Текст книги "Последнее дело графа Аминова (СИ)"

Автор книги: Татьяна Ренсинк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава 9

Песен разных много

Сочинить уже успел,

И поверить сложно,

Про любовь же я не пел.

С вихрем гроз весенних,

С радостным цветением

Ты того не зная,

В жизнь мою вошла.

Всё, чем жил, убила,

В сердце нож пронзила,

Скрылась и забыла,

Навсегда ушла.

Вся душа в тревоге

Просит отыскать тебя.

Сердце бьёт и ноет,

Жить не сможет без тебя.

Сколько лет в разлуке

Суждено пройти, но знай,

Встреча наша будет,

Для меня ведь нет преград.

Укачивая своего двухмесячного малыша на руках, Софья вспоминала первую встречу с любимым, начало их любви и напевала самую первую песню, которую возлюбленный сочинил ей. Она пела, улыбаясь успокоившемуся сыну, а он будто смотрел и понимал...

Положив его в люльку, Софья оглянулась на вошедшую служанку, и та стала помогать одеваться, сообщив, что приехала с визитом сестра... Александра...

-Ты всё поёшь, – нежно прозвучал голос сестры, появившейся вдруг на пороге, и Софья сразу расцвела с ласковой улыбкой:

–Как я тебе рада! Я думала, ты уехала с Антоном!... А я пою, да, – ласково взглянула она на сына в люльке, который начинал беспокоиться. – Это первая песня Алёшеньки мне.

–Димочке лучше? – вопросила та, встав рядом, а служанка, закончившая застёгивать платье Софьи, оставила их наедине.

–Может поедем вместе к мужьям в Москву? – спросила снова сестра. – Я освободилась пока от дел.

-Да, Димочке лучше. Мы так испугались, что у него вдруг жар, а сегодня будто и не бывало, – взяла сына на руки Софья и принялась укачивать.

–Бывает у детей такое. Ты же знаешь, – шепнула сестра, с облегчением вздохнув.

–Знаю, а всегда страшно, – улыбнулась Софья. – Смотри,... засыпает будто. Плохо спит с рождения.

Выдержав паузу, пока сын не закрыл глазки, Софья прошептала:

-Я ещё подождать хочу для уверенности... Если сыночек не будет болеть, поеду в Москву. Да и об Алёне всё думаю. Как она там? Как родила? Всё ли хорошо?... Ты получала письмо от Николя, что ему пришлось вернуться?

–Да, – вновь вздохнула Александра. – Только всё одно хочется скорее в Москву. Беспокоюсь.

–Накличешь, – строго взглянула Софья, а та прислушалась к доносившимся со двора звукам прибывшей кареты.

–Или ты ревнуешь?... Сомневаешься в Антоне? – стала предполагать Софья, положив уснувшего ребёнка в люльку рядом. – Сашенька?

Только Александра подошла к окну:

-Ты не поверишь, – смотрела она с таким удивлением, будто произошло нежданное чудо.

Она улыбалась, усмехаясь себе и не веря глазам, а Софья поспешила встать рядом:

-Господи! – выдохнула она.

Малыш словно сразу почувствовал, что мама вот-вот покинет комнату. Он тут же проснулся, закричав, и Софья прижала его к груди:

-Ах, миленький ты мой... Значит, снова спать будешь у меня на груди, – улыбалась нежно она.

–Идём же скорее к ним! – смотрела Александра на прибывших Николая и Алёну, которые только вышли из кареты.

Сёстры поспешили встретить их на дворе. Прижимая сына к груди, Софья со слезами на глазах подбежала к подруге:

-Ты же только родила! Как так?! Проходите в дом!

–Со мной всё чудесно, – нежно улыбнулась Алёна, а Николай стоял рядом, приобняв её за талию, словно тоже переживал. – Я так быстро никогда ещё после родов не отходила, право! Всё прошло прекрасно, и у нас чудесный сын, имя которому дали Семён.

Алёна погладила малыша на руках Софьи. Тот казался бодрым, довольным, что крайне удивило саму мать:

-Не спит наш Дмитрий. Никак не уложить. Только с рук, сразу просыпается, – засмеялась она и тут же вновь наполнилась беспокойством. – Но что же привело вас сюда?! Давайте же пройдём в дом, – торопливо позвала она и, нежным поцелуем одарив сына, направилась к дому, а гости – следом...

Глава 10

Когда же сели обедать, за беседой Николай сказал:

-Это я всё... Я собрался навестить вас, чтобы не слать писем. Живём ведь рядом, а Алёна, как видите, всё равно поехала вместе. Ну, да ладно, – улыбнулся он.

–Мы боялись, вы уедите быстрее, – поддержала супруга, и он с сожалением добавил:

–Я пока не смогу отбыть обратно в Москву. Пришёл вызов и поручили новое расследование здесь. Я всего-то хотел попросить передать об этом Антону с Алексеем.

–Мы пока не уезжаем ещё, – с не меньшим сожалением молвила Александра, а Софья пожала плечами:

–Несколько дней подождать хочу, пока уверена не буду в здоровье сына. Да и Алёшенька обещал сначала написать. Тогда и поеду... Конечно же мы передадим им, как приедем, о новом расследовании, которое Вам поручили.

Николай с сожалением о том, что не может вернуться в Москву, улыбнулся. Он взглянул на свою супругу, и та будто поняла:

-Да, нам пора.

–Тебе отдыхать больше надо, – с заботой молвил милый, и Софья с сестрой с умилением улыбнулись.

–Я бы хотела сделать всё же сюрприз мужу своим приездом, а не ждать его вызов, – сообщила строго Александра. – Думала, вместе поедем, но может мне предстоит путь одной...

–Умоляю, давай подождём ещё немного. Не уезжай без меня, – с мольбой в голосе сказала Софья. – Одной страшно да и за тебя переживать буду.

Когда же прощались с Алёной и Николаем на дворе, Алёна обняла Александру и улыбнулась:

-Совсем немного, да будете с мужьями!

–Разумеется, – вздохнула та. – Скорее хочется туда, и всё.

–С тобой такого раньше не было, – заметила Алёна.

Она взглянула на печальную рядом Софью, и та кивнула:

-Алёшенька должен был написать мне. Со дня на день придёт его письмо, я верю...

Почему-то не могла она броситься в путь без этого письма и без того, чтобы убедиться, здоров ли сын. Глядя же на сестру, Софья начинала чувствовать тревогу. Только всё же не решалась на поездку в Москву именно сейчас.

Алёна с Николаем уехали обратно домой, чтобы теперь посвятить себя домашним хлопотам и делам. Ожидание письма от Алексея затянулось, а сёстры, встречающиеся каждый день, переживали всё больше...

-Давай уже поедем, Софи, – была, как никогда, в тот день взволнованна Александра.

Ходя по гостиной, где беседовали, она становилась всё более раздражённой, но Софья так и не решалась пока на поездку. Тем более, когда младший сын всё же приболел. Их же родители с улыбкой появились на пороге, словно нашли выход из положения.

-Давайте посетим музыкальный вечер у наших друзей, – улыбалась матушка.

Александра сразу усмехнулась:

–Какая музыка, маменька? Лучше убедите Софи отправиться со мной в Москву, или я завтра же еду одна вопреки всем вашим запретам!

–Уж заговорила как, – строго взглянул отец. – Никуда ты одна не поедешь! Я тебе поеду... Собирайтесь, давайте, сегодня развеетесь и завтра, если понадобится! Будете ждать писем от ваших мужей с дозволением прибыть, и только тогда в путь!

Софья лишь пожала плечами, когда прослезившаяся от отчаяния сестра оглянулась. Выбора будто иного не было, как подчиниться и продолжить ждать...

-На вечере будет сам Макаров Александр Семёнович, – сообщал далее отец. – Настоятельно рекомендует, чтоб вы пока не мешали мужьям в деле. Известно им всё, понимаете? Значит, дело важное! – строжился он, а дочери смотрели так, словно узнали что ужасное.

–Как так?! – поднялась с кресла, где сидела, возмущённая Софья. – Откуда им известно?!

–Вот отправляйтесь с нами на вечер, там познакомлю, – гордо заявил отец. – Я так понял из его письма, что виделся Макаров с супругами-то вашими, в дела их посвящён, а значит, знает, что рекомендует. Таких людей слушать надо, дабы неприятностей не нахватать!

Переглянувшиеся сёстры промолчали. Печаль в их глазах, смешанная с тревогой, не покидала ни теперь, ни вечером, когда уже нарядные прибыли с родителями в богатую усадьбу. Музыкальный вечер там уже вовсю начался. Музыка лилась вокруг прекрасная, умиротворённая... Такая, которая ласкает душу и успокаивает. Такая, которая вдохновляет на свершение доброго и прекрасного...

Глава 11

Всё более священным городом становилась Москва для русских. Все самые важные персоны, в основном стареющие, уходящие со служб по окончании или разочарованные в чём, приезжали сюда доживать век. Многие имели свой дом в этом городе, а более зажиточные – усадьбы под Москвой.

Частыми гостями Москвы были и дворяне, приезжающие сюда веселиться или жить с близкими на лето или зиму. Большая часть дворян, как бедных, так и богатых, уже с конца февраля всё же оставляли сей большой город, чтобы отдыхать за его пределами, чаще – в деревнях. Так, летом зачастую было не столь многолюдно.

Как бы там ни было, но самым чудесным временем препровождения в Москве считались балы в доме дворянского собрания, где количество гостей доходило до двух тысяч. Теперь же, когда царствование императрицы Екатерины закончилось, а на престол взошёл её сын Павел, такие балы стали проводиться реже.

Узнав из газеты о том, что скоро будет проводиться именно такой бал, Алексей с Антоном с радостью в глазах переглянулись...

-Вот,... узнаем что от местных сплетников и сплетниц, – улыбнулся Антон. – Я слышал, здесь число лошадей соответствует числу прислуги!

–Я знаешь о чём подумал, – вздохнул Алексей. – Что-то ответа от наших любезных нет. Пошлю ещё одно письмо.

–Александре не понравится, что на балу без неё буду, но коль не приехала, – пожал плечами Антон, но казался вполне довольным предстоящим праздничным вечером. – Ничего, поводим их ещё на балы и в театры!

–А чем твоя супруга вообще занимается, когда ты на службе? Всё дома? – поинтересовался Алексей, отложив газету.

–Да чем? – засмеялся друг. – Большую часть времени, разумеется, дома. Но уже год как занялась благотворительностью. Я не сразу согласился на сие увлечение, но нет же в этом ничего дурного. Так что, разрешил всё же посещать тот салон. У меня дел множество, внимания ей уделяется мало, увы, так хоть занята.

–Какой благотворительностью?

-Да как-то я и не интересовался. Занят был, а как вместе – не до бесед о салоне, – с намёком улыбался Антон. – Ну ты ж понимаешь, сам женат на любимой.

–Понимаю, – кивнул Алексей и вздохнул. – Я пойду напишу им, чтоб приезжали.

–Хорошо, а я пока снова схожу к дому Архарова, – собрался уйти Антон. – Погляжу, кто там ещё приглядывает. Тот же тип, или уже другой.

–Потом его выследим и допросим вместе. Без меня не действуй, – пригрозил шутливо Алексей, и засмеявшийся друг махнул рукой, покинув их комнату, а там и гостиницу, в которой остановились в Москве.

Тем временем, составив новое письмо для супруги, Алексей поспешил посетить почту и отправить его срочным курьером. После этого он погнал коня быстрее оказаться на месте, где в последние дни часто находился с Антоном и следил с ним за обстановкой вокруг дома Архарова.

На сей раз там казалось безлюдно. Редкие прохожие или проезжающий экипаж. Прогуливаясь то здесь, то на соседних улицах, время от времени возвращаясь к дому Архарова, Алексей так и не дождался появления друга.

Всё казалось странным... Чувствовался подвох... Возросшая тревога укрепилась, когда навстречу медленно вышел молодой человек в офицерском мундире. Догадываясь о том, что этот офицер направился к нему специально, Алексей остановился.

Он уставился на дом Архарова на противоположной стороне улицы, и офицер встал рядом:

-Он уехал.

–О ком это Вы, позвольте узнать? – с удивлением взглянул Алексей, окинув его изучающим взглядом. – И с кем имею честь?...

–Этого, увы, приказано не называть, – так же ровно ответил офицер.

Он тоже смотрел на дом Архарова, спрятав руки за спину, и казался равнодушным ко всему. Не дожидаясь ни следующего вопроса, ни каких-либо иных слов, он просто развернулся и так же медленно ушёл, как и явился.

-Ясно, – кивнул вслед Алексей.

Он оглянулся на дом Архарова вновь... Вновь оглянулся на улицу, но Антона не было видно. Странное ощущение сжимало душу, и Алексей поспешил вскочить на коня, пришпорив которого направил мчаться обратно к гостинице.

Вбежав в комнату, он уже знал, что Антона не застанет. Одна лишь слабая надежда теплилась, но сразу улетучилась, когда увидел, что здесь, действительно, никого не было. Так и прождал, пока не стемнело...

-Сначала убрали Николя, – встал Алексей к окну, тихо размышляя сам с собой. – Теперь Антона... Следующий...?

Усмехнувшись, Алексей оглянулся на закрытую дверь, но всё так и осталось до утра тихо,... безмолвно...

Глава 12

Одно решение пока принял Алексей – не прекращать то, зачем, по сути, и прибыл в Москву. Наполнившись новыми надеждами, что может Антон всё же вернётся с чем-то, что удалось выяснить, от чего не вернулся, он приехал сначала к дому Архарова и сразу постучался в дверь.

Долго ему не открывали, но несмело показавшийся в щели чуть приоткрытой двери слуга сообщил, что хозяину пришлось уехать на неизвестное время в имение под Томбовом. Понимая, что нет иного выхода, Алексей ушёл.

Оставив идею поговорить снова с Архаровым, а тем более продолжать следить за ним, Алексей решил остаться в Москве и выполнить его последнюю просьбу. Он понимал всю опасность того, что, если раскроют, чем занят, ставит под угрозу своё дальнейшее счастливое существование, как и благополучие родных. Всё же отказаться от данного дела не позволяла ему честь...

Алексей решительно приехал к театру, где, как знал, предстоит начать своё расследование, порученное Архаровым: отыскать тринадцатилетнюю особу, покинувшую дом и родных уже довольно долгое время. До этого дня успеха попасть в театр и поговорить с нужной особой не было... В театр не пускали, тем более для беседы с первой актрисой, к которой приходил...

Предприняв новую попытку, Алексей стоял у ворот театра. Он ждал, когда о нём доложат, и вернувшийся слуга уже по пути к нему улыбался с таким теплом, что Алексей невольно почувствовал облегчение на душе.

-Там сейчас репетиция. Просьба не тревожить, а обождать в зрительном зале, – торопился слуга открыть ворота.

Он пропустил Алексея пройти и кивнул на двери театра, откуда вышла молодая особа, сложив перед собой тонкие ручки:

-Вас проводит барышня-актриса. Госпожа Синявская согласна принять Вас, но после репетиции.

–Благодарю, – улыбнулся в ответ Алексей и поспешил к ожидавшей девушке.

Та быстро окинула его оценивающим взглядом, а улыбка, с которой смотрела, выражала явное восхищение...

-Почему же всегда такие красавчики ходят к нашей Синявской? – провожая в зрительный зал, кокетливо вопросила она.

Остановившись перед дверями, за которыми уже слышались реплики из сцены, что разыгрывали артисты, девушка обнажила ножку, выставив её перед Алексеем:

-Я не хуже буду. Мои ножки – тем более.

Медленно провёл он взглядом от её ножки к глазам... Улыбка в ответ... Считывание в глазах всех желаний... Алексей усмехнулся, подмигнув с намёком, и прошептал:

-Есть нечто иное в первой актрисе... И даже не главное место на сцене. Даже не прославленные красотою ножки... Но Вы правы, милая, Вы далеко не дурны собой.

–Я буду ждать, – прильнула девушка к его уху, после чего одарила поцелуем щёку и убежала, подхватив мешающийся подол.

Сразу вновь став серьёзным, Алексей прошёл в зал. Он тихо, чтобы не помешать артистам и наблюдающим за ними двум важным господам, сел на заднем ряду на самый крайний стул. Глядя на сцену и понимая, что видит ту самую знаменитую Синявскую, Алексей тяжело вздохнул.

В памяти снова всплыла последняя беседа с Архаровым и письмо, в котором тот сообщил важную тайну. Он смотрел на игру внешне удивительно прекрасной актрисы, а её игра казалась жизненной, настоящей, а не чем-то искусственным, как часто можно было лицезреть в театрах.

Когда же репетиция закончилась и все скоро разошлись, Алексей поднялся. Он направился к сцене, но Синявская поспешила скрыться за кулисы. Вместо неё тут же вышла молодая актриса, одетая в роскошное платье.

Миловидная, лет двадцати – двадцати пяти... Она устало вздохнула и всё же одарила Алексея улыбкой:

-Что же Вы так упрямо добиваетесь встречи с Машенькой?

–Передать обязан нечто от господина Архарова, – выдал он и заметил, как её глаза вздрогнули от услышанного имени.

Актриса сделала выразительный жест рукой, приглашая на сцену, и Алексей ловко запрыгнул, выпрямившись перед нею в свой высокий рост.

-Ишь,... какой статный, – похвалила она, но гордо поставила руки на пояс. – Что ж тот господин сам не явился? Дорогу позабыл вдруг?

–Неприятности, – был краток Алексей и с хитрым взглядом улыбнулся. – А с кем беседу веду, не тайна?

–Да какая тайна, – засмеялась звонко та, снова оглядев его любующимся взглядом. – Сестра Машеньки... Ульяна Степановна Синявская. Тоже актриса.

–Предположим, – кивнул игриво Алексей, вызвав у девушки ещё больший смех:

–Боже, сколько страстного недоверия!

–Страсти во мне всякой, хоть отбавляй, – намекал он. – И всё же,... не примет ли меня сама Мария Степановна?

–Может иная сойдёт? Нет у неё времени и сил на поклонников, – улыбалась Ульяна.

–Вы не так меня поняли, – стал более строго смотреть Алексей.

Взгляд собеседницы точно так же резко сменился с игры на серьёзность. Выдержав паузу, Алексей встал ближе и тихо сказал:

-Коль сестрой являетесь, проведёте к Марии Степановне. Это не увеселительный визит.

Сглотнув, словно скрыла в себе какой-то страх, Ульяна сделала рукой знак следовать за нею...

Глава 13

-Ну что ж, таинственный красавчик, – улыбнулась Ульяна, остановившись с Алексеем у одной из дверей. – Обождите здесь.

Она скрылась в комнате, где, как верилось, находилась та самая Мария Синявская, с которой Алексей и пытается уже который раз поговорить. Находясь в коридоре один, он слышал множество звуков, доносившихся из различных комнат вокруг: то пение, то чтение текстов из пьес...

Из помещения Синявской изредка было слышно, как кто-то будто что двигал, а потом – как что-то упало. Понимая, что идёт подготовка ко встрече с ним, Алексей покачал головой в предчувствии новых тайн, которые могут препятствовать успешному ходу дела.

Вышедшая Ульяна без слов указала ему пройти, а сама поспешно ушла. Пройдя в комнату, Алексей понял по обстановке, что здесь не только гримёрная, но и место отдыха первой актрисы. Роскошь... Уют... Простор...

Сама же Мария Синявская, уже переодетая в более простое платье, величественно сидела за столом и гордо смотрела в ответ:

-Вы утверждаете, что прибыли от господина... Архарова?

–Николая Петровича, – кивнул в подтверждение Алексей.

Синявская указал на стул у стола, приглашая сесть. Алексей сел, глядя в вопрошающие глаза, что заставило тихо сказать:

-Я по поводу пропавшей тринадцатилетней девочки... Варвары.

–Боже! – ахнула она с беспокойством.

Вскочив и оглянувшись, она скорее замахала руками:

-Молчите!... Тише, умоляю!... Боже, – потирая то грудь, то руки, Синявская стала взволнованно ходить по комнате. – Вы, действительно, от него... Где же он? Почему открылся Вам?

–Я оказался доверенным лицом, – тихо говорил Алексей, наблюдая за нею. – Сам Николай Петрович не сможет пока с Вами увидеться и, тем более, помочь вернуть девочку... Его уволили и сослали в имение у Тамбова.

Повернувшаяся Синявская застыла с удивлением. Полные тревоги глаза заблестели подступившими слезами. Она выдержала паузу, покосившись взглядом в сторону зеркала, но тут же села обратно за стол:

-Как Вас звать?... Вы его агент?

–Граф, Алексей Петрович Аминов, – представился он. – Да, я служил Архарову, и являюсь доверенным лицом. Порученное дело выполню.

–Благодарю Вас, граф, – молвила Синявская, уставившись в стол. – Вы вернёте меня к жизни, если найдёте её... Она ещё не понимает, что делает. Я не знаю, где она, как... Уверена, что бежала со своей подругой... Это ужасная девица. Вы понимаете, та девица, её подруга, – тревожилась она. – Служит или служила в доме мадам Флор.

–Что за дом?

-Терпимости, разумеется, – усмехнулась Синявская и с мольбой взглянула. – Верните Варю домой... Моя надежда слаба, что она осталась той невинной девочкой, какой была, но лишь бы жила и была дома.

–Я найду её, обещаю, – с уверенностью вздохнул Алексей. – Что ещё можете рассказать о ней? Как она выглядит?

Однако Синявская не успела открыть рот, как в комнату, не постучавшись, прошёл некий мужчина. Хорошо одетый, в белокуром парике и статный, он с удивлением смотрел на обоих, поднявшихся из-за стола.

-Я сообщу Вам остальное чуть позже, – торопливо молвила Синявская Алексею.

Он понимал, что следует немедленно уйти, и откланялся. Он вышел в коридор, пройдя мимо гордо взирающего господина, но уходить не собирался. Прежде чем закрыть дверь, он мельком взглянул на зеркало, куда недавно смотрела Синявская.

Вспомнив слова Архарова о зеркале и о комнате рядом, он нащупал в кармане припрятанный ключ. Вокруг никого пока не было, и Алексей медленно подошёл к соседней комнате, где, по его расчётам, и должна была находиться та самая комната за зеркалом.

Как только вставил ключ в замочную скважину, сразу понял: всё получится. Он снова оглянулся, убедиться, что вокруг никого, и незаметно прошёл в помещение. Взгляд сразу пал на дверь справа, за которой должны были находиться зеркало и гримёрная Синявской.

Встав к двери ближе и прислонившись ухом, он плохо слышал происходящее. Трогая дверь, Алексей почувствовал, что часть обрамления пошатнулась. Сняв его, он сразу увидел помогающего Синявской переодеться её важного гостя. Было ясно, что через зеркало в гримёрной таким образом создали место для слежки...

Синявская уже стояла в ином платье, а мужчина завязывал этот наряд на её спине...

-Вы зря так, – строго сказала Синявская. – Сей человек не опасен и не соперник Вам.

–Зачем он явился? Я слышал, он посланник Архарова. Вы опять с ним связались?! – нервно вопрошал он, повернув к себе лицом. – Я не вынесу всего этого!

–Прекратите! Ваша ревность беспочвенна! – пыталась уверить в обратном она. – Нет ничего более с Архаровым, а уж тем более с этим графом. Вообще с ним не знакома была до этого часа!

-Зачем он здесь? – слегка встряхнул её кавалер перед собой.

–Перестаньте! Вы делаете мне больно, Николя... Николай Данилович, – всё строже и строже просила Синявская. – Я женой Вашей буду, а не кого иного. Вы любимый мне и единственный, а граф приехал Вареньку искать.

–Вареньку, – усмехнулся её Николай и отступил в сторону. – После бурного романа с Архаровым Вас волнует всё, что связано с ним... Вы не расстались!

–Вы опять за своё, – всплеснула руками Синявская и поспешила покинуть гримёрную, а её любимый – следом.

Повесив обрамление двери обратно, Алексей покачал головой и вздохнул. Он недолго посмотрел на окно, за которым стало немного темнеть. Тот летний вечер, казалось, одарит свежим дождём. Небо медленно затягивала пелена тёмно-серых туч, а усилившийся ветер стал более активно колыхать на деревьях листья.

Осторожно покинул комнату Алексей. Он ещё некоторое время простоял в коридоре, прислушиваясь к различным звукам театра, но скоро поспешил покинуть эту ауру и вернуться к себе, в гостиницу. По пути он оставил Синявской записку, которую поручил дворецкому передать ей лично в руки и никому иному.

Он уезжал, надеясь скорее возобновить с нею беседу, и чувство, что выполнит порученное дело, укреплялось...