Текст книги "Эликсир любви"

Автор книги: Тереза Саутвик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Он туго натянул попону, а она не отводила взгляда от его рук, таких больших, сильных, ловких. Они поражали мягкостью движений, и это сочетание нежности и силы будило желание. А его трепетное отношение к животным! Будет ли он так же бережно относиться к женщине, которую любит?

Она тут же отогнала от себя эту мысль. Зачем ей знать? Ни к чему. Она стала думать только о его словах. Все, что он говорит, – так просто, ясно и дельно. Он действительно хороший учитель. Ее сердце исполнилось восхищения.

– Теперь седло.

Он указал, где его взять.

Солома зашуршала у нее под ногами, когда она пошла за седлом. Хотя нести его было неудобно, она справилась и подала его стоящему рядом с лошадью Кейду.

Она посмотрела на него, на лошадь, на седло.

– Нести-то его могу, но не уверена, что смогу закинуть на спину. Боюсь, ударю ее или испугаю.

Он кивнул, взял у нее из рук седло и легко положил на спину лошади.

– Смотришь, как ты ловко справляешься, и все кажется таким простым, – сказала она.

– Это намного легче сделать высокому человеку.

Да уж, ростом он не обижен, подумала она, восхищенно глядя на него. И снова одернула себя.

– Значит, я коротышка? – спросила она, пытаясь улыбнуться.

– Нет, мэм, – ответил он, – я никогда не даю дамам клички. – Он затянул подпругу под животом лошади. – Если здесь как следует не закрепить, езда будет недолгой. Теперь надо убедиться, что все затянуто, но не создает лошади неудобств. Недостаточно сильно затянешь, и седло съедет, а ты окажешься…

– …на лопатках в грязи, – закончила она и, покачав головой, сокрушенно добавила: – Боюсь, так и будет. Но выглядит все убедительно.

– Рад стараться, мэм.

Улыбка его сказала, что дела ее обстоят плохо и опасность приближается. Еще несколько таких объяснений, и она будет повергнута на обе лопатки фигурально, – слишком много в ее обороне брешей.

– А теперь что? – спросила она.

– Момент истины, который ты ждала в радостном нетерпении. Будем сажать твою попку в седло.

– Сейчас станцую ритуальный танец радости. – Поймав его вопросительный взгляд, она спросила: – Разве не видишь, как я рада?

Уголки его губ приподнялись.

– Это написано у тебя на лице. – Он подтянул стремя. – Поставь сюда левую ногу, возьмись за луку седла для опоры и перекинь правую ногу через лошадь.

– Назад пути нет? – И не дожидаясь ответа, но следуя его инструкциям, она забралась на лошадь.

Прекрасно: она парит над землей. Но ужас слишком высоко над землей. Это было пугающе и волнующе одновременно.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Как волосы на лягушке, – сказала она. – Только не спрашивай, что это значит.

– Я и не собирался. Ты нервничаешь и болтаешь глупости.

Неужели он так хорошо ее понимает? Ей это совсем не понравилось.

Она опасливо смотрела на стремя и свою ногу над ним.

– Я не претендую на всезнание, но насмотрелась достаточно вестернов, чтобы знать: нога должна быть в стремени.

– Я сейчас подтяну. Немного укоротим… – Он сделал это, затем взял ее лодыжку и вставил ногу в треугольник стремени.

Ощущение его сильных пальцев на ноге заставило учащенно биться ее сердце, даже мурашки побежали по спине.

– Я все поняла. Кто лезет вверх, падает. И что может быть легче, чем свалиться с лошади?

Она начала слезать с лошади.

– Погоди, – остановил он. – Мы еще не все сделали. Куда ты спешишь?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Я не спешу, – отрицала она.

Как же, подумал он, если и преодолела свой страх перед лошадью, то его боится по-прежнему. Это так же очевидно, как если бы она стала махать перед ним крестом и нацепила бы на шею амулет из чеснока. Похоже, ждет не дождется побыстрее сбежать отсюда.

– Выслушай еще несколько замечаний, чтобы чувствовать себя в безопасности во время похода.

– Каких? – Она взяла поводья. – Ой, пошла. Остается цепляться за жизнь и надеяться на лучшее. Быстрее! Что мне еще надо знать?

– Во-первых, держи оба повода в левой руке. – Он сложил их вместе и вложил ей в ладонь, которая дрогнула от его прикосновения.

– А как она поймет, куда я ее посылаю?

– Веди руку вправо или влево. Она поймет твой посыл. Для остановки мягко потяни повод на себя. Чтобы снова пошла, сожми бока пятками и причмокни. И продолжай цепляться за жизнь и надеяться на лучшее.

– Все понятно, – и она опять начала слезать с лошади.

– Разве ты не хочешь попробовать?

Она затрясла головой.

– Уже поздно, и меня ждут четверо голодных детей в доме. Надо их покормить.

Она приподнялась в седле и неловко занесла одну ногу, пришлось подхватить ее за талию, чтобы она, потеряв равновесие, не упала. Пи Джей высвободила ногу из стремени и, твердо встав на ноги, быстро отстранилась от Кейда.

– Я пойду, – повторила она. – Ты, наверное, тоже голоден.

Еще как, подумал он, не сводя глаз с ее губ, но вслух сказал только:

– Поесть не мешало бы.

– Приходи скорее. – Выходя из денника, она обернулась. – Кейд?

– Да?

Он положил седло на место и посмотрел на нее.

– Спасибо за урок и за то, что ты заставил меня попробовать. Я теперь не так боюсь лошадей.

И она ушла. А он пожелал себе стать еще лучшим учителем, чтобы научить ее не бояться его самого. Может, она и права, что держит дистанцию. Сейчас они друзья, их связывают взаимная симпатия и уважение, хотя он не понимает, что она увидела в нем. Лучше оставить все как есть. Если они перейдут грань, ему будет сложнее потом расставаться.

Отец всегда упрекал его, что он, неблагодарный, не ценит ранчо. И сейчас он ценил случай, который свел его с Пи Джей. Но как сдерживать свои чувства, как убедить себя, что он не хочет оставить ее здесь?

Уже через неделю после первого урока верховой езды Пи Джей уверенно сидела в седле, двигаясь за Кейдом, возглавлявшим процессию, и за Эмили. Девочка хотела ехать вместе со Стивом, объясняя, что она уже большая, ей скоро исполнится восемь лет. Кейд терпеливо растолковал Эмили, что, даже если бы ей было сто восемь лет, ее лошадь обучена ходить только вместе с его лошадью. Пи Джей понимала, что эта отговорка специально придумана для девочки. Он сам хотел присматривать за ней, а Пи Джей поставил следом за дочкой по той же причине – быть поближе к нему.

За ними ехал Тодд, затем Марк, и завершал процессию Стив. Она вспомнила, как подросток покраснел от гордости, когда Кейд сказал ему, что он в седле как гусь в воде и что понадобится его помощь и опыт в арьергарде.

Через полтора часа езды Пи Джей пожалела, что не послушалась Кейда, который советовал поупражняться перед походом для выработки привычки сидеть в седле. У нее болели даже те места, о существовании которых она и не подозревала до сегодняшнего дня. И она уже малодушно подумывала, что лучше уж лежать в грязи, чем сидеть в седле, которое казалось гранитной плитой всякий раз, когда она подпрыгивала.

Но больше всего хотелось, чтобы Эмили была повыше ростом. Тогда Пи Джей не видела бы широкие плечи Кейда, который в седле выглядел великолепно. Она вздохнула. Похвальное для матери желание спрятаться за спиной дочери.

Кейд остановил коня, и остальные лошади тоже остановились. Такое понимание он называл стадным чувством.

– Внимание! – поднял он руку.

Мальчики подъехали ближе.

– Мы здесь заночуем? – спросил Тодд.

Кейд кивнул.

– Да, место хорошее.

– Почему именно здесь? – поинтересовался Марк.

– Тут неподалеку река, – ответил Кейд. – Вы умеете плавать? – Мальчики, все трое, энергично закивали головами. Он посмотрел на Эмили. – А ты, малышка?

– Конечно, умею! Мне же восемь скоро.

Ей исполнится восемь, и они уедут домой, напомнила себе Пи Джей. Мысль о возвращении к привычной жизни не порадовала ее, как можно было ожидать. Эмили так счастлива на ранчо, что даже ни разу не заговорила о своих прежних друзьях. Да и она сама не скучает по дому. Не до того, ее мысли заняты красавцем ковбоем.

Кейд оглядел ребят.

– Мы с Пи Джей присмотрим за вами с берега. Но вы тоже должны подстраховать друг друга. Каждый отвечает за товарища.

– Я буду присматривать за тобой, Стив, – вызвалась Эмили.

– А я за тобой, Эм – с улыбкой ответил Стив.

Пи Джей снова поразилась тому, что вся враждебность подростка куда-то улетучилась, с тех пор как Кейд стал по-другому к нему относиться. Если бы Пи Джей сейчас впервые встретила Стива, она бы не догадалась, что он из группы риска. Интересно, что бы сказал Мэтт Маккендрик, увидев, как Кейд справляется с затеянной им программой? Не эту ли цель он преследовал? Результат уже начал сказываться – как на подростках, так и на его сыне.

– Прежде чем отправитесь купаться, – продолжил Кейд, – позаботьтесь о лошадях. – Он указал вправо от себя. – Там есть хорошее пастбище.

Стив легко соскочил с лошади. Грациозность его движений напоминала манеру Кейда, и мальчик совсем не выглядел уставшим. Вот что значит упражняться каждый день, по науке Кейда.

– Разве не надо привязать лошадей? – спросил Стив. – Они не убегут?

Вот было бы здорово! – чуть не воскликнула Пи Джей, изнывая от боли во всем теле.

Но Кейд отрицательно покачал головой.

– Нет, они устали. Единственное, чего они хотят, есть и пить.

Один за другим ребята спешились. Стив помог Эмили, и все повели лошадей туда, куда им указал Кейд.

Пи Джей сползла с седла, колени ее подрагивали, когда она встала на землю. Не шевелясь, она ждала, пока ноги вновь обретут способность передвигаться.

Кейд поспешил к Пи Джей.

– Я расседлаю твою лошадь. А ты иди присядь у реки.

– Меньше всего на свете мне хочется сидеть, – сказала она. – Но буду бесконечно признательна, если ты позаботишься о моей лошади.

– Почту за честь, мэм.

Быстро и ловко он высвободил лошадь из пут, и довольная Ласточка побежала за его конем, чтобы присоединиться к остальным на лугу. Пи Джей пошла за Кейдом к чудесному местечку на берегу, откуда ей были видны дети. Мальчики сняли с себя джинсы и рубашки и в одних плавках бросились в реку. Эмили уже разделась и теперь счастливо плескалась в воде.

Пи Джей стояла, прислонясь к дереву, вовсе не желая садиться на жесткий пень, предложенный Кейдом. Он стоял за нею, сложив руки на груди и низко надвинув на лоб коричневую шляпу, словно пряча лицо от солнца.

Она слушала детский смех, любовалась зеленью деревьев и голубизной неба над головой. Ей было хорошо.

– Жаль, не могу остаться здесь навсегда, – мечтательно произнесла она.

– Согласен.

От звука голоса Кейда она вздрогнула. Думала, что забыла о его присутствии, но обмануть себя трудно. Невозможно, находясь близко от такого мужчины, как Кейд Маккендрик, не чувствовать его присутствия, такая сила шла от него.

– Что? – очнулась она. – О чем ты?

Он смотрел на нее из-под полей шляпы.

– Кажется, чего непонятного для такого мастера слова, как ты?

– Я спрашиваю не о слове, а о том, что ты имеешь в виду, – сказала она и тут же перешла на другое: – Как бы мне ни хотелось, я не могу остаться здесь навсегда.

– А почему? – спросил он.

Опять эта потрясающая способность, наблюдая за нею, тут же словно прочитывать ее мысли. Эта способность волновала Пи Джей. И пугала. Только бы пережить лето… И хватит об этом думать!

– Потому что девять месяцев в году я работаю, чтобы содержать дочь. Невозможно изменить этот порядок.

– Понятно.

Теперь она уставилась на него. Он сдвинул шляпу на затылок, но все равно нельзя прочесть по его лицу, о чем он думает. Что ему понятно? Хочет, чтобы она поскорее уехала или осталась?

Пи Джей задержала дыхание. На какое-то мгновение возникло острое желание, чтобы он стал умолять ее забыть прошлую жизнь и остаться с ним. Захотелось услышать, как он скажет, что теперь будет заботиться о ней. И она позволит себе поверить ему.

Но мечты не сбываются.

Мужчины не держат своих обещаний. Они уходят, бросая на произвол судьбы свои семьи. Глупо отказываться от той жизни, которую она создала для себя и Эмили. Еще глупее даже допускать мысль, что слову ковбоя можно верить.

Такое короткое слово, но оно прочно закрывает дверь в иллюзорный мир напрасных ожиданий и надежд. Давным-давно она решила вообще не иметь надежд. Слишком тяжело взирать на них на свалке забвения.

Кейд лежал возле тлеющих углей костра. Сложив руки под головой, он смотрел на звезды. Мальчики уже спали тут же, на земле. Пи Джей и Эмили устроились рядом с ним. До него доносилось ровное дыхание девочки. Но ее мать беспокойно ворочается. Интересно, мысли о нем или усталость от езды не дают ей спать? Ему-то спать не давали мысли об одной прекрасной учительнице английского с тех самых пор, как она здесь появилась. Он попытался представить свою жизнь после того, как она уедет. Нет, не стоит сейчас и думать об этом.

Светила луна. Услышав, как Пи Джей села, он посмотрел в ее сторону и увидел, как она с трудом поднялась, надела кроссовки и тихонько пошла в сторону реки.

Все в нем толкало последовать за ней. Но инстинкт подсказывал, что он будет дураком, если пойдет.

Вдруг Кейд услышал голос отца. Не беги от своих проблем. Они все равно догонят тебя.

– И все равно я не сплю, – тихо пробормотал он, приподнялся на локтях, оглядываясь вокруг. Ребята крепко спали, вымотавшись за день.

Он сел, надел ботинки и последовал за Пи Джей.

– Пи Джей? – тихо позвал он, чтобы не испугать.

– Кейд? – раздался в ответ ее шепот среди деревьев.

Он остановился и увидел ее.

– Я не испугал тебя?

– Немного.

Ладонь она прижимала к груди. Но сердце бьется как сумасшедшее.

– Извини. Не стал кричать издалека, чтобы не разбудить ребят.

Он засунул руки в карманы джинсов. Полная луна позволяла ему хорошо разглядеть Пи Джей. Она выглядела усталой.

– Не можешь заснуть?

Она кивнула.

– Я никогда не ходила в походы. Поэтому спать на земле не привыкла.

– Это единственная причина?

– У меня ноют мышцы. Удовлетворен? – спросила она.

– Ни за что бы прямо не спросил об этом у леди. Кодекс чести ковбоя.

– С удовольствием закинула бы этот кодекс вместе с седлом подальше в реку, если бы были силы.

– Это болезнь всех новичков, – улыбнулся он.

Она улыбнулась ему в ответ.

– Не оттачивай на мне свое обаяние. У меня нет настроения. И потом, я уже ненавижу, когда ты это делаешь.

Он посмотрел на нее значительно.

– Это не смертельно.

– Болезнь новичков или твое обаяние? – спросила она.

– На твой выбор.

– Тогда выбираю первое. По моим ощущениям, я скоро умру, – сказала она, вытягивая ноги.

– Воскресить тебя?

Она замерла.

– Ты кто – доктор?

– Есть самое обычное походное средство.

– А именно?

– Надо растереть больные места.

В лунном свете ее глаза стали огромными. Каштановые пряди свободно обрамляли лицо. Он заметил, как пульсирует жилка у нее на шее, и чувствовал, что она испытывает то же, что и он. Вместо ответа она смотрела на него широко открытыми глазами, закусив нижнюю губу.

Он встал позади нее и положил руки ей на плечи.

– Где болит? – (Она вздрогнула.) – Тебе холодно?

– Н-нет.

Вечер был очень теплым, и он понял, что не ошибся в своем предположении.

– Скажи, что у тебя болит.

– Этого не видно, – прошептала она.

– Что? – переспросил он.

Она кашлянула.

– Я сказала: болит так, что тебе лучше не трогать. Боль в спине и плечах такая, что я сейчас взвою.

Он с улыбкой начал массировать затекшие мышцы.

– Начнем отсюда.

Она застонала и выдохнула:

– Какое блаженство.

Разве это блаженство? Не забывай, что мы только друзья, тут же одернул он себя. Но ее близость, этот запах, подобный благоуханию луговых цветов, серебряный лунный свет вокруг нее, ощущение ее мягкого тела в его руках… Никакие доводы разума больше не в силах были остановить его.

Он развернул женщину к себе и обнял. Она слабо попыталась отстраниться, но он еще крепче сжал ее в своих объятиях.

– Чего ты боишься? – спросил он.

– Ничего, – ответила она, слишком поспешно и порывисто.

– Неправда, – сказал он, пытаясь подавить раздражение. – Ты избегаешь меня с того вечера, когда я поцеловал тебя на крыльце.

– И что?

Кейд чувствовал, что ей хочется уйти, но он не позволит, пока она не ответит.

– Скажи мне почему?

Она пожала плечами – движение, призванное выказать ее безразличие, но он уже ощутил мелкую дрожь, бившую Пи Джей изнутри.

– Не хочу начинать. Конец будет тот же.

– А если я хочу?

– Извини, без меня.

– Нет, миссис Ходячая Добродетель, только с тобой, – и он впился в ее губы.

Ее сопротивление продолжалось не дольше, чем один удар сердца. И рот ее раскрылся, и она ответила на его поцелуй, руками обвив его шею. Он привлек женщину еще крепче, с наслаждением прижимая ее грудь к своей. В мозгу раздался сигнал опасности, но он проигнорировал его. Кейд подхватил Пи Джей под колени и, удерживая за спину, поднял ее. Она задохнулась от восторга, когда он понес ее к реке и сел с нею на поваленное дерево.

Он положил руку ей на бедро и провел губами по губам. Она была такой податливой и жаркой, что страсть вспыхнула в его сердце. Он уже не мог остановиться, поднял руку и накрыл ладонью ее грудь, замирая от восторга. Она воспротивилась было, но все же отдалась чувствам. Когда она приоткрыла губы, он проник в рот языком, лаская влажную теплоту. Потом быстрыми поцелуями покрыл ее нос, рот, шею и ямку за ушком, и от этого она вся затрепетала.

Положив руку ему на плечо, она мягко оттолкнула его.

– Мы не должны… – пробормотала она.

– Почему? Чего ты боишься? – спросил он, голос осел от мучившего его неудовлетворенного желания.

Он не мог избавиться от ощущения, что причиной ее нежелания является не только неудачный опыт в браке. Муж бросил ее с Эмили, разочаровал. Но он чувствовал: что-то еще сдерживает женщину.

– Я не боюсь, – сказала она, защищаясь.

– Тогда дело во мне. Синдром коричневой шляпы?

Пи Джей упрекнула себя за то, что перекладывает ответственность на него. Ее нежелание не имеет к нему отношения. Зачем он обвинил во всем себя? – расстроилась она.

– Нет. – Она погладила его рукой по щеке. – Ты хороший человек. И ты мне очень нравишься.

– Тогда что не так?

Она не хотела говорить об этом. Словами не объяснишь.

– Я не хочу начинать то, чего не смогу довести до конца. Мы с тобой из разных миров. Ты не можешь покинуть свой мир, а я должна вернуться в мой. И, когда я вернусь туда, хочу быть уверенной, что сохранила твою дружбу.

Кейд тяжело вздохнул.

– Я ненавижу твою практичность.

– И я тоже. – Она не удержалась и поправила прядь, упавшую ему на лоб, вздохнула. – Что поделаешь? Такая уж я есть – Пи Джей Практичная.

Он встал, поставил ее на ноги.

– Извини.

– Не стоит…

И умолкла. Он уже исчез в темноте.

Оставшись одна, она подумала, что огорчило ее больше: что он предпринял попытку или что он слишком легко от нее отказался? Она не могла избавиться от ощущения, что Кейд заранее знал, как она ответит на его чувство. И ее реакция вполне устроила его.

Все же она правильно поступила. Кейду нужна женщина его круга, которая сможет быть ему хорошим партнером во всем.

Как ей ненавистна эта ее правота!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Я уже объяснила тебе, Эми: еду все купить к твоему дню рождения, но взять тебя с собой не могу.

– А я не хочу оставаться здесь одна.

Эмили уселась за кухонный стол и подперла ладошками подбородок.

– Ты будешь не одна. – Пи Джей достала ключи из сумки. – Стив с ребятами здесь. И Кейд тоже, – тихо добавила она.

Но Пи Джей говорила неправду.

– Я не могу найти Стива, – заявила девочка. – Марк и Тодд занимаются своими делами и не разрешают мне помогать им, потому что рядом нет мистера Кейда, который за мной присматривал бы. Его нигде нет.

К несчастью, Эмили все понимала. Несколько недель прошло с тех пор, как они вернулись из похода, и Кейд опять превратился в нелюдимого человека, каким он был в самом начале лета.

Пи Джей чувствовала свою вину. В глубине души она знала, что его настроение изменилось после того, что произошло у реки. С той ночи по пальцам можно было пересчитать его слова, обращенные к ним. Когда она вспоминала об этом, в голове у нее возникали одни и те же вопросы. Неужели он хотел, чтобы она осталась? И если да, то почему?

Тогда, у реки, находясь в его объятиях, хотелось, чтобы он никогда не отпускал ее. Даже сейчас, при одном лишь воспоминании, дрожь пробежала по ее телу, рождая блаженство, которое тут же сменилось болью одиночества. И некого винить. Она сама оттолкнула его.

Пи Джей Практичная. Идиотка!

Она убеждала себя, что все к лучшему, и всем сердцем хотела в это верить. Но между ними возникло чувство. Сильное и взаимное. А он понятия не имел, почему она сказала «нет». Объясни она, и он, возможно, понял и простил бы ее.

– Почему мы больше не видим мистера Кейда? – спросила Эмили.

Пи Джей бросила взгляд на дочь. Надо отвлечь ее, подумала она.

– Почему нет? Конечно же, мы видим его.

Все еще подпирая голову ладошками, Эмили повернулась и посмотрела на нее. На ее лице были недовольство, разочарование. Тут простыми отговорками не отделаешься.

– Мама, раньше он ужинал с нами, учил меня и мальчиков обращаться с лошадьми, позволял мне ухаживать за Леди, когда он рядом. – Сердитым движением она откинула прядь со лба. – Мы вернулись из похода, и теперь он приходит в дом после того, как все ложатся спать. И работает где-то далеко от ранчо. Я больше не занимаюсь с Леди.

– Не знаю, что и сказать тебе, малыш.

Знаю, но ты не поймешь моих объяснений, подумала она, не чувствуя никакого удовольствия, что оказалась права относительно Кейда: уязвленный, он делает всем больно. Даже тем, что просто избегает всех.

Эмили встала и запустила руки в карманы.

– Теперь у меня на день рождения не будет лошади, – запричитала она. – И того, чего я очень хочу.

– Ну, перестань, – Пи Джей взяла у девочки список подарков, и слова в конце списка больно ранили ее: лошадь и папу.

Пи Джей взяла дочь за руку, подвела ее к столу и села на стул, обнимая девочку.

– Радость моя, я же просила тебя не мечтать о папе-игрушке. Если бы я могла купить его в магазине, принести домой с нарядным бантом на шее, я непременно подарила бы тебе его ко дню рождения.

Эмили захихикала. Это было хорошим знаком. Пи Джей поняла, что выбрала правильный тон.

– Мистер Кейд выглядел бы смешно с бантом, сказала девочка.

Если бы это уменьшило на несколько ватт его мужское обаяние, подумала Пи Джей, она лично повязала бы ему бант. Но это не поможет. Представив его в таком виде и в шутливом поклоне, она порадовалась, что сидит, потому что ноги ее вдруг сделались ватными.

Пи Джей прижалась к щечке дочери.

– Эми, я обещаю, у тебя будет чудесный день рождения.

Она взяла листок и положила его себе в карман. В это время дверь резко распахнулась. На пороге появился Марк, который тащил на себе Стива. Тот бормотал что-то неразборчивое.

– Его тошнит, – невнятно пояснил Марк.

Машинально Пи Джей отметила, что впервые видит Марка без его вечной бейсболки, и, подхватив свободную руку Стива, перекинула ее себе на плечи и обхватила мальчика за талию. От него разило алкоголем.

Она посмотрела на Эмили.

– Иди скажи работникам на ранчо, чтобы они нашли Кейда. Скорее.

Девочка кивнула, в ее глазах появился испуг. Рано или поздно ее дочери придется повзрослеть. Лучше бы поздно.

Разочаровываться в кумире так больно.

Кейда разыскали только к вечеру. Узнав о Стиве, он вернулся домой. Пи Джей уже уложила парня в постель и отослала всех ребят под присмотром одного из работников. Кейд был рад ее просьбе прийти, полагая, что физически все-таки трудновато справиться с подростком. Да и не входило в ее обязанности возиться с пьяным мальчишкой.

– Кейд, пожалуйста, не делай поспешных выводов, не отсылай его.

Она сказала это, и он осознал, что именно так хочет поступить.

– Рядом с бутылкой лежали сигареты и спички, Пи Джей. – Кейд тяжелым взглядом посмотрел на нее, давая время осознать серьезность происшедшего. – Конюшня могла сгореть. Там сено. И там лошади.

– Я понимаю, насколько все серьезно, – сказала она, проводя рукой по своим растрепанным волосам. – Теперь видишь, как сильно он нуждается в участии взрослого мужчины?

– Я с самого начала считал его никчемным парнем, – оправдывался Кейд.

– Я помню. Но парень начал исправляться, когда ты подпустил его к лошадям. Он учился ответственности. Необходимо понять, что заставило его оступиться.

Ее большие карие глаза были полны тревоги, и она сейчас напоминала ребенка. Хотелось обнять ее, утешить, сказать, что все будет хорошо и не надо принимать так близко к сердцу эту боль. Но он знал, что ей не нужна его поддержка. Как бы он ни любил ее, ему ничего не изменить в создавшемся положении.

Он – эгоист. Он бы питался ее нежностью и испытывал радость от одного ее присутствия, ничего не давая взамен, кроме себя.

– Давай вымоем его сначала, – предложил он. – Психоанализом займемся позже.

– Хорошо, никакой болтологии, – согласилась она. – Поможешь мне снять с него рубашку?

Он кивнул. Пи Джей склонилась над мальчиком и расстегнула пуговицы.

– Я буду тянуть его руку из рукава, затем перевернем его.

– Хорошо.

Совместными усилиями они сняли с него испачканную рубашку. Пи Джей не утерпела и сморщила нос.

– Пойду брошу это в стиральную машину.

Он кивнул и проводил ее взглядом, восхищаясь легкостью ее походки. Последние полторы недели он только и делал, что пытался забыть, как она, прижавшись, сидела у него на коленях, забывшись в поцелуе. Он не встречался с нею. Выезжал на работу еще до восхода солнца и возвращался намного позже времени ужина. Старался видеть ее и детей как можно реже. Но, что бы он ни делал, ничто не могло заглушить его чувства.

Через несколько минут Пи Джей вернулась с тазиком мыльной воды и мочалкой. Она протерла Стиву лицо и руки, убрала со лба спутавшиеся волосы. Он что-то неразборчиво пробормотал, затем захрапел.

– Кейд, – она посмотрела вопрошающе, – может, напоить его кофе?

Он покачал головой.

– Тогда нам придется иметь дело с проснувшимся пьяницей. Пусть лучше спит.

– Тогда помоги перевернуть его на бок, – сказала она.

– Зачем?

– Вдруг его опять начнет тошнить? На спине лежать в таком состоянии опасно.

– Да, ты права.

Она пожала плечами.

Кейд улыбнулся, думая, хорошо бы ничего не чувствовать. Все стало бы намного проще. За эту последнюю неделю единственное, что он не пробовал, чтобы выбросить ее из головы, – это алкоголь. Зато выяснил, что он может долгое время не видеть их всех, потому что они все равно повсюду с ним. Особенно Пи Джей.

– Мне надо закончить работу.

Она посмотрела на него, перевела взгляд на храпящего подростка.

– А можно его оставить одного? Или остаться с ним?

– Он действительно дорог тебе?

Она кивнула.

– Я люблю детей. А в Стиве есть то, что мне особенно дорого. Он нуждается в ком-то и пытается скрыть это.

– Ты любишь его?

– Да, – просто сказала она.

– Да, – эхом отозвался он.

– Думаешь, с ним будет все в порядке?..

Громкий храп заглушил ее.

Кейд улыбнулся.

– Отделается легким похмельем, а вот потолок придется ремонтировать. Гляди, вся штукатурка от его храпа осыпалась.

– Тогда я тоже ухожу.

Но перед тем как уйти, она остановилась на пороге, побуждаемая материнским инстинктом, чтобы еще раз взглянуть на спящего подростка. Затем взгляд ее теплых карих глаз остановился на Кейде. И пульс его участился, потому что глаза ее засветились далеко не материнскими чувствами.

– Увидимся за ужином? – спросила она спокойно.

– Можешь не сомневаться, – ответил он.

Уставшая Пи Джей наконец закончила убирать кухню после ужина, который сегодня был позже обычного. Стив, протрезвевший, испытывающий всю мерзость похмелья, спустился вниз. Он был зеленым, к еде не притронулся, зато влил в себя неимоверное количество жидкости. Пи Джей еще не знала, каковы планы Кейда. Собирается ли он исключить Стива из программы раньше положенного времени за то, что тот сделал, или простит на этот раз?

Мальчик напился, уже само по себе это отвратительно. Хорошо, что двое других не составили ему компанию, хотя во всем подражали Стиву, а она знала, как заразителен дурной пример. Но больше ее беспокоила история со спичками. В руках человека, не контролирующего свои поступки, они представляли реальную опасность.

Она ждала, что после ужина Кейд отведет Стива в сторонку и сообщит ему о том, что отсылает его с ранчо. Однако, когда все закончили есть, он позвал всех детей, включая Эмили, пойти с ним.

Стемнело. Эмили пора было ложиться спать, но никто не появлялся. Пи Джей уже начала тревожиться, когда на пороге возникла Эмили.

– Эй, что происходит? Я собиралась идти тебя искать. Пора мыться и спать.

– Не сейчас, мамочка. Пожалуйста! Мы сидим вокруг костра, как тогда, в походе. За домом есть специальное место для барбекю, где можно спокойно разводить огонь и не бояться, что мы что-нибудь подожжем.

Пи Джей улыбнулась.

– Кейд разрешил вам?

Эмили вся дрожала от радостного возбуждения.

– Он сам все организовал, мамочка. Я прибежала за свитером. Мы там разговариваем.

Пи Джей скрыла удивление. Что случилось с этим суровым и немногословным человеком? Неужели он, так легко научивший ее не бояться лошадей, теперь показывал ребятам, как правильно обращаться с огнем? Он стал их другом, а вот для нее был опасен, потому что мог разрушить спокойную, безопасную, с таким трудом налаженную жизнь.

Не преувеличивай, остановила она себя. Осталось совсем немного, скоро они с Эмили вернутся в родные места. А хочет ли она возвращения? И тут Пи Джей ясно поняла, что вовсе не горит желанием вновь преподавать английский язык в монастырской школе.

– Уже поздно, Эм. Если ты не будешь высыпаться…

– Пожалуйста, мамочка. Давай попозже, – она молитвенно сложила руки. – Если ты разрешишь мне сейчас не ложиться, я обещаю поспать завтра днем.

Эми обещает поспать днем? Видно, там, у костра, происходит что-то действительно необычное.

– Я подумаю.

Девочка закивала и унеслась наверх. Пи Джей озадаченно глядела ей вслед. Эмили не упускала случая заявлять всем, что она уже большая. Если она, чтобы не ложиться сейчас, пообещала поспать днем, это означало, что ей действительно хочется побыть с Кейдом.

Став учителем. Пи Джей очень скоро поняла одну простую вещь. Детей не обманешь, они за милю чувствуют фальшь. Значит, Кейд ведет с ними честную игру.

– Все пропало; начинай сначала, – пробормотала она.

Опять появилась Эмили.

– Ты подумала, мамочка? Пожалуйста! Умоляю тебя!

Ну как она может отказать? Да и чем это может навредить?

– Ладно, иди.

– Спасибо. Обещаю, что завтра буду хорошо вести себя. – Эмили побежала к двери, но вдруг остановилась. – Пойдем со мной, мамочка.

Ну уж нет, подумала Пи Джей, но вслух сказала:

– У меня много работы. Если закончу, а вы еще не разойдетесь, может, приду.

– Мамочка, ты можешь отложить ее.

– Не спорь, Эми. – Обида, вспыхнувшая в глазах дочери, показала ей, что слова прозвучали чересчур резко. – Извини, малыш. Я не хотела обидеть тебя. Но не забывай, что это моя работа. Я сюда не отдыхать приехала.