Текст книги "Ловушка для дураков"

Автор книги: Татьяна Моспан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Старик молчал, внимательно изучая нежданных посетителей, потом вздохнул.

– Сбежала от них Людка-то. Вчера объявилась. Мать орала, как бешеная, на весь дом. И как у нее только язык не отсохнет, у заразы? Была нормальная баба, как со своим кобелем снюхалась, как мигера стала. Девка от них в бега подалась. Весь дом их осуждает. От людей никуда не денешься, здесь все про всех знают. На виду живем. Людка добрая, они ее обойти хотели. Ты знаешь?

– Да, – вздохнул Гребень. – Скажи, где мамашина квартира, будь человеком.

– Я-то буду, – продолжал изучать парней старик, словно решая, стоит ему говорить что или нет. – Вы зачем девку-то разыскиваете, натворила она чего?

– Нет. Я... – Гребень запнулся. – Она нам очень нужна.

– Издалека приехали?

– Из Москвы.

– Вона как, – старик покачал головой, – знать, и вправду, сильно нужна. Шестая квартира их, на втором этаже.

Гребень с Игорем рванули наверх. Сосед остался стоять в дверях. Он ждал, что будет дальше.

Дверь в шестую квартиру Гребню открыли после длительных уговоров.

– Мне надо видеть Людмилу, – настырно твердил он, непрерывно звоня в дверь. – Откройте.

Сосед поднялся наверх.

– Слышь, Анатолий, открой, дело у человека, если ночью приехал. Жену позови, я знаю, она дома, рядом небось стоит.

– Я вот сейчас милицию позову, – раздалось из-за двери.

– Правильно, – согласился старик, – зови, может, хоть она разберется, за что вы девчонку заедаете.

Из-за двери доносились ругательства.

– Я-то ладно, старый дурак, – возмущался сосед. – А ты – мать, дочку свою и так и этак поносишь, разве это дело? Тебя самою надо сдать, куда следует.

Игорь вопросительно посмотрел на Гребня. Тот сделал знак рукой, подожди, дескать, мирным путем разберемся.

Перепалка продолжалась еще несколько минут. Гребень уже начал терять терпение, как вдруг по ту сторону щелкнул замок.

Растрепанная женщина с перекошенным лицом стояла на пороге. Рядом торчал крепкий мужичонка в кальсонах.

– Где Люда? – спросил Гребень.

– Нету, нету ее здесь, – заорала женщина. – Она впилась глазами в ребят, ее разбирало любопытство, потому и дверь открыла.

– Утром была, – встрял сосед.

– А ты, старый хрен, чего лезешь не в свое дело?

– А того, – не на шутку рассердился старик, – что по совести надо.

Он, выпятив хилую, как у цыпленка, грудь, пошел на Анатолия.

– Подожди, отец, – Гребень остановил соседа и шагнул в крохотную прихожую. Неуловимым движением он сгреб отчима за грудки и толкнул. Тот грохнулся спиной о стенку.

– Если ты, гнида лысая, не затихнешь, я тебе яйца оторву, понял? – внятно сказал он. – Пописать нечем будет.

У родительницы очередное ругательство застряло в горле и от страха отвисла челюсть.

– Где Людмила? – уже более спокойным голосом спросил Гребень. По хорошему пока разговариваю.

– К соседке бабкиной подалась, куда же еще ей деться? – выпалила со злостью родительница.

– Где это находится?

Анатолий, придя в себя, опять подал голос:

– Я что, обязан...

Гребень ткнул его пальцем в живот, и тот начал ловить воздух.

– Я тебя в кальсонах через весь город босиком погоню. Впереди машины бежать будешь.

– Я знаю, где это, – вмешался сосед. – Если назад привезете, покажу.

Он с большим удовольствием наблюдал за всем происходящим.

Гбебень повернулся к отчиму.

– Врезал бы я тебе напоследок, чтобы все нутро долго ныло, да ладно, живи, паскуда. Еще раз к девчонке полезешь, смотри, яйца прищемлю. До свидания, мамаша, – с преувеличенной вежливостью поклонился Гребень. – Пока!

Сосед, накинув старенький плащ, спустился на улицу. Он с восхищением смотрел на Гребня.

– Здорово ты этому прохвосту врезал. Он привык с бабами воевать. А сейчас, видал? Стоит, как в штаны наложил. У меня давно душа болит и руки чешутся по морде ему врезать.

– Да ты, дед, не промах, я смотрю, – хмыкнул Гребень. – Не боишься.

– А чего мне бояться? Помирать скоро пора. Меня уже черти на том свете обыскались. Стоп, приехали. – Он показал рукой на небольшой домик с палисадником.

– Собаки нет?

– Какая собака, самим кушать нечего.

Гребень легко открыл калитку и забарабанил по стеклу.

– Кто? – раздался настороженный голос.

– Мне бы Люду...

В доме зажгли свет.

Когда Гребень увидел в проеме двери бледную Людку с заспанным лицом и растрепанными волосами, у него защемило сердце.

– Ой, Сашенька! Приехал... – Она кинулась к нему на шею. – Как же ты нашел меня? А это кто с тобой? – Она всматривалась в незнакомые лица.

Когда они катили назад, в Москву, притихшая Людка не выпускала руку Александра из своей. Они сидели на заднем сиденье, машину вел Игорь.

Когда Гребень рассказал, что произошло, Людмила съежилась от страха.

– Господи! А может, эта девочка не у Сусанны, может...

– Она в загородном особняке, Люда, и ты должна помочь. Сумеешь найти дом?

– Да, я помню это место.

Глаза у Гребня закрывались сами собой. Сказывалась вторая бессонная ночь.

– Ты вздремни немного. Я тебя разбужу. – Она положила его голову к себе на плечо.

Александр на час провалился в сон. Людмила неожиданно тоже заснула, сморенная дорогой. Гребень очнулся, когда Игорь легко встряхнул его за плечо.

– Приехали, поднимайся. Вон и наши стоят.

К машине шел сам Беглов.

– Добавила ты нам, девушка, хлопот. Вадим, иди сюда, – обернулся он назад.

Подошел Вадим. Он укоризненно смотрел на Людмилу.

– Вадимчик, ты меня прости, я не сбежала, просто очень испугалась.

– Потом, Люд, все потом. Я нашел место, где тебя подобрал, теперь очередь за тобой.

Артем оценивающе смотрел на девушку. Она приехала вовремя, его люди, как он и опасался, не смогли получить нужную информацию о местонахождении особняка Хоря. Рыскать наудачу в округе было опасно.

– Ну, ребята, на вас вся надежда.

– Я попробую, – Людмила отошла в сторону. – Не надо столько света, больше запутаюсь.

Выключили фары.

– Я не помню, сколько времени шла от этого дома. Сейчас... – Она стала осматриваться.

– Здесь недалеко два поселка с загородными домами, есть еще один, но он далековато. – Артем стоял рядом. – Ты не могла столько пройти.

– Подождите. – Людка сошла с шоссе и стала озираться. – Здесь была дорожка... Вот, нашла! – закричала она радостно. – Я помню этот куст, он был слева. Идите ко мне!

Они шли за Людмилой примерно полчаса. Она, как хорошо выученная собака, вела их по следу.

– Вот здесь у меня вьетнамки в грязи увязли, – показала она на застывшую от легкого ночного морозца лужу. – Я помню это место.

Она продвигалась дальше. Дачный поселок оказался в стороне, но Людмила уверенно шла вперед.

– Не беспокойтесь, – обратилась она к Беглову, – я не сбилась. Помню эти огни, они справа оставались. – Она показала на коттеджи. Дом стоит дальше.

Особняк Хоря находился в стороне от поселка.

– Вот этот дом, – показала рукой девушка.

Обогнув небольшой лесок, группа людей увидела двухэтажный особняк.

Дом громадиной темнел в ночи. Лаяли собаки. Света в окнах не было.

Едва раздался лай собак, Людка вцепилась в руку Гребня.

– Овчарки, – у нее от страха зуб на зуб не попадал. – Они разорвут нас. Их на ночь отвязывают, они совсем дикие. Два громадных кобеля.

– Не бойся. – Артем остановился. – Ты уверена, что это тот самый дом?

– Конечно, я не ошиблась.

Беглов повернулся к своим людям.

– Зови всех сюда, – приказал он Вадиму. – Машины тоже надо подогнать поближе, только без шума.

– Людмилу оставить? – спросил Вадим.

Артем видел, как блестели глаза девушки.

– Силы еще есть?

– Да. Я знаю расположение комнат в доме. Мне нужно остаться.

Артем кивнул и взглянул на часы: половина третьего ночи.

– Здесь внизу везде решетки поставлены, – тихо сказала Людка.

– А дверь?

– Их две, и обе бронированные.

Перед Бегловым стояла очень сложная задача.

Внезапно в окне первого этажа вспыхнул свет.

Глава 30

Сусанна бесилась второй день. За кого Хорь ее принимает? Привезла ему девчонку, как велел? Привезла. Сама все дело обстряпала.

Врача за руль посадила. Он сначала упрямился. Твердил, как попугай, не мое это дело, знать ничего не хочу.

– Ах ты, дешевка! – рассвирепела Сусанна.

– За руль машины сядешь и отвезешь, куда скажу.

– Сусанночка, милая, я ничего не понимаю в ваших делах, – юлил он, пряча глаза.

– И понимать нечего. Твое дело – вести машину. Ты машину водить умеешь?

– Да, но я...

– Остальное тебя не касается. Слушай, – она уперлась в него тяжелым взглядом, – ты меня лучше не зли.

– Я не выношу насилия, – заныл врач.

– Совсем очумел от страха. – Она презрительно скривилась. – Я сажаю девчонку в машину, ты – шофер, понял, водитель. Сиди, смотри вперед на дорогу.

– А если она не захочет?

– Захочет! Я неделю кручусь, как бобик, всю подготовительную работу на себе тащу. Срывов у меня еще ни разу не было. Твою ж мать... – грязно выругалась Сусанна. – Помощничек из тебя, как из собачьего хвоста сито. Обделался от страха. Иди, портки проветри.

Несмотря на страхи врача, все прошло блестяще. Даша Стрелецкая, когда ее окликнули, подошла к машине. Сусанна знала, что говорить. Стоило ей упомянуть про студию, где записывается сегодня мама, и намекнуть, что есть возможность самой все это увидеть, девочка сразу растаяла.

– А почему она мне с утра ничего не сказала? – все же удивилась она.

– Сюрприз хотела сделать. Детей туда не пускают, – начала вдохновенно врать Сусанна, зорко поглядывая по сторонам. – Удалось уговорить. Артем Семенович машину прислал.

– А как же тетя Нина? – Добросовестная Дашка расстроилась. – Она меня ждать будет.

Шрам на лице Сусанны дрогнул от внезапной судороги. Черт бы побрал эту отличницу! Она мигом могла бы ее скрутить, да опасно рисковать перед самыми окнами дома.

– Мама потом позвонит ей, извинится, – сказала Сусанна и добавила, теряя терпенье: – Дашенька, решай скорее, мы уже опаздываем.

Это явилось решающим доводом. Даша смело шагнула к открывшейся дверце.

В машине она попыталась выяснить подробности, но Сусанна отделалась короткими ответами. Дашка умолкла. Расскажет потом подружкам, никто из них не бывал на студии. Она все увидит своими глазами. Когда была маленькая, мама иногда брала ее с собой, но там было не интересно, а вот на телевизионную студию попасть – это да!

Она, прикрыв глаза, радостно улыбалась. Внезапно очнулась и, с удивлением глядя в окно, спросила:

– А куда мы едем? Мама рассказывала, что это...

Договорить она не успела. В нос ударил резкий противный запах, и она потеряла сознание.

– Порядок, – Сусанна положила девочку на заднее сиденье и достала шприц. Теперь не скоро очнется.

– Ты поосторожнее, ребенок все-таки.

– За дорогой лучше следи, – огрызнулась Сусанна. – Как бы гаишники не остановили.

Когда машина подъехала к особняку, Даша спала. Ее на руках занесли в дом.

– Дозу не увеличивай, с тем, что вкатила, она до утра не проснется, – трусил врач позади домоуправительницы.

– Без тебя знаю. Ты ничего не видел и не слышал. Понял? – Она грозно сдвинула брови.

– Понял, – прошептал он.

Хорь, увидев девочку, распорядился:

– Наверх ее неси.

Сусанна удивилась:

– Наверх? Там запоров нет.

– Сказал, неси в угловую комнату.

Домоуправительница насупилась, распоряжение хозяина ей не понравилось.

Когда поднялась с девчонкой наверх, увидела, что в угловой комнате, куда она притащила Дашу, красовался прочный запор.

Она побледнела.

– От меня запираешь? – В ее глазах вспыхнула злоба.

Хорь, наблюдая за ней, подумал, что решил правильно. Эта баба становится неуправляемой, но сейчас не время настраивать ее против себя. Он сам закрыл Дашу на ключ.

Поздно вечером, когда Хорь поднялся в угловую комнату, Даша продолжала спать.

– Ты не много ей вкатила? – он приподнял безжизненное веко ребенка.

– Утром очухается, не переживай. Дыхание ровное, ни хрена с ней не будет, – скривилась Сусанна, наблюдая за Хорем. – Завтра как огурчик встанет. Я тоже спать пошла, устала, как собака.

Очнулась Даша только к обеду следующего дня. Во рту стояла противная сухость и ломило все тело. Когда Хорь открыл дверь, она сжалась в комочек на диване.

– Зачем эта тетенька меня обманула? Она наврала про маму и Артема Семеновича.

Услышав имя своего врага, Хорь напрягся.

– Ты знаешь его?

– Да, – просто сказала Даша и широко распахнутыми глазами посмотрела на Хоря.

Что-то неуловимо знакомое увидел он в этом взгляде. И замер.

– Вы меня украли как заложницу, да? – спросила Даша, рассудительно и серьезно, как взрослая.

Хорь, не отвечая, смотрел на нее. Красивая малышка. Интересно, что в обмен на нее можно требовать от Беглова? Пулю в лоб, – прозвучал внутри него грубый голос.

Он скривился: ну это мы еще посмотрим. Девчонка должна быть пока жива и здорова. Дня два он ее здесь подержит, чтобы клиент дозрел, а потом...

– Есть хочешь? – спросил он.

– Я не стану ничего кушать, – покачала головой Даша. – Вы мне дадите какую-нибудь дрянь. У меня голова очень болит. – Она потерла виски рукой и посмотрела в окно. На нем не было решетки.

Хорь подошел к окну и позвал Дашу:

– Подойди сюда.

Она послушно поднялась с дивана.

– Смотри, – он показал на двух громадных овчарок, свободно разгуливающих по огороженной территории. – Они разорвут тебя, если задумаешь убежать. Поняла?

– Поняла, – прошептала девочка. Очень хотелось заплакать, но мама всегда ругала ее за это. Слезами не поможешь, учила она, надо воспитывать в себе характер.

Хорь, тщательно закрыв дверь, спустился вниз. Там, в большой гостиной с искусственными пальмами за журнальным столиком, уставленным бутылками, сидела пьяная Сусанна.

– Уже набралась, – не выдержав, буркнул он.

Сейчас ему только этой пьяной скотины не хватало.

– Набралась и еще себе налью. – Она потянулась к бутылке и, запрокинув голову, стала пить прямо из горла.

Водка пролилась на пол и одежду. Сусанна ладонью утерла рот.

– Чего смотришь? Думаешь, нахлещусь, сознание потеряю? Не-ет, протянула она и противно хихикнула. – Отдай мне девчонку. Ты обещал.

– Попозже.

– Нет, я хочу сейчас. Хо-чу! – Домоуправительница пьяно икнула. Никто ничего не узнает. Чего боишься? Сколько здесь косточек зарыто, знаешь, а? Чего отвернулся? Как самую грязную работу делать, так я, а как с голенькими девчонками развлекаться, так...

Ее лицо, еще недавно вполне нормальное, расплывалось прямо на глазах. Оно превращалось в страшную маску. Сейчас белая горячка начнется, – подумал Хорь.

– Я тебе поверила, привезла барышню сюда. Ты меня обманул.

Она засмеялась. От этого смеха даже у такого отпетого негодяя и преступника, как Хорь, по телу поползли мурашки.

– Ха-ха-ха! – продолжала бесноваться Сусанна. Она уже перестала соображать, что делает. – Ты мне грозил, что если буду таблетки тебе подмешивать, убьешь. – Она опять зашлась от смеха. – Я это давно делаю. Теперь ты осторожный стал, не проведешь, а прежде глотал, как миленький. Знаешь, как они действуют, знаешь? Почему у тебя к бабам интереса нет? Я-то знаю... Без меня вылечиться не сможешь. – Говорить становилось все труднее, но она продолжала: – Я помню, чем тебя опоила. Без меня пропадешь...

Она откинула голову на спинку кресла и захрапела.

Хорь готов был кинуться к мерзкой бабе и навсегда заткнуть ей глотку. Так вот оно что. Он давно подозревал это. В последнее время, почувствовав что-то неладное, стал тщательно следить за тем, что ест и пьет. Это помогло. Гнетущее состояние, в котором находился постоянно, исчезло. Пропала страшная зависимость от чужой воли, когда он, не владея собой, совершал чудовищные поступки.

Он содрогнулся, вспомнив, что творил, поощряемый Сусанной. Умная развратная баба верно определила его слабую сторону, крепко держала в руках. Она использовала его, чтобы удовлетворять собственные страшные потребности.

Его руки сами собой потянулись к короткой, заплывшей жиром, шее. Одно усилие и... Он остановился. Расправиться с этой гадиной он успеет позже.

Какая у него была цель, когда задумал похищение ребенка? Отомстить. Пощекотать нервы Артему Беглову, показать всем, что не такой уж тот и всесильный. Пока все шло нормально. Его нору Беглову не найти. Врач, с которым имела дело Сусанна, его сдавать не побежит, сам замазан по самую маковку. На себя срок вешать никто не захочет. Митяй? Нет, он кореш верный. Ему что на Хоря показывать, что на самого себя. Оставался еще Блоха, про которого до сих пор ничего не известно, но тот тоже с бандой накрепко повязан. Если жив, ему затаиться выгодно, а если подстрелили, туда и дорога. Хорь плакать не станет. Сумеет сам уцелеть, наберет новую команду.

Он вспомнил о Борисе, человеке Беглова, который согласился работать на него. Борис не знал, где находится особняк. Перевертыш еще пригодится в той игре, что затеял Хорь. Парень у него в руках, пикнуть не сможет. Пусть сейчас Хорь проигрывает, придет время, всех задавит.

Еще была девчонка, блондинка с родинкой, сбежавшая из-за оплошности Сусанны. Она могла вывести на дом, если не подохла в ту ночь. Хорь мрачно уставился в угол комнаты. Громкий храп Сусанны мешал сосредоточиться. Со стороны сбежавшей блондинки Хорь не ждал неприятностей. Даже если та чудом выжила, трудно представить, что судьба столкнет ее с Артемом Бегловым.

Ему удалось убедить себя, что все складывается неплохо, но тревога не отпускала. Было беспокойно, он не верил в предчувствия, но сейчас показалось, что все уже предопределено. Он разозлился. Что теперь сопли пускать! Сидел бы тихо, не высовывался, не нажил бы себе смертельного врага в лице Беглова. "Не по уму шустришь", – вспомнил он слова лагерного кореша. А если по уму? Что лучше – сидеть лапушком и ждать, когда тебя самого завалят?

Выждав время, Хорь стал звонить Митяю Худобину домой.

– Куда подевался, гад, – выругался он. – Договорились же!

Он еще несколько раз набрал номер, но телефон молчал. Хорю хотелось запустить им в стену, чтобы в мелкую крошку разнести, но вовремя одумался. А звонить как будет?

Он прислушался. На улице залаяли собаки, а потом смолкли. В доме стояла мертвая тишина. Он подумал о запертой наверху девчонке. Кого же ему напомнил ее умный, укоризненный, как у взрослой, взгляд? Смышленая. Он терпеть не мог детей, но мужество маленькой Даши вызывало уважение. Не плакала, не ныла. Он, не заметив как, задремал.

Хорь ошибался.

Даша плакала. Когда она осталась одна, слезы потекли сами собой. Очень хотелось есть и пить.

Вспомнила, что в портфеле осталось яблоко. Одно она съела на перемене, а другое не успела. Она достала его и с сожалением подумала, что зря отказалась от конфеты, которой угощала подружка в школе. Та всегда таскала с собой сладости.

Наступили сумерки. Темнело очень быстро. Даша сидела в холодной комнате, сосала яблочный огрызок и думала о том, что будет дальше. Когда вернется в школу, никому не будет об этом рассказывать. Она уснула.

Разбудил ее шум за дверью. За окном была беспросветная темнота, видно, наступила ночь.

Даша услышала неразборчивое бормотанье. Кто-то возился с замком. Эта непонятная возня испугала ее до смерти. Она сидела, прижав к себе портфель, тихо, как мышонок, боясь пошевельнуться.

– Кто там? – дрожащим голоском спросила она.

Внезапно шум за дверью усилился. К одному голосу присоединился другой. Они ругались.

В коридоре перед угловой комнатой, куда поместили Дашу, Хорь сцепился с Сусанной.

Он тоже проснулся от шума и сразу сообразил, в чем дело. Сусанна! Со второго этажа продолжали раздаваться неясные звуки. Вот сука, даже свет не зажигает! Он щелкнул выключателем, пулей взлетел наверх и застал домоуправительницу с каминной кочергой в руках. Она, пьяно бормоча, пыталась взломать дверь в Дашину комнату.

Он кинулся на нее.

– Ты что делаешь, тварь? Изувечишь девчонку, стерва!

Сусанна была не в себе. Она таращила глаза и не понимала, что ей говорят. Она и Хоря перед собой не видела.

Он схватил ее сзади за локти и поволок вниз. Она рычала и отбивалась.

Хорь с силой отшвырнул ее от себя. Она, не выпуская из рук кочергу, рухнула на журнальный столик и вместе с загремевшими бутылками покатилась по полу. Рядом со старым шрамом появилась новая рана. Кровь стала заливать лицо.

Хорь наклонился над грузным телом. Сусанна не шевелилась.

– Ну и поделом тебе! – Он пнул ее ногой.

Из горла женщины вырвался протяжный животный рык.

– Живая, – он еще раз толкнул ее. – Прочухаешься.

Взглянул на часы: половина третьего ночи, ну, теперь-то Митяй наверняка дома. Хорю нужно было знать последние новости, которые обещал разнюхать Худобин. Тогда и будет решать, как действовать дальше.

Он набрал номер, но телефон по-прежнему молчал. Он звонил снова и снова, результат был тот же. В голове Хоря что-то щелкнуло: он понял, Митяй молчит не просто так.

За окном громко залаяли собаки. И тут же послышались два глухих хлопка. Овчарки, взлаяв на немыслимо высокой ноте, смолкли.

Хорь вскочил. Он понял, что это означает. Овчарок сняли с одного выстрела. Он метнулся к двери и выключил свет.

– Хорь, – раздалось за окном. – Дом окружен. Выходи!

– Да пошел ты!.. – он выругался.

– Не дури, ты можешь спасти свою жизнь, если поведешь себя правильно.

– А жизнь малышки, что со мной, кто может спасти?

– Что с ребенком? – раздался другой голос.

Хорь узнал властный баритон Беглова.

– Что захочу, то с ней и сделаю, она в моих руках.

– Не советую, – зарычал Артем.

– Да плевал я на твои советы! Мне все равно: и так, и этак на тот свет. Ее с собой прихвачу.

– Не делай глупости, отпусти девчонку. Жить будешь. Я сказал!

– Ею сейчас Сусанна занимается, ты знаешь, что это означает?

– Слушай меня, – Артем сжимал кулаки. – Тронешь ребенка, раздавлю, отпустишь, обещаю жизнь.

Хорь замолчал, он устал драть горло. Двойные рамы приглушали шум на улице, но Беглова он слышал хорошо. Значит, стоит совсем рядом. Достать можно, он нащупал пистолет. А что если одним махом?.. Он повернул дуло ТТ к себе. Сразу все проблемы решатся.

На полу завозилась Сусанна. Очухалась.

– Хорь, время на размышление не даю. Считаю до трех, потом живым не выпущу.

– Подожди, – заорал Хорь, повернув голову к окну. – Я...

В этот момент распластанная на полу Сусанна метнулась к нему. В голове бандита что-то взорвалось, искры брызнули из глаз. Хорь, как подкошенный, рухнул на пол, не успев договорить последнего слова "согласен". Кочерга домоуправительницы дважды с силой опустилась ему на голову. Второй удар пришелся в основном на плечо, но этого Хорь уже не почувствовал.

Над ним склонилась страшная Сусанна с горящими глазами. Хорь провалился в небытие. Кровь хлынула из открытой раны, но это был еще не конец.

Сусанна подняла окровавленную кочергу и, ворча, как голодная собака, у которой отняли кость, стала в темноте нащупывать лестницу.

Даша тоже услышала выстрелы. Она поняла: на улице что-то происходит. Вглядываясь в мрак за окном, различала там какие-то темные фигуры. Слышались голоса. Ей показалось, что она узнала голос Артема Семеновича, но боялась ошибиться. Надо открыть окно и позвать на помощь, сообразила девочка и стала толкать непослушную раму. Окно не открывалось. Она схватила портфель и пластиковой ручкой начала бить по стеклу. Все было напрасно.

В коридоре опять послышался шум. Кто-то, уже не таясь, колотил в дверь.

Даша изо всех сил ударила кулаком по стеклу. Зазвенели осколки разбитого стекла.

Это услышала Людмила Петрова, наблюдающая за домом со стороны калитки. Она громко закричала.

Артем не понимал, что происходит внутри дома и почему замолк Хорь. Была дорога каждая секунда, он решил брать особняк штурмом.

– Сюда, сюда, – заорала Люда. – На втором этаже кто-то есть!

Команда Беглова была готова к самому неожиданному повороту событий.

– "Кошки" в окно, живо! – скомандовал он, мгновенно оценив обстановку.

Два упругих тренированных тела мигом взвились вслед за "кошками". Сквозь разбитое стекло послышался детский крик.

В этот момент, когда человек Артема уже спрыгивал с подоконника, раздался треск разрушенной двери. Сусанне удалось справиться с крепким замком. Она ворвалась в комнату, размахивая железной кочергой, на которой еще не просохла кровь хозяина дома. Она пошла со своим страшным оружием на беззащитную Дашку. Когда до девочки оставалось три шага, раздался выстрел.

Даша закричала и потеряла сознание.

Артем ворвался в открытую дверь особняка. Хорь был еще жив. Он смотрел прямо на Беглова.

– Это Сусанна, – прохрипел он. Его глаза стали закрываться сами собой.

И тут полуживой бандит понял наконец, кого ему напомнил взгляд маленькой девчонки. Валентину, что пропала ни за грош из-за него. Лицо Хоря менялось на глазах, он умирал. Его уже ждали там, где никто не достанет. Ему казалось, что он улыбается, а на самом деле жуткая гримаса перекосила лицо.

– Артем, – еле слышно прошептал он, – у тебя в команде... стукачок есть...

– Митяя нет в живых.

– Это... не Митяй... – через силу выдавил Хорь. У него внутри что-то булькнуло, и он умер.

Дашу осторожно несли к машине. Она была в глубоком обмороке.

Людмила неслышно подошла и стала рядом с Бегловым.

– Можно я карцер проверю? – тихо спросил она, стараясь не смотреть в сторону мертвого Хоря.

– Карцер? – удивился Артем.

– Да, так мы называли комнату, где нас с Машкой держали.

– Конечно, надо весь дом осмотреть.

Людка пошла по коридору. Вадим и Гребень двинулись за ней.

Она приблизилась к знакомой металлической двери и толкнула ее. Комната была пуста. Людка узнала диван в бурых пятнах, и какие-то тряпки на полу. Машки не было.

– Пойдем, – Саша обнял ее за плечи. – Тебе не надо на это смотреть.

– Машка! – Людмила плакала, не вытирая слез. – Слабовольная дура, так и пропала здесь ни за грош.

Люди Артема обыскали весь дом. Кроме трупов, в нем никого не было.

– Шеф, – к Беглову подошел Никита. – Следы надо уничтожить.

– Делай, – отдал приказание Артем и пошел к машинам.

Когда автомобили выезжали на шоссе, чтобы двинуться к городу, в воздухе запахло дымом. Потом стал виден и сам пожар. Особняк Хоря горел хорошо. Пылающий факел был отлично виден с дороги.

Людмила Петрова смотрела на него, как зачарованная. Голова Даши покоилась у нее на коленях.

Глава 31

Приехав в казино, Юрий Петрович Яковлев первым делом вызвал к себе начальника охраны.

Вместо него явился заместитель.

– Худобин задерживается, – сказал он.

– А какая причина? – как можно спокойнее спросил Яковлев.

Глаза у парня забегали.

– Да... – начал он и умолк, не зная, что сказать. – Вчера был, никого не предупреждал, что задержится.

– Так позвони ему.

– Уже звонил.

– И что?

– Никто не подходит.

Яковлев забарабанил пальцами по столу. Значит, Артем уже принял меры, и Худобина скорее всего нет в живых.

– Да ты садись, Михаил, садитсь, – спохватился он, сделав вид, будто только сейчас увидел, что охранник стоит. Он мастерски умел притворяться.

– Я хочу поговорить с тобой. Работой начальника охраны я не доволен. У меня с ним уже был разговор. – Петрович впился глазами в лицо Михаила, пытаясь определить его реакцию на услышанное. – В общем так, сегодняшний прогул – последняя капля. Мое терпение лопнуло. Считаю, что ты лучше справишься на этой должности. Ты как, готов?

Парень, слегка обалдев, молчал. Ни хрена себе, пряники! Яковлев с Митяем до последнего времени жили душа в душу, сам знает. А тут такое дело... Кто его знает, в чем причина, как бы между двух стульев не приземлиться, яйца прищемить можно. Он продолжал молчать.

Петрович расценил это по-своему.

– С сегодняшнего дня будешь получать... – Он назвал сумму в "зеленых" в полтора раза превышающую прежнюю зарплату.

Глаза парня блеснули от жадности.

– Само собой, потом сумма увеличится.

– А Митяй... – начал охранник, но Петрович остановил его.

– С Худобиным я поговорю сам, когда появится. Ребятам скажи, я попозже сам спущусь к ним, объявлю. И, – Яковлев смотрел новому начальнику охраны прямо в глаза, – лишнего не болтай ничего. Договорились?

Михаил кивнул и, все еще не веря в происходящее, покинул помещение.

Позже, подумал Петрович, я тебе дам еще кое-какие установки. Гибель Дмитрия Худобина и увольнение его с работы никто не должен связывать с личностью будущего депутата Юрия Петровича Яковлева.

Он встал и заходил по кабинету. Неужели этой сволочи Митяя уже нет в живых? Неужели пронесло... Стрелецкая не приехала вчера на вечернее выступление, соло-гитарист тоже куда-то пропал. Руководитель ансамбля Кузя носился, как угорелый. Яковлев сделал вид, что его это не касается.

Он занимался повседневными делами, но на душе было тревожно. С Артемом надо быть очень осторожным, ему, как только что Михаилу, лапшу на уши не навешаешь. Чем меньше высовываешься, тем лучше.

Яковлева навестила вчера бывшая супруга. Этой стервы ему только и недоставало!

Раиса приехала благодарить за сына.

– Дело закрыли, – она смотрела на него преданными, как у провинившейся собаки, глазами. – Я так благодарна тебе!

Яковлев, кисло улыбаясь, следил за Раисой. Да она, никак, что-то задумала?

Бывшая жена явилась при полном параде. Скинув норковую шубку, которую носить было еще рановато, она осталась в дорогом нарядном костюме. Ишь ты, и прическу сделать не поленилась.

– Юра, я хотела с тобой поговорить, – начала она.

– Поговори.

Раиса поправила идеально лежащий воротник блузки. Она немного поправилась, но за собой продолжала следить.

– Стареем, стареем, – она поймала его взгляд.

– Ты превосходно выглядишь для своих лет. На лице ни одной морщинки.

– Да? – эти слова ее окрылили.

– Хоть замуж выдавай. – Он исподтишка насмехался над ней, но она этого не замечала.

– Юра, – она смотрела ему прямо в глаза. – Ты до сих пор один, я тоже... – Она сделала паузу, ожидая ответной реакции, но он молчал. Давай начнем все сначала.

Петрович опешил. Он едва сдержал себя, чтобы не взорваться. В комнате повисло молчание.

– Мы оба столько хлебнули. – Раиса восприняла все по-своему.

Яковлев поднял голову и встал. До чего же бабы дуры! Раиса никогда не была идиоткой, но сейчас...

– Ты это серьезно?

– Вполне.

– Что на тебя нашло, позволь узнать?

– Я поняла, что была неправа по отношению к тебе.

И тут он сорвался. Он высказал ей все, что накопилось у него за годы совместной жизни, то, о чем молчал раньше, задавленный обстоятельствами. Он перестал контролировать себя. И эта корова думает, что кому-то еще нужна?.. Надо быть полной кретинкой, чтобы прийти к нему с этим предложением после всего того, что было.

– Семья? – орал он. – Какая семья? Раньше про семью надо было думать. Ты не нужна мне. У меня любовница моложе нашего оболтуса. Посмотри на себя в зеркало, ты – старуха.

Он сам не ожидал от себя такого. Злость, обида захлестнули его.

Раиса онемела, а потом заплакала. Этого он не ожидал. Гнев мгновенно угас.

– Не нужно было приходить сюда, – сказал он. – Ты умная женщина, неужели не могла сообразить?..

Она молча всхлипывала.

– Ты Олежку вытащил, я подумала...