Текст книги "Двойное предательство (СИ)"
Автор книги: Татьяна Лисицына
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
Глава 7
Свадьба была устроена родителями Виктора с большим размахом в одном из лучших ресторанов Москвы. Было много приглашенных, в основном родственники и знакомые родителей Виктора. Людмила пригласила только одну институтскую подругу, а Виктор своего бывшего одноклассника, которые и были свидетелями. К огромному огорчению Людмилы, Валентина Леонидовна, сославшись на недомогание, не приехала на свадьбу и не увидела свою дочь в красивом подвенечном наряде, который был ей так к лицу.
Когда Светлана поняла, что ее младшей сестренке удалось то, над чем она билась два года, ее ярости не было предела. В этот момент все ее худшие качества – зависть, невыдержанность и злость проявились с особой силой. Она буквально возненавидела сестру и больше не хотела ничего о ней слышать, хотя Людмила несколько раз приезжала объясниться с ней. Всем окружающим, в том числе и матери, она рассказывала одну и ту же историю, что у них с Виктором были серьезные отношения, они встречались уже два года, и был недалек день свадьбы, а тут появилась эта красивая стерва, ее сестра, и увела жениха из-под носа. Виктор несколько раз пытался поговорить со Светланой, объяснив ей, что относился к ней лишь по дружески, но она не хотела ничего слушать. Сама не своя от ненависти, она лишь выкрикивала грубые слова в адрес Людмилы и говорила, что он обо всем пожалеет. История закончилась только тогда, когда Виктор перевелся на вечернее отделение, чтобы иметь возможность работать.
Затаив в душе смертельную обиду, Светлана снова принялась искать мужа и на пятом курсе познакомилась с Владимиром Арсеньевым, который заканчивал военное училище. Конечно, это был не Виктор, и в нем не было его интеллигентности и утонченности, но он тоже был москвич, да и выйти замуж за военного считалось хорошей партией. На этот раз Светлана не ходила вокруг и около, и ей удалось быстро заставить его сделать ей предложение.
За два дня до свадьбы приехала Валентина Леонидовна. Она долго пыталась выбрать время, чтобы поговорить с занятой покупками дочерью. Наконец, такой момент настал. Светлана примеряла свадебное платье, желая показать его матери.
– Ну как я тебе? – она крутилась перед матерью в традиционном белом платье, с воланами.
Валентина Леонидовна смотрела на Светлану. На ее взгляд, у этого платья был слишком вычурный фасон, и оно не подходило к фигуре дочери. На какой-то момент она пожалела, что отказалась поехать на свадьбу к Людмиле и не увидела ее в подвенечном наряде. Судя по фотографиям, та выглядела настоящей принцессой. А вот Светлана, к ее сожалению, красотой не отличалась. Рыжеватые, не слишком густые волосы, веснушчатый нос, слегка полноватая коренастая фигура. Даже платье ее не украсило, а наоборот как-то подчеркнуло ее недостатки. Чувство вкуса, хорошо присущее ее сестре, у Светланы начисто отсутствовало. «Жаль, что меня не было, когда она покупала это платье», – подумала она с горечью.
– Ну что ты молчишь? Думаешь, что у Людки платье было лучше? Конечно, могу себе представить, наверно его родители не поскупились. Я слышала, в каком ресторане они гуляли. Это тебе не наша захудалая кафешка, которую сняли для нас его бедные родители.
Валентина Леонидовна вздрогнула, Светлана как будто прочитала ее мысли, поспешно сказала:
– Ты же знаешь, что я не была у нее на свадьбе. А с платьем все хорошо, – заставила она себя сказать неправду. Но меня волнует другой вопрос…
– Какой? – машинально спросила Светлана, не отрывая придирчивого взгляда от зеркала.
– Светочка, ты хотя бы любишь его? Вы так быстро решили пожениться, но ведь ты его совсем не знаешь?
– Да ты что, мать?! О какой любви ты говоришь?! – Светлана села к ней на диван. – Отлюбила я уже, и ты сама знаешь, кто тому виной! Проклятая сестренка отняла у меня все, мама. Понимаешь?
– Ну перестань, Светлана, – она хотела обнять дочь, но та отодвинулась.
– Умирать буду, ей не прощу, змее подколодной. Ведь все у меня было бы, и квартира шикарная и муж, которого бы отец устроил бы потом на хорошую работу, да и меня бы не забыл, я ведь тоже архитектор по образованию. А теперь что? Мне либо по распределению в какую-то дыру ехать, либо замуж выходить, чтобы свободный диплом получить. Вот я и нашла этого дурачка. У него тоже квартирка есть, хоть и плохонькая, не сравнить с Людкиными хоромами.
– Да нельзя же так, Светлана! – рассердилась Валентина Леонидовна на дочь. – Нельзя же замуж выходить, рассчитывая каждый шаг. Тебе жить с ним всю жизнь, нужно хотя бы какие-нибудь чувства иметь к этому человеку.
– Оставь ты эти чувства. Я на тебя насмотрелась, как ты всю жизнь нас двоих тянула и не была рядом мужика, который хотя бы дрова колол. Зато ты любила! Где она, любовь эта твоя, о которой ты мне рассказывала? Бросил тебя беременной и укатил в столицу. Лучше бы ты аборт тогда сделала и не рожала эту тварь!
– Да что же ты злая такая, дочка! – обиженно произнесла мать и отвернулась к окну, чтобы скрыть слезы. Слова дочери больно ранили ее, но она не хотела ссориться перед свадьбой. Она до сих пор не могла разобраться, что же на самом деле произошло между сестрами, но понимала, что как бы там ни было, эта история больно задела самолюбивую Светлану.
Но Светлана уже и сама пожалела о своих словах, в конце концов, она никогда ничего не видела от матери кроме добра.
– Ну ладно, мам, ну прости меня, сорвалось. Я такая нервная стала! Сама не знаю, что говорю. Ты не беспокойся за меня, у меня все хорошо будет, еще буду генеральской женой.
– Ну как не переживать?! – вздохнула Валентина Леонидовна. – Ты же замуж выходишь по расчету, а не по любви.
– Ничего, мам, – зато есть шанс, что я в Москве останусь. Вовку вроде обещают оставить при училище.
Но остаться в Москве Светлане так и не довелось. Владимира после училища распределили на Дальний Восток, и она была вынуждена, как офицерская жена, ехать, скрипя зубами, вслед за мужем. Впрочем, Светлана была уверена, что рано или поздно она вернется в столицу. Уж она придумает как.
Глава 8
Кате всегда хотелось иметь сестру, не старшего брата, как многим ее подругам, а именно сестру, с которой она бы могла играть в куклы и делиться секретами. Возможно, это было потому, что из-за частых простуд она была вынуждена проводить много времени дома и мало общалась с детьми. Она часто приставала к маме с просьбой «купить сестричку», но мама лишь гладила ее по светлым длинным волосам и говорила:
– Мы так любим тебя, солнышко, что нам больше никого не надо.
Так же не получалось уговорить и папу, и только много позднее она узнала от родных, что врачи запретили маме иметь детей из-за болезни сердца, и она рисковала жизнью, чтобы Катя появилась на свет.
Лето, как обычно, Катя проводила в Алексеевке у бабушки и как-то вечером Валентина Леонидовна, читая письмо, воскликнула:
– Приезжает твоя сестренка, Катюша – неожиданно объявила Валентина Леонидовна, посмотрев на Катю, которая рисовала, высунув от усердия, язык. – Ты же хотела сестру?
– Да, да, – запрыгала маленькая Катя, бросив карандаш. – Она будет жить с нами? – спросила она.
– Здесь будете жить вместе, ну а в Москве она будет жить в другой квартире, – объяснила ей бабушка.
– А как ее зовут, бабушка?
– У нее интересное имя, мама назвала ее Злата, – ответила бабушка, вспоминая как объяснила ей Света выбор такого необычного имени. Она сказала, что мечтает, чтобы у ее дочери была совершенно другая жизнь, не такая скучная как у нее в гарнизоне. А еще она верила, что имя влияет на судьбу человека, вот она и хотела, чтобы жизнь у дочери была золотой, такой, какую она хотела для себя.
– Злата, Злата, Злата, – приговаривала Катя, как бы пробуя это имя на язык. – Я не знаю ни одной девочки с таким именем, но оно красивое. – А сколько ей лет?
– Уже восемь, она перешла во второй класс. – Пообещай мне, что вы подружитесь, – попросила бабушка.
Все эти годы она надеялась, что Светлана простит Людмилу, и они будут встречаться хотя бы изредка.
– Да, я всегда хотела сестренку, – ответила Катя, мечтая, как она покажет Злате свои игрушки, и как весело они будут играть вместе.
– Вот и умница, – бабушка посадила девочку на коленки. – Господь наградил тебя добрым характером.
Действительно, Катя редко огорчала взрослых, она всегда была приветлива, улыбчива, не мешалась под ногами и не капризничала. С детских лет она старалась помогать по хозяйству – мыла посуду и даже полола с бабушкой грядки.
«Как тебе повезло с ребенком», – слышала она часто разговоры маминых подруг. «И красивая и послушная – просто ангел». А для Кати это было естественное состояние, она вовсе не пыталась кому-то понравиться или боялась кого-нибудь огорчить, просто она была такой, и ей легко было это делать.
И вот, наконец, настал день приезда долгожданной сестры. С самого раннего утра Катя заняла наблюдательный пост на ветке старой яблони, откуда хорошо была видна проселочная дорога. Бабушка возилась на кухне с пирогами, когда услышала звонкий голос внучки:
– Едут, бабушка! Едут! – закричала Катя, влетев на кухню и, не останавливаясь, побежала к воротам. Бабушка заторопилась за ней, на ходу приглаживая волосы и снимая фартук. Белый старенький «Москвич», весь в пыли, остановился, обдав их парами бензина. Незнакомая рыжая девчонка выскочила первой и, насупившись, остановилась.
– Златочка, здравствуй! – протянула к ней руки Валентина Леонидовна, но девочка спряталась за машиной, из которой, некрасиво расставляя толстые ноги, с трудом выбиралась ее мама. Наконец ей это удалось, и она, смешно переваливаясь и оправляя мятое платье, подошла к Валентине Леонидовне и обняла ее. Пока они целовались, Катино внимание привлек маленького роста лысоватый мужчина с пышными усами, который подошел к Кате и протянул ей руку.
– Дядя Володя, – представился он, – А ты, должно быть, Катя?
Катина маленькая ладошка утонула в его руке, и она лишь вежливо кивнула, пытаясь разглядеть Злату из-за машины.
– Злата, иди сюда, знакомиться будешь, – позвал дядя Володя.
Злата вышла из-за автомобиля и посмотрела на Катю. Своим цепким взглядом она окинула ее толстую косу, в которой красовался похожий на бабочку белый бант и голубое, под цвет ее глаз, платье в мелкий белый горошек. Никогда за свои восемь лет Злата не видела таких красивых и нарядно одетых девочек, и глухая волна зависти захлестнула ее так, что ей даже стало жарко; да еще отец, разглядывая Катю, прищелкивая языком, приговаривал:
– И в кого же ты такая красивая, а?
– Да в кого, в кого, – заворчала Светлана Ивановна, придирчиво разглядывая Катю, – в мать, конечно. Эх, была бы я красивой как сестра, тоже нашла бы себе мужа из профессорской семейки, и не мыкалась по гарнизонам с тобой, – кинула она сердитый взгляд на Владимира Юрьевича, который обиженно отвернулся.
– Ну, хватит, Света, – вступила Валентина Леонидовна, обнимая Катю за плечи. – Столько лет прошло, а ты все сестре завидуешь, стыдно должно быть.
– А ты, мать, меня не стыди, – нахмурилась Светлана Ивановна. – Сама знаешь, как она живет здесь в Москве, как сыр в масле катается, трехкомнатная квартира в центре, машина, работа хорошая. А все почему? Все из-за красоты этой чертовой.
Катя испуганно переводила взгляд со взрослых на Злату, внутренне чувствуя всю напряженность первой встречи.
– Ну хватит уже, – заявил вдруг Владимир Юрьевич. – Давайте, наверно, в дом пойдем? – и взрослые, наконец, занялись вещами.
Злата стояла, и смотрела по сторонам, не обращая внимания на Катю.
– Хочешь, я покажу тебе игрушки? – наконец осмелилась предложить ей Катя.
Злата фыркнула:
– Я в игрушки уже не играю, – она презрительно скривила губу. – Сколько тебе лет? – вдруг спросила она, смерив Катю взглядом.
– Шесть.
– А мне уже восемь, я уже во второй класс перешла, – с гордостью заявила Злата. – Значит будешь меня слушаться, поняла?
– Я буду слушаться только маму и папу, ну и бабушку, – Катя опустила глаза.
Эта девочка оказалась совсем не такой, какой в мечтах представляла себе Катя.
– Я – твоя старшая сестра, мне мама так сказала. Значит, будешь меня слушаться, – сурово повторила, глядя на нее в упор.
Слово «сестра» подействовало на Катю магически. «Не надо ссориться», – решила Катя.
– Ладно, пойдем. Я покажу тебе свою комнату, – она взяла ее за руку, но та вырвала руку и побежала вперед.
– Показывай игрушки, – скомандовала Злата, усевшись на стул и, задрав свой веснушчатый нос еще выше.
Катя взяла своего самого любимого медвежонка Винни, которого ей подарил папа на день рождения.
– Это Винни.
Минуту Злата вертела медвежонка, поворачивая его то так, то эдак, а потом бросила на пол.
– Какой страшный!
Подхватив медвежонка и прижав его к груди, Катя, глотая слезы, выбежала из комнаты. Она спряталась под лестницу и заплакала. Ее приглушенные всхлипывания услышала бабушка, проходящая мимо.
– Что случилось? – испугалась она, увидев внучку в слезах.
– Она плохая, я не буду с ней дружить. Она злая. Она бросила Винни на пол и сказала, что он страшный, – сквозь слезы пожаловалась Катя.
– Успокойся, Катенька. Не обижайся на нее. Пойдем, посмотрим, что Злата там делает, – бабушка взяла Катю за руку и повела в детскую.
Злата сидела за столом и самозабвенно рвала Катины рисунки.
– Ты что делаешь? – закричала Катя. – Это мои рисунки.
– Мазня, – заявила Злата, не прерывая своего занятия.
Рыдая во весь голос, Катя схватила ее за тонкую косицу и стащила со стула, Злата ответила кулаком в глаз. Бабушка бросилась разнимать девочек и увела Злату из комнаты.
Оставшись одна, Катя долго плакала, собирая клочки своих рисунков, и была не в силах понять, как получилось, что столь долгожданная сестра сразу стала злейшим врагом.
Вечером, перед сном, Злата пристально изучала в зеркале свое отражение, и оно ей не понравилось. На широком лице красовались веснушки, а волосы были какого-то рыжего цвета.
– Мама, а почему я не такая красивая, как Катька? – спросила она, не отрываясь от зеркала и рассматривая себя со всех сторон.
– Ох, и не спрашивай дочка, – Светлана Ивановна подошла к зеркалу и погладила Злату по голове. – Сколько раз я задавала себе этот же вопрос и всегда завидовала своей сестре.
– Это Катиной маме, о которой ты столько рассказывала?
– Да, – вздохнула Светлана Ивановна, вспомнив сестру.
– Мама, – не унималась Злата, – а у нее еще такое платье красивое. Ты мне никогда не покупала таких красивых платьев.
– Да откуда мне было взять эти платья?! У нас ведь таких нарядов не продавали. Это в Москве можно все купить. Вот родители ее и балуют.
Злата рассерженно отвернулась от зеркала:
– Значит у них все, а у нас, значит, ничего, да?
– Выходит так, – вздохнула Светлана Ивановна. – А вот вышла бы замуж за Катиного папу, и все было бы по-другому. Вдруг она спохватилась, что сболтнула лишнее и бросила взгляд на дочь, пытаясь увидеть ее реакцию на последние слова. В ее сердце вновь ожила старая ненависть, к которой примешивалось постоянное недовольство собой и своим положением. Но лицо Златы осталось непроницаемым. Она подошла к матери и обняла ее.
– Не расстраивайся, мам. Я покажу этой Катьке, она у меня каждый день будет реветь.
– Ну что ты, дочка, – испугалась Светлана Ивановна. Один раз Злата плеснула тарелку горячего супа своей однокласснице в лицо за то, что она пошутила над ней. – Ты не должна так делать. Тебе лучше с ней подружиться.
Но Злата как будто и не слышала мать. В ее маленьком сердце уже поселилась зависть к своей сестре и на слова матери она не обратила внимания.
Глава 9
Обстановку, где росла маленькая Злата, нельзя было назвать благоприятной. Скандалы и ссоры между ее родителями повторялись достаточно часто, и как правило, начинались из-за какого-нибудь пустяка, а уже потом вспоминались и все прошлые обиды. Инициатором скандалов обычно была Светлана Ивановна, которая постоянно пребывала в плохом настроении, что отражалось на ее близких. Особенно доставалось Владимиру Юрьевичу, которому она никак не могла простить, что из-за него ей пришлось уехать из Москвы, и она все лучшие годы прожила в закрытом гарнизоне, где за забором стояло несколько пятиэтажек, в которых жили семьи военных. Развлечений не было. Работу она найти себе не могла, поэтому все свободное время сидела в четырех стенах и смотрела маленький телевизор, а когда показывали Москву, она вспоминала Людку, свою сестру, которая осталась там и наслаждалась всеми прелестями большого города. И тогда у нее начиналась глухая тоска, после чего обязательно следовала некрасивая сцена с обвинениями мужа во всех ее несчастьях. Иногда Владимир Юрьевич подумывал даже о разводе, завистливая и раздражительная жена не соответствовала его представлениям о тихой семейной жизни, но он прекрасно понимал, что если дело дойдет до развода, его жена поднимет такой скандал в военном городке, что с его карьерой будет покончено навсегда. А потом родилась Злата, и Светлана Ивановна стала предъявлять еще больше претензий, обвиняя мужа в том, что он не так быстро продвигается по служебной лестнице, как другие. Например, как его друг Колька, которому недавно дали майора, или в том, что у нее нет приличной одежды, чтобы пойти на редкие вечера отдыха в доме офицеров. Причины были разные, одно оставалось неизменным – у других, как казалось его жене, все было лучше, чем у них, и в этом постоянно оказывался виноват он один.
К его глубочайшему сожалению, маленькая Злата унаследовала неуживчивый и завистливый характер своей матери. Даже маленькая, она ходила с вечно надутыми губами и редко улыбалась. Другие дети сторонились ее и не принимали в свои игры, но остерегались и дразнить, так как знали, что она найдет способ отомстить обидчику. У нее были крепкие кулаки, и она лезла в драку даже с мальчишками, которые были старше, если им случалось задеть ее. Светлана Ивановна поощряла то, что Злата могла постоять за себя, неустанно повторяя, что в этом мире можно выжить, если будешь хитрой и сильной. И Злата старалась вовсю, чтобы порадовать маму, которая никогда не наказывала ее, а наоборот защищала перед отцом. Один раз Злата избила маленького мальчика во дворе, который не разрешил ей взять свою игрушечную машинку. Она колотила его этой машинкой до тех пор, пока взрослые не разняли их. И в то время как отец пытался робко внушить дочери, что нехорошо решать вопросы кулаками, Светлана Васильевна приняла сторону дочери:
– Правильно сделала Златка. Нечего жадничать и хвастаться перед другими новыми игрушками. Он не давал ей, а она пошла и взяла.
Другая некрасивая сцена произошла, когда Злата училась в первом классе. У одной из девочек была очень красивая импортная куртка. Злате показалось, что эта девочка как-то слишком задается, и она, отпросившись с урока, прокралась в раздевалку и изрезала предмет зависти перочинным ножом. За этим занятием ее и застала школьная уборщица. Был большой скандал, тем более что пострадавшая оказалась дочерью замполита части. Между родителями произошел крупный разговор, на этот раз Владимир Юрьевич настаивал на серьезном наказании, но Светлана Ивановна рассмеялась ему в лицо:
– Девочка лишь восстановила справедливость. За что ее наказывать? Пусть родители тоже задумаются, прежде чем свое чадо разряжать в пух и прах.
Злата, которая по своей привычке подслушивала под дверью, только улыбнулась, она знала, что мать всегда поддержит ее.
Глава 10
Валентина Леонидовна умерла, так и не дождавшись, когда ее дочери после долгого молчания заговорят друг с другом. В их деревянном, уже немного покосившемся стареньком домишке, где прошло их детство, на столе в большой комнате стоял гроб. На похороны Людмила Анатольевна с Катей приехали вдвоем, Виктор был в командировке, и вырваться оттуда не смог. Да Людмила и понимала, что его присутствие может только всколыхнуть старые обиды ее сестры. Сейчас, более чем когда-либо, она хотела оставить их ссору в прошлом. Для нее это было исполнением последней воли матери. Она помнила один из их последних разговоров, когда они сидели с матерью на ее любимом месте в саду под старой раскидистой яблоней.
– Чувствую я, что жить мне осталось недолго, – вдруг призналась Валентина Леонидовна дочери.
Людмила вскинулась:
– Ну, что ты, мамочка?! У тебя что-то болит?
– Да не в этом дело, – отмахнулась Валентина Леонидовна. – То, что болит, я к этому давно привыкла. Да и не боюсь я смерти. Только одна вещь по-прежнему беспокоит меня. Ты знаешь, о чем я?
Людмила опустила глаза, она сразу догадалась, о чем пойдет речь. Все эти годы чувство вины не давало ей покоя.
– Я хочу, чтобы вы помирились. Хотя бы после моей смерти. Вы останетесь вдвоем, два единственных родных человека на свете. Да неужели нельзя положить конец этой глупой вражде? Вы уже не в том возрасте, чтобы ссориться. Пора уже держаться вместе и помогать друг другу.
– Ты же знаешь, мама, что я бы тоже этого хотела, но ведь Света по-прежнему не хочет меня видеть. Ведь так?
– Так, – вздохнула Валентина Леонидовна. – Но ты не должна опускать руки. Когда-нибудь она простит тебя. Пожалуйста, пообещай мне, что найдешь способ прекратить эту ссору. Ты же всегда была у меня разумной девочкой.
– Обещаю, – сказала Людмила, даже не предполагая как это можно сделать и очень расстроенная этим разговором. Мать всегда была такой бодрой, живой, вечно что-то делала, а сегодня Людмиле показалось, что в ней потух какой-то огонек, она сгорбилась и с трудом двигалась. Людмила тогда предложила забрать ее с собой и показать лучшим врачам, но она только замахала руками и сказала, что хочет умереть там, где прожила всю жизнь.
И вот прошло всего три месяца, и матери не стало. Людмила смотрела на ее неподвижное, восковое лицо и плакала, коря себя, что, занятая своей жизнью, мало уделяла внимания матери.
– Прости меня, мамочка, – прошептала она, целуя ее в холодный лоб. – Прости меня за все. Я исполню твое последнее желание и постараюсь помириться с сестрой.
Светлана вдвоем с мужем приехала позже, когда уже все неприятные хлопоты были позади, осталось только проводить Валентину Леонидовну в последний путь. А Злата и вовсе не захотела приехать, сославшись на то, что бабушка ее не любила и носилась только с Катькой. Людмила не опустилась до упреков. Они с Катей справились со всем сами, тем более что почти во всем помогали соседи. Вот и сейчас, уже пора было ехать на кладбище, а Светлана закрылась в комнате и долго оттуда не выходила. Проводить Валентину Леонидовну пришла почти вся деревня, она прожила здесь всю свою жизнь, и люди относились к ней с уважением.
Катя держалась молодцом, видно выплакала все слезы пока ехала сюда, а здесь вовсю помогала матери – готовила поминальное угощение, расставляла мебель, вежливо отвечала на вопросы. Улучив момент, она подошла к матери:
– Мам, я одно не понимаю, как могла Злата не приехать попрощаться с бабушкой. Она же больше никогда не увидит ее!
– Не осуждай ее, доченька, – мягко ответила Людмила. – Ты лучше пойди, посмотри все ли у нас готово. Я так волнуюсь, вдруг стульев не хватит или вилок.
– Все в порядке, я уже проверила, – успокоила она мать.
– Да уж помощница у тебя хорошая, – сказал старый дед, услышав последнюю фразу. – И красавица, какая. Пацаны, наверно, проходу в школе не дают, а? – он потрепал ее по щеке. – Эх, нам бы такую девку в деревню!
Улучив момент во время поминок, Людмила вышла вслед за Светланой на крыльцо, где она курила.
– Света, у меня к тебе предложение есть. Сегодня день такой, не надо нам ссориться. Мы ведь с тобой одни остались. Зачем старое поминать? Мама очень хотела, чтобы мы помирились. Ты прости меня.
– Простить?! – Светлана повернулась к ней и посмотрела ей в глаза. – Как простить, что ты мне всю жизнь поломала?
– Ты же знаешь, что я не хотела. Я клянусь, если бы знала тогда, что Витя тебе нравится, и близко бы к нему не подошла. Ты же ведь молчала обо всем.
– А где Витька-то? Неохота было ему в деревню ехать?
– Виктор в командировке, у него важная командировка. А кроме того, я подумала, что тебе будет неприятно его видеть.
От выпитой водки, Светлана смягчилась и подумала, что может быть Людка будет ей полезна. Ей очень хотелось устроить Володьку на работу, а то на пенсии он совсем раскис.
– Ты вон как живешь с моим женихом. А я знаешь как устала быть женой военного. Да еще списали его по состоянию здоровья. А здесь, в Москве он даже на работу не может устроиться!
– Может быть, я смогу помочь? У меня много знакомых, – осторожно сказала Людмила, пытаясь заинтересовать сестру и искренне желая, помочь ей.
– Было бы неплохо, сестрица. Ты же должна мне за жениха моего, а?
Людмила опустила глаза и тихо сказала:
– Я готова помочь тебе во всем.
– Во всем, говоришь? – хитро сверкнула глазами Светлана. – Ловлю тебя на слове.
– Давайте, вы как-нибудь к нам приедете, и мы поговорим об этом.
– Ну, не знаю, – замялась Светлана. – Вы где живете, все там же, на Фрунзенской или еще ближе к Кремлю переехали?
– Все там же, зачем нам переезжать?! Места хватает.
– А предки-то его живы?
– Только свекровь осталась, отца похоронили в прошлом году. Да и она уже старенькая, еле ходит.
– Понятно. Значит, скоро, наконец, тебе вся хата достанется, – завистливо заметила Светлана.
– Ну, зачем ты так?! Я привязалась к ним за эти годы. Они мне помогали во всем.
Светлана хихикнула:
– Да ладно тебе, представляю, сколько тебе эти стариканы крови выпили?! Со мной можешь не притворяться.
Людмилу позвали к столу, больше поговорить им не удалось, поскольку Светлана с Володей скоро уехали. Весь вечер Людмила вспоминала их разговор и испытывала двойственное чувство. С одной стороны, она была рада, что поговорила с сестрой, а с другой стороны, циничная женщина, которой стала Светлана, вызывала у нее чувство неприязни. Но, несмотря на осадок, она решила помочь Светлане.
