю ночь… Поэтому, даже если снова захочу пустить слезу, уже вряд ли получится… У меня их просто не осталось… Да и времени на то, чтобы проливать их, тоже… Вчера я получила новое задание из редакции: подготовить фоторепортаж «Соборы Авиньона». Так что пора взяться за дело. Буду верить, что оно отвлечет меня от невеселых мыслей… И даст возможность еще раз увидеться с Лораном на какой-нибудь немноголюдной улице… Может, узнаю, что он наконец помирился со своей девушкой и в его личной жизни вновь все в порядке… Вот эта новость меня точно обрадует…

Микела взяла со столика фотокамеру и, бросив равнодушный взгляд на свое бледное лицо, отразившееся в овальном зеркале, вышла из комнаты. Спустившись по лестнице, она на цыпочках прошла мимо дремавшего за стойкой портье и, осторожно прикрыв за собой дверь, оглядела пустынную площадь.

Еще совсем недавно она казалась мне яркой и приветливой, а вот сегодня – нагромождение серых камней, да и только, подумала Микела, застегивая молнию терракотового пуловера. И даже солнце их не красит… Может, после прогулки их цвет для меня изменится…

Она долго бродила по улицам, фотографируя фасады соборов, тех, чьим убранством могли каждый день любоваться туристы и горожане, и тех, от чьих стен остались лишь живописные развалины. В объективе ее фотокамеры появлялось множество самых разных лиц: веселых и хмурых, усталых и оживленных, равнодушных и по-детски восторженных… Не было среди них только одного: со следами печали и легкой небритости…

А ведь я даже не знаю, где он живет, думала она, выбирая ракурс для очередного снимка. А значит, не смогу попрощаться с ним, когда соберусь возвращаться в Модену, не смогу узнать, простила ли его Одиль… Как жаль, что он так мало рассказал о себе…

Объектив ее фотокамеры скользнул по фасадам расположенных неподалеку домов, и Микела вдруг замерла, остановив его на табличке с названием улицы.

– Хотя… не так уж и мало… – радостно улыбнувшись, пробормотала она. – Лоран ведь говорил, что театр, в котором он работает, находится на улице Рабле… А ведь это она и есть… Осталось только найти сам театр…

Позабыв о так и не найденном ракурсе, о незаконченном репортаже, о множестве еще не сделанных снимков, о проведенной без сна ночи и даже о причине этой бессонницы, Микела устремилась вперед, ловко лавируя среди верениц туристов.

И через несколько минут остановилась, стараясь перевести дыхание, возле небольшого двухэтажного здания, чей фасад украшали тряпичные персонажи из известных всем с детства сказок. Пробежав взглядом по его окнам с распахнутыми ставнями, она немного потопталась на месте, не решаясь переступить порог. Потом, сделав еще один вдох, толкнула массивную дверь, ведущую в царство декораций и перевоплощений.

Оглядев раскинувшийся перед ней в фойе волшебный лес и населявших его обитателей, Микела свернула на одну из его тропинок и, пройдя мимо приветливо взирающего на нее снизу вверх Бэмби, увидела прямо перед собой приоткрытую дверь зрительного зала, откуда доносилось негромкое пение.

Осторожно проскользнув внутрь, она замерла возле двери, стараясь сделать так, чтобы ее присутствие не заметили репетировавшие на сцене актеры: девочка лет восьми в костюме Белоснежки и такого же возраста мальчишки, изображавшие семерых гномов.

Микела хотела было осторожно пробраться к стоявшему поодаль стулу, но в это время один из гномов, приплясывавший в такт собственной песенке, вдруг сбился с ритма, и из глубины зала послышался недовольный голос Лорана:

– Стоп, стоп, Фредерик… Это никуда не годится… Что с тобой сегодня происходит? Мы бьемся над этим танцем уже целый час, но так и не продвинулись дальше судорожного дрыганья ногами…

Шестеро гномов дружно рассмеялись, а Белоснежка окинула незадачливого актера рассерженным взглядом.

– Не вижу в этом ничего смешного, – с прежним недовольством откликнулся Лоран. – Если ваш коллега будет продолжать и дальше в том же духе, нам придется репетировать допоздна, а ведь у вас еще домашние задания…

Услышав это, гномы на несколько секунд так же дружно умолкли, а затем, стараясь опередить друг друга, принялись давать советы своему однокласснику, сопровождая их хаотичными танцевальными движениями.

– Нет-нет, ваши познания в области хореографии ему только навредят, и тогда мы уж точно провалим этот спектакль! – воскликнул Лоран. – Я сейчас сам ему все объясню. Но только в последний раз, – решительно предупредил он, поднимаясь на сцену. – Потому что я не намерен тратить на такие пустяковые сцены по нескольку часов драгоценного времени… Так что смотри внимательно и запоминай… И вы тоже, – придав своему голосу как можно больше строгости, обратился он к остальным актерам. – После его песенки настанет ваш черед…

Он вышел на середину сцены и, уперев ладони в бока, начал уже напевать песенку Фредерика, как вдруг умолк на полуслове, недоверчиво уставившись в сторону двери.

Все-таки не стоило мне сюда приходить, смущенно подумала Микела, почувствовав на себе его взгляд. Сорвала людям репетицию…

– Микела? Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть… – радостно проговорил Лоран.

Она с извиняющимся видом пожала плечами.

– Да я и сама не ожидала, что решусь прийти…

– Ну что же ты там стоишь? Проходи, выбирай себе любое место… – Он сделал широкий жест в сторону зрительного зала. – Мы с удовольствием сыграем этот спектакль для тебя одной… Или, может быть, поднимешься на сцену, чтобы побыть немного в роли Белоснежки? – шутливо предложил он.

Микела отрицательно покачала головой.

– У меня цвет волос не тот, – с грустной улыбкой ответила она.

– И выражение лица тоже, – с беспокойством добавил Лоран.

Он спустился со сцены и, подойдя к ней, спросил, понизив голос:

– Что произошло? Может, тебе нужна моя помощь?

Не хватало только снова озадачить его своими неприятностями, подумала она. Достаточно того, что он в прошлый раз целый вечер безропотно слушал мою сентиментальную исповедь. Вслух же пробормотала:

– Нет-нет, не беспокойся… Все в порядке… Это просто последствия бессонницы…

– Всего лишь бессонницы? – усомнился Лоран. – Ну что ж, надеюсь, ты меня не обманываешь…

– У меня все в порядке, – с наигранным оптимизмом заверила она и спросила: – Ну а у тебя как дела?

– Я мог бы ответить тебе: великолепно, если бы не этот злосчастный танец, – шутливо проговорил Лоран. – Как видишь, наш гном по имени Фредерик не очень-то силен в танцах, – кивнув в сторону наблюдавших за их беседой актеров, продолжил он. – Я потратил на подробные объяснения кучу времени, но этот юный друг Белоснежки так меня и не понял…

– А Одиль… она смогла тебя понять? – спросила Микела.

Лоран на секунду опустил помрачневший взгляд и едва заметно покачал головой.

Микела расстроенно вздохнула.

– Прости, я не вовремя задала тебе этот вопрос… Да и пришла сюда не вовремя… У тебя полно проблем, да и репетиция вот не ладится… Лучше я зайду как-нибудь в другой раз…

Она направилась к двери, но Лоран удержал ее, осторожно обняв за плечи.

– Не говори ерунды, ты правильно сделала, что зашла именно сегодня… Я вспоминал о тебе с самого утра и собирался навестить после репетиции.

– Вот видишь, я все-таки немного поторопилась…

– Наоборот, сейчас самое время сделать перерыв, – возразил Лоран и, обернувшись к своим воспитанникам, громко объявил: – Мадам и месье, на сегодня репетиция окончена. Жду вас завтра в этом же составе после окончания занятий.

По залу пронесся восторженный визг.

– Ну вот, а ты говорила не вовремя… – иронично улыбнулся Лоран и, обнимая Микелу за плечи, повел ее к выходу.

– Как ты думаешь, где бы мы могли провести выдавшееся нам свободное время? – бодро спросил он, когда они были уже на улице, и, не дожидаясь ее ответа, предложил: – Давай заглянем в какое-нибудь кафе или ресторанчик… В нашем городе есть несколько очень оригинальных… В смысле тематики оформления… Хотя, ты ведь приезжаешь в Авиньон уже не в первый раз, а значит, тебя сложно здесь чем-то удивить… – с легкой досадой завершил он. Но через несколько секунд радостно встрепенулся: – Скажи, ты была когда-нибудь у Венсана?

Микела неуверенно пожала плечами.

– Кажется, среди моих знакомых нет никого с таким именем… А кто он такой, этот Венсан?

– Значит, у меня все же есть шанс удивить тебя! – вместо ответа ликующе воскликнул он, увлекая ее за собой.

– Ты меня заинтриговал, – призналась с улыбкой Микела. – Но прежде чем мы навестим неизвестного мне Венсана, может быть, ты все же расскажешь что-нибудь о нем?

Лоран весело замотал головой.

– Ни в коем случае… Иначе сюрприз будет испорчен…

– Но…

– Не беспокойся, ты сама все поймешь, как только окажешься в его мастерской.

– В мастерской? – удивленно переспросила Микела.

– Все, больше не скажу ни единого слова, как бы ты ни старалась его из меня вытянуть, – шутливо пообещал Лоран и, обернувшись к ней, мягко улыбнулся. – Этот сюрприз стоит того, чтобы о нем до поры умолчать, можешь мне поверить…

– Ну как, я был прав, что не стал опережать события? – все так же улыбаясь спросил он, когда они переступили порог маленького ресторанчика с названием «У Венсана». – Согласись, я не преувеличивал, когда говорил, что мне есть чем удивить тебя…

Микела ответила медленным кивком, не в силах отвести глаз от расставленных повсюду рыцарских доспехов, стальные перчатки которых сжимали рукояти настоящих боевых мечей.

– Никогда и нигде не видела ничего подобного, – восхищенно проговорила она. – Так это и есть та самая мастерская, о которой ты говорил?

– Именно так и называет свой ресторан Венсан, – подтвердил Лоран. – Ведь все эти латы, да и оружие тоже изготовлены его собственными руками.

– Вот это да… – вновь восхищенно протянула Микела. – Да они у него просто золотые… А его воображение безгранично… – продолжила она, разглядывая разноцветные плюмажи шлемов, перья одного из которых складывались в герб Авиньона: три золотых ключа, расположенных горизонтально на ярко-красном фоне.

– Выглядит так, будто ключи открывают эту железную шапку, – постучав по шлему, заметил Лоран.

– Или потайную дверь его тайных замыслов, – с улыбкой добавила Микела, продолжая разглядывать боевое снаряжение прошлых веков.

Лоран бросил на нее проницательный взгляд.

– Любопытное предположение… – задумчиво проговорил он. – Наверное, это было бы здорово, иметь ключ к мыслям и мечтам интересного тебе человека… Хотя твои мечты мне известны и без всяких ключей, – беспечно махнув рукой, продолжил он и сделал знак присаживаться за столик у окна.

– Неужели? – удивленно вскинув брови, воскликнула Микела и, откинувшись на металлическую спинку стула, спросила: – Если так, может быть, расскажешь мне, о чем же я сейчас мечтаю?

Лоран немного помедлил, как бы обдумывая ее вопрос, и, поставив локти на стол, тихо проговорил, подавшись вперед: – О свидании с рыцарем по имени Винченцо…

Если бы он и вправду был средневековым рыцарем, то его бедному брату пришлось бы изрядно потрудиться, заменяя своего ветреного родственника на балах и турнирах, устраиваемых в честь брошенных им прекрасных дам, с грустной иронией отметила про себя Микела. Вслух же с наигранной шутливостью сказала:

– А вот и не угадал… Когда я бываю в каком-нибудь ресторане, я могу мечтать только об одном: о коронном блюде его шеф-повара. – И, давая понять, что хочет сменить выбранную Лораном тему для разговора, спросила: – Может, расскажешь, чем славится кухня «У Венсана»? Ты ведь здесь не впервые, правда?

Лоран кивнул, изучая ее внимательным взглядом.

– Да, я здесь частый гость. Венсан мой давний приятель.

– А вот мне ни разу не доводилось здесь бывать, – призналась Микела. – Наверное, я просто не обращала внимания на этот ресторан, когда проходила мимо… Ну а Бернар всегда приглашал меня в «Аньес», потому что он нравится его жене…

– И она разрешала вам ужинать вдвоем? – с легким удивлением спросил Лоран.

– Конечно. Ведь она знает, что Бернар для меня только друг… Хороший друг, – широко улыбнувшись, уточнила Микела. – И единственный в этом городе… Хотя нет, теперь у меня здесь появился еще один… – бросив на него благодарный взгляд, сказала она. – Авиньон оказался очень щедрым для меня, подарив сразу двух друзей, и я очень благодарна ему за это.

Лоран тоже улыбнулся в ответ.

– Наверняка, на Модену ты тоже не обижена, ведь там тебя ждет…

– Да, там у меня тоже есть друг… Марко… Помнишь, я тебе о нем рассказывала? – торопливо перебила своего собеседника Микела. – Когда-то он тоже работал в редакции журнала, а потом ему понадобились деньги на лечение матери и он сменил рассказы о путешествиях на работу в увеселительных заведениях… Но мы с ним по-прежнему остаемся друзьями. Марко замечательный парень и всегда рад видеть меня. Мы часто бываем с ним в клубах, ресторанах, на дискотеках…

Лоран понимающе кивнул.

– Тебе повезло. А вот у меня до недавнего времени не было ни одной подруги… Не в смысле девушки для встреч, а именно подруги… Такой, чтобы с нею можно было провести вечер за разговорами ни о чем… Ну а Одиль, как ты понимаешь, уже давно не в счет… – с легким вздохом завершил он.

– Ничего, у тебя все еще впереди, – ободряюще улыбнулась Микела. – Я уверена, что в этом городе, да и в любом другом тоже найдется немало девушек, готовых устроить конкурс на звание твоей лучшей подруги…

– Они опоздали, – тихо проговорил Лоран, любуясь ее улыбкой. – Моя лучшая подруга сидит сейчас напротив меня.

Микела смущенно опустила взгляд и, увидев меню, уже в который раз поспешила сменить тему разговора:

– Похоже, здешнему шеф-повару еще долго придется ждать, пока мы определимся с заказом… Ты ведь так и не рассказал мне о его коронном блюде…

– О нем не нужно рассказывать, его нужно пробовать, – наставительным тоном откликнулся Лоран. – А попробовав, восхищаться. Как и подаваемым здесь вином.

– А вот это лишнее, – возразила Микела. – Я быстро пьянею.

– Не страшно, я провожу тебя до гостиницы… Нет, лучше прямо до твоего номера… Мне ведь никогда не приходилось бывать в авиньонских гостиницах, так что воспользуюсь удобным случаем, чтобы взглянуть на их интерьер. Туристы говорят, что он того стоит.

– И они правы, – удовлетворенно заметил он несколько часов спустя, с интересом разглядывая шелковую драпировку стен и стрельчатые окна. – Не комната, а декорация к сказке…

– О наивной принцессе, которая долго-долго сидит в этой башне и ждет своего спасителя-принца… И не подозревает, что он так никогда и не придет, потому что на самом деле он никакой ни принц, а самый обыкновенный обманщик и мошенник, – с хмельной усмешкой продолжила за него Микела.

Лоран с философским видом пожал плечами.

– Ну обманщик тоже может иметь титул принца… Одно другому не мешает… Важно, чтобы ему почаще напоминали о том, что он принц, и пореже о том, что он обманщик. И чтобы это делала влюбленная в него девушка. Только тогда он превратится в настоящего сказочного принца.

Микела выразительно развела руками.

– Наверное, осуществить такое превращение удается далеко не всем девушкам… А вот Одиль оно явно удалось на славу…

– Особенно в тот день, когда я украл у нее деньги, – мрачно добавил Лоран. – Хотя в рулетку я играл тогда только для того, чтобы потратить выигрыш на подарок для нее… Подарок, о котором она мечтала… Да только все получилось наоборот… Проигрался в пух и прах, так, что пришлось взять без спроса ее деньги, пока ее самой не было дома…

– А ты пытался рассказать ей об этом? Пытался объяснить, по какой причине тебе пришлось взять без спроса ее деньги? – вмиг посерьезнев, спросила Микела.

Лоран угрюмо кивнул.

– Конечно. И рассказывал, и объяснял… И не один раз…

– И что?

Он пожал плечами.

– Сцена раскаяния, как сегодняшний танец гнома, не удалась, – с саркастической ухмылкой ответил он.

Микела тяжело вздохнула и, дружески похлопав его по плечу, напомнила:

– Я тебе тоже уже говорила: у тебя все еще впереди… У тебя все еще будет: и настоящая любовь, и девушка, которая станет тебе каждый день напоминать о том, что ты самый настоящий принц…

Некоторое время Лоран меланхолично покачивал головой, уставившись отсутствующим взглядом куда-то в пространство. И вдруг стремительно обнял ее за талию, крепко прижав к себе.

– А если у меня все это уже есть? – прошептал он, пристально глядя ей в глаза.

– Как это «есть»? Откуда? – растерянно прошептала в ответ Микела. – Ты ведь сказал, что Одиль…

– Да к черту Одиль! У меня есть ты! – воскликнул он.

Микела звонко рассмеялась, запрокинув голову.

– Все-таки нам не следовало пить столько вина… Оказывается, быстро пьянею не только я…

– Я знаю, почему ты смеешься, – спокойно проговорил Лоран, не обращая внимания на ее реакцию. – Ты думаешь, что я сказал это от безысходности… Оттого, что мне одиноко… Оттого, что одиноко тебе… Оттого, что мы сейчас вдвоем в этой комнате и в наших головах витает хмель… Но ты ошибаешься… На самом деле я сказал это, чтобы… – Он на секунду запнулся и, судорожно переведя дыхание, еле слышно прошептал: – Чтобы потом было не так страшно сказать: я люблю тебя…

Недоверчивая улыбка медленно исчезла с лица Микелы. Она проницательно посмотрела Лорану прямо в глаза и, сокрушенно покачав головой, с упреком спросила:

– Скажи, Лоран, почему ты хочешь испортить такой чудесный вечер? Разве я была плохой компанией для тебя?

– Плохой? – удивленно переспросил он. – Конечно нет.

– Тогда почему ты хочешь все разрушить?

– Что ты говоришь?! – возмущенно воскликнул Лоран. – Все совсем наоборот: я хочу, чтобы мы с тобой всегда были вместе… Вместе, понимаешь? Это мое самое заветное и единственное желание с тех пор, как я впервые увидел тебя здесь, на площади… Я влюбился в тебя в первую же секунду… С первого взгляда… Но не знал, как мне сказать об этом… Ведь ты тогда не могла думать ни о ком другом, кроме Винченцо, а я…

– А ты ни о ком другом, кроме Одиль, – с легкой иронией бросила Микела, высвободившись из его объятий.

– Неправда, – запальчиво возразил Лоран. – К моменту нашей встречи я уже успел забыть Одиль… Ну… почти успел, – с легкой досадой уточнил он, заметив ее скептический взгляд. – Окончательно выбросить ее из головы мне помогло знакомство с тобой, – продолжил он. – Я обманывал тебя, когда говорил, что совсем недавно пытался ей все объяснить… Я с ней даже не встречался после того, как вернул ей деньги… Потому что мне больше не нужно ее прощение… Больше не нужна она… Потому что у меня теперь есть ты…

Микела издала прерывистый вздох и неспешно прошлась по комнате, задумчиво глядя на Лорана.

– Знаешь, я так рада, что у меня теперь в этом городе есть еще один друг, что готова сделать вид, будто ты ничего такого мне не говорил, – примирительно предложила она. – Так будет лучше, можешь мне поверить…

– Это потому, что ты до сих пор любишь Винченцо?

– Это потому, что я с недавних пор не верю в любовь, – сдержанно ответила Микела. – Именно поэтому и предлагаю остаться друзьями. Дружба более искреннее чувство. За него и предлагаю выпить в завершение сегодняшнего дня. Но только минералку, – с улыбкой уточнила она. – У меня как раз есть еще не начатая бутылка… Подожди минутку…

Микела пошла в другую комнату, а Лоран, проводив ее расстроенным взглядом, направился было к выходу, но, проходя мимо туалетного столика, заметил распечатанное письмо с прикрепленным к нему голубем. Взяв его в руки, он пробежал взглядом несколько строк, и его лицо озарилось догадкой.

Так вот почему Микела все время находила разные предлоги, лишь бы не говорить об этом Винченцо! И вот почему дружба ей теперь кажется более искренним чувством, чем любовь…

Он принял было решение оставить письмо на прежнем месте, но, поразмыслив, оставил на столике только голубя, а письмо, аккуратно сложив, опустил в карман и торопливо вышел из комнаты.

– А вот и я… И обещанная минералка… Тебе осталось только придумать красивый тост, – бодрым голосом объявила Микела, но, увидев, что в гостиной никого нет, невесело усмехнулась.

– Ну вот, наивной принцессе снова придется проводить вечер в одиночестве… – с досадой пробормотала она. – Хотя я ведь сама этого хотела, так что нечего теперь жаловаться… Лоран неглупый парень, и он явно понял, что после «минерального» тоста в честь нашей дружбы ему придется убраться восвояси… Вот он и ушел, не дожидаясь этого момента… Ну что ж, это и к лучшему… Избавил меня от необходимости выставлять его за дверь, – натянуто улыбнувшись своему отражению в зеркале, завершила она.

Микела налила в бокал минералку, но, так и не сделав ни глотка, принялась задумчиво перекатывать его в ладонях. Потом со злостью поставила бокал на комод и с едва сдерживаемым негодованием проговорила, повернувшись к зеркалу:

– Да что ты успокаиваешь себя какими-то идиотскими словами? Тоже мне придумала словесную панацею от всех бед: к лучшему… Все самое лучшее, что могло случиться в твоей жизни, ты только что прогнала, уничтожила, перечеркнула жирной чертой… Ты посмеялась над признанием Лорана вместо того, чтобы сказать ему в ответ: «Да, я тоже влюбилась в тебя с первого взгляда, я тоже думала о тебе все эти дни, я тоже не решалась признаться в этом ни тебе, ни даже себе самой… Но теперь, когда ты осмелился сделать первый шаг, нам ничто не помешает быть вместе»… В ту минуту у тебя не хватило духу оставить в прошлом пережитые обиды и разочарования и поверить в его искренность… Зато ты с легкостью сделала это теперь… – с горькой иронией продолжила она. – Теперь, когда он ушел и наверняка больше никогда не вернется… Ну а тебе останется только обходить стороной и детский театр, и улицу Рабле, чтобы не терзать себя бесполезным раскаянием и не поддаваться искушению еще раз встретиться с Лораном… – тяжело вздохнув, прошептала она, устало опускаясь на диван.