Текст книги "Узы Дракона (ЛП)"
Автор книги: Теа Харрисон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)
Теа Харрисон
Узы Дракона
Серия: Древние расы
Книга в серии: 1
Полукровка Пиа Джованни всю свою жизнь старалась жить неприметно среди Веров и всячески избегала возможных конфликтов. Шантажом ее вынуждают похитить монету из сокровищницы Дракона. Теперь Пиа становится мишенью для одного из самых могущественных и вспыльчивых представителей расы Древних.
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления.
Просим Вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.
Глава 1
Пиа вляпалась в преступление более самоубийственное, чем можно себе представить и винить в этом было некого, кроме себя.
Впрочем, осознание ошибки ситуации не улучшало. Девушка не могла понять, когда потеряла здравый смысл и чувство самосохранения.
Ну, правда, что она наделала? Взглянула на смазливое личико и тут же забыла мамины уроки выживания. Это было ужасно глупо, все равно, что приставить пушку к голове и нажать на курок. Не то, чтобы ей нравилось иметь оружие. Впрочем, было бы неплохо покончить со всем одним выстрелом. При сложившихся обстоятельствах, она и так одной ногой в могиле, так стоит ли волноваться?
Просигналило такси. Гудки в Нью-Йорке были обычным делом, но в этот раз Пиа подпрыгнула от неожиданности. Девушка бросила косой взгляд через плечо.
Её жизнь в руинах и теперь Пиа будет в бегах всю оставшуюся жизнь. После пятнадцати минут идиотского поведения бывший парень поимел ее просто по-королевски. Она не могла избавиться от ощущения ножа, всаженного в спину.
Девушка остановилась на узкой, забросанной мусором улочке у корейского ресторана. Откупорив литровую бутылку воды, махом проглотила половину. Упершись рукой в цементную стену, Пиа изучала движение на тротуаре. Пар от ресторанной кухни принес ароматы соевого соуса и красного перца, перебивая вонь мусорных контейнеров и выхлопных газов.
Люди на улице были такими же, как обычно. Движимые внутренними устремлениями, они неслись по тротуару, покрикивая в мобильники. Некоторые рылись в помойках, глядя на мир потерянными, настороженными глазами. Все выглядело нормально. Пока что, все было в порядке?
В завершение кошмарной недели она совершила преступление, украв кое-что из сокровищницы одного из самых опасных созданий на Земле. Существа столь ужасного, что просто представить страшно, не говоря уж о том, чтобы повстречать в реальной жизни. Но все, цель уже близка. Еще пара остановок, одна встреча с говнюком-бывшим, и можно вздохнуть с облегчением. Потом у нее будет, пожалуй, еще пара дней в запасе, чтобы решить, куда бежать.
Цепляясь за эту мысль, она двинулась дальше по улице, пока не попала в Магический район Нью-Йорка. Это место, расположенное восточнее Швейного и севернее Корейского кварталов (районы Манхэттена — прим. пер.) иногда называли «Котлом». Сюда входили несколько улиц, полных светлой и темной энергии.
Котел так и сверкал яркими огнями. Кричащие цвета, подобно буйному окрасу ядовитой змеи, предупреждали покупателей о потенциальной опасности. Площадь квартала на несколько этажей вверх была занята салонами, предлагающими гадание на картах Таро и услуги ясновидцев; магазинчиками по продаже амулетов и заговоров; мелкими киосками и крупными супермаркетами, торгующими импортом, подделками и по-настоящему убийственной магией. Даже находясь на расстоянии, чувства девушки уже подвергались большому стрессу.
Пиа подошла к лавке, расположенной на самой границе квартала. Фасад был выкрашен в ярко-зеленый цвет, дверь – в бледно-желтый, а оконные рамы украшала лепнина. Девушка сделала шаг назад, чтобы взглянуть наверх. «Дивинус» было написано металлическими буквами над окном. Много лет назад её мама покупала заклинания у ведьмы, хозяйки магазина. Шеф Пии, Квентин, также упоминал, что у ведьмы был самый сильный талант к магии, который он когда-либо встречал у людей.
Она посмотрелась в витрину. Искаженное отражение уставилось на нее в ответ: усталая молодая женщина, довольно высокая и немного нескладная, с напряженным лицом и светлыми волосами, собранными в спутанный хвост. Пиа вгляделась в затемненный интерьер.
Внутреннее убранство магазинчика, контрастируя с шумными грязноватыми улицами, дышало тишиной и прохладой. Здание, похоже, излучало теплоту. Девушка узнала защитные чары этого места. В нише возле двери в причудливом порядке были собраны кристаллы, испускавшие энергию гармонии. Аметисты, перидоты, кусочки розового кварца и целестина пропускали сквозь себя лучи солнца, отбрасывая искристую радугу на потолок.
Внутри был только один человек. Высокая, царственная женщина, возможно, испанских корней, встретилась взглядом с Пией. Вспышка Силы мелькнула в ее глазах.
И тут начались крики…
– Ты не должна туда входить! – заорал мужчина. К нему присоединилась и женщина: – Остановись, пока не поздно!
Пиа обернулась. На другой стороне улицы стояла группа из пары десятков человек. В руках они держали различные транспаранты. «МАГИЯ – ПРЯМОЙ ПУТЬ В АД!» – утверждал один. «БОГ СПАСЁТ НАС!» – уверял другой. Третий провозглашал: «ДРЕВНИЕ РАСЫ – МИСТИФИКЦИЯ ВЛАСТИ ПРЕДЕРЖАЩИХ!».
Углубилось чувство нереальности происходящего, и так преследующее ее из-за нехватки сна и постоянного страха. Крики были обращены к ней.
Некоторые люди продолжали отрицать существование Древних рас, несмотря на то, что научные изыскания давно уже подтвердили реальность мифов.
Сверхъестественные создания открылись человечеству еще в Елизаветинские времена (имеется в виду т.н.»Королева-девственница», правившая Британией во второй половине XVI века, — прим. пер.) Люди на другой стороне дороги с их ревизионистским взглядом на историю были так же слепы, как и те, что отрицали Холокост во Второй мировой войне.
Насколько оторванными от реальности нужно быть, чтобы устраивать пикеты против Древних рас у лавки человеческой ведьмы? Девушка покачала головой.
Резкий звонок вновь привлек внимание Пии к магазину. Женщина с проблеском Силы в глазах держала дверь приоткрытой.
– Постановления муниципалитета работают в обе стороны, – сказала она полным презрения голосом. – Возможно, магазины магии и должны оставаться в границах района, но и протестующие не могут приближаться к нам ближе, чем на пятьдесят футов (около 15 метров — прим. пер.). Они не имеют права переходить через дорогу, не могут входить в Магический квартал, не могут делать ничего, только кричать и пытаться на расстоянии запугать потенциальных покупателей. Не хотите войти?
Безупречная бровь приподнялась в молчаливом вызове, будто переступить порог ее магазинчика стоило нешуточной храбрости.
Пиа моргнула, глядя на ведьму. Выражение лица оставалось пустым. После всего, через что ей пришлось пройти, насмешка женщины казалась несущественной и бессмысленной. Девушка вошла внутрь без лишних раздумий.
Дверь звякнула за спиной. Женщина в лавке на мгновение затаила дыхание, как будто Пиа очень удивила её. Затем с приятной улыбкой она шагнула к девушке.
– Меня зовут Адель, я хозяйка «Дивинуса». Чем могу помочь, дорогая? – оглядев Пию, женщина приняла озадаченный вид. Она забормотала себе под нос. – Что это? Что-то в тебе…
Дерьмо, девушка не подумала о возможной проблеме. Ведьма могла помнить её маму.
– Да, я похожа на Грету Гарбо, – оборвала бормотание Пиа, – перейдем к делу.
Женщина перехватила её взгляд. Язык тела и лицо Пии сигнализировали «Закрыто», так что поведение продавщицы сразу же сменилась на деловое.
– Мои извинения, – произнесла она своим медовым голосом. И указала жестом. – У меня есть натуральная косметика, средства для красоты, настойки вон в том углу, кристаллы, заряженные чарами исцеления…
Пиа огляделась вокруг, не намереваясь ничего покупать, пока не почувствовала пряный аромат. Пахло так замечательно, что она, не задумываясь, вдохнула глубже. Напряженные мускулы шеи и плеч начали расслабляться. Запах включал в себя несильный заговор, очевидно, предназначенный для особо нервных покупателей.
Пока что, чары не приносили какого-либо вреда и не притупляли ее чувства, но их манимуляторская природа вызвала неприязнь. Сколько людей расслабляются и тратят из-за них кучу денег? Руки девушки сжались, когда она оттолкнула магию прочь от себя. Волшебство цеплялось к коже, но через секунду рассеялось. Ощущения напомнили паутину, проходящую сквозь нее. Пиа боролась с импульсом отряхнуть руки и ноги.
Раздраженная, она повернулась и встретилась глазами с продавщицей.
– Вас рекомендуют в уважаемых кругах. Мне нужно купить связывающее заклинание.
Мягкость Адель исчезла.
– Понятно, – сказала она, подражая сухому тону Пии. Её бровь приподнялась в новом вызове. – Если ты слышала обо мне, то знаешь, что мои услуги недешевы.
– Ваши услуги недешевы, потому что вы лучшая ведьма в этом городе, – ответила Пиа, подходя к стеклянному прилавку. Вытаскивая из-под лямки рюкзака выбившийся локон, она стянула ношу с ноющего плеча и положила на витрину. Засунула обратно воду и застегнула молнию.
– Gracias («спасибо» — исп. яз, — прим. пер.), – ответила ведьма вкрадчивым голосом.
Пиа бросила взгляд на чемоданчик с кристаллами. Они были такими яркими и красивыми, наполненными магией, светом и цветом. Каково это – держать один такой и чувствовать прохладу, тяжесть его веса, пока он поёт ей о свете звезд и горных просторах? Каково это – быть хозяйкой такого кристалла?
Связь оборвалась, как только девушка отвернулась. Теперь уже она бросила вызов женщине.
– Я чувствую чары как снаружи, так и внутри магазина, включая приманивающие заклинания на этих кристаллах и заговор, расслабляющий клиентов. Могу сказать, что вы достаточно компетентны. Мне нужна связывающая клятва, и я хочу получить ее прямо сейчас.
– Это не так легко, как кажется, – ответила ведьма. Веки дрогнули и опустились, скрывая выражение миндалевидных глаз. – Тут тебе не забегаловка с фаст-фудом.
– Мне не нужны вычурные заклятия, – сказала Пиа. – Послушайте, мы обе понимаем, что вы просто набиваете цену из-за срочности. Мне еще много чего нужно сделать, так что, пожалуйста, не могли бы мы пропустить следующую часть балета, где мы будем плясать вокруг друг друга, обсуждая условия? Без обид, но у меня был долгий неудачный день. Я устала и не в настроении.
Рот ведьмы скривился в подобии улыбки.
– Понятно, – произнесла она. – Так вот, насчет связывания: я умею многое, но есть вещи, которые я делать не буду. Если тебе нужно что-то конкретное, то может потребоваться некоторое время. Если же ищешь темное заклинание, то ты обратилась не по адресу. Я такими вещами не занимаюсь.
Пиа тряхнула головой, одобряя деловой подход.
– Думаю, ничего темного, – ответила девушка охрипшим голосом, – но предполагающее серьезные последствия. Это должно стать завершением сделки.
Темные глаза ведьмы сверкнули.
– То есть, ты хочешь чего-то вроде: «Клянусь сделать то и то, или же моя задница будет гореть в аду до конца дней», да?
Скривив рот Пиа, кивнула.
– Да. Что-то типа этого.
– Если кто-либо произносит клятву по доброй воле, то такое связывание попадает в область договорных обязательств и правосудия. Я могу сделать это. И, кстати, у меня уже есть что-то подобное наготове. Следуй за мной.
Ведьма повернулась к задней части магазина.
Сердце Пии дрогнуло. В отличие от полярных друг другу белой и черной магии, серая магия была предположительно нейтральной, но зависела от этических соображений ведьм. Как и расслабляющие чары в магазине, в них была некая манипуляция, лишенная морали. Под прикрытием нейтральности может быть нанесен большой вред.
Ведьма вела с ней себя чертовски самоуверенно, как будто чувствовала, что Пиа явилась к ней прямиком с места преступления и отчаянно нуждается в этом связывающем заклинании. Адреналин толкал ее сбежать как можно быстрее. Самосохранение сдерживало на месте. Чувствуя отвращение к самой себе, она тряхнула головой и последовала за ведьмой. Попытка не пытка.
В течение часа сделка была завершена. Ведьма показала девушке черный ход, чтобы избежать новых проповедей от протестующих. Рюкзак полегчал на значительную сумму наличных, но Пиа решила, что вопрос жизни и смерти стоит потраченных денег.
– Единственный совет, – сказала ведьма, прислонившись пышным бедром к дверному косяку.
Пиа остановилась и посмотрела на женщину. Ведьма выдержала её взгляд.
– Если ты лично связана с человеком, для которого предназначено заклятие, то я скажу тебе, милая, что он не стоит твоих усилий.
Резкий смех вырвался у девушки. Она закинула рюкзак повыше на плечо.
– Если бы мои проблемы были настолько простыми…
Что-то промелькнуло в прекрасных темных глазах женщины. На секунду в них сверкнул расчетливый блеск, но, возможно, это был просто результат игры предвечернего света. В следующее мгновение её лицо снова стало непроницаемым, как если бы мысленно она была уже в другом месте.
– Что ж, тогда удачи тебе, chica («детка» — исп.яз., — прим. пер), – сказала ведьма, – если тебе понадобится еще что-то, приходи в любое время.
Пиа сглотнула и проскрежетала сквозь сухое горло «спасибо».
Ведьма закрыла за ней дверь и Пиа побежала вприпрыжку к концу квартала, где свернула и влилась в поток пешеходов.
Пиа не назвала своего имени. После первой пикировки ведьма поняла, что спрашивать не стоит. Интересно, может, у нее на лбу было написано «Неприятность»? Или ее выдал пот? Отчаяние имеет определенный запах.
Пальцы прикоснулись к карману джинсов, куда она засунула связывающую клятву, завернутую в простой белый платок. Сильный магический жар проходил сквозь потертую ткань и отдавал покалыванием в руке. Глядишь, после встречи с мудаком и с завершением сделки она впервые за эти дни сможет спокойно вздохнуть. Девушка подумала, что должна быть благодарна ведьме за то, что та не стала вымогать больше денег.
И тут Пиа услышала самый ужасный звук в своей жизни. Он начался как вибрация, такая низкая, что задрожали кости. Девушка остановилась наряду с другими пешеходами. Люди начали озираться вокруг, прикрывая от света глаза, а в это время вибрация переросла в настоящий рёв, что прокатился сквозь улицы и задребезжал над зданиями. Рёв был равносилен сотне грузовых поездов, торнадо, горе Олимп, взрывающейся огненным дождем.
Пиа упала на колени и прикрыла голову руками. Крича, половина пешеходов сделала то же самое. Другая половина дико озиралась вокруг, пытаясь определить источник катастрофы. Некоторые в панике бежали по улице. Прилегающие перекрестки стали местом аварий: испуганные водители теряли контроль и машины врезались друг в друга.
Затем рёв стих. Здания перестали вибрировать. Безоблачное небо вновь стало безмятежным, но не Нью-Йорк.
«Началось!»
Она поднялась на нетвердые ноги и вытерла потное лицо, не обращая внимания на хаос, творящийся вокруг. Девушка знала что, то есть, кто наделал столько ужасного шума, и почему. От этого знания кровь в ее жилах застыла. Если Пиа уже собралась участвовать в гонке за свою жизнь, то рёв был выстрелом стартового пистолета. И если бы рефери был Богом, то прокричал бы: «Беги!»
***
Он родился одновременно с солнечной системой.
Он помнил необыкновенный свет и бескрайний ветер. Современная наука называет это «солнечным ветром». Помнил ощущение бескрайнего полета, наслаждение от купания в лучах света, и магии, такой пронизывающей, чистой и юной, что пела, как трубы тысяч ангелов.
Его массивные кости и тело формировалось вместе с планетами. Он был связан с Землей. Познав голод, он научился охотиться и есть. Голод научил его понятиям «до» и «после», «опасность», «боль» и «удовольствие».
Он начал формировать собственное мнение. Ему нравился поток крови, когда он наедался плотью. Ему нравилось дремать на нагретой солнцем скале. Он наслаждался взлетами ввысь, где расправлял крылья и кувыркался в потоках восходящего воздуха, бесконечно продлевая экстаз первого полета.
После голода он открыл в себе любознательность. Начали появляться новые виды. Это были Веры, Эльфы, Темные и Светлые Фейри; высокие существа с блестящими глазами и коренастые создания землистого цвета; крылатые кошмары и застенчивые создания, шмыгающие в листве и прятавшиеся при его виде. Они стали зваться «Древними расами». Как правило, они собирались внутри или вокруг карманов, магических пространственных измерений так называемых «Других земель». Время и пространство в них изгибалось, по сравнению с земным, и солнце светило там по-другому.
Магия имела вкус крови, только она была золотистой и теплой, как солнечные лучи. Было хорошо глотать ее вместе с красной плотью.
Он выучил язык Древних рас, незаметно слушая их. Сам практиковался, когда летал, обдумывая каждое слово и каждое его значение. У Древних рас было несколько имен и для него. «Змей», – так они его звали. «Монстр». «Зло». «Великое чудовище». «Дракон».
Таковы были его имена.
Он даже не заметил, когда первые Homo sapiens начали распространяться по Африке. Никогда бы не подумал, что из всех видов именно они станут такими процветающими. Они были слабы, их век был короток, у них не было природной брони и их легко было убивать.
Наблюдая за ними, он учил их языки. Как и другие Веры, он научился менять свой облик и находиться среди людей. Они добывали из Земли вещи, что нравились ему больше всего: золото и серебро, блестящие кристаллы и драгоценные камни, которые превращались в произведения искусства. Восприимчивый по природе, он собирал все, что попадалось ему на глаза.
Этот новый вид существ распространился по всей земле, так что он соорудил потайные логова во многих подземных пещерах, где собирал свои сокровища.
В тайниках были работы Эльфов, Фейри, Веров и людей: золотые, серебряные и медные блюда, кубки; религиозные артефакты и чеканные монеты всех видов. Понятие денег интриговало его, как и многие другие интересные вещи: торговля, политика, война и алчность. Здесь же было обилие неограненных кристаллов, драгоценных камней и ювелирных украшений. Его запасы пополнялись литературными произведениями, как Древних рас, так и людей. Некоторые (только некоторые) книги казались ему драгоценнее сокровищ.
Вместе с интересом к истории, математике, философии, астрономии, алхимии и магии, заинтриговала его и современная наука. Он бывал в Англии XIX-го века, где разговаривал с известным ученым о происхождении видов на земле. Тогда они напились вместе, – англичанин был более восприимчив к алкоголю, – и проговорили ночь напролет, пока ночной туман не растворился в первых лучах солнца.
Он помнил, как говорил этому умному и пьяному исследователю о том, что у него одного и всей человеческой цивилизации было много общего. Разница была в том, что его опыт был накоплен одним организмом, был сохранен в единоличных воспоминаниях. Иначе говоря, он воплотил в себе все стадии эволюции: от зверя и хищника, до мага и аристократа, от жестокости к интеллектуализму. Он не был уверен в том, что приобрел человеческие эмоции. Но точно не перенял их мораль. Вероятно, величайшим достижением, перенятым от людей, было признание им власти закона.
Люди разных культур также называли его разными именами: «Рю». «Виверн». «Нага». Ацтеки почитали его как бога, крылатого змея Кетцалькоатля (Кетцалькоматль – «пернатый змей»; на языке науатль – имя божества древней Америки, один из главных богов ацтекского
пантеона
и пантеонов других цивилизаций Центральной Америки
— прим. пер. ).
«Драгос»
Обнаружив кражу, Драгос Куэлебре (фамилия героя, соглавно астурийской мифологии (провинция в Испании) означает крылатого змея, дышащего ядом – прим. пер.) взмыл в небо единственным взмахом крыльев. Широтой размаха они соперничали с восьмиместной реактивной «Сессной».
Жизнь в современном мире стала сложнее. Вошло в привычку во время собственных полетов слегка корректировать траектории самолетов с помощью Силы. Впрочем, проще всего было координировать собственные воздушные перемещения с местным аэроагентством. Возмутительное богатство и статус древнейшего и сильнейшего Вера позволяли ему организовывать жизнь по собственному усмотрению.
Сейчас же он забыл о вежливости. Сейчас его полет был из рода «Проваливай. На хер. С моего. Пути». Он был ослеплен яростью, жаждой насилия и недоверием. Лава пронеслась по древним венам, легкие заработали, как мехи. По мере приближения к наивысшей точке его полета, длинная голова дернулась назад, а потом вперед и он опять проревел. Звук разорвал воздух, как и острые лезвия когтей, вцепившихся в воображаемого врага.
Только когти одной из передних лап оставались неподвижными, зажав крошечный клочок какой-то хрупкой и непостижимой загадки. Эта вещь была так же бессмысленна, как если бы макушку страусовой головы кто-то украсил бы шапочкой из фруктового мороженого. Самым важным был практически неуловимый аромат, держащийся на этом клочке. Он до безумия дразнил его чувства, напоминая о чем-то из его далекого прошлого. Он не мог вспомнить, о чем именно, и это приводило в бешенство.
Его память накалилась добела и выскользнула из причала времени. Пребывая в гневе, он летал до тех пор, пока не пришел в себя и не восстановил способность здраво мыслить.
«Милорд?» – спросил его мысленно Рун. – «С вами все в порядке?»
Драгос поднял голову, впервые заметив, что его Первый летел за ним на благоразумном расстоянии. В своей ярости он упустил это – в любое другое время Дракон был бы в курсе всего происходящего вокруг.
Он отметил, что телепатический голос Руна так же спокоен и нейтрален, как если бы слова были произнесены мужчиной вслух.
Было много причин тому, почему Драгос сделал Руна своей правой рукой. Благодаря им Рун смог так долго держаться на своей службе. Он был достаточно зрелым и доминантным, чтобы поддерживать свой авторитет в иногда неспокойной общине Веров. Он был умен и способен на хитрость и насилие, что было близко по духу самому Драгосу.
Но наибольшей ценностью являлся дар Руна к дипломатии, чего у Драгоса никогда не было. Этот же талант младший товарищ использовал в переговорах с другими дворами Древних. Пригождался и он в улаживании конфликтов, возникавших после приступов ярости Драгоса.
Дракон сжал челюсти, полные острых зубов. «Я в порядке», – ответил он через секунду.
«Чем могу быть полезен?» – поинтересовался Первый.
Разум опять начало распирать от невозможности поверить в содеянное.
«Меня ограбили», – прорычал Драгос.
Пауза.
«Милорд?» – переспросил Рун.
Легендарное хладнокровие Первого дрогнуло впервые на его памяти. Дракон почувствовал мрачное удовлетворение.
«Ограбление, Рун, – он сделал ударение на каждом слове. – Вор вломился в сокровищницу и украл кое-что мое».
У Руна ушло несколько секунд на переваривание факта. Драгос дал ему время осознать это.
Преступление было из разряда невозможного. Такого не было еще никогда за все тысячелетия его существования. И вот, это случилось. Впервые кто-то каким-то образом нашел его хранилище, что уже само по себе было невероятным подвигом.
В подвальных помещениях башни Куэлебре была поддельная сокровищница, защищенная новейшей системы безопасности, но местонахождение истинного Драконьего логова знал только сам Драгос. Подлинное хранилище было защищено сильнейшей маскировкой и отвращающими заклинаниями, которые были старше пирамид в Египте. Обнаружив тайник, вор проскользнул через все физические и магические замки Драгоса, будто нож сквозь масло. Что еще хуже – взломщик сумел выскользнуть той же дорогой, что и пришел.
Какое-то предчувствие мучило Дракона весь день. Беспокойство достигло пиковой точки, и лишь проверка имущества могла унять его состояние.
Уже на подходе к скрытому входу в подземную пещеру он понял, что был взлом. Даже после обнаружения несомненного доказательства кражи, Драгос все еще не мог поверить в реальность произошедшего. Было что-то непостижимое во всем этом.
Он посмотрел вниз на свою сжатую лапу и сделал разворот обратно к городу. Рун последовал примеру и плавно переместился на свое обычное место справа и немного позади.
«Найди вора. Сделай все возможное, – приказал Драгос, – Все, ты понял? Используй все магические и не магические средства. Никаких других занятий. Никаких посторонних заданий, ничего отвлекающего. Передай все свои обязанности Арьял или Гриму».
«Понял, милорд», – ответил Рун, сохраняя спокойствие ментального голоса.
Драгос почувствовал другие разговоры в воздухе, хотя ни один не осмелился обратиться напрямую к нему. Он понял, что его Первый уже начал перераспределять свои обязанности другим.
«Хочу, чтобы ты уяснил кое-что, Рун. Я не хочу, чтобы кто-либо причинил вору вред или убил его. Я сделаю это лично. Это не в твоей компетенции и ты должен быть уверен в людях, которых привлечешь к охоте».
«Будет сделано».
«За провал отвечаешь головой». – Драгос не мог точно объяснить даже себе, почему он был так недоверчив сейчас к своему Первому, который на протяжении веков был неизменно надежен и стабилен. Когти сжались вокруг клочка с доказательством.
«Понял, милорд», – ответил Рун, спокойный, как всегда.
«Хорошо», – прорычал Дракон.
Он заметил, что они возвратились за город. Небо было чистым от воздушного транспорта. Сделав широкий круг, Драгос зашел на посадку на просторной площадке башни Куэлебре. Приземлившись, он принял человеческую форму: шесть футов восемь дюймов роста (2,3 м — прим. пер), темноволосый, бронзовокожий мужчина с хищными золотистыми глазами.
Он наблюдал за приземлением Руна. Величественные крылья грифона сверкали в лучах заходящего солнца, пока он не превратился в почти такого же крупного, как и Драгос, мужчину с рыже-каштановыми волосами.
Рун склонил голову перед хозяином в кратком поклоне и побежал к дверям на крыше. После того, как мужчина удалился, Драгос разжал правый кулак, в котором держал смятый клочок бумаги.
Почему он не рассказал о нем Руну? Почему даже сейчас не позовет Грифона назад? Он не знал этого. Просто повиновался своему внутреннему импульсу.
Драгос поднес клочок к носу и вдохнул. Бумага впитала запах рук воришки. Это был очень женственный аромат, пропитанный сверканием дикого солнца. Что-то знакомое в нем будоражило глубоко запрятанные инстинкты.
Он неподвижно стоял, закрыв глаза и концентрируясь на этом солнечном аромате. Было в нем что-то из далекого прошлого. Если бы только вспомнить! Он жил так долго, и память его была обширной и запутанной. Недели уйдут на поиск нужного воспоминания.
Драгос напрягся сильнее, настраиваясь на более ранние времена, когда солнце было моложе, на густые зеленые леса и ангельский запах, по которому он следовал, круша подлесок…
Хрупкая нить памяти оборвалась. Низкий разочарованный рык прокатился через грудь. Драгос открыл глаза, стараясь не разорвать клочок бумаги, который так напряженно сжимал.
Он понял, что Рун забыл спросить, что же было украдено.
Его подземное логово было огромным из-за необходимости вместить все полюбившиеся вещи, прекраснее которых не было ничего в мире. Сокровищами империй были заполнены целые пещеры.
Удивительной красоты работы украшали грубые стены. Магические предметы, портреты-миниатюры, позвякивающие хрустальные серьги, которые отбрасывали радугу в свете ламп. Художественные шедевры были упакованы так, чтобы защитить их от воздействия окружающей среды. Рубины, изумруды, бриллианты размером с гусиные яйца, связки нитей жемчуга. Египетские скарабеи, картуши и кулоны. Золото греков, статуи из Сирии, персидские драгоценности, китайские нефриты, испанские сокровища с затонувших кораблей. У него была даже коллекция современных монет, которую он начал собирать несколько лет назад и по случаю добавлял к ней новинки.
... на макушке страусовой головы была шапочка из фруктового мороженого…
Маниакальное внимание к деталям, безупречная память о каждой вещи в этой гигантской сокровищнице, аромат диких солнечных лучей и инстинкт привели Драгоса к нужному месту. Он обнаружил пропажу. Это был американский пенни тысяча девятьсот шестьдесят второго года выпуска из банки с монетами, которые он еще не потрудился разложить в коллекционный альбом.
... и верхушку фруктового мороженого венчала вишенка...
Воришка оставила кое-что на месте кражи. На крышке пустой коробки из-под пенни лежало подношение. Оно было аккуратно завернуто в записку, нацарапанную на клочке бумаги нетвердой рукой. Сообщение начиналось со слов «Прошу прощения...»
Кража была грубым вторжением в частную жизнь. К тому, что это был акт невероятной наглости и неуважения, добавлялось и то, что забраться в сокровищницу было практически невозможно. Убийственная ярость переполняла его. Он был старше времени, но не помнил, бывал ли хоть раз в таком бешенстве.
Драгос снова посмотрел на записку.
«Прошу прощения за то, что взяла Ваш пенни. Вот Вам другая монетка взамен».
И да, это все, что там было написано.
Уголок его рта дернулся. Дракон поверг в шок сам себя, когда взорвался грубым хохотом.
Глава 2
Следующие несколько часов Пиа пешком шла через город. Нью-Йорк сильно изменился после адской звуковой атаки. Будто странный художник разбрызгал на улицах зловещие полосы темных цветов. Люди были напряжены. Повсюду слышались озлобленные крики, то тут, то там вспыхивали конфликты, увеличилось количество полицейских в форме. Пешеходы передвигались в большой спешке. Мелкие лавочки, киоски вывешивали таблички «ЗАКРЫТО» и запирали двери на замки.
В другой раз можно было бы воспользоваться метро, но обстановка на улицах была хуже некуда, так что она не хотела рисковать, попав в ловушку под землей. И вот, Пиа у своей цели – возле двери в квартиру бывшего парня.
Дом, в котором жил этот говнюк, находился в ужасающем состоянии. Она задышала через рот, стараясь не обращать внимания на использованные презервативы на полу и вопли ребенка в соседней квартире. Здесь Пиа в последний раз. Затем нужно забежать на работу, попрощаться с Квентином и скрыться из города.
Распахнулась дверь. Ее кулак двинулся первым и удачно достиг цели. Только потом она взглянула на мужчину, который согнулся пополам от удара в живот.
Он захрипел и закашлялся.
– Твою мать, сука!
– Ой! – девушка потрясла рукой. Большой палец должен быть снаружи, а не внутри, тупица.
Потирая живот, мужчина выпрямился, и расплылся в ухмылке:
– Ты сделала это, не так ли?! У тебя все получилось!
– Как будто ты предоставил мне выбор, – отрезала Пиа. Толкнув его плечом, она прошла внутрь и захлопнула дверь.
Ухмылка хозяина квартиры перешла в ликующий смех. Кулак взметнулся в воздух в победном «Да!».
Пиа горько смотрела на него. Мудака звали Кейт Холлинс. Природа одарила его привлекательной внешностью, прической с выгоревшими на солнце прядями и телом серфера. На его дерзкую усмешку женщины слетались, словно мухи на мед.
