Текст книги "Маленькие прелести (ЛП)"

Автор книги: Тереза Маммерт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Глава 17
Энни

Это дало мне мгновение, чтобы обдумать все произошедшее. Я направилась к двери, но остановилась, как только вышла в коридор. Колин поднимался по ступеням, тяжело и неровно дыша, его широкие плечи раскачивались от каждого вдоха. Он медленно повернулся ко мне лицом, и от злости, читавшейся в его выражении, я сделала шаг назад. Когда его руки прошлись по коротким волосам на макушке, злость трансформировалась в страдание, он закинул голову и посмотрел в потолок, а затем снова встретился со мной взглядом.

– Где... где она? – моя рука взлетела к груди, моля собственное сердце успокоить свой бешеный ритм прежде, чем оно смогло бы вырваться у меня из груди.

Он взглянул поверх моего плеча и снова на меня.

– Она ушла? – прошептала я слова так, словно если бы сказала их громче, то от этого они бы стали реальностью. Он с трудом сглотнул и кивнул, рукой он потер щеку на том месте, где Аманда, вероятно, его ударила.

– Она собирается все уничтожить, – его голос был полон сожаления, потому что мы оба знали, что по факту Аманда была достаточно глупа.

– Она... – выдохнула я, прикладываю руку к губам. – Она... – мое тело содрогнулось, когда я из последних сил старалась принять реальность происходящего. Все, что мы построили, наши идеальные жизни рушились в одночасье.

– Это было ошибкой, Энни.

Мое сердце сжалось в груди, не желая признавать правоту его слов. Сделав три длинных шага, он оказался передо мной, и я взглянула в его грозное лицо.

– Тебе следовало позволить мне уйти, – он схватил меня за руку, сжимая до боли, и покачивал тело в такт каждому, сказанному им слову.

– Ты винишь меня за это?

– Нет. Я виню себя за все сучившееся с тобой, – кадык на его горле качнулся, когда он сглотнул.

– Ты спас меня, Колин. Ты – неплохой парень.

Его тело пошатнулось, и он сделал шаг назад, словно мои слова были для него подобны пощечине. Потянувшись ко мне рукой, он схватил в кулак мои волосы и туго натянул; в ответ я закричала не столько от боли, сколько от изумления. В следующую секунду его губы коснулись моего уха.

– Известно ли тебе, что я делал для Потомков? Знаешь ли ты скольких молоденьких девочек, таких же как ты, я избил, трахнул и унизил? Ты себе хоть представляешь, как сильно мне хотелось сделать это с тобой еще со дня нашего знакомства? – с каждым словом его захват усиливался. – Ты все еще хочешь, чтобы я оказался внутри тебя? Все еще думаешь, что я хороший парень? – он отпустил мои волосы, от неожиданности я споткнулась и ухватилась за перила, чтобы устоять.

– Тебя принуждали так поступать, – выдавила я.

– Но это еще не значит, что я этим не наслаждался, – он прервался и сглотнул, но его взгляд оставался суровым. Я чувствовала себя так, словно вот-вот физически заболею. Моя рука опустилась на живот, пока мозг бился в тщетных попытках принять всю правду о том, каким был настоящий Колин.

Что если сказанное им – истина? Что если он не пытался просто напугать меня?

– Энни, – прошептал он, его глаза нашли мои, и я увидела то, что никогда не ожидала увидеть. Колин был полон раскаяния, его признание в собственных поступках теперь убивало его изнутри.

Я сжала верхний край майки в кулаки так сильно, что костяшки на пальцах побелели. Казалось, что я задыхаюсь, тону в чувстве вины, пока я отворачивалась от него.

– Мне не следовало позволять тебе вообще ко мне прикасаться, – прошептала я, ощущая как слезы жгут мои глаза. Если бы я не пошла в его комнату, то весь мой мир бы не рухнул.

– Это больше не повторится, – он подошел ближе, и я могла ощутить его неровное дыхание, задевающее мои волосы, от этого легкого касания воздуха, я застыла. – Прости меня.

Я повернулась к нему лицом, и мысль об Аманде, кричащей со всех крыш о том, что она нас застала, побледнела в сравнении с его откровением. Но я все еще боялась его, боялась за него. Он опустил свои руки мне на предплечья и притянул к себе, обнимая меня и сильнее прижимая к своему телу, тогда как мои ноги грозили подогнуться и не удержать тело в вертикальном положении.

– Я заставлю себя сделать это, – прошептал он мне в волосы, его губы касались кожи моей головы. – Я исчезну. Во всем обвинят меня. Скажи им, что я тебя заставил. Это не так уж и далеко от истины.

Я отстранилась и взглянула в его глаза. Обычная маска, под которой он прятал свои эмоции, исчезла, открывая моему взору лишь искренность, сожаление и боль. Сейчас я не могла поверить в то, что когда-то действительно его боялась.

– Я знаю, что ты не причинишь мне боль, – сказала я с уверенностью.

– Я уже это сделал. Я разрушил всю твою жизнь.

Я медленно обернулась и взглянула на лестницу. Его руки соскользнули с моей спины на талию.

– Возможно, она никому и не расскажет.

– Она расскажет, – он сильно сглотнул и медленно стал спускаться по лестнице, а я стояла и ждала, пока его широкие плечи закроют свет, струящийся из окна во входной двери.

– Мне нужно уехать до возвращения Коннора, – сказал он тихо, оглядываясь на меня через плечо. Я одеревенела, парализованная страхом.

– Иди сюда, – позвал он, его голос был абсолютно безэмоциональным.

Я спустилась вниз по ступеням, удивляясь, как мне удалось не споткнуться о собственные ноги.

– Эй, – пальцы Колина коснулись моего подбородка, и он заглянул мне в глаза. – Все будет хорошо. Обещаю.

– Ладно, – я знала, что скорее всего прибываю в шоке, но в этом онемении было некое облегчение от болезненной душевной муки, посетившей меня мгновением ранее.

Его рука безвольно упала, и Колин покачал головой.

– Будь хорошей, малышка.

Мои пальцы взлетели и коснулись серебряного крестика, который все это время висел у меня на шее. А Колин открыл двери и ушел, даже не оглянувшись.

Глава 18
Колин

Я переключил передачу, когда моя машина мчала вдоль шоссе, но мой разум был сосредоточен на Аннабель. Образ светлых волос и зелени глаз навсегда был выжжен в моей голове.

Держать ее в своих руках было почти что так же радостно, как то, что я должен был делать в прошлом... почти что. Мысль о том, чтобы разделить с ней свои грязные и развратные действия... ужасала. Я мог чувствовать это глубоко внутри живота в виде ударных волн, накатывающих на все мое тело. Я хотел гнева, контроля и сомнительной нравственности. Все это я хотел прямо сейчас, и меня убивала внутренняя борьба против сего этого, но Энни стоила этой борьбы. Заставить ее слепо согласиться с неизвестностью, лишь потому что она доверяла мне – никогда не считал, что такое возможно.

Вдох.

Ощущение ее ароматной плоти напротив моего тела. Одна только мысль вызывает учащенное сердцебиение и смещает мой мир к ее оси. Я все еще чувствую это, ощущаю на вкус.

Выдох.

Ощущаю, как убираю золотистые локоны с ее лица, провожу пальцами по ее ушибленному лицу. Она была намного сильнее, чем когда-либо был я. Требуется гораздо больше мужества, чтобы выстоять перед лицом страха, чем для того, чтоб запугать слабых.

Вдох.

Она смотрела на меня так, словно могла видеть человека, которым я был призван стать, не извращенное проявление больного растления Тэйлора. Она поверила, что я могу быть спасен, что для меня еще осталась надежда.

Выдох.

Мне пришлось собрать последние капли логики и морали, чтобы оставить ее, дать ей шанс на борьбу. С ней все будет в порядке. Никто не усомнится в том, что я ее принудил ко всему этому. Это был единственный способ, которым рано или поздно все должно было закончиться. Я заслужил, чтобы люди узнали, каким монстром я был в действительности. Она наконец-то сможет быть свободна.

Вдох.

Я нажал на газ, стараясь не думать о том, что Энни утешится в объятиях Джейкоба. Невозможно было отрицать, что из двух зол, он был меньшим, но эта мысль все равно убивала меня. Я наконец ощутил вкус того, что никогда не мог иметь. Я увидел, какой бы моя жизнь могла быть, если бы я был героем в рассказе Энни.

Ради этого я бы с радостью пережил каждую полученную мною порку. Боль была удобным балансом, но этой боли, этой тупой, калечащей смерти из-за потери Аннабель, было слишком много.

Глава 19
Аннабель

Я проснулась, задыхаясь, и села на кровати. Обведя взглядом темную комнату, я подтянула синее одеяло Колина к лицу и вдохнула все еще сохранившийся запах его одеколона. Я подумала о том, чтобы принять одну из таблеток его снотворного, просто чтоб увидеться с Колином хотя бы в своих снах. Но я так сильно боялась, что стану скучать по нему еще сильнее.

Его мир был хаосом, а его когда-то идеальная комната сейчас была отражением внутренней растерянности, пережитой им за все эти годы. Схватив свой телефон с его ночного столика, я отправила Коннору еще одно сообщение, в добавок к уже отправленной ранее дюжине смс. Коннор уже возвращался, оставив все свои дела и стремясь поддержать меня, но я-то знала, что если Колин не захочет чтобы его нашли, то мы и не найдем.

Выбравшись из кровати, я подумала о том, что нужно себя чем-то занять, довести до истощения свой мозг и тело. Потому, покинув комфорт его кровати, я включила свет и оценила масштаб погрома. Собирая по кусочкам, я неспешно восстанавливала порядок в комнате Колина.

Я бы хотела последовать за ним, уговорить взять меня с собой. Я бы с удовольствием оставила все позади, но вместо этого я сама стала тем, кто остался позади.

Через три часа я расставила все вещи по своим местам, единственное чего не хватало – это самого Колина. Он ушел вместе с моим сердцем, которое я отдала ему еще в тот день, как вошла в его домик у Тэйлора. Сев на пол и прижав к груди одну из старых футболок Колина, я медленно уснула.

– Просыпайся, Энни.

Мои веки затрепетали, и я моргнула, ощущая истощение.

– Что ты делаешь? – спросила я, когда Колин сжал мою руку. Кадык на его горле качнулся, когда он сильно сглотнул.

– Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала, – его голос был нечетким с затаившимися нотками печали.

– Что? – я была вся во внимании, переживая о том, что же такое произошло, о чем Колину поручили мне рассказать. – Я что-то не так сделала? У меня проблемы?

– Нет, – его захват на моей руке усилился, и встретившись со мной взглядом, он пошатнулся. – У тебя все еще есть сумка с вещами матери? – спросил он.

– Да. Под моей кроватью.

Он кивнул и отпустил мою руку; опустив голову, Колин заглянул под кровать и вытянул мою грязную маленькую книжную сумку. Резкий звук расстегивающейся молнии раздался в ночной тиши, когда он открывал сумку. Покопавшись внутри, Колин достал несколько вещей, которые я хранила внутри. Подняв бутылку с таблетками, он повертел ее в руке и, сузив глаза, попытался прочесть надпись на этикетке; из-за лунного света это было довольно непросто.

– Это подойдет, – его глаза встретились с моими. – Ты мне доверяешь?

Я была смущена и напугана.

– У нас нет времени, Энни. Ты мне доверяешь?

– Да.

Уголок его губ немного приподнялся в знак удовлетворения моим ответом, но и эта эмоция быстро исчезла.

– Тэйлор идет.

– Что? Зачем?

Он собирается выгнать меня посреди ночи. Куда же я пойду? Я так хотела уехать, как никогда, но мысль о том, чтобы остаться одной посреди ночи была страшной. Я по-прежнему боялась прятавшихся под кроватью монстров и все еще не замечала тех чудовищ, с которыми встречалась лицом к лицу.

– Энни, – он покачал головой и прижался боком к матрасу. – Тэйлор играет в Бога. Он считает, что нам с тобой суждено быть вместе.

Мои щеки залились жаром, и я взглянула на свои белые мятые простыни. Колин был красивым и сильным, с дерзкой жилкой, которая словно бросала мне вызов.

– Пожалуйста, просто доверься мне, – он протянул мне две таблетки. Я взяла их у него из руки и вопросительно сдвинула брови.

– Я не хочу, чтобы ты запомнила меня таким, – он покачал головой, от чего его темные волосы упали на глаза.

Я нервно сглотнула и кивнула, толком не понимая что же происходит, но зная, что этот парень никогда не предаст меня. Забросив таблетки в рот, я быстро проглотила.

Он встал, возвышаясь надо мной, и стащил через голову свою простую белую футболку, а затем просто уронил ее возле своих ног.

– Сними рубашку.

– Что? Нет. Ты сошел с ума! – мой голос стал выше, когда я подтянула простыни к своей груди и покачала головой.

– Энни, я обещал и сдержу слово. Доверься мне, – он четко произнес каждое слово, и его взгляд прошелся по всему моему телу, вызывая у меня сомнения, а доверяет ли он сам себе.

Наблюдая, как его руки опустились к пуговице брюк цвета хаки, я схватилась за край футболки с надписью «Община Потомки Бога» и стянула ее через голову, при этом стараясь, чтобы простынь не соскользнула, обнажая мою грудь. Мое дыхание было неровным, от переполнявшего меня страха и смущения.

Колин стянул свои брюки с бедер и сбросил их на пол.

– На тебе еще что-то надето? – его слова были едва слышны, но по выражению лица был заметен давящий на него груз вины.

– Мои... мои трусики.

Он кивнул и оглянулся на зарытую дверь.

– Оставь их. Закрой глаза.

– Что? Зачем?

– Энни, я бы не хотел, чтобы ты видела, как выглядит голый парень. Ты еще слишком молода для этого.

Мои веки сомкнулись. Я не могла с ним спорить.

– Держи их закрытыми.

Он поднял край простыни и холодный воздух коснулся моего бока, вызывая дрожь. После чего кровать прогнулась от веса Колина, и я затаила дыхание. Его большая теплая ладонь опустилась на мой живот, и я замерла, а голова пошла кругом, жар от его прикосновения распространился до кончиков пальцев моих рук и ног.

– Можно я тебя поцелую? – спросил он, полным муки голосом. – Это единственный способ придать всему этому фарсу правдоподобие.

Мое сердце опустилось от всех его объяснений. Его горячие губы коснулись моих, и я ощутила, как все мое тело тает от этого касания. Он отстранился, и мои глаза невольно открылись, глядя на зависшего надо мною Колина, с растянувшейся по его лицу ухмылкой.

– Я же сказал тебе держать глаза закрытыми, – он прикоснулся пальцем к кончику моего носа.

От звука его слов, мои глаза сами по себе моргнули и снова закрылись. Я пыталась не улыбаться, но действие таблеток усложняло мои попытки скрыть свои чувства к Колину. Он мне нравился, и это увлечение со временем лишь нарастало.

– Ты понимаешь, что он хочет, чтобы мы с тобой сделали? – голос Колина был низким, и в нем слышалась боль от чувства вины.

– Я знаю, что такое секс, Колин. Я не дитя, – засмеялась я, но в ответ он не издал ни звука.

– Мы не станем этого делать. Но нужно заставить его подумать, что мы это сделали. Он должен считать, что мы вместе. Понимаешь? – его пальцы автоматически поглаживали мою кожу.

– Да, – мой голос был хриплым, я сама его с трудом узнавала.

Медленно Колин взобрался на меня, удерживая свой вес на локтям по сторонам от моих плеч и располагая свои ноги между моими коленями; наши тела практически не касались друг друга.

– Я еще раз поцелую тебя.

Я кивнула, ощущая невесомость своего тела, вероятно, таблетки усиливали свое действие. Его губы снова оказались напротив моих, двигаясь так, словно говорили, но с них не сорвалось ни единого слова. Я подражала его движениям, двигая губами, часто и глубоко вдыхая, от чего моя голая грудь то вздымалась, то опадала, каждый раз касаясь его горячей кожи.

Он задыхался, когда его язык прошелся по линии между моими сжатыми губами, от чего я несознательно приоткрыла рот, а его тело опустилось еще ближе к моему в ответной реакции. Колин застонал, и я могла ощутить напряжение его тела, его борьбу с самим собой за то, чтобы двигаться не спеша.

Я услышала, как защелка на двери дернулась, открываясь, и повернулась взглянуть на того, кто вошел, но Колин схватил мой подбородок рукой и повернул мое лицо в обратном направлении, в одночасье опуская свое тело на мое и оставляя опору лишь на один локоть.

Я хныкнула напротив его губ и почувствовала, как в мое бедро вжалась его твердая длина. Знание того, что за нами наблюдают, вызывало тошноту.

Колин словно ощутил мои колебания и, успокаивая, пробормотал мне прямо в рот:

– Это всего лишь мы. Ты и я. Просто мы, малышка.

В ответ я поцеловала его, прижимая ладони к его груди. Скользнув ними по его коже, я прошлась вдоль ключицы и ухватилась за его мускулистые плечи, в то время как Колин сильнее прижался своими бедрами ко мне, а затем отодвинулся, словно он не доверял самому себе.

Я кивнула, и он повторил свои действия. Я знала, что если мы хотим реально сымитировать секс, то ему придется двигаться жестче, чем он это делал сейчас, но он был слишком обеспокоен моим комфортом.

Потому я качнула бедрами напротив его паха, и он резко втянул в себя воздух, а затем углубил наш поцелуй. Мои пальцы зарылись в его короткие темные волосы на затылке, и он застонал, раскачиваясь еще раз напротив меня. Через секунду послышался звук закрывающейся двери, и я поняла, что наш незваный гость наконец-то ушел, но мое тело уже жило своей жизнью, и бедра еще раз качнулись, ударяясь о пах Колина; тепло распространялось по мне, беря свое начало от места нашего соприкосновения. Колин разорвал поцелуй и отстранился, мои глаза приоткрылись и встретились с его прикрытыми, полными похоти и опьянения. Его пальцы сильно вжимались в плоть на моем плече, а челюсти были крепко сжаты.

– Прошу, не двигайся, Энни. Иначе я не смогу остановиться, – медленно он приподнял свое тело над моим и покачал головой. Сев на край кровати, он сжал свои волосы в кулаки. Я тоже села, прикрывая простынею свои груди, а затем потянулась и коснулась его голого плеча. Он отшатнулся от моего прикосновения, бросая на меня дикий гневный взгляд. – Не надо... прошу, не надо...

Глава 20
Джейкоб

Я опустил свою ложку в тарелку макарон с сыром, пока мой отец застегивал свою черную рабочую рубашку. Он взял свой пистолет со столешницы и сунул его в кобуру на бедре, а затем одел свою фуражку на голову и взглянул на меня вопросительно.

– Думаешь, я мог бы остаться дома? Я бы убрал все это дерьмо, – я был готов сказать что угодно, лишь бы не идти на занятия, но нам обоим было известно, что я бы не выполнил свои обещания.

– У тебя сегодня занятия в школе, Джейк.

– Всего один день, я не пропущу ничего важного. Эти гребаные дебилы знают меньше, чем я об истории. Это блядская пародия на историю, вот что это. Тебе следует позвонить нашему конгрессмену или по крайней мере написать письмо с жалобой. Кто эта новостная журналистка с клевыми сиськами? – я провел пальцами по своим каштановым волосам, пытаясь пригладить спутанные пряди. Я стригся уже довольно давно, но это не влияло на мой успех у девочек в школе.

Отец вздохнул и покачал головой.

– Если бы твоя мать была жива...

– Забудь, – перебил я его, отодвигая стул и вставая. – Я пойду в школу и стану еще одним долбаным трутнем.

Я схватил свою миску и поставил ее в раковину, при этом громко стукнув о другую немытую посуду – еще один признак отсутствия матери. Я вышел из кухни в коридор, когда до меня дошли звуки открывающейся и закрывающейся двери, ну вот наконец-то я и остался в одиночестве.

Моя мать умерла около года назад, но я все еще не мог поверить, что она реально ушла. Наши отношения с отцом были в лучшем случае напряженными. Раньше, глядя на него, я не мог дождаться, чтобы стать таким как он. Сейчас же я не мог дождаться, чтобы свалить от него куда подальше. Его особо не волновало, что я делал. Моя мать заслуживала лучшего.

Я обулся в свои кроссовки и выглянул из окна спальни. Так я и стоял, примороженный к месту, потерянный в мыслях, все еще собираясь прогулять свои утренние занятия; я наблюдал за тем, как огромный желтый школьный автобус проехал по грунтовой дороге, ведущей к нашему дому. Мой взгляд метнулся к движению в пшеничном поле в тот момент, как автобус тронулся дальше без меня внутри него. Я сузил глаза, глядя на то, что с первого взгляда показалось мне животным, и через мгновение осознал, что это был человек. Развернувшись, я поспешил из комнаты вниз по лестнице, чуть не споткнувшись на последних ступенях. Дверь-экран громко хлопнула за мной, когда я бросился через поле на встречу к Энни. Ее длинные светлые волосы кружились от порывов ветра вокруг ее тела.

– Эй, – позвал я, оказавшись ближе. Она шла между колосьев медового цвета пшеницы, и ее лицо поднялось вверх, пока наши взгляды не встретились, но в ответ Энни не проронила ни слова. Я замедлился до шага, внимательно изучая ее, пока мы наконец-то не оказались рядом. Она смотрена в никуда, словно находилась в каком-то наркотическом трансе. – Энни? – позвал я снова, и она остановилась, но так и не повернула ко мне своего лица. Ее волосы выглядели непричесанными, в то время как обычно они были тщательно уложены в красивые локоны. – Что не так? – спросил я, убирая ее волосы за ухо, и замечая темные круги у нее под глазами, дополняющие общий вид истощения.

– Это была длинная неделя.

– Ага, я заметил. Ты не отвечала ни на один мой звонок. Я приходил к тебе домой, но твой отец отфутболил меня.

– Мой брат уехал.

– А разве это плохо? – усмехнулся я, но моя улыбка погасла от ее взгляда. – Что-то случилось?

Она покачала головой и снова взглянула на поле, мой телефон завибрировал и чирикнул в моем кармане. Я достал его и посмотрел на экран, содрогнувшись, когда увидел имя Нат. Так что быстро сунул его назад в карман джинс.

– Энни, некоторые люди в школе кое о чем судачили. Ходит одна сплетня, – я пробежал рукой по волосам, пытаясь найти отговорку, чтобы не говорить ей этого вслух.

– Что за сплетня? – ее взгляд встретился с моим, и мои следующие слова ощущались, словно соль на чужую рану.

– Некоторые ребята говорят, что он... гм... он напал на тебя.

Мой телефон снова чирикнул, и я ругнулся.

– Что? Это безумие. Он бы никогда такого не сделал.

– Я просто подумал, что тебе следует знать, – я притянул ее в свои объятия. Мне хотелось ей верить, но ее брат никогда не казался хорошим парнем, по крайней мере, в те разы, когда я приходил к ним домой.

– Я рада, что ты мне сказал, но это просто бредни его бывшей девушки. Они расстались, как раз перед его отъездом, – пояснила она, пока мы шли к моему дому. Я достал миски, и мы насыпали несколько любимых закусок прежде, чем отправиться смотреть ТВ. Мой телефон звонил еще трижды до того, как мы устроились на диване.

– Да ответь на этот блядкий телефон, – простонала Энни, откидываясь на спинку дивана. Я нехотя вытянул телефон и открыл сообщения. Нат интересовалась, почему я пропустил школу. Я быстро ей ответил, что плохо себя чувствую.

– Кто это? – спросила Энни, вытягивая шею, чтобы заглянуть на экран. Я вышел из сообщения и пожал плечами.

– Просто друг, – расслабляясь возле нее, я ощутил, как увеличивается ритм ударов моего сердца и нарастает мое параноидальное состояние.

– Друг? – она изогнула бровь, и с помощью периферического зрения, я мог заметить вопрос в ее взгляде.

– Просто эта девушка Нат, – я вытер ладони о бедра и откашлялся, ненавидя то, как далеко от дивана была кухня. Во рту пересохло, и в горле першило, словно я проглотил ватный тампон. – Она – просто друг.

– Я – твой просто друг, – возразила она, и я попытался сосредоточиться на телевиденье.

– Так вот почему ты устраиваешь мне допрос с пристрастием насчет этих сообщений? – засмеялся я нервно, когда она отвернулась от экрана.

– Это не так. Я просто интересуюсь.

Мы замолчали, и я возненавидел себя за то, что не встретился с Энни раньше на этой неделе. Вместо этого я воспринял то, что она перестала приходить ко мне, как личное оскорбление. Нат была рядом, тогда как Энни не было.