Текст книги "Шоу Шанс. Императрица (СИ)"

Автор книги: Татьяна Матуш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 13

Если хочешь – прыгай. Я поймаю.

– Как это следует понимать? Я врос в эту землю, я правлю ей больше двадцати лет, но человеческая логика… – огромные глаза на совершенно лысом, лишенным растительности черепе разумной рептилии подернулись пленкой. Веко выступало снизу. Артур к этому привык и уже не обращал внимание ни на веко, ни на хвост. В конце концов, какая разница, как выглядит враг?

– Мой император, – ложь слетела с языка легко. Какая разница, что ты говоришь врагу? – Я давно поднимал вопрос на совете, что твоя охрана никуда не годится. Нужно менять. – Артур поднялся с колен. В унизительную позу его поставили парни из «негодных», и их понадобилось полтора десятка. Сейчас, когда они больше не могли обнажить оружие, присутствовал Император, Артур снова стряхнул их руки, словно их не было, и двумя точными движениями уложил на паркет и эту пару.

– Наглядно. Убедительно, – признал император, оглядывая «тушки» двух здоровенных, тренированных охранников с усиленными химией рефлексами. Он перевел взгляд на человека… обычного человека. Немолодого. Явно имевшего избыток веса. Несколько минут назад выдержавшего нехилый бой с превосходящими силами и получившего две серьезные травмы и пять или семь легких.

На самом деле вертеть шеей не было нужды, периферийное зрение императора было гораздо лучше фронтального. Но за два десятка лет он привык, что это движение действует на его подданных… и, по совместительству, мясной ресурс. И беззастенчиво этим пользовался, как и кучей остальных преимуществ.

Но Артур его озадачил. Этот человек с самого начала стоял за его плечом, был надежной опорой власти. Без колебания сдавал своих соотечественников, прекрасно зная, какая участь их ждет… В конце концов, это он привез договор, он отдал старого императора и всех его потомков, он проходил регулярный, примерно раз в месяц, контроль лояльности, спокойно шел под маску и никогда не вызывал даже тени подозрений.

Император не верил никому. Таков он был по природе – власть не при чем. Но если бы его спросили, кому в настоящей драке он доверил прикрывать свою спину, он назвал бы не собрата по расе, а именно этого человека.

Доверия между императором и подданными не было, и быть не могло – какое может быть доверие между хищником и добычей, не смешите мои когти. Но если и возможно что-то похожее… то у Артура Марковича это имелось.

– Поделишься секретом?

Министр скривился, словно съел кислое.

– Никакого секрета, мой император. Твоих парней хорошо колют и плохо тренируют. Плохо и мало. Альбатросы каждый день начинают с полосы препятствий.

– Неужели и ты? – представив себе этот кусок сала на бревне с качающимися мешками, или ползущим по-пластунски под сеткой, или взлетающим на стену… которая бы, наверняка, рухнула, император погладил горло – в нем зарождалась характерная вибрация. У людей это называлось смехом.

– А как же. Обязательно, – совершенно серьезно ответил Артур.

– Хм… Покажешь?

– Да, мой император. В любое утро по твоему усмотрению.

Ящер зажмурился. Он был удивлен.

– Хочешь, чтобы я вернул тебе полномочия заниматься охраной резиденции? – Эти полномочия были сняты с Артура полтора года назад. Официально из-за сильной занятости министра. На самом деле, император сделал это, следуя древнему правилу: разделяй и властвуй. Нельзя искушать одного, даже самого лучшего человека, слишком большой властью. Сейчас Артура было просто некем заменить.

– Я согласен, – просто пожал плечами ящер. Это движение он тоже подцепил у подданных. Ассимиляция шла в две стороны – он ругался на себя, злился, презирал привычки «добычи», но избавиться от них не мог, они липли, как стригущий лишай к бродячим кошкам, и выводились так же трудно… и так же временно.

Артур удивленно поднял голову.

– Согласен. Этих бездарей я отправлю на пару месяцев на твою базу. Их место займут альбатросы. Но все они пойдут под маску, и это не обсуждается.

Артур прикрыл глаза, готовясь спорить. Болело в шести местах, сильно болело в двух. А говорят, одновременно несколько источников боли чувствовать нельзя… как же много и обстоятельно люди врут. И особенно – сами себе.

– Не сейчас, – император снова дернул веком, – ты ведь пришел сюда со срочным делом.

Да, делом. И это дело нужно сделать. Обязательно. Вне зависимости от последствий.

– Проект «Zего», – веско произнес Артур, – его нужно заканчивать. Или менять условия.

– А в чем дело? – удивился ящер.

– Утечка.

– Купируешь. Не впервой, – император на сей раз удержался от того, чтобы пожать плечами. Все же в своей заботе о нем этот странный человек перегибает. Неужели и впрямь привязался к нему? Говорят, иногда жертва влюбляется в палача, но чтобы кусок еды влюбился в рот?

…А рот в еду?

– Купирую, – согласился Артур, – но сначала хочу разобраться, как она произошла. Мещерскую я забираю на базу.

– Вечером, – поправил император.

– Сейчас.

– В чем дело?

– А дело в том, – Артур усмехнулся с неприкрытым злорадством, – что она пришла в шоу не за тем, чтобы выйти замуж за звезду. Она проводила журналистское расследование. Полгода назад она пыталась вылезти с ним официально, мои люди это пресекли, так она все равно влезла без мыла. И я хочу знать, кто ей помогал, и с чего они вообще вцепились в шоу.

Император поморгал. С человеческой точки зрения это смотрелось, как растерянность. Но Артур хорошо знал природу этого существа и не ловился на дешевые трюки. На самом деле огромным блестящим глазам просто нужна была влага. Много влаги.

– Выяснишь. Завтра. Инициация тебе не помешает, наоборот, поможет. Я вскрою ее аккуратнее, чем твои спецы.

– Мой император… Я хочу получить ее мозг неповрежденным. Черт возьми, это серьезно!

Жаль, что он так и не научился улыбаться. Мимика существа с вытянутой вперед пастью просто неприспособленна для улыбок. А иногда хотелось. У людей это, кажется, называется заботой?

У его расы забота определялась программой, и она отключалась, как только детеныш становился способен сам о себе позаботиться. И первое, что он делал – это удирал во все лопатки из родительского гнезда. Потому что иначе любящая мама его бы немедленно съела. Просто чтобы подросший птенец не съел ее. Битва за ресурсы.

Император считал это правильным. Естественный отбор стоял на страже интересов его вида, жестко заботился о том, чтобы землю унаследовали только самые лучшие.

…Но все же в этой чисто человеческой заботе что-то было.

– Я хочу попробовать еще раз. Возможно, именно с этой самкой все получится, – его голос потеплел, – друг мой, не отнимай у меня этой возможности.

– Возьмешь другую. Эта слишком опасна.

Император больше не стал спорить. Артур, в своей трогательной заботе о нем, сильно перегибал палку. И совсем не заботился о себе. А ведь у него точно треснута пара ребер и есть внутренние повреждения. Может быть, имеет смысл сделать это? Позаботиться… Ну и что, что его раса этого просто не понимает? Что это презираемые привычки разумной еды… В конце концов, он император. И может себе позволить поступать так, как хочет. Позаботиться не просто о нужном ресурсе, а о… соратнике? Друге? Да, именно так. Друге.

Он прикрыл глаза и ударил ментальной силой.

Министр рухнул на пол большой кучей, словно в нем не осталось ни одной кости и ни одной мышцы.

– Медиков ко мне, – бросил император в пространство, зная, что его слышат, – этого человека немедленно в регенератор часа на три. Самку – ко мне.

Ни нюхать, ни, тем более, есть землю, Борис не собирался, в магию, шаманство и прочие штуки он не верил, а другой причины вести себя странно не знал. Тем более, сейчас, когда он остался за шефа, в передвижной компункт набился десяток не самых последних альбатросов, и ему предстояло в очередной раз подтвердить свою репутацию – человека, который может найти все, в том числе след птицы в небе, рыбы в море и змеи на камне.

– Смотрите и удивляйтесь, – бросил он, разворачивая проекцию экрана прямо на стол, который для такого случая пришлось раздвинуть на максимум.

– Что это?

– Данные со спутника.

– Господи. Бронзовый век. Я не думал, что их еще можно как-то получить…

– Не больше, чем твое «Господи», – возразил Борис, – Ну а что делать, чипа-то у нашей пропажи нет. А получить их – да, было трудно. Пришлось запустить шатл с Гели, вылавливать спутник и потрошить вручную, ведь антенны не работают чуть ли не с Конца Географии.

– А проволока пишет?

– Что ей сделается? Она вечная. Умели предки закладывать прочность…

Полтора десятка голов склонились над фотографиями. Детализация поражала. Старинные спутники имели такую оптику, что с орбиты вполне можно было прочитать название газеты, которую разворачивал старичок на лавочке в парке.

Увы, сначала канули в небытие бумажные газеты, потом выработали ресурс антенны, а потом и спутники слежения оказались без надобности: их функцию взяли на себя чипы и глобальная сеть, опутавшая землю… по крайней мере, какую-то ее часть.

Спутники не трогали: спускать их с орбиты и утилизировать было дороже, чем оставить болтаться там. В конце концов, они никому не мешали. А о том, что аппаратура слежения все еще работает, запас проволоки не исчерпан и храниться она может вечно, люди как-то подзабыли. Правда, не все. Борис помнил.

И вот, один из этих динозавров прошлой эпохи пригодился.

– Смотрите…

– Куда? А, вижу. Наш парень! Черт, ну и видок у него. Как будто на стейк-рибай отбивали.

– Что он делал-то?

– Государственная тайна. Под «теплую грамоту» хочешь?

– Я имел в виду – с собой.

– А. Так с «Гейши» прыгнул.

– Всего-то?

– С пикирующей.

– ?!

– Без парашюта.

– !?!!

– Понятия не имею. Наверное, божьим чудом. Или его же попущением. Не знаю, как после таких трюков в живых остаются, но это же Кир, он у нас везунчик. Знаете, за что ему «курицу» дали? Вот и я не знаю. И знать не хочу – крепче спать буду.

– Цыц, птицы! Кар!

На трассе, пока еще не слишком оживленной, по причине не столько жаркого времени, сколько отдаленности от столицы, появился светло-бежевый кар «Жук». Он на всех парах несся на мирно дремавшего Кира, но альбатросы даже не вздрогнули. И правильно сделали. Автоматика не подвела и «Жук» затормозил в паре сантиметров от боевого товарища, который, реально, спал, подложив кулак под ухо, и даже причмокивал во сне губами.

Из чрева машины появились сначала мужчина, потом – женщина.

– Понятно теперь, куда он делся? – спросил Борис, наблюдая, как Кира грузят на заднее сиденье кара.

– И что дальше? – последовал практичный вопрос, – если бы можно было снять сигнал с кара, дело, считай, сделано. Но на спутнике такой аппаратуры нет, его запустили раньше, чем она появилась. А бежевых каров миллион. На въезде в Столицу мы его упустим.

– Не упустим, – с едва уловимым превосходством бросил Борис, – смотрите, цыплята, и учитесь, пока меня шейхи не пристрелили. Таких фокусов вам даже в цирке не покажут, факт!

Экран оперативно свернулся, и переключился на данные радаров на трассе.

– Чем нам поможет его скорость? Он же не превышал.

– Салага, – припечатал Борис, – что это за штука, по-твоему?

– Ну, радар?

– «Ну, радар» – передразнил Борис, – а еще?

– О, черт. Он же еще и автодиагност!

– Вот именно. В них, в свое время, когда только появились бездонные фернские кристаллы, кучу функций напихали. В том числе слежение за состоянием транспорта в потоке. В нем есть слепок этого жука на момент, когда они взяли Кира… То есть чуть больше суток назад. Мотор, аккумулятор, рулевой комплект, ГИВС, тормоза… Все!

– Что-то они уже наверняка чинили. Если он не совсем нулевый.

– А если нулевый – это зацепка. Нулевых жуков не может быть слишком много, а светло-бежевых еще меньше.

– Значит так, банда, – скомандовал Борис, – разбежались по тюнинговым ателье, наизнанку их выверните: карайте, милуйте, угрожайте оружием, обещайте простить налоги за двенадцать лет, стреляйте по колесам – но чтобы прописка этого жука через час лежала у меня на комме!

– Обижаешь, командир, – хмыкнул один из альбатросов, – да она у тебя через сорок минут будет. Много этих мастерских!

– Через тридцать пять, – наиграл второй.

Борис демонстративно взглянул на экран.

– Время пошло, птицы! Кто первый найдет жука – на три дня летит к океану.

– А можно?..

– Можно, – великодушно разрешил Борис, – хоть с женой, хоть с любовницей. Можно даже с тещей.

– А ты знаешь толк в извращениях, – одного из «птиц» ощутимо передернуло. Но Бориса уже не интересовал треп подчиненных, он с головой ушел в карту, пытаясь увидеть, что он еще не просчитал, не учел, не заметил. Как будто учел все… Но ведь так не бывает!

– «Враг вступает в город пленных не щадя, оттого, что в кузнице не было гвоздя», – пропела Ольга, обшаривая свою комнату взглядом коршуна, выцеливающего цыплят.

Хоть смейся, хоть плачь – а гвоздя действительно не было. Ничего острого, ничего колющего, ничего, способного причинить хоть какой-то дискомфорт. Все обтесано, обточено, отполировано. Безопасность на высочайшем, черти бы его взяли, уровне.

Оля прикинула вариант: спуститься в сад, но, во-первых, с момента «происшествия» с нее не спускали глаз, ни механических, ни живых. А во-вторых, сто процентов – в императорском парке «гвоздей» тоже не было. Все камешки круглые, все железки такие, что при всем желании не поцарапаешься.

– Вот так захочешь самоубиться – и нечем! Никакого сервиса, – Оля фыркнула, переворачивая ортопедический матрац, без особой, впрочем, надежды, – Респект тому, кто обеспечивал безопасность резиденции. Хм… Кто-то… Артур, собственной персоной, и обеспечивал. Пока с него, волей хвостатого, эти полномочия не сняли. Год или около того – назад. Чуток бы раньше – было бы в самый раз. А так – что? Не успели толком распуститься и приличный бардак развести. Нет в жизни счастья!

Мещерская хихикнула. Видимо, стерва-медичка ей все же что-то колола, иначе, чем объяснить столь потрясающе хорошее настроение накануне… ну, если называть вещи своими именами – изнасилования. Но хвостатый почему-то совсем не шел на ум, так, мелькал на периферии мелким шрифтом… Ой, опасно это – недооценивать врага. В работе под прикрытием 90 % агентов на этом и горят. Проходит пара дней, неделя. Ничего не происходит, и человека наполняет ничем не обоснованная уверенность, что он круче всех, никто никогда его не вычислит. И он допускает ошибку.

Какова вероятность, что Артур, командующий КБИ, этого не знает? Ага, если только забыл после удара головой. А того, что, составляя химический коктейль для участниц «проекта», врач упустил психологическую составляющую? Меньше нуля. Так что давай, Мещерская, садись в позу «бабочка» и медитируй. Вспоминай, что ты знаешь о разных релаксантах. Начинай с самых дорогих и эффективных, вряд ли местная служба безопасности экономила на булавках. Вся информация есть в твоей бездонной, но не слишком упорядоченной башке. Ты же не так давно делала сюжет о наркотиках, которыми балуется золотая молодежь. Брала интервью у врачей и химиков. И кто-то из них, кажется, врач-психиатр… в сюжет это не пошло, а жаль, говорил, что можно значительно ослабить действие любого наркотика, даже «порошка истины», если есть сильная мотивация и некоторые специальные знания.

Мотивация сильная? Черт! Сильнее не бывает. Жить хочется, девчонок вытащить хочется еще больше. Аленке, конечно, мозги промыли, но она жива и почти вменяема, это уже плюс.

А еще хочется дожить до победы… или хотя бы до передышки в бою. Найти Артура. И узнать, наконец, как оно бывает, когда не по политическим мотивам, не ради высокой цели, а просто потому, что этого хотят оба.

Хорошая мотивация? О! Да с такой мотивацией можно императорскую резиденцию передвинуть на два метра вправо, а не то, что какой-то химии рога обломать.

Знания? Ну, где-то они есть. Нужно только вспомнить. Этот врач рассказывал очень подробно, и она даже записывала, не только на диктофон – эти записи потом сдавались, прослушивались и уничтожались в обязательном порядке, и поэтому самое интересное Оля, по старинке, писала ручкой в блокноте. Значит, были задействованы все три вида памяти: зрительная, слуховая и моторная. Файл под тройной страховкой просто не мог потеряться, он есть и нужно его достать.

А для начала – «квадратное» дыхание, чтобы успокоится и сосредоточится.

Через семь минут старательного «счета на четыре» Оля с невыразимым облегчением почувствовала, что странная, истеричная эйфория, уходит, уступая место ее обычной спокойной сосредоточенности.

Здравствуйте, ум и воля. Давно не виделись. Надеюсь, соскучились? Но целоваться не будем, есть задача поважнее. Как самой, без гипнотехника, без подстраховки, без нужных навыков, поставить себе ментальный блок.

Что там говорил этот врач? Ментальный блок – это просто приобретенная установка в сознании… Нет, последние слова пока лишние. Хватит первых: «ментальный блок – это просто». Просто.

Медитировать удобнее всего на пламя свечи, но если нет гербовой, сгодится любая. Оля поймала взглядом сплетение швов на многоуровневом потолке, игру света и тени в складках искусственно усложненного пространства. И неожиданно разглядела в них тройку бегущих белых коней. Остальное было даже не просто, а очень просто. «Уходить» в экран ноутбука она научилась еще в детском доме, а годы, прожитые в коммуналке, отточили навык до совершенства.

Оля скользнула по золотистой нити, протянутой в ее сознании, привычно, как лифт по тросам, попутно соображая, где нужно «завязать узел», чтобы защитить свою свободу выбора. На Аленке? На Олеге? На министре безопасности?

О том, чтобы воспользоваться добрым советом и бежать прямо сейчас, Мещерская благополучно забыла. Вернее, отбросила эту ветку как неприемлемую по куче причин.

Над резиденцией медленно гасло солнце. Пушистые белые облака гуляли сами по себе, по окраине, словно не решаясь переступить невидимую черту. Хотя почему «словно». Они и не решались, потому что знали, что их тут расстреливают из специальных пушек химическими реагентами. Значило ли это, то они разумны?

А почему бы нет? Облака, вообще, странные создания. Начать с того, что они вообще летают. Как может парить в небесах без мотора и крыльев небесное тело массой в миллион тонн? И не надо тут про восходящие потоки. Любому здравомыслящему ежу ясно, что с облаками что-то не чисто!

Карина Дубай усмехнулась своим мыслям и спрыгнула с подоконника. Проходя мимо двери, она легко подпрыгнула и запустила легким, ажурным болеро в глазок видеокамеры. Этого можно было и не делать – зачем? На пульте и так ее перемещения по резиденции отслеживались, скажем так, в неполном объеме. Но иногда хотелось похулиганить. Имеет право!

Алена увела троих девушек в плескаться в бассейн. Мещерскую не позвала. Карину, кстати, тоже. Это ничуть не задевало – куклы они и есть куклы, обижаться на них все равно, что на стул, у которого в самый неподходящий момент подломилась ножка. Если ментальная маска когда-нибудь будет снята, девчонки вспомнят многое. Монахова – то, что безумно влюблена в своего спортсмена. Алена – что у нее есть отец и хорошая подруга, а Ольга вспомнит, что она не хихикающая по любому поводу идиотка, а серьезный журналист с аналитическим умом и не хилой такой целеустремленностью. Сейчас опустевшие коридоры были вполне в тему.

Она ни от кого не пряталась, чтобы не вызывать лишних подозрений, но квест на всякий случай сочинила: идет в медицинский блок, голова разболелась. И пойди докажи, что с головой у нее все в большом порядке. Получше, чем у многих в этом богом спасаемом местечке.

Комната для инициаций, а, говоря проще, спальня – не запиралась. То есть вообще не имела замков, согласно внутреннему протоколу, как и все апартаменты, где жил или появлялся император. Включая туалет. На всякий случай – вдруг заговорщики рискнут проникнуть на территорию, и захватить ценного заложника. А тут им сюрприз – все двери нараспашку! И ничто не задержит карающих ангелов из личной охраны, в чьей непоколебимой верности хвостатый не сомневался, потому что собственноручно (или все же собственнолапно?) сделал им лоботомию.

Дурное нововведение последнего года, которое тоже Карине было только на руку. Так вот и уверуешь и в Создателя, и в то, что он на твоей стороне.

Не оглядываясь, кудрявая блонди с глазами цвета спелого крыжовника вошла на территорию, где три типа следилок просматривали каждый сантиметр. Хозяйским взглядом окинула огромную, по меркам перенаселенной Столицы, комнату, панорамное окно из бронестекла (вот ведь бред-то!), стены, обитые псевдошелком цвета топленого молока и мягкую мебель фисташкового оттенка. Огромная кровать была застелена свежайшим бельем.

Карина улыбнулась и принялась медленно, откровенно рисуясь, избавляться от одежды.

Тело ее еще не успела испортить неестественная беременность, оно было красивым, стройным и упругим. А соблазнительно двигаться Карина всегда умела: за это ее, в свое время, и заметил Адам, один из полевых бригадиров клана Ресто. Заметил, вытащил из нищеты, не просто купил диплом, а позволил доучиться… и даже не тронул. Хотя Карина была совсем не против – только за. Но у Адама были на девушку другие планы.

Ей фатально не хватало музыки – и она запела сама. Тихонько, так, чтобы не услышали за пределами спальни.

Песня была очередной модной новинкой Столицы, из тех, о которых вчера еще никто не знал, а завтра – уже забудут. Но Карина пела с удовольствием, подражая голосу популярной певицы:

«…Слабость свою не выдай, не отходи от края.

Если так хочешь – прыгай! Прыгай – а я поймаю…»

Ее стриптиз наверняка видели и даже писали на несколько камер разом, а проволока может храниться вечно. И поэтому Карина старалась, чтобы танец был безупречен.

Ведь он вполне мог стать последним в ее жизни.

Даже не так: должен был произойти, минимум, государственный переворот, чтобы этот танец не стал последним. Но когда и где государства переворачивали из-за танцев?