Текст книги "Семена страха (СИ)"

Автор книги: Татьяна Осипова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 18 Станция «Изумруд»

– Странно, что мы просто едем и даже непонятно куда, – нарушил долгое молчание Мик. Стянул с головы вязаную шапочку и провёл пальцами, по вьющимся темным волосам. На висках, словно снег лёгкая седина. Хоть и молодой ещё Микки. Устал смотреть в темноту лобового стекла и спину Слесаря. – Это когда-нибудь закончится? – спросил, наверное, слишком громко.

– Определённо, – не оборачиваясь, ответил он. – Не шуми, парень, – добавил. Микки глянул на Монету и Прыща, которые уснули, закутавшись в спальный мешок. С отцом Монеты и поговорить не о чем. «Странный он тип», – размышлял про себя.

Шелест несколько часов назад перешёл в один из вагонов, следующим за локомотивом. Мик вздыхал. Темнота впереди. Неизвестность тоже где-то там. Она поджидала и царапала в потаённых закоулках души. «Друг познакомиться с пассажирами, решил. А меня оставил с этим сухарём – Слесарем. Не был бы он отцом Монеты давно бы пристрелил падлу».

Большинство пассажиров пришли со станции «Адмиралтейская» и с Залива. Кое-кому удалось выбраться с «Пушкинской» и «Сенной площади», оттуда Крюк лично привёл лишь троих. Люди с «Маяковской» пришли вместе с Шелестом и Миком, их по пальцам пересчитать, как сказал он. И повезло, что среди вернувшихся на станцию после нападения мертвецов, как раз появились нужные специалисты: два механика – Зубило и Хомяк, врач, с прозвищем Доктор и снайпер – Стрелок, из бывших военных. Вера и Катя – две сестры, взявшие на себя поначалу заботу о Пуговке. В поезде же организовали для всех детей досуг. Следили за их питанием. Обычно взрослыми считались те, кому исполнилось двенадцать лет. Но сёстры не спрашивали, сколько лет подросткам, если считали, что тем просто необходимо поесть.

Запасы продуктов подготовили люди с «Адмиралтейской». Не лишним оказался полностью забитый склад консервами в хранилище одного из вагонов. Тем не менее, решили экономить, потому что неизвестно куда приведёт этот поезд, и смогут ли люди на новом месте выжить.

– Надеюсь, это не за полярным кругом? – спросил, рассмеявшись Стрелок, гоняя во рту спичку. – Неизвестно сколько дней ехать?

– Ну, если что поохотимся, бро, – хохотнул Хомяк, толкнув в плечо Зубило. – Нам главное чтоб ледника этого не было, как в Питере.

– Точно, – закивал Зубило.

Шелест только пожимал плечами, хотя задумался, что Слесарю должно быть известно о последнем пункте назначения.

– Узнаю у машиниста. Думаю, скоро уже прибудем.

Поезд двигался своим ходом. Те, кто помнил время железнодорожных поездок, словно окунулся в прошлое. Не хватало только видов за окном. Состав шёл под землёй, нёсся сквозь черноту тоннеля подготовленного для специального путешествия важных персон. Теперь места чиновников занимали обычные люди, от которых, как считали многие, пользы больше. Старые правители развязали войну и подготовили путь отступления для себя. Спасать свои шкуры решили, но судьба распорядилась иначе. Вот и мчался поезд, ведомый Слесарем, обучающим Монету искусству машиниста. Говорил, что он не вечный, и что кому-то необходимо это умение.

– Это же, по сути, твой поезд, – улыбаясь, говорил дочери. – Без тебя мы бы никогда не смогли завести его.

Таким образом, прошло несколько дней, и когда железный полоз выбрался на поверхность, люди с любопытством прильнули к окнам. Состав двигался между высоких белых известняковых скал. Они уходили к небу и казались бесконечно огромными. Деревья. Живые, не сожжённые огнём пожарищ. На ветвях почки, что говорило о начале весны и новой жизни. Небо – свежее, чистое и голубое.

Дети с любопытством смотрели на проплывающий мимо пейзаж. А ещё каждый раз показывали пальцами на птиц. Чёрные, рябые, с крючковатыми клювами, они тоже, казалось, наблюдали за непрошенным, шумным гостем из металла. Подобное за окном большинство видели лишь на картинках старых книг и сохранившихся журналов.

Воображение рисовало образы будущего. Дети чаще верили именно в светлое завтра в отличие от взрослых. Забыли, что не обедали, не думали даже о еде. Монету разбудил проснувшийся от шума Прыщ.

– Ей, глянь, что творится!

Она непонимающе смотрела на друга, и, вскочив, не сразу поняла, что он говорит. Потом уже с удивлением и восхищением, стоя за пультом, вглядывалась вперёд и, казалось, не поезд, а она летит вперёд, минуя короткие тоннели.

– Круто как!

Парень с улыбкой вглядывался вдаль. Рельсы словно дорога указывали путь в неизвестность. Но теперь она не пугала.

Увидев, что мир не умер, что он ждёт новых героев и живёт надеждой, ребята ощущали, как в груди вспыхивала уверенность. Верили, что на самом деле есть будущее и всё сложится удачно у счастливчиков, покинувших холодный Петербург.

Поезд набирал скорость.

– Почему мы едем быстрее? – с тревогой в голосе спросила Монета отца. – Надеюсь, ничего не сломалось. Или ты увеличил скорость?

– Нет, дочка. Теперь поезд не опускается под землю и не тратит энергию на подъём. Идём почти по прямому пути. Не известно только, чем закончится путешествие.

– Море! – Внезапный выкрик Мика заставил товарищей в кабине машиниста, повернуть головы.

– Море, – тихо проговорил Прыщ, и сжал руку Монете. – Поэтому здесь уже листья на деревьях появляются? Этот поезд приехал на юг.

– Как дети, – немного раздражённо буркнул Слесарь. Никто не слушал его, усмехнулся и вздохнул, считая, что команда подобралась слишком безалаберная.

– Но отчего мы не миновали ни одного города? – поинтересовался Мик. – Здесь должны ведь быть поселения, где раньше жили люди. Разве ничего не осталось?

– Следов разрушения не видно, – отозвался Слесарь, внимательно слушая ребят. – Давным-давно, я ездил на поезде, на море. Эти места совершенно незнакомы. Может, и не Чёрное море вовсе? Или маршрут иной.

– А какое же есть ещё? – недоумевая, поинтересовался Прыщ. Слесарь даже рассмеялся. – Ну, ты даёшь, парень. География видимо не входила в планы твоего обучения.

– То же мне, – буркнул, немного обидевшись, пацан. – Знаток. Тогда что же это за море?

– Судя по времени, за которое мы добрались сюда, могу лишь предположить, что, скорее всего, Каспийское, – ответил Слесарь. – Но утверждать сложно. Поезд шёл не по привычному и понятному мне маршруту. Поэтому не могу сказать, сколько мы проехали.

– Да уж, – протянул Мик, закинув руки за голову. – Говоришь ты слишком путано. А где же конечная станция?

– Снова терпения у тебя нет, – хрипло проговорил отец Монеты. – Мне-то откуда знать. Я просто машинист.

Часы тянулись. Море за окном казалось бесконечным, синим и безумно красивым. Неужели война пощадила этот уголок части мира? Об этом размышлял каждый. Дети смотрели на чаек, ведь даже многие из повзрослевших в катакомбах метро никогда раньше не видели птиц.

– Мы должны вернуться назад, – тихо сказала Монета, глянув в сторону Прыща. – Представляешь, сколько людей мучается под землёй, и боится каждого нового дня.

– Давай сначала приедем, – ответил он. – Неизвестно куда нас приведёт это сказочное путешествие. Меня пугает эта красота, Таня. Я не верю, что где-то существует настоящий рай, потому что так не бывает.

– Ты прав, сынок, – ответил из-за спины Слесарь. – Я тоже опасаюсь последней станции. Не нас ждали там. И если представить, что поезд поддавался только ДНК главного машиниста, которая к счастью передалась моей дочке, что ждёт нас там. Закрытый бункер, в который не суждено попасть? И никто не измерял уровень радиации в этом месте.

– Я об этом даже не подумал, – подал голос Мик.

– Да уж, тебе только думать, – проворчал Слесарь, вынул серый платок из кармана и вытер вспотевшую лысину

– А разве поезд не снабжён какими-то датчиками?

Ответил Мику, что не так отлично знаком с системой, а Монета заинтересованно стала разглядывать пульт управления.

– Почему же нет инструкции?

– Потому что, глупая, – усмехнулся Слесарь. – Такому профи, как дед, она была не нужна.

– Не продуманно как-то, – протянул Мик. – Вот он склеил ласты и толку.

– Ничего, – отмахнулся отец Монеты, – разобрались же как-то.

– Ну да, – вздохнул парень, – пойду-ка я к Шелесту. Может, помощь нужна.

Устал он от брюзжания отца Монеты, решил немного развеяться и перекусить.

Теперь отец с дочерью и Прыщ остались одни. Девчонка вдруг вспомнила, что, засмотревшись на горы и море, даже не обедали, и в животе одобрительно заурчало. Крикнула, что принесёт лапши, которой в поезде в избытке и умчалась следом за Микки.

В кабине машиниста ненадолго повисла тишина. Парень чувствовал себя неловко в обществе Слесаря и до конца не доверял ему. А может, остерегался чего-то. Хватило его нерешительности перед тем, как Монета оказалась единственным человеком, способным запустить поезд. Иной раз раздражал всех в этой тесной кабине машиниста, считал парень и только хотел отправиться следом за девчонкой, как услышал неожиданный вопрос отца Монеты:

– У тебя, что серьёзно всё? – Густо покраснел и почувствовал, как язык прилип к нёбу. Так сложно сказать о своих чувствах, а ещё и родителю любимой девушки. Поэтому молча кивнул, не думая, что Слесарь не смотрит на него, взгляд папаши устремлён вперёд на железнодорожное полотно.

– Что, язык проглотил? – немного насмешливо, как показалось парню, спросил отец.

– Да я кивнул, вроде.

– Вроде, – качнул головой Слесарь, передразнивая парня. – Ты смотри, не морочь голову Монете. Малая она ещё в любовь играть.

– Да я и не морочу. И не играю.

Слесарь на этот раз повернулся и пристально глянул на пацана.

– А ты дерзкий.

– Без обид, – более спокойно ответил Прыщ. В груди сжалось. Слесарь не нравился ему. – Но и не хотелось выглядеть грубым.

Он вдруг подумал, зачем оправдывается. Да, старик – отец любимой девушки, но разве это что-то меняет? – рассуждал про себя. Дискомфорт нарастал, и захотелось уйти, что Прыщ и сделал.

В вагоне шумно. Однако нет давящей атмосферы. Выдохнул и, приметив Монету, вертящуюся у стола, подошёл, поглядывая на тарелки с дымящейся едой. Дети, удовлетворили своё любопытство необычным пейзажем за окном, уселись за стол и ели горячий суп из металлических тарелок. Стучали ложками, и беззаботная ребячья болтовня напоминала дни, когда всё было не так уж и плохо. Случалось и так, вспоминал Прыщ. Мертвецы словно впадали в спячку. Зимой, когда температура опускалась ниже, чем обычно, люди на поверхность выходили редко. Пользовались тоннелями, ведущими к торговому центру. Появление Короля многое изменило. Ходячие стали непредсказуемыми, набрасывались чаще, и их организованность не сразу наталкивала на мысль, что зомби кто-то управлял. Зачем? Что хотел доказать Король? Прыщ считал, что он отчаялся выжить среди людей, поэтому решил таким образом самоутвердиться.

Вдруг подумал о Брокере. Знал, что тот готовил нападение на торговый центр, где обосновался царь зомбаков. Что же хотел доказать старший товарищ, не понимал Прыщ, ведь этот поход мог стать для друга последним. Мысли прервал голос Шелеста.

– Задумался, парень?

– Немного. Брокера вспомнил.

– Да уж, – грустно, как показалось пацану, ответил Шелест. – Не хватает его. Это точно. Походу мы приближаемся к последней остановке. Заходил в кабину машиниста. Идём, есть на что взглянуть.

Парень, отставив тарелку в сторону, к которой не успел даже притронуться, кинулся в сторону друга, видя, что Монета тоже спешит. Сердце колотилось в груди. Неужели скоро последний пункт назначения? Что же там ждёт их?

Вбежал следом за Шелестом и Монетой, видя, что поезд идёт, сбавив ход, двигаясь между бетонными зданиями. Они высокие, Прыщ насчитал в одном из них десять или двенадцать этажей. Однако эти строения не похожи на многоквартирные дома, в которых раньше жили люди. На крышах громоздились антенны. Толстые кабели свисали точно бельевые верёвки из окон верхних этажей. Над железной дорогой появился полупрозрачный купол, сквозь него просачивались лучи солнца. Мимо промелькнула табличка с названием станции – «Изумруд».

– Не вижу ни одного человека, – тихо проговорила Монета над ухом парня.

– Интересно. – Шелест пододвинулся ближе к Слесарю. – Ты так и не понял, как проанализировать воздух? Возможно ли, находиться на этой станции и не подвергнуться опасности?

Машинист пожал плечами. Чертил взглядом по кнопкам. Словно искал ответы на пульте управления. Монета заглядывала через плечо отца и хмурилась. Пыталась понять, как устроена панель, но ничего в голову не приходило.

– Станция «Изумруд», конечная, – прозвучал голос из динамиков.

– Ой, я даже вздрогнула, призналась девушка, сжав пальцы Прыщу.

– Поезд П-РФ 1 прибыл в зону эвакуации. Температура за бортом двадцать три градуса тепла. Воздух соответствует норме. Радиоактивный фон тринадцать микрорентген в час. Пассажирам следует направляться к третьему терминалу. Вход номер триста девяносто пять.

На экране панели управления вспыхнули зелёные цифры.

– Код подтверждения – шестьдесят шесть четыреста восемьдесят девять, – проговорил Слесарь. – Это что ключ к бункеру или что ещё?

– Записать надо. – Шелест вынул из нагрудного кармана маленький блокнот и карандаш. Облизнул его и записал код.

– Ух ты, синим стал? – с удивлением проговорила Монета. – Как это?

– Волшебство, – улыбнулся их товарищ.

– Да, ладно, – махнул рукой Прыщ.

– Обыкновенный химический карандаш, – не глядя отозвался Слесарь. Тоже мне – волшебник.

– Верно. Никакое это не чудо, – кивнул Шелест, – нашёл в одном офисе давно. Хорошая штука и не стирается, как обычный карандаш. Скажу людям, чтобы оставались на местах, – добавил, – а мы пока проверим здесь всё, чтобы не было потом…

– Мучительно больно, – вставил Мик.

– Реально, – кивнул Прыщ. – Идём, а народ пусть подождёт лучше.

Шелест добавил, что надо бы подготовить мужчин в вагонах, чтобы если что случится непредвиденное, они смогли бы защитить женщин и детей. Приняли решение отправиться на разведку в старом составе. Микки мотивировал этот выбор сплочённой командой.

– Монета останется в поезде, – неожиданно заявил он.

– С чего бы это? – недовольно выкрикнула она.

– Поезд подчиняется только тебе, – ответил ей Слесарь, и Шелест, согласившись, кивнул.

– Нашли особенную, – насупилась девчонка. Скрестила руки на груди и недовольно плюхнулась в кресло рядом с машинистом.

– Брось, – пытаясь успокоить её, сказал Прыщ, тронув за плечо. Монета фыркнула и отвернулась, глядя в сторону.

– Что за ребячество, – осадил её Шелест. – Если с тобой что случится, люди не смогут даже выбраться из вагонов.

– Ладно, – хмуро ответил и отвернулась к окну. – Только обещайте вернуться скорее. И с хорошими новостями.

– Лады, – кивнул ей Мик. – Эй. И не веди себя как девчонка.

– А я, по-твоему, парень?

– Нет, конечно, – рассмеялся и похлопал её по плечу Шелест. – Чего стоим, чего ждём?

Прыщ опустился на корточки рядом с Монетой и сжал ей руку. Слесарь косо смотрел на парочку, а Шелест, заметив этот взгляд, потянул отца девушки за собой со словами, что не стоит быть излишне строгим. Тот не ответил и направился к выходу, проводить бойцов.

По итогу с парнями напросился один из «маяковских» – Стрелок. Шелест и Мик решили, что навыки снайпера помогут, если понадобится. Слесарь отправился в вагон, решил перекусить горячим. Монета осталась в кабине машиниста. Смотрела в спины друзей и на душе становилось тревожно. Сжала худенькие руки, зная, что не имеет права плакать, а так хотелось. Оставалось молиться вымышленным богам, которые иной раз да вынимают вату из ушей.

***

Медленно пробираясь по перрону, парни старались двигаться тише, вжимались в стены. Словно тени сливались с серым пейзажем необычного вокзала. Оружие наготове. Шелест велел не стрелять попусту. Шум не нужен, сейчас главное исследовать это место – станцию «Изумруд». Понять, где тот самый терминал под номером три и ввести код для входа.

Под ногами чисто. Словно здесь подметали и не один раз в неделю. Ветра нет, а со стороны моря доносится крик чаек. Тишь, да гладь, казавшиеся, опасным предостережением.

– Неужели здесь нет зомби? – тихо поинтересовался у Мика Прыщ. Друг отмахнулся и жестом велел смотреть в оба.

Подошли к указателю с надписью «Пятый терминал – вход по пропускам». Тишина. Никого, словно вымерли все. Атмосфера покоя и забвения давила, и, казалось, даже воздух сделался густым и влажным. Прыщ смахнул со лба капли пота. Стрелок смотрел по сторонам, в основном выискивая движение на верхних этажах. Шелест шёл первым искал опасности в темных нишах между зданий, куда уходили проходы, ведущие к неизвестным дверям.

Мик первым заметил табличку указателя с номером три.

– Это наш, – сказал, наверняка слишком громко, чем немного раздосадовал товарища.

– Тихо ты, – шикнул на него Шелест. – Сказал же не шуметь.

– Да что-то я, – словно оправдываясь проговорил Мик.

– Сворачиваем направо, наверное, дверь с номером там. – Старший группы сделал паузу и сунул руку в нагрудный карман, вытаскивая блокнот, где аккуратным почерком написаны цифры – шестьдесят шесть четыреста восемьдесят девять. – Идём тихо.

Мик кивнул, словно эти слова предназначались ему. Стрелок глянул вверх. Стены зданий примыкающих друг к другу, как будто пытались коснуться друг друга плоскими крышами. Где-то впереди раздался звук, что-то упало и покатилось. Жестянка? Шелест идущий первым застыл, подняв руку со сжатым кулаком, задержав её у виска. Группа остановилась, вслушиваясь тишину. Двинулись осторожно ступая по бетонным плитам.

Шум от крыльев и стая голубей напугали больше, чем, наверное, выскочивший-бы из-за угла зомби. Прыщ закрылся, слово приготовился к удару.

– Чёрт подери, этих птиц, – выругался сквозь зубы Стрелок.

Мик тихо хохотнул. Снял из-за спины арбалет.

– Слона-то я и не приметил, – одобрительно кивнул ему Шелест. – Когда это ты занялся луковым спортом?

– Не думай, друг, раньше я отлично умел пускать стрелы.

– А я думал, что только в женские сердца.

– Ну, Шелест, – рассмеялся, не обидевшись Микки. – Смотрю, ты настроен на шутки.

– Есть немного, – подмигнул товарищу обычно серьёзный друг. – Идём. Тут походу птицы только.

– Оно и видно, – добавил Прыщ, пнув жестяную банку из-под тушёнки.

– А вот это напрасно. – Шелест снова стал серьёзным.

– Хочешь посмотреть, давно ли её опустошили? – полюбопытствовал Стрелок. Старший группы кивнул.

– Ну, вы даёте, – ответил Прыщ. И выбежав вперёд, поднял банку, заглянул внутрь. – Да она чиста, как совесть моей бабушки.

– Чем пахнет? – спросил снайпер.

– Мясом. – Прыщ снова сунул нос в жестянку. – Хм, если пахнет так вкусно, значит ели недавно.

– То-то и оно, – кивнул Стрелок. – Если запах остался, кто-то жрал только-то ну, или пару часов назад. Мёртвым тушёнка ни в пень, ни в колхоз. А если живность какая-то полакомилась, по-любому банку открыл человек. – Взял жестянку из рук Прыща, показывая Шелесту. – Глянь, открывали консервным ножом.

– Стратегические запасы, – добавил Микки, коснувшись пальцем наклейки, – и не затёртая.

– Значит, люди есть в этом месте.

– Однозначно, – чужой голос в пустынном месте прозвучал, как разряд молнии.

Парни обернулись на звук аплодисментов. Разом повернули головы и увидели высокую крепко сложенную женщину в кожаных доспехах. Светлые волосы собраны в пучок, на смуглом лице застыло выражение интереса. На шее длинный уродливый шрам не прикрытый ничем.

– Здрасте, мадам, – картинно поклонился ей Мик в свойственной ему манере.

– Вы кто? И как оказались на «Изумруде»? – В руках незнакомки молниеносно появился арбалет. Стрелок уловил краем уха звук летящей стрелы. Она пронеслась откуда-то сверху и упала, вонзившись металлическим наконечником в бетонную плиту.

– Мы пришли с миром, – произнёс Шелест, поднимая руки.

Мик опустил арбалет. Прыщ облизал пересохшие губы. Стрелок глянул наверх. Увидел лучников застывших на крышах и в оконных проёмах зданий. Ненадолго повисла тишина. Женщина и парни обменивались взглядами, пока голос не подал Прыщ:

– Мы из Питера, тётенька. Приехали в поисках лучше жизни. Разве мы похожи на бандитов?

Она свела брови, а потом рассмеялась.

– Сколько вас?

– Мы прибыли на правительственном поезде, – ответил Шелест. – В вагонах люди, которых мы подбирали для создании новой колонии.

– Код? – зачем-то велела она, и когда, старший группы сунул руку во внутренний карман, наставила на него снова арбалет.

– Да у меня в блокноте он записан, – остановил её Шелест.

Откуда не возьмись, словно из стен выскочили двое мужчин в таких же кожаных костюмах, как у агрессивной бабёнки. «Видим она у них здесь главная, – пронеслось в мыслях Мика, – если бы не опасный вид, то эту заразу можно было бы назвать красивой».

Парни, подскочив к Шелесту, обыскали его, найдя блокнот. Действовали молниеносно и напоминали ниндзя, как решил он про себя. Нашли исписанный блокнот, где на последней странице крупными буквами выведен код подтверждения для входа в бункер. Отдали в руке женщине и встали у неё за спиной.

Нахмурившись, она листала страницы блокнота, то и дело, поглядывая на его хозяина.

– Думали, что этот поезд не прибудет. Много времени прошло. Значит, у вас есть носитель?

– Носитель? – переспросил Шелест.

– Носитель ДНК для управления поездом, – пояснила она и, немного расслабившись, как показалось парням, убрала оружие за спину.

– Да, – кивнул Шелест.

– Хорошо, – кивнула незнакомка и протянула ему руку. – Сова. Добро пожаловать на станцию «Изумруд».