Текст книги "Самый бестолковый дракон (СИ)"

Автор книги: Татьяна Полетаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

  Гаррес задумался, явно пытаясь понять мои слова. Прикинув, сколько всего придется объяснять, я решила пойти другим, уже знакомым путем и переключить внимание на что-нибудь попроще. Но не успела. Верховный маг сделал какие-то свои выводы и теперь смотрел на меня с сочувствием. Фиг с тем, что он там напридумывал, хоть бы водички попить, горло сполоснуть. Но едва я сделала глоток, он произнес.

  – Ты имеешь в виду, что в твоем мире в тебя были влюблены сразу три девушки? А ты?

Глава 14.

  Слова только мешают понимать друг друга.

  Антуан де Сент-Экзюпери

  Разумеется, я подавилась. Попытавшись прикрыть руками лицо, опрокинула при этом графин с водой прямо на наглого мага. К моему огромному сожалению, он как-то его умудрился поймать. С трудом отдышавшись, я решила продемонстрировать ему всю степень своего возмущения и уже открыла рот, как меня цапнул за руку болотник и принялся успокаивающе похлопывать.

  – Деточка, тебе нельзя так нервничать. Совсем-совсем нельзя. – Нет, он явно применял какую-то свою магию, вытягивая из меня бешенство. – Он совсем-совсем не подумал, кому и что сказал. Совсем-совсем бестолочь... Ну и выпил немного. Но он совсем не имел в виду то, о чем ты подумала.

  – Да чтоб ему завра весь день похмельем маяться. – Сердито произнесла я, но злость стремительно уходила. – С чего он вообще сказал такую... такое?

  Лицо Верховного мага странно вытянулось. Мастер Йода продолжал успокаивающе меня похлопывать.

  – Да он не имел в виду никакой гадости. Не подумал, что ты это воспримешь... ну, вот так. В таком смысле. – Болотник тяжко вздохнул. – Просто ты использовала похожее слово, он понял его неправильно и от этого возникла путаница.

  Вот теперь я сама запуталась. Болотник, видимо, это понял, поэтому принялся объяснять, не переставая похлопывать меня по руке.

  – Граби – некровные отношения, признанные равными кровным. Не романтические. Сестринские, братские, усыновление или удочерение тоже называют граби. Он всего лишь подумал, что три девушки хотели быть твоими сестрами, и спрашивал, как ты к этому относилась. По отношению к граби тоже употребляют слово влюбленность при становлении отношений и слово любовь – когда отношения уже взаимно подтверждены.

  Я начала медленно заливаться краской. Болотник продолжал:

  – Понимаешь, имела место определенная семантическая ошибка. Связанная с тем, что в вашем мире нет понятия 'граби'. Но это и так понятно, поскольку такие отношения всегда подтверждаются магически, а в вашем мире магии нет. Ну и с тем, что слово влюбленность в твоем понимании сильно упрощено и подразумевает только романтические отношения с противоположным полом. В отличии от слова любовь, которое можно употребить и по отношению к родственным чувствам.

  Внезапно Верховный маг тоже начал краснеть, что выглядело весьма забавно. По-видимому, до него дошло то, как я восприняла сказанное им и почему так отреагировала. А я задумалась над тем, на что мне давно следовало обратить внимание.

  – Мастер Йода, я только сообразила... На каком языке мы разговариваем?

  Тот улыбнулся и кивнул мне:

  – Верхнеаллорианский диалект. В нашем мире язык един, хотя имеются некоторые различия, обычно незначительные. Но смысл и наполнение некоторых слов может меняться.

  – Наполнение?

  Болотник ненадолго задумался, словно подбирая слова.

  – Смысловое значение. Ты ведь уже знаешь, что наша раса владеет магией слова. Как следствие, мы слышим не только само слово, мы понимаем, чем оно наполнено. Тот смысл, который вкладывает говоривший. Поэтому мы не можем лгать, но и нам соврать просто невозможно.

  – Я понимаю язык, потому что обменялась памятью со Станни. – Несмотря на то, что я произнесла это утвердительно, болотник кивнул. Ну вот, часть вопросов отпала сама собой. Но следовало прояснить еще кое-что.

  – Мастер Йода, как вам удается меня успокаивать? Что это за магия?

  – Не совсем магия. Это мой личный дар. – Болотник чуть помолчал. – Я Санстер. Среди нашей расы рождаются те, что может влиять на негативные эмоции других разумных. Снять боль, страх, ненависть – все то, что мешает разуму.

  – Только снимать? – Я серьезно посмотрела на него. Он кивнул в ответ.

  – Мы их выпиваем. Всего лишь еще одна защита мира для сохранения баланса.

  – Защита?

  – Защита. – Нет, мне конечно нравится, как он улыбается, но то, что он не особо хочет распространяться на эту тему, видно невооруженным глазом. Но я и так все поняла.

  – Защита мира от неуравновешенных магов?

  Улыбка болотника померкла, он вздохнул, но покачал головой. Потом нехотя проговорил:

  – Близко, но не совсем верно. Защита мира от имеющих очень сильный дар или тех, кто свой дар пока не контролирует. Гаррес относится к первой категории, а ты сразу к обеим.

  – Вот спасибо. – Пробормотала я. Странно, но все сходилось. Особенно слова Станни о том, что меня, как драйкери, будет направлять сам мир. Или направлять ко мне тех, кто способен помочь. Учитывая, какие разрушения я могу наносить, разозлившись, это только к лучшему.

  – А ты не хочешь объяснить нам свои слова? – С легким лукавством отвлек меня болотник. – Общий смысл я, конечно, уловил, но все же...

  Я вздохнула и улыбнулась в ответ.

  – Наступить на грабли значит найти себе неприятности или повторять свои ошибки. У меня... в моем мире были три подруги, которые с разной периодичностью влюблялись в парней, а потом приходили мне жаловаться. Порой находя проблемы на ровном месте.

  – А что такое грабли?

  Повертев в руках зачем-то взятый со стола грифель, я пододвинула к себе мархир. Мне в голову пришла очередная идея. Я легонько провела над мархиром грифелем, как карандашом, наблюдая появившуюся белую линию, а потом несколькими движениями нарисовала схематического человечка и лежащие рядом грабли. Человечек шагнул вперед, получил граблями по лбу и уселся на землю, потирая лоб.

  – Вот так обычные люди наступают на грабли. – Прокомментировала я произошедшее. И болотник, и Гаррес и любопытством смотрели на нарисованный мной мультик. Оказалось, заставить двигаться схематическое изображение совсем не сложно. А грифель помогал чертить именно то, что было нужно. Я дорисовала человечку кудряшки и юбку.

  – Это Катька! – Гордо представила я свое творчество. Мысль о том, как бы на такое издевательство отреагировала сама Катька, заставила захихикать. Нарисованная девушка подошла к граблям, внимательно на них посмотрела, почесала затылок и сбегала за границу экрана за еще парой штук. Потом аккуратно разложила их вокруг себя, походила, потом попрыгала, пока все трое граблей одновременно не сложились в пирамидку. Нарисованная девушка уселась на попу и схватилась за голову. Наблюдающие за этим шедевром весело захихикали.

  – А ты своим подругам про тех, в кого влюблялась, разве не рассказывала? – Зачем-то поинтересовался Гаррес. Я чуть нахмурилась. Эту тему обсуждать мне не нравилось.

  – А я, слава богу, не была влюблена ни в кого и никогда. – Вспомнив, как странно они тут толкуют слово влюбленность, поправилась. – В том смысле, что не испытывала романтических чувств.

  Теперь они оба смотрели на меня странно. Потом болотник осторожно поинтересовался:

  – А симпатию?

  – Некоторые парни вызывали симпатию. – Согласилась я. – Но она никогда не переходила в романтические чувства.

  Это было правдой. С парнями у меня образовывались только дружеские отношения. Сколько подружки не таскали меня с собой на смотрины, сколько не представляли друзьям своих парней, заканчивалось все одинаково. Или я вообще больше не общалась с этим человеком, или становилась ему другом. Некоторое время я ждала своего принца, потом некоторое время всерьез подозревала, что со мной что-то не так. В конце концов махнула на это рукой и привыкла. Друзей, если я нуждалась в компании, всегда хватало, жить одной мне тоже нравилось, значит, не стоило и огород городить. Единственное, что всегда раздражало – стоило новому человеку узнать об этой моей особенности, он сразу подрывался меня спасать, непонятно зачем и от чего. Вот и сейчас, задумчивое выражение моих товарищей мне не нравилось. Надеюсь, хоть эти не додумаются таскать ко мне парней.

  Увы, надеялась я зря. Глаза Верховного мага разгорелись, и он с энтузиазмом произнес:

  – А давай я тебя сейчас с кем-нибудь познакомлю!

  Я тяжко вздохнула. Ну хорошо же сидели, и зачем рассказала об этом? Зачем-зачем... затем, что при болотнике не соврешь. Пока я придумывала, чтобы такое сказать, чтоб меня оставили в покое, Гаррес вскочил, ухватил меня за руку, и куда-то потащил. Болотник помчался следом, видимо, опасаясь упускать из виду двух не совсем адекватных магов. Я уперлась ногами в пол и требовала немедленно меня отпустить. Мое требование нагло проигнорировали, и мы оказались на улице.

  Уже вечерело. Представив, сколько людей сейчас будет наблюдать, как Верховный маг куда-то тащит леди драйкери и, самое главное, вообразив, что произойдет, когда он меня доставит по назначению, поняла, что надо срочно что-то делать. И желательно поскорее. Потыкав в мага пару раз невольно утащенным во второй руке грифелем и не дождавшись реакции, на ходу подкорректировала тактику. Во-первых, добровольно пошла рядом, а потом громко спросила в пустоту:

  – А куда это мы так спешим? Я устала... Давай помедленней... – Сработало! Частично. В том смысле, что маг слегка притормозил и нас, наконец-то, догнал Мастер Йода.

  – Ты можешь что-то сделать? – Сердито зашипела я на него, на что он только виновато покачал головой.

  – Увы, Гаррес сейчас испытывает сугубо положительные чувства.

  Сам Верховный маг, решив, что вопрос обращен к нему, радостно меня просветил.

  – Я и делаю! У меня много друзей, я тебя им представлю! Не сомневаюсь, кто-нибудь из них обязательно покорит твое сердце!

  Вот за что мне это!? Но переспорить пьяного даже не пыталась, прекрасно понимая бесперспективность этого занятия. Вместо этого ахнула и показала жестом, чтоб маг наклонился. После чего громко зашептала ему в ухо.

  – Ты что, опозорить меня хочешь!? Знакомить меня с кем-то в таком виде!? Не дав ни переодеться, ни привести себя в порядок!? Да как ты можешь!

  Верховный маг завис. По-видимому, я чудом нашла убедительные аргументы. Жажда подвига у него никуда не делась, но тащить меня за руку он перестал и теперь раздумывал. Только бы добраться до башни, а там попрошу у Диди политического убежища. В смысле, потребую спрятать до утра хотя бы, пока маг не угомонится.

  – Я знаю, что делать! – Внезапно решил порадовать меня Гаррес. Я поскорей решила озвучить ему свою версию, а то сейчас напридумывает.

  – Отвести меня домой, дать отдохнуть, переодеться и привести себя в порядок? – Быстро перечислила я. Вот только дай мне добраться до феечки... Но меня обломали.

  – Нет! – Безобразие, вы видали таких упертых!? За него считай уже все продумали, по полочкам разложили, а он все равно что-то свое выдумывает.

  – Мы сейчас сходим в картинную галерею, и я тебе покажу портреты своих знакомых. И ты сама решишь, кто из них тебе нравится. А потом переоденешься и мы пойдем знакомиться. – Не обращая внимания на сопротивление и попытку удрать, меня опять ухватили за руку и потащили теперь уже в противоположном направлении. Единственное, что меня сейчас утешало, что смотреть на картины гораздо лучше, чем на его приятелей вживую. Ну и еще то, что моя завтрашняя месть будет страшной!

Глава 15.

  – Я тебе сейчас все объясню.

  – Не надо, а то я ещё пойму.

  Автор неизвестен

  То, что Гаррес назвал картинной галереей, оказалось весьма странным строением. Что-то вроде длинного одноэтажного дома, кольцом охватывающего небольшой круглый сквер с какой-то зеленью. Арочные проходы к самому скверу оказывались одновременно входом в эту галерею. Дверей не было, окон тоже, но внутри было достаточно светло – от пола поднимались вверх лентами и гроздьями небольшие шарики размером с кулак и светились приятным матовым светом.

  Пока Верховный маг вел меня сюда, а я сердито рассматривала городские виды, обратила внимание, что улицы освещали большие белые шары на высоком постаменте, которые немного напоминали наши фонари. На мой вопрос Гаррес кратко ответил, что они магические и чем вокруг темней, тем сильней они светятся. И вот теперь я была уверена, что здешнее освещение имеет ту же природу.

  – А почему они тут такие маленькие? – Указывая на шары, поинтересовалась я. – Не проще ли было поставить большие, как на улице?

  – Молодые еще. – Верховный маг явно не был расположен к объяснениям. – Ты картины смотри!

  На стенах висело множество картин. Оставив вопрос с освещением на потом, задумчиво пошла вдоль стены. Нет, сами картины меня интересовали не сильно, просто не понимала смысла их тут вывешивать, да еще в таком количестве. И одни портреты... Мимо нас пробежала стайка подростков, остановилась у одной из картин впереди и принялась, хихикая, вымазывать ее чем-то черным. От удивления я открыла рот, потом с негодованием посмотрела на детей – портить произведение искусства и при этом даже не пытаться скрыть свою деятельность!? И самое главное, ни Гаррес, ни болотник, не отреагировали вообще, словно так и надо. Хотя нет – болотник остановился, цапнул меня за руку, и принялся похлопывать. Гаррес тыкал в картины и кратко рассказывал о изображенных людях, но я почти не слушала. Подростки убежали, а мы как раз подошли к испорченной картине. Гаррес внимательно ее осмотрел и покачал головой.

  – Квентин, конечно, не самый лучший учитель, но и детишек можно понять.

  – Можно понять?.. – Медленно произнесла я. – А ничего, что они картину испортили?

  – Так не испортили, измазали всего лишь. – Гаррес потянул меня дальше. – А вот тут...

  – Погоди! – Я уперлась в пол ногами. – Это что – нормально, когда картины портят!?

  – Разве испортили? – Недоуменно переспросил Гаррес, а болотник захихикал. Что в этом было смешного, я так и не поняла. Тыкнув в картину, я сурово произнесла:

  – По-моему, это именно так и называется!

  – Тритти, это всего лишь черная мастика. Даже на жалобу не тянет. – Объяснил Верховный маг со странным терпением. – Два-три часа, и защита с ней справится.

  – Защита?

  Болотник закатил глаза, ткнул Верховного мага в бок, и скороговоркой мне объяснил:

  – На портреты нанесена особая пропитка, создающая защиту от воздействия на нее. От грязи, пыли, от слабой магии.

  Я открыла и закрыла рот. Действительно, что это я переживаю, словно эти картины мои собственные.

  – То есть картины испортить не могут?

  – Почему не могут? Могут. – Нет, им что, нравится надо мной издеваться? Почему бы не объяснить все толком и сразу? Хотя, учитывая наше общение со Станни, могла бы и привыкнуть. Я сделала глубокий вход и поинтересовалась.

  – И что тогда будет?

  Гаррес пожал плечами:

  – Смотритель передаст жалобу королю, тот разберется, а здесь повесят новую копию.

  – Зачем? – Или у меня какая-то странная логика, или у всех остальных. Или я чего-то недопонимаю.

  – Как зачем? Чтобы жалобы принимать! – Гаррес остановился и вдруг с любопытством поинтересовался. – У вас как жалуются, если лорд обидел, или начальник притесняет?

  – Ну... – Я ненадолго задумалась. – Бумажку пишут. Обычно вышестоящим или специальной организации.

  – А если не умеет писать? – Скептически поинтересовался Гаррес.

  -Так не бывает. – Я хмыкнула, осознав различия менталитета. – У нас грамотно сто процентов населения.

  Теперь Верховный маг замер, видимо, пытаясь осознать сказанное.

  – Столько населения и все грамотные? – С сомнением произнес он, но благоразумно решил не углубляться в тему. – У нас проще – можно прийти и прямо королю пожаловаться или мне – есть специальные дни. Ну, или идешь вот в такую галерею и уничтожаешь портрет того, кто тебя обидел. Королю смотритель доносит, что на такого-то поступила жалоба.

  Меня пробило на хихиканье. А ничего, действенный такой метод.

  – А картину не жалко?

  – Так это копии! Помнишь, я про прибор рассказывал, который книги копирует? И картины можно так же! Потом копию вешают, и все.

  – А если ее опять... того?.. – Нет, успокоится я не могла. Меня восхищала сама идея и я представляла, как бы она смотрелась в нашем мире. И продолжала хихикать.

  – Три жалобы обычно достаточно для смещения с должности и назначения расследования. – Я подавилась смешком. Сурово тут у них. Потом представила, как бы к такому отнеслись в нашем мире и опять расплылась в улыбке. Три раза сходил, портрет порвал – и чиновника сняли... Красота! И никакой бюрократии. Этот мир мне внезапно начал нравиться.

  – Поэтому тут так много портретов?

  – Разумеется. Все лорды, чиновники, многие горожане...

  – А твой есть? – Я с любопытством посмотрела на Гарреса.

  – Разумеется. Чуть дальше.

  – И часто на тебя жалуются? – Мне и в самом деле было интересно.

  – Да вроде пока не жаловались. Во всяком случае, с помощью портрета. – Верховный маг подмигнул. – Мы отвлеклись. Смотри дальше!

  Моего терпения хватило ровно на две минуты. Потом портреты стали бесить, причем чем дальше, тем сильнее. Я вообще не понимала, чего от меня хочет Гаррес и не переставала надеяться, что ему вот-вот надоест. Ну вот как можно влюбиться, рассматривая картинки? Ну, допустим, встречались и симпатичные экземпляры, но вдруг у него изо рта запах? Или еще что? А если я и вживую никогда не влюблялась, то это вообще смешно!

  Но Верховный маг почему-то так не считал, и тащил меня все дальше, кратко характеризуя самых симпатичных, по-своему, видимо, мнению, особей. А я прикидывала, что же мне делать.

  Выбрать кого-то наугад и сказать, что вроде ничего? Так потащит же знакомиться, а вот этого, как раз, и не хотелось. Хотелось мстить. И тут глаз выхватил портрет самого Гарреса и у меня возникла идея.

  – Ммм... – Задержалась я перед портретом. – Вот этот вроде ничего.

  Верховный маг поперхнулся и принялся тихо откашливаться. А когда я перевела на него задумчивый взгляд и ласково произнесла:

  – На тебя похож! – Вообще, выпал в осадок. Следовало добивать, пока до него не дошло, что я издеваюсь:

  – Познакомишь? Ну, прямо мужчина моей мечты!

  К сожалению, кайф мне испортил болотник. Он хихикал так, что до Гарреса что-то дошло, и на меня посмотрели весьма сурово. Не выдержав, рассмеялась сама и пошла вперед, скомандовав:

  – Так, хватит заниматься ерундой, а то действительно решу, что ты мне нравишься. Так просто проще – по галереям ходить не надо и знакомить меня ни с кем не придется. Пошли к башне, я устала, да и Станни, небось, никак не сообразит, куда мы все запропастились.

  Я сделала еще пару шагов и тут глаз выхватил картину. Меня словно прошило током. Я поняла, зачем был вообще нужен сегодняшний глупый день с распитием алкоголя. Вот именно затем, чтобы попасть сюда и увидеть этот портрет. Я застыла.

  – Тритти, у тебя ну очень странный вкус. – Прокомментировал мое зависание Гаррес. – Ты уверенна, что вот это тебе нравится? – Почему-то в голосе его прозвучали весьма странные нотки.

  – Угу. – Я не сводила глаз с портрета. – Хочу вот эту вещь! И она мне нужна срочно. Я прям влюбилась.

  – В это!? – В голосе Гарреса определенно прозвучал ужас. – Ты шутишь?!

  Почему это шучу? Странно он реагирует. Маг тем временем подошел к картине и принялся тыкать в нее куда-то выше моего прикипевшего взгляда.

  – Ты сошла с ума! Ты хочешь сказать, что влюбилась вот в этого?!

  Я нехотя подняла взгляд. С картины на меня взглянул какой-то надменный старик, с бородавкой на носу, проплешинами и кривыми ушами. То, что это чудовище сжимало в руке мою прелесть, добавило отрицательных эмоций.

  – Кто это? – Холодно поинтересовалась я у Гарреса. Тот обреченно ответил.

  – Лорд Виттибург. Тритти, неужели он действительно тебе понравился?

  – Кто? – Недоуменно поинтересовалась я. Странные он вопросы задает.

  – Ну, этот лорд? – В голосе прозвучала легкая надежда.

  – Этот урод?! Ты что, издеваешься?! – Неужели он готов меня сплавить вообще кому угодно?

  – Ты сама так сказала. – Теперь уже я захлопала глазами. Что он несет?

  – Я сказала, что это чудовище мне понравилось? – Ласково переспросила я. Видимо, слишком ласково, поскольку Гаррес немного отодвинулся, и неуверенно произнес.

  – Ты встала перед его портретом и сказала, что влюбилась...

  – Ну не в него же! – Возмущенно зашипела я, и тыкнула пальцем в картину. – Мне нужна вот эта вещь!

  Гаррес и болотник шагнули ближе и присмотрелись. Мне не нужно было даже этого. Я знала эту вещь. Сейчас она была перстнем-печаткой на руке этого лорда, но я знала, что она могла меняться, принимая любой облик. Знала, что, когда я позову ее, она придет ко мне, потому что когда-то была частью меня. Как и маленький золотой дракончик с рубиновыми глазами, который всегда, так или иначе, проглядывал в ней.

  – Надо посоветоваться с драконом... – Это относилось не ко мне, но я согласно угукнула. Надо было сообщить Станни! Поскольку я не находила в своей памяти ничего, что могло бы объяснить происходящее. Едва я отошла от картины, туман в голове рассеялся, и я могла адекватно оценить свое поведение.

  – Ты в порядке? – Поинтересовался Гаррес, подходя ко мне.

  – Уже да. – Я вздохнула. – Когда я увидела эту вещь, то поняла, что найти ее нужно обязательно. Это как... как необходимый этап пути.

  – Значит, найдем! – Мне бы его оптимизм. Но хоть пытка галереей закончилась. Мы вышли на улицу, и я обратила внимание, что уже совсем стемнело. Странно, что Станни нас еще не разыскивает.

  Мы потихоньку возвращались домой. Несмотря на поздний час, народу на улицах хватало. Интересно, чего это им всем дома не сидится? Магические фонари создавали достаточно света, но все равно... На душе скреблись кошки и хотелось праздника, поэтому я, даже не особо надеясь на положительный ответ, поинтересовалась:

  – Гаррес, а у вас фейерверки запускают?

Глава 16.

  Когда я слышу словосочетание 'пьяный маг', перед моим мысленным взором предстает обезьяна с гранатой. Которая периодически дергает чеку и с любопытством присматривается к результату. И обосновать это очень легко. Достаточно вспомнить, на что способны вы сами в таком состоянии, а потом умножить это на фантазию и возможности мага.

  Кит Ривер

  – Красивое слово. – Задумчиво произнес Гаррес. – Но странное.

  Я вот до сих пор не понимаю, что заставляет местных все усложнять. Вот скажи: 'нет' или 'не знаю, что это'. Нет, здесь сначала предпочтут высказать свое мнение, и не столь важно, получит ли спрашивающий ответ на свой вопрос. Я решила пойти тем же путем. Надо же начинать вписываться в окружение.

  – Это когда 'бум-бум-бум' и с неба падают звездочки... – Мечтательно потянула я. – У нас всегда запускают, когда новый год празднуют.

  Мои сопровождающие переглянулись. Видимо, попытались представить. Верховный маг задумчиво спросил:

  – Покажешь?

  Если бы я только могла предположить дальнейшие события... Мне стоило вспомнить свою 'везучесть', легкую нетрезвость впервые попробовавшего алкоголь мага и отказаться. Но мы уже стояли возле башни, и близость отдыха затуманила мозг. Мне хотелось немного звездочек и спатки. Поэтому я с энтузиазмом согласилась 'показать'.

  – Давай сюда мархир! – Я протянула руку. Болотник виновато развел руками.

  – Мы его в таверне оставили. Хозяин человек хороший, приглядит. Завтра заберем.

  Гаррес ненадолго задумался и предложил:

  – А может, обойдемся без мархира? – И принялся объяснят мне свою идею.

  Выглядело все просто, да и Верховный маг сказал, что пару раз такое проделывал. Мне нужно было просто как можно четче представить нужную картинку. А он считает и воплотит иллюзию. К сожалению, недолговечную – минут на пять. Я решила, что этого времени мне хватит с головой, чтоб насладиться фейерверком, да и звучало это несложно и безопасно. И я согласилась.

  Гаррес встал за моей спиной, положил руки мне на голову и сказал сосредоточиться на нужном воспоминании. Я и сосредоточилась. Закрыла глаза и словно перенеслась в ту ночь, когда мы дружной компанией гуляли по праздничному городу. Меня окутало странное тепло, руки и ноги словно закололо тысячей невидимых иголочек, а над головой раздался громкий 'бууумс!'. Я открыла глаза и с умилением наблюдала, как небо чужого мира украшает наш новогодний фейерверк. Ну прям как дома! Снежок с неба падает, витрины светятся... Минутку...

  Глаза широко открылись сами собой. Очередной громкий 'бумс' запустил новую партию звездочек, а я протянула руку и попыталась поймать падающий мелкий снег. Рука прошла, даже не заметив. Иллюзия! Похоже, Гаррес скопировал полностью все, что я представила, а не только фейерверк. Я с восторгом огляделась.

  Окружающие дома украсились сияющими и мигающими надписями, которые я не смогла прочесть при всем желании. Деревья и фонари оказались увиты светящимися гирляндами, вдоль улицы лежали кучи иллюзорного снега. Дополняли картину сией милоты парочка аборигенов, почему-то с визгом убегающих от бредущего по улице Деда Мороза. Но тот их преследовать не стал, махнул вслед посохом, достал из кармана небольшую фляжку, отхлебнул из нее, и побрел в нашу сторону.

  – Пресветлые стихии! – Восхищенно пробормотали рядом. Я обернулась к ошеломленно разглядывающему окружающую картину Верховному магу. – Динамическая иллюзия такого размера! Да это просто невероятно!

  Мы наблюдали за фейерверком минут пять. Потом десять. Потом мне надоело. Иллюзия почему-то не исчезала. Фейерверк бумкал и разлетался искрами, снег летел, витрины светились, а Дед Мороз одиноко бродил вокруг башни. Я зевнула и тут мне в голову пришла мысль, что Станни так и не появился взглянуть на все это безобразие. А это было странно. Очень странно.

  Кратко обрисовав ситуацию болотнику, получила полное понимание в ответ, и мы помчались в парк. Гаррес тащился где-то следом.

  Как оказалось, переживала я зря. Дракон нагло дрых, спрятав голову под крыло. На мои попытки его разбудить не реагировал абсолютно, так что я просто махнула рукой.

  – Я спать пошла. – Проинформировала я болотника, на что тот согласно кивнул головой и направилась в свой домик.

  Меня ждала попискивающая от восторга Диди. Некоторое время я рассматривала ее, пытаясь понять, что же изменилось, а потом сообразила – ее тело начало светится слабым зеленым огнем. На вопрос что с ней, я уловила в ее попискивании только 'много магии'. Решив, что разбираться в любых вопросах стоит на свежую голову, скинула с себя вещи и завалилась спать, попросив Диди меня не будить. И отключилась.

  Когда я открыла глаза, было уже совсем светло. Диди, светясь, как неоновый фонарик, провела меня в ванную, доложив, что никому не позволила меня беспокоить. А когда я поинтересовалась, что она имеет в виду, весело прочирикала, что наложила на домик щит до моего пробуждения, чтобы 'всякие' не мешали спать. Нет, с одной стороны, она конечно, поступила правильно, а с другой, когда я поинтересовалась временем и узнала, что оно уже приближается к обеду, то слегка заволновалась. Потом махнула рукой – может и к лучшему, зато я выспалась, и голова не болит. Переодевшись, я поинтересовалась у Диди, почему она светится. Феечка снова весело зачирикала:

  – Много-много-много твоей магии... Диди вкусно-вкусно-вкусно...

  – И откуда взялось 'много-много' моей магии? – Переспросила я, становясь перед зеркалом. Диди подхватила гребешок и начала возиться с моими волосами.

  – Вчера вечером магичила много-много. Вместе с Верховным магом.

  Я скептически посмотрела в зеркало. Феечка расчесала мои волосы и сколола гребнем. Несмотря на то, что сама я такую прическу бы не выбрала, получилось вполне терпимо.

  – Вообще-то Гаррес сам магичил, я только картинку представляла.

  – Нет-нет. – Диди уселась на подушки. – Вместе магичили.

  Я задумалась. Может, как-то и получилось непроизвольно. Ей виднее. А феечка тем временем продолжила:

  – Подаришь палочку? Диди очень-очень нравится. Диди с ней будет легко-легко магию направлять. И Диди будет очень-очень благодарна.

  – Какую палочку? – Я осознала, что разговор пошел куда-то не туда. Не то, чтобы мне было жалко для Диди какой-то палочки. Я просто в упор не понимала, что она хочет.

  – Ты вчера ее принесла. Диди сразу увидела, что она очень-очень правильная.

  Я попыталась припомнить, какую палочку я могла принести вчера. Ах да, я ж грифель утащила из таверны. И так и таскалась с ним. Вот даже не помню, мы вчера оплатили счет или так свалили? А, неважно, мархир же в залог остался. Вот сегодня пойдет Мастер Йода свою собственность забирать, заодно и счет оплатит.

  – Забирай, конечно. – Я махнула рукой. И зависла. То, что вытащила Диди из-под подушки, было явно не грифелем. Тонкий прозрачный стержень приблизительно такого же размера.

  – Спасибо-спасибо. – Феечка прижала к груди подарок, словно боялась, что я передумаю.

  – А можно глянуть чуть ближе на твою новую палочку? А то я ее вчера не рассмотрела. – Диди послушно поднесла ко мне стержень. Нет, я точно помню, что вчера таскала с собой грифель. Да, приблизительно такого размера...и формы... но грифель, а не стекло. Мысли запрыгали. А может, это не стекло? Сделал же Гаррес спирт из воды. Могла ли я сделать из грифеля алмаз?

  Минутку. Гаррес твердо знал, что делал, я ему объяснила. Я специально превращать ничего не пробовала. С другой стороны, что алмаз, что графит – углерод, отличающийся только структурой связей. Если я вчера магичила, как говорит феечка, могла непроизвольно и превратить. Тем более, настроение вчера было странное и мысли скакали. Проверить бы. Если я и правда могу превращать графит в алмаз, то... То знать об этом никому не стоит. Зато про денежные проблемы можно будет забыть.

   – Диди, ты не знаешь, как там Станни, проснулся? – Если и стоило с кем-то осторожно посоветоваться, то это с драконом. Заодно и ценность таких камней можно будет уточнить.

  – Нет-нет. Спит-спит. – Поняв, что ее новая палочка меня больше не интересует, Диди принялась носиться по комнате.

  – Вот сколько можно дрыхнуть? – Недовольно пробурчала я. – Надо его разбудить.

  – Нет-нет. Не получится. – Радостно прочирикала Диди и куда-то исчезла. Прождав ее пару минут, решила разобраться с этим вопросом сама и направилась к выходу.

  Меня уже ждали. На полянке сидел болотник и задумчиво что-то рассматривал. На мое появление он не прореагировал, поэтому я молча уселась рядом и тоже впала в задумчивость. Хватило меня минут на пять.

  – Мастер Йода, а что это вы один, без Гарреса? – Поинтересовалась я без задней мысли. Болотник мигнул и сосредоточился на мне. После чего ответил с легким ехидством.