Текст книги "Ловушка для дураков"

Автор книги: Татьяна Моспан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

– Слушай, – удивлялся один староблатной, – почему тебе так хорошо служат, а? Как верные псы хозяину.

Артем ничего не стал объяснять, а сам подумал: набрал ты в свой актив одних убийц, а теперь о верности вспомнил, о привязанности. У чистодела философия особая. И хозяин один – "Глок" с глушителем, с ним он любого завалит.

У Беглова стрелять умели все, но он принципиально не держал в команде готовых убийц. Был против этого. Деньги есть, а нанять киллера со стволом – не проблема.

Оставшись в комнатушке один, Артем прокручивал услышанную информацию. Тихарь не предал его, он просто умер. Но от этого было ненамного легче. Старый вор, зная, что умирает, должен был послать весточку Артему. Из могилы, с того света, откуда угодно. Иначе он поступить не мог. Он вспомнил поговорку, которую любил поминать Тихарь: "Старый пес верно служит". Старый пес... Беглов сморщился, ему показалось, что сейчас он видит все, что происходило в Богом забытой поселковой больнице.

Из раздумья его вывели призывные трели мобильного телефона.

– Шеф, – раздался негромкий голос его подручного Никиты, – у нас ЧП. Совершен налет на фургон чеха. Водитель убит, партия обуви исчезла. В дело втянуты руоповцы. – Никита смолк, не решаясь продолжать дальше.

– Ну? – грубо прикрикнул на него Беглов, – по интонации подчиненного догадываясь, что плохие новости на этом не закончились.

– Товар из Эстонии накрыли. Таможенный осмотр прошли нормально, только отъехали...

– Что-о? – заорал Артем, перестав владеть собой. – Повтори...

Через Эстонию с Запада шла большая партия оружия. Контрабанда была упрятана в отличные тайники. Такой способ перевозки использовался не впервые, срывов до сих пор не было.

– Водитель жив, отделался сотрясением мозга и легкими царапинами. Его вырубили сразу, ничего не помнит. Милиция нагрянула, стала трупы подбирать, очухался. А вот сопровождение... – Никита вздохнул. Сергей с Павликом убиты. – Он скрежетнул зубами: Павлик был его лучшим другом. – Шеф, скажи, что делать, я за Павлика горло перегрызу. Кто напал – неизвестно. Их тоже постреляли, четыре трупа на месте лежать остались. Сведения точные, верный человек сообщил.

– С водителем что? – быстро спросил Артем.

– Оперативники с собой увезли.

Артем молчал, но в голове его уже прокручивались различные варианты.

– Никита, – его голос был четок и строг. – Я найду, кто завалил ребят. Обещаю, разбираться с убийцей Павлика будешь лично ты. Дай только время. Сам сиди тихо, никакой инициативы. Ребятам передай, переходим на особый режим. Ясно?

– Да, – глухо ответил Никита.

– Теперь следующее: водитель – твой кореш, он в ментовке не сломается?

– Не должен.

– Свяжись с ним, передай, будет молчать и от всего отпираться помогу, а нет, сам знаешь... Отдельная камера не спасет.

– Он мужик крепкий, не расколется.

– Вот-вот, на стволах его "пальчиков" нет, много в таком случае не отсчитают, а будет молодцом, от статьи уведу. Обнадежь парня, я своих людей не сдаю.

– Все сделаю. – Голос Никиты окреп. Он верил в шефа. Если Сам сказал, значит, так и будет.

– Контрольный звонок утром, – приказал Беглов.

Артем сидел в маленькой комнате, неподвижно уставясь в стену. Кто-то считает, что ему пора поделиться властью. Подставили его конкуренты, он нутром чувствовал. Кому-то надоело жить спокойно. Империя Артема – кусок жирный, кто-то рот широко разинул, решил попробовать свои силы. Ну, это уж Бог подаст! Беглов без нужды никогда не проливал кровь, но, видно, сейчас без этого не обойтись.

Он не сомневался, что и чех с фургоном обуви, и партия оружия из Прибалтики – одних рук дело. Произошло это практически одновременно, а в подобные совпадения он не верил. Значит, и того, кто на него замахнулся, влез на чужую территорию, быстрее отыщет.

Не ко времени это все сейчас, не ко времени. На такие дела замахнулся, а силы приходится тратить на подобные разборки. Два трупа в команде – это серьезно. Артем не любил рисковать своими людьми. Он должен сохранять лицо. Бесило другое: в то время, когда появилась реальная возможность расширить свою территорию, он вынужден распылять силы.

Дела он задумал серьезные. Забрезжила великолепная перспектива, о которой раньше и мечтать не мог – посадить своего губернатора в регионе, который его очень интересовал. И это было вполне осуществимо. Цветные металлы, нефть, газ... Возможности открывались громадные, и он не намерен их упускать. Пока все складывалось в его пользу, но ситуация в любой момент могла повернуться задом. Упустишь фарт, потом локти кусать будешь, да что толку. Проигрывать Артем не хотел. Кроме губернаторских выборов, Беглову необходимо было протащить Петровича в депутаты. Фильм о нем верный человек из киностудии уже делает.

Артем встал, очнувшись от своих мыслей. Валерия с подругой заждались его.

Он прошел в зал.

Видно, его лицо не успело принять достаточно безоблачное выражение, но Стрелецкая, взглянув на него, ничего не сказала.

Стол был шикарно сервирован и уставлен разнообразными закусками.

– Без вас не начинаем, – просто сказала Валерия.

– Заморила подругу голодом, скажет, ничего себе, позвали в гост+-чки.

– Журналисты – народ терпеливый, – возразила Лена Калинина.

Они пили шампанское за успех Валерии. Пенистый напиток искрился в бокалах, и точно так же блестели, искрились глаза Валерии. Она посмотрела на Артема и грустно улыбнулась.

– Жаль. У меня такой радостный день, а у вас неприятности.

– С чего ты взяла?

– Я не слепая.

– Влюбленная женщина обладает сверхъестественной проницательностью. – Лена, прищурясь, смотрела на них обоих. – Извините меня, спохватилась она под пристальным взглядом Артема. – Лерка такой человек, что скорее умрет, чем... – Она виновато вздохнула. – Я очень рада за нее, она все заслужила.

– Разрешите пригласить даму на танец? – перед столиком стоял роскошно одетый мужчина средних лет и пожирал Лену Калинину глазами.

Она тут же выпорхнула из-за стола.

– Веселая у тебя подруга. Это правда, то о чем она говорила?

Валерия подняла глаза на Артема.

– Правда, – просто сказала она.

Артем смотрел в серые глаза молодой женщины и сердце его сжала непонятная тоска. Такое с ним происходило впервые. Бабы, девки, что время от времени подворачивались под руку – он относился цинично к таким связям и не ставил их ни во что. Это не занимало серьезного места в его жизни. Все, что касалось Валерии, воспринималось по-другому. Он понял это сразу, едва увидел ее. Имеет ли он право?.. Такие вопросы он никогда не задавал себе раньше, брал от жизни все, что сумел достать, отнять у других. Это было его законом. Молодая, красивая, талантливая женщина, почти в два раза моложе его...

– Лера... – осторожно начал он, но она перебила его.

– Я – живая, понимаешь? Плохая ли, хорошая, но живая. Я у тебя ни о чем не спрашиваю и ни о чем не хочу знать. Если совсем не нужна, так и скажи. – Она шмыгнула носом, готовая заплакать.

– Ты дурочка, и сама это знаешь. Я очень благодарен твоей подруге за сегодняшний разговор.

– Правда? – она смотрела на него беззащитными глазами.

– Конечно, правда.

– Тогда мы сегодня вечером едем ко мне.

Артем до боли сжал пальцы в кулак.

– Девочка моя, сегодня это невозможно. У меня действительно серьезные неприятности, я скоро должен идти. Давай договоримся так: отметим твой праздник в другой вечер.

– Наш праздник, – тихо поправила Лера.

– Ну, конечно, наш. На мое настроение не обращай внимания, к тебе это не имеет никакого отношения, – сказал Артем вслух, а подумал о том, что ей придется ко многому привыкать, если захочет быть с ним. Идет?

– Идет. – Валерия закивала головой и откинула назад пышные волосы. В ее маленьких ушах покачивались изумительной красоты серьги. Крупный изумруд в окружении бриллиантов. Они ослепительно сверкнули разноцветным каскадом.

– Ого! – замер Артем и уставился на украшение. Сегодняшний вечер преподносил ему один сюрприз за другим. – Откуда такая роскошь?

– Нравится? – Валерия тряхнула головой, и серьги засияли, как маленькие солнца. – Это мамины. Все, что осталось на память о ней. Она вздохнула. – Вообще-то серьги еще бабушкины. Семейная реликвия. Мама говорила, что бабушка Даша была просто помешана на них. Сберегла, не продала в голодные годы. Я тоже не решилась, рука не поднялась. У серег очень интересная история, расскажу, когда не будешь торопиться. А красивые они, правда?

– Да, – машинально ответил Артем.

Он едва справился с собственным волнением. Слишком много событий для одного дня. Изумрудные серьги, что висели в ушах Валерии, изумительно подходили к брошке, которая лежала сейчас у него в кармане и которую Гребень с Вадимом обнаружили в квартире Тихаря. Две драгоценности составляли один гарнитур, он в этом не сомневался.

– Мне пора. Я позвоню тебе домой. – Он поднялся со стула.

– А номер телефона?.. – растерянно спросила Валерия.

– Ты меня недооцениваешь. И телефон, и домашний адрес – я все знаю.

– Это вселяет надежды, – не удержалась от усмешки Валерия. – Вон и Ленка возвращается, натанцевалась, а я пойду к ребятам в "ракушку", пора радовать публику. – Она большими серыми глазами смотрела на Артема. – Спою сейчас что-нибудь грустное-прегрустное, чтобы сердце оборвалось.

Покидая ресторанный зал, Артем услышал громкие аплодисменты: это приветствовали Валерию. Ей всегда оглушительно хлопали. Уже в холле он услашал первые звуки прекрасного голоса певицы. Романс был действительно грустным, тревожащим душу. И вполне соответствовал состоянию и настроению Беглова.

У него в команде было немало людей, на которых он мог положиться, как на самого себя, но Артем не привык перекладывать на другие плечи собственную работу. Есть вещи, которые надо делать только самому. "Сам себе я лучший слуга", – любил говорить он и никогда не отступал от этого принципа.

Глава 13

Элка Семенова включила телевизор и опустилась в кресло. Невидящими глазами уставилась на экран. С тех пор, как насильники подловили ее возле конторы, прошло немало дней, но до сих пор она не могла опомниться.

В ее жизни красивой, сытой, жадной до удовольствий и денег самки было много всевозможных историй, но никогда она не попадала в такую дерьмовую, мерзопакостную ситуацию. Никогда жизнь не обходилась с ней так жестоко и сурово.

Любовниками Элки были люди в основном женатые и всегда достаточно денежные. Во всяком случае ее капризы и пожелания они исполняли. Элку не волновало, откуда появлялись средства на это. Норковая шубка, импортная мебель в квартире – и это еще в то время, когда для большинства подобные вещи были недосягаемы и считались предметом роскоши. Элка четко следовала неписаному правилу: в постель ложилась только к тому, кто был способен сделать ей дорогой подарок. Она никогда не жила на свою зарплату.

Раньше не было домов свиданий, ночных клубов с интимными услугами, – а если и были, об этом не трубили открыто на страницах центральных газет, – Элка предоставляла очередному любовнику именно такой вид услуг: интимный.

События, которые происходили в стране и вокруг нее, она запоминала очень своеобразным способом.

91-й год, а-а, это когда у нее был Сергей Сергеевич из министерства, здоровый с виду мужик, но почти импотент.

В 92-м году она подхватила крупную шишку, который курировал непонятно что. Скрытный мужик, тщательно во всем себя контролировал. Статный, с виду неприступный, был жутким бабником и знал толк в сексе. Он оказался большим любителем бассейна и сауны. Он и трахал ее прямо в бассейне. О-о, закидывала Элка голову, это было золотое времечко.

Чиновник, несмотря на бравый вид, был страшно труслив. Он приезжал за Элкой на служебной машине с шофером и всю дорогу молчал, чтобы водитель ни о чем не догадался. Машины каждый раз были разные, шоферы тоже.

Когда однажды Элка его спросила об этом, он важно ответил, что делает так специально, в целях конспирации.

Какой идиот! Думает, что если сидит на переднем сиденье, как индюк, – Элку, как правило, сажали сзади, – то догадаться о цели поездки просто невозможно. Кругом одни дураки, а он один такой умный. Едут каждый раз в дом отдыха, расположенный недалеко от окружной, который находится, кажется, в ведении Моссовета, останавливаются перед одноэтажным деревянным корпусом, где имеется комната отдыха, сауна и бассейн – и никто ни о чем не догадывается! Ага, курс лекций они сюда приехали прослушать. Вместо одного шофера, которому надо чем-то платить за молчание, весь обслуживающий персонал был в курсе амурных дел дальновидного господина.

Элка ловила на себе оценивающие взгляды водителей, которые ничуть не сомневались в истинной цели поездки, и потешалась. Ей-то что? Она женщина свободная, ей перед мужем отчитываться не надо.

Директор дома отдыха был, видно, крепко обязан чиновнику, принимал его с любовницей по высшему разряду. Одноэтажный корпус целиком предоставлялся в их распоряжение.

Однажды произошла накладка, и парочке пришлось с полчаса дожидаться своей очереди. "Потрахаться", – ухмыльнулась про себя Элка. Ее сложившаяся ситуация лишь забавляла, зато чиновник был в ярости.

Элка с удовольствием провела время в просторной биллиардной, куда их завел директор.

– Здесь раньше был санаторий, – услышала она пояснения. – Сам Берия приезжал отдохнуть.

Вот как? Удивилась она. Сам Лаврентий Павлович не брезговал... Она с интересом оглядывала все вокруг. Резные мощные ножки огромного биллиардного стола, покрытого зеленым сукном, тяжелый кий. Элка даже подержала его в руках. Значит, здесь Берия катал шары.

Она изогнулась над столом с кием в руках, словно примеривалась к удару, и почувствовала на себе вожделенный взгляд директора санатория, добродушного и симпатичного мужика. Он откровенно разглядывал ее аппетитную и крепкую, как репка, попку в трикотажном обтягивающем платье.

Элка выпрямилась и, одернув откровенный вырез на груди, вызывающе потянулась, как сытая кошка. Мужское внимание ей было приятно, чего нельзя было сказать о ее партнере. Он, нервно поглядывая на часы, продолжал бурчать о непредвиденной задержке.

– Да брось, успеем, куда торопиться, – вяло протянула Элка, поглядывая на директора. Жаль, что не с ним ей сейчас придется упражняться. Она была бы не против. Вон как впился взглядом в ее грудь, даже глаза заблестели. Азартный, видать, мужик!

– Успеем, успем, – ворчал чиновник. – У меня машина казенная, время фиксируется.

А-а, голубчик, вот в чем дело, позлорадствовала Элка. Ее настроение от этого ничуть не ухудшилось.

– Чудесная вещь, впечатляет, – продолжала она прохаживаться вокруг огромного стола, демонстрируя собственную стать.

– Хорошие вещи раньше делали, красавец, монумент, – подхватил ее слова директор и, поймав заинтересованный взгляд женщины, похлопал по зеленому сукну. – Говорят, биллиардная со времен Берии осталась.

– А сауна с бассейном? – быстро спросила Элка.

Ей доставляло удовольствие думать, что она задирает ноги в таком историческом месте.

– Домик для гостей остался с тех времен, раньше к нему примыкала баня. Потом все перестроили. Сауны с бассейном тогда не было. Во всяком случае я об этом ничего не знаю.

– Жаль, – искренне огорчилась она.

Потом, раздеваясь в комнате отдыха, – Элка всегда сразу бесстыдно скидывала с себя все и разгуливала голой, мало заботясь о том, что ее могут увидеть с улицы из окна, неплотно прикрытого шторой, – она представляла: именно здесь все и происходило в те далекие, ставшие историей, времена.

Большое помещение, похожеее на залу, с гладким, потемневшим паркетом, явно не современного происхождения, ковер на полу – увы! новый, широкие кушетки, огромный ореховый буфет вдоль стены, – этот был ровесник паркету.

Особенно внимательно она разглядывала посуду. Посуды оказалось много. Видно, это было рассчитано на большое количество гостей. Рядом с современными сервизами, за глухой дверцей буфета, она обнаружила тарелки и рюмки более старого происхождения. Она тут же выставила их на стол.

– Элла, зачем такая рухлядь? – удивился брезгливый любовник.

– Хочется. – Она ласковой кошечкой потерлась голым бедром о его плавки. – Давай сегодня будем пить из этих рюмок.

Еще она заметила, что по разные стороны в большой комнате расположены двери, ведущие в совсем крохотные комнатушки без окон. В каждой стояло по одной кушетке и висели бра. Элка видела комнатушки и раньше и даже догадывалась об их назначении. Но сегодня она не поленилась осмотреть там каждую деталь. Сама не ожидала от себя такой прыти, но после рассказов директора дома отдыха наличие маленьких спаленок страшно волновало.

Она, не дожидаясь, когда любовник достаточно возбудится, уселась к нему на колени и, держа в руках рюмку с коньяком, стала слегка покачивать голой ножкой. Этот осел обалдел от радости.

Элка, как ни в чем не бывало, продолжала смаковать коньяк. Она попыталась представить, что здесь могло твориться во времена Берии. В каждой маленькой комнатке по любовнице, приготовленной на заклание сладострастному Лаврентию... Он человек государственный, занятой, из-за одной бабы сюда не потащится.

Элка почувствовала мужские пальцы на своей груди и, обхватив их своими руками, призвала быть активнее.

Любовник попытался увлечь ее к кушетке, но она воспротивилась. Никакой фантазии у мужика! Только и умеет, что отодрать бабу старым дедовским способом, завалив на кушетку, да трахаться в бассейне. Ничего лучше придумать он не мог. Элка взяла инициативу в свои руки и получила настоящее наслаждение, наблюдая за всем происходящим в громадном зеркале, которое занимало большую часть одной из стен.

В какой-то момент этого ей показалось недостаточно. Несмотря на сопротивление, она соскочила с коленей любовника и потянула за собой.

– Элла, ну что за фантазии...

Она близко-близко подошла к зеркалу и, опершись о него обеими ладонями, полуобернулась к партнеру, как вакханка, подставив ему роскошное тело, и призвала взглядом: ну что же ты?.. Она видела себя всю, красивую голую грудь, которая почти касалась зеркальной поверхности.

Она была ненасытной и страстной, любуясь сама собой. Чиновник тоже остался доволен этим вечером и больше не вспоминал про казенную машину и лимит времени.

Он возил ее и в другие места, но самое острое наслаждение она получала именно здесь.

Вскоре Элка рассталась с ним. Чиновник был скуповат, и это еще мягко сказано!

Наблюдательная женщина заметила, что подарок она получала всякий раз лишь после посещения мест отдыха, где на хозяйстве сидели знакомые ее приятеля, точнее, люди, чем-то обязанные ему.

Элку это забавляло. Надо же! Даже презент норовит сделать за чужой счет. Ей было наплевать, пока экономный любовник не превзошел самого себя.

Однажды они договорились встретиться у нее на квартире.

Он приехал, как всегда, на служебной машине с шофером, великолепно одетый, значительный. Открыв дипломат, вытащил коньяк и коробку конфет. Элка скривилась. Она лично не любила сладкого, к спиртному тоже оставалась равнодушна. Чиновник прихватил все это в расчете на собственную персону.

Ну, ничего, разозлилась она, ты у меня сегодня получишь по полной программе, благодетель фигов!

Присмотревшись, она застыла от изумления. Бутылка была наполовину пустой, а в красивой, роскошно оформленной коробке скромно торчали в ячейках всего несколько конфеток.

Элка тупо уставилась на опустошенную кем-то коробку: это как понимать?

Чиновник почувствовал неладное и забормотал, что был на банкете, хватился, деньги в сейфе оставил...

Она не стала с ним церемониться. Нет, голубчик, я тебе не подчиненная, чтобы терпеть подобные унижения.

Вскоре ей подвернулся другой, более щедрый любовник, но она потом долго вспоминала скупого чиновника. И хохотала до упаду, рассказывая о нем всем своим знакомым. Государственные средства он бы так экономил, халявщик!

В 93-м году у нее был банкир. Всем мужик хорош, но жена очень ревнивая. Она выследила их и застала прямо в постели.

У Элки долго потом не сходил синяк и ныло плечо, мадам запустила в нее здоровенным светильником. Правда, ей тоже изрядно досталось. Элка, как пантера, не стесняясь своей наготы, в присутствии двух свидетелей, которых привела разгневанная жена, накинулась на нее и измудохала будь здоров как. Их еле разняли. Рожа у мадам жены оказалась изрядно поцарапанной.

С любовником пришлось расстаться. А жаль. Щедрый был мужик. За этот скандал ему пришлось, бедолаге, откупаться и от ревнивицы-жены, и от Элки, которая быстренько освидетельствовала свои синяки в поликлинике и грозила подать в суд. Мордобой со членовредительством затеяла не она.

В 94-м Элка заболела. Недруги накаркали. Долго плевалась потом и опасалась связываться с кем попало. На работе за ней закрепилась определенная репутация, но плевать она на это хотела. Жила весело и будет жить, не проститутка привокзальная, служащая государственного учреждения. Кто сейчас живет на одну зарплату? Каждый прирабатывает, чем может.

Если разобраться, ей тоже нелегко. Чего только с ней не было за это время! Морду били, однажды клок волос выдрали, грозились глаза кислотой выжечь, только руки коротки. Держать своих мужиков крепче надо, чтобы по бабам не шлялись.

А каких только любовников у нее не перебывало! Разочарование, как правило, подкарауливало там, где она меньше всего ожидала.

Как-то раз нарвалась на гомосексуалиста, которому почему-то было нужно, чтобы его считали человеком с нормальной сексуальной ориентацией. Он ей платил за то, чтобы она появлялась с ним в среде банкиров и промышленников. Это еще можно понять: надо, так надо. Но особенно ее удивляли мужики, у которых хозяйство нужно было под микроскопом рассматривать, пописать нечем, а бабу красивую норовит завалить. Однажды она не удержалась и высмеяла такого клиента, который изображал сексуального маньяка. Она на него сдуру клюнула. "Ну, чем тебе блядовать, чем?" – искренне спросила она и тут же схлопотала по морде.

Она ни к кому не привязывалась, никого не любила.

Юрий Петрович Яковлев как появился в ее жизни, так и ушел. Загремел по статье. А она здесь при чем? Она, что ли, его учила подпись в накладных подделывать? Глупо погорел, а мужик с головой был, все говорили. Она связалась с ним от скуки, а он подумал, что всерьез. Где здесь ее вина? Кое-кто из конторы, после того, как его посадили, перестал с ней здороваться. Чистоплюи чертовы!

Она и думать забыла про недотепу Петровича, жила своей развеселой жизнью. Мужиков много, а она одна. Переживать обо всех – жизни не хватит.

Яковлев напомнил о себе неожиданно. Она слышала от сотрудников, что он вернулся, и морщилась. Она ему ничего не должна. Пусть только попробует к ней сунуться, она ему покажет.

Петрович поступил по-другому. Он отомстил. Видно, проклятия чьей-то разгневанной жены возымели действие. Она издевалась над страшными посулами и вот – доигралась. Обманутый любовник отплатил ей за всех.

...Элка не помнила, как добралась домой в тот вечер. Некоторые куски из происшедшего напрочь провалились в темноту. И с тех пор жизнь превратилась для нее в непрерывный кошмар.

Она с открытыми и закрытыми глазами видела перед собой возбужденные, в поту, лица парней, непрерывно насилующих ее. Она боялась оставаться одна, боялась ложиться спать – во сне ее лапали, щипали, заставляли проделывать немыслимое. Во сне за ней гнались, догоняли и, навалившись всей кодлой, опять насиловали, втроем, впятером... В нее извергались, сливали, как в унитаз отработанные отходы.

Она отчетливо и ярко, как на большом цветном экране, видела все, что с ней происходит. Она была и зрительницей, и участницей одновременно. Позы, которые заставляли принимать... Стоя, сидя, лежа... От нее требовали непрерывного возбуждения и активности. Ее пускали по кругу, потом насиловали все одновременно. Каждый урывал для себя кусок ее тела и делал с ним все, что приходило в одурманенную алкоголем и наркотиками голову.

Ей тоже вливали в горло водку, она захлебывалась и хрипела от удушья. Сопротивляться было нельзя. За непослушание... Она видела поднесенный к самым глазам нож. Сверкающее лезвие завораживало и лишало последних сил.

Один из снов был особенно страшным своей реальностью.

Снился здоровый голый негр, развалившийся в кресле. Громадная, как бревно, плоть торчала между ног. Элку мороз продрал по коже, когда она увидела эту обезьяну. Негр находился в комнате, которая Элке была хорошо знакома. Сюда, в подмосковный дом отдыха, принадлежащий Моссовету, ее привозил много раз скупой чиновник. Она узнала посуду на столе, старый ореховый буфет, возможный свидетель оргий Лаврентия Павловича Берии, и кушетки по углам. Тогда она являлась хозяйкой положения и принуждала любовника исполнять ее желания. Сейчас она была игрушкой в ненасытных руках.

Негр сильными, как у гориллы, руками потянулся к ней, схватил и заставил сесть к себе на колени. Элка завопила, почувствовав, как что-то мощное, необъятных размеров пронзило ее изнутри. Негр, крепко держа ее за плечи, с каменным лицом начал совершать телодвижения, не обращая никакого внимания на ее крики. Он двигался все быстрее и быстрее. Ее вопли не останавливали его, а лишь возбуждали еще сильнее. Она уже не чувствовала боли, только толчки внутри себя. Это продолжалось целую вечность. Она потеряла сознание во сне.

Но страшный сон на этом не закончился. Очнулась, почувствовав, что партнер отпустил ее. Она ощутила толчок в спину – с ней не церемонились – и, шатаясь, поднялась. И тут же увидела другого негра, который ждал очереди и точно так же, развалившись, голый сидел в кресле, выставив на обозрение свое хозяйство. Для наглядности он взял в руки свой огромный член и стал поигрывать им, глядя на Элку. К горлу подкатила тошнота, но она, как зачарованная смотрела на его игру.

– Карош русский баба. – Негр улыбался. – Трахаться будем. До-олго-о! – Он прищелкнул языком.

Потом, облапив ее грудь черными пальцами, он стал равномерно качаться в кресле вместе с ней, повторяя в точности движения своего предшественника. Элка видела себя и темного партнера в громадном зеркале, занимающем стену напротив. Мерзкая гримаса исказила его лицо. Он в сладострастной истоме закрыл глаза, продолжая двигаться, как автомат. В том же зеркале она увидела еще несколько клиентов, ожидающих очереди.

... На ней уже не было живого места, она была вся липкая от спермы, но ненасытные клиенты продолжали насиловать ее, пользоваться много раз женским телом. Она, голая, лежала на полу в комнате отдыха, широко раскинув руки и ноги, а вокруг стояли волосатые мужики.

Наконец она с криком проснулась, потная, дрожащая, и стала ощупывать онемевшие от напряжения ноги. Тело сводила долгая судорога. То, что происходило во сне, было слишком реальным. Она чувствовала себя, как выхолощенная.

Вдруг она услышала звук, от которого по телу побежали мурашки. Кто-то стонал совсем рядом.

– У-у-у... а-а-а... ы-ы... – раздалось в ночи протяжное животное мычание.

Элка замерла и обезумевшими, широко открытыми глазами вглядывалась в темноту. Что это? Выходит, она еще не проснулась... С трудом сообразила, что лежит в собственной постели и рядом с ней никого нет.

Звук повторился, к нему прибавились другие. Донесся визгливый скрип рассохшейся мебели и равномерное глухое буханье: ух-ух-ух-ха! в убыстряющемся темпе колотилось рядом что-то тяжелое.

Вдруг завопили достаточно громко:

– О-о-о!

Элка опомнилась.

– Скоты! – Она грязно выругалась, сообразив, наконец, в чем дело.

Этажом выше, прямо над ней, жила толстая баба мерзкого характера и с большими претензиями. Она была молодая, но веса в свои годы набрала достаточно и выглядела на добрый десяток лет старше своего возраста. Никто в доме толком не знал, замужем эта красавица или нет. Сама она темнила, плетя невесть что. Какой-то мужик время от времени к ней заглядывал, и тогда дамочка страстными воплями будоражила всех вокруг. Жильцы расположенных рядом квартир были в курсе ее сексуальных утех. Толстую телку это нимало не смущало, она даже гордилась этим, выставляя напоказ свою полноценную личную жизнь. "Идиот мужик, брезгливо морщилась Элка, – думает, чем громче эта телка орет, тем круче. Нашел секс-бомбу! Подыгрывает ему, кретину, африканскую страсть изображает. Развалила перед ним свое хозяйство, а он и рад стараться. Это сколько же раз за ночь он ее отодрал?" – прислушивалась Элка к крикам. Однажды на верхнем этаже что-то рухнуло среди ночи, видно, мебелишка была не приспособлена для такой активной сексуальной жизни, и страстные мычания на какое-то время прекратились, но вскоре возобновились вновь.

Раньше Элка просто потешалась над этим, теперь не могла слышать криков и стонов. Она зажала уши руками и нырнула головой под подушку.

Сны мучили ее несколько ночей подряд. Она боялась, что сойдет с ума. Днем наступало некоторое облегчение.

Надо идти к психотерапевту, решила Элка, так недолго и в психушку загреметь. О Яковлеве, который ей все это устроил, она старалась не думать, чтобы окончательно не свихнуться. У нее не осталось сил для злости и ярости, она боялась.

А вдруг они ее чем-то заразили? От этих мыслей мутилось сознание.

Сейчас она сидела в кресле и бездумно смотрела на светящийся экран. Работающий телевизор воспринимался как яркое немое пятно. Включала, чтобы не оставаться одной.

Вдруг она заметила на экране что-то знакомое и невольно подалась вперед.

Бирюзовый дом с колоннами, вывеска на фасаде, весело перемигивающиеся огоньки... Ухоженные клумбы с осенними цветами и чугунная решетка. Сколько раз во сне она видела эти затейливо переплетенные узоры на ограде!

Она очнулась и услышала громкий голос диктора:

– Приглашаем вас заглянуть в казино "Белый жасмин". Посетителям предоставлено...

У Элки мороз пробежал по коже. Сюда ее заманили эти скоты, а потом, натешившись, выгнали на улицу. Там она увидела Яковлева, который наблюдал за ней, стоя за решеткой сада. Или она действительно сходит с ума, или...

Элка застонала и закрыла глаза. Диктор продолжал что-то говорить, а она сидела, сжавшись в комочек. Вдруг услышала знакомую фамилию.

–...Юрий Петрович Яковлев, – произнес четкий голос диктора, депутат в Государственную Думу. Сегодня мы показываем телезрителям фильм, рассказывающий...

Элка широко раскрыла глаза. Эту сволочь в депутаты?!..

– Не-ет! – заорала она во все горло.

А с экрана на нее смотрело знакомое лицо бывшего любовника. Он что-то рассказывал, улыбался, был респектабелен и интеллигентен. Ангел, крыльев только не хватает. Как значительно, весомо звучало каждое слово, сказанное им. И сам он тоже выглядел умницей, будущий слуга народа. Он словно издевался над ней.

Элка заскрежетала зубами. Злость и ярость вернулись к ней. "Я тебе, сука, устрою депутатство. Мало не покажется. Сам себе яму выкопал. Теперь ты от меня так просто не отделаешься".