Текст книги "Запретная (СИ)"

Автор книги: Татьяна Серганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

-11-

Олеся

Уже больше часа я бесцельно ходила по комнате, не в силах найти себе место и успокоиться. Стоило лишь на секундочку сесть на кровать, как меня будто подбрасывало вверх, и я вновь и вновь принималась ходить по комнате, мимолётно  касаясь предметов, подходя к окну, вглядываясь в сумрак летнего вечера, и снова двигалась.

Понимая, что еще немного, и сойду с ума от перенапряжения, я осторожно вышла из комнаты и сразу направилась в столовую. Пить хотелось страшно. Чего-нибудь холодного.

Оказалось, не только мне было тревожно этим вечером. За большим столом сидела ведьма, задумчиво просматривая огромную толстую папку, которая лежала перед ней, и курила. Причём курила она долго и очень много. Мало того, что вся столовая пропахла едким и горьким дымом, который сразу же ударил в нос и вызвал неконтролируемое желание чихнуть, так еще и пепельница была до самого верха забита окурками со следами алой помады на фильтре.

– Привет, – пробормотала я, продолжая стоять в дверях и с трудом подавив желание разогнать руками этот противный дым.

– Выбралась из темницы и поняла, что забастовка обречена на провал? – усмехнулась ведьма, выпрямляясь и выпуская в потолок новую струйку дыма.

В карих глазах читался вызов. Слова звучали обидно, и я даже хотела развернуться и пойти назад в свою комнату, но в последний момент передумала. Сколько же можно прятаться. Решительно прошла вперёд, направляясь к окну, которое тут же широко открыла, впуская свежий сосновый воздух, полный терпкой смолы, лесных цветов и луговых трав.

– Разин еще не вернулся? – поинтересовалась я, наслаждаясь ветерком, который ласково погладил кожу на лице и взлохматил волосы.

Глупый вопрос. Если бы колдун уже вернулся, то Морано давно отправилась домой, а не курила бы здесь в одиночестве. Но мне надо было хоть чем-то заполнить эту гнетущую тишину.

– Ещё нет, – Изабелл потушила сигарету и, прищурившись, принялась меня осматривать. – Всё ещё злишься на нас?

Я пожала плечами и подошла к столу, где взяла стакан, бросила пару ледяных кубиков, налила в него холодной воды и подошла к ведьме, присаживаясь на свободный стул.

– Не знаю, – честно призналась ей. – Может, я слишком много требовала от вас. Вы и так все рисковали, помогая Свете выбраться из рук этого чудовища. Я должна быть благодарна вам, а не придираться.

– Я здесь не при чём, – барабаня длинными коготками по столешнице, ответила Изабелл. – Благодари Дэни. Это его инициатива, работа и все риски. Я всего лишь адвокат, к услугам которого, слава вашим богам, обращаться не пришлось.

– Поблагодарю, – кивнула я, сделала глоток и чуть не подавилась, когда, бросив взгляд на папку, увидела там яркий символ известного магического заведения. – Это что, анкеты?!

Не стоило в это лезть, я просто не имела на это право. И ведьма могла обидеться и отплатить в сто раз больнее. Но увидеть анкеты в её руках и знать, что они означали, было так странно и удивительно, что я не смогла сдержаться.

– Они самые, – лениво откликнулась ведьма, совершенно не обижаясь на моё вмешательство в её личную жизнь.

– Вы решили завести ребёнка? – осторожно поинтересовалась я, чувствуя себя балансирующей на грани.

– А почему бы и нет, – отмахнулась она и вновь потянулась к сигаретам. Коснулась их, дрогнула и убрала руку, с досадой закусив полную губу. – Я ведь ведьма и должна поступать согласно своему положению и статусу.

Мне показалось или в последних словах был какой-то непонятный смысл?

– Я слышала, что это очень ответственный шаг, – пробормотала в ответ, подушечками пальцев осторожно касаясь обжигающе холодных стенок стакана.

– Ответственный, не то слово, – как-то невесело усмехнулась Изабелл. – Каждую анкету необходимо очень тщательно просмотреть, интересные отложить. Чтобы потом уже из них выбрать что-то стоящее. Договориться о встрече с каждым, пообщаться и решить, как быть дальше. До финального контракта, подписываемого уймой народу, минимум два-три месяца. Иногда срок увеличивается до года. Потом еще год на зачатие и 9 месяцев вынашивания, не имея ни малейшего представления о том, кто в итоге родится. Итого три года.

– Это чудовищно.

Изабелл, которая во время своего монолога рассеянно смотрела на папку, перевела взгляд на меня:

– Что именно, Стрельцова?

От этого вопроса я даже немного растерялась. Для меня минусы и ужасы положения магов были видны невооруженным взглядом, и я никак не могла понять, почему этого не замечает она.

– Вся эта процедура. Выбор отца ребёнка…

– А разве у вас не происходит то же самое? – насмешливо поинтересовалась ведьма, поворачиваясь ко мне всем корпусом и откидывая на спину густые волосы.

– В каком смысле? – растерянно переспросила я, теряясь от взгляда тёмно-карих глаз.

– Разве вы не выбираете себе спутника жизни, смотря на какие-то физические показатели: внешность, характер или состояние его кредитки. Вы ведь тоже делаете выбор, основываясь на чем-то. И что же чудовищного в нашем? То, что мы говорим это открыто, не прикрываясь красивыми сказками о любви, долге и чувствах? Наши отношения намного прочнее ваших, потому что мы не лжём друг другу и самим себе и закрепляем всё бумагами.

– А как же любовь? – не унималась я.

– Любовь? – оскалилась Белль. – Я ведьма, дорогуша. А ведьмы, как и все маги, понятия не имеют, что такое любовь. И знаешь, я думаю, что это даже к лучшему. Разум остаётся чист, чувства не притупляют реакцию. Наши поступки продиктованы обстоятельствами и четко взвешенными решениями, а не сиюминутными порывами.

– Знаешь, – перебила её я, отставляя запотевший стакан в сторону и подаваясь вперёд. – У меня такое ощущение, что сейчас ты пытаешься убедить не меня, а себя.

– С чего такие мысли? – в отличие от меня, Изабелл откинулась назад, словно пыталась увеличить между нами расстояние.

– Я видела ваши взгляды с Тумановым, – ответила ей и чуть не подпрыгнула от страха.

Личное пространство было нарушено, я слишком далеко зашла в наших беседах, забыв, кем мы являемся на самом деле. Её черты лица заострились, став хищными и опасными, глаза в одно мгновение пожелтели, зрачок удлинился и вытянулся, а во рту показались острые клыки.

– Не лезь туда, куда не просят, – прорычала она, и я усиленно закивала.

Именно в этот момент домой вернулся Разин. Некромант вошёл в столовую и устало взглянул на нас. Правда, его взгляд сразу же прояснился, когда он увидел ведьму в боевой готовности возле меня.

– Белль, что происходит? – напряженно спросил он.

– Ничего, – тут же ответила я. – Всё хорошо. Она показывала мне пограничное состояние между оборотом и человеком. Впечатляюще, я даже испугалась.

– Как всё прошло? – успокаиваясь и возвращаясь в привычное состояние, поинтересовалась ведьма.

Разин вздрогнул и быстро посмотрел на меня. Причём взгляд его был какой-то странный, нервный и испытующий. Я недоуменно приподняла брови и склонила голову, пытаясь понять, что с ним вдруг произошло.

«Наверное, они хотят побыть наедине. А я им тут мешаюсь», – догадалась я.

– Не буду вам мешать, – вставая, произнесла я.

– Стой! – крикнул мужчина и замялся. – Олеся, подожди. Нам надо поговорить, – он повернулся к ведьме: – Белль, тебе Лиза всё расскажет. Она уже ждёт.

– Даже так. Ладно, – закрывая с громким хлопком тяжелую папку, произнесла молодая женщина и поднялась.

– Это что у тебя? – нахмурил брови Денис, от которого не укрылась папка.

– Ничего особенного.

– Это ведь анкеты? – не отступал он, и его серые глаза опасно вспыхнули.

– Анкеты.

– Белль… – предупреждающе протянул Разин.

– Это моя жизнь, и мне ею распоряжаться, – отрезала Морано, прижала папку к груди и активировала сферу.

В столовой и во всём доме мы остались одни. И тишина, которая возникла между нами, вкупе с мрачными взглядами некроманта мне совершенно не нравилась.

Я неопределённо хмыкнула, вздохнула, еще раз вздохнула и, поняв, что отвертеться не получится и отвечать за поступки надо, быстро произнесла:

– Я хотела бы извиниться.

– Что? – Денис резко вскинул голову, вырываясь из своих явно не слишком хороших мыслей, и взглянул на меня как на дурочку. Собственно, именно так я себя сейчас и ощущала. – Что ты сейчас сказала?

Идти на попятную смысла не было никакого.

– Что хочу извиниться. Ты очень много сделал для спасения Светы. Даже больше, чем можно было мечтать и надеяться. Ты так рисковал, пошел против закона, а я вместо того, чтобы нормально поблагодарить, начала предъявлять претензии. Это было крайне некрасиво и непорядочно с моей стороны. Поэтому я говорю еще раз спасибо, и прости за истерику.

Я максимально быстро оттарабанила текст и застыла, ожидая реакции и хоть какого-нибудь ответа.

– Это тебе Белль мозги прочистила, пока меня не было? – наконец выдал Денис, рассеянно проведя ладонью по своему стриженому затылку.

Такое ощущение, что после моих слов ему стало только хуже.

– Нет, – мне даже стало немного обидно. – Это я сама поняла. Осознала степень своего неуважения и вот теперь извиняюсь.

Видимо, не очень удачно, раз ты еще не принял их и стоишь с таким выражением на лице, что мне впору спасаться бегством.

– Что?

– Мои извинения, ты собираешься их принимать? – терпеливо объяснила я, внимательно его осматривая.

Странный он какой-то, сам на себя не похож: рассеянный, встревоженный и натянутый как струна.

– Ты не должна передо мной извиняться. Твоя реакция на поступок Игоря полностью соответствовала сложившейся ситуации. Я и сам был готов оторвать ему голову за подобные выкрутасы.

«Был… Это просто оговорка или они всё-таки до чего-то договорились? Скорее всего, второе…»

– В любом случае спасибо, и не переживай, я всё осознала и больше так вести себя не буду. Ты ведь об этом хотел со мной сейчас поговорить?

– Нет, – ответил он, вытягивая руки вперёд ладонями вверх.

Секунда, и из ниоткуда появилась папка с бумагами, еще больших размеров, чем та, что унесла с собой Изабелл.

– Я принёс тебе это.

– И что это такое? – поинтересовалась я, когда мужчина положил своё богатство передо мной на стол и отправился в кухонную зону.

Хлопнул холодильник, стукнула дверца шкафчика, переливчато зазвенело стекло.

– А это та самая причина, почему Игорь отказался от преследования Бориса и смог переубедить всех нас.

– Мне ты это зачем показываешь? – не поворачиваясь, немного нервно спросила у него. – Решили и решили. Я к этому не имею совершенно никакого отношения. Я совсем не сержусь и не обижаюсь.

– Ошибаешься, – откликнулся Денис, и за моей спиной вновь хлопнула дверца кухонного шкафчика. – Оказалось, что к тебе это имеет самое что ни на есть прямое отношение. Прямее просто не придумаешь. Наше общее собрание постановило, что ты должна знать правду. А меня отправили послом. Надеюсь, ты не велишь меня казнить за плохую новость, как бывало в старых сказках.

– Что?

– Ничего. Ты будешь смотреть бумаги или как?

– Нет, – отказалась я и для пущей убедительности еще и головой покачала.

Мне не хотелось смотреть эти бумаги. Мало того, мне даже в руки их не хотелось брать. Зачем Разин мне их дал? Что в них? Почему так важно? И при чём тут я?

Скрестив руки, я настороженно смотрела на бумажную кипу на столе, не решаясь протянуть руку. Внутри всё орало и вопило: «Не смей! Будет больно. Так больно, что потом не сможешь нормально жить и дышать...»

Разин поставил на стол бутылку с дорогим коньяком, два низких пузатых бокала и тарелку с порезанным лимончиком.

– Вы же не пьянеете, – пробормотала я.

– В отличие от тебя.

– Ты решил меня споить? – я недоверчиво уставилась на колдуна, который сел рядом со мной и принялся разливать янтарную жидкость по бокалам. В воздухе ощутимо запахло спиртом. – Зачем?

– Не переживай, твоя честь и невинность останутся при тебе, – сухо ответил он, вызывая у меня острый приступ покраснения лица и шеи. – Я после таких новостей точно бы что-нибудь выпил. Но если ты не хочешь, я заставлять не буду. У меня на этот случай припасены парочка успокаивающих заклинаний и одно специальное зелье, – он достал из кармана небольшой тёмный пузырёк и покрутил перед моим носом. – Но я надеюсь, что у нас с тобой до этого не дойдёт.

– До чего? – переспросила я, чувствуя, как от страха начинают неметь пальцы на руках и сбивается дыхание.

– Садись, Олеся Стрельцова.

Я всё-таки села, хотя страшно хотелось броситься со всех ног и запереться в спальне месяца на два. Лишь бы не знать, что там в этих бумагах и почему оно так важно.

– Денис, что происходит? Это как-то связано с покушением на тебя? Меня хотят перевести в тюрьму?

– Что? Нет, дело не в покушении, – отмахнулся он и растерянно потёр подбородок. – Знаешь, Лисёнок, а ведь я понятия не имею, с чего начать. Как тебе всё рассказать.

– Начни с начала, – предложила я.

Вместе со страхом внутри проснулось любопытство. И именно оно сейчас главенствовало и руководило моими поступками.

– С начала? Боюсь, придётся начать с событий сорокалетней давности.

– Какой давности?

Где я и сорок лет? Совсем запуталась в его объяснениях.

– Большой. Ладно, лучше всё равно не будет. Оттягивать смысла нет, – вздохнул он, схватил стакан, залпом выпил его и даже не поморщился. После чего глубоко вздохнул, так, словно собирался нырять в бездну, и выдал: – Олеся, ты знала, что вас с сестрой удочерили?

– Что?!

– Не знала, значит. Ясно, – пробормотал он, вновь наполняя стакан. – Сюрприз.

– Ты издеваешься? Подожди! – я подняла дрожащие руки вверх и сделала небольшую дыхательную гимнастику, пытаясь прийти в себя. Получалось не очень хорошо, точнее, совсем плохо. – Что ты сказал?

– Вас удочерили, и Алиса тебе не родная сестра, – вновь осушив бокал и заедая его долькой кислого лимона, ответил Денис.

– Нет, – жестко и даже зло перебила его я и покачала головой. – Совершенно глупый и бессмысленный розыгрыш. Не понимаю, зачем ты это говоришь, но я не верю. Ни единому слову. Это всё ложь!

– Тебя никогда не смущало, что вы с сестрой не похожи друг на друга? И на родителей?

– Я пошла в двоюродную бабушку, а Алиса в деда. Так мама всегда говорила.

– Конечно. Удобная отговорка. Родственников всегда можно найти, особенно, если очень хорошо постараться.

Его слова били по больному. От боли и страха перед глазами поплыли разноцветные круги, глаза защипало от непролитых слёз, а в ушах загудело и затрещало.

– Это неправда! – выдавила я с трудом.

– Мне жаль, Лисёнок.

Ему действительно было жаль. Серые глаза будто заглядывали в душу, усиливая тоску в сто крат.

– Нет! Я тебе не верю, – всхлипнула я и вновь замотала головой.

– Все доказательства и документы здесь, – Денис кивнул на бумаги.

– Ложь и подделка. С вашими возможностями вы могли всё подделать.

– Конечно, и зачем нам это? Олеся, ты же знаешь, что это не так, – мягко произнёс Разин. – Твоё чутье, о котором ты мне рассказывала прошлой ночью, что оно говорит тебе? Что это правда. Не так ли? Оно шепчет, что сказанное мной не ложь. Но ты не хочешь в это верить, отказываешься принять…

– Замолчи! – я с силой сжала уши и жалобно прошептала: – Не надо…

Несмотря на все мои старания, я всё равно слышала его голос.

– Прислушайся к своей интуиции и скажи мне, что я неправ, – едва слышно произнёс Денис, и я чуть не закричала от бессилия.

Потому что он был прав. И всё сказанное им сейчас тоже правда. Вот только я понятия не имела, что с этим делать.

Мысли путались, пролетая так быстро, что я не успевала сосредоточиться на чём-то одном, и в голове царил настоящий сумбур.

Мама… Мама… мамочка… Как же так? Разве возможно, чтобы вы с папой были мне не родными? Я помнила заботливые материнские руки, ласковый голос, нежные прикосновения. Помнила твои пирожки, тёплую улыбку и крепкие объятья, которые дарили такую необходимую защиту и покой. Помнила, как мы с отцом учили алгебру и чертили геометрию, как все вместе ходили в парк аттракционов и катались на чёртовом колесе. А Алиска с мамой зажимались в углу, крепко зажмурив глаза и вцепившись руками в поручни, пока мы с отцом смеялись над ними и наслаждались этим ощущением свободы и ветром в волосах. Помнила наши завтраки, обеды и ужины, праздники и маленькие трагедии, ссоры и примирения, смех и слёзы…

Я помнила и всегда буду помнить.

Неужели всё это ложь?

Не знаю, сколько я так сидела, раскачиваясь из стороны в сторону и прижимая руки к ушам. Время для меня будто остановилось, и пришла в себя только, когда услышала глухой стук стекла о столешницу. Открыв глаза, проморгала слёзы, шмыгнула носом и увидела перед собой стакан с водой.

– С-спасибо, – прошептала я.

– Раз коньяк не желаешь, выпей воды. Сомневаюсь, что это поможет решить свалившиеся на твою голову новости, но зато немного улучшит самочувствие, – ответил Разин, вновь садясь на стул, и, подумав, напомнил: – У меня еще заклинания есть и зелья.

Зубы противно стукнули о край стакана, потом еще раз, к этому звуку присоединился перезвон кубиков льда. Как ни старалась, я не могла побороть дрожь. Поэтому решила не медлить и быстро сделала глоток. Ледяная вода обожгла горло, болезненно заныли дёсны и заболели чувствительные зубы. Я судорожно сглотнула и отставила стакан в сторону.

Разин вновь оказался прав: холодная вода хорошо прочистила мозг.

– Так что насчёт заклинаний? – продолжая меня внимательно осматривать, вновь поинтересовался Денис. – Они помогут тебе успокоиться и унять боль в душе.

Я покачала головой, обнимая себя за плечи. Отчего-то стало холодно, или я дрожала совсем по другим причинам.

– Нет.

– Олеся, иногда это необходимо. И ничего зазорного в этом нет.

– Не хочу. Предпочитаю сохранить трезвость ума и ясность мысли. Я ведь знаю, что эти магические штучки притупляют не только боль, но и всё остальное. А я и так слишком долго бродила в тумане, – прохрипела в ответ и осторожно стёрла слёзы с влажных щёк. – Ты ведь не всё мне рассказал.

– В смысле? – подозрительно сощурился мужчина.

– Это ведь не все новости, которые ты собирался мне сообщить, – смотря ему прямо в серые глаза, произнесла я и снова шмыгнула носом. – Сомневаюсь, что новость о нашем удочерении столь важна, что её можно променять на свободу серийного маньяка-садиста.

– Лисёнок, – тяжело вздохнул некромант, – признаюсь честно, было бы лучше, если бы ты закатила истерику.

– А мне казалось, что мужчины не терпят истерик? – недоуменно переспросила я.

– Не терпят, – кивнул Разин и добавил: – Но в этом случае всё было бы намного легче. Ты разрыдалась, запустила бы в меня чем-нибудь, разбила сервиз и далее по списку, а я бы, как честный колдун, скрутил тебя. Насильно влил зелье, наложил успокоительное заклятье, а может, и целых два и быстро рассказал бы тебе всё остальное… Это намного легче, чем смотреть в твои полные боли глаза и пытаться подобрать правильные слова, чтобы минимизировать боль.

Я недоверчиво хмыкнула и потёрла ноющую переносицу. Реветь не хотелось, устраивать истерику тоже. Внутри меня была какая-то зияющую пустота, которая уничтожила все эмоции подчистую. Впрочем, в любом случае я не собиралась облегчать колдуну жизнь.

– Олесь…

– Говори же, – немного резко перебила его и прикусила губу от досады. Оказывается, какие-то эмоции во мне еще остались.

– Те две девочки… Они были необычными, я бы даже сказал, особенными, – медленно произнёс он, вздрогнул и неожиданно быстро спросил: – Ты знаешь, что маги не всесильны и нас можно лишить силы и сущности?

– Да, слышала, – пробормотала я, пытаясь понять причину перехода на другую тему разговора. – И насколько я помню из учебников, именно некроманты лишают магов силы.

Денис нахмурился и сдержанно кивнул. Он явно нервничал, барабанил пальцами по столу и поджимал губы.

– Так и есть. Я тот самый колдун, один из сотни магов, которые занимаются подобными вещами. Выжигаю сущность и лишаю магии других… Вы с Алисой такие же.

– Какие? – осторожно переспросила я, чувствуя, как напряжение достигает апогея.

– Перегоревшие ведьмы. Как оказалось, не совсем перегоревшие, а скорее замершие.

– То есть, я ведьма? – недоверчиво переспросила, глядя на него, как на сумасшедшего. – Перегоревшая или какая там... Денис, ты серьёзно?

– А похоже, что я шучу? – колдун выразительно приподнял брови.

Нет, похоже не было. Но и поверить в это я никак не могла. С таким же успехом он мог мне сообщить что я пришелец из далекой галактики, у меня есть рожки и по ночам я превращаюсь в антенну и подаю сигналы в межпространственный модуль с целью захватить и поработить планету Земля. Глупости, бред и совершенно нереальная вещь.

– Денис, посмотри на меня? Какая из меня ведьма? Вот Изабелл – ведьма. Яркая, красивая, страстная. А я просто Олеся Стрельцова, и всё.

– А твоя удивительная интуиция?

– С ней-то что не так? – нервно поинтересовалась я и тоже принялась выбивать пальцами ритм на столешнице. Надо было хоть что-то сделать, чтобы не сойти с ума от этого напряжения.

– А твои сны? – не отставал мужчина, не позволяя мне вырваться из этого кошмара. – Или хочешь сказать, что видеть избиение подруги – это нормально и естественно? Или предугадывать покушение, не желая садиться в грузовик, который потом взорвут? Ты оракул, Олеся.

– Что? Ты издеваешься? – я всё-таки вскочила и отступила на шаг назад. – Оракул?

Я знала, кто такие оракулы. Высшая ступень в группе Видящих. Те, кто видит прошлое, настоящее и будущее. Мало того, они могут видеть несколько вариантов развития будущего и подстраивать под максимально выгодный свои поступки и поступки других.

– Олесь, я понимаю, в это сложно поверить…

– В это невозможно поверить, – перебила его я. – Подожди, Алиса тоже ведьма? И кто она?

– Голем. Её стихия – земля и управление ею. Дело не в этом. Как давно вы с сестрой отдалились друг от друга?

– Что? Почему ты вечно перескакиваешь с одной темы на другую? При чём тут наши отношения с Алисой?

– Вы ведь не всегда с ней конфликтовали? Раньше всё было иначе?

Было. Да, он прав. Года два назад всё было совсем по-другому. Конечно, мы не жили душа в душу, но и такой агрессии и ненависти точно не было. Алиска изменилась в один день, сначала замкнулась в себе, а потом просто стала другой. Такой чужой, что связалась с плохой компанией и совсем перестала делиться проблемами.

– Какое это имеет значение? – устало спросила у него, возвращаясь на стул. – Я понятия не имею, когда она решилась меня убить.

– Может, в тот момент, когда узнала, что является ведьмой и потеряла всё? Неправильная инициация, отсутствие контроля. Она получила силу и тут же её потеряла… В отличие от тебя.

– Ты хочешь сказать…

– Я хочу сказать, что Игорь разрешил тебе встретиться с сестрой. Завтра рано утром. Там ты и можешь задать ей все интересующие вопросы и получить ответы. Ты можешь не верить мне и этим документам, – Денис кивнул на бумаги, – но разговор с Алисой всё расставит на свои места.

И тут я поняла, что не хочу. Вот совсем не хочу этой встречи, разговоров и прочих составляющих. Если еще утром я мечтала встретиться с сестрой, посмотреть ей в глаза и спросить: «За что ты так со мной, Алиса? Что я тебе такого сделала?»

А теперь не хочу. Совсем не хочу. Потому что, если раньше был хоть один призрачный, но шанс, что это ошибка, и сестра всё это время находилась под магическим или гипнотическим воздействием, как и я когда-то, то теперь он растаял как дым.

Разин только что своими словами уничтожил все мои надежды на корню и подтвердил то, что я всегда знала, но боялась признать. Алиса ненавидела меня и действительно хотела убить. Не было никакого принуждения. Лишь зависть, ревность и ненависть.

– Ты не хочешь с ней встречаться? – понимающе кивнув, поинтересовался Разин. Его рука вновь потянулась к бутылке с коньяком, но в последний момент мужчина передумал и опять забарабанил пальцами по столу.

– А это имеет значение? Вы ведь уже всё решили за меня. Брось, Денис, Туманов никогда бы не решился на эту встречу, если бы вам всем это не нужно было. Я права?

– Тянуть тебя туда никто не будет, – ушёл от ответа некромант. – Если ты не хочешь с ней встречаться и разговаривать, то заставлять не стану.

Надо же, какая красивая видимость свободы выбора.

– Еще есть новости? – понимающе усмехнувшись, спросила я.

– Нет, – задумчиво обводя пальцами контур пустого стакана, ответил мужчина.

Неожиданно резко и быстро.

– Тогда, если ты не против, я вернусь к себе в комнату.

– Да, так действительно будет лучше. Утро вечера мудренее.

Мне показалось или в его голосе явно проскользнуло облегчение?

Я молча встала, по дуге обошла стол и не спеша направилась к выходу. И ведь почти сбежала. Вот только разве от себя можно скрыться?

– Денис? – произнесла я, застыв в дверях.

Один вопрос не давал мне покоя, и я никак не могла уйти, не задав его. Хотя надо было продлить неведение. Спокойнее бы спалось.

Но мы же не ищем лёгких путей и хотим всё знать.

– Что?

– Предположим, всё, что ты сказал, правда, и мы действительно ведьмы... Это всё потому, что у меня никого не было, да?

Говорить об этом было стыдно и неловко.

– Да.

– И получается, когда я с кем-то пересплю, то стану ведьмой?

– Да, – всё так же сухо произнёс Разин.

– А по-другому никак? Я могу избежать этой инициации?

– Нет.

Ответ мужчины был нервным, и сам он явно не желал продолжения этого разговора.

– Это ведь должен быть кто-то особенный, не так ли? – не отставала я, внимательно наблюдая за его поведением.

Тишина. Денис лишь судорожно стиснул стакан в руке и поджал губы, отказываясь смотреть на меня, как нашкодивший школьник.

– Разин, скажи мне честно, вы на своём большом совете уже решили, кто это будет? Кто должен инициировать меня, сделав оракулом?

Решили.

Я уже знала это, чувствовала своей чёртовой интуицией, но хотелось услышать словесное подтверждение.

«Скажи «нет», пожалуйста… пусть это будет неправда…»

– Да.

Вот так и разбиваются последние надежды.

– Я могу узнать, кто это?

– Лисёнок…

– Тебе не кажется, что я имею право знать ответ на столь деликатный вопрос? Заранее, а не встречать счастливчика в постели голышом, – сарказм и обида из меня так и пёрли, но в данный момент я имела на это право.

Тишина стала оглушительной и такой тревожной, что хотелось сорваться и броситься бежать куда глаза глядят.

– Я, – тихо, но отчётливо произнёс Разин, всё ещё отказываясь поднимать на меня взгляд.

– Понятно. Спасибо за информацию, – спокойно кивнула я, развернулась и медленно, очень медленно направилась через холл в комнату.

Шаг, еще один.

Как же мне хотелось броситься бежать, но я заставляла непослушное дрожащее тело медленно двигаться вперёд.

И вот оно, спасение. Я вошла в тёмное помещение, осторожно закрыла дверь. Щелкнул замок, и это стало своеобразным сигналом, спусковым крючком для дальнейших действий.

Тихо застонав, я медленно сползла на пол, прижала колени к груди и спрятала лицо в руках.

– Господи… господи, за что?

Я всё-таки разревелась. Слёзы неконтролируемым потоком хлынули из глаз и носа, щекоча кожу. Противное чувство. Но с губ не сорвалось ни звука, лишь плечи затряслись в беззвучном рыдании.

– Олеся, – тихий шепот и осторожный стук в дверь, заставивший меня дёрнуться в сторону.

О, господи, неужели сейчас? Я не могу, не хочу! Не надо!

Дрожа всем телом и жалобно всхлипывая, я на коленках отползла от двери и замерла, с ужасом глядя на ручку, которая принялась медленно поворачиваться. Как же я вовремя закрыла замок. Только вряд ли он устоит против колдуна.

– Олесь, открой дверь.

Я замотала головой и сжалась в комочек, прикусив кулак.

– Олесь, открой, иначе я просто сломаю замок, – терпеливо произнёс Денис.

Я затряслась еще сильнее, едва не скуля от страха и безнадёжности.

Серое туманное облачко проникло через замочную скважину, повозилось, и громко щелкнул замок. Тихо скрипнув, открылась дверь, и на пороге застыла знакомая мужская фигура.

– Лисёнок, – пробормотал Разин, делая шаг ко мне, и я не выдержала.

– Не надо, пожалуйста, не надо. Я не хочу… не хочу так… не хочу силы.

– Успокойся, – выставив руки ладонями вперёд, произнёс мужчина и стал медленно ко мне приближаться.

Я попыталась отползти еще дальше, но очень быстро упёрлась в спинку кровати. Чёрт, кровати! Это конец!

Всё так же выверяя каждое движение, Денис подошел ближе, встал передо мной на колени и неожиданно резко притянул к себе. Я тут же упёрлась руками ему в грудь, пытаясь оттолкнуть. Ведь понимала, глупая, что шансов ему противостоять нет никаких, но не могла застыть и позволить себя изнасиловать без какой-либо борьбы.

– Нет… нет. Не надо!

– Олеся, – его ладонь скользнула вверх по руке и сжала мое плечо. Губы осторожно коснулись виска, и горячее дыхание опалило ухо. – Я не буду на тебя нападать. Не стану набрасываться и инициировать. Ни сейчас, ни потом. Что бы ни решил наш совет, всё произойдёт только по твоему согласию. Никак иначе. Если ты не хочешь становиться ведьмой, то можешь переспать с любым мужчиной. Никто запрещать не станет. Дело в том, что лишь сильный некромант не даст сгореть твоей сущности и поможет стать оракулом. А так уж вышло, что я единственный знакомый тебе некромант. Вот и весь расклад. Наверное, я должен был тебе сказать об этом раньше, но не стал, – тяжелый вздох, вызвавший новую дрожь по моему напряженному телу. – Хотел уберечь. Думал, что так будет лучше. Прости, Лисёнок.

– Я не хочу меняться, – прошептала я.

Руки скользнули по его груди вверх, сминая футболку и обхватывая за шею и, я доверчиво прижалась к нему, шмыгая носом.

– Не хочу становиться кем-то другим.

– Не думай об этом. Ни о чём не думай. Сейчас тебе надо отдохнуть и выспаться. Предложение об успокоительном всё ещё в силе.

Но я лишь замотала головой, касаясь пальцами его стриженого затылка и вдыхая сладкий аромат тела, который уносил меня в тот памятный вечер, когда мы были так близки.

– Тогда спать, – ласково шепнул Разин, беря меня на руки, поднимаясь и осторожно укладывая на постель. Если он и почувствовал, как откликнулось моё тело на его близость, то виду не подал.

– Ты совсем не похож на колдуна, – пробормотала я, когда мужчина выпрямился, странно меня осматривая. – Ты добрый и честный.

– Последний рыцарь, – усмехнулся Денис, вновь наклоняясь и убирая кудряшки с моего лба. – Так меня называют сёстры. Спи, Лисёнок, утро вечера мудренее.

Я хотела еще что-то сказать, когда он внезапно накрыл мои глаза рукой, что-то тихо прошептал, и меня утянуло в пустоту.

«Вот прохвост, всё-таки применил магию», – проваливаясь в сон, подумала я и перестала сопротивляться неизбежному.