Текст книги "Наука Плоского Мира III: Часы Дарвина (ЛП)"
Автор книги: Терри Дэвид Джон Пратчетт
Соавторы: Йен Стюарт,Джек Коэн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Люди, стоящие у истоков более поздних реинкарнаций доктрины Пейли – пусть даже и более сдержанных в открытом выражении теистических взглядов – приняли к сведению историю о глазе, посчитав ее особым случаем эволюции., но, по-видимому, упустили из виду более общую идею. Рассуждения Дарвина, как и компьютерные эксперименты Ниллсона-Пелрег применимы не только к глазам. В них есть более глубокий смысл. Столкнувшись с примером сложного живого «механизма», не следует думать, будто единственный способ его эволюции – это последовательное добавление отдельных компонентов или кусочков. Увидев часы, не думайте о соединении пружин и шестеренок, взятых из стандартного набора запасных частей. Представьте себе «растекающиеся часы» Сальвадора Дали, которые способны течь, гнуться, деформироваться, разделяться на части и снова собираться вместе. Часы, в которых шестеренки могут менять форму и отращивать новые зубцы, а валы и крепления эволюционируют вместе с шестеренками, так что в любой момент времени все части механизма подходят друг к другу. Часы, которые вначале были скрепкой, а по ходу своего развития превратились в пого-стик. Не думайте о часах, которые всегда были предназначены только для того, чтобы показывать время. Подумайте о часах, которые сначала использовались для скрепления листов бумаги, а если их распрямить – то и в качестве зубочистки, позже – оказались отличным устройством для прыжков, и только после того, как кто-то заметил, что с помощью их ритмичных движений можно отсчитывать секунды, стали средством измерения времени.
Сторонники идей разумного замысла, конечно же, понимают доводы насчет глаза…. но воспринимают их не как общий принцип, а просто как один конкретный пример. «О да, про глаз мы знаем», – говорят они (здесь мы перефразируем). «Мы не будем спрашивать, зачем нужна половина глаза. Это просто наивная чепуха». Вместо этого они спрашивают, зачем бактерии нужна половина жгутика, и в итоге повторяют ту же ошибку в другом контексте.
Этим примером мы обязаны Майклу Бихи, биохимику, который был озадачен сложностью бактериальных жгутиков. Так называются «хвостики», с помощью которых бактерии перемещаются в пространстве, раскручивая их на манер крошечных «корабельных винтов», приводимых в действие молекулярными моторами. В состав такого мотора входит около сорока белков, и он не будет работать, если хотя бы одного из них не хватает. В книге «Черный ящик Дарвина» [22]22
«Darwin's Black Box: The Biochemical Challenge to Evolution», 1996 («Черный ящик Дарвина. Биохимия как преграда на пути эволюции») – прим. пер.
[Закрыть](1996) Бихи утверждает, что единственный способ создать такой жгутик – заранее поместить в ДНК бактерии код, который описывает структуру жгутика в целом. Этот код не мог эволюционировать из более простых частей, поскольку жгутик обладает «неснижаемой сложностью». Неснижаемая сложность органа или биохимической системы означает, что удаление любой из частей приводит к нарушению работоспособности. Бихи пришел к выводу, что такие системы не могли возникнуть в результате эволюции. Пример с бактериальным жгутиком быстро стал краеугольным камнем движения в поддержку разумного замысла, а принцип неуменьшаемой сложности, сформулированный Бихи, был возведен в ранг непреодолимого барьера на пути эволюции сложных структур и функций.
Есть несколько замечательных книг, посвященных обсуждению разумного замысла: две из них мы уже упоминали в сноске выше. Справедливости ради следует отметить, что противники этой концепции одерживают победу без особых усилий – даже в книгах, выпущенных под редакцией ее сторонников, как, например, «Рассуждения о замысле». По-видимому, главная проблема состоит в принципиальных ошибках, связанных с основополагающей идеей «неснижаемой сложности» Бихи. Если следовать его определению, то вывод о невозможности эволюции в системах с неснижаемой сложностью верен толькопри условии, что эволюция сводится к добавлению новых частей. Ход рассуждений в таком случае совершенно ясен. Предположим, что некая система, обладающая неснижаемой сложностью, возникла в результате последовательности эволюционных изменений. Сосредоточим внимание на последнем шаге, то есть добавлении последнего компонента. Система, которая существовала до этого шага, должна быть неработоспособной – следовательно, ее существование невозможно. Это противоречие говорит само за себя.
Вот только эволюция, в отличие от рабочего, занятого сборкой машины на заводе, не ограничена добавлением отдельных компонентов. Компоненты могут удаляться – по аналогии со строительными лесами, которые разбираются по окончании работы.
Компоненты целостной структуры могут также эволюционировать одновременно друг с другом. Любая из этих возможностей допускает эволюцию неснижаемо сложной системы, поскольку предпоследний шаг в ее развитии не обязательно начинается с состояния, в котором она лишена последнего, ключевого элемента. В начале этого шага система, к примеру, может содержать лишний элемент, который удаляется позже. Или же на последнем шаге могут добавиться сразу два элемента. Ни один из этих вариантов не противоречит определению «неснижаемой сложности» по Бихи.
К тому же «неработоспособность» – это довольно размытое понятие: часы без стрелок не могут показывать время, но их можно использовать в качестве часового механизма для детонации бомбы или прикрепить к ним шнурок и сделать отвес. В процессе эволюции органы и биохимические системы часто меняют свои функции – мы уже видели это на примере глаза. Предложить удовлетворительное определение «неснижаемой сложности», которая могла бы стать настоящим препятствием на пути эволюции, пока что не удалось никому.
Вот что пишет Кеннет Миллер в книге «Рассуждения о замысле»:«Тот факт, что все больше людей воспринимают жгутик в качестве символа антиэволюционного движения глубоко ироничен, поскольку неснижамая сложность жгутика была опровергнута в ходе исследований вскоре после своего провозглашения». Удаление компонентов жгутика нелишает его «работоспособности». Основание жгутика удивительно похоже на систему атаки, которую бактерии используют против других бактерий – «секреторную систему III типа». Опираясь на этот факт, можно предложить вполне разумный и правдоподобный способ эволюционного развития жгутика, каждый шаг которого сопровождается добавлениембелков. Удалив их снова, мы не получим работоспособный жгутик – зато получим работоспособную секреторную систему. Так что атакующий механизм вполне мог стать основой для эволюции двигательной системы бактерий.
В пользу сторонников разумного замысла нужно сказать, что они поддерживают подобные дискуссии, хотя и не признают собственного поражения, несмотря на шаткие основания их программы, которая разваливается на глазах. Креационисты, в отчаянной попытке добиться научного признания их политической программы, направленной на внедрение религии в государственных школах США [23]23
Сами они называют эту программу «стратегией клина».
[Закрыть], все еще не понимают, что так называемая «научная база» их теории практически трещит по швам. Теория разумного замысла сама по себе не связана с открытым выражением теистических взглядов, и на практике ее последователи всеми силами стараются воздерживаться от каких-либо выводов в отношении религии. Они хотят, чтобы их научные доводы воспринимались как наука. Но этим желаниям не суждено сбыться, поскольку теистические последствия их теории слишком очевидны – даже для атеистов.
Кое-что не силах объяснить даже эволюция – это хорошая новость для тех, кому кажется, что наука не может дать ответы на все вопросы.
Можно соглашаться с Дарвином и его последователями в том, что возраст Земли составляет 4,5 миллиарда лет, а жизнь возникла из неорганической материи, благодаря физико-химическим процессам – и все равно найти место для бога. Конечно, в такой сложной и богатой Вселенной все это может происходить и без божественного вмешательства. Однако, как тогда эта сложная и богатая Вселенная появилась на свет?
Так вот, современная космология предлагает ответы на вопросы «как?» (Большой Взрыв, а также несколько более поздних альтернативных теорий) и «когда?» (около 13 миллиардов лет назад), но не объясняет почему. Интересная попытка ответа на последний вопрос была предпринята в рамках теории струн, не так давно появившейся в арсенале передовой физики. Тем не менее, она оставляет за собой еще большее «почему», на сей раз без ответа: почему теория струн?Наука изучает следствия физических правил («законов»), но она не объясняет, почему эти правила применимы в действительности, или как подобная система правил могла зародиться в нашем мире.
Это непостижимая тайна. Наш научный метод пока что не может с ней справится и, скорее всего, не сможет никогда. Именно здесь в дело вступают религии – они предлагают ответы на вопросы, которые наука молчаливо обходит стороной.
Если вам нужны ответы, то они есть.
В действительно таких ответов довольно много, и все они разные. Выбирайте любой, который вам понравится.
Правда, в науке ответ не выбирается, исходя из того, что он «нравится или не нравится». Возможно, такой ответ придется вам по душе, но историческое развитие научной мысли показывает, что ответ, который «приходится по душе» довольно часто оказывается просто вежливым способом сказать: «вы ошибаетесь».
В основе вероучения лежат не факты, а вера. Вероучение дает ответы без какого-либо рационального процесса, позволяющего их проверить. Так что хотя некоторые вопросы и выходят за рамки науки, объясняется это тем, что наука предъявляет к доказательствам высокие требования и сохраняет молчание, если подходящих доказательств нет. Когда дело касается непостижимых тайн мироздания, мнимое превосходство вероучений перед наукой вовсе не означает, что наука не справляется со своей задачей – просто вероучения готовы без возражений принять мнение авторитета.
Итак, верующий человек может найти утешение в том, что его или ее вера дают ответы на непостижимые вопросы человеческого бытия, с которыми не может справиться наука, в то время как атеист утешается тем, что эти ответы вполне могут оказаться ложными. Правда, опровергнуть их нельзя, так почему бы нам просто не жить в мире друг с другом, не посягая на чужую свободу и следуя своим убеждениям? Легче сказать, чем сделать, особенно если люди продолжают совать нос в чужие дела и насаждают свои взгляды с помощью политики или насилия, когда рациональные доводы перестают работать.
Конечно же, в некоторых случаях отдельные аспекты вероучений можно проверить на практике – Большой Каньон, к примеру, не является подтверждением Всемирного Потопа, если только Бог не решил нас тайком разыграть – такой поступок, если честно, соответствовал бы духу Плоского Мира. И если это действительно так, то уже ничему нельзя верить, потому что слова, сказанные Им в [24]24
вставьте название Священной Книги по выбору
[Закрыть]тоже могут оказаться розыгрышем. Но проверить можно далеко не все, и в попытке разгадать более глубокие тайны бытия мы рано или поздно достигнем той сферы познания, где приходится либо выбрать объяснение, которое наш разум сочтет достаточно убедительным, либо просто прекратить задавать подобные вопросы.
Но помните: для того, кто не разделяет ваши убеждения, интерес представляет не столько ваша правота (или неправота), сколько тот факт, что ваши убеждения отражают ход ваших мыслей: «А, так вот, значит, какты мыслишь, да?»
Именно здесь таится величайшая загадка человеческого бытия, и именно здесь все объяснения становятся истинными – каждое по-своему.
Глава 5. Не те Штаны Времени
К тому моменту, когда большинство старших волшебников уже проснулись и принялись слоняться без дела, стеклянная сфера Круглого Мира уже стояла перед ГЕКСом на своем пьедестале. Между вторым завтраком и перекусом в 11 часов волшебники всегда маялись от безделья, а здесь происходило что-то интересное.
«Невольно задаешься вопросом, стоит ли нам их спасать», – сказал Заведующий Кафедрой Беспредметных Изысканий. – «Этот мир уже проходил через гигантские ледниковые периоды, так ведь? Если людям не хватило ума, чтобы вовремя улететь с этой планеты, то через каких-нибудь полмиллиона лет обязательно появится другой интересный вид».
«Но вымирание – это же такой, ну… окончательныйприговор», – возразил Преподаватель Современного Руносложения.
«К тому же мы создали их мир и помогли им стать разумными существами», – заметил Декан. – «Мы не можем допустить, чтобы они замерзли насмерть. Это все равно, что уехать в отпуск и не покормить хомячка».
Часовой мастер, который стал частью часов, – размышлял Думминг, настраивая самый большой университетский омнископ; он не просто создал мир, но еще и постоянно его подправляет.
Волшебники не верили в богов. Они, конечно же, не отрицали их существование. Просто не верили. Здесь нет ничего личного, ведь в их неверии не было ни капли грубости.Боги составляли зримую часть рассказия, лежащего в основе всех вещей и наделяющего мир целью. Просто с ними лучше не сталкиваться лицом к лицу.
В Круглом Мире богов не было – по крайней мере, волшебники так и не смогли их обнаружить. Но бог, встроенный в саму реальность. эта идея была в новинку. Бог, который обитает в каждом цветке и камне. бог, который не только был повсюду, но и сам был всем.
Заключительная глава Теологии видовпроизвела сильное впечатление.
Думминг отошел назад. ГЕКС трудился все утро. Как и Библиотекарь. В данный момент Он аккуратно смахивал с книг пыль и складывал их в приемный контейнер машины. ГЕКСу удалось раскрыть секрет осмотического чтения, к которому обычно прибегали только студенты.
А еще Библиотекарь нашел экземпляр Происхождения видов– той самой книги, которую следовало написать Дарвину. На титульном листе был изображен портрет самого автора. Если бы у Дарвина была остроконечная шляпа, он вполне мог бы сойти за волшебника. И даже, если говорить начистоту, за Архканцлера.
Думминг подождал, пока волшебники не займут места и не откроют пакеты с попкорном.
«Джентльмены», – начал он, – «надеюсь, все ознакомились с моим отчетом…?»
Волшебники удивленно посмотрели на него.
«Я усердно работал над ним все утро», – добавил Думминг, – «и разослал его во все ваши кабинеты.»
Волшебники продолжали сверлить Думминга глазами.
«У него еще обложка была зеленая.» – подсказал он.
Не выдержав напора взглядов, Думминг сдался.
«Возможно, мне стоит напомнить вам основные тезисы?» – предложил он.
Лица волшебников просветлели.
«Да, освежи нашу память», – весело отозвался Декан.
«Я рассматривал альтернативные истории в фазовом пространстве [25]25
В данном контексте фазовое пространство представляет собой множество всех возможных событий, а не только тех, которые произошли на самом деле. См. первую часть «Науки Плоского Мира».
[Закрыть]», – сказал Думминг. Тут он понял, что совершил ошибку. Его коллеги не были глупыми – просто, объясняя волшебникам свои идеи, Думминг был вынужден выбирать слова так, чтобы они подходили к дырочкам в их головах.
«Две различные штанины времени», – пояснил Думминг. – «В 1859 году – если использовать распространенную в Круглом Мире систему летоисчисления – одна книга оказала заметное влиние на мировоззрение людей. Вот только книга оказалась не той.»
«Докажите», – прервал его Заведующий Кафедрой Беспредметных Изысканий.
«Прошу прощения, сэр?»
«Что ж, поправьте меня, если я неправ, но могла ли Теология видовбыть той самой правильнойкнигой?» – спросил Зав. Кафедрой.
«Она приостановила развитие науки – то есть, техномантии – почти на целое столетие», – устало пояснил Думминг. – «И помешала людям вовремя осознать свое место во Вселенной».
«То есть понять, что их мир был создан волшебниками и, всеми забытый, лежит на полке в коридоре?»
«Это верно только снаружи сэр», – возразил Думминг. – «Я хотел сказать, что в какой-то момент с господином Дарвином произошло нечто, заставившее его написать не ту книгу. Там она совсем ни к месту. Эта книга подходит для Диска, сэр. Мы ведь знаем,что Бог Эволюции существует».
«Да, точно. Худой старик, живет на острове», – сказал Чудакулли. – «И довольно порядочный – для бога. Помните? Когда мы там были, он как раз вносил изменения в модель слона. Приделал ему колеса – очень умно. Еще он был неравнодушен к жукам, насколько я помню».
«Так почему же Дарвин написал книгу о теологии?» – настаивал Заведующий Кафедрой Беспредметных Изысканий.
«Не знаю, сэр, однако, как я отметил на 4-ой странице и как вы, я уверен, помните, неправильная книга была написана как раз в нужное время. Людям она показалась логичной. Каждый нашел в ней что-то свое. Техномантам нужно было просто оставить в своей науке место для бога, а священникам – отказаться от некоторых убеждений, в которые и так не верил ни один здравомыслящий человек.».
«От каких, например?» – спросил Декан.
«Ну, что мир был создан за неделю и на самом деле не такой уж и старый», – ответил Думминг.
«Но ведь это правда!»
«Опять-таки, только снаружи, Декан», – спокойно объяснил Думминг. – «Насколько я могу судить, Теология видовразделила мыслящее общество на два полюса. Или, как вы могли бы выразиться, она – ха-ха – по сути стала линией экватора».
«Сомневаюсь, что мы бы прямо так и сказали», – возразил Чудакулли. – «И что это вообще за слово?»
«А. эм, экватор – это воображаемая линия, которая проходит посередине сферы», – ответил Думминг. – «Так вот, большая часть техномантов и священников поддержали идеи, высказанные в книге Дарвина, потому что они практически полностью удовлетворили их потребности. Среди техномантов было немало верующих, а многие здравомыслящие священники понимали, что в их догмах есть серьезные недостатки. Вместе они стали огромной и чрезвычайно влиятельной силой. Радикально настроенные верующие и непреклонные техноманты оказались не у дел. Они остались прозябать на холоде. По сути, они стали двумя полюсами общества». Этот довольно удачный – пусть даже по его личному мнению – каламбур прошел совершенно незамеченным, поэтому Думминг продолжил: «Они не смогли прийти к соглашению с мнением большинства и тем болеене смогли договориться друг с другом. В итоге мир оказался во власти удачного компромисса. На шестьдесят с лишним лет».
«Звучит неплохо», – сказал Преподаватель Современного Руносложения.
«Э. Да, сэр, и в то же время – нет», – заметил Думминг. – «Такие условия не идут техномантии на пользу. Она не может развиваться, благодаря простой договоренности. Ха, да любому понятно, что когда всем заправляет кучка самодовольных стариков, предпочитающих устраивать обеды вместо того, чтобы задавать вопросы, стагнации не избежать».
Волшебники понимающе кивнули.
«Истинная правда», – согласился Архканцлер Чудакулли, сощурив глаза. – «Очень важно, чтобы мы об этом помнили».
«Благодарю, Архканцлер».
«А теперь вам нужно извиниться».
«Прошу прощения, Архканцлер».
«Хорошо. Итак, господин Тупс, что.»
Со стороны пишущего устройства ГЕКСа раздался грохот. Паукообразные руки пробежали по бумаге и вывели:
+++ Заведующий Кафедрой Беспредметных Изысканий прав +++
Волшебники собрались вокруг механизма.
«Прав в чем?» – спросил Думминг.
+++ Чарльз Дарвин, написавший Теологию видов,провел значительную часть своей жизни в роли приходского священника Английской Церкви, которая входит в состав британской нации +++, – нацарапал компьютер. – +++ В то время главной задачей священнослужителей этой религии было развитие археологии, местной истории, лепидоптерологии [26]26
Раздел зоологии, изучающий бабочек (от лат. названия семейства чешуекрылых – «Lepidoptem») – прим. пер.
[Закрыть], ботаники, палеонтологии, геологии, а также изготовление фейерверков +++
«Этим занимались священники?» – удивился Декан. – «А как же молитвы и все прочее?»
+++ Некоторые из них занимались и этим тоже, хотя подобное поведение считалось просто работой на публику. Английский бог нетребователен в плане жертвоприношений – главное, чтобы люди вели себя прилично и не шумели. Для воспитанного молодого человека с хорошим образованием, но без каких-либо особых талантов работа в качестве священника этой церкви была вполне естественным выбором. В сельской местности у них было много свободного времени. Согласно моим расчетам, ему было суждено написать именно Теологию видов. Во всем фазовом пространстве третьего уровня есть только один вариант истории, в котором Дарвин написал Происхождение видов+++
«Почему же?» – спросил Думминг.
+++ Это сложно объяснить +++
«Ладно, давай рассказывай», – сказал Чудакулли. – «Мы здесь все разумные люди».
Из лотка ГЕКСа упал очередной лист бумаги. Там было сказано: +++ Да. В этом и состоит проблема. Вы же понимаете, что при наличии выбора, каждая из альтернатив дает начало новой вселенной, в которой она воплощается в реальность? +++
«Это же те самые Штаны Времени, да?» – уточнил Чудакулли.
+++ Именно. Однако каждая штанина времени делится на множество более мелких, а те – на еще более мелкие и так далее, пока все вокруг не заполнится штанами, которые нередко проходят друг через друга или даже снова соединяются вместе +++
«Кажется, я теряю нить разговора», – признался Чудакулли.
+++ Да. Язык плохо подходит для этой цели. Даже математика в растерянности. Но, возможно, короткая история поможет разъяснить суть. Я расскажу вам такую историю. В ней есть доля правды +++
«Продолжай», – сказал Чудакулли.
+++ Вообразите себе невообразимо большое число +++
«Хорошо. Без проблем», – ответил Чудакулли после того, как волшебники посовещались друг с другом.
+++ Прекрасно +++ – написал ГЕКС. – +++ С момента своего создания вселенная Круглого Мира стала расщепляться на почти идентичные копии – миллиарды раз за секунду. Это невообразимо большое число представляет собой количество всех возможных Круглых Миров +++
«И эти вселенные существуют на самом деле?» – спросил Декан.
+++ Их существование недоказуемо. Просто предположите, что это так. Лишь в очень немногих из этих миров существует человек по имени Чарльз Дарвин, который, отправившись в одно судьбоносное путешествие, написал крайне важную книгу об эволюции жизни на планете. Несмотря на это, их число все равно невообразимо велико +++
«Как если бы его вообразил кто-то с менее богатым воображением?» – уточнил Чудакулли. – «Ну, скажем, в два раза меньше первого невообразимого числа».
+++ Нет. Оно невообразимо велико. Но по сравнению с первым – невообразимо мало +++
Волшебники шепотом обсудили этот вопрос.
«Ладно», – наконец, сказал Чудакулли. – «Продолжай, а мы подхватим, когда будем готовы».
+++ Но даже это число по своей невообразимости уступает числу вселенных, в которых было написано Происхождение видов.Это довольно странное число, которое можно вообразить только при весьма необычных обстоятельствах +++
«Оно невообразимо больше?» – предположил Чудакулли.
+++ Нет, оно всего лишь невообразимо уникально. Это единица.Джентльмены. Просто единица. Единица и не более того. Единица. Именно. В фазовом пространстве третьего уровня есть только один вариант истории, при котором Дарвин попал на корабль, совершил путешествие, проанализировал полученные данные и написал правильную книгу. Во всех прочих историях Дарвин либо не существует, либо покинул корабль, либо погибво время путешествия, либо не написал ни одной книги, либо – таких вариантов довольно много – написал Теологию видови принял духовный сан +++
«Корабль?» – удивился Думминг. – «Какой корабль? При чем здесь вообще корабль?»
+++ Как я уже говорил, в той истории, где человечество успешно покинуло планету, господин Дарвин совершил одно судьбоносное путешествие. Оно стало одним из девятнадцати важнейших событий за всю историю человеческого вида. По своей важности оно почти не уступает тому факту, что в 1734 году Джошуа Годделсон вышел из своего дома через черный ход +++
«А кто это?» – спросил Думминг. – «Я что-то не припомню его имени».
+++ Он был сапожником и жил в Германии, в Гамбурге +++, – написал в ответ ГЕКС. – +++ Если бы в тот день он вышел из дома через парадную дверь, то 283 года спустя люди не смогли бы достичь совершенства в коммерческом использовании термоядерного синтеза +++
«А это важно, да?» – уточнил Чудакулли.
+++ Весьма. Одно из важнейших достижений техномантии +++
«Для это так сильно были нужны башмаки?» – озадаченно спросил Чудакулли.
+++ Нет. Однако причинно-следственная связь, несмотря на свою сложность, довольно очевидна. +++
«И насколько сложно попасть на этот корабль?» – спросил Декан.
+++ В случае Чарльза Дарвина – очень сложно +++
«Куда он отправился?»
+++ Из Англии и обратно. Но по пути корабль сделал несколько важных остановок. Даже в тех вариантах истории, где Дарвин оказался на борту корабля, он – во всех случаях, кроме одного – либо не довел путешествие до конца, либо не написал Происхождение видов+++
«Только в одной из историй, говоришь?» – переспросил Думминг. – «А тебе известно, почему?»
+++ Да. Это именно тот вариант истории, в котором вы вмешались и изменили ход событий +++
«Но мы ведь еще не вмешивались», – возразил Чудакулли.
+++ С точки зрения примитивного субъективного восприятия вы правы. Однако, вскоре вы поймете, что уже собирались вмешаться в будущем +++ – объяснил ГЕКС.
«Чего-чего? И я вам не примитивный субъект, господин ГЕКС!»
+++ Прошу прощения. Непросто выражать пятимерные идеи с помощью языка, который был создан эволюцией, чтобы обезьяны с соседних деревьев могли вызвать друг друга на бой +++
Волшебники переглянулись.
«Думаю, что посадить человека на корабль не так уж сложно, да?» – высказался Декан.
«А Дарвин жил в опасныевремена?» – спросил Ринсвинд.
+++ Разумеется. Центр планеты – это настоящее адское пламя, и единственное, что не дает людям сгореть заживо – это прослойка из воздуха и магнитных сил; к тому же всегда существует вероятность падения астероида +++
«Мне кажется, Ринсвинд имел в виду более насущные проблемы», – заметил Чудакулли.
+++ Ясно. В крупном городе, который вам следует посетить, немало грязных районов и открытых сточных труб. Река, протекающая через город, токсична. Ваше место назначения можно назвать сточной канавой преступности в мире опасностей и нечистот +++
«То есть это место мало чем отличается от Анк-Морпорка? – ты это хочешь сказать?»
+++ Да, есть заметное сходство +++
Механические руки остановились. Внутри ГЕКСа что-то гремело и тряслось. Муравьи прекратили свою целенаправленную беготню и теперь бесцельно слонялись по стеклянным трубкам. Похоже, что ГЕКС о чем-то задумался.
Наконец, одна из рук медленно обмакнула перо в чернильницу и вывела:
+++ Есть и другая проблема. Мне неясно, почему во всей множественной вселенной Дарвин так и не смог написать Происхождение видовбез вашей помощи. +++
«Но мы же еще не решили, что будем.»
+++ Тем не менее, вы собираетесь вмешаться. +++
«Ну, может быть.»
+++ Если посмотреть на фазовое пространство этого мира, то жизнь Чарльза Дарвина могла сложиться по-разному. Он мог стать первоклассным часовым мастером. Или возглавить гончарный завод. Во многих вариантах истории он стал сельским священником. В других – геологом. В третьих – совершил крупное путешествие, после которого написал Теологию видов.Где-то он начал писать книгу о Происхождении видов,но потом ее забросил. И только в одной из историй Происхождение видовбыло опубликовано. Такого не должно быть. Я вижу. +++
+++ Я вижу. +++
Волшебники вежливо дожидались ответа.
«Итак?» – обратился к нему Думминг.
Одно из перьев пробежало по бумаге.
+++ ЗЛОЙ УМЫСЕЛ +++
