Текст книги "Маленькие прелести (ЛП)"

Автор книги: Тереза Маммерт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Эпилог
Колин

Одержимость по определению – устойчивое, тревожное увлечение зачастую необоснованной идеей или чувством. Это определение идеально отвечает тому, что было у нас с Энни. Ее голос нашептывал мне слова моего собственного подсознания. Ее дыхание дарило мне жизнь. Ее подчинение давало мне цель. Чтоб точно определить вес греха, должна состояться борьба добра и зла. Она была моей надеждой, моим отражением, всем для меня.

Я оставил поцелуй на макушке Энни и тихо покинул комнату, не желая беспокоить ее сон. Я ощущал внутренний свет и расслабление, но знал, что почерпнул это от нее. Знал, что буду высасывать из нее этот свет до тех пор, пока не выпью до дна. От этой мысли мой желудок скрутило, но я как наркоман нуждался в своей следующей дозе. Аннабель была моим самым любимым наркотиком.

Жажда.

Насыщение

Жажда.

Насыщение

Уничтожение.

Мое сердце пульсировало, кожа покраснела, а глаза расширились, отчаянно пытаясь постигнуть все, чем она была для меня. Началом и концом всего. Логическая часть моего мозга и небольшая часть моего подсознания оставались трезвыми, зная, что мои чувства – просто влюбленность, но для меня это не имело значения. Я жаждал ее слишком сильно.

Если бы я смог сделать ее счастливой, защитить, то возможно искупил бы свои грехи. Я провел руками по волосам, ненавидя ход собственных мыслей. Мне следовало бы ощущать счастье, но все что я чувствовал – обеспокоенность того, что принимая этот нежный цветок, я могу невольно раздавить его в собственной ладони.

Завоевать ее сердце было моей личной победой. Я знал это. Но все равно хотел попробовать. Мне просто нужно было избавиться от своего больного прошлого и суметь дать ей будущее, которого она заслуживала.

Я шагал кругами в течение нескольких часов, пытаясь побороть своих внутренних демонов. Они должны были умереть вместе с отцом, но я все еще чувствовал, как они цепляются за мою душу. Даже любовь не смогла исправить это так быстро. Требовалось время, чтобы преодолеть и измениться, адаптироваться к ней. Я сел на обеденный стол с пустым стаканом в руке, в котором осталось лишь пара капель виски. Лестница заскрипела под весом Коннора, и спустя секунду он откашлялся.

– Я не думал, что пересекусь с тобой, – сказал он, проходя мимо в сторону кухни. Он вернулся со стаканом и взглянул на практически пустую бутылку виски. Я подхватил бутылку и наполнил наши стаканы, пока он садился во главе стола.

– Я не мог уснуть.

– Смерть твоего отца делает с тобой такое.

Я пододвинул к Коннору стакан, и он кивнул в знак благодарности.

– Этого следовало ожидать. Я лишь хотел стать тем, кто нажмет на курок, – я сделал глоток, и мои десны онемели.

– Правосудие наконец-то восторжествовало, – он поднял свой стакан и, прежде чем сделать глоток, покрутил им перед лицом. Я покачал головой, беспричинный гнев поглощал меня.

– А где же правосудие для Аннабель? Ее жизнь разрушена. Она не может даже вернуться в школу.

– В день, когда я нашел вас обоих на обочине дороги, я знал, что должен вам помочь. Взгляд в твоих глазах, когда ты рассказывал мне об Энни.ю был мне знаком, почти 20 лет назад у меня самого был такой же взгляд. Я не смог уберечь Шарлотту, но знал, что смогу помочь тебе уберечь Аннабель.

– У Шарлотты был рак. Ты не мог ничего поделать.

– Возможно, но в вашей ситуации все было гораздо лучше. Ты рисковал своей жизнью ради нее. Я знал, что настанет день, когда вы оба прекратите бороться с чувствами, которые испытываете друг к другу.

– Энни могла бы спастись... – я покачал головой и залпом выпил остатки своего любимого напитка.

– Когда она нуждалась в тебе, всякий раз ты был рядом. Ты ей не отец.

– Но я и не герой.

– Спорю, она считает иначе, – он приподнял бровь, вертя стакан в руках.

– Она не понимает.

– Не понимает чего? Она встретилась лицом к лицу с Тэйлором. У тебя был выбор еще раз, и ты избрал ее.

– Он развратил меня, Коннор. Он разрушил меня.

– Это неправда, и ты доказал это еще раз. Что на самом деле пугает тебя, Колин? Мы оба знаем, что ты бы скорее умер, чем причинил Энни боль, так что на самом деле мучает тебя? – Коннор наклонился над столом.

– Я не могу дать ей то, в чем она нуждается.

– И в чем же она нуждается?

– В любви, – мой взгляд встретился с его, и зрение затуманилось.

– А ты не думал, что то, что ты к ней чувствуешь, и есть любовь?

– Я не знаю.

– Не ее ли лицо ты представляешь, когда ложишься спать, не о ней ли твои сны?

– С того самого дня, как я ее встретил.

Он улыбнулся и опустил взгляд, размышляя.

– Не думаю, что твоя проблема в этом. Скорее она в том, что ты боишься ответной любви.

– Энни заслуживает лучшего.

– Любовь... – он провел руками по подбородку и откинулся на спинку стула. – Позволь мне кое-что тебе рассказать, сынок, мне следовало рассказать это уже давным-давно, но я сам был слишком упрям, чтобы понять это. Любовь – это не то, что ты можешь взять. Ты даешь ее и, если повезет, получаешь в ответ. Ты заслуживаешь счастья.

– Ты действительно в это веришь, даже зная обо всем, что я сделал?

– Если бы я не верил в это, ты бы не сидел со мной за одним столом. Может я и стар, но я бы сделал все возможное, чтобы защитить эту девушку. Ты был просто ребенком, Колин. Это не твое бремя, чтобы нести его.

Я опустил голову, размышляя о восприятии меня Коннором. Это ставило в тупик – как мужчина, которого я так сильно уважаю, может смотреть на меня и при этом не видеть монстра? И именно в этот момент я осознал, что я не такой, каким был Тэйлор. Он никогда не ощущал вины или сожаления. Он забирал до тех пор, пока у человека не оставалось ничего, кроме его жизни. Я же никогда бы не поступил так с Аннабель.

Эпилог
Аннабель

Мое тело болело, и я повернулась на другой бок, застонав, когда мои руки опустились на холодные простыни. Глаза резко открылись, и я осмотрела пустую комнату. Колин ушел. Мое сердце начало колотиться в панике. Он снова оставил меня сейчас, сейчас, когда мне больше не нужно было беспокоиться о его отце? Садясь, я потерла свои глаза ото сна и завязала в узел спутанные волосы, убрав их с лица.

– Думала, ты будешь спать весь день, – крикнула Грейс, выглядывая из моей гардеробной. Она вошла в спальню со стопкой чистой одежды в руках. – Аспирин на прикроватной тумбочке.

Я взглянула в сторону и убедилась, что на тумбочке лежали две маленькие белые таблетки и бутылка воды. Я сунула их в рот и жадно запила водой, пока Грейс положила мою одежду в ногах кровати. Меня передернуло, когда я натянула простыню повыше груди, задаваясь вопросом, знала ли Грейс о том, что мы с Колином сделали прошлым вечером.

– Где Колин? – спросила я, пытаясь скрыть волнение в своем голосе.

– Он уехал несколько часов назад. Я пойду приготовлю завтрак, – она направилась к двери моей комнаты.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что он уехал?

– Они с Коннором поехали в офис. Колин сказал, что попытается вернуться до того, как ты проснешься.

– О.

Она улыбнулась и покачала головой, а затем вышла из моей комнаты и не спеша направилась вниз по ступеням. Я выпрыгнула из кровати, морщась от боли и стараясь ее превозмочь, направилась в ванную принять душ. Взглянув на себя в зеркало, я не заметила никаких изменений по сравнению со вчерашней мной, но чувствовала я себя абсолютно другим человеком. Туча, нависающая над нашими головами, исчезла.

Я, как можно быстрее помылась и оделась, усмехаясь, услышав голоса Колина и Коннора в холле. Бросившись вниз по лестнице, я покраснела, останавливая себя, чтоб не броситься в объятия Колина.

– Не обращайте на меня внимания, – засмеялся Коннор, и я еще сильнее залилась румянцем. Грейс вошла в столовую и поставила на стол две тарелки, после чего многозначительно посмотрела на Коннора. – Мы дадим вам минутку.

Они вышли из комнаты, и Колин жестом пригласил меня присесть. Стоическое выражение его лица убивало меня. Разве я сделала что-то не так? Была ли прошлая ночь такой же сногсшибательной для него, как и для меня?

Он занял место во главе стола и взял вилку, гоняя яичницу по тарелке и не глядя на меня. Я уронила свою вилку о тарелку, так, что та громко зазвенела.

– Хорошо. Просто скажи это. Выплюнь это наконец-то.

Он рассмеялся, и улыбка отразилась в его глазах.

– Ты одела одну из своих футболок, – сказал он весело.

– Ты же сам говорил мне не носить твои, – пошутила я в ответ, и напряжение развеялось.

– Они твои. На самом деле, все мое – твое, – его голос был глубоким и хриплым. – Я – твой.

– Ты только сейчас понял это.

– Я хочу кое-что тебе сказать, – его улыбка исчезла, и мое сердце пропустило еще один удар. – Тэйлор был хорош не только в том, чтобы забирать все у людей, он также отлично умел хранить.

– Что ты имеешь в виду? – я прикусила свою нижнюю губу, наклоняясь в сторону и ощущая, как тело все еще болит.

– Когда полиция обыскала фермерский дом, то нашла много денег, – он сглотнул и опустил взгляд. – Полиция считает дело о Потомках Бога закрытым. Потому эти деньги достанутся ближайшему родственнику Тэйлора, – он снова посмотрел на меня, вина перекосила его идеальные черты. – Они твои.

– Что? Я не хочу твоих денег.

– Это не мои деньги, – выплюнул он каждое слово, словно они причиняло ему боль. – Ты заслужила их.

– Я не единственная, кто прошел через все это, Колин.

– Ты единственная, кто был невиновен, Аннабель. Я не заслуживаю их. Я не заслуживаю тебя.

Его слова резали меня, и моя рука несознательно прижалась к груди, словно он меня физически ранил.

– Колин...

– Я никуда не уеду, если ты не хочешь того, но сейчас решать тебе. Насчет денег, твоей жизни и нас. Если ты когда-нибудь захочешь оставить меня, я не буду тебя останавливать. Мне нужно знать, что ты понимаешь это.

– Я понимаю, – прошептала я, но даже не могла представить, чтобы Колин передал кому-то контроль.

Он встал, роняя свои столовые приборы, и подошел ко мне; в его глазах плескался страх. Колин остановился прямо передо мной, и я встала, вкладывая свою руку в его, его палец нежно потирал мою кожу.

– Это – моя работа, защищать тебя. У меня никогда не было выбора. Точно так же как и не было выбора, любить ли тебя. Я потрачу каждую секунду своей жизни на то, чтобы искупить все плохое, что сделал тебе. Если я могу заставить тебя почувствовать себя любимой, то в моей жизни появится цель. А твоя любовь для меня стала бы благословением, а не неизбежностью.

Мои колени подогнулись, угрожая не выдержать вес его признания.

– Как я могу не любить тебя, Колин?

В его голубых глазах появился намек на сомнение, и мне захотелось подарить ему ощущение безопасности, такое же, как он подарил мне в тот момент, когда мы познакомились. Из нас двоих он всегда был сильнее, и сейчас пришло время для меня забрать у него немного этого бремени.

– Мне не нужно, чтобы ты защищал меня или налаживал мою жизнь.

Он покачал головой, и я схватила его за подбородок свободной рукою, заставляя взглянуть мне в глаза.

– Единственная вещь, которой я когда-либо боялась – это потерять тебя. Я люблю тебя.

Его губы прижались к моим до боли сильно, мы целовались, пока мои легкие не умоляли о возможности сделать вдох.

Люди говорят, что за деньги не купишь счастье. Это люди, которые боролись, были на краю, отчаянно пытались все изменить, дабы положить конец страданиям, но в один день они каким-то образом нашли в себе мужество отступить, чтобы поднабраться сил для борьбы на следующий день.

Истинное счастье – потерять все, в чем вы видели ценность, а затем получить это обратно.

Мы были борцами. Теми, кто запасался силами, пока был слаб и возвращался на поле боя, становясь сильнее. И пока дни шли один за другим, мы с Колином были неразлучны. Друзья приходили, предлагая нам свою поддержку, желая услышать историю Блейкли. Мы делились с ними сокращенной версией нашего прошлого и оставляли без ответов слухи о том, что происходило за закрытыми дверями нашего дома.

Но мы не могли двигаться дальше, так как была еще одна вещь, стоящая на пути.

Я посмотрела на свое отражение в огромном зеркале, едва узнавая себя под слоем макияжа. Белые кружева платья обрамляли мои изгибы, заканчиваясь на середине бедра. Мои ноги были нереально длинными на этих неустойчивых четырех дюймовых каблуках туфлей цвета песчаника, а мой загар, контрастируя со светлыми тонами одежды, выглядел более насыщенным.

– Ты выглядишь превосходно, – я оглянулась и увидела Колина, он улыбался, прислонившись к дверному косяку, и выглядел сногсшибательно в своем чертом костюме от Армани с соответствующим ему галстуком. Я нервно усмехнулась, перебрасывая свои светлые локоны через плечо и глядя на его почти пустой стакан с янтарной жидкостью.

Он оттолкнулся от дверного косяка и направился ко мне.

– Ты не надела свое ожерелье.

– У меня кое-какие проблемы с застежкой, – я поправила подол платья, отчаянно пытаясь скрыть еще немного своей голой плоти. Раньше я носила вызывающую одежду лишь для того, чтобы привлечь внимание Колина. Сейчас же это казалось глупым.

Колин опустил стакан на столик у входа в мою комнату и схватил тонкую серебряную цепочку с крестиком, лежащую рядом. Он отбросил мои волосы через плечо каскадом так, что самые длинные локоны упали мне на грудь.

– Это важный день, – он все еще улыбался, но я отлично научилась распознавать его эмоции. И сейчас он нервничал. Он обернул цепочку вокруг моей шеи, и я провела по крестику пальцами, касаясь изящной резьбы.

Колин застегнул замочек на моем затылке и поправил волосы назад, его пальцы прошлись по основанию моей шеи и по плечам, от чего по телу побежала дрожь.

– Ты нервничаешь, – он обратно взял свой стакан и удерживал его на уровне моей талии за моей спиной. – Это поможет.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Тебе нужно расслабиться.

– Ты уверен? Я не хочу отбирать твое, – он кокетливо улыбнулся. А затем поцеловал меня в щеку, поднимая свой стакан выше.

– Сегодняшний день – праздник.

Мои пальцы коснулись стакана, и выдохнув весь воздух, я поднесла его к губам, опрокидывая и ощущая, как жидкость обжигает мое горло.

– Хорошая девочка, – Колин забрал у меня стакан и подошел к кровати, хватая мою маленькую сумочку, соответствующую по стилю моему платью. Он протянул ее мне, и я взяла.

– Где Коннор?

Колин усмехнулся и взглянул на меня.

– Грейс заставила его выехать пораньше, чтобы занять хорошее место на церковной парковке.

– Она ожидает большого наплыва народа? – пошутила я. – Семья и друзья, верно?

Его рука прижалась к моей пояснице, подталкивая вперед. Я нехотя покинула свое безлопастное гнездышко и осторожно спустилась на первый этаж. Колин открыл входную дверь, и я вдохнула влажный летний воздух. Его машина была припаркована прямо перед крыльцом, и он открыл передо мной пассажирскую дверцу. Я проскользнула внутрь как можно грациознее, стараясь не выставлять напоказ свое нижнее белье. Закрыв за мной дверцу, Колин направился к своему сидению водителя рядом со мною.

– Это далеко? – спросила я, ощущая, как алкоголь плещется в моем животе, когда машина тронулась с места.

– Нет. Всего в нескольких милях, – он прибавил громкость на радио, и я слушала грустную запоминающуюся мелодию гитары, глядя в окно на мелькающие пейзажи. Поездка длилась целую вечность, пока мы проехали через огромные железные ворота, оказавшись за пределами цивилизации. Я глубоко вдохнула, схватив свою сумочку так крепко, что костяшки на пальцах побелели.

Двухполосная дорога уходила вдаль между линиями деревьев и электропередач. Здесь было всего несколько домов, но многие из них выглядели ветхими и маленькими по сравнению с домом Колина.

Мы свернули на Самэр Лейн. По обе стороны дороги были расположены витиеватые каменные столбы. Когда мы остановились возле нескольких других дорогих авто, я почувствовала на себе взгляд Колина.

– Ты готова? – я взглянула на небольшое скопление людей, а затем на него.

– Уже давно, – бабочки затрепетали у меня в животе.

Колин опустил руку мне на бедро и несильно сжал, прежде чем открыть свою дверцу и обойти машину, чтобы открыть мою. Взяв его за руку, я выбралась из машины. Поправив платье, я взяла его под руку.

Пожилой джентльмен в темно-синем костюме остановил нас. Он выглядел лет на 20 старше Колина.

– Мои поздравления. Если вам, ребята, что-то нужно, не стесняйтесь, спрашивайте.

– Спасибо, Джим. Я ценю это.

– Это касается и тебя, Аннабель, – я кивнула.

Когда мы направились к маленькой церкви, в котором я и Колин провели так много воскресений, мои нервы натянулись как струна. Его рука накрыла мою, пока мы двигались по узкому проходу. Все повернулись на своих сиденьях, наблюдая за тем, как мы шествовали к алтарю. Люди стояли вдоль стен, так что в здании не было свободного места.

Я открыла свою сумочку и достала свернутый лист бумаги, над которым провела всю ночь, изливая на него свои чувства. Повернувшись, мы взглянули на толпу людей, собравшихся здесь, чтоб засвидетельствовать нам свою поддержку.

– Мы хотим поблагодарить всех вас, что приехали сюда сегодня. – Сильный голос Колина разнесся эхом по святилищу. – Я знаю, что это необычно, но в нашей жизни не было ничего традиционного, – по залу раздалось несколько смешков, и я улыбнулась, взглянув на Колина. – Сегодня нам представился шанс восстановить нашу жизнь и буквально похоронить прошлое, – я оглянулась на гроб из красного дерева, в котором лежало тело Тэйлора. – Со смертью Тэйлора мы можем спать спокойно, зная, что монстр, которого боялись, больше не прячется в тени. Но я пришел к выводу, что он не был таким уж монстром. Он был просто человеком. Грустным и больным человеком, который отныне не сможет никого ранить. Он не выиграл. Мы собираемся восстановить свою жизнь и вернуться более сильными, а главное – мы будем делать это вместе, – Колин усмехнулся мне, сказав одними губами «я тебя люблю».

– Я с гордостью сообщаю о том, что с вашего благословения, мы собираемся открыть Сообщество Блейкли. Это будет безопасное место, где вы сможете приклонить голову и получить поддержку, чтобы двигаться дальше в своей борьбе за лучшую жизнь, – я задержала дыхание, глядя в лица выживших жертв Тэйлора. Медленно они начали хлопать и вставать на ноги. Колин обнял меня и оторвал от земли.

Казалось справедливым потратить деньги Тэйлора на искупление его жестокости перед другими людьми. Это был длинный путь, и нам всем придется потрудиться, но это было лишь началом.

Я была достаточно молода, чтобы не понимать, что моя жизнь была другой, не всем так повезло. Но мы бы защитили друг друга. Мы бы помогли друг другу нести бремя.

Мы были одними из немногих счастливчиков, на чью долю выпал шанс начать все сначала. Настоящая семья, новый дом и прелестная маленькая жизнь, построенная на силе и упорстве. Наши жизни объединило то, что мы стали жертвами, но оставались мы вместе, потому что выжили. Было лишь вопросом времени, когда наша трагедия превратиться в историю надежды.