Текст книги "Волф Мессинг - человек загадка"

Автор книги: Татьяна Лунгина

Глава 20. ЧТО ЖЕ Я МОГУ?

 
…Автобус грязь месит,
Автобус филармонии по лужам бежит.
На концерт к шахтерам едет Вольф Мессинг,
Наверное, без Мессинга они не могут прожить…
 
 
Тучи над дорогой залегли, нависли,
Едет Вольф Мессинг, спокойствием лучась.
Шахтерские подземные, подспудные мысли
Начнет он, будто семечки, щелкать сейчас…
 

Вольф Григорьевич процитировал мне этот отрывок из посвященного ему стихотворения поэта Роберта Рождественского и снова потянулся к своим треклятым папиросам.

А я, воспользовавшись паузой, стала припоминать свои собственные первые пробы пера, когда разрывалась между двух огней – медициной и журналистикой. Из этой попытки оседлать Пегаса так ничего и не получилось, но сейчас было к месту припомнить свои девичьи «идеи»:

 
У светлой мысли – чистый путь,
Ей нипочем преграда зла!
От сердца к сердцу не забудь
Ты перекинуть мост добра…
 

И подумалось: ведь как хорошо, что необычайный этот дар «перебрасывать» свои мысли другим, эта возможность дарована человеку, который способен «наводить мосты» между человеческими сердцами только во имя истины и добра. Не знаю, «слышал» ли тогда Вольф Григорьевич мои «подспудные» размышления. Только он продолжал так:

– Видишь, Роберт Рождественский говорит в стихотворении, будто я читаю чужие мысли… Так ли это на самом деле? Да, при известной натяжке можно определить это так, что я воспринимаю мысль другого человека. Но чаще всего я воспринимаю ее в виде схем-образов, обозначающих действие или определенное место.

Мой друг, писатель и журналист Михаил Васильев, с которым мне однажды пришлось прожить несколько дней на его подмосковной даче, тысячу раз задавал мне один и тот же вопрос:

– Скажите, Вольф Григорьевич, как это у вас получается? Как вы это делаете?

Я видел, что его, как и других, разбирает вовсе не праздное любопытство школьника, просящего раскрыть секрет карточного фокуса.

Помню, Васильев работал тогда над сбором материала для серии книг «Человек и Вселенная» и как раз над материалом для тонкой и щекотливой темы – «Человек наедине с собой». Весьма абстрактная и одновременно конкретная тема. И что я мог ответить – как ЭТО «делается»? И как назвать это «ЭТО»?! Я совсем не хочу напускать туману вокруг своего имени и способностей. Сколько уж я повторял, что и сам не склонен числить себя среди небожителей. Во всяком случае, «ЭТО» я не поднимаю выше других незаурядных способностей человека. Ведь сколько талантливых людей мы встречаем на каждом шагу! Приведу простой пример.

Представь себе, что ты очутилась в стране слепых. Ну, скажем, в той, которую нарисовал в одном из своих пессимистических рассказов Герберт Узллс. Либо в той, в которую перенес действие своей маленькой драмы Метерлинк (для нас эта фантастическая страна или остров не равнозначны человеческому бытию, они нужны для большей наглядности).

Итак, ты в этом мире слепых, где и не подозревают, что такое зрение, и ты там единственное зрячее существо. И дотошный популяризатор настойчиво допытывается у тебя:

– Неужели ты можешь знать о предметах, удаленных от тебя на десятки и сотни метров? Невероятно!.. Ну, расскажи, как это у тебя получается – видеть? Как ты «это» делаешь?

А теперь отвлекись от этих вопросов, столь прямолинейных, а потому и профанирующих серьезный подход к сложной проблеме. Отвлекись и сама попробуй ответить – действительно, как?

Вот в таком положении оказался и я перед вопросом моего друга. Но ты все-таки в лучшем положении. Ты сможешь объяснить своему собеседнику суть лучей, разъяснить, как работает глаз с его линзой-хрусталиком и дном, на которое проецируется изображение. То есть, ты сможешь объяснить то, что целая когорта ученых на основе многих тысяч опытов установила как непреложную истину. Ну, а если спрашивает меня житель страны слепых? Как ему передать то, что ему никогда не дано было испытать ни зрительным, ни чувственным, ни рассудочным опытом?..

Мне давно не терпелось спросить Мессинга о его встречах с другими телепатами и о том, как он оценивает их способности. Мне казалось, что в тот раз он сам подошел к этой теме. И когда я все-таки спросила первой, он заметно оживился.

– Конечно, конечно, Тайболе – встречался! Я же никогда не претендовал на свою уникальность. Монопольным правом можно обладать только на какое-то изобретение. Но я ничего не изобрел, я получил свои способности, как получают наследство. Вот только не знаю – от кого. Вероятно просто, что возможности телепатически контактировать с окружающими у меня выражены ярче, чем у других.

Я могу припомнить множество встреч с телепатами разных стран, которые в той или иной мере действительно обладали талантом воспринимать чувство, образ, мысль, иногда слово индуктора. Не мало повидал я и откровенных шарлатанов, обыкновенных мошенников, водивших публику за нос, прибегавших в своих обманах к примитивным «техническим» методам.

Многим приходилось бывать вот на таком представлении. На сцену выходят, как правило, двое – мужчина и женщина. Первому плотно завязывают глаза черной повязкой. Затем на сцену приглашают кого-нибудь из зрителей, чтобы дать ему возможность убедиться, что платок повязан плотно и увидеть сквозь него нельзя. Что обман-де исключен.

Тогда женщина-ассистент направляется в зрительный зал и «действо» начинается. Женщина останавливается, например, у восьмого ряда партера. В крайнем кресле сидит военный, полковник с четырьмя рядами орденских ленточек и золотой звездой Героя. Очень отчетливо и громко, чтобы слышно было всем присутствующим, ассистент спрашивает:

– Кто рядом со мной?

«Телепат» на сцене отвечает:

– Военный…

– Уточните… Подумайте…

– Полковник, пехота…

– Точнее..?

– Гвардейская пехота…

– К чему я прикоснулась?..

– Орденские колодки…

– Четче!..

– К ленточке ордена Красного Знамени.

– Сколько у него вообще орденов?.. Отвечайте!.. Не сразу… Считайте…

– Четыре.

– Правильно… А рядом с кем я сейчас стою?..

Подобный диалог можно было бы продолжать до бесконечности. И я всегда смотрел такие сеансы со смешанным чувством. Во-первых, как рядовой зритель я отдавал должное натренированности «телепата» и его помощницы, равно как мы восторгаемся ловкостью манипулятора, хорошего фокусника. Но не больше. Эти ловкачи не обладают элементарной порядочностью, чтобы демонстрировать только техническую виртуозность, заключающуюся в данном случае в тренированности памяти.

Известные в свое время иллюзионисты Дик Читашвили, а также Ефим и Полина Кубанские весьма эффектно выхватывали из воздуха на глазах изумленной публики десяток зажженных сигарет. Но они не пускали пыль в глаза и не утверждали, будто сигареты эти имеют «неземное» происхождение. Напротив, они сообщали, что их можно купить в театральном буфете или в ближайшем табачном киоске. Таким образом, они демонстрировали искусство блестящих манипуляторов, доступное многим при хорошей тренировке. Они готовы были и поделиться своими «секретами».

А «телепаты», о которых я рассказал, идут на намеренный обман, чем подрывают доверие к настоящим парапсихологам.

Давай посмотрим, в чем трюк вышеописанной сценки. У обоих партнеров заранее обусловленный код, которым они достаточно примитивно обмениваются. И зашифрован он примерно следующим образом:

СЛОВО / ЕГО ЗНАЧЕНИЕ

Кто рядом… / Военный

Уточните, подумайте… / Полковник

Быстрее… / Пехота

Точнее… / Гвардейская

Я дотронулась… / Орденские колодки

Четче… / Орден Красного Знамени

Отвечайте не сразу, подумайте (4 слова) / Четыре

Вот и весь «секрет»! Если бы, скажем, вместо слов «уточните, подумайте» было бы произнесено только «уточните», тогда бы это означало, что офицер носит звание подполковника. Если одно «подумайте», то – генерала. Если вместо «я дотронулась» женщина скажет «я коснулась», тогда бы это означало слово «погон», а «я прикоснулась» – звездочка Героя, «прикоснулась я» – головной убор и так далее.

Возможности для передачи информации такого рода ограничены лишь пределами человеческой памяти, так что психологией здесь и не пахнет. В кругу семьи и друзей каждый (в меру своих сил и памяти) может устроить похожее представление.

Приходилось мне видеть и другое «колдовство», выдававшееся за «чтение мыслей». И тоже построенное на техническом приеме. Вот представь себе такой диалог:

– С кем я рядом стою?

– Военный. Полковник, награжден четырьмя орденами Красного Знамени.

– А теперь я с кем?

– Этот человек одет в серый костюм… В руках у него вчерашний номер газеты.

– А с кем я стою сейчас?

– С шахтером, а с ним рядом очаровательная молодая женщина…

В данном случае разговор не имеет зашифрованных слов, нет в нем и уточнительных повторений, и очевидно, что никакой информации он скрыто не несет. Но и с телепатией ничего общего не имеет. У партнера на сцене черной повязкой закрыты не только глаза, но и все лицо. Платок плотно сжимал рот «отвечающего» на вопросы, а следовательно не мог он на самом деле произнести ни звука.

Вопросы задавал и сам на них отвечал один и тот же человек, тот, что прохаживался между рядами… Здесь уже иной дар – искусство чревовещания, и обладают им немногие. Суть его состоит в том, что человек говорит, не шевеля губами, утробно, причем, разными голосами: ребенка, женщины, старика, известных актеров или политических деятелей. Тут, несомненно, присутствует актерский талант.

Я с восторгом смотрел такие номера, как диалог матери с «ребенком» – куклой, или разговор маленькой девочки с портретом своей прабабушки, или совсем сказочные беседы феи с цветами и птицами… Но и это только искуство. Элемент использования психики явно отсутствует.

В арсенале моих способностей есть древнее (как и почти все в этом мире) умение приводить себя в состояние каталепсии. Им в совершенстве владеют и многие члены секты йогов, что мне неоднократно приходилось видеть в Индии. У меня оно проявилось в раннем детстве, ты помнишь, это давало мне возможность зарабатывать себе на жизнь.

Каталепсия – это состояние полнейшей неподвижности, с застывшими членами и задеревенелостью всех мышц. Когда я вхожу в состояние каталепсии, меня можно положить затылком на спинку одного стула, а пятками на другой, так что получается нечто вроде моста. При такой «акробатической» фигуре на меня может сесть довольно крупный мужчина, которого я бы в обычном состоянии не удержал и ни на вершок не мог бы оторвать от земли. А в каталептическом состоянии я выдерживаю его довольно долго и легко. Я совершенно не чувствую его веса. Да и вообще в такие минуты я как бы выключен из аппарата чувствительности: перестает прощупываться мой пульс, перекрывается дыхание, еле уловимо биение сердца.

Иван Павлов, русский физиолог, объясняет такое состояние, например, у очень нервных людей внезапным, шоковым волнением. Бывает это при истерии или под влиянием гипнотического внушения. Он видит в этом изолированное выключение коры головного мозга без угнетения деятельности нижележащих отделов нервно-двигательного аппарата. Я же вхожу в такое состояние самопроизвольно, правда, после длительной подготовки. Мне иногда требуется несколько часов, чтобы собрать в один комок свою волю. Но в последние годы я стал все реже демонстрировать это умение. Сказываются психические перегрузки пережитых лет. В далекой юности, в мои первые турне по Европе каталепсия входила обязательным номером во все мои выступления.

Но и на этом поприще находились ловкачи, демонстрировавшие «каталепсию» с помощью всяческих механических ухищрений. Видимо, ни одна сфера человеческой деятельности не обходится без профанации и обмана.

В западных странах оккультные науки были в мое время чрезвычайно популярны, имели многочисленных поклонников и адептов. Я видел разрисованные пестрые домики и шалаши гадалок, магов, волшебников, хиромантов на Елисейских полях и Больших бульварах в Париже, на Унтер ден Линден в Берлине, на улицах Стокгольма и Буэнос-Айреса, в Марокко и Токио.

Помню легендарного хироманта Пифело, раздававшего прохожим (за деньги, разумеется) «чудодейственные» талисманы. На какой только случай жизни не было у него «спасительных» безделушек! Тут и «защита от пули и штыка в бою», и «помощь для нерожавших женщин», для «удачи в коммерции», просто для «счастья» и для того, чтобы разбогатеть. Последнее, однако, самому Пифело не помогало, и он так и не стал в шеренгу богачей.

Припоминаю психографолога Шиллера-Школьника. Он не только по почерку определял характер человека, что весьма несложно, но и предсказывал будущее и раскрывал прошлое. Я поддерживаю точку зрения, что почерк может в значительной мере выражать определенные склонности человеческого индивидуума. В этой проблеме Зигмунду Фрейду принадлежит немало интересных и, в целом, верных выводов, в частности, в том, что касается описок, характерных письменных оговорок и пристрастия к повторению отдельных слов. Великий Гете, имевший обширнейшую коллекцию автографов, тоже, кстати, не сомневался в том, что характер и душевный склад личности сказывается на его письме – графически.

Что касается возможности толкования по почерку каких-либо элементов судьбы, будь то из будущего или прошлого – то к этому я отношусь с глубочайшим скептицизмом.

Не могу не упомянуть и таинственное общество метапсихологов – собрания спиритов и мистиков, любителей сеансов столоверчения и вызывания духов предков. Признаюсь, одно время я и сам входил в это братство «не от мира сего» и активно участвовал в их «шабашах». В тридцатых годах, в Польше, в определенных кругах спиритизм был довольно модным явлением. Благодаря активности «медиумов» число спиритуалистов было внушительным.

В основе спиритизма лежит мистическая убежденность в том, что души умерших предков при известных условиях могут вступать в контакт с ныне живущими на земле людьми.

Для осуществления такого контакта необходимо присутствие способного к потусторонней коммуникабельности медиума. Он – главное звено связи. Обыкновенно спириты нашего сообщества собирались вместе с медиумом в одном помещении, но всякий раз изгоняли любого, кто скептически относился к таким сеансам. Считается, что удачным контакт может быть только в том случае, если все присутствующие глубоко верят в спиритические принципы. Помехой может стать даже один человек, который испускает «отрицательные флюиды» и препятствует душам давно умерших людей преодолеть пространство и время.

Методы и содержание сеансов варьировались в зависимости от того, какой медиум на данном сеансе присутствовал. Имеются в виду формы связи, которыми он был способен владеть. Так были медиумы – специалисты «стуковой» системы, знатоки и мастера столоверчения, игроки на гитаре, а также писавшие на доске грифелем. Реже встречались специалисты по материализации духов. Простейшим вариантом считалось «собеседование» с духом посредством стука. В этом случае медиум впадал в состояние, сходное с гипнотическим. Через какой-то промежуток времени раздавался стук в дверь или стенку – то дух сообщал о своем появлении. И тогда ему начинали задавать вопросы самого неожиданного свойства. В ответ шла длинная очередь монотонных постукиваний. Их считали сериями, и каждая фраза означала по нумерации букву в алфавите. Соответственно из букв составлялись слова, иногда с явной натяжкой.

В нашей компании самым сильным медиумом считался некий Ян Гузик. Он вызывал дух Наполеона и Александра Македонского, Адама Мицкевича и Колумба. Приходится сожалеть, что не достало у меня тогда озорства и чувства юмора, чтобы попросить его вызвать дух Адама и Евы, виновников первородного греха, и послушать их различные интерпретации истории со змеем-искусителем. Позже я стал считать спиритизм чистейшим надувательством, ибо объясняется он всего-навсего массовым гипнозом.

В Лондоне я однажды присутствовал на цирковом представлении, где фокусники запросто демонстрировали и пародировали все нехитрые спиритические «чудеса», а потом сами раскрывали механику ловкого трюкачества.

А кто не знает нашумевшего на весь свет медиума Паркера, нажившего солидное состояние на оккультном бизнесе, а потом «разоблачившего» самого себя? Он признал обман и назвал увлечение спиритизмом «вековой глупостью».

Глава 21. ПОЗНАТЬ СЕБЯ

Я так подробно останавливаюсь на оккультистах только потому, что сам часто с ними сталкивался, многих знал близко и даже прикоснулся к тайнам их деятельности по околпачиванию легковерной публики. Мне гораздо ближе по духу и симпатичней честность факира Бен Али, одно время работавшего в Варшавском цирке. Коронным его номером считался «расстрел». В него стреляли из пистолета, а он на лету ловил голой рукой пули. У слабонервных зрителей случались и истерики, но он неизменно оставался в живых.

Но вот однажды среди публики нашелся придирчивый зритель – офицер, предложивший Бен Али поймать пулю, выпущенную из его собственного пистолета.

С горькой иронией Али сказал:

– Неужели господин офицер согласился бы, будучи на моем месте, за какие-то пять злотых в день оказаться убитым?!

Главное состоит, на мой взгляд, в том, чтобы в вопросе о телепатии выделить из него как мистический наплыв, так и шарлатанство, и попытаться подвергнуть проблему серьезной научной проверке, добросовестному исследованию. А слишком экзальтированных мистиков и откровенных шарлатанов, приходится признать, в телепатии «побывало» несравненно больше, нежели истинных ее жрецов. Тем и осквернили еще неразгаданную тайну, приучив общество к подозрительности, когда речь идет о телепатии. Есть и вторая причина, о которой следует сказать. В том, что вокруг телепатии скопилось множество домыслов и слухов, повинны и сами телепаты. Одни слишком раздували свои возможности, другие использовали свой талант в корыстных и неблаговидных целях.

Есть категория людей, которые и не подозревают в себе заряд телепатической силы.

Есть свидетельства, порой весьма достоверные, что значительными телепатическими способностями обладал знаменитый авантюрист международного класса граф Калиостро, живший в смутном 18-ом столетии. Не безуспешно он частенько выдавал себя за врача, способного излечить от любого недуга. Затем он представал перед восхищенными современниками в качестве естествоиспытателя, хватающего с небес звезды, гениального алхимика, уже обладающего секретом философского камня. Но более всего он преуспел в роли ясновидца, которому дана власть провидеть будущее. Дурачил он доверчивых собеседников еще и тем, что уверял всех в своей бессмертности, уже к тому времени исчисляя свой возраст тысячелетиями.

К огорчению потомков, не осталось после блестящего проходимца никаких вещественных свидетельств его исключительности. Не подарил он грядущим поколениям ни своих дневников, ни мемуаров. Все якобы принадлежащие ему записки всякий раз оказывались на поверку фальшивками, хотя порой и ловко состряпанными. Его загадочный образ и действительно неординарные способности привлекали к себе внимание многих писателей, включая Александра Дюма, а в наше время Алексея Толстого. И создавали они его «художественный лик», лишь пользуясь хрупкими, а иногда и совсем сомнительными сведениями из легенд и преданий…

Я как-то тоже заинтересовался его занимательной биографией и попытался проанализировать некоторые материалы и свидетельства его современников. Что ж, надо отдать ему должное: прохвост он был первоклассный, я бы даже сказал весьма талантливый! А вот в том, что в своем арсенале сомнительных средств для достижения славы и богатства использовал он и явные способности телепата, у меня сомнений нет. Безусловно, Калиостро принадлежал к первым (по нашей классификации) телепатам, то есть к тем, кто изрядно раздувал свои силы.

В этот же ряд следует занести и достославного Ганнусена Лаутензака, утверждавшего, будто его устами могут говорить души мертвых. Оба они использовали свое дарование в корыстных целях, а потому искусственно раздвигали рамки своих возможностей.

А вот всяческие «за» и «против» из новейшей истории. Мне стало известно об интересной встрече в узком кругу молодого телепата-любителя Карла Николаева с известным своим негативным подходом к телепатии профессором Александром Китайгородским. Незадолго перед тем профессор выступил в «Литературной газете» со статьей на эту интригующую тему. Основной смысл и вывод всей статьи сводился к тому, что, поскольку нельзя объяснить передачу образов, ощущений, мыслей от мозга к мозгу непосредственно, то и всякий вопрос о телепатии как таковой отпадает и принципиально ставиться не может.

Для телепатов это было сильным ударом по самолюбию. И тогда К.Николаев, уверенный в своих телепатических возможностях, пришел в редакцию журнала «Знание – сила» и заявил, что хотел бы встретиться с профессором Китайгородским и провести с ним опыты под контролем беспристрастных наблюдателей. Это был, безусловно, честный, прямой подход молодого энтузиаста. И вот как закончилась эта любопытная встреча.

Николаев старался показать все, на что он способен, и в какой-то мере ему удалось поколебать скепсис маститого ученого. Давая заключительную оценку эксперименту, профессор Китайгородский отметил, что он постарается со всей честностью подвергнуть результаты объективной оценке и написать затем новую статью, где он выскажет мнение о необходимости применить все современные научные достижения для вдумчивого подхода к проблемам телепатии, понимая, что огульное отрицание не поможет отысканию зерна истины.

Но все-таки в конечном счете Китайгородский от первоначальной позиции не отступил. Статья действительно появилась. В ней профессор признает, что в отдельных случаях опыты К.Николаева оказались «очень удачными и впечатляющими», однако же заключает, что тот всего лишь «превосходный отгадчик». Оценки же самого Китайгородского не выдерживают серьезной критики. Его доводы и возражения стары, консервативны, наивны.

Давно известно, что мыслительная деятельность человека сопровождается возникновением в его мозгу электрических токов. Новейшие приборы позволяют теперь превосходно их снимать и записывать в виде кривых зубчатых линий на специальной ленте. И отмечено, что чем энергичней и интенсивней мыслительный процесс, тем резче кривизна таких линий. Значит, рождающаяся мысль порождает и электрические биотоки и сопровождающее их электромагнитное поле. И тогда возникает естественный вопрос: почему бы не считать его той материальной субстанцией, которая участвует в передаче мысли? На что обыкновенно возражают: токи эти слишком малы, а рождаемое ими электромагнитное поле слишком ничтожно. Его, мол, напряжение так мало, что уже на небольшом расстоянии заметить невозможно. Но подобное возражение несерьезно и не отвечает окончательно на все вопросы.

На той встрече К.Николаева с профессором Китайгородским последний привел несколько примеров поразительной тонкости человеческих чувств. Напомнил он и об опытах академика С.Вавилова, доказавшего, что человеческий глаз способен улавливать даже отдельные кванты света. Приводился пример из коммерческой рекламы, когда вставленный в середину фильма рекламный ролик продолжительностью в 1/25 долю секунды не замечается зрителем, но потом, по каким-то ассоциациям, вдруг выплывает в сознании. Так почему бы уважаемому ученому не предположить – пусть даже как вариант гипотезы – что и чувствительность мозга к биотокам, рожденным в другом мозгу, может быть значительно выше, чем у самых совершенных приборов. И почему бы не допустить, что всего лишь один или несколько квантов электромагнитного поля, попавшие в этот воспринимающий механизм, могут вызвать резонанс, своеобразный лавинный процесс, значительно усилиться и вызвать ощущения, аналогичные тем, что господствовали в излучающем мозге?

Второе возражение против электромагнитного поля биотоков как передатчика информации состоит в том, что его считают явлением не главным в процессе мышления, а чем-то сугубо побочным, вроде дыма из заводских труб. Я охотно соглашаюсь с этим, но допускаю, что по дыму из заводской трубы можно многое сказать о характере производства. Дым мартеновских печей говорит специалисту о том, что дым этот – «свидетель» рождения стали. Дым из труб завода, в печах которого обжигают ртутную руду, невозможно спутать с дымом из котельной ТЭЦ и т. п. И почему бы не предположить (я прошу простить мне такую вольность аналогии), что у некоторых людей есть тончайшие анализаторы, не только точно фиксирующие состав этих «дымов», но и четко определяющие – в результате какого технологического процесса эти «дымы» получились? А значит, могущие ответить и на глубинный вопрос: какую продукцию выпускает завод?

Итак, нужно ставить серьезные опыты! Надо выяснить, участвует ли в процессе передачи мысли электромагнитное поле…

Со своей стороны могу сказать: для меня почти безразлично, есть ли у меня личный контакт с моим индуктором или нет. То есть для меня малозначителен тот факт, коснется моя рука руки индуктора или нет. Но большинству телепатов гораздо легче «проникнуть» в чужие мысли, когда они держат его за руку. Быть может, этот фактор и поможет ученым в поисках решающего открытия? Ты, Таня, заметь, что мне ведь абсолютно не важно, на каком языке думает индуктор, я же его мысли вижу, как на экране, в образах и действиях.

Ну, а если окажется, что все-таки электромагнитное поле не при чем? Как тогда быть? Да очень просто! Нужно искать то, еще неведомое, поле, которое и «ответственно» за телепатические явления. Найти и изучить его. «Прощупать», «перетряхнуть» все хозяйство матушки-природы и отыскать что-то неизвестное, белое пятно, могущее приоткрыть завесу таинственности в этой проблеме. А овладение этой тайной может открыть новые и совершенно изумительные возможности – не меньше, чем дало открытие электромагнитного поля. Еще раз хочу напомнить, что менее чем за столетие стало возможным радио, телевидение, радиолокация благодаря открытию Генрихом Герцем радиоволн. И бесчисленный ряд иных «чудес».

Так что нет никаких сомнений в том, что новое открытие явится совершенной революцией в науке.

Лично у меня нет даже смутной догадки, какова природа этого поля. Некоторые ученые высказывались предположительно, что это может быть гравитационное поле… Может быть. А может быть и такое, которому в науке нет пока и «имени».