Текст книги "Школа боевых фрейлин (СИ)"
Автор книги: Татьяна Русакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Глава 16
С виду тоннель был совсем обычным, и всё же мы с Гра остановились перед входом, глядя в пустую длинную трубу, сквозь которую нам предстояло пролететь. Тера объяснил, что зрители снаружи будут видеть то, как мы проходим препятствия, и принц уже изнывал от нетерпения.
– Тру! Опасность! – тихо сказала я Гра, и он недоумённо покосился, не понимая, откуда опасность, если в тоннеле никого нет. Никого и ничего. Я чувствовала себя по-дурацки, и всё же повторила. – Тру! – и обняла дракокрыла за шею. Этот жест обозначал «мы вместе». Доверяй, как себе и спасай, если что. Мы всегда обнимались перед опасными вылазками.
– Ну, давай, малыш, – вздохнула я и вскочила в седло. Обернулась на тера и принца, разместившихся на трибунах и легонько тронула Гра пятками.
Мой драко взлетел и нырнул в тоннель. И как только мы в него влетели, тоннель обрёл плоть, обозначив чёткие границы воздушной трубы. Впереди по-прежнему ничего не было, и я уже хотела ускорить Гра, когда позади меня раздался отчаянный крик:
– Лея! Туда нельзя! Вернись!
Я вздрогнула и обернулась. Я была готова к любым резким звукам и пугающим фантомам, но не к тому, что услышу голос своего отца.
Осознание того, что его давно нет в живых, отстало от естественной реакции всего на мгновение, и я сразу вновь повернулась вперёд, и всё-таки опоздала.
Прохода больше не было. Его на глазах заполняла собой огромная зыбкая фигура. Мы с Гра по инерции летели к ней, и выглядело это так, что сейчас мы со всего маха врежемся в стену. «Непреодолимое препятствие», – вспомнилось мне. Где-то должен быть выход! Что-то маленькое, куда в здравом рассудке и не подумаешь сунуться…
Время стремительно истаивало, я лихорадочно металась взглядом по бледному призрачному лицу, по просторному балахону плаща с низко надвинутым капюшоном. Фантом не двигался, уверенный, что добыча сама идёт ему в руки. Он ждал и чуть усмехался, глядя на меня пустыми глазницами.
– Глаз! – крикнула я, и Гра, который уже начал было растопыривать крылья, чтобы смягчить столкновение, устремился вверх и влетел в чёрный провал глазницы.
– Умница! – воскликнула я и не услышала своего голоса. Его глушил странный вязкий туман, сквозь который мы летели. Здесь не было темноты, но не было и света – только труба тоннеля, спиралью уходящая куда-то вглубь. И из этой неясной глубины надвигалось что-то страшное. Я почувствовала это первой, крикнув: «Тру», и сразу почувствовала, как замедлился Гра.
Она выползала нам навстречу из бесконечной глубины призрачного тоннеля – матово-зелёная гусеница размером с огромную змею. Она ползла по спирали, опоясывая тоннель и неуклонно приближаясь к нам. Тело её мерно сокращалось, сегменты груди и брюшка попеременно приподнимались и опускались. Уже от одного этого зрелища меня передёрнуло от отвращения.
Я с трудом подавила иррациональный страх, живущий в каждом древеснике. Для всех детей древа гусеницы были смертельным врагом, потому что несли угрозу древу. Но я никогда не видела гусениц такого размера.
Придержав Гра, я вглядывалась в приближающееся насекомое. Просвет, в который мы могли бы пролететь, был довольно широким, если бы не разросшаяся кутикула гусеницы, покрытая острыми длинными шипами. Я совсем остановила Гра, и он завис, кося нервным глазом с вертикальным зрачком. Вверх-вниз, вверх-вниз…спинка гусеницы двигалась в определённом ритме, просвет между шипами то увеличивался, то уменьшался, оставляя нам опасно узкий проход. Значит, и лететь нам тоже придётся короткими рывками.
Мне почему-то вспомнилась изнуряющая репетиция в бальном зале. Там всё тоже было подчинено ритму, только мы приседали через три шага. Здесь нужно по-другому. Раз – рывок, легла на шею, прижалась к драко, два-три – замерли, ждём, снова рывок – раз, два-три – ждём.
Гусеница была уже совсем близко, но я всё-таки успела показать Гра ритм, пустив его на «раз» и остановив на «два-три». Потом мы снова на мгновение замерли, и, когда ближайший сегмент спинки опустился, я тронула дракокрыла ногами.
Гра скользнул между колючек и послушно замер. Я тоже почти перестала дышать, отсчитывая ритм. Пора! Лёгкий толчок пятками, рывок, и…замерли! Получилось! Гусеница медленно проползала, шипы то опасно приближались, то снова отдалялись, чтобы дать нам сделать ещё один рывок к спасению. От постоянного напряжения у меня слезились глаза, Гра тяжело, со свистом дышал. Висеть без движения было для него серьёзным испытанием.
Наверное, мы немного расслабились, увлеклись ритмом и тем, что почти прошли испытание, поэтому не сразу увидели, что хвост гусеницы венчал нарост из целого пучка шипов. И он был уже слишком близко, чтобы отстраниться…
Острая боль резанула по бедру, и я закричала. Эта тварь всё же зацепила меня! Шипы прошли по касательной, вспоров брючину от бедра до самого колена.
Гусеница исчезла в тоннеле, как будто её и не было, а боль осталась. Я шипела сквозь зубы, припав в спине Гра и с ужасом чувствовала, как немеет нога.
Дракокрыл остался невредим, но и он нервничал. При всей любви Гра к приключениям, даже для него это было слишком, тем более что нам не дали передохнуть и мгновения. Едва разминувшись с гусеницей, мы услышали нарастающий свист.
Звук был смутно знакомым, и я вспомнила, что зимой с таким звуком падают с неба разломки – магические заряды, которыми колют лёд на ближайшей реке. Сила разломок была такова, что перед ней не мог устоять даже метровый лёд. Куда уж нам с Гра!
Я невольно втянула голову в плечи, ожидая удара с небес. «Уходи! Спасайся! Прячься!» – вопили мои инстинкты, но тело не слушалось. Неужели гусеница была ещё и ядовитой, и сейчас яд медленно проникает в мою кровь?!
И тут Гра очень меня удивил. Он тревожно вскрикнул и резко, почти вертикально полетел вверх, навстречу свистящему звуку. Я подняла голову и сжалась, ожидая столкновения с неведомой опасностью, а надо было смотреть вниз. Туда, где прямо под нами стремительно выдвигалось широкое стальное лезвие.
Гра успел проскочить в паре сантиметров над ним, и я вздрогнула, услышав лязгающий звук за нашей спиной.
– Спасибо! – сипло сказала я. Голос куда-то пропал, но я мысленно обняла драко. Если бы не инстинктивный рывок Гра, нас просто перерезало бы надвое, и сейчас мне совсем не хотелось думать, иллюзорной или настоящей была бы наша смерть. Я и так чувствовала себя живой только наполовину.
Гра тяжело махал крыльями, унося меня подальше от всех опасностей, и уже не было сил думать о том, что где-то впереди нас ждёт очередное препятствие. И когда она всё-таки появилась перед нами – последняя непреодолимая преграда, я посмотрела на возникшую ниоткуда сплошную стену с апатией. К этому времени онемение от ядовитых шипов распространилось уже до пояса, я абсолютно не чувствовала седла под собой. Единственное, что я ещё могла – тронуть драко рукой. Но он и сам уже замедлился, повис перед стеной.
– Ищи, – просипела я. – Облетай.
И легла на спину Гра, повернув голову, чтобы тоже смотреть. Похоже, сейчас я только на это и была способна – вглядываться до боли в глазах.
Стена была так себе, обычные плотно сбитые доски. Но между ними не было ни одного просвета, ни единой щелки. А Гра тоже уже ощутимо слабел, как будто эта непроходимая стена выпивала из нас последние силы.
Наверное, я бы пропустила её – крохотную дырочку, оставленную жуком-древоточцем, если бы в глаза мне на мгновение не ударил узкий ослепительно яркий луч света.
– Вот! – крикнула я без голоса.
Гра вытянул шею, увидел и дрогнул в нерешительности.
– Надо! – прошептала я. – Спасай!
И мой серокрылый драко с разлёту ринулся грудью на сплошную стену.
Золотой свет расширился и принял нас, мигом залив всё пространство вокруг, потому что тоннеля больше не было, а был только ослепительно яркий солнечный свет и лёгкий, мирный летний ветерок.
Гра кувыркнулся в воздухе и почти упал на жёсткое покрытие площадки.
Откуда-то сбоку к нам бежали двое мужчин. Бежали в какой-то противоестественной тишине, и на мгновение мне показалось, что я оглохла, но тут же услышала ликующий детский крик:
– Она прошла! Она прошла тоннель!
Ему никто не ответил, и мальчик растерянно замолк, глядя, как меня вытаскивают из седла.
– Почему она не встаёт? – спросил принц.
Старший тера коротко взглянул на него и неожиданно жёстко сказал:
– Потому что человек – не игрушка. Если он ломается, он умирает.
– Она умерла? – в голосе мальчика зазвенели близкие слёзы. – Но ведь она прошла тоннель! – растерянно повторил он.
– Умрёт, если вы будете нам мешать.
Меня положили на землю.
– Говорить можешь? – спросил тера, приподнимая мою голову.
– Голоса нет, – просипела я. – И ног не чувствую.
– Врач сейчас будет, – пообещал тера, и словно в ответ на его слова воздух в двух шагах от нас преломился и потёк. Из марева портала вышагнул мужчина. За ним шёл Поль.
– Держите ей голову, – приказал врач, выдёргивая пробку из какой-то длинной узкой склянки и поднёс её к моим губам. – Пей! Это противоядие.
Прохладная чуть сладковатая жидкость полилась в моё горло.
– Молодец, – чуть улыбнувшись, сказал врач. – А сейчас пойдём лечиться к доброму дяде Приту, – и мужчина легко подхватил меня на руки.
Немного гусеничной красоты))) Шипы, конечно, поболе.
Глава 17
Тера Берн бесцеремонно ворвался в палату королевского госпиталя в самый неподходящий момент, когда доктор Прит осматривал мою израненную ногу.
Я подскочила, возмущённо потянув на себя простыню.
– Ну-ну, – успокоил меня доктор и мягко отнял простыню. – Уверяю вас, этого старого циника не прошибить видом голых женских ног. Его интересует только одно – сможете ли вы завтра быть на королевском приёме.
Берн усмехнулся, и внимательно взглянул мне в лицо.
– Доктор Прит шутит. Уверяю вас, леди, меня интересует не только это. Ну что тут у нас?
Я вспыхнула, но, кажется, мужчины и правда забыли обо мне, склонившись над моей ногой.
Длинные багровые рубцы протянулись от бедра до колена. Открытых ран не было. Их и не могло быть, учитывая иллюзорность гусеницы, зацепившей меня своими шипами, но, похоже, мой организм не считал, что пострадал несерьёзно. Хорошо хоть, что после обезболивания я не чувствовала боли, зато теперь меня неудержимо клонило в сон.
Вряд ли ещё несколько дней назад я смогла бы поверить, что я усну, пока мои голые ноги разглядывают двое молодых мужчин. Я прикрыла глаза только на мгновение, а проснулась уже утром, от голоса доктора.
– Пора вставать, моя самая красивая пациентка! – весело проговорил Прит, отдёргивая шторы. – Давайте посмотрим, как у нас дела. О, великолепно! Нога очистилась! А ну-ка, попробуй встать.
Я обрадованно спустила ноги и поднялась. Силы ещё не вполне вернулись ко мне, и ноги норовили подогнуться, но эта слабость не шла ни в какое сравнение с тем, что я чувствовала вчера.
– Ну, как? – спросил врач.
– Всё хорошо! – радостно ответила я, твёрдо решив, что ни на минуту больше тут не останусь. – Я могу идти?
– Не так сразу, – улыбнулся Прит. – Сейчас за тобой придёт тера Берн, а ты пока позавтракаешь и переоденешься.
– О! – с ужасом воскликнула я, увидев на плечиках бальное платье.
– Приём у королевы уже вечером, – сочувственно посмотрел на меня Прит. – Но я настоял, чтобы тебя освободили от всех занятий, кроме репетиции. Её пропустить нельзя. Дирон и так уже рвёт и мечет, что по твоей милости генеральный прогон задержан на целый час.
Я вздохнула и отправилась мыть руки, потому что медсестра принесла завтрак.
– Почему ты не пьёшь сок древа? – с интересом спросил доктор, когда я решительно отодвинула в сторону зелёную бутылочку. – Сок восстановит твои силы.
– У меня аллергия, – призналась я. – Когда в последний раз меня пытались напоить соком в тю…не важно, где…я потеряла сознание.
– Так серьёзно? – заинтересовался Прит. – Так ты уникальна не только тем, что первой из девушек прошла тоннель? Ты ещё и первая древесница с аллергией на сок древа!
Я прикусила язык, сделав вид, что увлечена содержимым тарелки, благо завтрак был горячим и вкусным.
– Пожалуй, я попрошу тера Берна освободить тебя на пару дней, – задумчиво сказал Прит. – Не мешало бы пройти дополнительные обследования.
– Ещё чего! – воскликнула я. – Мне некогда валяться по больницам!
Доктор снисходительно улыбнулся и вышел. Я с досадой посмотрела на бутылочку с соком. Идея с обследованием мне очень не нравилась. Оставалось надеяться, что Берн вступится за меня – ведь я и так столько всего пропустила из-за этого тоннеля.
… – Где она?! Где эта негодная девчонка? – от праведного гнева Дирон надулся и кажется, даже стал выше ростом. – Как вы собрались на приём к королеве с лысым первым рядом?!
Девушки, стоящие в первом ряду, оскорблённо переглянулись, хотя балетмейстер вовсе не их имел ввиду.
– Я вас спрашиваю, где деграска Ра?! – выкрикнул мужчина, гневно потрясая завитыми кудрями парика.
– Я здесь! – пискнула я от дверей, быстро пробегая на своё место. Голос восстановился не полностью, но хотя бы ноги не подвели.
– Здесь?! – взревел Дирон. – Да как вы смеете опаздывать на генеральную репетицию? – Он взглянул на меня повнимательнее, и глаза его полезли на лоб. – Что это? Что вы с собой сделали?!
Я торопливо взглянула вниз. Одеваться пришлось в спешке, может быть, я застегнулась криво?
– Платье болтается! – Дирон был близок к обмороку. – Как?...Как вы сумели так похудеть за один день? Вы что, не вылазили из постели? Если забыть про еду и сон, и только…О боги! – он закатил глаза, а по рядам девушек прокатилось сдержанное хихиканье.
В отличие от них я не сразу поняла, что он имеет ввиду, а когда поняла, щёки мои горячо вспыхнули.
– Что вы себе позволяете? – пискнула я.
– И голос! – утвердился в своих подозрениях Дирон. – Сколько же вам пришлось кричать, моя милая, чтобы так сорвать связки?!
В бессильной ярости я топнула ногой. Ситуация сложилась дурацкая. Я даже рассказать не могла, куда я делась вчера после обеда. Берн строго предупредил о том, что ни один человек не должен знать о том, что я была в тоннеле. Однако никто не озаботился приготовить для меня запасную версию моего отсутствия.
– Вы? Вы на меня топаете?! – поразился балетмейстер, наступая на меня. – Платье болтается, как на вешалке, губы искусаны, голос в ноль! Вон из первого ряда! Знайте, деграска Ра – вы – позор курса!
Мне хотелось выбежать вон, но на пороге меня уже ждали. Тера Берн заступил мне дорогу и тихо сказал, поймав меня за руку:
– Вернитесь.
– Вы слышали, что он сказал? – со слезами унижения просипела я.
– О вас будут говорить всегда, – спокойно парировал тера. – Просто потому, что вы ни на кого не похожи. Будьте выше сплетен.
Девушки последнего ряда уже с любопытством оглядывались, и Берн приказал:
– Вытрите глаза и идите.
Он дождался, пока я заменю в последнем ряду довольную Мигену и сказал:
– Господин Дирон! Деграска Ра отсутствовала на занятиях, выполняя мою просьбу.
Лучше бы он этого не говорил, потому что теперь на нас уставился весь зал. По округлившимся глазам девушек я сразу поняла, что они мигом связали мой подозрительный внешний вид, и то, что мы куда-то уходили вдвоём. И пусть это было не вчера, а когда Берн пытался подыскать мне другого дракокрыла, это уже не имело особого значения.
Я едва зубами не заскрипела от досады, но вместо этого резко выдохнула и медленно вдохнула, прогоняя со щёк предательский румянец.
И когда кипящий Дирон, выпустив воздух сквозь сомкнутые зубы, приказал:
– На исходные позиции! – я вместе со всеми попятилась назад крохотными грациозными шажками.
Глава 18
Приём по поводу представления новых деграсок её величеству был назначен на вечер. Всё утро нас прогоняли на репетиции и отпустили только перед обедом со строгим наказом никуда не уходить из комнат. Вскоре после обеда в наше крыло должны были явиться мастера по женским причёскам, чтобы причесать нас к приёму. Дирон трижды подчеркнул, что после того, как наши волосы уложат, мы не имеем права прилечь. Занятия по этому поводу тоже отменили, и получилось, что после обеда мы оказались абсолютно свободны до вечера.
Я с облегчением растянулась на кровати, лениво наблюдая, как Аниса ищет в своём саквояже заколки с цветами и крохотные гребни в виде бабочек.
– А ты почему ничего не готовишь? – спросила она.
– У меня ничего нет, – честно призналась я.
Анисе, да и всем остальным вовсе ни к чему было знать, каким образом меня доставили во дворец, но именно потому, что мне приходилось это скрывать, было безумно трудно объяснить отсутствие у меня личных вещей. Наверное, Аниса считала меня совсем уж нищей. Вот и сейчас она с сочувствием взглянула на меня и принялась наводить ревизию в своих припасах.
– Смотри, – девушка присела на край моей кровати. – Вот эти заколки по цвету подойдут к твоим волосам.
– Спасибо, – поблагодарила я подругу. – Они очень красивые.
– Лея, – смущённо проговорила Аниса. – Не обращай внимание на то, что сказал Дирон. Я ему ни на столечко не верю!
– Спасибо, – кивнула я.
Девушка отвела глаза, а потом вновь осторожно взглянула на меня.
– Но ведь мы подруги, правда? – она понизила голос, и почти прошептала. – Мне ты можешь сказать! Где ты сегодня ночевала? Я никому-никому не скажу, правда!
Я только головой покачала, укоризненно глядя на неё.
Аниса покраснела:
– Просто я сейчас шла с девочками, они такое говорят…Что ты встречаешься с тера Берном!
Я села на кровати, и Аниса торопливо поднялась.
– Лея, я им не верю, но…тебя же правда не было всю ночь!
Мне стало так обидно, как не было даже тогда, когда на меня орал Дирон.
– Всю сегодняшнюю ночь я провела в королевском лазарете, – сказала я, глядя прямо в растерянные глаза Анисы. – Потому что вчера я…упала с дракокрыла!
– Ты?! – поражённо ахнула она.
Версию я придумала так себе, вряд ли ей кто-то поверит, но уж если взялась врать, надо стоять на своём до конца.
– Именно, – мрачно подтвердила я. – Надеюсь, ты понимаешь, какой это позор для меня? Я ведь с четырнадцати лет в седле. Мы катались с принцем Юком, и я решила показать ему одну фигуру…
Глаза Анисы расширились:
– Принц… Юк?! – запинаясь, проговорила она. – Но где ты…как ты с ним оказалась?
– Я была с Гра на посадочном квадре, а их высочество застал нас и захотел покататься, – сказала я чистую правду, но почему-то сейчас она звучала совсем уж по-дурацки.
– И ты…упала с принцем? – Аниса зажала себе рот, продолжая таращиться на меня испуганными глазами. – Он разбился?
– Нет! Он был на земле, когда я…упала! – с досадой сказала я. Только сейчас я подумала, что не стоило впутывать принца, но с другой стороны шанс на то, что Аниса спросит у него, правда ли то, что я сказала, был ничтожно мал.
– Бедненькая! – всплеснула руками Аниса. – Я заметила, что у тебя ноги подкашиваются, и вместо «эсс» ты делаешь «полутрэсс», но подумала…Ой! – она снова закрыла себе рот руками, а потом виновато взглянула на меня. – Ты очень пострадала?
– Не очень, – успокоила её я. – Но до госпиталя меня донёс на руках доктор Прит. А потом лечил меня магией, и сказал, что должен понаблюдать меня до утра.
Аниса всплеснула руками.
– Какая неприятность! Я тебе так сочувствую! Но нужно быть осторожней! – упрекнула она. – Упасть перед самым приёмом!
– Ничего, – успокоила я девушку. – Сейчас немного полежу, и всё будет нормально.
– Хорошо, поспи, – согласилась Аниса. – Я покараулю в коридоре, и попрошу мастеров зайти в нашу комнату в последнюю очередь.
В результате я сумела неплохо отдохнуть, и когда до нашей комнаты добрались мастера, чувствовала себя куда бодрее, чем утром.
Нас с Анисой посадили перед двумя огромными магическими зеркалами, созданными на наших глазах. Таскать с собой настоящие было недостойно настоящих ра, а две изящные девушки, несомненно, были ра – белокурые и голубоглазые, они держались с таким достоинством, словно сами были королевами.
Та, что взялась причесывать Анису, тихонько разговаривала с ней:
– У вас очень красивые скулы, сейчас мы их подчеркнём. А ну, повернитесь в профиль. Так, здесь оставим длинный локон. Он визуально удлинит шею.
Аниса о чём-то тихонько спросила, и мастер снисходительно улыбнулась:
– Что вы, такие причёски носят только высшие леди.
Я заинтересованно покосилась на подругу, пока мой мастер, нахмурясь, изучала моё лицо.
– Что-нибудь не так, Жани? – спросила вторая ра.
– Странно,… – тихо пробормотала девушка, кажется, даже не расслышав, о чём её спросили. – Если бы не ваши зелёные глаза…
– Да что там такое? – не выдержала её подруга и властно повернула к себе моё лицо.
– Деси? – спросила она.
– Что? – удивлённо переспросила я, но мастер разговаривала не со мной.
– Да! И арби! Две важные пропорции – и обе не характерны для гарси. Ты знаешь, как Вуг гордится своим арби? Так ему далеко до этой деграски…Как вас зовут?
– Ра, леди, – смиренно сказала я, решительно ничего не понимая. – Может быть, вы объясните мне, леди, что со мной не так?
– Очень даже так, – фыркнула парикмахер. – Многие высшие дамы многое отдали бы, чтобы иметь такие пропорции лица! Вот это расстояние между внутренними уголками глаз называется арби. А соотношение длины носа и расстояния от носа до губ – деси. У вас оно идеально. Мало того, я ещё не видела ни одну высшую леди с такими пропорциями. Это признак высшей расы, если вы понимаете. И почему природа, подарив вам такую красоту, послала вас в мир простой гарси – великая загадка!
Я пожала плечами. Я вовсе не считала себя красивой.
– При таком личике у вас наверняка полно поклонников? – шутливо спросила мастерица, принимаясь, наконец, за мои волосы.
Аниса в соседнем кресле навострила уши.
– Вовсе нет, – буркнула я.
– Оставьте, – рассмеялась ра. – В таких лицах заключена магия, они невольно притягивают к себе взгляды даже тех мужчин, кто ничего не слышал об арби и деси. Это заложено в природе высших, в инстинкте, заставляющем мужчину искать самую достойную пару.
Она продолжала укладывать и завивать меня, и я на глазах преображалась. Теперь уже я не слушала, о чём болтала Жани, высоко поднимая мои волосы, переплетая их жемчугом и перевивая особыми сияющими нитями. Всё это было так красиво и необычно, что я, раскрыв рот, смотрела на великолепную незнакомку, которая постепенно появлялась в зеркале.
Наконец, с причёсками было покончено, и Жани со второй мастерицей Гавир сделали нам лёгкий макияж, подчеркнув глаза и губы. Большего деграскам было не положено. Аниса тоже необыкновенно похорошела, и я невольно подумала, как, должно быть, бывают разочарованы мужчины, когда влюбляются в красавицу, встреченную на балу, а потом впервые видят её без макияжа. Мы с Анисой были совсем обычными девчонками, но сейчас не узнавали друг друга. Но, увы, нам не дали налюбоваться на себя в зеркалах, потому что пришла пора отправляться на приём.
И вот, спустя полчаса, наша немного испуганная разноцветная стайка стояла перед входом в бальный зал. Мы успели порядком перенервничать, наблюдая надменных придворных дам, проплывающих мимо нас с разнаряженными кавалерами. К моему удивлению, мужчины были одеты не менее, а иногда и более ярко, чем женщины, и, в отличие от дам, не забывали обласкать нас взглядами. Мне не очень нравилось торчать у всех на виду, тем более, что пророчества Жани, кажется, начинали сбываться – на меня обращали внимание, и я то и дело смущённо оглядывала своё платье – не слишком ли откровенно оно открывает мои плечи. Впрочем, вряд ли среди нас нашлась хотя бы одна девушка, которая не удостоилась заинтересованного взгляда.
Я уже думала, что это бесконечное ожидание никогда не закончится, но скоро двери зала закрыли как знак того, что все приглашённые гости явились, и тут же открыли снова, и церемониймейстер торжественно объявил:
– Господин Дирон и деграски её величества!
Дирон, бледный от волнения прошипел:
– Приготовились!
Мы расправили плечи и привстали на цыпочки.
– Пошли!
Молясь, чтобы ничего не перепутать, я вслед за всеми впорхнула в зал.
Свет ослепил нас, а сдержанный гул голосов показался насмешливым, но ноги, заучившие порядок шагов, не подвели.
«Раз-два-три! Эсс!» – мы лучезарно улыбнулись себе в зеркалах, хотя сейчас их скрывали стоящие вдоль стен ра.
«Раз-два-три! Эсс!» – девочки грациозно присели в книксене, дружно смерив снисходительными взглядами несколько растерявшихся от неожиданности придворных дам. Кто-то из мужчин весело хмыкнул, заметив это безмолвный выпад, но мы уже не видели и не слышали, что творится за нашей спиной, отсчитывая шаги с безупречностью слаженного механизма.
«Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три! Трэсс!»
Встать из глубокого реверанса синхронно у нас не получилось, но я надеялась, что нам простят эту маленькую ошибку.
Когда мы снова распрямились, гул разговоров смолк, и я увидела королеву.
